Синеглазая принцесса

25

Проснувшись, Алана не обнаружила рядом Николаса. Она посмотрела по сторонам… В комнате его не было!

Вскочив с постели, она быстро оделась в цветастое платье с накрахмаленным кружевным воротничком, повязала волосы шелковой лентой и побежала к лестнице, которая вела на первый этаж.

Душа ее пела. И неудивительно – ведь любимый муж наконец-то вернулся домой!

Эскью, по своему обыкновению, церемонно провел Алану в столовую. Николас уже сидел за столом напротив матери.

Две пары изумрудно-зеленых глаз выжидающе посмотрели на Алану, затем Николас встал и предложил жене стул по правую руку от себя.

Алана удивленно разглядывала мужа – он впервые предстал пред нею не в мундире, а в сером сюртуке и белоснежной рубашке. Серые панталоны облегали длинные стройные ноги, а черные сапоги блестели как зеркало.

Заметив удивление жены, Николас пояснил:

– Я ушел из армии и не ношу теперь мундира.

Алана просияла.

– Бог услышал ваши молитвы, Лилия!

Мать Николаса кивнула, однако глаза ее были печальны.

– О да, и я вечно буду ему за это благодарна.

Алана ласково улыбнулась мужу, вспоминая его нежные объятия, однако он посмотрел на нее холодно и неприязненно. Как будто ночи любви не было и в помине!

– Что это ты напялила? – грубо спросил он. – Да ты знаешь, на кого ты похожа?!

Алана растерянно посмотрела на свое новое платье.

– А что? Тебе не нравится расцветка?

Во взгляде Николаса, устремленном на мать, полыхнул огонь, однако тон оставался по-прежнему ледяным.

– Я попросил бы вас впредь не забивать ей голову всяческим вздором, дорогая матушка. Она существо неиспорченное. И пусть остается такой и впредь!

– Ты хочешь сказать, что она невинна, а я пытаюсь ее развратить? – нахмурилась Лилия.

– Понимайте, как хотите, – вызывающе ответил Николас и, повернувшись к жене, напряженно проговорил: – Я уезжаю до самого вечера – у меня много дел.

С этими словами он вышел из столовой. Алана была в полной растерянности:

– Что с ним, Лилия? А я-то надеялась…

В глазах свекрови стояли слезы.

– Я тоже надеялась, что время залечит его раны, но, увы, он ничуть не смягчился по отношению ко мне. Николас по-прежнему винит меня в гибели своего отца.

– Может быть, стоит подождать еще немного? – попыталась утешить свекровь Алана. – Я уверена, что со временем Николас поймет свою ошибку.

Лилия сокрушенно покачала головой:

– О нет! Николас мало кого ненавидит, но такие люди почти не прощают обид. Уж если он с кем-то поссорится, это на всю жизнь!

– Лилия, прошу вас, расскажите ему правду! Для вас нет другого способа примириться с сыном.

Лилия побледнела:

– Но я не могу! И ты, пожалуйста, тоже не рассказывай… Хорошо?

– Не волнуйтесь, я же обещала, что не выдам вашей тайны. Но если честно, то я не понимаю Николаса. Он такой сложный человек, Лилия!

– Да, сложный и несгибаемый. Однако в этом есть и хорошая сторона, Алана. Николас будет тебе прекрасным мужем, если сумеет похоронить прошлое. Хотя порою он бывает удивительно безжалостным. Не позволяй ему над собой издеваться, девочка.

Алана кивнула, пытаясь собраться с мыслями. Выходка Николаса совершенно сбила ее с толку. Казалось, в нем живут два разных человека: один – пылкий любовник, а другой – холодный, равнодушный незнакомец, каким он предстал перед ней сегодняшним утром.

Николас с наслаждением вдыхал весенний воздух и думал, что хорошо все-таки вновь очутиться дома. Ведь если разобраться, дороже этого поместья для него ничего нет. Даже когда последний представитель рода Беллинджеров отойдет в мир иной, этот чудесный край не прекратит своего существования. Добровольное изгнание далось Николасу нелегко – он безумно скучал по Беллинджер-Холлу и теперь никак не мог им налюбоваться.

Почти все утро Николас объезжал поля и луга в сопровождении Альберта, бывшего раба, а ныне свободного человека. После войны мать назначила Альберта управляющим, и Николас вынужден был признать, что она сделала правильный выбор.

Отставной капитан был изумлен, обнаружив, что Беллинджер-Холл не только не пребывает в упадке, но даже процветает. Поля уже засеяли, корма для скотины было вдоволь.

Николас осмотрел конюшню, амбары… Все содержалось в полном порядке, а на конюшне даже недавно настелили новую крышу. Скрепя сердце Николас вынужден был признать, что Лилия – прекрасная хозяйка, ибо все это стало возможным лишь благодаря ее неустанным трудам и заботам.

Подъехав к конюшне, Николас спешился и, сунув поводья в руки юному конюху, обратился к управляющему:

– Альберт, я хочу показать тебе лошадь, которую купил в Арлингтоне. Мне, право, давно не попадались такие красавицы. Ее мне продал Потит Гарвей. Не знаю, слышал ли ты о нем…

Черные глаза Альберта округлились:

– Янки Потит Гарвей, который торгует лошадьми? О, это плохой человек, он стольких людей уже разорил! С ним опасно иметь дело, мистер Беллинджер!

– Может быть, но рыжая кобыла, которую он мне продал, стоит уплаченных за нее денег! Одного взгляда на нее достаточно, чтобы это понять.

Альберт вдруг остановился как вкопанный.

– Как вы сказали? Рыжая кобыла?

– Ну да… По кличке…

– Погодите, мистер Николас, позвольте мне самому угадать… Ее зовут Рыжая Бетти, верно?

– Верно. А ты что, о ней уже слышал?

Альберт помрачнел.

– Да кто ж о ней не слышал, сэр?! Эту кобылу ни один человек не может объездить. Ни один! Потит нажил на ней целое состояние: он ее продает, а когда новый хозяин хорошенько намучается со строптивицей, выкупает обратно. Но, как нетрудно догадаться, уже за другие денежки.

– Ты хочешь сказать, янки меня надул? – нахмурился Николас.

– Вот именно, сэр! Именно надул! Представляю, как он радовался! На берегах Потомака, пожалуй, не найдется плантации, хозяева которой не попались бы на его удочку, но все уже раскусили его хитрость, и у Потита теперь никто не покупает эту кобылу.

Николас помрачнел и ринулся в конюшню.

Деревянные стены стойла угрожающе трещали. До Николаса донеслись ругательства Гленна Хаббарда.

– Держите ее, ребята! – кричал он. – Крепче держите, а то она разнесет к чертям все стойло!

Когда Николас подбежал к ним, Гленн озабоченно покачал головой.

– Не знаю, что нам и делать, мистер Беллинджер. Всего час назад привели сюда эту кобылу, а она уже успела распугать всех лошадей и чуть не отправила на тот свет одного из моих парней. Понятия не имею, как ее утихомирить.

Николас злобно прищурился.

– Проклятый янки! Но почему два дня назад, когда я у него был, она вела себя смирно?

– Сдается мне, – сказал Гленн, – этот Потит что-то подмешивает ей в корм, но когда действие снадобья проходит, Рыжая Бетти превращается в дьяволицу. Ее и на развод-то оставить нельзя – она же не подпустит к себе жеребца! Ну, а о том, чтобы ее объездить, не может быть и речи. Я не такой дурак, чтобы рисковать жизнью! Можете меня уволить, мистер Беллинджер, но я к ней не подойду.

Альберт присоединился к Николасу, и трое мужчин стали с тревогой наблюдать за беснующейся лошадью. Мальчишка-конюх в ужасе забился в дальний угол стойла, а Рыжая Бетти, дико хрипя, била копытом в деревянную перегородку – только щепки летели в разные стороны!

Николас чуть не задохнулся от ярости:

– Представляю, как потешался надо мной этот мерзавец янки! Но пусть не надеется заполучить обратно свою лошадь. Да я скорее застрелю ее, чем пойду на поклон к этому плуту!

Гленн энергично закивал головой.

– Это вы правильно решили, хозяин! Хоть и жалко убивать такую красавицу, но что поделаешь? Толку-то от нее все равно не будет!

И словно в подтверждение его слов Рыжая Бетти внезапно сорвалась с места и ринулась в атаку на конюха, метя ему копытом прямо в лоб. Мальчишка взвизгнул и юркнул за дверь.

– Да, боюсь, другого выхода у вас нет, мистер Николас, – поддержал Гленна Альберт. – Счастье еще, что эта тварь никого не убила.

Обычно Алана делила свое время между беседами с Лилией и посещением конюшен. Она уже успела подружиться со всеми лошадьми, и главный конюх Гленн Хаббард не уставал удивляться тому, что при виде Аланы они приходили в буйный восторг и кидались ей навстречу, грозя вышибить копытом деревянные перегородки. У Гленна даже закралось подозрение, что Алана обладает какой-то магической властью над животными.

Около двух часов дня Алана переоделась в серебристо-серую амазонку и пошла в конюшню – в это время она обычно каталась верхом. Лилия научила ее ездить в дамском седле, однако Алана втайне отдавала предпочтение мужской посадке, к которой привыкла с детства: женщины племени шайенов ездили верхом только так.

Приблизившись к дверям, Алана услышала возбужденные мужские голоса и лошадиное ржание.

– Дай сюда ружье, Гленн! – рявкнул Николас. – Лучше поскорее покончить с этой историей! Как подумаю, что чертов янки выставил меня на посмешище…

Алана вбежала в конюшню и увидела насмерть перепуганную кобылу, которая, почуяв опасность, рвалась с привязи.

Алана решила, что ослышалась.

– Ты, наверное, шутишь? – воскликнула она. – Разве можно убивать такое прекрасное животное?

Николас мрачно отметил про себя, что жене очень идет модный костюм для верховой езды, но сейчас ему было не до комплиментов.

– Иди домой, Алана! – раздраженно отмахнулся он. – Женщинам здесь не место.

Однако Алана, не обратив внимания на его слова, направилась к стойлу Рыжей Бетти.

– Успокойся, милая! – ласково обратилась она к лошади. – Быть того не может, чтобы трое бравых мужчин задумали тебя убить. Тебя, такую миленькую лошадку…

Николас кинулся было за ней, но Гленн схватил его за рукав.

– Оставьте ее, мистер Беллинджер. Животные почему-то к ней тянутся, как ни к кому другому. Почему – не знаю, может, на них индейский язык действует, но это так.

– Да ее же растопчет эта зверюга! – воскликнул, вырываясь, Николас, но схватить Алану не успел, ибо случилось нечто необъяснимое: едва она вошла в стойло, лошадь перестала бить копытом и навострила уши.

Мужчины завороженно смотрели на Алану, а она тихонько заговорила по-шайенски и сделала несколько шагов к Рыжей Бетти.

– Не бойся, красавица, – ласково сказала Алана. – Тебе нечего бояться. Ты гораздо красивее всех остальных лошадей в нашей усадьбе. С тобой никто не сравнится, можешь мне поверить.

Она подошла еще ближе и протянула к кобыле руку, но Рыжая Бетти попятилась.

– Да не обижу я тебя, милая, не обижу! – улыбнулась Алана. – Мы с тобой подружимся, вот увидишь.

И в следующий раз, когда она попыталась погладить лошадь, та покорно подставила шею.

Николас глазам своим не верил: жена его сотворила истинное чудо!

А Алана взяла пригоршню овса и протянула лошади. Та осторожно слизнула с руки зерна и повела ушами, готовая отпрянуть при малейшей опасности.

– Как ее зовут? – спросила по-английски Алана.

– Рыжая Бетти, – ухмыляясь, ответил Гленн и торжествующе обратился к Николасу: – Видите, хозяин? Я же говорил, что у вашей жены особый дар! Да кто еще способен укротить эту бешеную скотину? Смотрите, она преспокойно ест из рук миссис Беллинджер!

– Мда… – задумчиво протянул Николас, – с моей женой нужно держать ухо востро. А то она и из меня, если зазеваюсь, сделает кроткого агнца.

Гленн прыснул, а Альберт с преувеличенным вниманием принялся разглядывать потолочные балки.

– Но я все равно не верю, что эту лошадь можно объездить, – упрямо заявил Николас.

И тут же раздался негромкий голос Аланы:

– Эй, кто-нибудь! Бросьте-ка мне уздечку. Нашей малышке не терпится побегать.

– Алана! – злясь на собственное бессилие, предупредил Николас. – Не делай глупостей. Эта лошадь опасна. Очень опасна!

Однако Алана не шелохнулась.

– Черт побери, ты послушаешь меня или нет? Сейчас же отойди от нее! – прошипел Николас и шагнул к двери стойла, однако кобыла сразу же насторожилась, и ему пришлось остановиться.

– Не заходи сюда, Николас, – предостерегла мужа Алана. – Лучше подождать, пока я окончательно завоюю ее доверие.

Николасу ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы и подчиниться, поскольку даже ребенку было понятно, что Рыжая Бетти никого, кроме Аланы, не желала признавать.

Гленн бросил Алане уздечку. Она поймала ее на лету и проворно надела на лошадь, потом схватила Рыжую Бетти под уздцы и несколько раз подула ей в ноздри.

Мужчины остолбенели от ужаса, а Алана спокойно пояснила:

– Она должна запомнить мой запах.

И действительно, кобыла совсем присмирела и уже смотрела на Алану преданными глазами.

– Видишь, как она ценит ласковое обращение? – усмехнулась Алана, поглаживая лошадь по холке. – Мы ведь с тобой прекрасно понимаем друг друга, не правда ли, Рыжая Бетти?

Лошадь ткнулась мордой в ее ладонь. Алана рассмеялась и обняла Рыжую Бетти за голову.

– Ты меня полюбила, да?

– Отойди от нее, Алана! – не выдержав напряжения, взмолился Николас. – Говорю тебе, лошадь очень опасна. Ее нельзя объездить. Это никому еще не удавалось, понимаешь? Если не веришь мне, спроси у Гленна.

Алана улыбнулась и сняла с загородки седло, в котором обычно ездила Лилия.

– Ошибаешься, Гленн! – в голосе Аланы звучал задорный вызов. – Ее не только можно, но и нужно объездить! Держу пари, она будет этому рада.

Николас все-таки умудрился подобраться к стойлу и схватил жену за руку.

– Не смей, Алана! Эта лошадь – убийца!

– Чепуха, Николас! Лошадей-убийц не бывает. Есть только мужчины, которые не умеют правильно обращаться с пугливыми маленькими лошадками. Такими, как эта!

Алана ловко вывернулась и, не успел Николас и глазом моргнуть, как она снова оказалась возле Рыжей Бетти.

Николас не посмел войти за загородку, боясь, как бы кобыла с испугу не лягнула Алану. Кусая губы, он смотрел на жену, а та в считанные секунды оседлала лошадь и вывела ее из стойла.

– Алана, в последний раз предупреждаю, не делай этого! – процедил сквозь зубы Николас, мысленно видя, как жена истекает кровью под лошадиными копытами.

Но Алана притворилась, будто не расслышала, и вскочила в седло.

Все затаили дыхание. Рыжая Бетти замерла.

Алана нагнулась и что-то прошептала ей на ухо, и… лошадь медленно двинулась по кругу. Потом круги начали расширяться, постепенно рысца перешла в галоп…

Николас вздохнул и хотел было утереть вспотевший лоб, но внезапно Алана развернула лошадь и понеслась прямо на забор! Еще мгновение – и Рыжая Бетти зависла в воздухе… Мужчины ахнули, а лошадь вместе со всадницей уже приземлилась на зеленом лугу по другую сторону ограды.

Алана звонко расхохоталась.

– Будь я проклят! – потрясенно проговорил Гленн. – Много я видел в своей жизни наездников, но никто из них с вашей женой не сравнится, мистер Беллинджер. Такое никому и во сне не снилось. Вы только посмотрите, лошадь слушается ее с полуслова!

– Ага! – весело подхватил Альберт. – Представляете, как будет взбешен Потит Гарвей, когда поймет, что ему уже не заполучить эту лошадку назад? А уж когда он узнает, что его оставила в дураках ба… прошу прощения, миссис Беллинджер, он лопнет от злости!

Николас не отрываясь смотрел на удалявшуюся жену. Темные волосы Аланы развевались на ветру, холм, к вершине которого она скакала, был усеян яркими полевыми цветами. Зрелище было восхитительное!

Глаза Николаса восторженно сияли, лицо озарилось улыбкой. Он гордился своей женой. Такой смелой, ловкой наездницы не было во всей Виргинии! А он… он был счастливым обладателем этой удивительной женщины!

Николас торжествующе рассмеялся и решил подарить Рыжую Бетти Алане. Во-первых, жена это заслужила. А во-вторых, Рыжая Бетти все равно, наверное, никого, кроме Аланы, к себе не подпустит…

Алана же неслась быстрее ветра и наслаждалась волшебным чувством полета. Все тревоги и печали остались позади, а впереди ее ждала лишь радость – так ей сейчас казалось.