Стань моей мечтой

Глава 11

Они неспешно шли к выходу из парка, обсуждая какие-то мелочи — мороженое с карамелью, странную белку на дереве и какую-то историю про баг в игре, когда дорогу им неожиданно перегородили.

Сперва казалось, что просто компания парней стоит вразнобой, но через секунду стало ясно: это не случайность. Впереди, с ухмылкой до ушей, стоял Егор. За его спиной маячили знакомые лица — его «шестерки». Человек десять. Разных, но все с одним выражением лица — злорадное предвкушение. Варвара сжала кулаки.

— Вот так встреча, — Олег усмехнулся, засовывая руки в карманы. — Не знал, что ты без хора поддержки не можешь шагу ступить. Страшно упасть всей тушкой в грязь?

Улыбка на лице Егора не менялась, но глаза были холодными. Он явно пришёл не за словесной перепалкой.

— Хватит языком чесать. Ты думаешь, можешь меня опозорить и всё сойдёт с рук?

— Я ничего не думаю. Я знаю. — Олег шагнул вперёд.

Рядом Миша тоже сделал полшага, чуть вперёд, выравниваясь с Олегом, почти синхронно, как будто они давно тренировались. Варвара осталась позади — закрытая, словно стеной. Она чувствовала их плечи рядом и понимала, что они не отступят.

Егор скривился, бросил взгляд на Варвару, но быстро вернулся к парням.

— Не стоило лезть, — процедил он. — Не на тех нарвались.

— Знаешь, что самое смешное? — спокойно сказал Михаил, разминая запястье. — Ты всегда был уверен, что все прогнутся. Но сегодня что-то не по плану.

Варвара оглянулась — может, кто-то из прохожих заметит, позвонит, вмешается… Но редкие прохожие, завидев толпу и напряжённую атмосферу, предпочитали ускорить шаг или вообще свернуть в сторону. Все инстинкты говорили — это запах драки.

— Парни, — хрипло сказал один из «шестерок», — начинаем?

— Подождите, — спокойно произнёс Олег и вдруг посмотрел на часы. — Через… пять минут сюда приедет патруль. Кто успеет убежать — тот молодец.

— Брехня! — выкрикнул Егор, но уже не так уверенно. — Ты блефуешь!

— Камера у директора над гаражами всё видела, — добавил Миша, и голос его был спокоен, почти будничен. — Сейчас разлетается по родительским чатам. Мы просто гуляем. А вы — шайка. Кто сегодня проснётся с папкой рядом — тот и герой.

Варвара всё ещё не понимала, блефуют ли они или действительно что-то задумали, но слова сработали. Некоторые из ребят позади Егора начали переглядываться. Один сделал шаг назад. Другой почесал шею.

— Это всё из-за бабы! — выкрикнул Егор, теряя контроль.

— Не из-за бабы, — поправил Олег, — а из-за того, что ты остался без трона. А теперь, пока не поздно — вали. Последний шанс.

Напряжение звенело. Воздух был густой, как перед грозой. Всё могло сорваться в любую секунду.

— Да мне плевать, — огрызнулся Егор, сделав шаг ближе. — Вас всё равно меньше. А если чё — батя разрулит. Как всегда.

Он ухмыльнулся, явно наслаждаясь собой. В его глазах плясала уверенность избалованного ребёнка, который никогда не сталкивался с настоящими последствиями. И, похоже, искренне считал, что они снова обойдут его стороной.

— Вот это да, — фыркнул Миша, скрестив руки на груди. — Без папочки и слова сказать не можешь, да? Всё решает «отец», а сам ты кто — приложение к банковской карте?

Улыбка Егора тут же исчезла. Губы дрогнули, будто он готовился кинуться вперёд, но в этот момент Олег чуть повернул голову к сестре, глаза у него были спокойными, но голос — твёрдым:

— Беги.

Варвара кивнула — без лишних слов, без попыток спорить. И сорвалась с места.

Она мчалась по парковой дорожке, вылетая из узкой аллеи, петляя между деревьями, не оборачиваясь. Сердце стучало в ушах, но ещё громче был шум позади — началась драка. Она слышала топот, короткие выкрики, хруст веток и, возможно, чьи-то стоны.

Сквозь тревогу и панический бег Варвара вдруг заметила — у скамейки, на которой раньше толпилась шумная компания, стояли знакомые фигуры. Один из них, с зубачисткой в зубах, в спортивках и цепью на шее, был Никитос — тот самый парень, который «держал» этот район, и с которым даже учителя предпочитали не связываться.

Не раздумывая ни секунды, Варвара подбежала, задыхаясь, и почти закричала:

— Наших бьют! В парке, у выхода, быстро!

Никитос поднял брови. В глазах мелькнуло удивление, потом — интерес. Он стряхнул пылинку, выплюнул зубочистку и неспешно выдохнул, будто почувствовал предвкушение.

— Хазер твой?

— Брат! — выдохнула Варвара.

Этого оказалось достаточно.

Никитос свистнул, как командир на поле боя, и скамейка вдруг ожила: трое парней вскочили, двое из них уже держали биты. Кто-то поправил капюшон, кто-то щёлкнул пальцами.

— Погнали. Шайка богатенького решила поиграть в уличных, ща научим.

И они двинулись — быстро, молча, с уверенностью тех, кто знал, что на своей территории они — закон.

Варвара бежала рядом, чувствуя, как в груди перемешиваются страх, адреналин и странное облегчение: она что-то сделала. Она не стояла в стороне. Теперь оставалось только успеть.

Варвара резко рванулась было за Никитосом и его ребятами, но тот, даже не оборачиваясь, коротко свистнул. Один из парней, коренастый, с лысеющей макушкой и холодными глазами, мгновенно повернулся и загородил ей путь.

— Куда, принцесса? — усмехнулся он, словно заранее знал её ответ.

— Там мой брат! И… Миша! — выпалила Варвара, пытаясь обойти его сбоку, но тот легко преградил дорогу.

— Сказали ж — пацаны разберутся. Тебе туда нельзя.

Голос у него был спокойный, но с такой твердью, что стало понятно: спорить бессмысленно. Варвара остановилась, в груди всё сжалось от ярости и беспомощности. Она стиснула зубы, скрестила руки на груди, как будто это могло защитить её от бушующей тревоги, и раздражённо потопала ногой по асфальту.

— Вы не понимаете… — почти прошептала она. — Там же…

Парень снова усмехнулся, откинув капюшон:

— Всё я понимаю. Но если с тобой что-то случится, брат твой потом меня в асфальт закатает. Так что терпи, сестричка. Мы не подведём.

Варвара отвернулась, глядя в темнеющий парк. Где-то там, за деревьями, за ветвями, что дрожали от вечернего ветра, шёл бой. Она не слышала ударов, не видела, что происходит, — и от этого было только хуже.

Страх, такой знакомый, словно застарелая боль, опять начал сжимать сердце. Тот самый, что сковал её тогда, год назад, когда она стояла одна против всех. Тот, что так долго глушила в себе.

Но теперь она не была одна.

И всё, что оставалось — ждать.