Специалист широкого профиля

Глава 9

Если попа словно манго,

смело надевайте "танга".

Если же как авокадо,

то, наверное, не надо...

*правда жизни от неизвестного автора

Комната Понда больше была похожа на ночлежку вконец опустившихся отбросов общества. Более чем аскетичную обстановку представляли стол, стул и импровизированная напольная вешалка, сделанная, как сказал бы Шеф, из г..на и палок, причем, палок под рукой не оказалось. На ней болтались наполовину вывернутые грязные штаны, на полу стояли ботинки в состоянии "два комка грязи". Кровать в комнате отсутствовала, а то, что должно было ее заменять, больше напоминало лежбище не слишком привередливого животного — матрас, вряд ли когда-то видевший лучшие годы, простынь и подушка отсутствовали как таковые, а одеяло, скомканное в пододеяльнике, валялось, предположительно, в ногах постели. В воздухе витала непередаваемая смесь ароматов изрядно давно немывшегося молодого человека, затхлости непроветриваемого помещения, пыли и сивушных паров. Подошвы балеток моментально прилипли к полу. Видимо, ранее пары были разлитой жидкостью.

— М-да... — протянула я. — Я так понимаю, подростковый бунт затянулся.

Дарин тоже с недоумением оглядывал эту заброшенную ночлежку.

— Тин никогда не отличался опрятностью, но я и не предполагал, что дело обстоит настолько плохо...

В пыльном углу валялись осколки разбитой бутылки. Довольно давно разбитой, между прочим.

— Сколько, ты говоришь, он отсутствует в университете? — я задумчиво оглядывала вещи, кучей сваленные на столе. Трогать их руками хотелось меньше всего. В сумке у меня, правда, валялся тюбик магических перчаток для подобных случаев, но не уверена, что там ещё что-то осталось.

— Не уверен, но что-то около трех недель. Эй, ты действительно хочешь это трогать руками? — он коснулся моего локтя, взгляд был встревоженным.

— Не хочу, — я тяжело вздохнула и полезла в сумку. — Но придется. Определять возраст пыли и окаменелостей надкусанных бутербродов по годовым кольцам я не умею.

— Что это? — он покосился на измятый тюбик.

— Магические перчатки, изобретение одной из наших девочек. Оставляют полную тактильность, но защищают от всякого... такого вот.

— Судя по всему, очень востребованный инструмент, — хмыкнул он, принимая у меня сумку. — Слушай, а может, лучше я?..

Перчатки засветились и погасли. Можно работать.

— Хочешь сказать, ты и ментальные отпечатки снимешь? — невесело улыбнулась я. — Давай, не сбивай настрой, меня саму сейчас стошнит от того, куда придется лезть.

Все равно это было очень мерзкое ощущение. Огрызки, пятна неизвестного... ой, фу, уже известного происхождения, потрепанный учебник с вложенной тетрадью с оторванной обложкой, грязный носок... Остальной хлам не подлежал идентификации, но что-то там привлекло мое внимание. Маленькое пёрышко, накрепко сцепленное с граненым камушком. И без артефактора ясно — защитный амулет. Был. Аура хозяина отпечаталась четко, но магии в нем уже не было. От кого же ты защищался, дружок?

Я старалась задерживать дыхание сколько могла, но совсем обходится без воздуха не получалось. Взяла в руки учебник, и на стул медленно спланировал выпавший из тетради листок. Я потянулась за ним и громко выругалась.

Дарин, храбро направившийся исследовать карманы и постель своего, вероятно, уже бывшего, студента, резко подскочил ко мне:

— Что?!..

— Первозданная магия, — выдохнула я. — Смотри!..

На обратной стороне листа был карандашный набросок девушки. Той самой. Мужчина внимательно посмотрел на картинку.

— Очень похожа на Светолару... — задумчиво пробормотал он.

— На кого? — я как-то упустила из виду то, что так и не рассказала ему о девушке с пропавшего фото.

— Светолара — жрица Светлоликого, — Дарин как-то странно посмотрел на меня, как будто старался что-то прочитать на моем лице.

Напрасно, конечно. Во-первых, потому что я идеально владела собой, а во-вторых, банально ничего не знала. Уж лучше бы Шеф действительно предоставил мне полное досье на своего подопечного!

— Гм... — я снова взглянула на портрет, пытаясь сложить хоть как-то этот паззл у себя в голове.

Светлая жрица, некроманты для ритуала, возрождение весьма агрессивного божества...

— Не успела тебе рассказать, но именно ее изображение пропало из комнаты первого погибшего. И там были о-о-очень интересные эмоции накручены, — медленно проговорила я, наблюдая, как краски сползают с его лица, оставляя за собой тени под глазами и резче обозначившиеся морщины. — Может, все-таки поделишься тем, что знаешь об этой даме?

Бледность Дарина достигла зеленцы. Не нужно было быть менталистом, чтобы почувствовать его страх, волнение и настороженность. Я сжала зубы, борясь с желанием влезть ему в голову. Сколько он так будет молча решать, что рассказывать, а что — не стоит?

— Пошли отсюда, — внезапно скомандовал он, крепко хватая меня за локоть и решительным шагом направляясь к выходу. Листок выскользнул из пальцев, и я, прилипая и поскальзываясь на грязном полу, поспешила за Дарином.

Ну что ж... Кажется, мы не успели — входной проем просто исчез. Я там чувствовала следы светлой магии, но и только. Вполне реальная каменная кладка. Дарин резко затормозил, врезаясь рукой в свежепоявившуюся стену, а я — в него. Мужчина выругался.

— Это была ловушка, — зачем-то решил он озвучить очевидное.

— Да ладно! — съязвила я. — Ни за что бы не догадалась!

— Нора, не язви, — он обернулся ко мне. Лицо по-прежнему бледное, но уже не отливает цветом молодой листвы. — Нам надо убраться отсюда как можно быстрее.

— И что ты предлагаешь? — я обернулась и еще раз осмотрела комнату.

Окно в ней, конечно, было. Но глухое, узкое, расположенное на уровне моей груди и... Тарин Понд снимал комнату под самой крышей тринадцатиэтажного дома недалеко от университета. И сюда мы поднимались на барахлящем магическом подъемнике.

Эти высокие башни со шпилями только выглядели красиво, но еще триста лет назад были частью оборонительных сооружений столицы. Когда стало понятно, что наше королевство больше ни с кем воевать не собирается, город начал строиться и за пределами изначальных границ. Башни отреставрировали и разделили на небольшие дешевые квартирки. Большая часть из них сейчас сдавалась приезжим, так как жить там долгое время было невозможно — старые каменные стены, узкие окна, постоянные сквозняки. Но кто-то все еще обитал в своих "родовых гнездах", передавая по наследству эту пожеванную жизнью гордость.

Тем временем Дарин решительно направился к окну, подхватил стул и с силой ударил по стеклу. Оглушительный звон врезался мне в уши, в комнату ворвался порыв свежего ветра. Очень свежего для женщины в платье с коротким рукавом. С третьего удара от стекла осталось несколько плотоядно торчащих осколков внизу рамы.

— Давай скорее, — Дарин легко вскочил на подоконник, выбивая ботинком остатки остекления и протягивая мне руку.

— Ты себе как это представляешь? — затравленно попятились я, косясь то на мужчину, то на свое довольно узкое платье-футляр. Конечно, моя физическая подготовка позволяла подтянуться, а моральная — продемонстрировать при этом чулки и нижнее белье. Но что дальше?!

Продолжить размышления на эту тему обстоятельства не позволили — проем начал затягиваться прямо на глазах! Я крепко схватила протянутую руку, подтянулась, не обращая внимания на стеклянное крошево, впивающееся в ладонь, и через несколько мгновений стояла на каменном парапете, опоясывающем здание по всему периметру, в обнимку с Дарином.

За нашими спинами была глухая стена. Сердце колотилось где-то в горле, ветер трепал волосы и платье, а я боялась даже вздохнуть. При взгляде вниз, начинала кружиться голова, а не смотреть туда, означало довериться уступу сантиметров в тридцать шириной.

— Нора, держись крепче, сейчас будем прыгать! — прокричал мне в ухо Дарин, пытаясь перекрыть гул ветра.

— Нет! Только не это! Я боюсь! У меня эта... клаустрофобия! — крича в ответ, я старалась унять дрожь, вцепиться в мужчину ещё крепче и при этом не свалиться вниз. Ладони вспотели, в глазах уже начинало темнеть.

— Причем тут клаустрофобия? — не понял он. — Это же страх замкнутых пространств, а где ты его здесь видишь?..

— В гробу, Дарин! В гробу очень замкнутое пространство!

Отлепить хоть палец от него я бы сейчас не смогла — их свело судорогой до побелевших костяшек. Мелькнула мысль, что если каким-то чудом мы выберемся с этого парапета живыми, ему таки придется расстаться с джемпером, потому что разжать руки я не смогу. Он ласково усмехнулся, прижал меня ещё крепче и шагнул за край...

Я успела попрощаться со своей жизнью, когда за спиной мужчины взметнулись... Крылья! Темные туманные, мать их, крылья!

У меня перехватило дыхание! Если бы не это, Дарин бы точно оглох. Но мысленно я визжала очень громко, искренне стараясь делать это исключительно для себя лично (не хватало еще чтобы он меня уронил от неожиданности). Это было безумно страшно — парить над городом на головокружительной высоте. А ещё потрясающе красиво и приятно... Когда на краю гибели тебя крепко прижимает к себе симпатичный мужчина, это очень... необычные ощущения. Да, полеты никогда не были моей сильной стороной, а ещё вот это необходимое чувство абсолютного доверия. Неожиданно для себя, я обнаружила, что мне это нравится. Странно, конечно, но действительно очень приятно.

Мы мягко приземлились около моей машины, но Дарин не спешил меня выпускать. Да я особенно и не вырывалась — дыхание ещё сбивалось, а ноги подкашивались. Сил хватило только запрокинув голову смотреть ему в глаза. В очень влюбленные, подернутые дымкой желания, глаза.

— Нора, это не... — хрипло начал он.

— Не то, что я подумала? — мой голос был еле слышен.

— Я все объясню...

— Только давай подальше отсюда, — сглотнула я.

Он кивнул, аккуратно расцепляя руки и нежно разжимая мои пальцы. Когда он почти поднес их к своим губам, я вспомнила про перчатки. Они уже стали вполне видимыми, напоминая лекарские.

— Не стоит, — улыбнувшись, я покачала головой, и попыталась их стащить.

Ладони были мокрыми и холодными, а руки тряслись так, что я только усилием воли смогла ухватить перчатку за край. Сдернуть их удалось только с третьего раза. А может, и с пятого. Когда у меня это все-таки получилось, я в изнеможении рухнула на пассажирское сидение. Дарин, убедившись, что я в состоянии пристегнуться сама, захлопнул дверь и обошел машину.

Видимо, несмотря на наличие крыльев, полетать ему удавалось нечасто, или просто ощущения каждый раз были новыми и бодрящими. Но независимо от причины, в замок зажигания ключами Дарин попал не сразу. Впрочем, слишком интимное соседство с моим перепуганным, но от этого не менее женственным телом, тоже могло вызвало такую бурю в душе человека. Сама я точно была не готова к выяснению этого вопроса, просто глубоко дыша и пытаясь поверить, что в очередной раз получилось пройти по Грани и не свалиться.

В молчании мы свернули с центральных улиц, направляясь куда-то в сторону пригорода. Мне было все равно, лишь бы подальше. А вернув себе необходимый минимум самообладания, сразу вспомнила о главном правиле Вита.

***

— Знаете, девочки, почему у меня в машине всегда есть коньяк? — хитро улыбался он, разливая по пузатым стеклянным бокалам напиток.

Мы тогда решили сделать перерыв в серых буднях и, погрузившись в его машину, сбежали на берег самого живописного озера в нашем городе. Невысокий, кряжистый, полноватый и отнюдь не симпатичный, но безмерно обаятельный мужчина в окружении длинноногих красавиц-ведьм, неизменно привлекал внимание. На нас оборачивались прохожие, сигналили проезжающие машины, и даже отдыхающие неподалеку спортивные красавчики понимающе косились в сторону нашего застолья. Ясно же, что у страшного мужика наверняка куча золота, иначе как бы на него клюнули три такие красотки!

Куча золота у Вита, безусловно, была. Но дело было, само собой, не в этом. Его совершенно потрясающая энергетика, аналитический ум, забота и неподдельное восхищение каждой из нас были дороже всего золота на свете. Может, в этом и был его главный Дар? Любить жизнь и учить этому других... А еще он обожал эпатировать окружающих. И прекрасно знал, что о нас думают. И мы знали. И именно это развлекало больше всего.

— Потому что самое главное в любом деле — это кураж! — продолжал Шеф, пряча улыбку. — Без него вы точно облажаетесь. Согласитесь?

Мы смеялись, кивали и соглашались. Он всегда оказывался прав.

— Но бывают в жизни ситуации, когда стоит себе немного помочь, — он приподнимал бровь и бокал, приглашая последовать его примеру.

— За кураж! — провозгласила тост Ирма.

— За кураж! — подхватили мы с Алиниэль.

***

Я как наяву услышала звон наших бокалов, открыла бардачок и расхохоталась. Вит был в своем репертуаре — плоская фляжка, пара бокалов и уже слегка подвядший лимон. Дарин недоуменно посмотрел на меня, заметил пару бокалов у меня в руках и тоже усмехнулся. Похоже, он тоже был в курсе некоторых правил любви к жизни.

За окном мелькали пригородные поселки. Я плоховато в них ориентировалась, но точно знала, что где-то в этой стороне дом Анахиты и Лигета. Пожалуй, стоит иметь это ввиду, тем более, оборотень настойчиво предлагал свою помощь. Хотя сначала стоит разобраться, какая именно и в чем она нужна. Понятно, что втягивать друзей в неприятности, как и перекладывать ответственность за выполнение собственного задания, я не собиралась, но было приятно знать, что есть возможность. Справа мелькнул небольшой лесок и Дарин, все так же молча, свернул на едва приметную, заросшую травой, дорогу.

Она вывела нас на полянку, явно использующуюся местными жителями для отдыха у костра, но, видимо, благодаря рабочему дню, сейчас здесь никого не было. Я отстегнула ремень и протянула ему бокалы и фляжку, а сама занялась расчленением лимона. В салоне ощутимо висело напряжение, но разрядить его мы успеем. Сейчас важнее привести в порядок нервы, желательно, не прибегая к магии, а откровенного разговора все равно уже не избежать. Тем более, мне и так многое уже стало понятно, но хотелось бы услышать это словами через рот.

Кое-как справившись со своей задачей и разложив останки лимона, павшего в неравной битве с канцелярским ножом на найденной там же салфетке, я подхватила наполненный бокал и улыбнулась уголком рта:

— За кураж?

— За кураж, — как-то смущенно согласился Дарин.

Мы сделали по глотку. Торопиться было некуда. Я с сожалением заметила несколько стрелок на чулках и расцарапанную коленку. Наверное, когда лезла на подоконник стерла. На ладони тоже было несколько ранок — действие перчаток в тот момент уже подходило к концу. Справа на бедре разошелся шов на платье, благо, у меня в багажнике целый чемодан вариантов. Кстати, переодеться — это хорошая мысль. Как-то не подумала я, что сегодня будет такой активный день. Который, кстати, начинал уже клониться к концу.

Я снова перевела взгляд на Дарина и приподняла бровь, предлагая приступить к разговору. Тепло выпитого коньяка растекалось по венам, снимая напряжение не хуже магии. Которую в ближайшие пару дней точно нежелательно использовать на себе. Мужчина явно не знал с чего начать. Еще один нервный глоток, бегающий взгляд, смущенно ускользающий от моего, напряженные плечи. Да что ж там такое?

— Ну так что, начнешь рассказ или до ночи тут сидеть будем? Запас куражного допинга, — я кивнула на фляжку, — у нас не бесконечен.

— Дело в том, что... — он сглотнул. — Светолара — моя бывшая жена...