Сладкая ягодка. Горький огурчик (СИ)

Глава 10 Марат

Просыпаюсь от того, что член стоит колом и настойчиво упирается в попку Нины. Четвертое утро подряд – одно и то же. Еще не открыл глаза, а тело уже жаждет ее, жадно и безоговорочно.

Первые солнечные лучи пробиваются сквозь занавеску, освещая ее обнаженное плечо. Нина спит на боку, спиной ко мне, волосы разметались по подушке. Она дышит ровно и спокойно, а я лежу и сгораю от желания.

Черт, что она со мной делает?

Никогда раньше я не просыпался с таким неистовым желанием женщины. Алина... с ней все было размеренно, по расписанию, как прием витаминов. А здесь – словно подсел на наркотик.

Осторожно откидываю одеяло, любуясь изгибом ее бедра, плавными линиями талии. Раньше мне нравились худышки – острые коленки, выступающие ключицы, плоский живот. А сейчас я схожу с ума от этих округлостей, от упругой груди, которая так приятно ложится в ладони.

– Ниночка, – шепчу, целуя ее в плечо. – Что ты со мной делаешь... сладкая…

Кожа под губами теплая, целую дорожку вдоль лопатки, спускаюсь к позвоночнику. Она вздрагивает во сне, но не просыпается.

– Сладкая моя, – шепчу на ухо, прижимаясь всем телом. – Проснись, чувствуешь, кто уже проснулся и хочет тебя?

Рука сама скользит по ее боку и обхватывает грудь. Тяжелая, полная, сосок твердеет под пальцами. От одного прикосновения член дергается, и я едва сдерживаю стон.

Нина потягивается и сонно мурлычет что-то себе под нос.

– Доброе утро, хулиган, – говорит, не оборачиваясь.

– Очень доброе, – соглашаюсь, целуя ее в шею чуть ниже уха.

– И очень настойчивое, – она подается попкой назад, и я хрипло выдыхаю.

– Сама виновата. Спишь рядом совершенно голая.

– А в чем мне спать? В валенках?

Мы оба смеемся, но смех быстро сменяется тяжелым дыханием. Моя рука опускается ниже, поглаживает живот, бедро. Нина выгибается, подставляясь под ласки.

– Марат... – шепчет, и в этом шепоте столько тоски, что у меня все внутри сжимается.

Поворачиваю ее к себе и смотрю в сонные глаза. Такие красивые – синие с золотистыми крапинками. Целую веки, нос, уголки губ.

– Скучал всю ночь, – признаюсь.

– Ты всю ночь храпел, как медведь.

– Не храпел, а мурлыкал от счастья.

Нина смеется, запрокидывая голову, и я тут же целую открывшуюся шею. Кожа здесь особенно нежная и чувствительная. Я уже знаю все ее слабые места: за ухом, ямочку у ключицы, точку на внутренней стороне запястья.

– Ты невыносим, – шепчет Нина, но ее руки уже обвивают мою шею.

– Безумно жаждущий твое тело, – поправляю.

Целую ее губы – сладкие, слегка припухшие после сна. Она отвечает неохотно, еще сонная, но постепенно пробуждается от моих ласк. Ее язык скользит навстречу моему, руки запутываются в моих волосах.

Накрываю грудь ладонью, сжимаю, чувствую, как сосок упирается в центр ладони. Нина вздрагивает и выгибается мне навстречу.

– Какая чувствительная, – шепчу, спускаясь поцелуями к груди. – Моя сладкая ягодка.

Беру сосок в рот и слегка прикусываю. Нина тихо ахает, впиваясь пальцами в плечи. От ее реакции член становится еще тверже, если такое вообще возможно.

Перехожу ко второй груди, облизываю, целую, посасываю. Нина извивается подо мной, ее дыхание учащается.

– Марат, пожалуйста...

– Что, милая?

– Хочу тебя. Сейчас же.

В голосе столько нетерпения, что я готов кончить прямо сейчас. Но я не спешу – мне нравится доводить ее до безумия, видеть, как она теряет контроль.

Рука скользит по животу, между ног. Она уже влажная, готовая для меня. Осторожно ввожу палец, и Нина всхлипывает, сжимая меня внутри.

– Боже, как же ты меня заводишь, – хрипло говорю.

Начинаю медленно двигать пальцем, затем добавляю второй. Нина покачивается в такт движениям и тихо постанывает. Большим пальцем нахожу клитор и поглаживаю его круговыми движениями.

– Марат! – она выгибается и хватает меня за запястье. – Не мучай...

– Не мучаю, а ласкаю. Хочу, чтобы ты кончила от моих пальцев.

– Я хочу тебя внутри, – умоляет он. – Пожалуйста...

Но я продолжаю дразнить ее, чувствуя, как она приближается к оргазму. Ее внутренние мышцы сжимаются все сильнее, дыхание становится прерывистым.

– Давай, милая, – шепчу я. – Кончи для меня.

И она кончает, громко вскрикивая, тело выгибается дугой. Я чувствую, как по ней прокатываются волны оргазма, и это почти доводит меня до предела.

Не давая ей отдышаться, устраиваюсь между ее ног. Медленно вхожу в еще пульсирующую от оргазма киску. Тесно, жарко, влажно – земной рай.

– Нина... – выдыхаю, на секунду замирая.

Она смотрит на меня снизу вверх, глаза затуманены страстью, губы приоткрыты. В этот момент она так прекрасна, что у меня перехватывает дыхание.

Начинаю двигаться – медленно, глубоко, наслаждаясь каждым толчком. Нина подается навстречу, ее руки скользят по моей спине, оставляя царапины.

– Сильнее, – просит моя малышка. – Не жалей меня.

И я не жалею. Ритм становится быстрее, резче. Кровать скрипит под нами, но нам все равно – есть только мы, только это безумное желание, которое не утихает, а только нарастает.

Нина запрокидывает голову, изящно выгибая шею. Целую ее в шею, чувствую, как под кожей бьется пульс. Она стонет, и эти звуки сводят меня с ума.

– Да, да, да, – шепчет она в такт моим движениям. – Не останавливайся... еще… Марат…еще…я скоро…

Чувствую, как она снова приближается к оргазму. Меняю угол и попадаю точно в цель – Нина кричит, ее ногти глубоко впиваются в спину.

– Кончаю! – выдыхает она, тело сжимается вокруг меня.

Этого хватает, чтобы окончательно меня добить. Несколько резких толчков – и я кончаю следом, рыча ей в шею. Спермы много, словно и не было у нас ничего вчера вечером, словно я не залил ее грудь после того как она брала мой член в свой нежный ротик.

Падаю на нее, тяжело дыша. Сердце колотится так, словно я пробежал марафон. Нина гладит меня по голове, перебирает мои влажные волосы.

– Хорошо?

– Очень хорошо, – соглашаюсь, целуя ее в ключицу. – С каждым разом все лучше.

– Ты просто учишься работать с материалом, – смеется она.

– С самым лучшим в мире материалом.

Лежим в обнимку, наслаждаемся близостью. Я мог бы провести так всю жизнь – просто обнимать ее, чувствовать, как бьется ее сердце под моей щекой.

Но идиллия длится недолго. В кармане джинсов, валяющихся на полу, начинает вибрировать телефон.

– Не бери, – просит Нина, крепче обнимая меня.

– Может, важное...

Но звонок прерывается сам собой, и я остаюсь на месте. Через минуту звонок повторяется. Неохотно встаю, достаю телефон. На экране имя Григория. Странно, он никогда не звонит так рано.

– Григорий? Что случилось?

– Марат Захарович! – управляющий взволнован. – Срочно приезжайте на ферму! Проблема!

– Какая проблема?

– Половина стада слегла! Не встают, не едят! Похоже на отравление!

Сердце уходит в пятки. Если коровы отравились, это может означать конец фермы. У нас нет страховки на такой случай.

– Вызывали ветеринара?

– Конечно! Он уже в пути. Но вам нужно быть здесь!

– Еду!

Бросаю телефон и начинаю торопливо одеваться. Нина встает с кровати и обеспокоенно смотрит на меня.

– Что случилось?

– Коровы слегли. Возможно, это отравление.

– Господи! – она хватает халат. – Я с тобой!

– Нет, Нина. Ты же просила не афишировать наши отношения. А если мы приедем вместе...

– Плевать на отношения! Ферма важнее!

Но я уже надеваю рубашку и ищу ключи от машины. В голове крутятся мрачные мысли: отравление скота может означать крах всех планов, банкротство и необходимость продать ферму.

– Марат, подожди! – Нина хватает меня за руку.

Целую ее быстро, на бегу.

– Увидимся на ферме. И не волнуйся, все будет хорошо.

Выбегаю через задний двор, чтобы никто не увидел. Сажусь в машину, спрятанную в старом гараже, давлю на газ что есть сил. За спиной остаются теплый дом, теплая постель, теплая женщина. А впереди – очередная проблема, которая может разрушить все, к чему я только начал привыкать.

Но одно я знаю точно: вечером я обязательно вернусь к ней. Потому что без Нины этот чертов день просто не имеет смысла.