Сломленные Фейри

6. Элис

Я лежала в своей новой комнате, которая была старой комнатой Леона, на новой двуспальной кровати, которая была установлена вместо старых коек, и моя голова лежала на мускулистой груди моего Льва.

Я плохо спала, я вообще почти не спала. Я просто лежала здесь, смотрела в потолок и пыталась найти утешение в крепких руках мужчины, который держал меня рядом.

Когда нам сообщили о распределении комнат на этот год, я удивилась, узнав, что меня перевели. Но оказалось, что Грейшайн был проинформирован о нашем статусе Элизианской Пары и предусмотрел для нас особые условия. Самым очевидным из них было это личное пространство для нас двоих наедине. Очевидно, правило «никакого секса в кампусе» вычёркивается, когда звезды ставят тебя в пару с твоей единственной настоящей любовью. Не то чтобы это правило когда-либо соблюдалось.

Оказалось, что мы были первой официально связанной Элизианской Парой, которая когда-либо училась в академии, и это каким-то образом приравнивалось к неожиданным привилегиям. Я не собиралась жаловаться на это, но было немного странно получать особое отношение за то, над чем мы не имели никакого контроля.

Я не могла не думать о других Королях, лежа в темноте и глядя сквозь щель в занавесках на медленно поднимающееся солнце. Мне не хватало их, как не хватает конечности. Я тосковала по ним, словно каждый из них забрал с собой частичку моего сердца, когда покинул меня. Даже после нашего секса втроем в доме Данте, он, казалось, так и не понял, как много он для меня значит. Я все еще видела боль в его глазах, он все еще смотрел на меня, как на чужую, хотя я никогда не соглашалась перестать принадлежать ему. И это было больно. Я знала, что с моей стороны было эгоистично чувствовать себя так, но я чувствовала.

Солнце взошло над горизонтом, и я не могла не думать о Габриэле на крыше, купающемся в его лучах с расправленными черными крыльями и обнаженной грудью. Но он не хотел меня видеть. Он ясно дал это понять. Мои чувства по этому поводу не обсуждались, и, наверное, после восьми недель игнорирования им всех моих звонков и сообщений, я должна была ожидать этого, но все равно это было как кинжал, пронзивший мое сердце.

Я вывернулась из объятий Леона и закружилась по комнате, прихватив свою сумку для умывания, прежде чем отправиться в душ. Я не сбавляла темпа, пока не дошла до душевой для девочек, и когда я остановилась у кабинки, я замерла, столкнувшись лицом к лицу с Синди Пу.

Ее взгляд пробежался по майке Леона, в которой я спала, и маленькая, торжествующая ухмылка заиграла в уголках ее губ, когда ее взгляд встретился с моим.

— Думаю, даже звездам надоело, что ты раздвигаешь ноги для каждого мощного члена, который только можешь найти, — легкомысленно прокомментировала она. — И они решили остановить твое распутство, пока ты не заразила Мантикорами всю эту чертову школу.

Я насмешливо хмыкнула, открывая душевую кабинку и вешая туда свою сумку. — Ну, я бы не надеялась, что Данте вдруг начнет хотеть твою отчаянную задницу, — сказала я небрежно. — Ему нравится девушка, которая заставляет его стонать от удовольствия, а не от необходимости блевать.

Я шагнула в свою кабинку и закрыла дверь, прежде чем она успела ответить, повесив свое полотенце и рубашку Леона, прежде чем шагнуть под горячую воду. Синди Лу явно решила не отвечать мне, и я услышала, как за ней закрылась дверь, когда она уходила. Это не вызвало у меня ощущения, что я выиграла, скорее, она была настолько уверена в своей победе, что не считала, что я стою больше усилий. Леон держал меня под контролем, и в этом уравнении не было никаких переговоров, насколько ей было известно. Я готова была поспорить, что если бы она знала, чем мы втроем занимались в джакузи Данте, она бы снова стала более агрессивной в своей ненависти ко мне, но я была достаточно счастлива, чтобы сохранить этот секрет для себя.

К тому времени, как я вернулась в нашу комнату, группа Минди пришла с завтраком для меня и Леона. Я нахмурилась, так как мне пришлось протискиваться между группой девушек, чтобы попасть в свое личное пространство, а когда я попросила их оставить меня наедине, чтобы одеться, они лишь отвернулись.

Леон ухмылялся мне со своего места в центре нашей кровати, когда я натягивала форму, как будто он думал, что группа обслуживающих девушек — лучшее, что есть в мире, и я изогнула на него бровь. Как бы я ни любила большинство устоев Львов, бывали времена, когда мы просто по-разному относились к вещам. Вампирам нравилось иметь собственное пространство, я же хотела, чтобы мои вещи оставили в покое, и мне нравилось уединение. Толпа девушек, стекающихся вокруг меня во время утренних процедур, не была моим представлением о веселье.

Как только я оделась, они набросились на меня, включили фен, схватили за руки и усадили в кресло, нанесли макияж на лицо. Прежде чем я смогла подобрать слова для протеста, я обнаружила себя полностью накрашенной для этого дня, а они ворковали вокруг меня о том, какая я красивая и как я должна радовать своего Льва. Не говоря уже о том, какой честью для них будет стать следующей Львицей, выбранной для его Прайда.

Когда одна из них попыталась накормить меня с рук, я возмутилась.

— Хватит! — приказала я, встав на ноги и надув свои идеально розовые губы, ища Леона среди толпы. Он все еще сидел в кровати, одна из Минди растирала ему ноги, а другая кормила его кашей с ложечки. — Увидимся позже, Лео, — сказала я, беря со стола свою сумку и перекидывая через руку. — Это дерьмо действительно не для меня.

Его брови нахмурились в знак протеста, а губы разошлись, но мне нужен был воздух, не замутненный духами Минди, и я не могла оставаться, чтобы дослушать его. Я отсалютовала ему и выбежала из комнаты, спустилась по лестнице и пересекла кампус, чтобы попасть в новый блестящий кафейтерий, строительство которого было завершено летом. По правде говоря, он выглядел практически идентично старому зданию, которое я наполовину взорвала, но покраска была свежей, и на стенах было не так много граффити.

Я не удосужилась проверить расписание, но когда я вошла внутрь, стало ясно, что это было время, отведенное Лунным Братством для приема пищи. Мой взгляд остановился на Райдере, который сидел за своим столом в одиночестве, а его подчиненные заполнили остальные столы справа от центра, разделившись на ранги под своим Королем. Словно почувствовав на себе мой пристальный взгляд, он поднял голову, встретился с моим взглядом, и у меня перехватило дыхание: я предвкушала прикосновение его гипноза, ослабляя свои ментальные барьеры, чтобы принять его силу.

Но ничего не произошло. Его взгляд был ровным, жестким, бесстрастным. Он задержал взгляд на мне на три долгих секунды, а затем пренебрежительно опустил глаза к своей еде. Как будто я была никем. Пустым местом.

Люди протиснулись в дверь за моей спиной, и меня протащили в очередь за едой, несмотря на то, что я основательно потеряла аппетит.

Я встала в очередь, не зная, что еще делать, так как мое сердце крутилось и билось в груди, а я все время смотрела на Райдера, безмолвно умоляя его снова посмотреть в мою сторону.

Я взяла яблоко из огромного ассортимента еды, просто чтобы не привлекать внимания, уходя с пустыми руками. Я выбрала свободный столик в центре комнаты, откуда открывался вид на Райдера. Когда я положила яблоко перед собой, у меня заурчало в животе, и я медленно вынула Атлас из кармана пиджака, не глядя ни на что конкретное, пролистывая посты на Фейбуке, стараясь, чтобы мой взгляд не был слишком заметен.

Боль бурлила в моей груди, но это было не только это. Я была зла. Как он посмел просто выкинуть меня из головы, не сказав ни слова? Кем он себя возомнил, чтобы просто отрезать меня, как будто все, чем мы когда-либо делились, ничего для него не значило? Он сделал для меня татуировку на своем гребаном сердце, а я чувствовала себя так, будто в ответ вырезала татуировку прямо на бьющемся органе в моей груди. Самое меньшее, что он мог сделать, это выслушать меня.

Я стиснула зубы и начала подниматься с кресла, намереваясь противостоять ему, но когда я попыталась встать, то обнаружила, что не могу этого сделать: лианы привязали мои ноги к креслу, куда он ловко забросил их, чтобы помешать мне сделать то, что он явно понял, я собиралась сделать.

Я злобно зарычала, и Райдер бросил на меня полувзгляд, прежде чем вернуться к своей еде.

— Почему ты такая грустная, милая? — голос отвлек меня от моих не слишком тонких наблюдений за Лунным Королем, и я подняла глаза, чтобы увидеть парня, опустившего свою задницу на край моего стола, фактически закрывая мне вид на Райдера.

— Кто ты? — спросила я, мой тон был раздраженным из-за лиан.

— Ауч, красотка. Я полагал, что моя репутация опережает меня.

Я нахмурилась, глядя на этого пляжного блондина-дурня, когда он одарил меня улыбкой, созданной для того, чтобы растопить трусики, но мое либидо было достаточно занято четырьмя мужчинами, с которыми я уже была связана, чтобы пасть жертвой любых вспышек огня из-за его красивого лица. Он отказался от пиджака, и рукава его рубашки были закатанные, открывая полные рукава с замысловатыми чернилами, покрывающими сильные предплечья, а его галстук свободно висел на шее так, чтобы привлечь внимание к его широкой груди под ним.

— Посмотри на мои глаза поближе и попытай счастья с более восприимчивой добычей, — презрительно пробормотала я, пытаясь заглянуть за него, чтобы увидеть Райдера.

— Я вижу в этих серебряных кольцах скорее вызов, чем знак «стоп», любимая, — сказал он, его голос понизился до соблазнительного тона, когда он наклонился ближе ко мне и предложил свою руку. — Итан Шэдоубрук, скоро стану вторым Райдера. Так что если ты хочешь откусить от запретного плода, то я с радостью буду более любезен, чем наш Король, судя по всему.

Я рассмеялась, глядя на этого дерзкого первокурсника. Возможно, в моем гороскопе слишком много мужской драмы, чтобы справляться с ней прямо сейчас, но я должна была признать, что он был привлекательным. И я не могла сказать, что терпеть не могу мысль о том, что он сместит Брайса Корвуса с его места.

— Я ничего ни от кого не хочу, — сказала я, отказываясь признать, что между мной и Райдером что-то есть. Даже до того, как произошло все это дерьмо, я никогда не могла открыто говорить о своих чувствах к Райдеру или Данте, опасаясь того, что сделают их банды, если поймут, что я связана с ними обоими.

Итан хихикнул, протянул руку, чтобы взять мое яблоко и откусил от него зверский кусок. — Ну, если ты передумаешь и захочешь отдохнуть от своей единственной настоящей любви и попробовать стать моей единственной на одну ночь…

Сзади раздался резкий свист, и Итан резко обернулся, его позвоночник выпрямился, когда он посмотрел на Райдера. Взмахом подбородка он приказал Итану уйти, и мой новый друг мгновенно встал, глядя на меня со знающим подмигиванием, когда он отступал назад с моим яблоком в качестве своего приза, направляясь к своему месту среди Братства. Райдер встал и вышел из комнаты, даже не взглянув в мою сторону. Но мое сердце все равно колотилось. Потому что этот маленький поступок сам по себе дал мне надежду. Это было чертовски похоже на действия ревнивца, а если он ревновал, значит, ему не все равно.

При мысли об этом на моих губах заиграла улыбка, и я разорвала лианы, привязывающие меня к стулу, отправляясь на первый урок, которым, как оказалось, были Зелья. И если профессор Титан не перераспределил партнеров по лабораторным работам, это означало, что у меня было целых два часа на то, чтобы заставить Райдера хотя бы заговорить со мной.

Я решила дождаться начала урока, прежде чем отправиться на него, желая, чтобы Райдер остался без возможности выбраться из моей компании, если только он не захочет устроить сцену и доказать, что я ему все-таки не безразлична.

Титан разбирал какие-то бумаги на своем столе, когда я пришла, и я с облегчением обнаружила, что партнеры по лаборатории все те же, что и в прошлом году. Но когда мой взгляд упал на стол, который я делила с Райдером, я обнаружила, что там сидит незваная поклонница, ее юбка задралась на бедрах, и ее звонкий смех раздался, когда Брайс что-то ей сказал. Взгляд Райдера был бесстрастен, пока она устраивала для него шоу, но я уже однажды терпела эту игру и не собиралась играть по-хорошему сейчас. Если он хочет покончить со мной и двигаться дальше, то пусть, черт возьми, скажет мне это в лицо. Посмотрит мне в глаза и докажет, что я для него пустое место. Но до этого момента, эта сучка не будет пытаться подкатить к моему мужчине.

Брайс увидел мое приближение, его взгляд потемнел в знак предупреждения, а с губ сорвалось шипение, когда его клыки оскалились, словно думал, что может претендовать на мой Источник. И я действительно могла бы рассмеяться, когда поняла, что он что-то задумал. Потому что Райдер никогда не сопротивлялся мне, и я никогда не отказывалась от своих прав на него, что означало, что он был моим Источником. И я имела полное право использовать его, когда сочту нужным.

Я целенаправленно двинулась вперед, щелкнув пальцами так, что порыв ветра отбросил девушку от стола и повалил ее на Брайса, где они вдвоем упали на пол. Я усмехнулась, когда Брайс выругался, и моя улыбка расширилась, когда удивленный взгляд Райдера встретился с моим за секунду до того, как я выстрелила вперед.

Я бросила сумку и перепрыгнула через стол, приземлившись на колени Райдера и почти сбив его со стула. Я схватила его челюсть левой рукой и откинула его голову в сторону, а затем вонзила свои клыки в его шею, обездвиживая его магию и забирая силу из его конечностей своим ядом, и держа в своей власти.

Все его тело напряглось подо мной, когда жидкая темнота его крови омыла мой язык, и я застонала ему в шею, свободной рукой вцепившись в его рубашку и притягивая ближе.

Райдер выругался, шипение сорвалось с его губ, когда его руки переместились под мой пиджак. Он был в полной заднице и знал это. Я застала его врасплох, но его реакция — это все. Либо он был просто ошеломлен мной, либо он все еще был моим Источником. Если он больше не хотел им быть, тогда он должен был наказать меня за то, что я только что сделала в большой, публичной сцене, которая доказала всем, что он принадлежит мне. Вопрос был в том, сделает ли он это?

Райдер зарычал на меня, пока я долго и глубоко пила из его вен, моя хватка на его подбородке была непреклонной, прижатие моего тела к его требовало, чтобы он признался в своих чувствах ко мне.

Его руки скользнули дальше под мой пиджак, скрытые от глаз остального класса, когда он обхватил меня за талию, прижимая к себе достаточно крепко, чтобы оставить синяки, но все равно притягивая меня к себе. Да, он был зол на меня, я чувствовала это каждым дюймом его плоти, но он также хотел меня.

Слезы обожгли мои глаза, когда смесь облегчения и гнева вспыхнула во мне с такой силой, что я почувствовала, что она может поглотить меня. Почему он должен быть таким чертовски упрямым все это время? Зачем ему нужно было притворяться, что он сделан из такого прочного камня, что ничто не может оставить на нем след?

Мои запасы магии увеличились, и я замедлилась, больше не высасывая кровь из его вен, а просто позволяя ей стекать по моим губам, задерживаясь в его объятиях и продлевая этот момент так долго, как только могла.

Райдер испустил медленный вздох, в котором содержалось на тысячу слов больше, чем я знала, что он когда-либо произнесет. Его хватка на мне усилилась, болезненно, собственнически, обиженно.

Я убрала клыки и медленно провела языком по ране на его шее, чувствуя, как дрожь пробежала по его телу, а его пальцы впились в мою талию. Наклон моей челюсти и рассыпавшиеся волосы скрыли тот факт, что я больше не кусаю его, и в течение кратчайшего промежутка времени он держал меня там, пока я прижималась губами к его шее раз, два… Когда я переместила свой рот на полдюйма выше, он толкнул меня назад, подняв меня за талию и бросив на мой собственный стул достаточно сильно, чтобы послать всплеск боли через мою задницу.

— Я предполагал, что ты снова будешь работать со своей Элизианской Парой, — прорычал Райдер, его тон был холодным, глаза жесткими, когда он смотрел на меня с гневом, пылающим в его взгляде.

— Нет необходимости, — отозвался Леон из-за своего стола, и я повернулась посмотреть на него, обнаружив, что он наблюдает за нами с ухмылкой, играющей на его губах, а Минди достает для него вещи из сумки. — Мы не связаны по рукам и ногам, Райдикинс, я не возражаю, если сейчас твоя очередь, взять ее, — он подмигнул мне, и я покраснела, так как многие в комнате уловили его не слишком деликатный намек.

Я все еще не была уверена, как именно Леон относится ко мне и другим Королям. Он явно был не против того, чтобы я вступала с ними в физические отношения, по крайней мере, когда он был рядом… или я догадывалась, что могу быть уверенной, что он чувствует это по отношению к Данте… но это был довольно неловкий разговор, и я просто еще не нашла способ завести его с ним. Я не хотела, чтобы он хоть на секунду подумал, что он — не все, чего я хочу, но моя тяга к другим парням все равно была неоспорима. Может быть, я просто была эгоисткой. А может, я была сломлена и не могла нормально функционировать даже со звездной связью, указывающей мне, что делать. Все, что я знала наверняка, это то, что до нашего с ним союза я претендовала на всех четверых, и это было так неоспоримо правильно, что мне было почти невозможно признать, что это неправильно сейчас.

Я снова посмотрела на Райдера, но он откинулся на своем месте, и только резкое движение подбородка нарушило его стоическую рутину, когда он пренебрежительно отослал Брайса к собственному столу. Девушка уже поняла намек и отвалила, что было довольно умно с ее стороны, поскольку я была более чем счастлива надрать ей задницу, если бы мне пришлось держать ее подальше от моего мужчины.

Прежде чем я успела придумать, как поступить со своей змеей, нас прервал директор Грейшайн со своими утренними объявлениями, прозвучавшими по громкой связи.

— Бинг-Бонг! Доброе утро вам, мои самые феейричные друзья! Я надеюсь, что все провели великолепное лето, загорая и наслаждаясь чертовски приятным времяпрепровождением. Для тех, кто еще не знает, у нас есть замечательная новость — наши собственные Леон Найт и Элис Каллисто пережили свой Божественный Момент и были официально связаны узами как Элизианская Пара. Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне и поприветствуйте их аплодисментами, так как они вступают на путь истинной любви вместе на всю жизнь, отныне и навсегда! — он сделал паузу, чтобы дать возможность предполагаемым аплодисментам, и Юджин вскочил на ноги, хлопая в ладоши, пока несколько других людей дарили нам улыбки. Все Минди посмотрели на Леона, и он фыркнул от смеха, но покачал головой, не давая им подняться, и бросил в мою сторону ухмылку, давая мне понять, что он придерживает их ради моего блага. Быть в центре внимания — не мой конек.

Профессор Титан прочистил горло и тоже немного похлопал, когда Юджин понял, что люди смеются над ним, и медленно опустился на свое место с ярко-красными щеками.

Райдер зарычал во все горло, его правый кулак сжался на столе со словом боль, направленным на меня, в то время как он не сводил глаз с передней части комнаты.

— У нас также есть новое кадровое объявление, — продолжил Грейшайн. — Мисс Найтшейд, к сожалению, ушла, поэтому у нас новый школьный консультант. Надеюсь, вам всем понравится знакомство с мистером Плуто, и вы с радостью примете его в свои ряды. Все ученики, нуждающиеся в сеансах с ним, смогут попасть на прием в течение недели. На этом пока все, чуваки и чувихи. Пересечемся на перемене!

Я застонала, когда колонки отключились, и посмотрела на Райдера, который тоже надулся. Я надеялась, что отсутствие Найтшейд означает конец этих мозго-трахательных сессий, и я готова была поспорить, что он чувствует то же самое, что и я.

— А я-то надеялась избежать всего этого дерьма, — прошептала я.

Райдер проигнорировал меня, и я поджала губы, когда Титан начал излагать детали зелья, над которым мы будем работать сегодня.

— Значит… ты просто притворяешься, что меня не существует? — спросила я, убирая сиреневые волосы с лица, глядя на него.

Райдер ничего не ответил, и я закатила глаза, проталкивая вишневую жвачку между зубами и разжёвывая, прежде чем надуть пузырь и громко лопнуть прямо возле его уха. Он продолжал ничего не отвечать, и я решила, что небольшая провокация не помешает.

— Я просто хочу знать, почему ты проводишь черту в этом, когда ты был готов игнорировать все правила той ночью в моем гостиничном номере, когда мы…

Райдер с яростным шипением развернулся ко мне, его взгляд впился в мой, и гипноз мгновенно овладел мной. Я не делала никаких попыток вырваться из него, позволив ему создать вокруг себя видение, пока не обнаружила, что стою на вершине холма, а он стоит передо мной, и длинная трава колышется вокруг моих ног. Это было настолько непохоже на все другие видения, в которые он когда-либо заманивал меня, что на мгновение все, что я могла сделать, — оглядеть открывающийся вид и насладиться ощущением солнца на своей коже и ветра в волосах.

— Ты знаешь, какую смерть ты можешь себе заработать, если позволишь кому-нибудь узнать, что произошло в том номере? — потребовал Райдер, и я оглянулась на него, желая огрызнуться, зарычать и закричать, но внезапно обнаружила, что мне совсем не хочется делать ничего из этого.

Я вздохнула, посмотрела на себя и обнаружила, что он одел меня просто, без всякого откровенно сексуального дерьма, которое он обычно использовал, просто джинсы и черная майка. Он сам был одет почти так же, и я на мгновение задумалась, не подобрал ли он нам подходящую одежду специально, прежде чем заставить себя произнести слова, которые было больно произносить.

— Я скучаю по тебе, Райдер, — вздохнула я, глядя ему в глаза и показывая, как сильно меня ранит разлука с ним, зная, что он это чувствует и без моих попыток объяснить.

Он нахмурился, отрицание колебалось на его губах, когда его силы показали ему правду моих слов.

— Разве у тебя не должно быть все, чего ты только можешь пожелать? — спросил он с горечью. — Что такого тебе не хватает во мне, что Симба не может тебе предложить? Ему что, трудно попасть в нужную точку?

— Дело не во мне и не в нем, — ответила я, мой взгляд был прикован к его темно-зеленым глазам, я искала там хоть дюйм честности, мне нужно было знать, что он чувствовал в этот момент больше, чем мне нужен был воздух для жизни.

— Ну, между мной и тобой никогда не было ничего общего, — выплюнул он, и я знала, что он почувствовал, когда его слова отозвались болью в моей груди.

Я встала перед ним, шаг за шагом приближаясь к нему, пока не была вынуждена откинуть голову назад, чтобы посмотреть на него.

Его жесткая поза только усилилась, когда он посмотрел на меня, и я придвинулась еще ближе, пока мои губы почти не коснулись его губ.

— Я имела в виду то, что сказала тебе, — вздохнула я, зная, что это правда, независимо от того, насколько пугающей была перспектива признаться в этом. Потому что признание этого факта делало его реальным, а если это было реальным, то он мог пронзить меня глубже любого клинка. До встречи с моими Королями единственным видом настоящей любви, которую я когда-либо знала, была любовь к Гарету, а это было не совсем не похоже на это, но так же готово было причинить боль. Потому что если бы этого было недостаточно, если бы они оставили меня или были потеряны для меня, то я знала, что раны, которые нанесет мне эта любовь, никогда не перестанут кровоточить.

Райдер смотрел в мои глаза, его горло подрагивало, когда он пытался удержать любой намек на эмоции внутри себя, заблокировать и спрятать их подальше, но я не стала давить.

— Я люблю тебя, Райдер, — сказала я, глядя ему прямо в глаза, мои губы прикоснулись к его губам и вызвали низкий стон из его горла, когда он на секунду закрыл глаза и почти прильнул ко мне.

Мое сердце заколотилось, когда его губы оказались так близко к моим, что я почти почувствовала его вкус, но он не стал преодолевать этот разрыв.

— Ты даже не знаешь меня, — сказал он низким голосом. — А если бы знала, то поняла бы, что здесь нет ничего, что можно любить.

Видение разбилось, и у меня перехватило дыхание, когда я обнаружила, что в реальности нахожусь так же близко к нему, как и в видении, наши рты почти соприкасаются, так как мы каким-то образом двигались, несмотря на то, что так не должно было быть.

Райдер отшатнулся от меня, и я посмотрела ему вслед, понимая, что почти все в классе сейчас собирают ингредиенты, необходимые для приготовления сегодняшнего зелья, и я наблюдала, как Райдер протискивается между ними, чтобы собрать и наши.

Казалось, никто не заметил того, что только что произошло. Или, по крайней мере, я думала, что никто не заметил, пока не почувствовала на себе пристальный взгляд, и, повернув голову, увидела Брайса, который смотрел на меня с другой стороны класса. Он оскалил клыки в явной угрозе, а затем повернулся и пошел прочь, а я опустилась на свое место, ожидая, пока успокоится мое колотящееся сердце.

Райдер больше не разговаривал со мной до конца урока, а когда он закончился, он ушел, оставив меня наедине с моими мыслями и душевной болью, задаваясь вопросом, действительно ли есть способ все это исправить, или я просто молюсь на звезды, которым нет дела до моей судьбы.