Скелеты благородного семейства или Смерть на десерт

Глава 1

Эмили глубоко вздохнула, выбираясь из накативших на неё океанской волной воспоминаний. Дэвид, чуть нахмурясь, продолжал внимательно изучать приглашение, только что на вкус его не пробуя.

— Думаешь, это чья-то шутка?

Голосок Эми едва заметно дрогнул, всё-таки леди надеялась на то, что почтенная леди, что называется, дозрела до примирения с внучкой.

— Приглашение подлинное, это точно, — Дэвид слегка пошевелил пальцами, выпуская сероватые струйки уникальной магии Дознания, помогающей определять истинность документов, а также настоящие мысли и чувства любого живого существа (именно из-за этой способности магию Дознания и разрешалось использовать исключительно королевским сыщикам). — Да, документ подлинный, ошибки быть не может.

Эми снизу-вверх посмотрела на Дэйва, просительно сложив ручки у груди:

— Мы поедем к ней?

Дэвид мысленно поморщился. Герцогиня Вандербилдт ему никогда не нравилась, её ум и практичность ничуть не компенсировали чёрствости, надменности и пренебрежения ко всем, кто был ниже её по положению. И всё-таки почтенная леди была бабушкой Эми, она не оставила осиротевшую малышку и дала ей прекрасное воспитание. Даже любила её и искренне желала счастья, в своём понимании, разумеется, но всё-таки. И кто знает, а вдруг, герцогиня действительно возжелала примирения с родственницей, всё-таки возраст берёт своё, одинокая старость мало кого прельщает.

— Хорошо, — Дэйв коротко кивнул, быстро обдумывая все возможные варианты развития событий.

Эмили просияла лучезарной улыбкой, захлопала в ладоши, слегка подпрыгнула и чмокнула мужа в щёку. Дэйв ловко поймал супругу и превратил целомудренный поцелуй в гораздо более откровенный и глубокий. Обычно одного такого поцелуя хватало, чтобы все сомнения и тяготы служебного дня развеялись туманом, но сегодня крошечный червячок смутной тревоги всё-таки остался, забившись в самый тёмный и недоступный уголок души королевского сыщика.

Родители Дейва к известию о приглашении в замок тоже отнеслись без воодушевления. И если леди Алалия, матушка Дэвида, больше огорчилась тому, что не вся семья сможет собраться на праздник в честь встречи Рождения года, то лорда Джеральда насторожило слишком уж внезапное приглашение.

— Может, нам с вами поехать?

— Боги, сохраните! — выпалил Дэвид, красочно представив, чем может закончиться встреча холодной, словно обломок льда, герцогини с изменчивым, точно океанская волна, лордом. — Я не готов все праздники трупы прятать и замок восстанавливать!

Джеральд усмехнулся, покровительственно похлопал сына по плечу:

— Сынок, за Чёрным Джеком убирать не приходится, ты же знаешь.

И это было правдой. Какие бы страшные истории ни рассказывали о бывшем корсаре, наверняка никто ничего утверждать не мог. Как оно всё было на самом деле знал лишь сам Джеральд, но он к ностальгии был не склонен, говоря, что не стоит тащить в новую жизнь груз прошлого. Впрочем, то, что даже самые отъявленные головорезы на море и на суше старались не трогать детей бывшего корсара, говорило умеющим думать и делать выводы о многом. Например, о том, что с лордом Эверлич и его семейством лучше дружить. Как говорится, во избежание.

— Братишка, если помощь потребуется, звезду выпусти, — старший брат Дэйва, Дэниел, вытащил из-за ворота небольшой серебряный кулон в форме звезды.

Такая на первый взгляд неприметная и безобидная подвеска была у каждого члена благородного семейства и являлась не только мощным защитным артефактом, но ещё и сигнальным маяком. В случае опасности звезду нужно было сжать в кулаке, а затем резко подбросить вверх. Артефакт закрывал своего обладателя невидимым для глаз прочным защитным куполом, способным выдержать до пяти прямых магических атак, а в воздухе превращался в многолучевую ослепительно сияющую звезду, пульсирующую в такт ударов сердца хозяина. По цвету сияния любой представитель рода Эверлич без труда определял, кому именно потребовалась срочная помощь, у Дэвида, например, звезда переливалась ярким бирюзовым светом, а артефакт Эми светился всеми оттенками зелёного.

— Надеюсь, до звезды дело не дойдёт, — вздохнул Дейв, машинально нащупывая под рубашкой семейный артефакт.

Лорд Эверлич крякнул выразительно, однако спорить с сыном не стал, прекрасно понимая всю тщетность данного мероприятия. Дэвид был из тех, кто приняв решение, от задуманного не отступал, тем более, когда речь шла об исполнении желания горячо любимой супруги. Впрочем, в этом сыновья удивительно походили на самого лорда Джеральда, чем оный немало гордился.

Сборы в дорогу прошли быстро, Дейв в путешествиях привык обходиться минимумом вещей, а Эмили, не очень-то обольщающаяся по поводу бабушкиного благодушия, решила много чемоданов не брать. Мало ли, вдруг придётся спешно покидать замок, ведь герцогиня Вандербилдт очень любит отдавать приказы в духе: четверть часа на сборы и отъезд. И то, что она сама гостей и пригласила, пожилую леди ничуть не смутит и не остановит, если она пожелает выдворить кого-либо из своих владений.

— Никак не могу понять, с чего вдруг бабушка решила пригласить нас к себе, да ещё и на праздник?

Эми ловко убрала в дорожную сумочку набор для рукоделия и новый детективный роман, коим зачитывались все жители столицы. Деловито прячущий в потайной карман набор отмычек Дейв лишь плечом дёрнул:

— Да кто её знает? Приедем, на месте и разберёмся, что к чему.

Эмили решила поддразнить излишне молчаливого супруга, скользнула к нему поближе, обхватила сзади, запуская шаловливую ладошку в ворот рубашки

— Ты же сыщик, тебе по долгу службы полагается выдвигать и проверять всевозможные гипотезы.

— Тогда сейчас я с огромным удовольствием займусь проверкой, — Дейв плавно, словно вышедший на охоту зверь, повернулся, прижал Эми и выдохнул в её полураскрытые губы, — гипотезы…

Если бы лорду и леди Эверлич предстояло путешествие на поезде, они бы, вне всякого сомнения, опоздали (причём Дэвид в глубине души был бы рад такому исходу), но поскольку путешествие планировалось в современном магически обустроенном экипаже, задержка никого не смутила. Кучер Эд, молодой и пригожий парень, узнав от служанки, что господа задерживаются, понимающе хмыкнул и отправился на кухню в надежде стянуть у кухарки парочку горячих сладких пирожков, а если повезёт, то и сорвать с уст черноглазой посудомойки поцелуй. На большее, увы, рассчитывать не приходилось, девица была воспитана в строгости и блюла себя с пылом, достойным лучшего применения. Надежды Эда оправдались лишь частично, едва он появился на пороге, кухарка всучила ему пухлый, источающий сногсшибательные ароматы узелок, на котором были вышиты сохраняющие тепло и свежесть продуктов символы, после чего решительно выставила за деверь. Даже увидеть черноглазую красоточку не получилось, а о поцелуе с ней оставалось только мечтать. Кучер в сердцах сплюнул под ноги, взгромоздился на сидение и с горя распотрошил узелок, выудив из него румяный, пышущий жаром пирожок. Что ж, как иногда говорят благородные лорды, обученные всевозможным премудростям, за неимением ничего лучшего… Пирожок оказался таким вкусным, что Эд даже не заметил, как его съел. Казалось бы, только один раз и откусил, а он вдруг, бац, и пропал, точно его никогда и не было. Нет, всё-таки надо будет сказать Бетси, кухарке, чтобы она пироги побольше делала. Это же безобразие, печь так вкусно и так мало! Только не послушается она его, посмеётся лишь да скажет, что на такого проглота, как он, готовить надо в бочке, что для сбора дождевой воды крестьяне используют. А он и вовсе даже не проглот, благородные-то господа тоже, между прочим, покушать любят. Тот же лорд Дэвид, кстати сказать, хоть и королевский сыщик, а никогда про завтраки да обеды с ужинами не забывает, только всё равно жилистый, словно сбруя лошадиная. Видать, правду старики говорят: «Сколько гончую не корми, медведем не станет».

Словно подслушав мысли кучера, из замка вышел Дэвид под ручку с взволнованной, но старающейся это скрыть, Эми. Путешественников провожала вся семья: Джеральд прощально обнял сына и поцеловал Эмили в щёку, Дэниел выразительно похлопал себя по груди, мол, помни про звезду. Леди Алалия расцеловала Эмили, погладила сына по щеке и привычно шагнула к мужу, прижавшись к его плечу. Джеральд так же привычно обнял супругу, делясь с ней своей силой и спокойствием.

Путь до старинного замка с несколько пафосным названием Северная звезда был долгим и утомительным. И дело тут не только и не столько в расстоянии и качестве дорог, сколько в магии, которую герцогиня Вандербилдт не любила (Эми предполагала, что эта нелюбовь происходила из отсутствия у почтенной леди каких-либо зачатков таланта к магии), но коей неизменно пользовалась в своих интересах. Только-только получив в дар от отца Северную звезду, герцогиня наняла целых трёх талантливых артефакторов, чтобы они, во-первых, поставили защитный магический купол, который никто не сможет пробить как из самого замка, так и снаружи, во-вторых, обеспечили дом максимальным комфортом и уютом, чтобы и огнь в камине не гас без позволения, и вода была лишь там, где это необходимо, и обивка на стенах никогда не выгорала и не пачкалась, меняя свои цвет и фактуру в прямом смысле слова по первому щелчку пальцев. Третьим приказом герцогини Вандербилдт было сделать так, чтобы любой путник, направляющийся в Северную звезду, сразу чувствовал, насколько ему рады и рады ли вообще, дабы безумец, рискнувший нагрянуть в замок без приглашения даже не смог бы найти дороги. Артефакторы, лучшие из лучших в своём деле, внимательно выслушали пожелания герцогини, уточнили кое-какие детали и принялись за работу. Полученное задание было непростым, во время его исполнения два мага полностью выжгли свой дар, потеряв способности и едва не распростившись с жизнью, зато результат превзошёл даже ожидания самой герцогини. Северная звезда превратилась в магическую крепость, взять штурмом кою не решился бы и самый отважный авантюрист. Разумеется, на новое чудо магии хлынули посмотреть толпы желающих, а попасть в замок смогли… ну, да, правильно, те, кого герцогиня Вандербилдт соблаговолила пригласить лично, те в замок и попали, остальные так и не смогли найти дорогу, в отместку распуская про Северную звезду и её хозяйку самые жуткие истории. Герцогиня большую часть сплетен игнорировала, над некоторыми смеялась, а за иные и вовсе требовала у короля самого сурового наказания. В самом деле, разве можно безнаказанно пачкать в грязи благородное имя Вандербилдт?! Правильно, нельзя, даже если очень и очень хочется.

— Что-то мне подсказывает, что твоя бабуля нам не очень-то и рада, — Дейв покрутил головой, разминая затёкшую шею.

Эми вздохнула, страстно мечтая уже даже не о сытном ужине и горячей ванне, а обыкновенной остановке, можно даже посреди глухой чащи леса, населённой упырями и разбойниками. Хотя нет, упырей всё-таки не надо, если верить Большой магической энциклопедии, их очень тяжело одолеть.

— Я вообще удивлена, что она решила нас пригласить.

Дэвид хмыкнул, выглянул в окошко и облегчённо выдохнул:

— Замок. Наконец-то!

Северная звезда во всём немеркнущем великолепии своих стен и воздушных башен предстала перед утомлёнными путниками, маня тёплыми огоньками света из окошек, интригуя тут и там вспыхивающими разноцветными магическими огоньками и дразня сытными ароматами, долетающими из небольших распахнутых настежь окошек кухни. Впрочем, попасть в замок было не так-то просто, ажурные ворота оказались запертыми, небольшая будочка привратника, почти по окошко засыпанная снегом, выглядела стылой и абсолютно нежилой.

«Нас не ждали, мы припёрлись, — вспомнил Дейв любимую присказку отца. — Впрочем, если нас не пустят в замок, вернёмся домой. Да, будет досадно проделать зря такой выматывающий путь, Эми опять же расстроится, но зато дома нам по-настоящему рады, да и безопаснее там».

Сыщик нахмурился, невольно отметив, что опять задумался о безопасности. Смутная, толком не оформившаяся тревога старым шрамом ныла с самого момента получения приглашения. Никаких причин для неё совершенно точно не было, ни приглашение, ни замок, да даже дорога не несли в себе никакой угрозы, так почему же было стойкое ощущение чего-то неправильного и даже опасного?! Дэвид даже губу закусил, чтобы не приказать недовольно бурчащему что-то себе под нос кучеру не стучать в ворота, а развернуть карету и везти их обратно.

— Что-то не так? — Эмили уловила беспокойство мужа, положила холодную ручку (к вечеру похолодало, даже муфточка со специальным магическим обогревом не справлялась, да и волнение перед встречей с бабушкой студило кровь) на сжатую в кулак руку мужа.

Дейв нашёл в себе силы улыбнуться, с беспокойством глядя на побледневшее от усталости личико супруги.

«Сегодня переночуем в замке, а завтра, если что-то пойдёт не так, вернёмся домой», — решил сыщик и, нежно заключив ладошку Эми в свои ладони, выдохнул:

— Всё хорошо, любимая, не волнуйся. Я никому не дам тебя в обиду.

Промёрзший и уставший не меньше пассажиров кучер так загрохотал по воротам, что его наверняка было слышно даже на окраине столицы. Не удивительно, что не прошло и минуты, как дверь будки привратника с пронзительным скрипом отворилась и на улицу вышел заросший косматой седой бородой по самые глаза мужчина.

— Чего надо?! — пробурчал привратник сердито, не расщедрившись даже на самое простое приветствие.

Кучер, впрочем, тоже не собирался заниматься словоблудием и, помня о том, что господа в карете всё слышат и грубости не спустят (в семействе Эверлич вежливость считалась такой же обязательной, как и аккуратность с исполнительностью), лаконично ответил, пересилив себя и приветственно кивнув:

— Открывай, лорд и леди Эверлич прибыли. По приглашению герцогини.

Из горла привратника вырвался странный пугающий скрип, от которого Эми невольно вздрогнула и прижалась к мужу, не сразу сообразив, что это смех:

— Знамо дело, по приглашению, без оного вы бы сюда и не доехали. Ладно уж, коли приехали, заходите.

Не спеша, всем своим видом демонстрируя полнейшее неодобрение, привратник лениво доплёлся до ворот, распахнул одну створку и только после окрика кучера открыл и вторую, чтобы карета могла проехать.

«Да уж, сразу видно, как нам рады», — вздохнул Дейв, машинально кладя руку на грудь, туда, где под одеждой прятался семейный амулет, и крепче прижимая к себе напряжённо выпрямившуюся Эмили.

Ворота за каретой с протяжным скрипом стали закрываться, почему-то напомнив Эми врата склепа, в коем погребли её родителей. Леди поёжилась и тут же обругала себя за трусость и мнительность. Вот же, какая ерунда ей в голову лезет, всё потому, что она устала и замёрзла! Чего ей бояться, в самом деле, бабушка её пригласила, вон, даже на крыльцо вышла, значит, ждёт и наверняка рада.

Герцогиня Вандербилдт действительно вышла на крыльцо, только вот надменное властное лицо радости не выражало ни капли. Да и серые глаза смотрели холодно, остро, точно два отточенных лезвия, у Дейва даже старый шрам на боку саднить начал.

— Бабушка! — Эмили выскочила из кареты, едва она остановилась, не дожидаясь помощи ни от мужа, ни от кучера, рискуя оступиться и упасть на обледенелый булыжник двора. — Бабушка, как же я рада тебя видеть!

Что-то отдалённо похожее на улыбку осветило лицо герцогини, взгляд стал теплее, словно смертоносные лезвия спрятались до поры в неприметные ножны.

— Эмили, дорогая моя.

Герцогиня на краткий миг прижала Эми к груди и тут же отстранила, придирчиво разглядывая, точно принесённое от портнихи платье.

— Что ж, замужество не сделало из тебя дурнушки… пока, по крайней мере. Манеры вот только стали хуже, но это и ожидаемо, учитывая, в какую семью ты предпочла уйти.

Эмили бросила быстрый взгляд на Дэвида, но тот стоял с таким невозмутимым и непроницаемым видом, что ему и скульптуры в королевском саду бы позавидовали.

— Я тоже люблю тебя, бабуля, — леди приподнялась на цыпочки, слегка коснулась губами высохшей щеки герцогини и совершенно честно добавила. — И очень рада тебя видеть. Мне не хватало твоего воркования.

Уголки губ старой леди дрогнули, собираясь улыбнуться, но тут же привычно опустились, в надтреснутом голосе скользнула насмешка:

— Да неужели? Что же ты тогда даже ни разу не навестила свою бабушку? Про письма и приглашения в гости я и не говорю, молодые девицы чудовищно неграмотны, своё имя и то с трудом нацарапать могут.

Эмили не стала говорить, что без приглашения герцогини в замок к ней не попасть, а письма и приглашения в гости ей присылали, только почтенная леди отправляла их даже не распечатанными. Вместо этого Эми улыбнулась и повернулась к Дэвиду:

— Дейв, знакомься, это моя бабушка, герцогиня Элеанора Вильгельмина Бригитта Вандербилдт. Бабушка, позволь тебе представиться моего мужа Дэвида…

Эми смешалась, от волнения позабыв все прочие имена мужа, которые, кстати сказать, только во время официальных, как правило, служебных, церемоний и перечисляли. Герцогиня, разумеется, такого промаха внучке не спустила, надменно бровью повела, а вот Дэвид, наоборот, улыбнулся, пряча в глазах озорные искорки:

— Друзья и родные зовут меня просто Дейв.

«А он хорош, — невольно отметила герцогиня, буравя мужчину холодным изучающим взглядом, — не удивительно, что Эмили в него влюбилась. Высокий, стройный, волосы копной тёмной волнистой… чисто гнездо воронье по весне. На подбородке ямочка, физиогномисты говорят, она о стойкости духа свидетельствует… Мда, весьма привлекателен, а самое манящее в нём улыбка подкупающая и, пожалуй, глаза тёмные, проницательные, на дне рыбками серебряными всполохи магии сверкают. Ох, бесовский лорд, девки за ним, поди, табунами ходят!»

Леди Элеанора чуть заметно поморщилась, вспомнив своего, теперь уже покойного, супруга. Тот тоже был весьма пригожим и обаятельным, шутя кружил головы и разбивал сердца, упиваясь собственным великолепием. Супруга была ему нужна исключительно для рождения наследника, для всего остального существовали многочисленные фаворитки, искренне влюблённые и свято верящие, что их чувства взаимны. Герцогиня стиснула зубы, вспомнив, как часто рыдала по ночам, уткнувшись в подушку, чтобы жадные до скандалов и сплетен слуги ничего не услышали, как отчаянно надеялась, что муж оценит её любовь и верность, оставит своих многочисленных прелестниц и вернётся к ней. Не вернулся, он даже умер в постели другой, замужней, между прочим, дамы, которую за измены её собственный супруг с позором вернул родителям.

— Как давно Вы супруг Эмили?!

Герцогиня досадливо сжала губы, но сорвавшийся с губ вопрос было уже не вернуть. Дэвид озадаченно нахмурился, но с ответом не замешкался ни на миг:

— Четыре месяца.

Леди Элеанора подозрительно прищурилась:

— И всё это время Вы хранили верность своей супруге?

Лорд посмотрел так, что на краткий миг герцогиня даже усомнилась в собственном здравомыслии и смутилась, покраснела, тут же разозлившись на себя за столь постыдную слабость (и на него, за то, что посмел смутить).

— Естественно.

— Было бы естественно, не спрашивала бы!

Герцогиня Вандербилдт круто повернулась, так, что даже юбка вокруг ног закрутилась, неприязненно бросила через плечо:

— Ступайте в замок. Пусть твой муж и не знаком с тонкостями этикета, но тебе, Эмили, следовало бы и знать, что на крыльце разговоры ведут только простолюдины.

Дэвид всегда гордился своей выдержкой, мало кто мог похвастаться тем, что сумел вывести из состояния душевного равновесия опытного королевского сыщика, но сейчас, глядя на сконфуженную и притихшую жену, ему отчаянно захотелось сделать что-нибудь этакое. В конце концов, надо же оправдать многочисленные укоры в дурном воспитании! Дейв слегка толкнул жену в бок, а затем скорчил такую уморительную рожицу, что Эми не выдержала и прыснула, неубедительно пытаясь замаскировать смешок кашлем. Герцогиня Вандербилдт, разумеется, неуместный смех за своей спиной слышала, но поворачиваться не стала, лишь плотнее сжала губы. Ничего, время покажет, кому на долю выпадет смех, а кому слёзы. И горе этому смазливому мальчишке, если он думает нажиться на доверчивой Эмили, позабавиться ей, а потом переключиться на других таких же доверчивых наивных красоток! Герцогиня Вандербилдт не пожалеет никаких средств и сил, чтобы спасти свою внучку от того горя и позора, который испытала когда-то сама!