Слезы Лимба. Книга 1

Глава одиннадцатая. Скала самоубийц

Морской соленый бриз брызгал в их улыбчивые лица, покрывая кожу молодых людей крошечными крупинками воды, долетавшими вместе с потоками воздуха со стороны пролива Па-де-Кале. Сегодняшнее утро выдалось пасмурным и брезгливо влажным, словно небо не желало плакать и сдерживало свои эмоции, но часть из них все же долетала до жителей этого тихого местечка. За время их пути по зеленой части английского острова, который заканчивался в рыбацком порте в Брайтоне, юноши не встретили ни одного человека, кроме водителя грузовика, согласившегося их подбросить, что дало повод надеяться, что им удастся хорошо отдохнуть вдали от столицы.

Шел август тысяча девятьсот девятнадцатого года, уже девять месяцев как закончилась война, но ее отголоски слышны до сих пор. Там, где когда-то стояли людские поселения, кишащие бурной жизнью, красовались бескрайние поля, заросшие высокими сорняками, скрывавшими фундаменты разрушенных зданий. Если не приглядываться, то раны от кровопролитных битв были не заметны. Но если всмотреться в декорации, выросшие на телах убитых солдат и невинных граждан, то появится возможность ощутить все еще доносившийся из недр земли запах крови и едкого пороха.

Но юноши старались не вспоминать то, что было почти год назад, эти времена растворились для них обоих в густом тумане навсегда, так они решили, и это решение никто из них оспаривать в ближайшее время не собирался.

Эрван наклонился вниз, упираясь животом в поручни рыболовного судна, чтобы не упасть вниз, и любовался тем, как водные потоки, пенясь, отталкивались от металлического корпуса и в виде рваных волн устремлялись куда-то вдаль.

Морская поверхность сегодня была пугающе черной, словно в воду кто-то вылил приличное количество нефти и мазута. Привычная глазу голубизна иногда мелькала в глубинах высоких волн, подсвеченных серым небом, но чаще всего приходилось любоваться только темными оттенками пролива.

Джордж стоял позади Эрвана и с трудом воздерживался от желания обнять юношу со спины, так как за ними пристально наблюдали рыбаки, которые с удовольствием пили водку из прозрачных бутылок. Те что-то между собой, хрюкая, обсуждали, пугая рыбу мерзким гоготом. Вряд ли эти мужички были здесь ради богатого улова, это судно являлось лишь прикрытием для их нескончаемой выпивки, отпечатавшейся на отекших пьяных физиономиях. Но Джордж старался не думать об этих людях плохо, ведь те согласились бесплатно довести их из Брайтона до мыса Бичи-Хед. Уже сейчас впереди виднелся одинокий маяк, величественно восседавший на вершине скалы самоубийц, и притягивал судно к себе своим бледным холодным светом.

— Что же вы здесь забыли, парни? — подошел к Джорджу и Эрвану капитан рыболовного судна, когда оно уже подплывало к каменистой суше. — Место не из самых безопасных. Тут многие попрощались с жизнью.

— Не переживайте, мы здесь не ради этого, — усмехнулся Эрван и достал из кармана серебряный портсигар, откуда вытащил длинную сигару, после чего с довольной ухмылкой зажал ее между зубов. — Если бы мы хотели покончить жизнь самоубийством, то выпрыгнули бы за борт.

— Это он так шутит. Мы с Эрваном решили просто развеяться, — перебил друга Джордж и сдержанно улыбнулся капитану. — Надоела городская суета.

— Понимаю. Я и сам ржавею на этом судне только ради того, чтобы быть подальше от лондонского смога. Не знаю, как люди живут в больших городах. Особенно после войны. Я, вернувшись с фронта, перестал слышать правым ухом, рядом со мной разорвался снаряд, а осколок угодил прямиком в ушную раковину и раздробил барабанную перепонку. Вот же повезло. А ведь я мог умереть, если бы осколок проник глубже.

— Действительно повезло.

— Я сейчас прикажу спустить шлюпку, и вас быстренько высадят на берег. Слишком близко подплывать нельзя, так как глубина маленькая, можем наткнуться на мель.

Через десять минут матросы приготовили шлюпку и помогли юношам в нее залезть, после чего без неприятных происшествий доставили пассажиров до берега, где и высадили.

— Большое вам спасибо, — Джордж пожал руки матросам при выходе из лодки, после чего те, помахав им рукой на прощанье, погребли в сторону раскачивавшегося на волнах рыболовного судна.

Джордж надел на плечи рюкзак, из которого торчали металлические части их будущей палатки, и легонько толкнул плечом Эрвана, чтобы тот оторвался от процесса курения и любования пейзажем и взял свою ношу.

— Если мы будем стоять и наслаждаться здешними красотами, то простоим тут до заката.

— Я был бы рад увидеть заход солнца, но что-то небесного светила не видно. И здесь ужасно холодно, — Эрван обхватил руками плечи и с усталостью взглянул на свой рюкзак, который, ожидая действий хозяина, одиноко лежал на каменистом берегу.

— Парень, мы приехали сюда отдыхать, так что сделай вид, что тут тебе хотя бы немного нравится, — подмигнул ему Джордж и не спеша зашагал вперед, держась руками за лямки тяжелого рюкзака.

— Я бы сказал, что думаю об этом месте, но вряд ли ограничу свой рассказ приятными фразами. Мы добирались сюда полдня, чтобы любоваться белыми скалами и холодным морем?

— Ради всех святых, Эрван. Мы с тобой сто лет никуда не выбирались. Я устал сидеть в душном городе и нюхать пыль в мастерской. Тем более, сегодня не так жарко, можно даже не бояться собственной потливости.

Джордж услышал, как позади него что-то с громким звуком упало на землю и, обернувшись, увидел, что Эрван с детской ухмылкой сбросил с плеч рюкзак и, за пару секунд сняв ботинки, бросился бежать вдоль берега, находясь с морскими волнами так близко, что те уже по колено обрызгали парня холодной до мурашек водой. Но того это не останавливало.

Джордж со спокойной улыбкой наблюдал за ребячьим весельем юноши и положил свой рюкзак рядом с ношей Эрвана, доверху наполнил свои легкие свежим воздухом, пахнувшим солью, после чего облегченно выдохнул, почувствовав от непривычки небольшое головокружение.

Эрван тем временем совсем забыл о своем возрасте и с заливным смехом начал пинать пенящиеся волны, которые с каждым разом пытались утянуть парня в морскую пучину, но тот, уже практически полностью промокнув, отбегал каждый раз к берегу, когда вода пыталась накрыть юношу морским черным покрывалом и утянуть в свое царство. Когда ему это наскучило, Эрван побежал обратно к тому месту, где стоял Джордж и, шлепая ногами, обежал своего друга вокруг, тряся того за руку, призывая зайти в воду вместе с ним.

— Нет, Эрван, я не хочу, — Джордж стал со смущенным выражением лица сопротивляться натиску Эрвана, но тот оказался сильнее, и уже через минуту оба стояли по пояс в воде.

— Ну же, Джордж, оживись, — потряс его за плечи Эрван и, немного подумав, ударил по воде, окатив друга водой. — Я же тебя сейчас забрызгаю до смерти.

— Раз ты так хочешь, — хищно улыбнулся тот и ответил Эрвану тем же, окатив его миллионами брызг, отчего тот даже отступил на пару шагов назад, чтобы суметь устоять на ногах.

Эрван сделал вид, что собирается снова сделать удар по воде, но когда Джордж зажмурился, чтобы приготовиться к тому, что его снова окатят морской водой, то тот, хихикая, кинулся в сторону берега, вынудив друга броситься за ним вдогонку.

Джордж оказался быстрее и с разбегу набросился на Эрвана со спины, сбив того с ног и повалив прямо на мокрый песок. Тот громко ойкнул от неожиданности и, поняв, что произошло, сделал попытку вырваться из крепкой хватки парня. Но Джордж приложил все усилия, чтобы Эрвану не удалось снова убежать от него.

— Все, отпусти. Ты меня сейчас раздавишь, — с придыханием произнес Эрван и ущипнул Джорджа за бок, надеясь, что от этого тот отстранится от него и даст возможность снова удрать. Но тот даже не дернулся и продолжал прижимать юношу к земле, с ухмылкой наблюдая за его отчаянным сопротивлением.

— Я тебя не отпущу. Ты же знаешь, — прошептал Джордж и с довольным выражением лица прижался фиолетовыми дрожащими губами к шее Эрвана, чувствуя, как его действия заставили напрячься все тело прижатого к песку парня.

— Джордж, пожалуйста, давай только не здесь, — взмолился Эрван и попытался оторвать губы Джорджа от своей шеи, но тот так увлекся процессом, что никакие внешние силы не были способны прервать его полные страсти и желания действия.

— Почему? — с неохотой и легкой обидой спросил Джордж, прервавшись. — Неужели тебе уже не нравится это?

Джордж снова впился губами в шею Эрвана и онемевшими от холодной воды пальцами расстегнул пару пуговиц на его рубашке, без разрешения забрался под нее по локоть, лаская все, что попадалось ему на пути.

— Эй, все, остановись, — простонал Эрван и закусил нижнюю губу, чувствуя, как его тело стремительно наполнялось чувством воздушной эйфории, которое он боялся прервать.

Они находились у воды настолько близко, что самая крупная волна сумела дотянуться до слившихся воедино тел и покрыла их свежей пленкой морской воды. Но даже это не смогло прервать действия молодых людей и остудить тот огонь, который ощущался рядом с ними даже на расстоянии. Джордж полностью расстегнул пуговицы на рубашке Эрвана, и его губы стали с жадной тщательностью изучать каждый сантиметр торса юноши. Эрван, больше не сдерживаясь, от удовольствия выгибал спину и втягивал живот, чтобы суметь успокоить участившееся дыхание и овладевшие им ощущения.

— Джордж, хватит, — Эрван с трудом произнес эти слова и еще сильнее закусил губу, чувствуя, как по нему пронесся жар, сменяемый сильнейшим холодом, что доставляло ему пугающее сознание удовольствие.

— Но тебе же нравится, — прошептал ему в ухо тот, резко остановившись, и положил свою мокрую голову на его грудь.

— Тебе повезло, что мы здесь одни, — Эрван облизал губы и взглянул в сторону моря, наблюдая за появившейся на горизонте чайкой, которая без остановки кружила над одним участком водной поверхности, будто что-то высматривала. И ее крики внушали некое беспокойство, так как долетали до ушной раковины в виде чего-то наполненного болью и страданием.

— Джордж, — Эрван погладил юношу по мокрой от воды спине, к которой прилипла клетчатая рубашка. — Думаю, нам надо идти. А то я уже замерз.

— Но ты такой теплый, — прошептал тот, потершись о его гладкую кожу щекой, и с неохотой сел, как-то грустно вздохнув.

— У нас впереди еще целая ночь, — успокоил его Эрван и, поднявшись на ноги, побрел к обиженно ждавшим их рюкзакам. — Слушай, а мы не забыли взять питьевую воду? Я что-то не помню, чтобы мы ее клали, — юноша застегнул пуговицы на рубашке и взвалил на плечи неподъемную ношу.

— Я все положил, не волнуйся. Взял самое основное, ведь мы здесь пробудем три дня… Только ты, я и море. Что может быть лучше?

— Лучше может быть погода. И радио. И вишневый пирог. И горячий кофе. И…

— Думаю, твой список будет продолжаться бесконечно.

— Нет. Я его почти закончил. Но ты не дал мне договорить, — Эрван засунул руку в карман брюк и снова достал из портсигара сигару.

— Ты бы сильно не тратил спички на сигары. Они нам еще пригодятся.

— Скажи спасибо, что мой портсигар не пропускает воду, а то бы спички были уже давно мокрыми. И мы бы умерли с голоду.

— Обожаю твое чувство юмора, — улыбнулся Джордж и устало надел на плечи свой рюкзак.

— Кстати, я всю дорогу хотел задать тебе один вопрос, — как-то серьезно сказал Эрван после того, как зажег сигарету и выпустил изо рта первые порции табачного дыма.

Юноши медленно побрели вдоль берега, не заметив того, как пальцы их рук сплелись в единое целое. Эрван и Джордж уже давно привыкли к таким вещам, поэтому теперь это воспринималось ими как что-то обычное и уже не пугавшее умы. В первое время оба страшились своих отношений. Они старались вести себя на людях обычно, никому не рассказывая о том, что происходит между ними в тот момент, когда никто за ними не наблюдает. Поэтому Джордж решился на эту поездку, он хотел побыть с Эрваном наедине там, где долгое время никто не будет им мешать проводить время вместе.

— Что за вопрос?

— Только не пытайся снова уходить от ответа. Ладно?

— А, ты снова про то, откуда у меня появились деньги на открытие мастерской? Я же сказал, что пока не могу это рассказать, я и сам многого не знаю.

— Джордж, ты меня пугаешь. Я ведь твой друг. И у тебя не должно быть от меня секретов.

— Друг?

— Да, друг, — Эрван расцепил пальцы их рук, будто почувствовал брезгливость. — Мы с тобой просто спим, ничего более. И, пожалуйста, давай не будем больше говорить на эту тему.

— Я думал, что мы уже все решили. Ты и я…

— Мы ничего не решали.

— Ты боишься? Боишься, что те вещи, что мы делаем, неправильно? Я думал, ты уже разобрался в своих чувствах.

— Не сердись, но я просто еще не привык к этому. Мой мозг кипит от резких перемен в жизни, — вздохнул Эрван и ускорил шаг. — А ты так и не ответил на мой вопрос. Ты то ходишь на встречу с какими-то людьми, то пропадаешь на полдня. И так продолжается уже месяц.

— А-а, ревнуешь, — Джордж снова сжал в своей ладони его пальцы и в качестве приза заполучил его смущенную улыбку. — Я знал, что ты ко мне не равнодушен. Ладно. Помнишь, я тебе немного рассказывал про одного друга своей семьи, который очень много помогал нам до войны, когда ни у моего отца, ни у моей матери не было денег?

— Так, что-то помню. А что? Этот человек как-то связан с тем, что у тебя внезапно появились деньги на жизнь?

— Да. Ведь именно он их и дал мне, да еще помог оформить юридическую сторону, чтобы я вновь открыл мастерскую отца, которая стояла заброшенной посреди оживленной улицы и гнила без дела много лет.

— Вновь? Ты разве работал там раньше?

— Да. До того, как началась война.

— А я попал на фронт безработным восемнадцатилетним мальчиком, повоевал три месяца, а потом до конца восемнадцатого года провалялся в госпитале. Рядом с тобой я страшный лодырь, сидящий на твоей шее. Мне даже стыдно.

— Слушай, заткнись. Мы с тобой добились всего этого вместе. Если бы не ты, меня бы здесь не было. Запомни это….

— Я всю жизнь корчил из себя невесть кого, но в то же время зависел от кого-то. Даже сейчас нашел себе парня, который чуть ли не содержит меня. Я стараюсь быть нормальным, сильным. Но не выходит. Лишь сплошное притворство, — он небрежно выбросил использованную сигарету и грустно вздохнул.

— У тебя все впереди, — игриво толкнул его плечом тот и незаметно чмокнул Эрвана в ледяную от морского ветра щеку, получив в награду уже вторую за день смущенную улыбку.

— Слушай. Ты видел это? — Эрван неожиданно замер и посмотрел куда-то в сторону моря.

— Что случилось?

— Рыбаки так и не уплыли. Даже странно все еще видеть их здесь, — Эрван указал в сторону корабля, который виднелся позади них и все так же раскачивался на неспокойной поверхности воды.

— Небось эти мужики нажрались там до беспамятства. Ты же видел их красные от водки лица? Так что не удивлен, что у них не хватило трезвости отчалить. Ладно, пошли. А то ты уже весь синий, — Джордж приобнял парня и вместе с ним направился в сторону узкой тропинки, ведущей на вершину белоснежного мыса, который даже без солнца ослеплял своим камнем каждого, кто осмелится взглянуть на него.

***

Они не спеша разместились неподалеку от маяка и, соорудив палатку, разожгли рядом со входом своего маленького переносного дома костер, над которым повесили небольшой котелок, где теперь варилась уха, одурманивавшая волшебным ароматом даже самого привередливого человека. Рыбаки подарили юношам несколько рыбин, без дела валявшихся в ящике с солью, и те не стали отказываться от столь щедрого подарка, так как понимали, что из этого можно было приготовить сытный ужин. У парней в рюкзаке имелось достаточно припасов, но это было ничто по сравнению с вкусной ухой, приготовленной на природе вдали от цивилизованного мира.

Мыс, на вершине которого они остановились, так резко обрывался у берега моря, что создавалось ощущение, что находишься на краю мира, но бескрайнее море пока что давало надежду на то, что за этим краем есть хотя бы что-то материальное. Свинцовые тучи все еще плавали над землей, не давая последним лучам солнца пробиться сквозь них. Но перед закатом небесное светило настолько сильно захотело дотронуться до недосягаемой земли, что облака невольно окрасились в ржаво-красноватые тона, местами пропуская узенькие лучики самой близкой к планете звезды.

Джордж сидел около костра и помешивал булькающую уху в котелке, прикрывая глаза от тех душистых запахов, которые исходили от готовившегося блюда. Эрван же лежал на боку у входа в палатку и смотрел куда-то вдаль, даже не пытаясь завести со своим спутником разговор.

Они уже больше трех часов сумели провести в полном молчании, и это их ничуть не удивляло. Им было достаточно лишь того, что они сидят рядом и наслаждаются обществом друг друга. Парни так редко общались в последнее время, что казалось, что между ними возникла та ненавистная стена, которая стояла между ними после первой серьезной ссоры, приведшей даже к драке. Джордж с Эрваном после этого практически ни разу не ругались, да и боялись создавать новые конфликты. Если что-то подобное назревало, Джордж быстро успокаивал их обоих и пытался выйти из ситуации с помощью юмора. И это срабатывало. Эрван даже стал меньше налегать на алкоголь, так как их совместная жизнь перестала напоминать выживание бездомных никому не нужных героев забытой войны. Появилась стабильная работа, а вместе с тем и деньги. Джордж грамотно распределил имевшиеся у них средства и привел отцовскую мастерскую в божеский вид: купил новое оборудование для работы, сменил некоторую мебель, а что-то вместе с Эрваном даже починил. В первые дни люди проходили мимо, с любопытством поглядывая на вновь чистую витрину этого возрожденного заведения, но потом стали с большой охотой заглядывать внутрь и удивляться тому, что раньше здесь не было такой мастерской. Заказов стало так много, что Джордж порой работал целый день и ложился спать только перед рассветом, но, проспав несколько часов, просыпался и вновь возвращался к своим обязанностям. Но это его ничуть не утомляло, наоборот он выполнял все заказы с бережной тщательностью. Юноша всем сердцем любил то, что делал. Больше никто ему не указывал, не мог выгнать с рабочего места, юноша отныне работал на самого себя и не считал брошенные им под ноги копейки. Но свалившаяся им на голову удача беспокоила Эрвана, так как деньги появились у них слишком внезапно и из неожиданного места. Джордж ничего не рассказывал и лишь делал вид, что так и должно было произойти.

— Думаешь, твой добрый друг делает все это от чистого сердца? — порой говорил Эрван, с презрением глядя на друга. — Он наверняка хочет выжать из тебя выгоду.

Но Джордж не верил словам юноши, так как в мистере Ломане не было ничего, что могло указывать на тот факт, что он подарил юношам шанс жить без забот ради того, чтобы тем самым добиться какой-то корыстной цели. Но его все же мучал вопрос. Почему Доктор Ломан появился только сейчас, когда его уже ничего не связывало с семьей молодого человека? Джордж пытался угадать, о чем мыслил этот пожилой мужчина, делая такие щедрые пожертвования сыну своих когда-то близких друзей. Но каждый раз приходил к выводу, что Ломан просто испытывает к нему теплые отцовские чувства, и все его действия не скрывают никакой другой реальности, они чисты и не имеют ни одного пятнышка. Хотя не совсем ясной была ситуация, когда Доктор Ломан часто пропадал и появлялся лишь тогда, когда рядом не находилось Эрвана, словно тот пугал своим присутствием пожилого мужчину. А ведь он неоднократно говорил, что желал бы познакомиться с Эрваном, но по какой-то причине делал все возможное, чтобы этого не произошло. Поэтому Эрвана и одолевали сомнения насчет этого пожилого мужчины, ведь он его ни разу не видел.

— Ну что? Готов ощутить вкус по-настоящему идеального ужина? — Джордж помешал уже практически сварившуюся уху и, проверив ее на вкус, снял котелок с рыбным блюдом со слегка угасшего огня.

Эрван молчаливо кивнул, устало и безразлично взглянул на довольного друга и положил голову на траву, сделав вид, что спит.

— Что-то ты скис, — с удивлением посмотрел на него Джордж, разливая сварившееся рыбное блюдо по алюминиевым мискам. — Что с тобой?

— Просто устал, — произнес он, не открывая глаз. — Все еще не могу поверить в реальность происходящего.

— Прошлое не должно нас терзать и мучить, оно должно лишь объяснять, почему мы находимся здесь и сейчас. А все остальное нужно откинуть. Те события случились, радуйся настоящему.

— Я не о прошлом. Я говорю о настоящем. Ты и я были врагами, нас ничего не связывало. Но почему мы вместе, если между нами нет никакой связи? Мы ведь совершенно разные люди.

— Две детали не должны быть одинаковыми, чтобы создать единый механизм. Так что просто откинь эти дурацкие мысли и наслаждайся ухой. Она вышла просто божественной, — Джордж без помощи ложки отпил бульон и высунул язык с довольным выражением лица. — Кстати, я прихватил пару бутылок виски, — юноша порылся в рюкзаке и вытащил оттуда заветный сосуд с алкогольным напитком. — Выпьешь?

— Нет, я не в том настроении, чтобы пить.

— Эрван отказывается от выпивки? О, это же настоящее чудо! — усмехнулся тот и, вздохнув, убрал бутылку обратно. — Как же мне тебя оживить? Хм… Я знаю. Подожди, — Джордж поднялся на ноги и отошел от палатки на несколько метров, раздвинув руки в сторону, словно он изображал полет птицы.

— Что ты делаешь? — исподлобья посмотрел на парня тот.

— Сейчас увидишь, — прошептал тот, даже не шелохнувшись.

Неожиданно Джордж резко дернулся, будто его ударило током, и начал энергично танцевать ногами, а из его уст вырывались мелодичные фразы на русском языке, которые он проговаривал с таким удовольствием и позитивом, что Эрван, даже не зная их перевода, понял по изливавшейся из них энергетики, что они посвящены любви.

Эрван начал хлопать в такт его движением, и долгожданная улыбка возникла на его уставшем лице, что тут же заставило Джорджа ускорить свои движения.

— Gut gemacht! — воскликнул Эрван, когда Джордж остановился. — Я и не знал, что ты так красиво поешь. Да и танцуешь неплохо.

Джордж смущенно улыбнулся и вытер пот со лба, после чего сел рядом с другом, пытаясь восстановить дыхание после своих заводных плясок.

— Да, моя мать часто пела эту песню. Мы с ней любили входить в комнату, где работал отец, и если на его лице была видна угрюмость, то начинали так же танцевать перед ним. И все его нехорошие эмоции моментально сходили с него, как с гуся вода. Хорошее было время. Я так давно не проделывал все это, что думал, что не сумею повторить. Но тело, к счастью, помнит.

— Джордж, — прервал его Эрван и как-то нервно сглотнул, облизнув обсохшие губы. — Можно тебя кое о чем попросить?

— Да. Можно, — удивился его напряженности тот.

— Подай мне, пожалуйста, миску с ухой. А то я проголодался после твоего выступления.

— Боже, конечно, — расплылся в улыбке тот и подал ему заветную уху, которая все еще была горячей. — Ешь. А то ты уже весь синий от голода, — Джордж чмокнул Эрвана в макушку и стал наблюдать за тем, как тот медленно ест, тщательно пережевывая пищу.

— Я так хочу, чтобы у нас больше не было ничего плохого, — неожиданно прошептал Эрван и, не доев уху, отложил миску в сторону. — Но что-то мне подсказывает, что без ужасных событий не обойдется. Мир стал слишком хрупким.

— Не думаю, что будет еще такая война. Мир устал от конфликтов.

— Мне кажется, что перемены еще будут.

— Я — русский, ты — немец, мы живем в Великобритании, и это лишний раз доказывает тот факт, что мир с каждым днем становится единым. Национальности, страны, границы — все это такие пустые понятия. Людей разделили на сословия, настроили между ними стен… Превратили в каких-то животных, которые должны подчиняться системе. Но никто не вспоминает, что мы произошли от одного семени. Мирная жизнь вызывает у людей скуку, поэтому мы воюем, чтобы снова понять ценность спокойного тихого существования. Такие мы странные существа.

— Да, но мы с тобой самые странные.

— Ну, этим мы и выделяемся из общей массы, — усмехнулся Джордж и, подсев к Эрвану поближе, положил голову на его широкое плечо.

— А если бы мы стали врагами, ты бы убил меня? Вдруг снова начнется война, а мы не сможем биться на одной стороне? Was würden Sie tun?

— Я бы сделал это, — Джордж с осторожностью поцеловал Эрвана и, сполна насладившись вкусом его потрескавшихся от соли губ, посмотрел на него с нежностью. — И вряд ли бы что-то другое. Даже если весь мир будет против нас, я не дам ему возможности построить между нами пропасть. Этого больше не случится.

— Думаю, нам нужно перестать возвращаться к этой теме… — отстранился от него тот и сел поближе к огню, глубоко вдохнув запах морского бриза. — Кстати, ты заметил, что рыбаки так и не хотят отчаливать? — Эрван снова посмотрел куда-то в сторону и удивленно приподнял бровь. — Может, они нуждаются в помощи?

— Да нет. У них слишком все спокойно на палубе. Тем более у них есть шлюпка. А до ближайшего порта отсюда можно дойти пешком за пару часов. Они и без нас справятся. Тут довольно часто ходят корабли, если бы произошло что-то серьезное, сюда бы давно примчалась помощь. А тут, скорее всего, рыбаки решили остановиться, чтобы отойти от похмелья. Ты вспомни их красные лица. Капитан еле на ногах стоял.

— Надо было у них невзначай всю рыбу свистнуть. Они бы вряд ли спохватились.

— Да нет, они хорошие парни. Даже денег не попросили. Только пьют много и зря тратят горючее. Все равно богатого улова они в порт не привезут.

— А вдруг они нам отдали последнюю рыбу? — усмехнулся Эрван. — Тогда мы их все-таки обокрали.

Джордж, прищурившись, взглянул на замершее посреди моря рыболовное судно, с удивлением отметив, что в его каютах погашен свет, лишь редкие огни на палубе освещали грязный корпус старого корабля. Отсюда могло показаться, что на судне нет ни одной живой души, но Джордж посчитал, что это всего лишь игра его воображения. Корабль был повернут к ним боком, поэтому не исключено, что рыбаки могли находиться на скрытой от их взора стороне стального пловца, несшего на своей спине скромный запас рыбы.

— Ладно, я пойду спать, — во весь рот зевнул Эрван, потянувшись.

— Кстати, мне рассказали, что здесь неподалеку есть заброшенный городок, который разбомбили немцы во время налетов. Там осталась крупная церковь с кладбищем. Не хочешь завтра туда заглянуть?

— Хм, прогулка по кладбищу? Куда это вас потянуло, мсье? Êtes-vous bu?

— Меня опьяняет только вкус твоих губ. Vous lʼaimerez. Там очень красиво. Не смотреть же нам все три дня на скалы.

— Ладно. Если тебе так хочется походить по заброшенным местам, то отказываться не буду, так как у меня нет другого выбора. Но все что я хочу сейчас, так это пойти спать. Ты со мной? — Эрван уже залез в палатку и выглянул оттуда, призывая Джорджа присоединиться к нему.

— Я посижу еще немного. Спи. Сегодня был долгий день.

— И все же… Я рад, что мы приехали сюда… Спокойной ночи, — произнес тот и укутался в махровое одеяло, свернувшись калачиком.

— Спокойной ночи, — ласково посмотрел на него Джордж и вновь перевел свой взгляд на пугавший темный силуэт одиноко судна, которое не подавало никаких признаков жизни, лишь устало скрипело, будто желая таким образом привлечь внимание окружающий.

***

— Просыпайся! Ты должен проснуться! — Джордж среди ярких образов крепкого сна различил, как чей-то голос призывает его вступить в активную фазу существования. Он успел, все еще пребывая в затуманенном сознании, смутно осмыслить, что с ним беседует некая незнакомая ему доселе женщина, которая обладала довольно сиплым и неприятным для слушателя голосом, словно она выкуривала огромное количество сигарет в день, и те изуродовали до неузнаваемости ее некогда прекрасный глас. — Смерть идет за тобой! Ты не должен позволить ей забрать у себя самое дорогое. Убей его. Иначе он убьет тебя!

— Эрван, хватит говорить таким странным голосом, — Джордж провел ладонями по своему заспанному лицу и прищурено приоткрыл слипшиеся глаза, пытаясь справиться с дневным светом, который пробивался даже сквозь ткань их палатки, будто той не было вовсе.

Молодой человек, немного привыкнув к утреннему солнцу, сумевшему растворить своим испепеляющим светом ненавистные серые облака, огляделся, норовя отыскать среди скомканных одеял и подушек Эрвана. Но в палатке было совершенно пусто, даже не осталось ни единого признака, что кто-то здесь недавно, кроме Джорджа, присутствовал. Видимо, Эрван проснулся раньше него и сейчас сидит снаружи. Джордж с большой неохотой вылез из-под теплого одеяла и, пару раз запнувшись и кряхтя, выбрался из палатки, оказавшись посреди наполненного свежим воздухом парящего над морем мыса. Но и здесь не оказалось Эрвана. Пробудившегося Джорджа поприветствовали только остатки вчерашнего ужина и уже успевший потухнуть за ночь костер, превратившийся в небольшую кучку блестевшего в лучах восходящего небесного светила угля.

Джордж сделал пару шагов вперед, все еще надеясь увидеть силуэт Эрвана где-то поблизости, но никаких признаков юноши так и не было найдено, что уже начинало беспокоить.

Ветер этим утром был намного сильнее, чем вчера, хотя небо стало таким чистым, словно его кто-то тщательно вымыл огромной губкой, не оставив даже крошечного облачка. Гулявшие над мысом воздушные потоки начали мучить стоявшую позади Джорджа палатку, прилагая все усилия, чтобы оторвать этот крошечный домик от земли, но парни настолько хорошо прибили свое небольшое жилище к земле, что даже торнадо не сможет сдвинуть его с места в течение нескольких минут. Их этому мастерству научили еще во время войны, так как солдатам часто приходилось останавливаться на ночлег, где придется, а спать на открытом воздухе было и опасно, и холодно. Хотя тогда они сооружали свои лагеря среди густых лесов, чтобы быть не замеченными пролетавшими рядом самолетами, и деревья спасали их неустойчивые палатки от разъяренного ветра. Но и сейчас Джордж был уверен, что стихия не сможет ничего сделать с их временным жилищем, так как каркас палатки плотно был всажен в землю.

Убрав упавшие на его лицо темно-русые волосы, Джордж начал неразборчиво оглядывать местность, чтобы понять, что могло поменяться здесь за то время, пока он спал. Но ничего примечательного обнаружено не было. Солнце настолько сильно било в глаза, вися над простиравшимся впереди морским простором, что появлялась серьезная проблема в обнаружении мелких деталей рядом с собой.

— Эрван? Я же знаю, что ты здесь. Прекрати прятаться, — пытался говорить по-обычному и с легким позитивом Джордж, но его голос почему-то предательски дрожал, словно предчувствовал, что все происходящее не является частью игры.

— Ну, Эрван. Не пугай меня. Я же слышал твой голос. Хватит меня разыгрывать. Это уже не смешно.

Неожиданно рядом раздался звонкий и полный энергии собачий лай, заставивший заспанного и слегка нервного Джорджа чуть ли не подпрыгнуть на месте. Юноша резко обернулся на источник необычных для этого места звуков и увидел перед собой пушистого крупного пса, который дружелюбно смотрел на Джорджа и вилял своим длинным хвостом, свернутым в полукольцо, будто знал молодого человека всю свою недолгую жизнь.

— А ты как здесь оказался, дружок? — Джордж удивленно вскинул брови и с осторожностью приблизился к неизвестно откуда появившейся собаке. И, присев рядом с ней на корточках, неуверенно погладил ее по голове, опасаясь, что та может внезапно укусить. Но пес наоборот поддался его ласкам и специально подставил голову под его шершавую руку, прикрыв глаза от доставляемого ему удовольствия.

— Какой же ты симпатичный. Где твой хозяин? — вновь заговорил с псом Джордж, но тот лишь смотрел на него преданным взглядом, который был наполнен такими теплыми чувствами, что юноша начал гладить его по голове, больше не опасаясь, что тот может неожиданно проявить по отношению к нему агрессию, что часто происходило с бездомными собаками.

Когда Джордж отстранил руку от горячей головы миловидного существа, пес нежданно-негаданно залаял с выделявшимся беспокойством и бросился куда-то вперед, остановившись около какого-то блестевшего предмета, валявшегося на земле. И начал его жадно обнюхивать, украдкой поглядывая на юношу, будто желал, чтобы тот подошел к нему и взглянул на найденную им интересную находку.

— Ты что-то нашел, дружок? — с удивлением посмотрел на собаку Джордж, но когда та вновь залаяла, призывая молодого человека подойти к ней, то Джорджу ничего не оставалось делать, как выполнить ее просьбу. — Ладно, давай я посмотрю, что ты там нашел, — Джордж подошел и устало взглянул на обнаруженный животным предмет.

— Ради всех святых, это же портсигар Эрвана, — затаив дыхание, прошептал Джордж и дрожащей от возникшего волнения рукой поднял любимую вещицу своего друга с земли. И как только он внимательно осмотрел серебряный предмет, то тут же брезгливо откинул его в сторону, ужаснувшись. Портсигар, как вскоре выяснилось, лежал в лужице запекшейся крови, которая была здесь вовсе не единственной. Багровые следы, в которых едва различались отпечатки мужских ботинок, расположились повсюду и создавали узкую дорожку, ведущую к краю мыса.

— Эрван? Боже, нет. Только не это, — Джордж тут же поднялся на ноги и, задыхаясь от охватившего его страха, побежал вперед, следуя по кровавым следам, надеясь на то, что впереди его не будет ждать что-то ужасное. — Эрван, скажи, что это просто одна из твоих грязных шуток, умоляю. Ты же не мог пойти на такое. Эрван… Вчера же все было хорошо.

Джордж чувствовал, что к его глазам невольно подступили слезы и уже крупными каплями скатывались вниз по бледным щекам. Как только юноша оказался на краю обрыва, то увидел, что следы резко обрываются, что моментально поставило молодого человека в ступор.

— Эрван!!! — Джордж в полном отчаянии крикнул куда-то в пустоту, все еще надеясь на то, что все это не по настоящему, но ему ответил только доносившийся откуда-то снизу шум просыпавшегося моря. Пес сел рядом с ним и с высунутым языком глазел на юношу, виляя кончиком хвоста, не понимая, почему тот так сильно грустит и смотрит куда-то вниз, с надрывом дыша, будто что-то перекрыло ему кислород.

— Эрван? — Джордж неожиданно раскрыл свои глаза, да так широко, что пес даже испугался, так как не мог понять, что молодой человек увидел внизу. Собака подошла поближе к краю мыса и посмотрела туда, куда с ужасом в глазах смотрел юноша.

На берегу, практически полностью выйдя из воды, лежал, накренившись на бок, корабль, принадлежавший рыбакам, и жалостливо стонал, с трудом держа равновесие, так как ветер делал все возможное, чтобы опрокинуть судно. Рядом с кораблем плавала разломленная пополам шлюпка, одна половина которой уже находилась на дне, а вторая пыталась доплыть до суши, но бушевавшие волны каждый раз удаляли ее от берега все дальше и дальше. А вблизи с судном лежало тело мужчины, вокруг которого даже с такой высоты можно было разглядеть расползавшееся в разные стороны пятно алой крови, которое пропитало песок и камни насквозь. Часть ярко-красной жидкости была смыта морем, но ее было настолько много, что даже вода теперь была окрашена в этот пугающий разум цвет.

— Эрван, нет, — простонал Джордж и бросился в сторону спуска с вершины мыса, но его ноги стали после увиденного внизу такими ватными, что юноша во время бега пару раз упал на землю и разодрал ладони, но даже это его не остановило. И когда он спустился по крутой тропе, ведшей к покрытому кровью берегу, то замер на месте, так как рядом с ним вновь раздалось чье-то хриплое шипение, говорящее о странных и непонятных человеческому разуму вещах.

— Он вернется сегодня… Тот, кто предал и убил… Прольется кровь… Смерть войдет в ваш дом…

Джордж в панике стал оглядываться, пытаясь понять, откуда раздается этот омерзительный женский голос, но никого, кроме лежавшего неподалеку трупа и подбежавшей к юноше собаки, не было.

— А-а-а-а!!! — внезапно Джордж сжал голову руками и упал на колени, пытаясь прогнать возникшие внутри его сознания ужасающие голоса, но те продолжали шепотом повторять странные фразы, изображая единый голос пожилой женщины. — Что происходит? Что со мной происходит?

Джордж с трудом поднял взгляд и понял, что видит перед собой ту личность, которую он так боялся не встретить вновь. Эрван стоял рядом с окровавленным телом в одних только брюках и как-то безразлично смотрел на молодого человека, сидевшего в скорбящей позе.

— Эрван… Эрван, — простонал Джордж, чувствуя, как слезы радости и отчаяния полились по его щекам, не зная меры. — Что произошло? Что? — юноша сделал попытку приблизиться к другу, но внезапно невидимая сила сбила его с ног и не дала сделать шаг. — Эрван, что-то мне нехорошо. Я не могу встать.

— Он вернется сегодня, — вновь зашептал сливавшийся воедино хор, напоминавший сиплый голос пожилой женщины. — Смерть войдет в ваш дом.

— Эрван, подойди ко мне. Пожалуйста, — Джордж в надежде протянул к Эрвану свою изодранную до крови руку, но тот даже не сдвинулся с места, а все так же продолжал стоять на месте и с полным отсутствием эмоций смотреть на то, как его друг делает тщетные попытки подняться на обессиленные ноги. — Эрван, мы должны уйти отсюда. Что-то произошло. Подойди ко мне, прошу тебя… Я не чувствую ног… Эрван, хватит молчать!..

Эрван медленно засунул руку в карман мокрых от воды брюк и уверенным движением вытащил оттуда нож, который настолько ярко блестел в лучах солнца, что Джордж с трудом мог смотреть на этот острый предмет, который его друг уже подносил к своей коже.

— Эрван, что ты делаешь?

— Оно во мне. Я чувствую, как оно ползет по моим венам, — впервые за это время Эрван произнес слова, но они были такими странными и полными тоски, что Джордж еще более ужаснулся, не понимая, что происходит вокруг него. Все стало таким ненастоящим, что молодой человек даже перестал верить, что находится в действительности.

— Эрван, что ты делаешь?

Все произошло настолько быстро, что Джордж даже не успел понять, что видел перед собой. Из груди Эрвана брызнула кровь, но она была не привычного красного цвета, а по каким-то причинам приобрела черный оттенок и имела странную густоту, словно это была не жидкость, а что-то желеобразное, но более жидкое. Эрван неразборчиво разрезал на себе кожу, выпуская эту зловонную черную консистенцию наружу, которая вытекала из него вместо привычной крови. Джордж продолжал делать неудачные попытки подняться на ноги, но неведомая сила отчаянно тянула его назад, не давая ни на йоту приблизиться к разрезавшему себя на кусочки молодому человеку, в котором уже было трудно узнать Эрвана, так как на его теле не осталось ни одного живого места.

— Нет, это все происходит в моей голове. Это просто кошмар, — начал второпях шептать себе под нос Джордж, стараясь не смотреть на столь ужасное действие, что разворачивалось перед ним.

Рядом раздался веселый собачий лай, и Джордж с широко распахнутыми от ужаса глазами взглянул на сидевшего рядом с ним пса, который глазел на парня с таким умиротворяющим спокойствием, что молодой человек чуть не лишился рассудка из-за абсурдности происходящего. Он вновь повернул голову в ту сторону, где стоял Эрван, но с удивлением понял, что там больше никого, кроме одиноко лежавшего трупа, не было.

— Нет, этого не может быть. Нет… Этого… не может быть, — хлопая глазами, смотрел перед собой Джордж, все еще пытаясь отойти от той вибрации, которая парализовала тело. Он боязливо подвигал пятками ног и с облегчением понял, что может снова ходить и больше ничто не препятствовало этому. Юноша с опаской поднялся на верную пару конечностей и подвигал ими, словно стоял на ногах в первый раз в жизни.

— Что же произошло этой ночью? И что я только что видел? Это просто какое-то недоразумение. Бред. Все это было не по-настоящему? Ведь так? — Джордж вопросительно посмотрела на собаку, сидевшую рядом с ним, надеясь, что та хотя бы немного объяснит ему то, что только что происходило на этом берегу.

Но та беззаботно виляла хвостом и не подавала никаких признаков беспокойства.