Шанс на мечту

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Чуть рассвело, и Адам сразу же позвонил своему старому парикмахеру. Сейчас он позаботился о том, чтобы выглядеть, как подобает Монтеррею. Не дай бог, Фея увидит его в том виде, в каком он был вчера. Поэтому сегодня Адам был гладко выбрит и подстрижен.

Несмотря на это, его лицо было хмурым, а мысли — мрачными. Оказалось, он отчаянно надеялся, что его новая знакомая из Огайо откажется от поездки, но вот она стоит перед ним в лёгком белом платье из хлопка с короткими рукавами и нежным цветочным принтом. На ногах — сандалии под цвет платья, а в волосах — тонкая белая лента. В руках соломенная шляпа с широкими полями, на плечах лямки от чёрного рюкзака и выглядит она не как человек, а как лесная нимфа. Что-то в ней изменилось со вчерашнего дня. На лице появилась мечтательная, глупая улыбка. Её взгляд устремлён на него, словно он какое-то божество, что ещё больше раздражало.

— Я даже не узнала тебя, — с придыханием проговорила она.

— Что ж, это я.

Ночью Адам вновь не смог сомкнуть глаз, только на этот раз его мысли вертелись лишь вокруг новой знакомой, за что он себя грубо и бесполезно ругал.

— Вы… то есть ты, наверное, летаешь бизнес-классом? — тихо спросила Рэна.

— Да, — коротко ответил Адам. Ему было сложно скрывать раздражение. Она, не стесняясь, спрашивает его о деньгах? Ему самому уже не нравилась идея лететь куда-то с этой девушкой. Может, зря он всё это затеял?

Мужчина шёл так быстро, что Рэна почти бежала за ним, таща за собой свой маленький красный чемоданчик.

— Я хотела кое о чём попросить, пока мы не вылетели.

«Ага, вот и начались просьбы. Что ей нужно? Одежда? Некая сумма в долг? Или что-то покруче?» — пронеслось в голове Адама.

— Проси, — отозвался он короткой фразой.

— Я бы хотела полететь отдельно.

— Что? — Адам внезапно остановился и уставился на неё, его серые глаза стали ещё холоднее.

Рэна тоже остановилась и, нервно прижав к себе шляпу, встретила его взгляд.

— Я хочу лететь экономом, и да, мы не успели это обсудить, но ты должен сказать мне свой счёт, — она заметила, как сжались губы Монтеррея. — Да, я понимаю, что это звучит абсурдно, и ты можешь счесть меня бесстыжей, но я не смогу выплатить всю сумму за отдых сразу, — проговорила она, нервно приподнимаясь с пятки на носок. — Но я могу перечислять тебе некоторую сумму каждый месяц с зарплаты. Буду класть на счёт или отправлять онлайн на карту. Ну, или пришлю полную сумму, когда накоплю. Что скажешь?

Адам молчал, переваривая услышанное. Он ожидал всего, но такого точно не предвидел. В его голове мелькнуло несколько мыслей: ещё одна уловка? Или всё, что произошло с ними в последние двое суток, действительно случайность? Не может же она на самом деле видеть его «прекрасным сказочным принцем»? Это же полный бред!

— Эм… Без проблем, — ответил он, всё ещё удивлённый её словами.

Рэна была так рада тому, что Адам согласился, что не сразу заметила, как они прошли мимо стоек регистрации. Забывшись, она просто следовала за мужчиной, любуясь его широкими плечами, плавной походкой и длинными ногами. Сзади Адам выглядел так же привлекательно, как и спереди. Но постепенно девушка начала догадываться, что что-то не так, когда они вышли на посадку в каком-то странном месте, где не было привычных знаков и указателей. И что самое необычное — они ведь так и не купили билеты. Правда начинала доходить до неё медленно, но верно.

— У тебя личный самолёт?! — прозвучало это больше как констатация факта, нежели вопрос.

Адам лишь слегка улыбнулся. Кажется, его настроение улучшилось, что Рэна сразу же подметила. Ей было неловко от его отчужённого вида сегодня. Должно быть, он предложил поехать вместе лишь из чувства приличия или вины, а она так легко согласилась. Похоже, она действительно наивная, глупая дурочка, коей её назвал Стивен, когда собирал вещи.

— Да. Это позволяет избежать лишних формальностей и экономит время.

Рэна остановилась и замерла на месте.

— Я не могу. Мне придётся выплачивать не полгода, а год.

Адам еле сдержал усмешку, глядя на замершую на месте Рэну. Если она актриса, то просто великолепная.

— Ирэн, — мягко начал он, подходя ближе и беря её за руку, — ты не должна беспокоиться о том, сколько это стоит. Я предложил тебе этот отпуск, потому что хотел провести время вместе. Деньги здесь вообще не имеют значения.

Девушка смотрела на него с сомнением, её глаза были полны тревоги и отрицания. Если бы он действительно хотел провести время вместе, то не вёл бы себя так сухо, не бросал бы такие колючие взгляды.

— Имеют.

— Что? — не понял Адам.

— Для меня деньги имеют значение. Год… Я верну всё за год. Клянусь! — быстро и уверенно проговорила она, чувствуя, как голос вновь начинает дрожать. — Я м… могу написать расписку, что всё верну. У меня в рюкзаке есть ежедневник и ручка.

Адам внимательно посмотрел на неё, стараясь подавить внутренний конфликт. Всё это казалось ему тщательно продуманной игрой — актёрское мастерство, направленное на то, чтобы вызвать у него сочувствие. Но её дрожащий голос и искреннее беспокойство выглядели настолько правдоподобно, что он внезапно усомнился в своей теории.

— В этом нет необходимости.

— Есть.

— Ирэн, — произнёс он снова чуть тише, стараясь не показывать своего напряжения, — мне не нужно, чтобы ты клялась или в чём-то там расписывалась. Я не ждал от тебя никакой оплаты. Я сам это предложил, и ты не обязана мне ничем.

— Я… я не хочу, чтобы ты думал, будто я пользуюсь твоей добротой, и действительно хочу заплатить. Мне не нужно ничего просто так.

Адам на мгновение отвлёкся и с удовольствием задержал взгляд на ладной, изящной фигурке девушки. Это простое платье смотрелось на ней очень мило.

— Хорошо. Я дам тебе год. Но сейчас, прошу, давай просто сядем в самолёт.

Девушка, наконец, почувствовала некоторое облегчение, увидев, что он начал её понимать. Она кивнула.

— Спасибо.

Рэна впервые в жизни поднималась на борт частного самолёта, и не могла сдержать волну удивления и восхищения. Она не ожидала чего-то скромного, но увиденное превзошло все её ожидания. Это было не просто средство передвижения, а подлинное воплощение роскоши и комфорта.

Мягкий свет, исходящий от встроенных светильников, расположенных по периметру салона сразу же окружил её. Кресла, обитые кремовой кожей, выглядели удобными и были расставлены так, чтобы пассажиры могли наслаждаться видом из больших окон и, одновременно с этим, вести беседы. Между креслами располагались журнальные столики с мраморными поверхностями, на которых стояли вазы с живыми цветами и миниатюрные блюда с закусками.

В одном из углов салона была небольшая барная стойка, уставленная бокалами и бутылками с разнообразными напитками. У Рэны создалось впечатление, будто она попала в шикарный частный клуб, а не на борт самолёта. Хотя в частном клубе она, конечно, тоже никогда не бывала.

Адам же напротив, казался совершенно естественным и расслабленным в этой обстановке. Он двигался по салону с лёгкостью, словно это было его второе жилище. Мужчина сразу направился к одному из кресел и, присев, предложил Рэне место напротив, улыбнувшись так, будто ничего необычного в этой ситуации не было. Его поведение и спокойствие подчёркивали, насколько привычной для него была подобная роскошь.

— Присаживайся.

Девушка нерешительно подошла и села, чувствуя, как мягкие подушки буквально обнимают её. Несмотря на комфорт, ей было трудно скрыть своё беспокойство. Она ощущала, как её руки невольно напрягаются, а сердце бьётся быстрее от осознания того, насколько этот мир далёк от её привычной жизни.

Рэна смотрела на мужчину перед собой и молчала, не зная, о чём говорить. Сегодня он был невероятно красив и больше походил на того парня с фото. Монтеррей сидел, вытянув перед собой длинные ноги. Чёрные джинсы и серая рубашка-поло напомнили ей его одежду при первой встрече. Рэна задумалась: интересно, пахнет ли от него сейчас апельсином и бергамотом? Смутившись, она отогнала эту мысль. Лицо Адама снова приняло хмурое, задумчивое выражение, но даже так он выглядел сногсшибательно.

Заставив себя отвести взгляд, Рэна невольно погладила подлокотники кресла. Кожа была приятной на ощупь.

Молодой стюард поинтересовался, нужно ли что-то, и, получив отрицательный ответ, сел на своё место. Самолёт плавно набрал высоту, и Рэна внутренне сжалась.

— Как тебе полёт? — спросил Адам.

Рэна улыбнулась, стараясь скрыть свою неловкость:

— Это здорово. Я никогда не летала на частном самолёте. Всё здесь кажется таким… книжным.

Адам неожиданно разулыбался в ответ.

— Моя тётя говорит так же. Ей всё кажется «книжным», будь то цветы в саду, море, или даже просто красиво одетые люди. Хочешь чего-нибудь выпить?

— С удовольствием, — Рэна чуть не издала победный клич. Ей хотелось петь и плясать от радости. "Адам Монтеррей приготовит для меня коктейль!" Да, между ними уже произошло многое, но сейчас всё иначе: они трезвы, летят вместе в отпуск, и теперь она знает, что он Монтеррей. Всё воспринималось по-другому.

Адам поднялся и подошёл к бару.

— Что-нибудь с ромом?

Снисходительный тон и упоминание напитка слегка охладили её восторг. К счастью, она сидела спиной к бару, и он не мог видеть, как помрачнело её лицо.

— Лучше что-нибудь с текилой, — ответила она.

Теперь нахмурился Адам.

— Значит, ты редактор. На какой литературе ты специализируешься? — спросил он.

— На всём, но в основном у меня эротические любовные романы. А ты? Кем работаешь в компании? — Рэна не хотела признаваться, что искала информацию о нём, боясь показаться подозрительной и обидеть.

— Да так, занимаюсь безопасностью. Ничего примечательного. Вот твой коктейль, — он протянул ей стакан с апельсиновым соком и текилой. Их глаза встретились.

«Какой лжец», — подумала Рэна.

«Какая актриса», — подумал Адам.

Рэна начала привыкать к мягкому шуму двигателя и плавному полёту. Коктейль был не слишком крепким, но достаточно, чтобы она немного расслабилась. Вид из окна был потрясающим: яркое синее небо, простирающиеся вдаль облака, бескрайний океан. Достав из кармана платья телефон, она стала записывать свои впечатления в заметки.

Рэна пыталась осознать происходящее, но ей всё ещё казалось, что это какой-то сон. Ещё вчера она была обычной девушкой из Огайо, а теперь летит на частном самолёте к одному из самых красивых островов на планете с привлекательным мужчиной — Монтерреем.

— Что ты пишешь? — неожиданно спросил Адам, заставив девушку перевести на него взгляд.

— Так, ничего особенного, делаю заметки.

— Для романа?

Рэна удивлённо расширила глаза.

— Как вы догадались? Я ведь не говорила, что пишу роман.

— Это просто, — пожал он плечами. — Ты сказала "вы"?

— Нет! — быстро ответила Рэна, наблюдая, как Адам встаёт с места, ставит бокал на столик и подходит ближе.

— Я отчётливо слышал.

Он наклонился, и их лица оказались так близко, что Рэна могла чувствовать тепло его дыхания.

— Я…

Она не успела ничего сказать, потому что губы Адама слегка коснулись её. От неожиданности Рэна опрокинула на себя стакан с напитком и подпрыгнула.

Он быстро отстранился и осмотрел испачканное платье.

— Тебе нужно в уборную, — его голос стал тише, а лицо снова приняло серьёзное выражение.

Рэна поспешно поднялась и направилась к туалету, стараясь не встречаться взглядом с Адамом.

Монтеррей сжал пальцы на висках, медленно прохаживаясь по салону. Ирэн не выходила из уборной уже довольно долго, и он ругал себя за столь смелый шаг. С чего он вообще взял, что она захочет, чтобы он её касался? Поцелуй явно был ей неприятен.

Подойдя к двери туалета, он аккуратно постучал.

— У тебя всё в порядке?

В этот момент дверь щёлкнула и открылась. Девушка оказалась прямо перед ним, и Адам с удивлением отметил, что она выглядела… счастливой. Он совершенно её не понимал.

— Как никогда.

Адам быстро заморгал и сделал шаг в сторону, пропуская её. — Я хотел извиниться за поцелуй. Не знаю, почему я делаю то, что делаю, — проговорил он, как только они сели на места.

— Извиниться? — мечтательная улыбка мгновенно исчезла с лица девушки.

— Да. Мне не пришло в голову, что тебе это может быть неприятно…

— Разве я выгляжу так, будто мне было неприятно? — Рэна была поражена до глубины души.

После короткого поцелуя Монтеррея ей потребовалось несколько минут, чтобы просто прийти в себя, вспомнить, кто она и где находится, а он говорит, что ей было неприятно? Пока она пыталась отстирать оранжевое пятно с платья, её мысли то и дело возвращались к горячим, мягким губам. Всё тело покалывало от удовольствия и чувства эйфории, а он говорит, что ей было неприятно? Сейчас ей стало неприятно только от его извинений.

— Я просто пытаюсь тебя понять, — признался Адам. «И у меня не получается», — подумал он.

— Меня понять очень просто. Мама всегда говорит, что все мои эмоции написаны на лице, поэтому обмануть меня не составляет никакого труда.

— И это правда? Тебя часто обманывают?

— О да, — грустно улыбнулась Рэна. — Самое печальное то, что я это знаю. Знаю, когда и кто меня обманывает. У меня работа такая — детали подмечать.

Адам придвинулся к ней. — И что ты делаешь в таких случаях?

— Ничего.

— Совсем ничего? — удивился он. — Просто позволяешь это?

Рэна улыбнулась и посмотрела на проплывающие облака. — Разве можно обмануть того, кто уже знает, что это обман?

Адам откинулся назад, не сводя глаз с её профиля.

— Ты упомянула маму, — начал он, надеясь узнать о ней больше. — Вы близки?

Рэна отрицательно покачала головой.

— Я бы так не сказала. Хотя уверена, что она думает иначе.

— Почему?

— Мы по-разному понимаем "близость". Для неё это сборы по праздникам и редкие советы, как жить. Для меня же — это доверительные беседы и поддержка. Не подумай, что я её виню. Я понимаю, как тяжело растить ребёнка одной.

— Понятно. А твой отец? — осторожно поинтересовался Адам.

Её еле заметная улыбка совсем пропала.

— Его не стало, когда я была маленькой. Рак.

— Мне жаль, — искренне сказал он.

— Ничего, — мягко ответила она. — Мы с мамой справились. А что насчёт твоей семьи?

Адам замялся. Тема семьи была для него сложной и болезненной. Но он не мог не ответить, после того как она открылась.

— Наши истории немного похожи. Мама умерла, когда мне было три. А что касается отца… Мы не так часто общаемся. И это просто отлично. Он крайне неприятный человек.

— Прости.

— Всё нормально. У меня есть Фея, — Адам улыбнулся, заметив удивлённый взгляд Рэны. — Мы с братом всегда так называли тётю, когда приезжали к ней на каникулы. В детстве она практически заменила нам мать, — пояснил он.

— Значит, у тебя есть брат? Это здорово! Я в семье одна и…

— Хочешь ещё коктейль?

«Понятно, эта тема под запретом», — подумала Рэна, заметив, как лицо Адама побледнело и брови сошлись на переносице.

— Нет, спасибо, — ответила она. — Расскажи про тётю. Какая она?

Адам коротко рассмеялся, и Рэна облегчённо выдохнула.

— Ох, Фея уникальна. Никогда не встречал настолько оптимистичного человека. Эта женщина видит мир в каком-то особом свете. Верит в чудеса, строит безумные планы. Странно, что с таким рвением она ещё не захватила мир.

— Похоже, она очень интересный человек.

— Точно, — согласился Адам.

Рэна вдруг вспомнила кое-что.

— Так это она называет вещи «книжными». Твоя тётя случайно не писательница? Я читала книги, где у героев такая же фамилия…

— Нет, — резко ответил Адам и, встав, направился к бару. — Она просто называет вещи «книжными», и на этом всё.

— Скучаешь по ней? — спросила Рэна, пытаясь продолжить диалог. Ей так хотелось говорить с ним, тишина заставляла нервничать.

Он пожал плечами и открыл банку колы.

— Иногда. Но работа занимает большую часть моего времени.

Рэна улыбнулась.

— Да, ты важный человек.

Адам насторожился, пытаясь уловить скрытый смысл в её словах. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, ты сказал, что занимаешься безопасностью. Наверняка у тебя много дел и большая ответственность.

Если бы Рэна знала, по какому тонкому льду ходит.

— Да, можно и так сказать.

Адам снова сел напротив. Рэна взглянула на него искоса.

— Кстати, я заметила у тебя дома фигурку Бэтмена. Ты фанат DC?

Адам удивился и напрягся. Она разглядывала его квартиру.

— Нет, просто с детства люблю именно этого героя.

— Интересно, — протянула она. — Почему Бэтмен?

— Он без суперспособностей и использует свои ресурсы, чтобы помогать другим.

Она задумчиво кивнула.

— А мне всегда нравилась Женщина-кошка.

— Правда? — Адам улыбнулся. — Почему?

— Она независимая, смелая, немного таинственная, а ещё чертовски привлекательная, — подмигнула Рэна. — Хотелось бы мне быть такой.

— А ты не такая?

Рэна невольно фыркнула и посмотрела на него с опаской.

Он рассмеялся.

На мгновение они замолчали, смотря друг на друга.

— Чем ты увлекаешься, помимо работы? — спросила Рэна, прочистив горло, чувствуя напряжение.

Адам задумался и отвёл взгляд.

— Чем увлекаюсь? Хм… Ну, вроде бы я люблю путешествовать, заниматься спортом. Иногда играю на гитаре.

— Вроде бы?

— Да, я немного выпал из жизни, но думаю, что всё ещё люблю всё это. Особенно гитару. Меня научил дядя, он настоящий мастер.

— Правда? Никогда бы не подумала.

— Почему?

— Ты кажешься таким… — Рэна задумалась.

— Каким?

— Серьёзным. Трудно представить тебя с гитарой.

— У каждого свои секреты, — сказал Адам, глядя ей прямо в глаза.

Рэна почувствовала лёгкий холодок от его тона. Как быстро он менялся.

— Это правда. Я, например, очень люблю читать.

— Это буквально твоя работа.

— Точно.

— И ты пишешь роман.

— Ага… ой, — она улыбнулась. — Возможно.

— Почему ты просто не признаешься?

— Потому что это слишком громко сказано, — смущённо ответила Рэна.

Адам снова замолчал и сделал глоток колы. — Ирэн, а почему ты согласилась полететь со мной?

Она слегка нахмурилась и сглотнула слюну. Первое, что пронеслось в голове, это: «Потому что Лилиан была всего на год младше меня», — но она ответила:

— В последние дни я осознала, что жизнь слишком быстротечна. Поэтому решила не упускать возможность. А что?

— Просто интересно. Ты совсем меня не знаешь, но пришла ко мне ночью, а потом ещё и полетела неизвестно куда.

Рэна съёжилась под острым взглядом Адама. Конечно, он не поверил её словам о книжном герое, быстротечности жизни и прочем.

— Я думала, что всё рассказала. Если этого недостаточно, то мне жаль. Ничего больше не могу добавить. Похоже, ты пригласил меня из чувства вины или…

Рэна замолчала.

— Нет, просто… — он замялся. — Хочу понять твои мотивы.

Адам закрыл глаза и мысленно отругал себя за прямолинейность. Он ведь может ошибаться на её счёт.

Рэна вздохнула, теребя подол платья.

— Мне кажется, ты выбираешь между двумя вариантами. Первый — я сумасшедшая. Второй — мне что-то нужно от тебя, потому что ты богат.

Адам не стал отрицать. — Возможно. У меня есть причины быть осторожным.

— Понимаю, — тихо сказала она. — Поэтому я верну всё до цента.

Договорив, девушка поставила на колени рюкзак, который всё это время лежал на соседнем кресле и расстегнула молнию. Покопавшись в нём, она вытащила красный блокнот и ручку.

— Мне нужно твоё полное имя и хотя бы примерную сумму, которую я должна буду выплатить.

Он удивлённо поднял бровь и поднялся с места.

— Никаких расписок! Я не говорил, что думаю о тебе плохо.

Адам почувствовал себя неловко, глядя сверху вниз на эту миниатюрную девушку. Она путала и пугала его. Во взгляде Ирэн он не видел злости или обиды, что казалось странным в данной ситуации. Зато в её глазах было что-то другое… Понимание?!

— Прости. Я не хотел тебя обидеть. Не нужно расписок. — повторил Адам.

— Я не обижена.

Он задумался, всматриваясь в её лицо, а затем вдруг протянул руку.

— Попробуем сначала? Меня зовут Адам, я люблю Бэтмена и играю на гитаре.

Она облегчённо рассмеялась и пожала его руку.

— А я — Рэна, люблю читать, пишу роман и мечтаю научиться играть на гитаре.

— Могу дать тебе пару уроков, если хочешь, — предложил он.

— Было бы здорово, — ответила она с искренним энтузиазмом, прижимая к груди ежедневник.

Между ними снова возникла лёгкость, и Адам, улыбаясь, уселся на место.

— Ты уже бывал на Нантакете?

— Пару раз.

— И как тебе? Он так же хорош, как о нём пишут?

Адам, не глядя, закинул в рот тарталетку с красной икрой, что лежала на тарелке рядом, и поморщился.

— Хм… — задумчиво выдохнул он.

Рэна вопросительно смотрела на него, ожидая ответа, и он с удивлением обнаружил, что ему это нравится. Хотя он всё же был уверен, что она знала о его детстве на Нантакете. Несмотря на предыдущий диалог, Адам не отбросил полностью свои подозрения.

— Хороший остров. Старые уютные кофейни, люди приветливые, воздух отличный, — перечислял он, загибая пальцы. — Единственный минус — повсюду рыба, все едят морепродукты. Я их не люблю!

— А я, напротив, очень люблю.

Рэна улыбнулась ему так искренне и тепло, что он невольно наклонился в её сторону, но, поймав себя на этом, тут же отстранился, вернув прежнее положение.

Адам вновь замолчал и погрузился в свои мысли. Казалось, он устал от разговора с ней. Это заставило девушку задуматься о том, что её ждёт на Нантакете. Что они будут там делать вместе с Монтерреем? Чего он ожидает от неё? Это и называется курортным романом?

Когда самолёт начал снижаться, Рэна прильнула к окну, стараясь не пропустить ни одной детали. Внизу, как на ладони, раскинулся Нантакет, окружённый бирюзовыми водами Атлантического океана. Её дыхание невольно замерло от увиденного: вся картина, открывшаяся перед ней, казалась кадром из фильма или страниц книг Хэйден Лэйн.

Остров был окружён длинными песчаными пляжами, которые мягко изгибались вдоль береговой линии. Вода была такой чистой, что можно было увидеть, как цвета меняются от светло-бирюзового до тёмно-синего по мере углубления океана.

В центре острова простирались зелёные поля и лесистые участки, покрытые густой растительностью. Крошечные домики с черепичными крышами, разбросанные среди зелени, выглядели уютно и приветливо, словно приглашая остановиться и насладиться тишиной этого удивительного места. Узкие дорожки и улицы, казалось, вели к маленьким бухтам, где были пришвартованы яхты и лодки, мирно покачивающиеся на воде.

Её глаза не могли оторваться от этой потрясающей панорамы. С высоты птичьего полёта остров выглядел ещё более загадочным и манящим, и Рэна не могла дождаться момента, когда ступит на его землю. Сердце забилось быстрее от предвкушения.

Адам, заметив её восхищение, тоже взглянул в окно:

— Красиво? Нантакет всегда производит такое впечатление, особенно когда видишь его впервые.

— Нет, не просто красиво. Это… мечта, — ответила девушка, не отрывая взгляда от окна.

Самолёт плавно снижался, и остров всё больше приближался, открывая новые детали: извилистые дороги, белые дома, ухоженные сады. Рэна знала, что это будет не просто отпуск — это будет нечто особенное, что-то, чего она никогда не забудет.