Сердце шести стихий

Глава 9

Северный Срединный Предел, Академия Познаний, административный корпус

Одуванчик и Дальновидный, кажется, продолжали свой увлекательный разговор, начатый еще до моего появления. Я лишь улыбалась время от времени и кивала, если вдруг становилась объектом внимания с целью ответа на вопрос. На самом же деле мысли были сосредоточены вокруг того, что сказала мне Амаринэ. Ну и того, что произошло после. Уже в приемной Эрикена. Вот ведь ультразвуковые специалисты, определяющие беременность демоновыми метками с точностью до недели! Нет, с одной стороны, это было замечательно, это было здорово, потому что принадлежало тому уровню дара, который мне мог только сниться. Но с другой… к чему был тот одинокий взгляд, которым провожал мою спину Златоглазый? И почему я на это отреагировала так, словно у меня отрезали половину сердца? Нет, решено: нужно любыми доступными мне способами достать этого демона и попросить снять с меня метку. Организую ему вызов ко мне — не знаю, как, но сделаю это — чтобы потом с чистой совестью и в нужный момент помахать миру Пределов ручкой. И главное — не впутаться за это время в еще какие-нибудь отношения…что, интересно, значат белые лилии на языке цветов этой ветки миров?

«Равнодушие», — ворвался в мои мысли голос Златоглазого вместе с открывающейся внутрь дверью, и я поблагодарила провидение и все высшие силы за то, что сидела спиной и почти утопала в приемном кресле. Потому что иначе бы позорно подпрыгнула на месте! Меня что, опять прочитали? Нет? Боже мой, дошла до того, что не уследила за блоком тогда, когда стала думать о драконе. Ощутив выступающий на спине холодный пот, в спешном порядке стала возводить стену заново: прозрачная мыльная оболочка сначала, потом постепенное утолщение, прошивка золотыми нитями…не удержалась, добавила фиолетового тумана вместо того клейкого киселя, что видела у Златоглазого: самообучения за ним не наблюдается, но беспорядок в мыслях того, кто попытается туда проникнуть, точно наведет. Мне показалось, или довольный взгляд Арегвана только подтвердил мои умозаключения? Во всяком случае, мужчина с улыбкой прошествовал к одному из расположенных за местом Дальновидного окон, занимая его пространство почти полностью, отчего в помещении разом стало меньше места. Я очень удивилась произведенному эффекту, поскольку Златоглазый казался лишь немногим крупнее Стремительного, а позавидовать гибкости и стройности боевика, думаю, могла бы добрая половина Академии. И что это было? Попытка успокоить меня, что никаких шансов у эльфийки по-прежнему нет? Только для чего мне, спрашивается, эта информация? Или Арегван ее просто так, для общего развития подсказал? Интуиция, однако, гордо подняла нос, сообщая, что именно это она и говорила, когда услужливо показывала картинку золотистой ауры Эмманиэль, которую пламенная — у Златоглазого — упорно игнорировала в столовой. Ну да, осталось только чувство собственного величия вознести до небес…и все, Силь версии 2.0 Академии обеспечена… Нет, Валя, пока ты еще способна саму себя подвергать иронии, ты будешь оставаться нормальным человеком.

— Валь? — ворвался в нестройный поток мыслей голос Одуванчика. — Ну что, согласна на эксперимент?

Нет, совсем не вникать в разговор парня с деканом менталистов я не могла: это было бы огромным неуважением по отношению к товарищу, приведшему меня к главе нашего факультета. Предложение одногруппника было простым до неприличия: одним из номеров уже после того, как первокурсники официально будут считаться достойными членами коллектива, сделать что-то типа вечера танцев. Причем дар у моего товарища оказался очень специфический: он досконально считывал музыкальные воспоминания, которые в данный момент прокручивались мозгом. То есть, при желании и наличии соответствующих инструментов мог воспроизвести композицию от и до. И сейчас предлагал мне что-нибудь из земного музыкального фонда вспомнить. Для чистоты эксперимента, так сказать. Во-первых, присутствующие здесь преподаватели никак не могли слышать эту вещь раньше, а потому смогли бы неподготовленным взглядом сразу ее оценить. Во-вторых, я сама на себе смогла бы прочувствовать одну из сторон магии Пределов. И я Одуванчика понимала. А потому полностью желание разделяла.

По губам скользнула шаловливая улыбка: будучи законченным киноманом, я слушала исключительно саундтреки. Эх, сюда бы сейчас Шварцнеггера с его «Последним киногероем» и AC/DC, исполняющих на фоне всего этого «Big gun». Непосвященные точно бы оценили, я была в этом уверена. Но, конечно, для танцев бравые австралийские рокеры вряд ли бы подошли. Что бы такого предложить мальчику с уникальным даром?

Эх, Валя, ну откуда взялась у тебя привычка чересчур увлекаться, когда предлагают сделать не самую сложную вещь? Краска мигом залила лицо, и я даже прикрыла его руками, чтобы побыстрее прийти в себя. Надеялась только, что присутствующие мужчины никак мое настроение комментировать не станут, и не ошиблась… В общем, не смогла, просто не удержалась и дала прослушать Одуванчику несколько строчек из «You Shook Me All Night Long» того же коллектива. Как же хорошо, что никто из жителей Пределов с английского эту хулиганскую вещь перевести бы не смог… Парень, как и ожидалось, на восстановленные по памяти гитарные аккорды отреагировал весьма неоднозначно, а потому было решено искать в недрах сознания что-то более лиричное. Вспомнилась мне одна красивая вещь из, в общем-то, бессмысленной современной фантастики, но очень уж, если еще и текст воссоздать, подходящая к моему нынешнему положению. Поэтому я решила, что Colbie Caillat и ее «When the darkness comes» придется как нельзя кстати. Одуванчик, приложив кончики пальцев к моим вискам, слушал очень внимательно. Потом в кабинете вдруг зазвучала привычная мне, но совершенно незнакомая преподавателям — а в деканат подтянулись еще и Амаринэ со Стремительным — мелодия, слова к которой товарищ попросил меня воспроизвести вслух. Оказалось, что музыка являлась одним из специфических видов иллюзий, доступных одногруппнику. А слова — если их можно было разобрать — он запоминал моментально. И вот добрых пять минут мы сидели и предотвращали трудности перевода, и он повторял вслед за мной что-то типа «Хо-у-пинг, прей-инг…», которые звучали в припеве песни. Надо сказать, способности его памяти только ускоряли процесс совместного творчества. Когда, наконец, воспроизведение прошло с почти стопроцентной точностью, нам дали добро на то, чтобы использовать во время вечера инокультурные ценности, поскольку единогласно — по крайней мере, всеми, кто присутствовал — было принято положительное решение в данном направлении. Переглянувшись с парнем и синхронно улыбнувшись, мы покинули деканат ментального факультета. Хотя, конечно, хорошее настроение очень быстро улетучилось: в приемной нас ожидала все та же нахмуренная Эмманиэль, сейчас, видимо, горевавшая по поводу того, что ее на общее собрание не пригласили. Впрочем, это были только мои домысли. Но один вид декановой секретарши сумел сделать так, что, выйдя из ее обители, улыбки я лишилась напрочь. Хотя тут же обнадежила себя: мне было, о чем подумать…

— И что вы можете мне сказать по окончании первого триместра? — спокойно взглянул на трех коллег Дальновидный. Арегван переместился от окна и теперь занимал удобное место у кресла Амаринэ, Ифиэль пока задерживалась, а по блеску в глазах сестры маг понял, что есть новости, которые могут пригодиться в дальнейшем. И еще он видел, что Андо уже знает, о чем пойдет речь, но упорно не хочет в этом направлении размышлять. Ну что ж, значит, его точка зрения пригодится вдвойне.

— Боевики меня, в принципе, радуют, — флегматично отозвался физрук. — Второй — пятый курс совершенствуются, первый… — она замолчал, подбирая нужные слова. — Терпимо, к следующему триместру будут примерно на одном уровне. С менталистами все гораздо хуже, но если бы Сазонова каждое занятие не привлекала внимание своими растяжками, состояние было бы совсем плачевным. А так эльфийки хотя бы злятся и понемногу учатся приводить в порядок мышцы.

— Эмоциональный фон и у тех, и у других первокурсников стабильный и волнений не вызывает, — продолжила Амаринэ. — Они любознательны, восприимчивы к информации. Боевики даже пытаются вести себя прилично, — легкая улыбка в сторону физрука — и Андо снова нахмурился. — Благодаря Сазоновой состоялось некоторое сплочение коллектива — это после ее доклада о Земле, теперь ребята не боятся инициативы. Меня это радует.

Дверь отворилась снова, и в кабинет вошли Тида, Мрот и Ифиэль. Второе свободное кресло было занято целительницей, гномы устроились на подоконниках, таковые уж предпочтения сложились с момента начала преподавания. Одна Илиана отсутствовала, но ее мысли, в принципе, и так все представляли. Ректор же о сделанных выводах, конечно, узнает, но чуть позже: он советы не любил, а потому отдал право проведения собраний именно Дальновидному.

— Первый курс боевиков ничем не отличается от старших — постигать целительство они не хотят, — с улыбкой отрапортовала эльфийка. Ее, однако, эта новость ничуть не расстраивала. — Но пытаются наладить связи с менталистами, которые, в свою очередь, обнаруживая в себе способности, занимаются лЕкарством с удвоенным рвением. В итоге, как вы понимаете, получается единица.

— Мои девочки с первого курса оказались такими умницами, что через неделю-другую превратят кабинет в произведение искусства, — похвасталась Хозяйственная. — А мальчики милорда Мрота любезно согласились помочь, — и сказано это было с таким намеком, что в прозвучавшей далее тишине стал отчетливо слышен скрип зубов коменданта.

— Это все Сазонова, — между тем, продолжила Тида. — Она нарисовала примерный эскиз, добавила своих деталей, привлекла соседку, а уже потом они показали мне набросок.

— И Тида решила, что парням-первокурсникам тоже нечем заняться, — ворчливо вставил свое веское слово Мрот. — И не только им: спасибо Сазоновой, на благо основ семейного быта теперь будут стараться все пять курсов.

— Ничего не имею против! — возразила со своего места гномуля. — На том и основывается семья: женщина хранит очаг, мужчина его создает. Как и все, что вокруг огня находится, — упрямо добавила она.

Коллеги в это время переводили насмешливые взгляды с одного гнома на другого, прекрасно понимая, что извечное противостояние Мрота и Хозяйственной является самым главным двигателем прогресса по части их дисциплин.

— Именно поэтому третий курс боевиков обязали стелить полы в вашем кабинетике? — язвительно поинтересовался держатель книг и ключей Академии.

— Третий курс вызвался сам! — округлила глаза Тида. — Они знают мою Сазонову, вот и решили, что девочкам надо помочь! И на вашем месте, — она внезапно сощурила глаза, — я бы тоже была благодарна некоторым студенткам-первокурсницам за будущее семейное счастье, — на последний словах она приподняла подбородок и сделала значительное лицо, чтобы неугомонный комендант все-таки свою неправоту признал.

Мрот побагровел от злости: так высмеять то нежное чувство, что он испытывал к Дезире, могла только эта задиристая гномка!

— Ну, знаете! — только и вымолвил он, после чего со своего места спрыгнул — благо, подоконники в деканате располагались достаточно низко — и пулей вылетел из кабинета.

— Вы сможете за милорда закончить? — выгнул бровь Дальновидный, пытаясь, однако, не улыбаться увиденной только что победой гномули.

— Безусловно, — с готовностью кивнула Тида.

В следующие десять минут оставшиеся были посвящены в тонкости процесса обустройства кабинета по основам семейного быта, чему, надо сказать, оказались очень рады: Златоглазый даже попросил разрешения провести там как-нибудь занятие с третьим курсом менталистов, на что получил высочайшее разрешение. Эрикен наблюдал за жестикуляцией гномули не без удовольствия: было видно, что Сазонова внесла разнообразие во все сферы жизни Академии. Значит, ничто не было напрасно. Значит, ее прислали не зря…

— Я правильно понимаю, что Сазонова, сама того не желая, стала для всех консолидирующим фактором? — брови декана менталистов выразительно поднялись, после чего он обвел взглядом всех присутствующих. Согласились почти все. Кроме Арегвана. Тот задумчиво нахмурился, после чего произнес:

— Не совсем…

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Дальновидный.

— Она становится замкнутой в тот момент, когда дело начинает касаться применения ее дара. Вы же знаете, что именно она раскрыла иллюзию появившейся на празднике Ингермона Силь? — испытующе посмотрел он на коллег.

— А красиво девка убегала, — мечтательно закатила глазки Тида. — Помню ее: колодец самомнения и совершенная неприспособленность к семейным отношениям! — скривилась гномуля.

— Суть в том, что Валя, даже ощущая негативный настрой Силь по отношению к Академии, корила себя за то, что причинила девушке вред, — продолжил дракон. — Она соглашается экспериментировать только с моим сознанием, поскольку считает, что я могу скорректировать результаты ее деятельности.

— А ты не можешь? — немигающий взгляд Эрикена пронзил Златоглазого.

— Порой мне кажется, что я не могу ничего, — тихо признался дракон.

— Ты поэтому ее весеннему вальсу учил на виду у всей Академии? — насмешливо посмотрела на мужчину Амаринэ. — Я уж молчу про ваши теплые объятия на занятии после этого.

— Она очень неохотно идет на контакт, — помотал головой Златоглазый. — А что ты имеешь в виду под словами «теплые объятия» и тем, что это видела вся Академия? — вдруг перескочил с темы на тему он.

— Вот, что значит увлекающийся своей дисциплиной преподаватель, — протянул, ухмыляясь, Стремительный. — О вас с Сазоновой только ленивый не перешептывается. Спасибо тебе, Арегваша, — он намеренно назвал дракона так, как это делала только мама, отчего Арегван скривился. Но в разговор вмешалась Амаринэ:

— Мальчики, спрячьте мечи — Сазонова уже крупно и плотно занята. И эта информация, пожалуй, может пригодиться нам не только в качестве сплетен.

— Демонова метка? — понятливо спросил Златоглазый, и Амаринэ удивленно воззрилась на него:

— Ты-то откуда в курсе?

— Из приемной, — пояснил мужчина. — Эмманиэль попросила посмотреть.

— Тупоголовый дракон, — не сдержалась у окна Тида, и присутствующие женщины, надо сказать, ее в высказывании поддержали.

— Ты бы аккуратнее любимой женщине цветы выбирал, Арегван, — мягко намекнула Ифиэль. — Белые лилиалы — совсем не то, что хотелось бы получить от своего мужчины.

— Эмманиэль не моя любимая женщина, — покачал головой Златоглазый.

— Однако Сазоновой она явно намекнула на обратное, — насмешливо протянула Амаринэ, чем окончательно ввела дракона в ступор. Поскольку разбираться с чудесами женской логики он сейчас не был готов, то вернул разговор к прежней теме:

— Что с меткой? Почему нам необходимо про нее знать?

— А я все гадала, почему она спрашивает у меня о демоне с черной аурой. А я ей все время однозначно отвечала, что это может быть только Повелитель…

— Это не может быть Владыка, — рыкнул Стремительный, заставив женщин вздрогнуть. — Он сейчас совершенно другим делом занят. — Да и потом, Сазонова в том путешествии, что успел застать я, находилась явно в Центральном Пределе где-то у гномов. Кровать и обстановка уж слишком запоминающиеся.

— Таверны? — заинтересовался Златоглазый, и Андо кивнул:

— Ты должен был возвращаться из Южного Предела, минуя одну из них. Там же все друг на друга похоже!

— И как Сазонова успела побывать у гномов, если не покидала пределов Академии? — не понял Арегван.

— А это ты мне скажи, дорогой друг, — переадресовал вопрос Стремительный. — Возможны ли астральные путешествия на такие большие расстояния со способностями Сазоновой?

— Астральные путешествия? — задумался дракон. — Возможны, конечно, если вызывали ее, а не она была инициатором. На тот момент мы еще не начинали уроков, поэтому тут могла быть только инициатива демона.

— Что приводит нас, опять же, к невозможности бытия этим демоном Повелителя, — припечатал Андо. — Для вызова нам нужно, по меньшей мере, видеть свою избранную хоть раз. Не мог Владыка появиться на территории Академии!

— А это значит что? — улыбнулась предвкушающе Грозная.

— Что Вале поставил метку кто-то, по силе равный нынешнему Повелителю демонов, — правильно понял ход разговора Эрикен.

— Невозможно, — покачал головой Златоглазый. — Для этого он должен быть сыном Владыки.

— У Владыки детей не было, — возразил Стремительный. — Это все знают.

— Это может быть отпрыск одного из великих герцогов Дальних Пределов, — предположила Тида. — После Владыки они являются сильнейшими демонами.

— Среди них нет менталистов, — покачал головой Андо. — И не у всех еще есть дети.

— Отец может и не обладать даром магии разума, — подала идею Ифиэль. — А вот мать…какая-нибудь сильная магиня из этого числа.

— Вы забыли одну немаловажную деталь, — прервал дискуссию Дальновидный. — Никто из родственников герцогов на территорию Академии после начала противостояния не ступал.

— Самородок? — нахмурилась Тида. — Такое случается, когда со своим даром почти сразу вступают в союз.

— Если только… — задумчиво согласилась Амаринэ. — Значит, он должен быть где-то рядом с Валей. С кем она у нас чаще всего появляется? Я имею в виду, из демонов.

— С Даюсом, — ответил Златоглазый так быстро, что удивился даже Эрикен. — Третий курс боевиков.

— Водник? — переспросил Стремительный. — Не думаю, что это он. Могут быть, конечно, скрытые грани дара…мы же не заставляем всех проходить ментальную проверку.

— Отец? — просто спросил у него декан ментального факультета. Обо всех своих студентах физрук помнил подавляющее большинство фактов биографии.

— Водник. Хороший сильный водник, — мигом отозвался Андо. — А вот мать… — он задумался, вспоминая. — Мать — точно менталист! — словно разгадав трудоемкую задачу, просиял демон.

— Арегван, — внимание Дальновидного сосредоточилось на драконе. — Сделай, что угодно, но узнай, тем ли демоном является Даюс. Вы все понимаете, — обвел он взглядом присутствующих, — если есть хоть малейший шанс остановить войну, это нужно сделать. Амаринэ чувствует, а я знаю, что затишье бывает перед особенно разрушительной бурей. И если Валя приведет нас к тому, кто сможет все это остановить, шанс упускать нельзя.

Златоглазый кивнул. С Дальновидным спорить не решался никто: отголоски ментальной и стихийной магии в них с сестрой перевились весьма причудливым образом. Только и Арегван как менталист тоже предчувствием обладал. И что-то подсказывало, что поиски хозяина метки ничем хорошим не закончатся. А еще было страшно за Валю. Почему — он так и не понял. Поэтому отделился от спинки кресла, которую занимал на протяжении всего совета, и вместе с остальными покинул деканат, даже не попрощавшись с Эмманиэль.

Почти весь завтрак прошел непринужденно. Мы периодически шутили и смеялись, обсуждая грядущее посвящение, на котором боевики обещали отбить у наших сокурсников всех девчонок, о чем по большому секрету сообщил Юрин, вызвав радостную коллективную улыбку. Вообще атмосфера в столовой показалась мне достаточно дружелюбной, и связано это было, скорее всего, с тем, что за прошедшие два месяца первокурсники поднаторели в умениях и теперь на предстоящее триместровое испытание смотрели уже не с таким больших страхом, как раньше. Правда, до сих пор не было до конца понятно, как именно у менталистов будет проходить зачет, ведь Стремительный говорил, что первое крещение будет с упором именно на его специализацию. Я предположила, что, возможно, каждый получит по своему варианту испытания страха, просто в облегченной форме, но, честно говоря, думать о других не сильно хотелось, несмотря на то, что весь наш поток состоял в приятельских отношениях: с Делиной, например, мы время от времени обсуждали будущий интерьер кабинета по основам семейного быта, когда выдавалась свободная от парней минутка на перемене, с Киарой тоже получалось общаться, пусть она и училась уже на третьем курсе. Кстати, я узнала одну из причин, по которой, вполне вероятно, Вона так и потянуло к девушке: в ней была такая же волчья кровь, что и в оборотне, просто она принадлежала к другому виду двуипостасных однолюбов. Поэтому-то и оказалось, что они оба уже достаточное время друг другу симпатизировали, не решаясь, однако, подойти и признаться в этом.

Я улыбалась: перемены явно пошли Вондару на пользу. Он открывался медленно, но верно, и ощущать где-то рядом его теплое сознание для меня оказалось очень приятно. Даже несмотря на то, что резкость в общении сохранялась, находиться с ним рядом было гораздо привычнее, чем с драконом. Юрин же, пусть и вел себя выше всяких похвал, не воспринимался не иначе, как лишний элемент в головоломке. Но я надеялась и верила, что со временем это чувство притупится. К тому же Арегван говорил, что мы будем работать даже с имеющимся материалом, а этому дракону я верила, как самой себе, несмотря ни на что. Ведь когда прыгаешь в пропасть с одной лишь мыслью, что поймает, это ли не высшая степень доверия?

Сегодня менталист был сосредоточен, как никогда, и то и дело бросал взгляды на наш стол. Может быть, потому что Эмманиэль на завтраке не присутствовала и развлекать его было некому, может быть, потому что смеялись мы особенно часто, не знаю. Но я ощущала незримое присутствие Златоглазого так, словно он находился где-то поблизости. Когда же завтрак подошел к концу и все стали потихоньку расходиться, поняла, что не могу последовать примеру остальных: меня словно придавило к скамье, а какое-то препятствие не давало подняться. Потом плеча осторожно коснулся Даюс, и я обратила все внимание на него: говорящее выражение лица свидетельствовало в пользу того, что выходка с моей временной недееспособностью — его рук дело.

— Не торопись к целителям, — подмигнул мне водник, и я только кивнула, одновременно ощущая, как отпускает удерживающая тело сила.

— Как у тебя это получилось? — во все глаза уставилась на него я, желая узнать секрет столь необычной способности.

— Кровь — та же вода, — пожал плечами демон. — Так что и с ней я тоже кое-что могу делать. Через административный? — имея в виду схему движения, поинтересовался он. Мне оставалось только кивнуть: этот путь был значительно короче. После чего, поднявшись, ощутила, как меня берут за локоть и уверенно тащат к выходу из столовой.

— Чтобы не было лишних глаз и ушей, — тихо пояснили мне.

— Да что происходит-то, Даюс? — непонимающе спросила я, когда мы покинули здание общего корпуса и остановились в полутемном переходе.

— Надо кое-что проверить, — туманно отозвался парень, после чего меня мягко, но уверенно толкнули к стене, а затем приблизились и, ласково улыбнувшись, поцеловали.

Его не отбросило от меня, как Юрина, и я даже успела почувствовать мягкость губ водника и их приятное прикосновение. А еще объятие стало более тесным, и я, к своему вящему удивлению, обнаружила, что и сама поднимаю руки, чтобы движение Даюса повторить. Мамочка, это что же такое-то?! Один метки ставит, второй на хребте катает, третий вообще целует? Куда-то не туда покатилась жизнь… Но прерывать момент все равно не хотелось. Поэтому расставание устроил сам инициатор поцелуя, с почти разочарованным стоном оторвавшись от меня. И причину обоюдной приятности я почему-то поняла сразу: мы с Даюсом были по-настоящему связаны, а потому и физический контакт, и встреча астральных оболочек вызывали одинаково положительную реакцию. Но я все равно решила наблюдениями не делиться, а потому просто поинтересовалась, пряча готовую вырваться улыбку:

— Проверил? — но от демона-то истинное положение вещей скрыть было тяжело, поэтому он тут же насмешливо прищурился и выдал:

— Колешься… Эх, а я-то думал, может, по глупости как-нибудь ночью тебя вызвал и заклеймил, сам того не осознавая.

Тут-то пришла очередь мне насторожиться и склонить голову:

— О чем ты, Даюс?

— Да так… — подмигнул демон, снова подхватывая меня под руку и осторожно обводя кончиком пальца линию моих губ. — Златоглазый меня вчера распекал…точнее, приватно разговаривал.

— Я вся внимание, — принимая заинтересованный вид, улыбнулась я парню.

— Спрашивал, насколько сильным менталистом является моя мать, — еще более неопределенно продолжил Даюс.

— И? — поторопила его я.

— И могу ли я, в случае чего, накладывать иллюзию на ауру.

— А ты можешь? — неподдельно удивилась я.

— Конечно, нет, Валь, — посмотрел на меня, как на несмышленыша, демон. — Я унаследовал только дар отца.

— Ничего не поняла, — замотала головой я.

— Валя-Валя, — меня наградили снисходительным взглядом. — Впрочем, Златоглазый сам виноват, — тут же лениво улыбнулся демон. — Такой шанс мне предоставил, — заключил он, снова глядя на мои губы.

— Да что происходит-то?! — начала потихоньку злиться я. — Перестань говорить загадками!

— Ну, хорошо, — смилостивился водник. — Слушай. На тебе стоит метка демона, — безапелляционно заявил Даюс. — И Златоглазый именно поэтому вызывал меня к себе. Поскольку моя мать является магиней с ментальным уклоном дара, я мог перенять часть ее способностей.

— Маскировка ауры? — догадалась я, и водник кивнул, продолжая:

— Златоглазый предположил, что именно я как наиболее близко общающийся с тобой демон мог поставить метку. Но хозяин печати имеет черную ауру. Поэтому было также выдвинуто мнение, что я или в реальности, или во время того, как якобы вызывал тебя, изменял цвет своей.

— Тебе не кажется это бредом? — брови сами собой поползли вверх.

— Вот я и решил проверить, — улыбнулся Даюс. — А вдруг проснулась часть моих ментальных способностей, и я действительно мог что-нибудь с тобой сделать.

— Проверка не увенчалась успехом? — догадалась я.

Демон кивнул со вздохом:

— Да, Валь…ты искришься разрядами чужой защиты. А счастье было так возможно, — но, несмотря на траурный тон, веселье в глазах он скрыть не мог.

— Ты еще стойко все это перенес, — «успокоила» я товарища. — Юрин вот с разбитой губой оказался.

Громкий смех водника был мне ответом:

— Ну, драконы, ну дают!

— О чем ты? — нахмурилась я.

— Сама подумай, зачем Златоглазому информация о том, кто поставил на тебе метку? — с намеком улыбнулся друг.

— Затем, что черная аура принадлежит Повелителю демонов, — развеяла я его сомнения. — Вот только говорила я об этом не с ним, а с Амаринэ. Вчера, как раз после пары, посвященной вашей расе. Что же, выходит, она рассказала остальным? — внезапно расстроилась я.

— Выходит, что так, — кивнул в подтверждение моих слов Даюс. — И раз они предположили, что я ауру каким-то способом могу скрывать, значит, могли подумать, что и даром обладаю более сильным, чем показываю на деле. А это может значить только одно…

— Договаривай, — поторопила я его.

— Твоего демона ищут, Валя, — озвучил Даюс мои опасения. — Причем, раз привлекли Златоглазого, то ищут для чего-то серьезного.

Я хмуро посмотрела на друга. Не нравились мне сделанные водником выводы. Зачем преподаватели вдруг, ни с того ни с сего, заинтересовались личностью того, кто поставил мне метку? Зачем хотят его отыскать? Что вообще в этой Академии происходит?

Занятия у Ифиэль прошли, как в тумане. Смутно помню, что выходили всем курсом за пределы корпуса и занимались лечением одного из живущих неподалеку троллей. Помню, что даже облегчала ему боль, скользнув в его голову частицей сознания. И с каждым разом овладевала своим даром все больше и больше. Только вот сейчас это, почему-то, совсем не радовало.

Май и Эланиэль непонимающе переглядывались, но я просила друзей пока не приставать с расспросами. Случай избавиться от них представился, когда мы вернулись в Академию, и можно было идти в библиотеку на собрание первого курса по поводу посвящения в студенты. Что я и сделала. Отдаленно слушая программу проведения мероприятия, я одновременно думала о своем.

Похоже, Амаринэ вместо того, чтобы, как было предложено изначально, заняться поиском информации, сообщила о нашем с ней разговоре остальным преподавателям. И по какой-то причине они решили узнать, кем именно является тот демон, что вызывал меня в астральных путешествиях. А это значило, что, найдя его, они также приведут его и ко мне. Что автоматически заставляет меня противиться решению совета. Иначе я просто не смогу вернуться домой. Но что, если все гораздо сложнее, чем обычный поиск внезапно понадобившегося существа?

Не может ли оказаться так, что Дальновидный замыслил очередное предприятие, в котором и собрался использовать моего демона? То, что декан в курсе событий, не подвергалось сомнению: не зря они с Грозной были родственниками. Это их драконье чутье на неприятности… Что же тогда получается? Мне стала доступной информация, о которой еще не подозревает демон? Значит, во что бы то ни стало надо его предупредить.

Астральные путешествия бывают вызываемые и самостоятельные. Значит, при желании и нужном настрое я и сама смогу сделать так, чтобы демона перенесло ко мне. Точнее, его проекцию. И хоть как-нибудь сообщить ему, что переживаю о том, что с ним может случиться. В любом случае, я должна была его предупредить!

После собрания я не забыла подойти к милорду Аскорду, чтобы спросить о том, известно ли ему что-нибудь о дневниках Лираэль. Как и ожидалось, почтенный и добродушный гном ничего не подозревал о записях эльфийской скользящей. Возможно, стоило поискать в каком-нибудь другом месте? Возможно, она спрятала свои заметки там, где чаще всего появлялась? Библиотекарь, однако, информацию такого рода все равно предоставить бы не смог. Наверное, попытать счастья стоило у старины Мрота, если тот, конечно, уже успел отойти от буйства фантазии Хозяйственной леди, подстегнутого моим внезапным порывом к обустройству прототипа семейного гнездышка. Звучит-то как… Во всяком случае, мысль о доме навела меня на другую, связанную с ней: о том, что теперь есть о ком заботиться. Поэтому, наскоро перехватив ужин, я под понимающие взгляды товарищей собралась в заповедник к Хоме, чтобы покормить его на ночь и заодно попытаться наладить контакт со зверем, а потому встала из-за стола и уже направилась к выходу, как вдруг была остановлена громоподобным окликом Дезиры:

— Стоять, Сазонова! — а я как раз в проходе между длинными рядами столов находилась, поэтому подпрыгнула на месте без ущерба для здоровья. Все-таки, такие вот неожиданные приветствия губительно сказываются на состоянии нервной системы, которая и так достаточно хорошо расшатана окружающей действительностью.

Но я, дабы желание Дезиры поговорить не выставлять на всеобщее обозрение, быстрым шагом, минуя преподавательский сектор и ощущая на себе несколько любопытных взглядов, один из которых — золотой и почти пронизывающий — явственно чувствовала даже спина, направилась к женщине-троллю. Та держала в руках уже знакомую мне коробочку и расплылась в довольной улыбке при виде моего приближения:

— Прости, Валь, я не сдержалась, боялась, что опоздаю, и ты уже уйдешь, — доверительно сообщили мне достаточно громким шепотом, который уж точно был доступен слуху членов ученого совета. Представив рой насмешливых мыслей, крутящийся в голове физрука, я тут же отогнала от себя эту мысль, вежливо улыбнувшись кухарке:

— Добрый вечер, Дезира. Мне в заповедник нужно было, поэтому я и закончила раньше остальных.

— Значит, я как раз вовремя! — воскликнула Дезира, протягивая небольшой сундучок мне. — Вот. Ты же завела ойкудака?

Я бросила беспомощный взгляд на Вондара — на предмет того, говорить ли, что именно он поймал зверя, и заодно удостовериться, что и здесь, как и в наших сказках, оборотни утонченным слухом обладают — и получила согласный кивок, сопровождающийся легкой улыбкой. А потому уже со спокойной душой приняла из рук хранительницы столовой подарок:

— Да, теперь он живет в корпусе целителей.

— Если часто будешь есть с ним одну и ту же пищу, он станет совсем ручным, — посвятили мне один из секретов дрессировки зеленых тушканосвинок. — И гладь его почаще: он должен помнить твой запах.

— Я попытаюсь, — серьезно кивнула я. — Но мы с Хомой только сегодня познакомились.

— Хома… — выражение лица Дезиры стало совсем умильным. — Какое имя у него прекрасное! Удачи тебе, Валь Сазонова.

Я кивнула и, распрощавшись с женщиной, поспешила вернуться к заданному маршруту, все еще ощущая пристальное внимание Златоглазого. И что ему, спрашивается, теперь-то понадобилось? Ищет других демонов, обращающих на меня внимание? Ну нет никого в Академии, кто мог бы черной аурой обладать, я бы знала и давно его почувствовала!

Все еще размышляя над этими вопросами, я сидела на скамейке в заповеднике, ласково поглаживая осторожно хрумкающего подобие морковки Хому. Надо же, мир изменился, а вкусовые предпочтения те же. Зеленая шерстка зверя была длинной и пушистой, в нее было приятно зарываться руками. Когда пальцы неожиданно ощутили небольшой разряд тока, в голову тут же пришла картинка того, когда я впервые испытала на себе его действие. Только вот касалась я тогда совсем не ойкудака…а жаль, промелькнула трусливая мысль, проблем было бы гораздо меньше. Так ведь? Или Валя снова обманывает саму себя? Во всяком случае, задуманное на сегодняшнюю ночь предприятие, как мне казалось, должно было дать окончательный ответ на этот вопрос. По крайней мере, я очень на это надеялась.