Сердце шести стихий

Глава 2

Северный Срединный Предел, Академия Познаний, общий корпус

Занятие у гномки (гномихи, гномули?), в отличие от остальных — хотя, что это я, ведь был же еще один предмет из новых, проходящий не по правилам — должно было состояться в том же общем корпусе, поэтому мы с парнями позволили себе остаться в столовой на максимально-возможное время, что дало Эланиэлю шанс узнать, помимо всего прочего, еще и мое отношение к манере ведения Златоглазым первой лекции. Что сказать — как существо неподготовленное, я была в восторге. Все эти иллюзии, мелькающие пучки информации, переходящие из астрала в мозг посредством связующей интуитивной ниточки, меня захватили и поразили, поэтому я ощущала в себе совершенно искреннее желание все эти премудрости ментальной магии изучить и начать применять на практике, о чем и сообщила спутникам. Эльф тяжело вздохнул, а вот Май, напротив, хлопнул товарища по плечу, после чего я недоуменно воззрилась на обоих:

— Это что сейчас такое было?

— Мы поспорили… — пришлось признать Эланиэлю. — На то, что тебя больше поразит: пара или сам Златоглазый. И я, кажется, проиграл друиду по всем статьям.

Май широко улыбнулся в подтверждение его слов и добавил:

— А я сразу сказал, что ты будешь предметом заниматься, а не преподавателем, только мне никто не поверил — это ж Златоглазый, гроза всех девчонок Академии.

— Не всех, — покачав головой, поправила я. — Половины. Вторая безуспешно увлечена Стремительным. Но вот спорить — на меня, — я эти слова произнесла с расстановкой, — это верх бескультурья, мальчики! Я разочарована, — стараясь выглядеть как можно более убедительно (благо, мы как раз приближались к стоящим друг напротив друга аудиториям с занятиями, и я могла улизнуть, чтобы успеть сохранить обиженную мину), с укором в голосе добавила я двум обескураженным парням. — Надеюсь, это было в первый и последний раз. И вообще — следующую пару давайте посидим отдельно, — с этими словами, покинув разом притихших спорщиков, я юркнула в дверь комнаты, внутри которой должно было пройти занятие по основам семейного быта. Ничего, им полезно для здоровья побыть немножко серьезными. Уже почти миновав предбанник, чуть более темный, чем место, где мы должны были учиться, и теперь направляясь на свет, я, наконец, позволила себе небольшую улыбку.

Девчонки-первокурсницы уже расселись по местам. Внутри было достаточно просторно, стол со столешницей из какого-то дерева оказался в форме прямоугольной буквы «О», то есть, сидя за ним, так или иначе, можно было всех девочек увидеть, а еще…еще у окна оставалось одно из свободных мест, которое я сразу же заняла, потому что…ну не могла я спокойно реагировать на вид этих хрустальных ворот! Пока преподавателя не было, я то и дело оглядывалась на улицу, потому что справа за стеклом сияло оно — мое самое любимое сооружение Пределов. Может, потому и не заметила, как передо мной, словно из воздуха, прикладной инвентарь возник. Когда же я, наконец, обратила внимание, что не только у меня, но и у остальных такая вещь случилась, со стороны предбанника раздался ворчливый голос:

— Каждый год с этого начинается первое занятие. Ну что ж вы, девушки, такие непонятливые все? Или бытовой магии у вас еще не было? А, точно, не было, — с этими словами в аудиторию вошла…гномуля. Да, и никак иначе я ее называть не буду, до того симпатичным оказалось создание Центрального Предела. Ростом примерно мне по пояс, Тида Хозяйственная представляла собой образец гномьей красоты. Заплетенная вокруг головы коса, милое доброжелательное лицо с носиком-картошкой, удобное серо-голубое платье с отделкой коричневого цвета и небольшая сумочка-кошелек на поясе, которой она сразу напомнила ключника-Мрота. Сама же женщина была настолько кругленькой и милой, что сразу хотелось ее затискать, как домашнего котенка. — Все же к людям ринулись, — продолжила, между тем, свою мысль Тида. — Ну что ж, давайте, что ли, знакомиться? Меня зовут миледи Хозяйственная, я преподаю в Академии Познаний основы семейного быта. Да-да, уважаемые, пусть сейчас вам и кажется, что магия и семья несовместимы, поверьте, уже на следующий год вы будете думать в совершенно противоположном направлении, — о, похоже, не я одна озадачилась названием предмета! Ну что ж, тем лучше, единомыслие сближает. — Не забывайте, что многие из вас по своему социальному статусу находятся несколько выше остальных, — гномуля подошла к столу, по всей видимости, являвшемуся преподавательским, поскольку стоял во главе буквы О, от меня же находясь по левую руку, поднялась по ступенькам, чтобы лучше нас видеть, и продолжила. — А значит, основы этикета, правила поведения в соответствующей обстановке — это то, чему вам точно придется выучиться.

— Это впитывается с молоком матери, — фыркнув, возразила Эйдалатриэль, и Тида вперила в нее сузившийся взгляд:

— Судя по вашему поведению, с молоком вы успели впитать только отсутствие воспитания. А на моем занятии прошу — и в отдельных случаях настоятельно рекомендую — вести себя подобающим образом, — красноречивый взгляд завершил словесный посыл гномули, эльфийка прониклась и стихла. — Поскольку в нашем заведении нет деления на титулы, все будут обучаться одинаково и в полном объеме. Первое занятие — вводное, я хочу проверить степень вашего творческого мышления. Посмотрите вокруг, — с этими словами женщина обвела рукой помещение, и только тут я заметила, насколько пустым оно оказалось. Вот что значит волшебная сила голоса — Тида суспела настолько захватить внимание, что до всего остального уже не было дела. — Вы видите абсолютно пустой кабинет. В ваших силах превратить его в нечто пристойное и радующее взгляд. На ваших столах, — она жестом указала на инвентарь, — находятся кусочки мозаики, которая сможет помочь в этом деле. Моя ассистентка Киара, — с этими словами в кабинет вошла — ну надо же! — та самая застенчивая красавица, по которой сох и продолжает это делать Вондар, — обладает уникальным даром воплощать в реальность то, что приходит вам на ум. Пожалуйста — до конца пары советую показать мне хотя бы одну идею. Если в голову пришло что-то путное — сразу зовите кого-нибудь из нас.

Кабинет действительно оказался пустым. Наш общий стол занимал примерно треть от него, находясь в самом углу помещения и практически гранича с дверью. Остальное пространство представляло собой средоточие каменной кладки — что на полу, что на стенах — однако из-за больших окон, вырубленных на прилежащих друг к другу двух стенах (кабинет угловым оказался), получилось очень светлым. Я бросила взгляд на то, что в качестве подручного материала предложила Тида: у меня это оказался лист папирусной бересты, небольшой уголек и кусочек ткани. Девушка справа от меня — я запомнила ее по паре, на которой делала доклад у Амаринэ, она задавала много вопросов по культуре Земли — магиня и, кажется, Делина, рассматривала доставшиеся ей цветы и кусочек воска.

— А давай совместим усилия, — подмигнула я, беря в руки уголек и бумагу и начиная делать набросок рисунка. Нет, художник из меня, конечно, от слова худо, но кое-что изобразить я была в состоянии. К тому же дизайн интерьера — такая вещь, которая так и напрашивалась в данном случае.

Набросок прилежащей к столу части помещения получился постепенно: деревянные полы — для удобства — на камень, в углу, рядом с окном — столик, на который можно поставить свечку. А воск, кстати, как раз у Делины имелся. Ближе к центру и, соответственно, максимуму светлой зоны стены — столик, напоминающий журнальный, а на него — вазу с цветами. Противоположный угол можно занять диванчиком или креслом, в зависимости от того, что в Пределах в силах изобразить. Это самая дальняя от нас зона. Не забыть бы о ткани, которую положили мне в набор: занавески на окнах — это непременный атрибут дома. С ними сразу становится уютнее.

Чуть ближе, к середине — большой стол для приема пищи. По правой стене, между окнами, — шкаф с посудой. Она точно должна быть красивой, чтобы еда была еще и в удовольствие. Левая стена пусть будет отдана зоне для приготовления: стол для разделки, посуда, вилки-ложки-поварежки. Печку бы туда какую-нибудь, газовые плиты вряд ли найдут здесь свое применение…

Делина с радостью подхватила идею, когда набросок был готов, и внесла несколько своих штрихов: цветы на занавесках, ту самую свечу, о которой я думала, и красивую скатерть на стол. Посмотрев друг на друга, мы синхронно кивнули и подняли руки, привлекая внимание Тиды.

— Вы что-то хотели? — гномуля подняла на нас глаза.

— А можно идею вам показать? — мы с Делиной встали из-за стола и подошли к преподавателю. Рядом с интересом осматривала нас Киара.

— Так-так-так… — Хозяйственная, стуча пальцами по столу, быстро осмотрела рисунок. — Что скажешь? — обратилась она к ассистентке.

— Можно попробовать, — Киара склонила голову на бок и еле заметно кивнула. — Только мальчиков не забыть привлечь, — добавила она с хитринкой в глазах.

— А ты ведь права, моя девочка! — воодушевилась гномуля. — Мрот будет счастлив! — почти злорадно добавила она. Что-то никто у них не соблюдает правила обращения к преподавательскому составу, подумалось тем временем мне. И только потом я поняла значение слов о коменданте.

С несвойственной ей легкостью гномуля подскочила с места и рванула прочь из кабинета, оставив нам рисунок и стол без преподавателя. Киара только подмигнула — ее, кажется, прыть Тиды нисколько не смутила, тогда как мы с Делиной только и успели, что увидеть исчезающий в проеме двери подол платья. Посмотрела на остальных — те с удивлением следили за действом, даже Эйдалатриэль. Снова переглянувшись с соседкой по столу, мы пожали плечами и стали ждать развития событий.

Второй акт не заставил себя ждать. Из коридора послышалось привычное ворчание Мрота. Я подобралась — так, на всякий случай. Вдруг минимальный решит забыть о нашем тесном сотрудничестве и предпочтет устроить выволочку за излишнюю фантазию. Нет, прижимистость гнома меня только радовала, однако становиться объектом его повышенного внимания все-таки не хотелось. Когда, наконец, в аудиторию вошли два гнома, я решила спрятаться за Делину — благо, роста мы были примерно одинакового.

— Ну? — с порога заявил Мрот, окидывая подлежащее переоборудованию место тяжелым взглядом из-под бровей. — И чем ты хотела меня удивить?

— Вот! — Тида метнулась к столу, схватив оттуда рисунок и, не забывая подмигнуть нам с Делиной, гордо всучила его подошедшему коменданту. Со стороны двери я увидела сунувшиеся в аудиторию любопытные рожицы парней, среди которых обнаружила Одуванчика, которому с радостью помахала, и Эланиэля, но тут, памятуя об «обиде», лишь сдержанно кивнула.

— Самоубийство, — провыл комендант. — Дерево на пол чего стоит, Тида! — запричитал он. — Ткани от людей…

— Этим займется Киара, — возразила гномуля. — Мне от тебя нужно только некоторое количество материала и помощь рабочих рук — ты же не думаешь, что нежные девушки станут заниматься укладкой пола? — укоризненно глянув на него, подытожила Хозяйственная.

Тяжело вздохнув, комендант повернулся в сторону подшефных ему студентов — те и не думали прятаться и пытаться делать вид, что остаются на своей части территории. Гном изрек:

— Хорошо, обеспечу…и кто такой умный догадался это нарисовать? — сурово сведя брови, спросил он.

— Вот! — не менее гордо, чем отдавала листок, указала в мою сторону Тида. Пришлось из-за спины Делины выходить. Только увидев меня, комендант переменился в лице, обретая сразу не свойственную ему возвышенность и почти блаженно улыбаясь.

— Обеспечу в кратчайшие сроки! — пропел Мрот, после чего удалился, на ходу давая парням распоряжения. Я поняла только то, что мужская половина первого курса теперь будет знать, кому обязана привалившей работой. Остальные поняли и того меньше.

— Впервые вижу коменданта в настолько благостном расположении духа, — нарушила всеобщее молчание Киара. Нам не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.

— А это надо у Сазоновой поинтересоваться, чем она его так проняла, — прищурившись, проницательно заметила гномуля. Я предпочла сделать невинный вид и про шарфик не заикаться. Нет, ни за что, я еще не связала свитер Эланиэлю. А зайчик готов и того только наполовину. Так что нет, никто про мое вязание не узнает.

Поэтому я только пожала плечами — дескать, иномирянка, что с меня взять? И конец пары мы посвятили как раз подготовке материалов для декорирования помещения. Во всяком случае, шторы с цветами были готовы уже сегодня. А вот после пары произошло одно непредвиденное обстоятельство. Эльф и друид, видимо, всерьез вознамерившись отбывать наказание, у кабинета меня не поджидали. Постояв несколько минут у дверей и провожая взглядом удаляющихся девчонок с курса, я решила все-таки пойти в общежитие — до вечера и занятия с Арегваном оставалось приличное количество времени, можно было как раз заняться свитером для Эла, тем более что завтрашние дисциплины — физкультура и музыкальные медитации — домашних заданий в принципе не предполагали. Стремительный, конечно, бил себя в грудь и говорил, что с тем количеством времени, что дали первому курсу менталистов, стоит денно и нощно посвящать себя физическому воспитанию, чтобы потом было легче тренировать дух, но кто ж его слушал? Нет, слушали, конечно, несмотря на грозный тон, только совсем не в информативном ключе. Девочкам, как это ни прискорбно было сознавать, больше нравились мурчаще-рычащие интонации в голосе боевика. Криво улыбаясь на подпадающих под его влияние студенток, я разом вспоминала первые два месяца без Златоглазого — и молилась тутошним демиургам за то, что освободили меня от этой каторги с сокрытием новых умений от демона.

Вторая пара, приходящаяся на мою пятницу — основы музыкальных медитаций — была и того проще и одновременно сложнее, но она хотя бы преподавалась все два месяца, что мы прожили без главного менталиста. В чем-то, конечно, она перекликалась с боевыми медитациями, которые неустанно два раза в неделю по вечерам проводил Андо, но одновременно с этим была принципиально иной. Если Стремительный учил посредством освобождения сознания учиться видеть в окружающем мире что-то новое, какие-то не свойственные обычному зрению оттенки, то Илиана Светлая — совершенно неподходящее для преподавательницы прозвище — наоборот, призывала под звуки музыки расфокусироваться настолько, насколько это возможно. Раствориться в мире. Почувствовать свое тело среди миллиардов других его песчинок. И двигаться вместе с ними при малейшем дуновении ветра.

Надо сказать, получалось поначалу отвратительно. Потому что внешний вид преподавательницы ну никак не способствовал расслаблению. Светлая миледи на проверку оказалась жгучей брюнеткой зимнего типа внешности, с бледной кожей и кошачьими зелеными глазами, ходившей все время с распущенными волосами и категорически отрицавшей академическую униформу. То есть в сером никто и никогда ее не видел, зато привычным для нас стало сине-фиолетовое платье, отдаленно напоминающее ведьминский балахон, тем не менее, сверху являющееся достаточно открытым для того, чтобы вырисовывать грудь женщины, и спускающееся в пол, так что ноги ее никто и никогда не видел. Девчонки Светлую побаивались, парни относились с настороженностью. В общем, никого преподавательница равнодушным не оставила. И это при полной эфемерности характера и абсолютной незаинтересованности в проблемах бытия. Казалось, Илиана наивна настолько же, насколько может быть маленький ребенок. Она не посещала вместе со всеми столовую и, казалось, вне занятий существовала в совершенно другом измерении. Это, конечно, не могло не заинтересовывать, однако огромный и жирный плюс с отсутствием домашних заданий перекрывал абсолютно все недостатки — если таковые, конечно, имелись — нашей магианы.

Улыбнувшись своим мыслям и замечая, что аудиторию покинула даже Тида, подмигнув на прощание и уводя вместе с собой Киару, я вздохнула и решила отправляться домой. И вот то самое непредвиденное обстоятельство меня как раз в переходе между общим и ментальным корпусом и настигло. Почти в духе Инабора и Киары, которую раньше так стремились затащить в темный угол…

— Тс-с, — раздался над ухом мужской шепот, когда я стала вырываться из захвата оказавшихся на талии рук. — Не трусь. Это я, Юрин.

Все-таки освободившись и повернувшись к решившему не самым удачным способом привлечь внимание дракону, я нахмуренно посмотрела на него. Так и есть — наглая физиономия, предвкушение в глазах, противная ухмылка — не иначе, что-то задумал… Зря, зря я все-таки согласилась на его участие в нашей группе. Не будет от рубинового никакой пользы. Никак он не вписывается в ранее устаканившуюся шестерку…

— Что тебе нужно? — недоверчиво спросила я. — Что за срочность — да еще в темноте коридора?

— Прости, — внезапно покаялся дракон. — Хотел поговорить с тобой, пока верных телохранителей не будет рядом.

Сначала я не поняла, кого имеет в виду Юрин, потом улыбнулась, определив под понятием телохранителей эльфа и друида. Но улыбка быстро сползла с лица, стоило дракону начать приближаться.

— О чем? — оценивая пространство и возможные пути к отступлению, а попутно делая шаг назад и спиной ощущая стену, спросила я.

— О нашей связи, — как маленькой, объяснил мне дракон. — Я ее почти не чувствую, хотя с остальными, уверен, у тебя проблем не возникает.

— Я не выбирала тебя, Юрин, — нахмурилась я еще больше. — Ты сам предложил свою душу, не забывай. И как в этом случае будет действовать ниточка контакта, я судить не могу.

— Что же ты об этом никому не сказала? — заломил бровь боевик. — Или опасаешься, что тебя посчитают слабой? — проницательно заметил он. — Ты же именно такой была, когда я тебя нашел, — нехорошо улыбнулся парень.

Знал бы ты, драконий выпендрежник, где я перед этим побывала и кого вместо тебя сама могла бы поцеловать… Злость накатила мгновенно. Я приблизилась к боевику и оттолкнула его, что было силы:

— Так какого рожна ты свою помощь предложил? Я тебя не звала!

К несчастью, отстранить парня подальше не получилось, вместо этого я еще и оказалась прижатой к его телу без малейшей надежды вырваться. Однако выражение лица Юрина тотчас смягчилось, и он гораздо спокойнее проговорил:

— Так у нас с тобой и не получается нормальной беседы. Я всего лишь хотел проверить, станет ли наша с тобой связь крепче, если предпринять к этому кое-какие попытки.

— Какие? — не поняла я, и в глазах Юрина зажглись рубиновые отсветы:

— Ты знаешь, какие…

После чего его лицо стало приближаться к моему. Неужели опять? Да Боже ш мой, драконистый отпрыск, что его на поцелуи-то вечно тянет? Нет, я не думала, что тут какая-то личная приязнь замешана, скорее всего, все та же пресловутая надежда за счет меня добраться до Эла и Хайджи. Только вот…что там говорил Даюс? Пора задуматься о парне? Может, время как раз и пришло? В любом случае, сейчас мне уже ничего не предпринять для освобождения, так зачем создавать себе лишние препятствия. Перетерплю. Эх, телохранители фиговы…

Во второй раз получилось гораздо лучше. Почти. То ли Юрин где-то поднатаскался, то ли нервничал меньше, но получилось хорошо. Я даже втянулась. Почти. Если бы через несколько секунд после предпринятых попыток парня он вдруг не отскочил от меня сам, сверкая гневным взглядом:

— Зачем ты это сделала?!

— Что? — не поняла я.

— С-с-са-а-чем ударила молнией? — прошипел почти по-звериному Юрин, и я вытаращила на него глаза:

— Это не я!

Парень нахмурился:

— Странно…такое ощущение, что на тебе какая-то защита стоит. И активировалась она именно в момент поцелуя. Ты кому-то предназначена? — осенила его внезапная догадка, и я удивилась еще больше, тем не менее, не став поспешно отвечать на вопрос.

Это слово…болью отозвалось в душе. Нет, не могла я никому быть предназначена. Пустая я. Ничего внутри не осталось. Ничего, кроме…вспомнив события того вечера, путешествие в то место, встречу с тем существом…расхохоталась от души, приводя несчастного Юрина, стирающего кровь с губы, видимо, пробитой ударом, которого я даже не почувствовала, в окончательное замешательство. Все смеялась и смеялась, пока, наконец, не начала всхлипывать от досады.

— Валя? Все…в порядке? — с беспокойством спросил дракон, подходя ближе и кладя руку мне на плечо, а я снова захохотала.

Ай, да демоняка! Ай, да…сволочь редкостная и противная! И сам не ам, и другим не дам, ну надо же…не ожидала. Правда думала, что, отослав меня, он успокоится и забудет произошедшее, как страшный сон, а тут…надо же! Узнаю, кто — заставлю снимать с меня этот оберег от отношений. Если узнаю, конечно…

— Все нормально, — кивнула я, успокаиваясь и стирая выступившие на глазах слезы. — Это просто кто-то пошутил неудачно. Нет, давай больше не будем пытаться, хорошо? — я подняла руку в протестующем жесте, видя, как Юрин снова зажигается энтузиазмом. — И я буду искать все способы разорвать связь, хочешь ты того или нет. Мне не нравится, что ты стал частью устоявшегося коллектива.

С этими словами, обойдя ошарашенного дракона, я быстрым шагом направилась к нашему корпусу. Нет, хозяин черной ауры меня сейчас не беспокоил. Как поставил охранку, так и снимет, в конце концов, меня все равно ни к кому сейчас не тянет, проживу и без отношений пока. А вот то, что связь с Юрином давала сбои, и даже сам дракон это чувствовал, меня по-настоящему беспокоило. Если задуматься — ну к чему мне нужны привязанные шесть парней? Я и сама понимала, что все они абсолютно без всякой надобности. Но вот когда целовала, чувствовала, что это правильно, и на Юрина уже от безысходности согласилась, чтобы занять образовавшуюся пустоту. А теперь интуиция буквально вопит о том, что с драконом надо рвать, иначе случится что-то непоправимое. И я даже не знаю, как сделать хотя бы попытку к этому…

Пришла в комнату и поняла — совершенно нет настроения для вязания. Зато недосып, напряг после пары Златоглазого и мысли о Юрине сделали свое дело: собираясь прилечь на пять минут и ненадолго прикрыв веки, я совершенно потеряла связь с реальностью. Проснулась оттого, что в комнату вернулась Амина — у нее сегодня был день с Ифиэль:

— Ну, ты даешь! Это тебя так Златоглазый достал? — с пониманием отнеслась она к моему сонному виду.

— И ты можешь говорить о своем любимчике в таком тоне? — удивление прорезалось даже сквозь затуманенное сном сознание, хотя вставать совершенно не хотелось.

— Почему бы и нет? — подмигнула соседка. — Я же в его воздыхательницы не нанималась.

Только я собралась ответить, как в голове зашелестел легкий ветерок, возвещающий о том, что сейчас состоится сеанс связи с Эмманиэль. И точно, она напомнила, что через полчаса милорд Златоглазый ожидает меня на стене между нашим и боевым корпусами. Тогда же я поняла, что пропустила и обед, и ужин. Дезира будет недовольна. Дезира будет рвать и метать…

Дезира просто подарила мне один взгляд. Зато в нем я обнаружила абсолютно все мысли, которые она по поводу меня за обед и ужин успела перебрать в голове. Виновато глядя на кухарку, быстро проглотила вечернюю порцию пищи и понеслась, насколько позволял полный желудок, к заданному месту встречи. Успела! Слава Богу…теперь можно и дыхание перевести.

Привычка смотреть на Дальние Пределы никуда не делась. Я стояла, подобно Андо, и задумчиво глядела вдаль. Что могло быть там такого, что однажды демоны вдруг решили объявить окончание сотрудничества с драконами? Относился ли к этой ситуации тот, что поставил на меня защиту от посягательств? И кто он, этот таинственный мужчина, к которому я по наитию всегда прилетала во время астральных прогулок?.. Если бы я только могла понять, что все это такое.

— Вы так смотрите, словно вас что-то манит на территорию демонов, — в прозвучавшем на ветру голосе Златоглазого отчетливо слышалась улыбка, однако, когда я повернулась к нему, мужчина был спокоен и благодушен. — Добрый вечер, Валя. Решили вернуться к пунктуальности?

Я поневоле начала заливаться краской. Никак не успокоится насмешливый дракон. Или это я просто так резко на его замечания реагирую?

— Я же вам сказала, что больше этого не повторится, — вздернула я нос. — Добрый вечер, милорд Златоглазый. Опять читать будете? — спокойно поинтересовалась я.

— А стоит? — наконец-то позволил себе улыбку дракон. — Нет, Валя, не буду. Хотя, надо признать, экранироваться от ваших мыслей — та еще задачка…

— То есть? — я прислушалась к его словам, не до конца понимая, что именно имеется в виду.

— Вы очень громко думаете, — пояснил дракон. — Понимаю, вы не из этого мира, поэтому будем учиться, — успокоил меня он. — Обычно я прилагаю усилия для того, чтобы ломать блоки, а с вами — совершенно наоборот: работаю, чтобы не разрушился мой.

Это, наверное, комплимент такой был, да? Во всяком случае, я успокоилась, что сегодня мои мысли останутся при мне. И что о последних размышлениях на тему Дальних Пределов тоже никто не узнает… Робко улыбнувшись дракону, оторвалась от привычного созерцания темной дымки и сделала шаг по направлению к преподавателю.

— Я какая-то дефектная, да?

— Нет, — покачал головой Златоглазый. — Просто необычная, — добавил он.

— Как мышка для экспериментов.

— А кто такая мышка? — улыбнулся Арегван.

— Это…это такая… — попыталась объяснить я, после чего запнулась, поскольку передо мной замаячило уже знакомое облако иллюзии, и Златоглазый сделал приглашающий жест рукой — мол, изобразите.

— Может, все-таки посмотрите? — смешно нахмурив брови, указала я на свою голову. Конечно, а то еще нарисую бегемота и скажу, что мышь и есть, а человек, дракон то есть, уже будет иметь неверное представление о нашей фауне. Менталист, однако же, мольбе не внял, отрицательно покачав головой и очаровательно улыбнувшись, чем окончательно свел к нулю все попытки противостояния. Тяжело вздохнув, я принялась ваять.

Спустя пятнадцать минут получилось что-то, отдаленно мышь напоминающее, что я и поспешила показать мужчине, добавив, что оно серого цвета и по размерам раз в десять меньше, чем получилось у меня.

— Нет, вы не мышь, Валя, — уверенно заявил дракон, серьезно эскиз осмотрев, чем заставил меня рассмеяться. — Очень хорошо! — неожиданно похвалил он. — Отпускает?

— Что именно? — не поняла я.

— Страх по отношению ко мне, — пояснил мужчина, улыбаясь одними глазами.

Красивые глаза. Очень. Мне нравилось смотреть на переливающееся в них пламя. У человека такого необычного оттенка не найдешь, я уж не говорю о том, что они периодически сверкают. Наверное, Златоглазому никакие дополнительные предметы для гипноза не нужны — он одними глазами завораживать может. Однако я ответила максимально честно:

— Я еще не поняла.

— Что говорит интуиция? — теперь к выражению в глазах и на губах улыбка добавилась, и я удивилась: неужели он действительно считает, что у меня есть та самая пресловутая связь с астралом, о которой он только утром рассказывал на уроке?

— Что вам можно доверять, — отозвалась я, не прекращая зрительного контакта.

— А что останавливает? — говорил Арегван мягко и с успокаивающими нотками в голосе, так что я постепенно расслаблялась.

— Ваша раса, — признание далось на удивление легко и вызвало вскинутые брови. — Вы только не обижайтесь, ладно? — поспешила я тут же добавить. — Просто…некоторые драконы имеют обыкновение тащить все необычное в свою пещеру и запирать в клетке с сокровищами.

Я думала, он оскорбится, честно. А Златоглазый некоторое время размышлял над моими словами, после чего серьезно ответил:

— Если я вам пообещаю, что не буду этого делать, вы мне поверите?

— Не знаю, — честно ответила я. — Вас уже не было, когда меня отдали на попечение милорду Стремительному. И он постоянно говорил о том, что с моим даром можно вершить такие дела…если его, конечно, развить до нужной степени…

— Вы поэтому ему о своих достижениях не рассказывали, Валь? — я смутилась — утренняя порция мыслей все-таки стала доступной Златоглазому в полном объеме. — Не хотите ничего вершить? — догадался он.

— Когда вы читаете мои мысли, мне страшно и я чувствую себя голой, — уступив интуиции и говоря совершенно откровенно, призналась я. — Я чувствую, что могу чем-то помочь, — переходя к вопросу мужчины, задумчиво добавила я. — Ведь если я кукловод, то значит, у меня может получиться залезть в чью-то особенную голову и подсмотреть витающие там мысли, правильно? — когда Арегван кивнул, я продолжила. — Но я не хочу делать ничего другого, что, так или иначе, могло бы принести вред другим. И я очень хочу домой.

— Вы же знаете, что теперь это невозможно, — мягко, но, тем не менее, безапелляционно возразил Златоглазый.

— Знаю, — подтвердила я. — Но оттого попытки вернуться не исчезнут.

— Ваше, впрочем, право, — кивнул Арегван. — Я, кажется, понял, в чем ваша беда, Валь. Вы до сих пор никак не можете признать связь с миром Пределов…может, попытаетесь расслабиться? — внезапно подмигнув, предложил он.

— Каким именно способом? — настороженно посмотрела на него я.

— Хм… — задумался дракон. — А давайте совместим приятное с полезным? — улыбнулся мужчина и протянул мне руку. Несмело подойдя, я вложила в нее свою. А потом меня приблизили к себе, осторожно обняв за талию.

— Ч-что вы делаете? — вздрогнула я, пытаясь расстояние между нами увеличить. Может, оттого, что утром произошло с Юрином и его попытками наладить связь, а может потому, что близость более взрослого мужчины откровенно пугала.

— Совмещаю приятное с полезным, — невозмутимо ответили мне, не поощрив попытки отодвинуться. — Вы мне верите?

— Сейчас — не очень…

— Честно отвечаете — уже хорошо, — улыбнулся Арегван, а потом я услышала мелодию. — Это один из видов иллюзии, — пояснил дракон. — У вас и у меня в голове. Танцевать умеете? — вопрос застыл в пылающих глазах.

— Не очень… — односложно ответила я.

— Смотрите, — он немного отстранился, — это не так сложно, — после чего показал несколько движений, идеально вписывающихся в тихо льющуюся плавную композицию. — Это наш весенний вальс, давайте попробуем, а, Валь? — вздернулась одна черная бровь.

Я, все еще пребывая в состоянии оцепенения, испуганно поинтересовалась:

— Это метод преподавания такой?

— Считаете, стоит еще на ком-нибудь опробовать? — в алых глазах засветилось лукавство. Как быстро они меняют оттенки. Я против воли залюбовалась.

— Н-не знаю…

— Хорошо, я подумаю, — уголки его губ приподнялись, а потом, не дожидаясь моего разрешения, меня мягко подтолкнули к выполнению первой фигуры в танце. И пока я была сосредоточена целиком и полностью на движениях, напомнили о полезном:

— А теперь попробуйте забраться ко мне в голову.

— Что-о-о? — я разом позабыла про то, что сейчас нужно делать, но Арегван снова вернул меня к танцу:

— Не так, как вы обычно поступаете, лишаясь сознания. Просто посмотрите мне в глаза и попытайтесь оказаться внутри. Сигналом к тому, что вы успешно преодолели испытание, станет смена музыки в вашей голове.

Больше он не сказал ни слова, продолжая вальсировать, а я пыталась деть глаза куда угодно, лишь бы не смотреть на него. Как это — оказаться у Златоглазого в голове? Как он вообще это представляет, если осознанно я не могу провернуть этой штуки?! Но потом рука с моей талии исчезла, оставив после себя ощущение пустоты, зато встретилась с подбородком, мягко подняв его, чтобы глаза оказались на одном уровне с огненным взглядом Арегвана:

— Не бойтесь, Валь. Если что — я подстрахую.

Легко ему сказать — подстрахую! А мне опять, может, в обморок придется падать. Но стоило только его взгляду встретиться с моим, как я поняла: смогу. Только вот как — пока не знаю.

— Гипноз? — спросила вдруг я.

— Почему вы так решили? — мне показалось, что где-то в глубине пылающего огня засветилось новым оттенком удивление.

— Посмотрела на вас и перестала бояться, — призналась я.

— Не гипноз — интуиция, — на смену удивлению пришла улыбка. — Все-таки, она в вас сильнее, чем изначальные страхи, — с этими словами рука Златоглазого вернулась на место, и я ощутила мурашки, расходящиеся по спине от того места, где она приземлилась. Стараясь не отвлекаться на чувства, сосредоточилась на задании преподавателя. До чего ж красивые глаза!..

Музыка сменилась внезапно. Это что же, я попала в сознание Арегвана? Тогда почему же не возвращаюсь обратно? А меня все затягивает и затягивает дальше… Дверь. Красивая, золотая, с резной ручкой. Так и тянет дотронуться до нее и посмотреть, что она скрывает. Я же только на минуточку, на самую малость зайду…ведь можно же?

Она поддается без труда, и, заходя внутрь, я не ощущаю ничего, кроме холода и пустоты. Что же это за место такое в голове дракона? Открываю дверь шире, чтобы свет оттуда, откуда пришла я, хоть немного пробивался в темную комнату. И думаю, что здесь совершенно точно не хватает огня… Стоит только в голове возникнуть этой мысли, как комната наполняется алым светом. Того же оттенка, что и глаза у мужчины, позволившего скользнуть в его сознание. Огонь этот сияет большим сверкающим шаром, бросающим повсюду свои пламенные блики, на золотом алтаре посреди пространства, к которому ведут шесть каменных тропинок. Дверь, через которую зашла я, дает возможность стоять на одной из таких. А между тропками — пропасть. Бездонная пропасть, которой я не вижу конца и края. Страшно и красиво одновременно. Но почему-то возможность провалиться вниз, затерявшись в уголках подсознания дракона, меня не пугает. Зато желание подойти к алтарю становится нестерпимым. Я делаю шаг по направлению к центру и внезапно ощущаю, как начинает жечь кожу. Делаю следующий — и волоски на астральной коже начинают загораться. Больше я подойти не в состоянии. Мне больно, я могу слишком сильно пострадать. Поворачиваюсь назад и, что есть силы, убегаю оттуда. Потом меня засасывает круговорот, попадая в который, с опаской осознаю, что забыла закрыть дверь в сознании Арегвана. Но мне уже не вернуться. Меня выносит обратно в действительность.

Одна его рука на талии. Вторая удерживает мою взмокшую ладонь, а сама я дышу так, словно целую ночь разгружала мешки. Вид Арегвана нисколько не изменился, только плещется беспокойство в глазах. За меня? Черт, а ведь это приятно…

— Очнулась? — тихий голос заставляет вздрогнуть: теперь я воспринимаю его как нечто родное, надо же. И уж точно не боюсь. Куда же меня занесло?

— Вроде, — киваю я, отмечая, что мы так и продолжаем танцевать на стене, а в голове все тот же плавный весенний вальс заканчивает свое выступление. — Только, кажется, я слишком глубоко зашла.

Теперь в глазах светится любопытство, и я понимаю, что каждое новое чувство отображается там собственным оттенком. Золотисто-желтые, песочные, пламенные, оранжевые, алые, наконец — какими только не могут быть глаза этого дракона. Черт, я, наверное, сейчас выгляжу как та влюбленная в него магичка…

— Все нормально, Валь, — Златоглазый улыбается. — От слишком глубоких погружений иногда случаются потрясения. Это со временем пройдет.

Нет, не пройдет. И я это точно знаю. Как знаю и то, что до дрожи в коленках хочется снова вернуться в темную комнату, чтобы потрогать живой огонь с алтаря…