Сокровище

Глава 17

Она любит его.

Хью лежал, откинувшись на мягкие подушки, задумчиво глядя на тлеющие в камине угли. Он чувствовал себя на редкость умиротворенным. Давно он не испытывал такого блаженства, Терзания и сомнения отпустили наконец его душу, бушующие бури улеглись.

Она его любит.

Хью снова и снова вспоминал, с какой страстью Элис произнесла эти слова. Она не из тех женщин, с чьих уст легко слетают подобные признания. Она никогда бы не произнесла слов любви, если бы сомневалась в своем чувстве.

Он осторожно потянулся, стараясь не разбудить жену, мирно спящую рядом. Какая нежная у нее кожа, точно шелк. Он с восхищением коснулся ее бедра. Такая теплая! А аромат! Разве могут сравниться с ним экзотические специи?

Она тихонько пошевелилась, даже во сне отзываясь на его прикосновения. Он еще крепче прижал ее к себе. О да, он не ошибся в выборе, подумал Хью. Он узнал ее сразу, как только увидел в замке Ральфа, когда она осмелилась предложить ему сделку ради своего будущего и будущего брата.

Сразу и навсегда. Он самый счастливый из мужчин, Хью не сомневался в этом. Именно о такой женщине он мечтал. Отважной, умной, честной. Эти качества он ценил в людях превыше всего. К тому же эта женщина любит его нежно, страстно…

— Вы явно довольны собой, милорд, — сонным голосом пробормотала Элис. — О чем вы думаете?

Он посмотрел на нее:

— О твоих страхах. Помнишь, ты боялась, что твой дядя проведет меня, запросив за тебя слишком большую цену? Так вот, опасения твои оказались совершенно напрасны. Ты определенно стоишь тех двух ящиков со специями.

Элис тихо хихикнула:

— Ах, сэр! Какой же вы негодник! Где ваша рыцарская галантность? — Встав на колени, она схватила большую подушку и принялась нещадно тузить его.

Хью хохотал и даже не делал попыток защищаться.

— Сдаюсь!

— Мне этого мало! — Элис не переставала колотить его своим пушистым орудием. — Мне нужны извинения.

Хью вырвал подушку из ее рук и отбросил в сторону:

— А как насчет комплимента взамен?

Она надула губки, притворившись, что серьезно раздумывает над его предложением.

— Прежде я должна его услышать, иначе как же я решу, стоит он ваших извинений или нет?

— Твоя грудь подобна сладким спелым персикам в полуденный зной. — Он протянул руки и нежно коснулся ее груди.

— И вправду очень милый комплимент, — рассудила Элис.

— У меня в запасе еще немало подобных, — окрыленный успехом, небрежно заметил он. Она только хмыкнула в ответ.

Он притянул ее к себе, и Элис с радостью прижалась к его широкой груди — такая мягкая, теплая, удивительно женственная. Он коснулся пальцем ее щеки. Ему вдруг вспомнился тот день, когда он спас ее от грабителей в Ипстоке. Он вспомнил, как, увидев его, Элис со всех ног бросилась к нему. Она словно знала, что только в его объятиях найдет покой и защиту.

— Они тебе понравятся, — прошептал он.

Элис провела пальчиком по его груди:

— Комплименты, милорд, это, конечно, замечательно, я не отказалась бы услышать еще, но вам они не помогут.

— Все еще хочешь получить извинения?

— Нет. — Она улыбнулась. — Я хочу, чтобы вы выполнили одну мою просьбу.

— Просьбу?

— Вот именно.

— Какую еще просьбу? — насторожился Хью. Он коснулся ее распущенных волос. Как хороша! Она с ним, в его постели. А ведь он мог никогда и не встретить ее! Если бы не легенда, он не отправился бы на поиски зеленого кристалла и никогда бы не нашел Элис. А может быть, самой судьбой ему было предначертано встретить ее?

Элис улыбнулась:

— Просьба? Еще не придумала. Я хочу попридержать ее до того времени, когда я решу, что настало время вам ее выполнить.

— Ох, пожалею я об этом, видит Бог, пожалею, но торговаться сейчас у меня нет настроения. Считайте, вы уже получили мое обещание выполнить в будущем любую вашу просьбу, мадам.

Элис, благодушно улыбаясь, похлопала ресницами:

— Как вы добры, милорд!

— Знаю. И это, вне всякого сомнения, мой самый большой недостаток.

Утром Дунстан стоял во дворе замка у сарая с покосившимися воротами, смачно сплевывая на землю.

— Денек сегодня отличный, милорд.

— Точно. — Хью через открытую дверь взглянул на небо. — Дождя не предвидится, а это значит, нам ничто не помешает закончить работу.

Хью был весьма доволен ходом работ в Скарклиффе. Последние дома в деревне, которые нуждались в починке, приведены в порядок. Вырыта новая выгребная яма, и над быстрым ручьем установлен новый крепкий мост. Первый пункт в списке самых необходимых дел выполнен.

Теперь можно заняться и менее важными, такими, например, как покосившиеся двери сарая. На внутреннем дворе вовсю кипела работа, веселый звон и перестук инструментов разносился далеко вокруг.

— Недостатка в рабочих руках нет, — заметил Дунстан.

Хью поразило, сколько жителей деревни пришло ранним утром предложить свою помощь. Он вовсе не приказывал им собраться, просто разослал весть, что для тех, кто не занят на своих участках, найдется работа в замке. И уже через час едва ли не все крепкие мужчины поместья явились, каждый со своими инструментами в руках, и сразу принялись за работу.

— За это нужно благодарить мою жену, — сухо заметил Хью. — Похоже, пока я был в Лондоне, она сумела произвести на жителей поместья благоприятное впечатление.

— Леди Элис вскоре станет не менее известной, чем вы, милорд, и о ней тоже будут слагать легенды. Она спасла Малыша Джона, сына мельника, тогда как целительница ничем уже не могла ему помочь. Нет никого в округе, кто бы не знал об этом.

— Да-да.

— Никто также не забыл о ее стычке с Калвертом в церкви, когда она изгнала его с кафедры проповедника.

— Такое трудно забыть.

— А уж с каким рвением она принялась за работу в замке, пока вы были в отъезде!

Хью ухмыльнулся:

— Элис умеет вести хозяйство.

— Да. Но что действительно сделает ее героиней легенд, так это ее поход в Ривенхолл, когда она спасла замок от захвата Эдуарда Локтонского.

Благодушное настроение Хью мигом улетучилось.

— Хочешь сказать, жители поместья преклоняются перед ее храбростью? — проворчал он.

— Да, милорд. Преклоняются — точнее не скажешь.

— Отрицать не буду, храбрости моей жене не занимать, но ведь спасать Ривенхолл она отправилась не одна. С ней поехал ты с отрядом воинов. Эдуарду Локтонскому с такой силой было бы не справиться. Да он никогда и не стал бы связываться с моей невестой.

— Все восхищаются не тем, что леди рискнула поехать в Ривенхолл, — Дунстан ухмыльнулся, — а тем, что сумела избежать вашего гнева.

— Ад и все дьяволы! — пробормотал Хью.

Дунстан бросил на него понимающий взгляд:

— Поговаривают, она имеет над вами какую-то таинственную власть.

— В самом деле? — Вспомнив о бурной брачной ночи, Хью улыбнулся. — Возможно, в слухах о ее волшебных чарах есть доля правды.

Дунстан удивленно изогнул бровь:

— А вы очень изменились, сэр. Уж не супружеская ли жизнь повлияла на ваш характер?

От необходимости отвечать Хью спас стражник на сторожевой башне, вскричавший:

— К замку приближаются три всадника, милорд.

— Всадники? — Хью нахмурился. — Кого еще там несет в Скарклифф?

— Мало ли у вас друзей, сэр, — пожал плечами Дунстан.

— Никто из них не явился бы, не послав сначала гонца. — Хью, вскинув голову, крикнул стражнику:

— Они вооружены?

— Нет, милорд. — Воин разглядывал приближающихся верховых. — Один — мужчина, на его поясе лишь меч, а с ним женщина и ребенок.

— Проклятие! — В душу Хью закралось подозрение. Он повернулся к воротам. — Нет, не настолько же он глуп, чтобы нанести нам визит вежливости.

— Кто? — удивленно спросил Дунстан.

Ответ на свой вопрос он получил чуть позже, когда Винсент Ривенхоллский вместе с леди Эммой и юным Реджинальдом въехал через ворота во двор замка.

— Неужели муж не имеет права провести спокойно утро после свадьбы? — с горестным стоном вымолвил Хью.

— Это событие, несомненно, войдет в историю Скарклиффа, — изрек Дунстан. Работа во дворе прекратилась, все уставились на гостей. Конюхи быстро подбежали к ним принять лошадей.

Хью мрачно смотрел, как Винсент спешивается и помогает сойти на землю Эмме. Реджинальд соскочил с седла сам и радостно улыбнулся Хью.

Винсент решительно взял за руку жену и с видом человека, приговоренного к виселице, направился к Хью.

— Сэр Хью. — Он приветствовал хмурого хозяина несколько натянуто, холодно кивнув головой.

— Я вижу, в ваших разъездах по турнирам наступил довольно длительный перерыв, коль вы решили посетить свое поместье, сэр Винсент, — поддел его Хью. — Какая жалость, что вас здесь не было несколько дней назад. Вы бы избавили мою жену от многих волнений.

Винсент побагровел и стиснул челюсти.

— Я ваш должник, сэр Хью.

— Если вы кому и должны, то только моей жене. Я меньше всего хотел бы видеть вас своим должником.

— Поверьте, и у меня нет ни малейшего желания быть вам обязанным, милорд, — сквозь зубы процедил Винсент. — Тем не менее, я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали для моей жены и сына.

— Свою благодарность можете оставить при себе. Мне она ни к чему.

— Тогда я передам ее вашей жене, — огрызнулся Винсент.

— В. этом нет необходимости. Леди Элис сегодня утром занята в своем кабинете. — Надо поскорее выпроводить их отсюда, решил Хью, пока Элис не узнала о визите Винсента. — И она не любит, когда ее отрывают от занятий.

В разговор вступила Эмма:

— Мы знаем, что вчера вы с леди Элис обвенчались, и приехали поздравить вас. — Она робко улыбнулась Хью.

Тот слегка наклонил голову, благодаря за поздравления.

— Вы, надеюсь, простите меня, если я не стану устраивать званый обед в честь вашего столь неожиданного визита, мадам. По правде говоря, сейчас мы гостей не принимаем. Слишком много неотложных дел в поместье.

Лицо Эммы вытянулось. Винсент бросил на Хью неприязненный взгляд:

— Черт бы тебя побрал, кузен, я выплачу свой долг сполна.

— О, это сделать совсем нетрудно — лишь позаботься должным образом о своем поместье, чтобы Скарклиффу не пришлось больше выручать тебя из беды. — Хью слабо улыбнулся. — Надеюсь, ты понимаешь, как я к этому отношусь, ведь я поехал защищать Ривенхолл против своей воли.

— А я против воли стал твоим должником, — возразил Винсент.

— Леди Эмма! Леди Эмма! — Радостный голос Элис привлек к себе внимание. — Добро пожаловать. Как замечательно, что вы навестили нас.

— Дьявольщина, — пробормотал Хью. Он рассчитывал избавиться от нежеланных гостей прежде, чем Элис узнает об их приезде.

Все тут же обратили взоры к окошку на самом верху башни. Элис, высунувшись, приветственно махала платочком. Даже издали Хью мог видеть, что ее лицо светится от счастья. — Мы как раз собирались обедать, надеюсь, вы присоединитесь к нам? — кричала Элис.

— Благодарю вас, миледи, — отвечала Эмма в ответ. — Мы с радостью отобедаем с вами.

— Я сейчас спущусь! — И Элис тут же исчезла из окна.

— Проклятие! — выругался Винсент. — Этого я и боялся.

— Да уж, — пробормотал Хью. Было совершенно очевидно, что Элис и Эмма уже считают себя подругами.

— Умный знает, когда нужно уступить… — вставил Дунстан.

Хью и Винсент глянули на него так свирепо, что тот примирительно замахал руками:

— Пойду-ка я лучше посмотрю за лошадьми.

Два часа спустя Элис и Эмма стояли у окна кабинета и с тревогой смотрели, как Хью и Винсент решительными шагами направляются к конюшням.

— Ну что ж, по крайней мере, во время обеда они не пытались перерезать друг другу горло столовыми ножами, — заметила Элис.

Обед прошел крайне скованно, — оказать благотворное влияние на пищеварение это, конечно же, не могло, но зато никаких вспышек гнева ни со стороны Хью, ни со стороны Винсента не последовало, и Элис вздохнула с облегчением. Только они с Эммой и поддерживали оживленный разговор за столом, а Хью и Винсент хранили молчание. Раз или два они, правда, все же не удержавшись, обменялись колкостями.

— Что верно, то верно, — согласилась Эмма. Заметив, как мужчины зашли в конюшню, она нахмурилась.

— Они лишь невинные жертвы давней вражды между семьями. Ни один из них не имеет ни малейшего отношения к событиям прошлого, но родственники отравили их души ненавистью, а умы — мыслями о мести.

Элис пытливо смотрела на нее:

— А что вы знаете об их семейной вражде?

— Не больше других. Мэтью Ривенхоллский был помолвлен с другой, когда соблазнил леди Маргарет, мать вашего мужа. Затем отправился, кажется, во Францию и пробыл там около года, а в это время родился Хью. Когда сэр Мэтью вернулся из странствий, он сразу поехал навестить Маргарет.

— И был отравлен?

— Все мужчины из рода Ривенхоллов убеждены в том, что она подсыпала ему в вино яд, а затем и сама выпила дьявольское зелье.

Элис вздохнула:

— Значит, маловероятно, что сэр Мэтью собирался сообщить бедняжке о своем намерении жениться на ней.

Губы Эммы тронула грустная улыбка.

— Лорд Винсент убеждал меня, что у сэра Мэтью не было возможности разорвать помолвку с богатой наследницей, — все-таки брак был очень выгодным для обоих семейств. Но, возможно, сэр Мэтью надеялся оставить леди Маргарет своей любовницей.

— А она была слишком горда, чтобы согласиться на это. — Элис покачала головой. — Могу представить, какие чувства ее терзали тогда.

— Да. — Эмма посмотрела Элис в глаза. — Но сомневаюсь, что такая нежная женщина, как вы, ради мести прибегла бы к помощи яда. И уж конечно, вы не стали бы принимать яд, помня о своем маленьком беспомощном ребенке.

— О нет, я бы ни за что этого не сделала, как бы ни злилась! — Она инстинктивно коснулась рукой живота. Возможно, уже сейчас она носит под сердцем ребенка Хью.

— Никто из нас не решился бы на подобное, — прошептала Эмма.

Элис вспомнила о Калверте] его тоже отравили… Она невольно поежилась, страшное подозрение холодной рукой сжало ее сердце.

— А если леди Маргарет не делала этого?

Эмма удивленно вскинула на нее глаза:

— Что вы хотите сказать? Иного объяснения страшным событиям той ночи нет.

— Ошибаетесь, леди Эмма, — медленно проговорила Элис. — Кто-то другой мог подсыпать яд сэру Мэтью и леди Маргарет.

— Но какой в этом смысл? Вряд ли у кого-то была причина убивать их.

— К сожалению, теперь уже нельзя выяснить, что в действительности тогда произошло.

Если только убийца снова не вернулся в Скарклифф. Но почему своей следующей жертвой он выбрал именно Калверта?

Элис лихорадочно пыталась во всем разобраться. Мысли крутились в голове, не давая покоя. Она отошла от окна и села за стол, взяв в руки зеленый кристалл.

— Не хотите ли взглянуть на мою коллекцию камней, леди Эмма?

— Камней? Вот уж не думала, что камни можно собирать.

— Я хочу написать книгу о свойствах самых разнообразных камней.

— В самом деле? — Эмма выглянула в окно на внутренний двор и охнула. — Святые Небеса! Что они собираются делать?

— Кто?

— Наши мужья. — Глаза Эммы расширились от ужаса. — Они обнажили мечи и, кажется, намерены драться.

— Они не посмеют! — Элис подлетела к окну и перегнулась через край, чтобы лучше видеть.

Эмма оказалась права — Хью и Винсент стояли друг против друга, клинки их мечей зловеще поблескивали на ярком солнце. На них не было ни шлемов, ни кольчуг, только мечи и небольшие щиты в руках. Все вокруг побросали работу, собираясь поглазеть на поединок.

— Остановитесь немедленно! — крикнула Элис из окна. — Я запрещаю поединок, вы слышите?

Толпа зевак теперь стояла задрав головы вверх. Мужчины прятали ухмылку. Элис видела, как они шепчутся между собой, прикрыв осторожно рот рукой. Заключают пари, не иначе.

Хью хмуро глянул на окно:

— Займитесь лучше камнями и насекомыми, мадам. У мужчин свои развлечения.

— Я не хочу, чтобы вы и сэр Винсент развлекались подобным образом, милорд, — Элис крепко вцепилась в оконную раму. — Придумайте более интересное занятие для нашего гостя.

Винсент посмотрел вверх. На его губах играла торжествующая улыбка.

— Смею вас заверить, миледи, меня подобное развлечение вполне устраивает. Право же, ничто не доставит мне большего удовольствия, чем возможность состязаться в умении владеть мечом с вашим мужем.

Эмма, выглянув из окна, подала свой голос:

— Не забывайте, сэр, мы гости в этом доме. Умоляю вас, отнеситесь с уважением к просьбе леди Элис.

— Но ее муж сам предложил помериться силами, — отозвался Винсент. — Разве я могу отказаться?

Элис еще больше высунулась из окна:

— Сэр Хью, будьте добры, найдите другое занятие.

— И что же вы хотите предложить нам, мадам? — с наивным видом поинтересовался Хью. — Может, поупражняться с копьем?

Элис потеряла всякое терпение:

— Покажите сэру Винсенту новую выгребную яму, если не в состоянии придумать ничего лучше. Мне все равно, чем вы займетесь, но я не позволю вам устраивать здесь поединки. Надеюсь, вы поняли меня, сэр?

После слов Элис воцарилась зловещая тишина. Все не отрывали глаз от распахнутого окна башни. Хью испытующе смотрел на Элис.

— Вы не позволите мне?.. — медленно повторил он. Элис сделала глубокий вздох. Пальцы впились в подоконник мертвой хваткой.

— Вы слышали, что я сказала. Так обращаться с гостем не подобает.

— Мадам, возможно, вы запамятовали, но хозяин этого замка я. И я буду развлекать своего гостя так, как сочту нужным.

— А не припомните ли, сэр, просьбу, которую вчера вечером вы обещали выполнить по первому моему требованию?

— Элис!..

— Я прошу, чтобы вы удовлетворили ее сейчас и немедленно, милорд.

Она боялась смотреть на Хью — настолько угрожающим был его взгляд. Какое-то время он молча смотрел на Элис, а потом одним резким движением вложил меч в ножны.

— Прекрасно, мадам, — бесстрастным голосом произнес он. — Вы потребовали исполнить вашу просьбу, и она будет исполнена. — Он одарил ее холодной улыбкой. — Я покажу сэру Винсенту выгребную яму за деревней.

Винсент разразился хохотом, убрал меч в ножны и хлопнул Хью по плечу.

— Не беспокойтесь, сэр, — без малейшего сочувствия произнес он. — Уверен, очень скоро вы сумеете привыкнуть к семейной жизни.

Некоторое время спустя Хью уже проезжал мимо монастыря рядом с человеком, которого он привык ненавидеть с самого детства. Ни один из них не проронил за всю дорогу ни слова.

— Вы что, и в самом деле собираетесь показывать мне выгребную яму? — наконец нарушил молчание Винсент.

Хью усмехнулся:

— Нет. Правда, у нас есть что обсудить. — Хью Долго перед тем раздумывал, стоит ли говорить ему об убийстве Калверта.

— Если вы собираетесь учить меня быть хозяином в своем поместье, не трудитесь. Я наконец-то раздобыл достаточно денег на турнире, так что вполне могу позаботиться о Ривенхолле, спускать эти деньги снова я не намерен.

Хью пожал плечами:

— Это ваше дело. Но мы с вами соседи, хотите вы того или нет, а потому вы должны знать, что совеем недавно в этих местах произошло убийство.

— Убийство? — Винсент бросил на Хью недоверчивый взгляд. — И кто же убит?

— Я нашел тело странствующего монаха по имени Калверт Оксвикский в одной из пещер. Полагаю, на него могли напасть грабители.

— Но кому понадобилось убивать монаха?

Хью ответил не сразу.

— Тому, кто искал сокровища.

Винсент хмыкнул:

— Глупые россказни! Если сокровища Скарклиффа когда-нибудь и существовали, то они давно бесследно исчезли.

— Да, но всегда найдется тот, кто поверит в эти легенды. Тот же монах мог быть одним из них.

— А убийца?

— Похоже, он тоже верит в легенду, — задумчиво произнес Хью.

Винсент нахмурился:

— Если грабитель убил монаха из-за несуществующих сокровищ, он, несомненно, сразу понял свою ошибку и поспешил унести ноги.

— Возможно. Но поскольку вы решили вернуться в свое поместье и заняться делами, я подумал, что вы должны знать о случившемся. Вряд ли кому-то из нас понравится, если в округе будет разгуливать убийца.

Винсент ничего не ответил. Какое-то время всадники ехали молча. Монахини, работавшие в саду, проводили их удивленными взглядами. Малыш Джон замахал руками, когда они проезжали мимо двора мельника.

— Сэр Хью! Сэр Хью! — закричал мальчик.

Хью помахал ему рукой в ответ, и Малыш Джон залился радостным смехом.

Винсент проводил мальчика глазами:

— Говорят, Эразм Торнвудский умирает.

— Слышал.

— Мне будет его недоставать, — с искренним сожалением проговорил Винсент. — Если забыть о том, что он запретил нам скрещивать оружие, во всем остальном он был достойным сеньором.

— Весьма достойным.

Винсент окинул оценивающим взглядом опрятные домики деревни.

— Вы очень много успели сделать за последние несколько месяцев, сэр Хью.

— Да. Но без помощи жены здесь не обошлось, — с радостью и удовлетворением произнес Хью. Постепенно жизнь налаживалась, а к весне — без всяких сомнений — Скарклифф станет процветающим поместьем.

— Хотел бы я знать, вы по-прежнему имеете виды на Ривенхолл или удовлетворитесь теми землями, что у вас уже есть?

Хью удивленно вскинул бровь:

— То есть не собираюсь ли я завладеть вашим поместьем после того, как умрет Эразм и данная ему клятва потеряет силу?

— Я имел в виду… не предпримете ли вы попытку сделать это, — сухо поправил его Винсент.

— Попытку? — Хью расхохотался. Его громкий смех привлек внимание деревенских жителей и даже монахинь у стен монастыря.

— Я рад, что вы находите вопрос забавным, — настороженно глядя на него, заметил Винсент. — И все же хочу получить ответ.

Хью постарался стать серьезным.

— Ривенхоллу ничто не грозит до тех пор, пока моя жена называет вашу жену своей подругой. И у меня тоже, если откровенно, нет ни малейшего желания продолжать бесконечную вражду. Да и вообще я не хочу больше это обсуждать.

Винсент изумленно поморгал глазами:

— Мне кажется, вы потихоньку начинаете приспосабливаться к супружеской жизни.

— Не такая уж это печальная участь.

— Да, бывает и похуже.

Утро следующего дня выдалось серым и мрачным. Хью даже пришлось зажечь свечу на столе, чтобы они с Бенедиктом могли работать.

Предстояло проверить запасы специй. Список был очень длинный. Они не дошли и до середины, как вдруг Хью показалось, что свеча горит как-то странно. Он отложил перо и потер руками глаза. Но, открыв их, увидел, что пламя стало большим, очень большим. Просто огромным.

— Что-то не так, сэр? — Бенедикт, перегнувшись через стол, озабоченно смотрел на него.

— Все хорошо. — Хью помотал головой, пытаясь избавиться от странного наваждения: ему почудилось, будто голова опутана какой-то паутиной, затуманившей сознание.

Он посмотрел на Бенедикта — лицо юноши плыло, его черты слились в сплошное пятно.

— Лорд Хью!

Хью заставил себя сосредоточиться. Он снова ясно видел лицо Бенедикта.

— Ты закончишь подсчеты сам?

— Да. — Бенедикт отодвинул чаши с травяным отваром, недавно принесенные в комнату слугой. — Я сделаю все подсчеты к завтрашнему дню, и Джулиан сможет захватить их с собой в Лондон. Сэр, вы уверены, что чувствуете себя хорошо?

— Почему, черт возьми, эта свеча скачет как бешеная? Сквозняка ведь нет.

Бенедикт уставился на свечу:

— Но пламя горит ровно, сэр.

Хью опять взглянул на свечу. Пламя дергалось и даже подпрыгивало. А еще оно приобрело какой-то странный оттенок — розовый. Розовое пламя?..

Хью оставил свечу в покое и перевел глаза на гобелен, висевший на стене. Фигура единорога, вытканная посередине, постепенно оживала, — чем дольше Хью смотрел на нее… Мифическое животное повернуло голову и уставилось на него вежливо и немного удивленно.

— Отвар! — прошептал Хью.

— Что вы сказали, милорд?

Хью взглянул на стоявшую перед ним чашу. Страшное подозрение пронзило его затуманенный рассудок.

— Ты пил его? — хриплым шепотом спросил Хью.

— Отвар? — удивился Бенедикт.

Хью снова показалось, что лицо юноши то растягивается, то сжимается.

— Нет, я никогда его не пью. Элис, правда, убеждена, что он чрезвычайно полезен для восстановления жизненных соков, но мне он противен. Я всегда выливаю его, когда она отвлечется.

— Элис! — Хью уцепился за край стола, потому что комната начала медленно вращаться вокруг него. — Отвар!

— Да что с вами, милорд?

— Найди ее. Приведи Элис. Скажи ей, скажи ей, что… яд…

Бенедикт вскочил на ноги:

— Сэр, это невозможно. Как вы смеете обвинять мою сестру в том, что она хочет отравить вас!

— Не Элис… — Слова давались Хью с трудом. — Это все Ривенхолл. Моя вина. Не надо было позволять им оставаться…

Хью медленно сполз на пол. До него донеслись быстрые шаги Бенедикта. Он бросил взгляд на гобелен — единорог не спеша направился к нему, глаза его были серьезны.

— То же самое случилось с твоим отцом и матерью, — нежным голоском пропел единорог.