Сокровище

Глава 7

Элис вихрем мчалась к сараю — только бы добежать до него раньше этих разбойников с кинжалами. Если она опередит их, то, возможно, успеет захлопнуть дверь и припереть ее чем-нибудь изнутри.

— Держи ее! — кричал одноглазый своему сообщнику. — Упустим чертов камень — не видать нам денежек как своих ушей.

— Ах черт, ну и быстра же девчонка, — задыхаясь, прошамкал беззубый. — Ничего, ей от нас все равно не уйти.

Бум-бум-бум — топот за спиной Элис становился все громче. А до сарая еще так далеко. Зеленый камень вдруг показался ей невероятно тяжелым. И эти длинные юбки! Господи, ну почему они путаются под ногами?

Еще миг — и грабители схватят ее.

До постройки оставалось шагов десять, как вдруг Элис услышала раскат грома… Даже земля затряслась под ногами.

Краем сознания девушка отметила, что полуденное солнце сияет по-прежнему ярко и ничто не предвещает бури.

Да нет, это не гроза, скорее, леденящий душу барабанный бой.

И тут один из ее преследователей закричал.

Жуткий, нечеловеческий вопль заставил Элис застыть на месте. Она обернулась и увидела, что грабитель с беззубой ухмылкой смят, раздавлен копытами мощного вороного коня. А конь как ни в чем не бывало стремительно несется вперед, преследуя другую жертву.

Элис сразу же узнала огромного боевого коня и восседавшего на нем рыцаря с непокрытой головой. Черные волосы всадника и черная грива животного развевались на ветру. Сталь ослепительно блестела на солнце.

Элис сжала в руках камень и затаив дыхание наблюдала за происходящим. В своей жизни она видела немало рыцарей и боевых коней, но ничего более устрашающего ей видеть не доводилось.

Хью Безжалостный и его мощный жеребец словно слились в одно целое, став единым гигантским, несокрушимым существом, остановить которое, казалось, не под силу никому.

Одноглазый в ужасе закричал и бросился в заросли на берегу ручья, надеясь там спрятаться от преследующего его чудовища. Но разве можно было спастись от копыт могучего коня? Поняв, что сопротивляться бесполезно, одноглазый повернулся к несущемуся на него во весь опор черному жеребцу, чтобы встретить свою судьбу лицом к лицу.

Элис зажмурилась — только бы не видеть ужасной развязки. Смерть — зрелище не из приятных. Но в самый последний миг умное животное, четко выполняющее команды всадника, подалось в сторону и пронеслось рядом с грабителем, не задев его.

Конь резко остановился, развернулся и уже иноходью пошел обратно к сжавшемуся от страха одноглазому. Конь тряс головой, тяжело фыркал и бил массивным копытом, словно выражая недовольство столь быстрым прекращением погони.

Одноглазый, моля о пощаде, рухнул на колени.

Хью наконец посмотрел на Элис:

— Вы не пострадали?

Элис никак не могла справиться с волнением, во рту у нее пересохло. Она быстро помотала головой.

Хью, вполне удовлетворенный ее ответом, занялся грабителем.

— Как следует понимать то, что вы преследовали леди, словно гончие зайца? — Его голос был угрожающе спокоен.

— Не убивайте меня, милорд, — взмолился одноглазый. — Мы не хотели причинить ей вреда. Просто решили поиграть с девчонкой. Поваляться, покувыркаться, знаете ли, порезвиться. Что ж в том страшного?

— Эта девчонка, — с поразительным хладнокровием произнес Хью, — моя невеста.

Слова Хью прозвучали для негодяя точно гром среди ясного неба. У него был такой вид, словно земля разверзлась под его ногами и ад со всеми своими прелестями распахнул ему гостеприимные объятия. Однако он еще раз попытался защитить себя.

— Откуда ж нам было знать, милорд? На лбу у нее не написано. Шастала зачем-то по кустам, вот мы и решили, что она ищет развлечений.

— Молчать! — рявкнул Хью. — Ты жив только потому, что мне надо кое-что выяснить у тебя. Но если ты не будешь следить за своим языком, я вполне обойдусь и без твоих ответов.

Грабитель вздрогнул:

— Да, милорд.

В это время из-за древней крепостной стены появился Дунстан. А вслед за ним спешил Бенедикт, — для юноши, никогда не выпускающего палку из рук, он проявил завидное проворство. Раскрасневшиеся Дунстан и Бенедикт с трудом перевели дыхание.

— Элис! — вскричал Бенедикт. — Ты жива!

— Разумеется, жива. — Только сейчас Элис поняла, что вся дрожит. Она старалась не смотреть на человека, попавшего под копыта боевого коня.

Хью обернулся к Дунстану:

— Посмотри, что с тем на земле. Не повезло бедняге, угодил прямо под копыта Урагана, боюсь, он мертв.

— Да, милорд. — Дунстан осторожно подошел к распростертому телу и, поддев его носком сапога, перевернул на спину. — Похоже, вы не зря опасались… — Дунстан наклонился, чтобы повнимательнее рассмотреть предмет, лежащий рядом с телом. — У него превосходный кинжал.

— Можешь забрать его себе, — сказал Хью, спешиваясь, — равно как и все остальное, что найдешь у него.

— Да у него и брать-то нечего. Послышались громкие крики — это ветер донес с турнирного поля голоса зрителей, следивших за ходом состязаний. Дунстан и Бенедикт сразу обернулись в сторону ристалища, пытаясь разглядеть, что там происходит. Элис чувствовала, что они чем-то раздосадованы.

— Уж не Винсент ли Ривенхоллский там празднует победу? — спросил Хью.

— Да, сэр. — У Дунстана вырвался вздох разочарования. — Кто же еще. Сражался с Гарольдом Ардморским, с этим мальчишкой. Но, черт побери, разве это бой! Конечно, Винсенту не составило труда сбросить его с лошади. На скулах Хью заиграли желваки, но голос его был по-прежнему спокоен, словно они обсуждали новые способы обработки земли.

— Сожалею, но тебе придется довольствоваться тем, что найдешь у этих разбойников, Дунстан. Надеюсь, ты понимаешь, что эта погоня лишила нас возможности участвовать в турнире и взять достойную добычу в качестве награды.

Дунстан глянул исподлобья на Элис:

— Да, милорд.

Хью передал поводья своего боевого коня Бенедикту:

— Разыщи стража порядка и скажи ему, что я допрошу этого негодяя чуть позже.

— Да, сэр. — Бенедикт крепко сжал в руках поводья Урагана. Конь недоверчиво покосился на юношу.

Хью снова обратился к Элис. Лицо его по-прежнему было непроницаемо.

— Вы действительно не пострадали?

— Да, — прошептала Элис. Сама не зная почему, она была готова разреветься у него на глазах. Что с ней творится? Откуда взялось это глупое желание броситься в его объятия? — Вы спасли мне жизнь…

— В этом не было бы необходимости, если бы вы последовали моим указаниям, — холодно заметил Хью.

У Элис все внутри сжалось. А если слухи о нем — истинная правда, со страхом подумала она, и Хью Безжалостный просто не способен на теплые чувства? И тут она вспомнила о камне, который прижимала к груди.

— Я нашла зеленый кристалл, милорд, — вымолвила она, надеясь, что добрая весть поможет ей пробить ту незримую стальную кольчугу, под которой он скрывал свои душу и сердце.

— Неужели? — Он недоверчиво взглянул на мешочек в ее руках. — Но вы едва не заплатили за него слишком высокую цену.

— Милорд…

— Я расспросил кого нужно и выяснил, где найти трубадура по имени Гилберт. Сегодня вечером он должен развлекать рыцарей и их дам, а завтра утром камень уже находился бы у меня. Так что вам незачем было рисковать своей головой, гоняясь за ним.

Настроение Элис мигом переменилось. Теперь она кипела от негодования:

— Вам следовало посвятить меня в свои планы, прежде чем отправляться на турнир. Ведь мы партнеры, если вы еще не забыли. И мы заключили с вами сделку.

— Наша сделка никоим образом не связана с моими приказами, а потому вы должны исполнять их беспрекословно.

— Господи Боже! Но это же несправедливо!

— Несправедливо? — Он остановился прямо перед ней. — Может, я и не справедлив, но я не хочу, чтобы вы подвергали себя безумному риску.

Элис изумленно уставилась на него:

— Вы сердитесь на меня?

— Да, миледи.

— Я хочу сказать, вы по-настоящему сердитесь… — прошептала она. — Сердитесь потому, что я подвергала свою жизнь опасности?

— Вы все упрощаете, леди.

Казалось, один только грозный вид Хью должен был испугать Элис, но по неведомой причине этого не произошло. В ее душе вспыхнула искорка надежды.

— Значит, вы беспокоились обо мне, а совсем не о Камне! Теперь я в этом уверена.

— Вы моя невеста, — ровным голосом произнес Хью, — и я в ответе за вас.

Элис робко улыбнулась:

— Ах, милорд, какой же вы обманщик. Вы совсем не бесчувственный, как все о вас говорят. Сегодня вы спасли мне жизнь, и я никогда этого не забуду, никогда, до конца своих дней.

Она положила мешочек с камнем на землю и кинулась в объятия Хью.

К удивлению Элис, он не оттолкнул, а наоборот, крепко прижал ее к себе. Кольчуга его оказалась холодной и твердой, но зато сильные руки, обнимающие ее, — ласковыми и нежными. Элис прильнула к нему.

— Мы непременно поговорим об этом, но чуть позже, — прошептал ей в волосы Хью.

Вечером рыцари собрались на ужин вокруг большого костра.

Хью едва дождался окончания трапезы — ему не терпелось отправиться в шатер навестить Элис.

Чудесный шатер, усмехнулся про себя Хью, направляясь к нему. Большой, просторный, удобный. Он был даже разделен перегородкой посередине. Хью всегда брал в путешествие только один шатер.

Его шатер.

Хью предоставил его Элис, даже не поинтересовавшись, будет ли она столь любезна разделить его с ним. Впрочем, он и так знал, каким будет ее ответ.

Прошлую ночь он спал у костра вместе со своими людьми. Да и сегодня, судя по всему, ему предстоит провести ночь под открытым небом, в то время как Элис будет наслаждаться роскошью и уединением.

Более того, Элис не только спала в шатре одна, она и ужинала там, и тоже в одиночестве. Когда-то ее дядя с горечью заметил, что она не проявляет ни малейшего интереса к беседам рыцарей и воинов…

В его воображении возникла Элис, уютно устроившаяся на пуховом одеяле, и он едва сдержал стон. Мучительное, не знающее пощады желание стиснуло его чресла. Как же долго он не имел женщины. Он — человек дисциплины — сдерживал свои желания и вот сейчас расплачивался за это.

Хью на собственном опыте знал, что такое неудовлетворенное желание, какие страдания оно может приносить, он постоянно держал в узде свои чувства. После того как он женится, все непременно изменится, успокаивал себя Хью.

Черт возьми! Да он почти женат. Большинство помолвок заканчиваются свадьбой, особенно если жених и невеста во время помолвки делят брачное ложе.

Да вот только судьба послала ему особу, которая упорно считает его своим деловым партнером, а не будущим супругом. Но как убедить Элис, что брак не менее интересен, чем жизнь в монастыре? Этот вопрос не давал ему покоя. А ведь поначалу все казалось так просто, теперь же его начали одолевать сомнения.

В конце концов, у него немало достоинств. Умом его Бог не обидел, а Эразм Торнвудский позаботился о его достойном образовании. Да и читал он много, не в пример другим рыцарям. Однако когда дело касалось женщин, Хью терялся, забывая о всех своих достоинствах. Он совершенно не понимал их, а уж чтобы понять Элис…

— Милорд? — Бенедикт поднялся со своего места у костра и догнал Хью, — Могу я перемолвиться с вами?

— Если вы собираетесь защищать сестру — нет.

— Но, милорд, думаю, вы лучше поймете ее, если я скажу вам, что она не желала зла, а действовала из лучших побуждений.

— Она едва не поплатилась жизнью. Ты хочешь, чтобы я и дальше поощрял ее безрассудство?

— Нет, сэр, но ничего подобного она больше никогда не сделает. В конце концов, вы получили то, что хотели. Зеленый камень снова ваш. Оставьте все как есть, не наказывайте ее.

— Ну уж нет. — Заметив, как омрачилось лицо юноши, Хью добавил:

— Успокойся, Бенедикт. Я никогда не подниму руку на женщину. Твоей сестре нечего бояться.

Бенедикт недоверчиво смотрел на него:

— Сэр Дунстан объясняет ваш гнев тем, что из-за Элис вы не смогли сразиться с Винсентом Ривенхоллским.

— И ты боишься, как бы я не сорвал свой гнев на Элис?

— Да, именно этого я опасаюсь. Она никогда не жаловала мужчин, которые пытались ею командовать, милорд. Дядя часто приходил в бешенство из-за нее.

— Сэр Ральф избивал ее? — насторожился Хью.

— Что вы! — Бенедикт невесело усмехнулся. — Он бы просто не осмелился. Он знал, что она ему непременно отомстит. С ее коварством невозможно предугадать, с какой стороны будет нанесен удар.

— Да, — Хью немного успокоился. — Помнится, сэр Ральф тоже пугал меня ее коварством.

— Иногда мне казалось, он действительно боится ее, — тихо продолжал Бенедикт. — Элис считала, что причиной тому репутация нашей матушки.

— Вашей матушки?

— Да. Она была настоящей Повелительницей трав и прекрасно готовила снадобья. — Бенедикт, поколебавшись, продолжил:

— Она знала, как использовать самые разнообразные и редкие травы, одни могли исцелить, другие — принести смерть. И всему этому она учила Элис с ранних лет.

Ужасная догадка поразила Хью.

— Иными словами, сэр Ральф боялся, как бы Элис не отравила его, воспользовавшись полученными знаниями?

— Элис никогда бы не осмелилась на такой ужасный поступок. — Бенедикт был ошеломлен предположением Хью. — Моя мать учила ее лечить людей, а не причинять им вред.

Хью схватил Бенедикта за плечо:

— Посмотри мне в глаза, юноша.

Бенедикт бросил на него обеспокоенный взгляд:

— Да, милорд.

— Мы с Элис должны кое-что прояснить в наших отношениях. И, прежде всего ей должно быть ясно, что, как моя невеста, она обязана подчиняться всем моим распоряжениям. Пойми, Бенедикт, это не прихоть или каприз. Я поступаю так ради блага тех, за кого в ответе.

— Понимаю, сэр.

— Конечно, мы с Элис можем долго спорить по этому поводу, но, клянусь, сила никогда не будет аргументом в нашем споре. Надеюсь, мой ответ успокоил тебя?

Бенедикт какое-то время не сводил с Хью тревожного взгляда, затем передернул плечами, словно сбрасывая напряжение, долго сковывавшее его.

Хью отпустил плечо Бенедикта.

— Да, милорд.

— Элис и сама вскоре поймет, что, находясь под моей опекой, она должна, как и другие, слушаться меня. К сожалению, впереди у нас немало опасностей, и наша жизнь порой будет зависеть от того, насколько четко она решит следовать моим указаниям.

Бенедикт простонал:

— Желаю вам удачи, милорд. Надеюсь, вам удастся убедить ее в этом.

— Благодарю, Пожалуй, удача мне действительно не помешает, — улыбнулся Хью и с этими словами направился к черному шатру.

Какая чудная ночь, думал он, ступая по мягкой траве. Свежо, но совсем не холодно. Темная долина Ипстока, насколько хватало глаз, была усыпана огоньками костров. Звуки шумного веселья: смех, обрывки песен, возбужденные голоса — наполнили вечерний воздух.

Самый обычный вечер после трудного дня состязаний. Победители праздновали свой триумф, трубадуры тут же слагали баллады, восхваляющие их силу и подвиги. Побежденные обговаривали условия выкупа, всячески стараясь снизить цену, но все их попытки по большей части оказывались тщетными.

Каждый такой день приносил разорение не одному рыцарю.

Кто-то залечивал ушибы, а кто-то даже переломы.

Вскоре ярмарка в Ипстоке завершится, и все — победители и побежденные — поспешат на следующий турнир, где бы он ни устраивался. Так, в череде турниров, и проходила жизнь большинства рыцарей. И хотя подобные состязания были в Англии запрещены, это ни в коей мере не могло остудить пыл воинов.

Хью был одним из немногих, кому турниры не приносили особого удовольствия. Но он принимал в них участие, поскольку его воины должны были где-то оттачивать свое мастерство. К тому же это была единственная возможность сразиться с Винсентом Ривенхоллским…

Судя по свету, пробивавшемуся из черного шатра, Элис развела огонь в жаровне и зажгла свечу. Хью откинул полог и замер на пороге. Элис не слышала, как он вошел. Она сидела спиной к нему на маленьком складном стульчике, предусмотрительно захваченном Хью в путешествие.

Он не мог оторвать глаз от грациозной, удивительно женственной фигурки. Элис низко склонила голову, рассматривая предмет, лежащий у нее на коленях.

Яркая медь ее волос была затянута тонкой сеткой. Казалось, ее волосы мерцают точно угли в жаровне, если не ярче. Юбки платья изящными складками ниспадали на пол.

Его невеста. Хью глубоко вздохнул. Страстное желание овладело им. Пальцы сильнее сжали ткань полотнища. Он хотел ее.

Он вспомнил, как растерялся сегодня днем, когда она неожиданно бросилась к нему в объятия. Его раздирали противоречивые чувства. Хью был зол на Элис за ее безрассудный поступок, и в то же время от одной мысли, что она чуть не погибла, у него все переворачивалось внутри. Он едва не потерял ее.

Наконец Элис, почувствовав его присутствие, обернулась и удивленно заморгала. Она была явно в замешательстве. Хью сжал кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться к ней и не схватить в объятия.

— Милорд! Я не слышала, как вы вошли.

— Разумеется, ведь вы были так поглощены своими думами. — Хью призвал на помощь все свое самообладание, чтобы сохранить спокойствие. Он выпустил полог, который с мягким шорохом сомкнулся за ним.

— Да, милорд.

Он прошел по пушистому ковру к Элис и взглянул на предмет на ее коленях.

— Понятно, изучаете мой зеленый кристалл.

— Изучаю мой зеленый кристалл, сэр. — Она скользнула пальцами по граням кристалла. — Пытаюсь понять, почему он так приглянулся трубадуру Гилберту и тем двум грабителям.

— Трубадур уже вряд ли нам что расскажет. Гилберт сбежал…

Исчезновение сладкоголосого певца — еще одно неприятное событие сегодняшнего дня. Удача, определенно, не на их стороне, мрачно подумал Хью.

— Меня это не удивляет, — пожала плечиками Элис. — Лицемерный льстец, вот он кто. Мне никогда не нравились его песни.

Хью не мог оторвать глаз от ее лица, освещенного светом свечи.

— Я слышал, женщины находят его просто неотразимым.

Элис, как и подобает настоящей леди, презрительно фыркнула:

— Только не я. Однажды в замке дяди он пытался украсть у меня поцелуй.

— В самом деле? — мягко спросил Хью.

— Да. Премерзкое ощущение, если хотите знать, гадайте, как я ему ответила? Я вылила ему на голову кружку с элем! Так он после этого предпочитал держаться от меня подальше.

— Ясно.

Элис пристально посмотрела на него:

— Вам удалось что-нибудь выяснить у одноглазого грабителя?

— Совсем немного. — Искать второй стул не было смысла, и Хью сел на ближайший к Элис деревянный сундук, где хранилась ее коллекция камней. — Да ему и нечего было сказать мне. Все дела вел его приятель, именно он заключил с кем-то сделку, обещая добыть зеленый камень. Возможно, эти двое и убили торговца из Клайдемера.

— Ох! — У Элис невольно вырвался изумленный вздох.

— Приходится сожалеть, но именно тот, кто заключал сделку, закончил свой путь на земле под копытами Урагана. Он мертв, и ничем не может нам помочь.

— Понимаю.

Хью прищурился:

— Эти двое прикончили бы вас и глазом не моргнув.

— Вы спасли меня, милорд! — Элис одарила его лучезарной улыбкой.

— Я не об этом.

Элис состроила недовольную гримаску:

— Но, милорд, оцените по достоинству положительную сторону ситуации. Один из убийц мертв, Другой отправлен в руки правосудия. А мы с вами живы-здоровы, да и камень снова у нас.

— Кое-что вы все-таки упустили.

— Что именно?

— Таинственный незнакомец, пославший этих негодяев за кристаллом, явно где-то поблизости, и мы не имеем ни малейшего представления, кто он.

Пальцы Элис сжали кристалл.

— В любом случае он должен понимать, что его попытки похитить камень не удались. Теперь зеленый кристалл в ваших руках, милорд. И никто не посмеет украсть его снова.

— Меня окрыляет ваша вера в мои силы, — пробормотал Хью. — Но вряд ли нам стоит полагаться на то, что грабители будут трепетать передо мною.

— Глупости. Дядя не уставал повторять, что вы настоящая легенда, сэр.

— Вынужден разочаровать вас. Легенда обо мне имеет силу только в такой глуши, как Лингвуд или Ипсток. Но загляните чуть дальше — и я буду лишь одним среди великого множества рыцарей.

— Я не верю вам, ну нисколько не верю. — В ее голосе звучала неожиданная для Хью убежденность. — Я же видела, как вы ловко расправились с грабителями. Когда слухи об этом дойдут до таинственного незнакомца, он, вне всякого сомнения, дважды подумает, прежде чем снова попытается выкрасть у вас камень. А скорее всего, совсем откажется от этой затеи.

— Элис…

Она задумчиво постукивала пальцем по зеленому кристаллу:

— Хотела бы я знать, зачем вообще понадобилось похищать его.

Хью внимательно рассматривал кристалл:

— Вполне возможно, его по ошибке приняли за драгоценный. Все-таки он последний из некогда существовавших, если верить легенде, несметных сокровищ Скарклиффа.

Элис недоверчиво посмотрела на кристалл:

— Но если судить по цене, которую торговец запросил за камень с моего кузена Джерваза, он совсем не считал его таким уж ценным. Просто необычный камень, не более того. Если он и представляет какой-то интерес, то только для человека, изучающего натуральную философию.

— Думаю, тот, кто пытался завладеть камнем, твердо знал, что он имеет ценность несколько иного:рода.

Элис бросила на Хью острый взгляд:

— О чем вы, сэр?

— Я уже рассказывал вам, что кристалл связан с легендой и проклятием Скарклиффа.

— Да. И что же?

Хью пожал плечами:

— По-видимому, кто-то явно не желает, чтобы я стал новым хозяином Скарклиффа.

— Но кому это нужно?

Хью раздраженно побарабанил пальцами по колену:

— К примеру, Винсенту Ривенхоллскому.

— С которым вы хотели сразиться сегодня? Бенедикт сказал мне, что вы были весьма раздосадованы, когда в последний момент вынуждены были отказаться от боя. И я прекрасно понимаю, что виновата перед вами.

— Да.

Элис обворожительно улыбнулась ему:

— Но сейчас-то вы признаете, что все-таки самым важным делом было найти кристалл. В конце концов, мы благополучно справились с этой задачей, а посему нам лучше забыть о неприятном событии в недавнем прошлом.

Хью вынужден был прочитать ей небольшую лекцию о послушании.

— Не в моих правилах забывать о Неприятных, как вы выразились, событиях в недавнем прошлом. Более того, я считаю, из таких ситуаций необходимо извлекать полезные уроки.

— Не беспокойтесь, сэр, свой урок я извлекла, — радостно выпалила Элис.

— Мне бы очень хотелось в это верить, — отозвался Хью. — Но что-то подсказывает мне…

— Тише! — Элис подняла руку, призывая его к молчанию. — Что там?

— Где? — нахмурился Хью.

— Какой-то трубадур поет балладу. Послушайте. Кажется, она о вас, милорд.

Голос певца, глубокий, сильный, звучал где-то совсем близко, и Элис с Хью могли разобрать слова.

Сей рыцарь Безжалостный слыл среди нас

Храбрейшим — и верили мы.

Но встретив Винсента (правдив мой рассказ)

— Дал деру он, бежал как от чумы.

— Действительно обо мне, — проворчал Хью.

«Винсент нашел-таки способ отомстить мне, — подумал он. — Что ж, раз ты обручился с такой женщиной, как Элис, платить придется за все».

Элис опустила камень на землю и поднялась на ноги:

— Какой-то напившийся трубадуришка клевещет на вас, милорд!

— Это лишь доказывает правоту моих слов. Одну и ту же историю где-то рассказывают с почтением легенду, а где-то она становится предметом насмешек.

Сэр Хью вызывал среди рыцарей страх

И ужас отвагой своей,

Но правда сегодня у всех на устах:

Трусливей он малых детей.

— Просто возмутительно! — Элис метнулась к выходу из шатра. — Я не потерплю! Да, вы пропустили этот дурацкий турнир, но только потому, что дела поистине героические ждали вас.

Хью не сразу догадался о намерении девушки приструнить обнаглевшего трубадура.

— Элис! Подожди! Немедленно вернись!

— Я не заставлю вас долго ждать, милорд. Но я должна кое-что поправить в его глупых стишках. — Элис откинула полог и выбежала из шатра, прежде чем Хью успел остановить ее.

— Черт возьми!

Хью вскочил с деревянного сундука, бормоча проклятия, и бросился вслед за ней.

Вылетев из палатки, он тут же увидел в свете костров Элис. Подобрав длинные юбки, чтобы они не мешали ее стремительному шагу, она приближалась к соседнему лагерю. Гордо вздернутый подбородок говорил, Что она настроена самым решительным образом. Воины Хью провожали даму изумленными взглядами.

Трубадур, еще ни о чем не подозревая, запел следующий куплет:

Прекрасная леди, для нежных утех

Найдется храбрец посильней,

Твой Бурь Заклинатель сейчас, как на грех,

Стал легкого бриза слабей.

— Эй вы, сэр трубадур! — громко окликнула его Элис. — Прекратите сейчас же распевать свои, глупые песенки! Вы слышите меня?

Трубадур, который ходил от костра к костру, сразу умолк.

Хью показалось, что вдруг стало как-то неестественно тихо. Теперь не только его люди с удивлением глазели на разгневанную леди. Ее окрик привлек внимание всех, кто расположился у ближайших костров.

Трубадур отвесил Элис низкий поклон, когда она остановилась прямо перед ним.

— Прошу простить меня, миледи, — с насмешливой учтивостью проговорил он. — Весьма сожалею, что моя песня не пришлась вам по вкусу. Я придумал ее сегодня по просьбе одного благородного и отважного рыцаря.

— Винсента Ривенхоллского, полагаю?

— Вы угадали, — улыбнулся трубадур. — Это и в самом деле был сэр Винсент, он попросил меня написать песню о его великой победе на ристалище. Кто посмеет запретить ему стать героем баллады?

— Я посмею. Герой сегодняшнего дня не он, а сэр Хью, доблестный рыцарь, который совершил настоящий подвиг!

— Потому что отказался сражаться с сэром Винсентом?.. — заулыбался еще шире трубадур. — Прошу прощения, но у вас странное представление о героях, мадам!

— Совершенно очевидно, ни вы, ни сэр Винсент ничего не знаете о том, что в действительности произошло сегодня днем. — Элис замолчала и обвела сердитым взглядом притихших рыцарей. — Слушайте все и слушайте внимательно, поскольку я расскажу вам правду. Сэр Хью был вынужден отказаться от участия в турнире, ибо его ждали подвиги, достойные настоящего рыцаря.

Высокий человек, облаченный в красную тунику, вступил в круг света. Отблески огня высветили его орлиные черты лица.

У Хью невольно вырвался стон, когда он узнал его.

— И какие же героические дела не позволили сэру Хью защищать свою честь во время состязаний, миледи? — осведомился незнакомец.

Элис резко обернулась к нему:

— Хочу сообщить вам, что сэр Хью спас меня сегодня от двух ужасных грабителей, в то время как сэр Винсент развлекался на турнире. Эти негодяи расправились бы со мной даже глазом не моргнув.

— Позвольте узнать, кто вы? — спросил высокий мужчина.

— Мое имя Элис, я невеста сэра Хью.

Слова девушки были встречены удивленными перешептываниями, но она не обратила на это никакого внимания.

— Неужели? — Незнакомец смотрел на нее с нескрываемым любопытством. — Очень интересно.

Элис, нисколько не смутившись, смерила его презрительным взглядом:

— Теперь вы, конечно же, согласитесь, что спасти мою жизнь для него было куда важнее, чем тратить время на какой-то вздорный, турнир.

Высокий человек теперь смотрел мимо Элис, туда, где стоял Хью. На губах Хью заиграла легкая улыбка, когда его глаза встретились с глазами почти такого же необычного цвета, как у него самого.

Незнакомец снова посмотрел на Элис и отвесил ей насмешливый поклон:

— Мои извинения, мадам. Мне очень жаль, что песня трубадура показалась вам оскорбительной. И в то же время рад слышать о вашем чудесном вызволении из лап грабителей.

— Благодарю вас, — с ледяной вежливостью отозвалась Элис.

— Ах, как же вы наивны, мадам. — Высокий человек отступил в темноту. — Интересно, как долго в ваших глазах Хью Безжалостный будет выглядеть героем? — И с этими словами он удалился.

А Элис метнула ему вслед свирепый взгляд. Затем, повернувшись к трубадуру, потребовала:

— Пой о чем-нибудь другом, трубадур.

— Да, миледи. — Трубадуру не оставалось ничего иного, как только подчиниться ей. Он был явно заинтригован происходящим.

Элис повернулась и зашагала обратно к черному шатру, но почти сразу была вынуждена остановиться. Дорогу ей преградил Хью.

— Ах, это вы, милорд. Спешу сообщить вам приятную новость: трубадур больше не будет терзать наш слух своими вздорными балладами о Винсенте Ривенхоллском.

— Благодарю вас, миледи. — Хью предложил ей руку и повел к шатру. — Я весьма ценю вашу заботу.

— Что за вздор! Разве я могла позволить какому-то болвану клеветать на вас? Он не имел права восхвалять сэра Винсента Ривенхоллского, поскольку истинный герой — вы.

— Трубадурам нужно зарабатывать себе на жизнь, что они и делают всеми доступными способами. Я думаю, сэр Винсент хорошо заплатил бедняге за его балладу.

— Ну конечно! — Лицо Элис загорелось неожиданным воодушевлением. — Мне в голову пришла замечательная мысль! А ведь мы тоже могли бы заплатить трубадуру за то, чтобы он сочинил балладу о ваших подвигах, милорд!

— Я считаю это излишним, — решительно возразил Хью. — Поверьте, я найду лучшее применение моим деньгам. Есть вещи поважнее восхваляющих меня баллад.

— Пусть будет так, если вы настаиваете. — Элис печально вздохнула. — Да и стоит баллада наверняка немало.

— Вот именно.

— И все же песня могла бы получиться славная. Деньги были бы истрачены не зря.

— Забудьте об этом, Элис. Она состроила гримаску:

— А вы знакомы с человеком, который неожиданно вышел из темноты к костру?

— Разумеется, — хмыкнул Хью. — Это Винсент Ривенхоллский.

— Сэр Винсент?! — Элис застыла на месте. Она смотрела на Хью широко распахнутыми от изумления глазами. — Трудно поверить, сэр, но что-то в его облике мне определенно напомнило вас, вы очень похожи.

— Он мой кузен. А его дядя, сэр Мэтью, мой отец.

— Ваш кузен?!

— Мой отец должен был унаследовать поместье Ривенхолл. — Всем своим видом Хью давал понять, что[вдаваться в подробности этой истории считает занятием скучным. — Если бы сэр Мэтью женился на моей матери, а не бросил ее с ребенком, то именно я, а не сэр Винсент унаследовал бы земли и богатство Ривенхоллов.