Судьба плетется нитями любви

II

Дни в Айзенберге потекли тягучей, вязкой рекой, каждый час принося новую каплю тревоги в и без того напряженную атмосферу. Стены замка, казалось, впитывали все звуки, каждый шорох, каждый вздох, превращая их в призрачный шепот, от которого волосы вставали дыбом. А за окнами вечно серые небеса нависали над Айзенбергом, словно предвещая неизбежную бурю.

Элиза изо всех сил старалась привыкнуть к новой жизни. Дни ее были расписаны по минутам: утренние занятия с детьми, прогулки в замковом саду, чтение сказок перед сном. С детьми Элиза чувствовала себя спокойнее, их невинность и искренность словно защищали ее от мрачной атмосферы замка.

Но стоило ей остаться одной, как тревога возвращалась. Прислуга вела себя странно: они перешептывались за ее спиной, исчезали, как только она появлялась в комнате, и отводили взгляд, когда она пыталась заговорить с ними. Элиза чувствовала, что от нее что-то скрывают, что в замке происходит нечто таинственное и зловещее.

Замковый сад, казалось, был единственным местом, где Элиза могла найти хоть какое-то успокоение. Старые, могучие деревья, словно стражи, охраняли ее покой, а пение птиц заглушало шепот замковых стен. Но даже здесь ее не покидало чувство, что за ней наблюдают.

Однажды, прогуливаясь по аллеям сада, Элиза случайно услышала обрывок разговора двух горничных, спрятавшихся за густыми кустами роз.

— …Герцогиня… снова ночью… кричала…, — прошептала одна из них.

— …говорят, она видит призраков…

— …А помнишь Марту? Ту, что пропала месяц назад? …говорят… она слишком много знала…

Элиза замерла, боясь шелохнуться. Сердце ее забилось чаще. Что происходило в этом замке? Какие тайны он скрывал?

Вечером того же дня, во время ужина, атмосфера за столом была напряженной до предела. Барон и баронесса почти не разговаривали, ограничиваясь лишь короткими, отрывистыми фразами. Элиза заметила, какими напряженными взглядами они обменивались, и ей удалось услышать фрагмент их тихого разговора:

— …нужно молчать… иначе все пропало… Эти слова словно удар тока пронзили Элизу. Она поняла, что оказалась в самом центре какой-то опасной игры, правила которой ей еще только предстояло узнать.

Крик, пронзительный и полный ужаса, разорвал гнетущую тишину замка Айзенберг. Эхо разнесло его по длинным коридорам, отражаясь от холодных каменных стен и замирая где-то в темных закоулках, словно предвестник надвигающейся беды. В тот же миг Элиза поняла — что-то случилось, что-то страшное.

Она выронила книгу, которую читала маленькой Гретхен перед сном, и вскочила на ноги, сердце бешено колотилось в груди. Крик повторился, на этот раз ближе, и Элиза, не раздумывая, бросилась к двери. В коридоре уже столпились слуги, их лица были бледны, глаза расширены от ужаса.

— Что случилось? — спросила Элиза, хватая за руку пробегавшую мимо горничную.

— Мария… Мария пропала! — пролепетала девушка, задыхаясь от страха.

Мария, молодая служанка, работавшая в замке всего несколько месяцев, была любимицей всех. Веселая, добродушная, она всегда готова была помочь, ее звонкий смех разносился по замку, словно луч солнца в этом мрачном месте. И вот теперь она исчезла. Бесследно.

Элиза присоединилась к поискам. Замок, казавшийся таким величественным днем, ночью превращался в лабиринт темных коридоров и заброшенных комнат. Каждый шорох, каждый скрип половицы заставлял ее вздрагивать. Слуги шептались, пересказывая друг другу страшные истории о призраках, которые, по легенде, бродили по ночам по Айзенбергу. Но Элиза не верила в призраков. Она чувствовала, что исчезновение Марии связано с чем-то более реальным, с чем-то зловещим, что скрывалось за толстыми стенами замка.

В одной из комнат Элиза обнаружила вышивку, которую Мария не успела закончить. На ней были изображены яркие красные маки, словно капли крови на белоснежном полотне. Рядом лежала небольшая шкатулка. Элиза осторожно открыла ее. Внутри лежал сложенный лист бумаги. Это было письмо. Письмо к Марии. С дрожащими руками Элиза развернула его и начала читать. Слова, написанные неровным, торопливым почерком, словно обжигали ее глаза.

«Я знаю твою тайну. Если ты не хочешь, чтобы о ней узнали все, встреться со мной сегодня ночью у старой часовни». Подпись отсутствовала.

Элиза почувствовала, как ее бросает в дрожь. Она понимала, что держит в руках ключ к разгадке исчезновения Марии. Но кто написал это письмо? И какую тайну скрывала бедная девушка? В голове Элизы вихрем проносились вопросы, а сердце сжималось от предчувствия неминуемой беды. Она знала, что должна раскрыть эту тайну, чтобы помочь Марии, даже если это будет стоить ей собственной жизни.

Тайна, скрытая на страницах письма, жгла Элизе руки, словно раскаленный уголь. Каждый шорох в замке Айзенберг отдавался в её груди тревожным стуком, превращая тишину в мучительное ожидание. Она знала — молчание может стать смертельной ловушкой, а правда, как загнанный зверь, искала выход.

Письмо, случайно обнаруженное в шкатулке Марии, скрывало пугающую правду.

Барон и баронесса фон Келлер, холодные и недоступные, вызывали у Элизы лишь страх и недоверие. Герцог и герцогиня, окруженные аурой власти и интриг, казались ей еще более опасными. Оставался только один человек, к которому она могла обратиться за помощью, — принц Рудольф.

С момента их первой встречи Элиза чувствовала к нему необъяснимое влечение. В его глазах она видела не только благородство и силу, но и скрытую боль, понимание того, что значит быть пленником обстоятельств. Именно Рудольф, казалось ей, мог стать её союзником в этой опасной игре.

С сердцем, колотящимся в груди, Элиза отправилась на поиски принца. Она блуждала по бесконечным коридорам замка, словно заблудившийся путник в темном лесу. Каждый шорох, каждый скрип двери заставлял ее вздрагивать, ожидая, что вот-вот из тени появится кто-то, кто отнимет у неё письмо и навсегда заставит молчать.

Наконец, она нашла Рудольфа в библиотеке. Он стоял у окна, задумчиво глядя на уходящее солнце, его высокая фигура отбрасывала длинную тень на пол. Элиза нерешительно подошла к нему, сжимая письмо в руке так крепко, что костяшки ее пальцев побелели.

— Ваша Светлость, — произнесла она дрожащим голосом, — Мне нужно с вами поговорить. У меня есть… нечто важное.

Рудольф медленно повернулся к ней, его брови слегка приподнялись в немом вопросе. Элиза протянула ему письмо, её рука дрожала так сильно, что листок почти выпал из ее пальцев. В этот момент она почувствовала, что жизнь Марии, как и судьба всего герцогства Айзенберг, теперь в руках принца.

Сердце Элизы замерло, словно птичка, попавшая в силки. Предложение Рудольфа прозвучало словно гром среди ясного неба, разрывая на части ее тщательно выстроенное самообладание. Идти к часовне? Ночью? С ним?

Ее разум пронзила острая молния страха. Старая, заброшенная часовня на окраине парка славилась своими мрачными легендами. Говорили, что там бродит призрак белой монахини, а ночами слышатся странные звуки, от которых кровь стынет в жилах. Даже днем немногие осмеливались приближаться к этому зловещему месту, а ночью… ночью часовня превращалась в обитель тьмы и тайны.

Но в то же время предложение Рудольфа было словно глоток свежего воздуха в душной атмосфере замковых интриг. Возможность провести время с ним, услышать его голос, почувствовать его присутствие рядом — все это казалось ей сейчас важнее собственного страха.

— Конечно, Ваша Светлость, — прошептала она, с трудом скрывая дрожь в голосе. — Я… я не боюсь.

Рудольф улыбнулся, и его улыбка, словно луч солнца, проникла сквозь мрак, окружавший Элизу.

— Я знаю, что вы храбрая девушка, фройляйн Шмидт, — сказал он мягко. В его голосе звучала искренняя забота, и Элиза почувствовала, как ее страх немного отступает.

Они вышли из замка и направились в сторону парка. Ночной воздух был прохладен и свеж, наполненный ароматом ночных цветов. Полная луна освещала их путь, отбрасывая длинные, причудливые тени на землю. Тишину нарушал лишь стрекот сверчков и шелест листвы под ногами.

Элиза шла рядом с Рудольфом, стараясь не думать о том, куда они направляются. Ее сердце билось так сильно, что, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Она украдкой посматривала на Рудольфа, любуясь его профилем, освещенным лунным светом. В этот момент она была готова пойти за ним куда угодно, даже на край света.

Чем ближе они подходили к часовне, тем гуще становилась тьма. Деревья словно смыкались над их головами, скрывая лунный свет. Воздух стал тяжелым и холодным, а тишину нарушали лишь странные шорохи и скрипы, доносившиеся из чащи. Страх вновь охватил Элизу, но теперь он был смешан с нетерпением и волнением. Она знала, что эта ночь изменит все.

Прохладный воздух пронизывал насквозь, заставляя Элизу плотнее кутаться в легкую шаль. Под ногами тихо шелестели опавшие листья, словно перешептываясь о тайнах, скрытых в глубине замкового парка. А между ней и принцем Рудольфом висела неловкая тишина, которую нарушал лишь ритмичный стук их сердец.

— Как вы думаете, Ваша Светлость, какую тайну может скрывать Мария? — наконец нарушила молчание Элиза, ее голос дрожал от смущения.

— Просто Рудольф. В неформальной обстановке можно так, фройляйн Шмидт. Тайны есть у всех, — ответил принц, его взгляд скользнул по лицу Элизы, задержавшись на мгновение на ее губах.

— Можно просто Элиза, — поправила она, чувствуя, как щеки покрываются румянцем. — И даже у вас?

Рудольф усмехнулся.

— У меня их даже больше, чем у всех. Элизе захотелось спросить, какая самая сокровенная, но она постеснялась.

— А какую тайну скрываете вы, Элиза? — Рудольф, казалось, не испытывал никакого смущения, задавая такие личные вопросы.

— У меня их нет, — сказала Элиза, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно. — Я простая скромная сирота и ничего не скрываю.

— О какой же вашей тайне шепчутся барон и баронесса? — настаивал Рудольф.

— Ума не приложу, — призналась Элиза, чувствуя раздражение. — Вы тоже слышали их перешептывания? Признаться, я очень удивилась, узнав, что у меня есть тайна. Интересно узнать, что они имеют в виду.

Рудольф молчал, и пауза затянулась, становясь все более неловкой. Они продолжали идти по аллее, ведущей к небольшой часовне, скрытой среди деревьев.

— Мария поддалась соблазну и вступила в интимную связь с бароном, — неожиданно выпалил он. Для Элизы эта новость была настоящим шоком. Она остановилась, не в силах сдержать возглас удивления.

Они дошли до часовни, обошли ее кругом, заглянули внутрь. Марии нигде не было. Выходя из часовни, Элиза запнулась о порог. Рудольф мгновенно подхватил ее, предотвращая падение. Их пальцы соприкоснулись, и по телу Элизы пробежала дрожь. Мгновение показалось вечностью. Их взгляды встретились, и в глазах Рудольфа Элиза увидела не только сочувствие, но и что-то большее, что-то, что заставило ее сердце забиться чаще. Но вдруг Рудольф, словно очнувшись от чар, отпустил ее руку и извинился, отводя взгляд. Они поспешно отправились обратно в замок, оставив часовню и ее тайны позади. Неловкое молчание вновь повисло между ними, но теперь оно было наполнено невысказанными словами и скрытыми желаниями.

Замок Айзенберг дышал тайнами, как живое существо, и каждый шорох, каждый скрип половиц казался шепотом призраков прошлого. Элиза, ступая по бесконечным коридорам, чувствовала, как ледяные пальцы страха сжимают ее сердце. И чем больше она узнавала о жизни замка, тем сильнее крепло предчувствие надвигающейся беды.

Дни в Айзенберге тянулись медленно, словно загустевшая смола. Элиза старательно выполняла свои обязанности, терпеливо обучая маленьких Фридриха и Гретхен, но атмосфера замка давила на нее невыносимо. Она постоянно ловила на себе чьи-то взгляды, слышала приглушенные голоса за спиной, словно обитатели замка вели какую-то тайную игру, в которой ей была отведена роль невольной пешки.

Особенно ее тревожило поведение герцогини. Элиза часто встречала ее в замковых коридорах, и каждый раз ее поражала необычная бледность герцогини, ее нервозность и резкие перепады настроения. В один миг она могла быть милой и приветливой, а в следующий — холодной и отстраненной. Ее глаза, большие и темные, казалось, видели что-то, чего не замечали остальные. Они смотрели на Элизу с непонятным интересом, словно пытались проникнуть в самые глубины ее души. И этот взгляд вызывал у Элизы необъяснимую тревогу.

Слухи о пропавших слугах продолжали распространяться по замку, обрастая все более фантастическими подробностями. Кто-то говорил о тайном ходе, ведущем в подземелье, кто-то — о призраке, бродящем по ночам по коридорам. Элиза старалась не обращать внимания на эти сплетни, но они невольно заседали в ее сознании, подпитывая растущий страх.

Однажды, прогуливаясь по замковому саду, Элиза случайно нашла небольшую золотую брошь, украшенную изумрудом. Она сразу узнала ее — это была брошь Марии, одной из пропавших служанок. Элиза помнила, как Мария с гордостью показывала ей это украшение, рассказывая, что оно было подарено ей родителями. Находка броши стала для Элизы настоящим ударом. Она осознала, что слухи о пропавших слугах — не просто сплетни, а страшная реальность.

В один из вечеров, когда Элиза укладывала детей спать, к ней зашла одна из горничных, молодая девушка по имени Анна. Она робко присела на край кровати, опустив глаза. Элиза пыталась завязать разговор, просила рассказать о себе, о жизни в замке, но Анна отвечала односложно, словно боясь сказать лишнее. В ее глазах читался страх, который она тщательно пыталась скрыть.

Наконец, Анна не выдержала. Она подсела ближе к Элизе, и ее голос, обычно ровный и спокойный, дрогнул.

— Фройляйн Шмидт, — начала она, нервно теребя уголок фартука. — Я… я должна вам кое-что сказать. Элиза насторожилась, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. В воздухе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов на каминной полке.

— Здесь… в Айзенберге… не все так, как кажется, — продолжала Анна, говоря обрывками фраз, постоянно оглядываясь по сторонам, словно боясь, что их подслушают. Ее взгляд метался по комнате, останавливаясь то на темных портретах на стенах, то на тяжелых гардинах, плотно задернутых на окнах.

— Есть вещи… о которых лучше не знать.

— Что вы имеете в виду? — спросила Элиза, ее голос едва слышно прозвучал в тишине комнаты.

Анна замялась, словно колеблясь, стоит ли продолжать. Потом резко наклонилась к Элизе, так что их лица оказались совсем близко.

— Здесь есть тайны, фройляйн Шмид, — прошептала она, ее дыхание обожгло ухо Элизы. — Темные, страшные тайны. И те, кто пытался их раскрыть… исчезали без следа.

— Исчезали? — переспросила Элиза, ее глаза широко распахнулись от ужаса.

Анна кивнула.

— Просто… исчезали. Как будто их и не было никогда.

Она вновь огляделась по сторонам, ее лицо было бледным и испуганным.

— Будьте осторожны, фройляйн Шмидт, — прошептала она наконец, встретившись с Элизой взглядом.

— Стены Айзенберга хранят множество тайн, и некоторые из них лучше не знать. С этими словами Анна поспешно вышла из комнаты, оставив Элизу наедине со своими страхами и предчувствиями.

Слова Анны, словно ядовитые змеи, заползли в сознание Элизы, отравляя его тревогой. Тайны Айзенберга, о которых шептались служанки, теперь приобрели зловещие очертания, превратившись из пустых слухов в реальную угрозу. И Элиза, сама того не желая, оказалась втянута в вихрь интриг, который, казалось, мог поглотить ее без следа.

Элиза подошла к окну. Луна, словно серебряный диск, висела в чернильной темноте неба, отбрасывая призрачные тени на стены замка Айзенберг. В одном из окон мерцал слабый огонек, словно маяк в бушующем море тайн и интриг. Именно этот огонек привлек внимание девушки.

Она не могла спать ночами. Беспокойные мысли роем вились в ее голове, не давая ей ни минуты покоя. Странная атмосфера замка, холодность баронессы, загадочный взгляд принца Рудольфа — все это сплеталось в тугой клубок загадок, которые Элиза отчаянно пыталась разгадать. Она чувствовала, что под блестящей поверхностью дворцовой жизни скрывается нечто темное и зловещее.

И вот сегодня ночью она решила наконец узнать правду. Дождавшись, когда в замке наступит полная тишина, Элиза тихонько выскользнула из своей комнаты. Сердце ее колотилось в груди, словно пойманная птица. Она кралась по длинным темным коридорам, освещая себе путь мерцающей свечой. Каждый шорох, каждый скрип половиц заставлял ее вздрагивать от напряжения.

И вдруг она увидела её — герцогиню. Одетая в темный плащ, с капюшоном, натянутым на голову, та тихо выскользнула из одной из боковых дверей замка и быстрым шагом направилась в сторону сада. Элиза замерла на месте, боясь пошевелиться. Что герцогиня делает одна так поздно ночью? Куда она идет? Эти вопросы молнией пронеслись в голове Элизы, разжигая в ней пламя любопытства.

Не в силах справиться с соблазном узнать правду, Элиза решила проследить за герцогиней. Она потушила свечу и, стараясь не шуметь, последовала за ней. Ночная темнота скрывала ее, словно невидимый плащ. Элиза двигалась осторожно, словно дикая кошка, выслеживающая свою добычу. Она видела, как герцогиня исчезла за деревьями в глубине сада.

Добравшись до того места, где она в последний раз видела герцогиню, Элиза обнаружила, что та исчезла без следа. Кругом были только темные силуэты деревьев, да шелест листьев на ветру. Элиза ощутила укол разочарования. Неужели она упустила ее? Но вдруг ее взгляд упал на небольшой кусок стены, который казался немного темнее остальных. Подойдя ближе, она с удивлением обнаружила, что это не стена, а замаскированная дверь, ведущая в подземелье. Элиза осторожно прикоснулась к холодной металлической ручке. Сердце ее забилось с новой силой. Она понимала, что стоит на пороге невероятного открытия, но в то же время ее одолевало тревожное предчувствие. Что скрывает это тайное подземелье? И какую роль в этом играет герцогиня? Элиза знала, что ее любопытство может привести к непредсказуемым, а возможно, и опасным последствиям. Но отступать было поздно.