Стань моей мечтой

Глава 24

Олег с Варварой вышли на крыльцо — наконец-то, уроки закончились. Весеннее солнце клонилось к горизонту, красновато-золотое, как мед в чайнике. Перед школой, облокотившись на перила, уже стояли Никитос с привычной самоуверенной ухмылкой и его банда — парни в темных куртках, которые выглядели так, будто за словом в карман не полезут. Рядом держались Миша, Славик и Жэка.

Женя со Славой заметно нервничали, переглядывались, словно не были уверены, правильно ли поступают. Варвара это заметила, но с мягкой улыбкой подошла ближе и сказала:

— Нас становится всё больше.

Женя чуть потупился, но собрался с духом:

— Мы... мы еще троих ждем. Они просто... не очень общительные.

— Подождём, — спокойно сказал Олег, оглядывая всю компанию. — Не проблема.

Прошло меньше минуты.

По дорожке к школе направлялись трое — худые, в очках, с рюкзаками, как будто только из олимпиады по программированию вышли. Один из них нёс портфель, будто в нём весь смысл жизни. Когда подошли ближе, они остановились немного в стороне, переглядываясь.

— Это они? — тихо спросила Варвара.

Слава кивнул.

— Это Антон, Лёня и Сема. Они в шахматном кружке, но Антон ещё в монтажке шарит.

Никитос усмехнулся, приподняв брови.

— Ну чё, выдвигаемся? — проговорил он, громко и легко. — Самое время начать настоящее дело.

Толпа, разная, но объединённая чем-то большим, чем просто желание мстить, двинулась с крыльца, покидая территорию школы.

Они шли по дворам, сбивчиво переговариваясь, кто-то обсуждал камеры, кто-то — идею с рубриками. Было ощущение, что начинается не просто проект, а движение. И первая их точка — подвал у Славки.

Вскоре они дошли до нужного дома — старенькая пятиэтажка с облупившимися стенами и потертым козырьком. Слава ловко вставил ключ в замок на дверце в подвальное помещение и, повернув его, щёлкнул язычком, впуская всех внутрь. Металлическая дверь со скрипом открылась и затем плотно захлопнулась за последним вошедшим.

Внутри было неожиданно просторно: кирпичные стены, линолеум на полу, пара старых диванов по углам, столы, стеллаж с техникой и хлама чуть меньше, чем ожидалось. Освещение — тёплое, уютное. В воздухе пахло пылью, но не сыростью. Места хватало всем.

Олег прошёл к центру и, оглядев собравшихся, сказал:

— Для начала давайте познакомимся. Просто, коротко. Кто есть кто, чем может помочь. Ну и — напомним себе, зачем всё это.

Чувствовалась некоторая напряжённость — ребята переглядывались, явно не все были знакомы между собой. Кто-то переминался с ноги на ногу, кто-то крутил в руках ручку или шнур от капюшона.

Варвара шагнула вперёд, уверенно, с тёплой, поддерживающей улыбкой.

— Я рада, что мы здесь. Что нас становится больше. Что у нас есть одна цель — чтобы ни с кем больше не случилось того, что случалось с нами.

Она оглядела всех по очереди, и, не встретив возражений, мягко добавила:

— Если никто не против, я начну первая.

— Жги, принцесса! — подал голос Никитос, усевшийся на подоконник.

Варвара коротко засмеялась и, кивнув, продолжила:

— Итак. Всем привет, кого не видела. Я Варвара Хазер. И я была жертвой буллинга в прошлом году.

Некоторые ребята чуть переменились в лице, кто-то отвёл взгляд. Но наступила тишина — настоящая, та, в которой каждое слово было услышано.

Варвара на мгновение замолчала, будто собираясь с силами, и продолжила, уже серьезнее, тише, но с особым нажимом в голосе:

— Масштаб буллинга, с которым я столкнулась, дошёл до такой степени, что мне пришлось уйти из школы. Долго восстанавливаться. Дорого лечиться. Мне тогда казалось, что я не выдержу. Что мир сломался, и я вместе с ним.

Она провела ладонью по запястью, будто проверяя, всё ли цело теперь, и посмотрела на присутствующих:

— А потом… я вернулась. И поняла, что ничего не изменилось. Всё то же самое. Те же взгляды, те же шепотки за спиной. И в центре всего этого — Егор.

Кто-то из новеньких шумно вздохнул, кто-то тихо кивнул, будто соглашаясь. Олег стоял позади, скрестив руки на груди, и слушал сестру с лёгкой, спокойной уверенностью.

— Его не трогают. Его боятся. Учителя либо делают вид, что не видят, либо напрямую его покрывают. Одноклассники — большинство — стараются не связываться. Кто молчит, кто смеется, кто просто отводит глаза.

Варвара помолчала секунду.

— Мы с Олегом и ребятами поняли, что стрелками и драками эту систему не победить. Всё это — лишь повод для очередного «разобраться во дворе», а завтра снова то же самое. Потому что суть не в драках. А в молчании. В том, что никто не говорит об этом вслух.

— И вот тогда и родилась идея проекта.

Она шагнула чуть ближе, загоревшись изнутри:

— Мы хотим снимать. Показывать. Говорить. Не просто жаловаться — а документировать. Освещать то, что происходит в коридорах, в классах, за спинами учителей. Чтобы каждый, кто захочет, мог увидеть, как всё устроено на самом деле.

Кто-то тихо пробормотал «да» — Варвара не заметила, кто именно.

— Мы хотим, чтобы у каждого, кто боится — был выбор. Чтобы он знал: он не один. Что есть ребята, которые его поддержат. Чтобы Егор и ему подобные поняли — теперь это не их территория. Что сила уже не на их стороне.

Она перевела дыхание и добавила:

— Сегодняшний сбор — лучшее доказательство. Нас много. Нас становится больше. И если мы будем едины, если будем организованы — Егору придётся отступить. У него не получится запугать всех.

В комнате снова воцарилась тишина — но теперь в ней чувствовалось что-то другое. Тепло. Сила. Решимость.

А потом кто-то медленно начал хлопать. Один. Второй. Никитос свистнул, Слава кивнул с одобрением. Даже застенчивые ботаники тихо улыбались.

— Ну что, — сказал Олег, делая шаг вперёд. — Кто следующий?

Миша шагнул вперёд, потёр ладонью затылок, глубоко вдохнул и сказал, чуть хрипловато:

— Я Миша. И… да, я тоже был жертвой буллинга.

Он опустил глаза, будто вспоминая всё то, что давно хотел забыть.

— Я всегда был добрым. И полным. А в нашей школе это — почти приговор. Сначала шуточки, потом прозвища. А потом — плевки, порванные рюкзаки, синяки. Избивали втроём, вчетвером. Один раз закинули в мусорный бак. Не потому, что я что-то сделал. А потому что… могли.

Он замолчал на секунду, поднял взгляд.

— Сейчас я похудел. Подкачался. Хожу на бокс. Но это не решило проблему. Просто те, кто травил, стали сторониться. А младшие продолжают страдать. И я не хочу просто стоять в стороне. Я присоединяюсь к «Стань моей мечтой». Потому что если есть шанс что-то изменить — я с вами.

Варвара смотрела на него с тихим уважением. Где-то в глубине души ей вдруг стало теплее. Он говорил просто, но искренне.

Следом, почти сразу, выступил Никитос. Он, как всегда, держался уверенно, будто стоял перед своими, а не перед новичками:

— Ну, меня все знают как Никитоса. У меня история другая. Я не был терпилой. Я столкнулся с Егором и его шайкой, когда они полезли к моим младшим друзьям. Слов не понимают — только силой. Поэтому начались стрелки. Драки за гаражами. Но этот мажорчик — крыса. Один на один не выходит. Только толпой, из-за угла.

Он оглядел всех, взгляд его был твёрдым, но не злым.

— Тогда я собрал пацанов. Чтобы больше никто не трогал ни своих, ни чужих. Но даже это не решение. Пока в школе правит страх — толку не будет. Вот поэтому я поддерживаю принцессу, — он кивнул в сторону Варвары и ухмыльнулся. — И считаю, что нам нужно делать общее дело. Не просто отмахиваться от проблем, а вырывать их с корнем.

Он замолчал, скрестил руки на груди.

Молчание длилось секунду-другую, но в нем уже не было неловкости. Оно было наполнено уважением — к тем, кто решился говорить. К тем, кто не сдался.

Женя сжал кулаки, будто пытаясь найти опору в собственных пальцах, и, наконец, вышел вперёд. Его голос сначала дрожал, но с каждой фразой становился всё увереннее:

— Я… Женя. Или Жэка, как все говорят. И я… я жертва травли. По всем статьям: и за очки, и за оценки, и за то, что не такой, как все. Прятался в библиотеке, делал вид, что болею, лишь бы не идти в школу. Мне казалось, что так будет всегда, что лучше просто стать невидимым…

Он перевёл взгляд на Варвару, на Олега, потом на Славу:

— Но вы доказали, что не обязательно терпеть. Что можно… бороться. Не кулаками — не только ими. А словом. Делом. Я хочу быть частью этого проекта. Хочу помогать. Потому что если бы кто-то раньше сказал мне, что это возможно — всё могло бы быть иначе.

Слава встал рядом с ним, приобняв за плечи:

— Я тоже с вами, — сказал он твёрдо. — Камеры, монтаж, локации — всё, что нужно. У нас есть место, есть техника, есть идеи. Если раньше я просто сидел в тени, то теперь хочу снимать свет.

— Красиво сказал, — хмыкнул Никитос, кивая. — Надо тебе тексты для озвучки писать.

Смех прошёл по рядам, как облегчение. Напряжение постепенно уходило. Даже трое новичков, которых пригласил Женя, начали переглядываться с явным интересом. Один из них поднял руку:

— Я Димон. А это Ваня и Тимур. Мы с Жекой из одной группы по программированию. Мы… не суперобщительные, но мы умеем делать сайты, шифровки, базы данных. Если нужно что-то спрятать, выложить, или собрать — мы в деле.

Олег кивнул:

— Значит, вы теперь часть команды. Без вас никуда.

Он подошёл ближе, обвёл взглядом всех:

— То, что мы делаем — это уже больше, чем проект. Это движение. И у него есть имя.

Он обернулся к Варваре, и та, улыбнувшись, чётко произнесла:

— Стань моей мечтой.

Комната будто затаила дыхание. Эти слова прозвучали как клятва. Как начало чего-то нового. И, впервые за долгое время, каждый из них почувствовал: он не один.