Служебный роман для богини любви 2

Глава тридцать третья

Что ж, я зря сомневалась в словах Рене. Желающие занять должность купидона выстроились в целую громадную очередь. Лабиринт, даром, что был помещением весьма крупным, оказался полностью забит всевозможными будущими кандидатами на роль купидонов. Рене, надеясь упразднить сложившуюся традицию, что сей труд выполняют лишь парни, разрешил и девушкам участвовать в кастинге, но представительниц прекрасного пола все же было поменьше.

Вот только, в любом случае, короткое объявление, в котором очерчивались примерные обязанности купидонов, их будущая зарплата и обещание выдать служебные крылья, оказалось слишком заманчивым.

— Мы вам позвоним, — наверное, в сотый раз за сегодня сообщила я очередному кандидату.

По расчетам Рене, купидонов требовалось около полусотни. Десять у меня уже было. За прошедший месяц они доказали, что способны не только выполнять, а и перевыполнять план, быть надежными сотрудниками и в какой-то момент даже дойти до повышения — занять должность кого-то из богов. Но, хотя тот же Лиам, самый юный из всех купидонов и обладатель самых ярких крыльев, умудрялся за день одарить любовью более десяти человек, их стараний было недостаточно.

Карта баланса выравнивалась очень медленно. По стране все еще расползались темные пятна, и Рене утверждал — если все удастся выровнять, разнарядок окажется гораздо больше. Мир приходится очищать от тьмы постепенно.

— Я получу должность? — поинтересовался у меня мужчина.

Я скептически осмотрела его. Сорок семь лет, никаких способностей к магии, вес больше центнера… Какие крылья?! Купидоном можно было стать вне зависимости от возраста — хотя мы все же поставили ценз старше четырнадцати, совсем уж детям не стоит принимать участие во взрослых делах, — но человек должен быть чист душой!

— Мы вам позвоним, если вы все-таки пройдете отбор. В ближайшие три дня, — скупо пообещала я, прекрасно зная, что этого никогда не случится.

Почему бы не отказать прямо? К сожалению, наученная горьким опытом предыдущих кандидатов, я пришла к выводу, что обещание позвонить заставляет их уйти в разы быстрее, чем попытки доказать, почему они не подходят.

— Мне нужны гарантии! — заявил мужчина, притопнув ногой.

— Послушайте… Юрген, — я сверилась с его резюме, валявшемся у меня на столе, — скажу честно, у вас мало перспектив для воздушных работ. Но если вы так искренне желаете трудиться на благо Канцелярии, вы можете присоединиться к строительному отряду. Там как раз уволилось несколько бывших купидонов.

— Еще чего! — вспыхнул Юрген.

— Тогда ждите звонка.

Он вздохнул и, оторвавшись все-таки от стула, медленно побрел ко входу.

— И позовите следующего! — потребовала я.

Мужчина ничего не ответил. Я же откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Больше сотни кандидатов, и среди них подходящих — только одиннадцать! Чтобы набрать пятьдесят купидонов, мне нужны еще двадцать девять. Сколько людей мне придется перебрать, сколько тестов провести?

Этот месяц был самым насыщенным месяцем моей жизни! Подготовка к отбору купидонов, постоянная работа в Лабиринте — Димитрий оказался не слишком надежным, в чем я, собственно, и не сомневалась, потому многих приходилось уговаривать менять привычки и двери самолично, а то и призывать на помощь Рене, — еще и целая куча разнарядок и почти полное отсутствие свободного времени!

Впрочем, в Канцелярии все постепенно налаживалось. Мы уверенно шли по плану Вериара, перестраивая лабиринт, и уже несколько коридоров успешно стянулись, пропадая навсегда из карты здания. Некоторые боги и их отделы активно принимались за работу.

Разумеется, в поте чела трудился Себастьян. Он говорил, что шар баланса удалось заполнить уже наполовину, и, хотя впереди предстояло еще очень много работы, ситуация по деревням с мертвецами была уже далеко не такая катастрофичная.

Люди, расслабившись, действительно не боялись сообщать богу смерти об аномалиях, которые они наблюдали у себя в родных селениях. Теперь Себастьяну не приходилось часами просиживать над картой и пытаться вычислить, куда бы ему отправиться — заявки приходили и так. Он говорил, что впереди еще огромное количество работы, к тому же, приходилось параллельно следить за поточной работой отдела, но главное — верить в себя и трудиться, не переставая!

Тогда все получится.

Отделом аналитики занимался Рене. Не знаю, какие на самом деле были обязанности у Хранителя Времени, но мой брат повторял: он прекрасно все успеет. А оставить здесь Селену творить произвол нельзя. Тем более, только благодаря аналитике и удавалось максимально четко определять состояние баланса и делать все возможное для его выравнивания.

Успехи были пока далеки от глобальных, слишком все запущено оказалось, но все равно чувствовались подвижки. Моя магия становилась сильнее — я уже вполне сносно ею руководила, — Себастьян тоже чувствовал прилив сил.

Впрочем, я все еще регулярно испытывала по утрам приступы тошноты, а по вечерам едва не валилась с ног. Вот только в этом следовало винить не баланс, а бесконечную работу, в которой я просиживала целыми сутками…

Но и другие отделы тоже подтягивались! Например, бог богатства, Андриан, наконец-то взялся за дело — и вроде как боролся с неестественной бедностью в определенных районах. И богиня плодородия, Рита, тоже занялась делом, сейчас была в командировке в новообразовавшейся пустыне, смотрела, что там можно сделать, чтобы вернуть землям прежнее состояние.

Я вздохнула и покосилась на часы. Некогда отдыхать! Надо трудиться! И где там следующий?

Пришлось подниматься со своего кресла и открывать дверь.

— Следующий! — рявкнула я, возможно, более жестко, чем полагалось бы богине любви, и вернулась обратно на свое место.

В кабинет заглянули.

— Можно? У меня уже первый номерок! — довольно отчитался возглавлявший очередь парень, и я с удивлением узнала в нем Димитрия.

— Очень интересно, — мрачно протянула я, поднимая на него взгляд, — что ты тут делаешь?

— Как? — удивился Димитрий. — Я занял очередь и имею полное право принять участие в кастинге! Я полностью подхожу под все требования!

Он проскользнул в кабинет и осторожно прикрыл за собой дверь, а потом быстренько устроился на стуле для собеседуемых и закинул ногу на ногу.

— Смотрите, госпожа Эдита, — наследуя манеру обращения моих купидонов, проворковал Димитрий. — Вот объявление! В нем указано, что кандидат должен быть трудоспособным…

— И каким образом это относится к твоей ленивой заднице?

— Когда я хочу, я горы могу свернуть! — искренне заверил меня Димитрий.

Я в том не сомневалась. Когда надо напакостить или нарушить закон, он и все купидоны вместе с ним действительно способны сворачивать горы.

Вот только другое дело, что на полезные действия из них мало кто пригоден. Все как-то больше нервы мне треплют и морочат голову!

А Димитрий — хуже всех. Среди крылатых стрелков делать ему было нечего, строитель из него получался паршивый, а переговорщик — еще отвратительнее!

— Перейдем к следующим пунктам. Я невероятно обаятелен, — Димитрий скосил на меня взгляд, словно мне следовало подтвердить сей факт, но я даже виду не подала, будто каким-либо образом когда-то поддавалась его обаянию. — Ну, Эди, признай! То есть, я хотел сказать, госпожа Эдита.

— Та Эди, которая поддавалась твоему обаянию, нашла иное место в наших мирах, — серьезно промолвила я.

Димитрий надулся. Он понимал, что скорее всего услышит от меня что-то подобное, но, очевидно, все еще таил надежду на более благоприятное решение своих вопросов.

— Ты жестока, — сердито отметил он. — Никакой любви к ближнему своему. Но, ладно, предположим, ты права. Но вот следующий пункт. Желание нести людям благо! Разве я не…

— Димитрий, — оборвала я его, — чего ты хочешь?

— Работать купидоном!

Я хотела перечислить еще несколько десятков недостатков Димитрия, о которых он и сам прекрасно знал, но в последнее мгновение остановила себя. Кому я что доказываю? Разве я не понимаю, что купидон совершенно не стремится к справедливости? Он способен вывернуться из любой неудобной ситуации за счет постоянного трепа, так почему мне вообще стоит тратить на него время?

Знаю же, что это будет бесцельно.

— Хорошо, — сдалась я. — Пройдешь испытание — будешь работать.

— Какое испытание?

Я только молча протянула ему руку.

На самом деле, я проделывала это далеко не со всеми. По некоторым соискателям было сразу понятно, что никакие они не купидоны. У них за спиной просто не могли распахнуться крылья. А вот когда я сомневалась и имела определенную надежду на то, что этот парень или эта девушка все-таки окажутся пригодными к работе, то давала им возможность проявить себя.

И показать, что они способны взлетать.

У меня не было ни малейшей надежды на Димитрия, но я все-таки решила дать ему шанс. В первую очередь потому, что не сомневалась: он сведет меня с ума, если не получит столь желанное разрешение. А чтобы отказать, нужен такой аргумент, который не под силу будет отрицать даже такому, как купидон.

Он скептически посмотрел на мою ладонь и поинтересовался:

— Ты предлагаешь мне целовать тебе руки? Я готов! Но Себастьян, боюсь, может не понять…

— Я предлагаю тебе просто взять меня за руку, — покачала головой я. — И не придумывать лишнего. А то ты уже собрался фантазировать, я вижу.

— Совсем не оставляешь шансов для полета мысли!

— Твоим мыслям летать нельзя. Их надо держать на коротком поводке.

Димитрий даже попытался продемонстрировать свою обиду, но вовремя понял, что со мной этот трюк не пройдет. Смирившись с локальным поражением, он все-таки сжал мою ладонь.

— И что мне делать дальше?

— Просто чувствовать, — пожала плечами я. — И молчать! — воскликнула предупредительно, заметив, что Димитрий уже открывает рот, дабы возражать.

Он покорно умолк и воззрился на меня. Я же закрыла глаза и просто пустила магический импульс.

Помнится, один из кандидатов в купидоны отозвался уже на первую искринку. Крылья, вспыхнувшие у него за спиной, были такими ослепительно-белыми, что я даже вынуждена была зажмуриться, чтобы не потерять зрение. Магия обозначила его как одного из лучших кандидатов в купидоны, и я, признаться, не решилась бы спорить с нею.

С Димитрием такого не случилось. Магия наполняла его, как нечто знакомое, видела, что когда-то у Димитрия были крылья, но… Ни единого шанса вернуть их сейчас у него не оказалось.

Я открыла глаза и увидела посмурневшего, опустившего голову купидона.

— Теперь, — поинтересовалась я, — ты понял?

— Это жестоко! — обвинительно воскликнул Димитрий. — Мне даже не дали второго шанса!

— Ты сам себе его не даешь, — возразила я. — Потому что ты не пытаешься исправиться. А должен!

— Я никому ничего…

— Должен, если хочешь вернуть крылья.

Димитрий притих. Очевидно, мысль о том, что он сможет вновь летать, была куда более вдохновляющей, чем пытался показать это купидон.

— Послушай, — я подалась вперед, — ты можешь занять эту должность. Если ты действительно примешься за работу, будешь активно участвовать в строительстве и трудиться над чистотой баланса. Тогда рано или поздно все темное уйдет от тебя.

— И я смогу летать?

Мне показалось, Димитрий действительно был очарован этой мыслью. Я не представляла себе, что такое иметь собственные крылья, но, наверное, не хотела бы их потерять.

— Сможешь, — утвердительно кивнула я. — Но только в том случае, если ты действительно исправишься. Ты понимаешь меня?

— Понимаю, — тяжело вздохнул он. — Если я исправлюсь и стану на путь истинный, то я опять буду купидоном.

— Да. Но для этого придется потрудиться. Так что иди.

— Потрудиться, потрудиться… — Димитрий поднялся со своего места. — А я думал, мы друзья!.. — он перехватил мой взгляд и примирительно поднял руки вверх. — Понял. Молчу! Я сам во всем виноват, я, я и только я.

— Подожди, — остановила я его. — Там много бывших купидонов?

— Где? В очереди? Ну, почти все.

— И все это время они практически не работают над стоительством, а нагло простаивают в очереди, — язвительно протянула я. — Исправляетесь — просто прелесть как!

— Но…

— Послушай. Передай им всем и сам запомни: я дам шанс бывшим купидонам и пойду проверять их вне очереди после окончания строительства. И тебя в том числе. А уже от вас зависит, какой результат покажет диагностика. Но если вы будете отлынивать, стоять в очереди и делать вид, что имеете полное право на крылья, пока не заделали еще все лишние коридоры — я выгоню вас без права возвращения! Ты меня понял?

Димитрий скривился.

— Понял. Я могу быть свободен?

— Ты мог даже не приходить, — отозвалась с усмешкой я.

Дверь со стуком захлопнулась. Я скептически посмотрела на целую стопку разнарядок и задалась вопросом, сколько мне нужно будет стрел, чтобы все-таки разобраться со всем объемом? Мы старались идти на опережение, завтра свои первые, пробные стрелы получат новички… Нескольких, отобранных еще пару дней ранее, мы успели уже обучить. И они будут получать стрелы в полном объеме; скоро к ним, если повезет, присоединятся и остальные.

Чтобы отлить пятьдесят стрел, мне требовалось около часа. На сотню — в два раза больше времени. Если так пойдет и дальше, все, чем я вынуждена буду заниматься — это отливать стрелы. А усталость накапливалась. Порой я просто валилась с ног, не в силах выполнять служебные обязанности.

Нет, как бы я ни боялась, а придется что-то менять.

Я взяла в руки коммуникатор и ввела нужный код. Подождала с минуту, прежде чем Лиам наконец-то выйдет на связь.

— Слушаю, госпожа Эдита, — ответил он привычно спокойным голосом.

Надо же, совсем еще мальчишка, а уже такой профессионал… Лиаму должно было на днях исполниться шестнадцать, но он, определенно, был лучшим из моих купидонов.

— Здравствуй. Как успехи?

— Все стрелы уже нашли своих хозяев.

— Замечательно, — кивнула я, надеясь, что сегодня вечером увижу чан с материалом для стрел снова полным, а черные пятна на карте баланса станут все-таки чуточку меньше. — Послушай, Лиам… Ты у меня лучший, потому с этим поручением я могу обратиться только к тебе.

— Все, что скажете. Я готов на что угодно ради родной Канцелярии!

Я улыбнулась. Самое удивительное, что это была правда. Лиама вдохновляли не крылья, не высокая зарплата и не премиальные, которые у него, разумеется, были. У мальчика глаза загорались от одной мысли, что он может в самом деле помочь людям!

— Завтра утром жду тебя в Доме Любви. Перенесем туда временно штаб-квартиру. Думаю… Думаю, тебе пора приобщаться к созданию стрел любви. Сама я не справлюсь. И прихвати с собой нескольких купидонов, самых надежных. Я доверяю твоему выбору. Будешь?

— Буду, госпожа Эдита! — пообещал Лиам. — Не переживайте. Справимся в лучшем виде!

Я улыбнулась.

С такими помощниками грех переживать, в самом деле.