Шаг до любви

Глава 15

14 ноября 2021

1

Санкт-Петербург. Проснулась она в палате одна. Медленно обвела ту взглядом… Самое страшное заключалось в том, что… Всё помнила! Или уж произошедшее во второй половине вечера дня минувшего — точно!

Дверь в палату открылась, пропуская… мужа. Лада с силой зажмурилась. Вот с ним сейчас хотела встретиться в последнюю очередь! За вчерашнее терпение ему памятник надо сразу ставить.

— Чувствуешь себя как, новоиспеченная алкоголичка? — поинтересовался Дмитрий, неторопливо сокращая незначительное расстояние от двери до постели жены. Вообще, их утренней встречи опасался. Учитывая, что в голове у любимой жены сейчас полная каша…

— Голова болит немного… — обронила Лада тихо.

Разговаривать особо и не хотелось. Да еще взгляд мужа… Вот уж, действительно, лучше бы стукнул раз, чем вот так смотреть. Под его взглядом хотелось максимально сжаться, подобно пружине, и где-нибудь спрятаться. Хотя бы — на какое-то время.

— Голова болит… — повторил машинально, тем же размеренным тоном продолжая, — Странно, что только голова. Ты, что, хоть, пила? — поинтересовался он, считая пульс. И, кажется, в целом остался удовлетворен так называемым «внешним осмотром».

— Не помню, — Лада вновь на какие-то доли секунды прикрыла глаза, тихо продолжая, — Виски, коньяк, кажется, водку… бррр, — при этом её непонятном «бррр» Константинов-младший с трудом сдержал улыбку. Совсем не до улыбок сейчас. — Шампанское точно помню… — закончила она перечислять вчерашнее барное меню. Вот только какого бара — пока не ясно. И с кем там была. Вряд ли одна…

— Замечательно, — подытожил молодой человек полученное сообщение. — Удивительно, как ты выжила после такого адского коктейля. Предложение о разводе помнишь?

Черт, она, действительно, помнила всё! Лучше бы с памятью начались проблемы. Хотяь на какое-то время. На пару дней… Пока муж вернется из командировки. А там, возможно, и раздражение от её выходки уляжется. Ну, не мог Димка на неё долго злиться.

— Константинов, давай не сейчас… — Лада сделала попытку отвернуться от него, тем самым дав понять, что обсуждать затронутую тему, по крайней мере в ближайшие часы, а, желательно, и дни, желания не имеет.

— Нет, моя дорогая, именно сейчас, — возразил Дмитрий, решительно удерживая её от попытки повернуться к нему спиной. — Потому что сегодня вечером у меня поезд. Пока ты придешь в себя, буду уже в Москве. Не хочу, вернувшись во вторник, свои вещи обнаружить на лестничной площадке.

— А ничего, что это я живу в твоей квартире? — поинтересовалась Лада, все же поворачиваясь чуть на бок, только на этот раз — в сторону мужа. — Дим, мне правда, плохо.

Учитывая, в каком была вчера состоянии, удивляться нечему. Как бы медикаментозно не прочистили, организм, в любом случае, получил ударную дозу алкоголя. А если еще учесть тот факт, что этот самый организм был практически не пьющим…

— Догадываюсь, — и всё же тон оставался непреклонным. — Чем быстрее услышу внятное объяснение твоей вчерашней выходке, тем быстрее у тебя получится избавиться от моего общества. Лада, поверь, я не уйду, пока не разберусь в происходящем, — добавил Дмитрий с пугающей её решительностью. — У меня нет любовниц, не планирую таковыми обзаводиться, и не мечтаю избавиться от тебя. Говорю доходчиво?

Ответить не успела. На пороге палаты возник… Главный. Ну, это, впрочем, только Димка знал, кто к ним пожаловал. Однако, судя по тому, что муж поднялся коллеге на встречу, можно было предположить, что вряд ли тот — рядовой сотрудник.

— Дмитрий Алексеевич, зайдите ко мне, — лаконично и… если обратить внимание на тон — ясно, к каким последствия готовиться.

— Дим, — не смотря на общую слабость, Лада сумела сжать руку мужа, еще не успевшего отойти от постели. — У тебя из-за меня проблемы будут, да? — и, кажется, готова была расплакаться. Этого только сейчас и не хватало.

— Я не провидец, Лад, — вот большего сказать не мог, и сам не знал, в какую сторону повернет сейчас Главный. — Не уволят точно, а с остальным разберемся. Отдыхай пока. И подумай над ответом. Разговор у нас не закончился, — добавил он прежде, чем выйти из палаты.

Не собирался нарушать правила клиники. Ни с какой стороны. Но вот когда вопрос коснулся собственной жены… Да, вроде и нарушений-то серьезных не было… Ночь прошла без происшествий. Никаких срочных операций или послеоперационных проблем у ранее прооперированных. Пару раз в приемный покой вызывали, одну с подозрением на аппендицит привезли, в итоге отправили в гинекологию, второй товарищ оказался вообще не их пациентом. Пришлось вызывать бригаду скорой из клиники другого профиля. Ему всюду на теле глубокие порезы мерещились. Вообще, не понятно, с какого перепугу к ним изначально везти было…

Да, прав был Верский, когда минувшим вечером говорил о гуманности Главного. Увольнять его не собирались. Да и даже отчитать как следует, не отчитали, что Дмитрия в какой-то степени ввело в ступор. Готовился к более жесткому разговору.

— То есть, я могу идти, работать? — уточнил он на всякий случай.

— Дмитрий Алексеевич, если я начну увольнять специалистов только за то, что у их жен нервы сдают и те отправляются к мужьям на работу на разборки, у меня работать будет некому. Но количество дежурств вам, на какое-то время, уменьшу, — добавил Главный и, заметив взгляд своего подчиненного, со свойственным спокойствием добавил, — Жена у вас молоденькая и чертовски красивая. Такую оставлять без присмотра на долго нельзя. Рановато вам еще по неделям нормально не видеться. Может и с командировкой попробовать решить?..

— Простите, но здесь в большей степени — мое направление, — достаточно резко в ту минуту отреагировал Константинов. — Мне бы хотелось там быть. Тем более — всего сутки.

Лада лежала на постели в позе эмбриончика. Возможно так ей, в какой-то степени, было легче. На самом деле, искренне сочувствовал сейчас жене. Сам, до подобного состояния, не упивался. Но пару раз, в студенческие годы, перебрал. Воспоминаний о том, как не надо делать, как говорится, на всю оставшуюся жизнь…

— Ты уже… — проговорила она тихо

— Ну, убивать меня там никто не собирался, — обронил Димка, разворачивая стул и присаживаясь рядом с постелью жены. — Лада, скажи, что у тебя в голове? — вопрос прозвучал неожиданно, заставив молодую женщину на мгновение даже приподняться с подушки. — Ты, вообще, понимаешь, что твоя благополучно завершившаяся вчерашняя выходка, это просто подарок небес? — продолжал свой спокойно-назидательный монолог. — Ты могла пострадать. Во-первых, от выпитого. В шоке ведущий нарколог клиники от одного только твоего состояния, без каких-либо даже обычных экспресс-анализов. Отравление спиртным — не шутки. Не всегда и не всех откачивают. Во-вторых, идиотов хватает. Пьяная женщина — самая легкая добыча. О чем ты вообще думала, когда до такого состояния упивалась. Да и зачем? Не проще было ко мне по трезвому приехать?

— Ты бы выкрутился… — обронила она упрямо.

— Лада я, конечно, сын своего отца. И отец у меня, уж прости, так сложилось, звезда театра и кино. Но я рос на других примерах, на нормальных. У меня перед глазами, несмотря на то, что родители в разводе и отец долгое время не был женат, не мельтешили его любовницы, даже если те и были. Я совсем недавно узнал, что у него вообще такая существовала. Он всеми силами охранял честь семьи. Ты можешь себе представить, что с ним может быть, если только ты засветилась на каком-нибудь видео и окажешься залитой в сеть? — достав из кармана зазвонивший телефон, Димка усмехнулся, заметив вслух, — О, легок на помине. Слушаю, бать, — «снимая» трубку заговорил первым.

— А чего голос такой? — поинтересовался Константинов-старший, в этот момент выходя из отеля, в котором в последние дни ночевал. — С Ладой помирились?

Не давал ему покоя вчерашний звонок сына. Вмешиваться не собирался, как говорится — ребята взрослые, разберутся сами. Но парень был слишком растерян.

— Да как сказать, — медленно протянул Димка, задумчиво наблюдая за женой, совершенно неожиданно затем выдав, — Сложно у нас тут всё.

— Дим, что у вас там происходит?

Константинов, в этот момент остановившись около машины, глянул на часы. С Ритой договаривались на десять утра. Сейчас же нет еще и девяти. Было два варианта его действий: найти уже работающее кафе и позавтракать в машине, либо…

— Да ничего смертельного, — нарушая его размышления, вновь заговорил Димка. — Просто твоя любимая и единственная на сегодняшний день невестка, повторила твой подвиг двухлетней давности. Только если ты хлестал коньяк с водкой, то она умело разбавила это виски и приправила шампанским. Скажи, у вас с ней точно кровной связи нет? — а вот сейчас в тоне молодого человека появилась необъяснимая язвительность. — Может, у меня тут сестричка объявилась?

— Дима, чушь не неси, — Алексей искренне посочувствовал девочке. Той бы не проповеди мужа слушать, а понимание и сочувствие от него получить. — Ей сейчас поддержка нужна, а не нотации о правильном поведении, — не удержался от замечания. — Как она себя чувствует?

— Нормально она себя чувствует, — вновь съязвил Дмитрий, тем не менее присаживаясь рядом с Ладой на постели. — Отпоили, прокапали. Теперь вот пытаемся разобраться в причине… — добавил он, чуть приобнимая прижавшуюся к нему жену. Как бы не злился, а дороже её не было никого. Отца в данном случае в расчет не брал.

— Так, Дим, ты там не расходись и гайки не перетяни, — голос Константинова-старшего прозвучал неожиданно резко. Вот о чем сейчас пожалел, так это о том, что находится не в Питере. Сам был молод и горяч. Не хотелось бы, чтобы ребята на ровном месте ещё больше себе проблем создали. Только, вроде, выровнялись отношения.

— Батя… — фраза молодого человека так и осталась незаконченной. Константинов-старший слушать сына в данный момент не пожелал.

— Дима, я говорю серьезно, — прервал резко парня. — Это не решит проблему.

— Я на женщин руку не поднимаю, если ты об этом, — кажется, Дмитрий даже обиделся на непрозвучавшее, но ясно слышавшееся в подтексте сказанного, отцом предостережение от силовых методов воспитательного процесса. — Так что все хорошо с твоей драгоценной Ладой будет.

— Ты и психологически додавить можешь, — а уж своего сына знал отлично. Просто поразительно, как парню получилось взять себя под жесткий контроль. — Я твой характер знаю.

— Нормальный у меня характер, — буркнул Димка, крепче обнимая прижимающуюся к нему Ладу. Она, как нашкодивший котенок, сейчас искала… понимания… — Терпеливый, — продолжал он тем временем разговор с отцом. — Другой на моем месте еще вчера убил бы. Я это собираюсь сделать только сегодня.

— Дим, не выноси ей сейчас мозг, — хлопнув дверцей автомобиля, Константинов глянул на часы. И всё же до десяти утра у него вряд ли сегодня хватит терпения дотянуть. — Не надо. Пусть просто отлежится. Поговорите позже. Иногда это помогает.

— Бать, спасибо за совет, только у меня времени нет, — он, действительно, намеревался разобраться с возникшей из воздуха проблемой сегодня. — Давай вот с этим вопросом я сам разберусь. А ты… — сомневаясь, что следует говорить, всё же… — Как бы сказать…

— Говори уже, как есть, — предложил Константинов, поворачивая ключ зажигания. Принял решение, о котором, надеялся, пожалеть не придется…

— Юное дарование у нас тут вчера ещё и пофестивалило малость, — а это означало… Что это означало, Алексей прекрасно понимал. То самое, от чего всеми силами стремился оградить свою семью, своих близких на протяжении стольких лет… — Правда, на сколько «малость», выяснить пока, извини, не могу, — признался Дмитрий, не пытаясь удержать молодую особу, когда та, выскользнув из его объятия, вновь легла на подушку. — Провалы в памяти у нас. Очень надеюсь, что без последствий, но ничего не гарантирую. Что может всплыть в инете…

— Я понял, Дим, — заверил Константинов-старший, мысленно выругавшись. Вот что было замечательно в их времена стационарных телефонов: последствия семейных разборок ни при каком раскладе не могли стать достоянием общественности. — Буду иметь ввиду, — заверил он, всё же жестко добавив, — Но ты всё равно, смотри, не переусердствуй там. Воспитательный процесс — это замечательно, но…

— Давай, увидимся, — обронил Дмитрий, скидывая звонок. Выдержав паузу, определенно над чем-то размышляя, глянув на жену, вслух заметил, — Лад, он не о себе сейчас думает, и не о том, как на его репутации может сказаться твоя выходка, а о том, на сколько плохо может быть тебе. Подумай над этим, — продолжал молодой человек, поднимаясь с постели жены. — Ладно, отдыхай. Где-то отец прав, тебе в себя прийти надо.

— Дим, — она вновь поймала его за руку. — Я домой хочу, — а во взгляде жены увидел… Вот так на него последний раз смотрела, когда потеряла ребенка. Смесь страха, мольбы, еще какого-то непонятного чувства… А он, как и тогда, почувствовал себя без вины виноватым.

— Заявление на развод писать? — однако голос прозвучал не без сарказма. Ну не получалось сейчас жестко себя контролировать. Выходка Лады выбила из колеи. Её подозрения, её пьяный мини-дебош…

— Нет, тебя в дорогу собрать, — совсем уж по-детски пролепетала она.

— О, как, развод отменяется, — и вновь не получилось не съязвить. Однако, на секунду встретившись с ней взглядом, тяжело вздохнул, направившись к двери из палаты, на ходу закончив, — Сейчас твою одежду принесу, поедем.

Да, он мог продолжить настаивать на откровенном разговоре здесь и сейчас. Но, во-первых, отец где-то был прав. Лада не в том состоянии, чтобы обсуждать возникшую проблему. Ей бы, для начала, в себя полностью прийти. Во-вторых, клиника — не место для семейных разборок. Коллеги проявляют вежливость, не заходят в палату. Однако косые взгляды, а где-то и любопытные, в его сторону бросают. С них же на сегодняшний день более, чем достаточно вчерашнего эффектного появления Лады. Вот об этом уж точно говорить и вспоминать будут долго. С другой стороны — хорошо то, что хорошо кончается. По крайней мере, приехала к нему, а не отправилась на поиски приключений…

2

Москва. Рита в недоумении глянула на часы, когда, открыв дверь, пропустила в холл Константинова. Точно помнила, время, на которое вчера договаривались. Часы же, висевшие над зеркалом, только остановились на девяти. Да, вставала рано. Только вот с завтраком… Еще даже чайник не ставила, успев лишь себя в надлежащий вид привести.

— Что-то случилось? — а во взгляде мелькнуло беспокойство. Чтобы Константинов вдруг, без звонка, появился на пороге… Вчера, впрочем, тоже звонка не было. Но и приехал к самому их выходу.

— С чего вдруг? — не понял Алексей, а, возможно, просто сделал вид, что не понял. Хотя недоумение во взгляде мелькнуло. — Время, — догадался он, при этом едва заметно улыбнувшись, — Да, время только девять и, наверно, следовало для начала позвонить. Вы еще вполне могли спать. По правде говоря — не подумал, — прозвучало вслух, а за кадром осталось: хотел вас увидеть… — Как вы отнесетесь к предложению совместного завтрака?

И только сейчас заметила в его руках крафтовый пакет. Да, конечно, если этот человек появится у неё с пустыми руками, мир перевернется. Ладно хоть — без шикарного букета. Завтрак от него пережить было легче… Легче… Вот как-то сомневалась, что меню сегодняшнего утра было из заведения с умеренными ценами. Один только творог под каким-то там, не выговоришь название, соусом с земляникой точно не две копейки стоил!..

На протяжении всего завтрака присматривалась к раннеутреннему гостю. На первый взгляд, вроде, оставался прежним. В то же время, что-то беспокоило. Чувствовалась доля отрешенности, что ли… Вроде с ней общается, подшучивает в своей саркастической манере. А на деле…

— Скажите, Алексей, я не влезу не в свое дело, если спрошу, о чем вы думаете? — совершенно неожиданно прозвучал вопрос. Встретившись с ним взглядом, уже менее уверенно, добавила, — Вы после вчерашнего звонка как-то изменились. Я могу узнать, кто вам звонил, когда мы были около последней высотки?

— Да нет, не влезете, — выдержав короткую паузу, пожимая плечами, обронил Константинов, добавив, — Сын совет спрашивал. С женой у него там какие-то маленькие глобальные проблемы.

А вот это было новостью. До сих пор прекрасно себя контролировал. Даже родные не замечали, когда на душе становилось гаденько или что-то беспокоило. А здесь, по сути, совершенно чужой человек, едва знакомый с ним…

— У вас даже так? — удивилась Рита.

И снова не понравился её тон. Не сомневался, вся причина вновь — в его сыне сыне! Что могло произойти в жизни женщины, связанное с чьим-то ребенком. Какое-то шестое чувство подсказывало, что проблему решать необходимо и, причем, срочно. Только как, если до сих пор не придумал способ вызвать её на откровение…

— Я не решаю его проблемы последние года три — точно, — заверил Константинов, верно предположив, что именно данный момент интересует, а, что более вероятно, беспокоит гостью. — А уж семейные — тем более. Сам выбирал себе жену, самому и разруливать проблемы с ней. Взрослый мальчик, разбирается с таковыми, обычно, сам. Но иногда бывают и вот-такие вот звонки, — продолжал он, не отказывая себе в удовольствии открыто наблюдать за собеседницей. — С вашей же женской логикой иногда хоть в петлю лезь. Вообще, если честно, сам удивляюсь его выдержке, — и сейчас не лгал. — У Лады очень тяжелый постковидный период был. Так он с ней как с ребенком возился. Я однажды случайно стал свидетелем одного ее срыва, заехал к ним не вовремя. Не знаю, думал у меня терпения воз и маленькая тележка, но там…

В какой-то момент у него даже была мысль: а не помочь ли молодым разбежаться. Будущая невестка показалась неуравновешенной истеричкой. А вот когда общаться стали чаще, когда узнал её, как человека… Его сыну другой не надо было… Нашли ребята друг друга. Бывает, оказывается, такое в жизни…

— Но он же ваш сын, — заметила Рита, по всей видимости имея ввиду характер молодого человека. Хотя лично его и не знала. Лишь однажды видела на фотографии. Даже не была уверена, что узнает молодого человека, если встретит в живую.

— Внешне он нас с матерью в равной степени как-то взял, — возразил Константинов, делая глоток кофе. — А вот с его характером долгое время беда была, — и в те времена его сильно беспокоило, как-то сложится в жизни у парня. — Там Елена Викторовна калёным железом всё константиновское выжигала.

А вот такого услышать Рита точно не ожидала. Та информация, которой обладала на сегодняшний день, говорила о том, что, не смотря на развод с первой женой, Алексей Константинов сохранил с той прекрасные отношения… Теперь же возникал вопрос: на сколько прекрасные…

— Подождите, но везде пишут, что с первой женой вы очень хорошо расстались, — не удержалась она всё же от замечания. — И сына, простите, не делили.

Странно, если вчера, когда попыталась узнать о младшем сыне, Константинов занял агрессивно-оборонительную позицию, то сейчас… Пошел на контакт. И в тоне ни намека на раздражение относительно расспросов…

— Ну, этого парня я усыновлял, — сообщил он с полным спокойствием, как само собой разумеющееся. А Рита застыла с ложечкой десерта, поднесенной ко рту. Вот теперь, точно, совершенно ничего не понимала…

— То есть? — в вопросе смешались недоумение, сомнение, удивление…

Задержав на ней долгий задумчивый взгляд, возможно принимая для себя какое-то важное решение, Константинов, чему-то кивнув, неожиданно продолжил:

— Когда Димка родился, мы не просто с его матерью находились в разводе. Елена Викторовна у нас была снова замужем, скрыв от меня о беременности. Испугалась возможных трудностей. Иногда люди видят то, что хотят видеть. Вот и я в то время видел исключительно красивую оболочку. К тому же — не досягаемую. И вдруг эта «оболочка» сама делает шаг на встречу, — вот тут была сделала внушительная пауза, однако Рита от какой-либо реплики воздержалась. — А потом всё рушится. В один миг. И, оказывается, «оболочке» всего лишь требовалось прикрытие, а не ты сам, не твоя душа. «Оболочка» решила все свои проблемы одним росчерком пера. Вернее — двумя: развод-брак. О беременности бывшей узнал случайно.

Говорил спокойно. Без какого-либо надлома в голосе. А Рита никак не могла понять его истинного отношения к данному прошлому. Абсолютно ровный тон. Совершенно никаких эмоций. Словно разговор шел о чем-то неодушевленном.

— Вы любили её? — спросила и тут же осеклась, сообразив, на сколько личный вопрос сейчас прозвучал. — Простите, я…

— Не извиняйтесь, вам — отвечу, — прервал её Константинов. — Сейчас понимаю, что — нет. Тогда… У меня случились очень серьёзные проблемы со здоровьем, — странно, но и вот тема практически перестала вызывать боль после откровенного разговора с сыном минувшим летом… — Могло получиться так, что Димка стал бы моим единственным родным ребенком. Я не мог допустить, чтобы он рос на чужой фамилии, чужого человека называл отцом. А вот любимый мной, как тогда казалось, человечек, испугался возможных трудностей.

После слишком напряжённого общения во время речной прогулки, уже вечером, находясь в номере, Алексей Константинов много размышлял относительно собственного прошлого, предполагаемого будущего и всего происходящего в настоящем. И приходил к выводу, что… Прошлое не отпустит до тех пор, пока не будет принято. Пока не просто научится жить с ним, но и касаться в разговоре. Пусть не максимально откровенно. Но и без лишней закрытости, вызывающей массу ненужных вопросов и подозрений.

— Простите, не отвечайте, если не хотите, если неприятно, — она собиралась задать еще один вопрос, который… Константинов, кажется, догадался о нем раньше, чем тот прозвучал. — Было что-то серьезное? Просто по вам не скажешь…

— Купание в ледяной воде, — и снова совершенно ровный, спокойный тон. А вот во взгляде заметила непонятную для себя настороженность. — Так обстоятельства сложились. Восстанавливался долго, переохлаждение было серьезное. Не хотелось остаться получеловеком. Жить хотелось в полную силу. Получилось. Только на личном как-то с доверием начались проблемы…

И здесь не лгал. После того, как первая жена оставила в трудную минуту, перестал доверять всем женщинам… До определенного времени…

— Сдается мне, что отогревать нам с вами придется друг друга, — проворчала она, начиная убирать со стола. Время за общением пролетело незаметно. Возможно, нашлось бы и еще о чем поговорить. Только план мероприятий у них сегодня не менее насыщен, чем накануне. А световой день, действительно — осенний…

— Я совсем не против, вы же знаете. Идите собирайтесь, я здесь сам приберу, — заверил Константинов, решительно подтолкнув её к двери из кухни…

Одним из мест, которое сегодня планировалось посмотреть — парк Зарядье. Даже не столько сам парк, сколько так называемый «парящий» мост, нависающий над дорогой и рекой, более всего интересовавший Коташову. Необычное инженерное сооружение. Ей всегда казалось, что у любого моста обязательно должны быть надежные опоры. Но в данном случае…

— Лёха? — окликнул его кто-то в тот момент, когда собирался, не смотря на все риски, приобнять свою спутницу за плечики. Щеголеватый парень в недоумении воззрился на даму, безапелляционно поинтересовавшись, — Это — что? Участвуешь в каком-то социальном проекте?

— Серёг, давай не сейчас, — предложил Константинов, развернувшись таким образом, чтобы данного индивидуума Рита, по возможности, не видела. Знал он этого человека. И знал достаточно хорошо. Никакие бабки не сравняться с ним, если надо сплетни разнести.

— Ну, конечно, — согласился тот слишком быстро, что было крайне подозрительным. — Но, серьезно, колись. И, что, посимпатичнее не могли тебе подобрать? Давно таскаешься с ней?

Это уже, по мнению Константинова, не шло ни в какие рамки. Настоящая личность одним своим присутствием мастерски создавала проблемы не только себе, но и окружающим. А вот получить проблему с женщиной, которую в последнюю очередь хотелось обидеть, желания не имел. И без того отношения налаживались с трудом.

— Рита, извините, на минуту оставлю вас, — попросил он и, без какой-либо тактичности оттаскивая нежданного собеседника в сторону. Силовых методов в решении проблем старался избегать. Но что касалось данного случая… Здесь, как говорится, без вариантов.

— Ты сдурел, Константинов? — возмутился тот, отдергивая руку и поправляя куртку.

— Сдурел, по-моему, ты, — возразил совершенно спокойно Алексей. — Совсем ступора нет? Перед тобой женщина стоит, а ты чего несёшь? Совсем все мозги прокурил?

И вряд ли сейчас Константинов имел ввиду обычные сигареты. Правда, заострять на данной фразе внимание этот самый Серёга благоразумно не стал. Видимо, в правильном направлении его мозг хоть и редко, но работал.

— А чего я сказал-то? — и, кажется, ни действий, ни смысла слов Константинова, действительно, не понял. — Неправду, что ли? Ну не жениться же ты на этой… — лишь на секунду встретившись с взглядом собеседника, не обещавшим ничего хорошего, фразу решил слегка видоизменить, закончив не так, как планировалось изначально, — Даме собрался? От нее же за версту глубокой провинцией тянет, хоть и напялила дорогие шмотки.

— Ты, смотрю, у нас коренным столичным жителем заделался, — язвительность в тоне сдержать не получилось. — Нет, не жениться. Пока, — добавил он при этом, хотя, вряд ли на оговорку обратил внимание собеседник. — Человек Москву посмотреть хочет. Если тебе легче станет — да, одна из поклонниц. Вопрос исчерпан?

Когда Константинов начинал говорить столь жестким тоном, от опасной темы, вызвавшей его холодное раздражение, старались уйти. Только вот это не касалось данного собеседника. Ну не видел и не слышал тот ничего дальше собственного носа.

— Мог бы посимпатичнее себе выбрать, если решил красивый жест сделать, — выдал очередной свой перл нежданный собеседник.

— Врезать бы тебе, Серёга, да я как-то с теми, кто слабее, не вижу смысла силой мериться. Удовольствия никакого, а проблем — море, — признался Алексей, на мгновение оглядываясь на молодую женщину, оставленную им на самом выступе моста. Очень надеялся, что не придется разруливать выходку данной личности. — А мне сейчас проблемы совсем не нужны. Бывай.

Рита в этот момент, снимая панорамный вид с моста, обернулась в его сторону… И он, определённо, попал в кадр. В другое время, при других обстоятельствах, наверняка, заставил бы удалить запись и сделать ту по новой, но уже без своего, даже пусть и случайного, появления на записи.

— Ещё раз прошу прощения, — заговорил он, окончательно сокращая между ними расстояние. Телефон в её руке вызывал вопросы… Хотелось увидеть, что именно попало в кадр… С другой стороны…

— Ваш друг был прав? — поинтересовалась Рита, пряча телефон в карман куртки. И тон не очень понравился. Обиды не было, чего очень боялся. Однако, вопрос прозвучал и требовал ответа. Какого именно? Вот здесь следовало хорошенько подумать, прежде, чем отвечать.

— В чем именно? — и всё же на всякий случай, ради собственного же спокойствия, решил он уточнить.

— В проекте… — добавила она негромко.

— Нет, — ответ прозвучал мгновенно. — Нет, он был не прав, — и вот здесь, действительно, не лгал. И очень надеялся, что доказывать этого не придется. — Нет никакого социального проекта. Скажем так, проект этот исключительно мой. Я имею возможность дать вам исполнить мечту. И не понимаю, почему данное желание у кого-то должно вызывать какие-то вопросы. И, пожалуйста, не обращайте внимания на не совсем адекватных людей, — внимательно присмотревшись к ней, тише спросил, — Рита, вы расстроились?

— Нет, — с чего вдруг так решил, понять не могла. — Правда — нет, — повторила она увереннее, встретившись с ним взглядом. — Если вы не передумали…

— Ну, если здесь, значит не передумал. Экскурсия продолжается. Идемте? — предложил он, с улыбкой протянув ей руку.

Время с ней пролетало незаметно. Действительно, порой чувствовал себя юнцом на первом свидании. Самого себя не понимал… В некоторых моментах как с чистого листа проживал. Прикосновения к ней: случайные, порой — осторожные, несли давно забытые ощущения, желание защитить, успокоить, убедить в искренности… Хотелось увидеть доверие в её красивых глазах, а не сомнения в ответ на каждую его попытку сближения… От самого себя ничего подобного не ждал. Еще год назад думал — жизнь остановилась. Как в одной песне пелось — жил по привычке. А сейчас… хотелось жить! Ради неё, ради себя, ради будущего…