Судьба-гадалка

11

Оливия отправилась туда, где всегда чувствовала себя уютно, — в чайную Фредерики. Туда, где они вместе работали и вместе пролили море слез. Только теперь у Фредерики новая жизнь, и Оливии придется плакать одной.

Промокнув платком глаза, Оливия оглядела привычную обстановку, задаваясь вопросом, сможет ли она отказаться от всего этого, что она любит. Сердце безошибочно подсказывало ей, что Кларк изменился — его забота о родителях и о счастье Фредерики доказывала это. Она убедилась, что стоит для него на первом плане, когда Кларк заявил, что уйдет в тень, если она решит выйти замуж за Родерика.

Правда, еще он сказал, что если она выйдет замуж за Родерика, то он не уедет, пока не узнает, что она скрывает. Но знай Оливия, что Кларк что-то скрывает от нее, не поступила бы она точно так же?

Да, она бы поступила так же. А это означает, что Кларк искренен с ней. Она готова рискнуть и следовать за ним везде, куда ни забросит его журналистская профессия, и тогда он будет счастлив. Но это означает, что придется покинуть своего ребенка, то есть поступить с Эриком так же, как с ней самой поступил ее отец. Нет, она не может покинуть Эрика.

Слезы снова брызнули из глаз Оливии. Выплакавшись, она поняла, что должна сделать для своего мальчика то же самое, что сделала, когда он родился: правильный выбор.

Ведь она боится, точно так же как боялась все эти годы, что, если Кларк узнает правду, произойдет нечто ужасное и для нее дело кончится тем, что она потеряет его, а может быть, и Эрика тоже.

Оливия поняла, что, какой бы выбор она ни сделала, ей будет больно. Ей остается лишь молиться, чтобы жизнь каждого из них повернулась в лучшую сторону и что решение, которое она примет, окажется верным.

Она приняла решение и, вернувшись на ферму час спустя, сообщила о нем Родерику.

— Ты уверена, что хочешь именно этого? — спросил Родерик тихо, хотя они были в комнате одни.

— Да, я думаю, что так будет лучше всего. Если Кларка не будет в Черч-Уэстри, нет ни малейшего шанса, что он вобьет клин между тобой и Эриком.

— Если ты выйдешь замуж за Кларка, ты уже никогда не станешь матерью Эрику. Я не стану подвергать моего сына такому испытанию.

Оливия обратила внимание, что Родерик произнес слова «мой сын» с особым нажимом.

— Ты злишься?

— Нет смысла злиться. — Он покачал головой. — Я просто не хочу ломать жизнь Эрику. Мальчишке и так пришлось много пережить: сначала смерть Глории, а теперь еще и это…

— Я знаю. Но будет намного хуже, если ему придется потерять тебя. А если я выйду замуж за Кларка, этого никогда не произойдет.

— Твое замужество вовсе не означает, что этого не произойдет, — предостерег ее Родерик.

— Возможно. Но даже если Кларк узнает о том, что Эрик его сын, то все равно лучше, если он будет находиться далеко отсюда вместе со мной.

Родерик задумчиво покачал головой. В глазах у него застыло сомнение… и неприятие.

— После того, как ты сообщишь Эрику об отмене нашей свадьбы, я собираюсь сказать Кларку, что мы с ним можем уехать, и как можно скорее. — Оливия неуклюже похлопала его по руке. — Спасибо тебе за все, Родерик.

Он, похоже, расслабился.

— Вы с Кларком принадлежите друг другу. Будь счастлива, Оливия. Ты заслуживаешь этого.

— Я буду счастлива, — пообещала она.

Во всяком случае, подумала Оливия, я постараюсь. Мне нужен Кларк, мне необходимо, чтобы он был в моей жизни. Да и для Эрика будет лучше всего, если он останется с Родериком, которого считает отцом.

— Ты найдешь для Эрика хорошую мать, верно? — со слезами на глазах спросила она Родерика.

Он слабо улыбнулся и вскинул руки.

— О нет. Я не стану отвечать на подобный вопрос и не буду давать никаких обещаний.

Охватившее Оливию волнение, видимо, отразилось на ее лице, потому что Родерик добавил:

— Верь мне, что я буду именно тем отцом, какого ты всегда хотела для Эрика, Оливия. И не волнуйся так сильно. У Эрика всегда будут бабушка и дедушка.

Оливия слабо улыбнулась.

— Хорошо, не буду. А что ты скажешь Эрику? Если хочешь, я могу присутствовать при вашем разговоре.

— Я сделаю все сам, спасибо. А ты иди и поговори с Кларком. Я сообщу всем обо всём после вашего отъезда.

Оливия кивнула. И пусть ей очень хотелось объяснить все Эрику самой, она понимала, что если поступит так, то может не выдержать и выдать себя.

— Спасибо, Родерик.

Быстро чмокнув Родерика в щеку, она выбежала из комнаты и устремилась вниз по ступенькам с одним желанием: сосредоточить все свое внимание на Кларке. Она уже не могла оглядываться назад, на то, что оставляет; Оливия боялась, что если сделает это, то повернет вспять и тогда все будет потеряно.

Кларк, едва Оливия подошла к нему, сразу уловил произошедшую в ней перемену. Ее глаза возбужденно горели, плечи были расправлены, а голова гордо вскинута. Она была готова что-то сообщить ему, но собиралась ли она сказать «убирайся из города» или «я люблю тебя», он не имел понятия.

— Пойдем, — потянув его за руку, сказала она.

Когда они отошли за дом, Оливия огляделась по сторонам, желая убедиться, что никто не шпионит за ними, затем посмотрела Кларку в лицо и выдохнула:

— Да, Кларк, я выйду за тебя замуж.

Кларк с опаской посмотрел на нее. То, что сказала Оливия, ему пришлось по душе, но Кларку вовсе не понравилось выражение тревоги в ее глазах.

— Это же хорошо, верно?

— Конечно!

— Тогда почему у тебя такое выражение лица, словно тебе очень плохо?

Оливия поняла, что Кларк почувствовал ее печаль, вызванную необходимостью вычеркнуть из жизни Эрика, и напомнила себе, что ей следует вести себя осторожнее.

— Мне просто ненавистна мысль о том, что у Эрика не будет матери. — И это была истинная правда!

Кларк обнял ее за плечи.

— У нас будут свои дети, Оливия. Как только ты этого захочешь.

Оливия была в отчаянии. Она попыталась представить, что Эрик не ее ребенок, что, когда она выйдет замуж за Кларка, она начнет жизнь с чистого листа, но попытка эта не увенчались успехом. Придется придумать что-то еще.

— И я признаю, что ты был прав, — сказала она. — Я опасалась лишиться зыбкой стабильности в своей жизни. Но если Фредерика может уехать и жить ради любви, пожалуй, я тоже могу.

Кларку стало казаться, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он не собирался разлучать Оливию и Фредерику, когда уговаривал Майка забыть о смущении и объясниться с Фредерикой, но все сложилось как нельзя лучше.

— Итак, когда мы уезжаем? — взяв себя в руки, спросила Оливия. — В какую страну тебя планирует послать твоя редакция? — Пожалуй, мне придется продать чайную.

«Не оглядывайся назад, — учила ее мать. — Всегда смотри вперед в надежде найти новые впечатления, новых друзей. Домом для нас будет любое место, пока мы будем помнить, что любим друг друга». И Оливия собиралась последовать мудрому совету своей матери.

— Нам не следует сразу покидать Черч-Уэстри. Мы сможем все обговорить, когда будем одни. Возможно, сегодня за ужином.

— Нет, Кларк, давай уедем поскорее. Давай начнем нашу новую жизнь. Мне хочется увидеть то, что все эти годы заставляло тебя держаться подальше от этих мест. И еще я хочу, чтобы ты занимался тем, что делает тебя счастливым.

— Ты делаешь меня счастливым.

Кларк привлек ее к себе, и Оливия положила голову ему на плечо.

Его желание исполнилось. Оливия выходит замуж за него, а не за его брата. Тем не менее Кларк чувствовал себя виноватым. Правильно ли он поступил, добившись расторжения союза Родерика и Оливии? Правильно ли он поступит, увезя ее от всего того, что ей так дорого: от друзей, от дома, от чайной, в конце концов?

Кларк надеялся, что поступает правильно. Он чувствовал, Оливию по-прежнему что-то гнетет, но был слишком счастлив и потому не хотел сосредотачиваться на этом. Видимо, Оливия просто пытается привыкнуть к мысли о необходимости покинуть все, что ей так дорого, только и всего. Как только она поймет, какой прекрасной будет ее новая жизнь, она выкинет Черч-Уэстри из головы.

— Ты сказала Родерику, что свадьба отменяется?

Подняв на него глаза, она кивнула.

— Мы решили, что чем скорее мы с тобой уедем, тем легче будет ему и Эрику, когда улягутся пересуды. По правде говоря, я подумывала уехать сегодня ночью, никого не ставя в известность, а твоим родителям и Фредерике сообщить о том, что выхожу за тебя замуж, потом…

— Йо-хо-хо! — услышали они полный восторга крик.

— Похоже, это Эрик, — сказала Оливия упавшим голосом. — Поскольку Родерик пока никому ничего не сказал, нам тоже не нужно ничего говорить.

— Кажется, все привыкли, что мы вдвоем то и дело исчезаем, и ни о чем не догадываются.

Увидев на его лице самодовольную улыбку, Оливия фыркнула:

— Не зазнавайся. Мы пока еще не женаты.

— Я подожду сколько потребуется.

Оливия отрицательно покачала головой и слабо улыбнулась. Они вышли из своего укрытия и пошли к гостям. Первым их заметил Эрик. Издав радостный вопль, он со всех ног бросился им навстречу. За мальчиком устремились Нейл Смит, его жена, миссис Эшли и остальные. Замыкал процессию мрачный как туча Родерик.

— Эрик все выболтал прежде, чем я успел предупредить его, что это тайна, — тихо сказал Родерик, подойдя к Оливии.

— Черт побери, Родерик! Никакая это не тайна, — поглядывая то на Родерика, то на Оливию, заявил вездесущий Нейл Смит. — Все знали, что это произойдет.

Послышался смех.

— Я рад, что свадьбу отменили! — заявил Эрик, гордый тем, что спровоцировал весь этот переполох. — Потому что теперь мне не придется ни с кем делить моего папу! — Он улыбнулся Оливии. — Но я по-прежнему люблю тебя.

— Спасибо, малыш. — Оливия тоже улыбнулась, хотя боль от расставания с сыном становилась нестерпимой. — Я тоже все так же люблю тебя, Эрик.

— Нет, ты любишь дядю Кларка, потому что вы собираетесь пожениться, верно?

Оливия растерянно посмотрела на Родерика. Тот пожал плечами.

— Клянусь, об этом я просил его никому не говорить.

— Я не говорил, — стал отпираться Эрик, но Родерик указал ему на окружавших их людей, и у мальчугана округлились глаза. — Ой, хорошо, что мне всего шесть лет, да?

Все разом заговорили. Кларк, успокаивающе стиснув ладонь Оливии, попросил у всех внимания.

— Хорошие новости редко удается долго утаивать. Мы с Оливией действительно собираемся уехать в Лондон и пожениться.

— Счастье-то какое! — весело воскликнула Нора Редклифф и бросилась к Оливии, чтобы обнять ее.

— И я согласен! — восторженно воскликнул Эрик. — Я хочу, чтобы дядя Кларк был счастлив!

Оливия похолодела. Эрик хочет, чтобы его «дядя Кларк» был счастлив! И ни слова о ней! Но опять же, почему маленький мальчик должен думать о ней? Он не знает правды. Для него она просто друг семьи. Она может уехать, а он так никогда и не узнает, кого лишился.

— Я тоже хочу, чтобы Кларк был счастлив, милый, — сказала внуку Нора. — И потому мы не станем ничего откладывать в долгий ящик. Пусть бракосочетание состоится в церкви, а свадьбу после этого устроим здесь. Я вас всех приглашаю!

Гости отреагировали восторженными возгласами.

— Конечно, если вы оба не возражаете, — спохватилась Нора, виновато взглянув на виновников торжества.

— Ни за что на свете я не упущу такой возможности, — заявил Кларк.

— Конечно, мы не возражаем, — сказала Оливия.

Она со страхом услышала, каким чужим вдруг стал ее голос, но, взглянув на сияющее лицо Норы и почувствовав одобрительное пожатие руки Кларка, решила, что, кроме нее, никто ничего не заметил.

— Ура! — крикнул Эрик. — Свадьба все-таки состоится!