Судьба-Полынь Книга I

Глава 7 Ард

— Мерзавка! — оттолкнув с дороги Парда, степнячка подлетела к Безымянной и отвесила ей звонкую пощечину. — Погубить нас захотела? Кто надоумил тебя забраться в нашу повозку?

— Никто, — пролепетала девушка. Сгорбилась, стараясь стать менее заметной, голову вжала в худенькие острые плечи. Губы подрагивали, казалось — расплачется сейчас. — Сама.

— Врешь! Какой интерес тебе в наших вещах прятаться? Что там потеряла? Ловушку решили нам подстроить!

Горячий нрав Айлы был известен всем. Но такой рассвирепевшей Ард видел ее впервые.

Роднарийка затрясла головой.

— Я не из коварства, от безысходности увязалась с вами.

— От безысходности?! — прорычала степнячка.

Ландмир поспешил вклиниться между девушками.

— Остынь. Чего набросилась на бедняжку? Может, у нее не было другого выхода, как сбежать тайком из дома. Вспомни себя.

— Не сравнивай нас! — взвилась Айла. — Я от смерти бежала. А дочери вождя чего не жилось в племени?

— Да уж лучше смерть, чем опять на ложе наместника богов! Сил больше нет терпеть издевательства и побои, — в отчаянье воскликнула Безымянная. — Он хуже животного, на собственную дочь не гнушается забираться. Всех девок попользовал. Какую пожелает — ту и подавайте. И никто слова против сказать не смеет. Всех в кулаке держит. Отец восстал однажды, так наместник пригрозил гневом богом. А вскорости подстроил гибель сначала старшего брата, потом среднего. Теперь на мне изгаляется, мстя отцу. Даже нарекать меня запретил!

Айла смутилась, выругалась на своем языке. Зыркнув исподлобья на девушку, буркнула:

— Вот и лезла бы в петлю у себя в племени, зачем нас примешала к своим несчастьям?!

— С вами появился шанс сбежать. Надеялась, успеете до прохода в Чашу добраться. Наши туда не заходят. Запретная земля. Но обоз двигался медленно. А поторопить не решалась. Боялась, домой вернете.

— А теперь нас обвинят в похищении!

— Айла, оставь ее в покое, девочке и так не сладко, — вступился за беглянку Ландмир. — Гултаку все объясним. В крайнем случае, откупимся.

— Не успеешь ты ничего никому объяснить! Тут другие законы, — ярилась степнячка. Она ткнула девушку кулаком в бок. — Давай, расскажи, что ждет всех, когда нас догонят.

Безымянная отвела глаза в сторону:

— Смерть. Вы посягнули на дочь вождя. Это оскорбление.

— Но ты сама забралась в повозку, никто тебя силой не тащил! — выпалил в возмущении Вальд.

— Не имеет значения. Я здесь — этого достаточно, чтобы вас осудили.

— Пусть сначала догонят на своих свинках, — хмыкнул второй наемник. — С лошадьми им не сравниться.

— Ты даже не представляешь, насколько они быстро умеют бегать, особенно попробовав травы несот, — проговорила с некоторой гордостью Безымянная. Тут же сжалась, как побитая собака, робко подняла глаза на Арда. — Прости, маленький мудрец, я не хотела, чтобы все так получилось.

— Понимаю, — кивнул мальчик. Мерзкую рожу наместника и то, как он обращался с девушкой, быстро не забудешь. — Есть способ, как решить дело миром?

— Бегство из племени считается предательством, похищение — преступлением. Если только… кто-то из мужчин не женится на мне и не примет нашу веру. — Роднарийка в смущении затеребила на руке браслет.

Ландмир воспрянул духом.

— Это меняет дело! — Он зашипел, получив локтем под ребра. — Успокойся, Айла. Я не о себе говорю. Мне две жены не нужно. Херидан, ты ведь холост — женись! Девка справная, жалеть не о чем.

— Благодарствую, но семья не для меня. Я люблю свой меч, деньги и шлюх. И менять предпочтения не собираюсь. Вальд, бери молодку, — предложил мечник в свою очередь.

— Меня невеста ждет. Вернусь — поженимся. А чего Пард молчит?

— Мне маманя не позволит. Сказала, сама жену выберет. Одвар без родни, никто ему не указ, вот пусть и берет.

— Я в теле люблю, пышненьких, а эта худющая, одни кости, что мне с ней делать? Ударишь легонько спьяну — и дух долой. Увольте от такого счастья.

Ард краснел и отводил от Безымянной глаза, стыдясь происходящего торга. Как они не понимают, что унижают и оскорбляют беглянку? Поникшая девушка стояла в ожидании участи, нервно комкая рукав платья. Волосы закрывали лицо, но мальчику показалось, что в глазах блестели слезы.

— Мужики, не выкобенивайтесь, решайте, кто всех из беды выручит, — взмолился Ландмир.

Молчание и угрюмые лица были ему ответом.

— Отец, прекрати, она не овца, чтобы с ней так обращаться, — не сдержался Ард.

— Слушай, Херидан, — оборвав мальчишку, предложил Вальд. — А если нам бросить девку, часть скарба и рвануть галопом к горам? Может, успеем убежать, раз они за пролом не заходят.

— Не успеете, — заявила Безымянная. — Догонят. Тогда будет еще хуже. У нас презирают тех, кто показывает опасности спину.

— Значит, ждем погоню здесь, — припечатал Херидан. Сухо и четко начал отдавать команды, распределяя людей. — Повозку с телегой развернуть. Одвар и Вальд, на крышу. Начнут гости буянить — приветите стрелами. Айла, тебе тоже придется взять лук. — Степнячка понимающе кивнула, заспешила за оружием. — Ландмир, вооружись топором. Ребенка занеси в повозку, прикрой одеялами от шальных стрел.

— Я не ребенок! — взвился Ард. — Прятаться не стану.

— Но и не боец, — отрезал Херидан. — Обуза, на которую надо отвлекаться и защищать, поэтому не мешай спасать твою и наши жизни.

Лицо Арда пошло красными пятнами от стыда и обиды.

— Я не собираюсь сидеть и безропотно ждать, когда мне перережут горло! Дай хотя бы нож!

— Ты умеешь им владеть? — Услышав сопение в ответ, мечник скривил губы. — То-то и оно. Сам себя еще поранишь, поэтому сиди тихонько в кресле и позволь мужчинам заниматься делом.

— Херидан! Не забывайся! — прорычал Ландмир. — Выбирай слова. Ты служишь нам, а не мы тебе.

Мечник встал напротив отца Арда, бестрепетно столкнулся с ним взглядом.

— Уж прости, но у меня нет времени сюсюкать с твоим сыном. Сейчас важно от смерти всех спасти. А тебе не помешало бы уяснить, что опекая его чрезмерно — только делаешь хуже. Когда-нибудь он останется один, без чьей-либо помощи, и ему придется самому заботиться о себе. И чем раньше твой сын начнет реально смотреть на вещи и принимать мир таким, каков тот есть, тем лучше. Меньше горестей и обид испытает. Жизнь мерзкая и жестокая штука, никого не жалеет, — Мечник обвел взглядом застывших в напряжении людей. — Чего встали? Готовьтесь к бою.

Брошенный в спину камень заставил Херидана сбиться с шага, оглянуться. Ард сидел с гордо поднятой головой, в правой ладони лежал булыжник.

— Я знаю, кто я есть, но это не отнимает у меня права сражаться за свою жизнь.

В прищуренных глазах мечника трудно было что-то прочесть. Мальчик напыжился, словно перед схваткой, но наемник вдруг подошел и протянул кинжал.

— После вернешь, — и быстро зашагал проверять, все ли на местах.

Погони долго ждать не пришлось. Вскоре на горизонте поднялось облако пыли, которое быстро приближалось к лагерю.

К повозкам подлетело на свиньях двадцать вооруженных человек во главе с наместником и Гултаком. Воины быстро спешились, выстроились полукругом с оружием наготове. Вперед вышли вождь с наместником. Лицо Гултака было мрачным. Наместник пыхтел и в ярости потрясал посохом с костяными бубенцами.

— Шелудивые псы! Так-то отвечаете на гостеприимство великого народа роднари — воруя наших девушек?!

— Вы заблуждаетесь, уважаемый, — произнес Ландмир, излучая добродушие, но топора из рук однако не выпустил. — Никто девушку не похищал.

— Ложь! — заверещал наместник. — Подлая ложь! Вы клевещете на дочь достопочтенного Гултака из страха. Зачем ей бежать из дома?

— Вам виднее, — необдуманно хмыкнул Херидан.

Это было ошибкой. Наместник в мгновение ока стал похож на грифа, узревшего добычу. Хищный взгляд пробежался по чужакам, словно выбирая с кого первого начать трапезу.

— Вы оскорбили великое племя роднари, — прошипел он угрожающе. — Вы оскорбили наместника богов и вождя, посягнув на его дочь! Только ваша смерть смоет позор.

Воины роднари подняли копья.

— А ну охолоньте! — рявкнул Херидан, выхватив меч. Это послужило знаком: на крышах повозок поднялись лучники с нацеленными стрелами. — Дернитесь — прольется много крови. Не лучше ли поговорить по-хорошему?

— Верно, — вступил вновь в разговор Ландмир, — позвольте прояснить недоразумение. Мы никого не собирались оскорблять и очень благодарны за гостеприимство, а девушка по доброй воле пошла с нами. Она может это подтвердить.

Гултак поднял руку, останавливая воинов, затем грозно спросил у дочери:

— Это правда?

— Да, — робко проговорила Безымянная. Выудила неизвестно откуда кремневый нож и чиркнула по ладони. — Подтверждаю кровью, что эти люди не забирали меня насильно, и принимаю вину и наказание на себя.

— Примешь, если виновата. Но прежде желаю знать причину твоего поступка. Может, ты хотела довести гостей до разлома, чтобы они не заплутали в неведомых землях? Отвечай.

— Нет, отец, они не просили меня быть проводником, — не поднимая глаз, пролепетала Безымянная.

Вождь сжал кулаки и посмотрел на наместника. Тот прошипел зло:

— Эта дрянь опозорила нас! А я предупреждал, что тебе надо лучше воспитывать дочь. Слишком много свободы давал, потакал во всем. Если ушла по своей воле — сам знаешь, что следует сделать. — Ухмыльнувшись, провел большим пальцем левой руки по горлу.

На лице вождя не дрогнул ни один мускул.

— Погоди. Сначала надо разобраться. Вдруг, ей глянулся кто-нибудь из чужаков? Пленил сердце? Вот дуреха и увязалась следом…

— Это не уменьшает вины, — наместник источал желчь. — Дочь роднари не имеет права смешивать кровь с чужаком.

— Имеет. Если он, по укладу наших предков, вступит с ней в союз. — Гултак глянул на спутников Ландмира. — Я приму с радостью в семью ее избранника. Но если среди вас не найдется такого — сам отрублю неверной дочери голову.

Наместник торжествующе захохотал, когда никто из чужеземцев не подал голоса.

— И кто был прав? Твою блудливую дочь не желают взять в жены даже эти шелудивые шакалы. Она ушла не с возлюбленным, а сбежала из племени по своей прихоти. Предательство! Делай, что должен, иначе не быть тебе вождем!

Желваки заиграли на скулах Гултака. Взгляд стал жестким.

Безымянная, порывисто вздохнув, подошла к отцу, встала на колени, смиренно опустила голову.

— Прости, что навлекла на тебя позор. Исполни закон племени.

Гултак схватил дочь за волосы, запрокинул ее голову, обнажив горло. Посмотрел прямо в глаза беглянке. Сквозь холодный взгляд вождя не проскользнуло ни жалости, ни горечи. Невозмутим, словно не дочь казнил, а срубал сухой сук с дерева.

Этот человек никогда не отступит, понял Ард. Слишком сильно ненавидит наместника, чтобы хоть на мгновение проявить перед ним слабину.

Меч со свистом выскользнул из ножен, взлетел вверх.

— Стойте! — заорал Ард. — Я! Я возьму ее в жены!

Занесенная рука Гултака застыла в воздухе. Он не сразу сообразил, о чем говорит мальчишка. Затем вздох облегчения вырвался из горла вождя, уголки губ дрогнули.

Произошедшее обескуражило всех. Никто не в силах был произнести ни слова. Даже скорая на язык Айла казалась ошарашенной.

Вождь зачехлил меч. Аккуратно поднял дочь на ноги.

Наместник выглядел злым и расстроенным одновременно.

— Хорошего зятя ты обрел, Гултак. Мальчишка-калека. Знать, не заслужил другой милости богов.

Вождь повернулся к нему спиной, подошел к Арду.

— Ты показал себя мужчиной. Настоящим роднари! Теперь я спокоен за дочь. Знаю, не обидишь. На обратном пути в Файхалтаре вас будет ждать богатый праздничный стол. А пока примите от меня скромный дар. — Он махнул рукой. Воины подвели большую черную свинью. Новенькое седло, нарядная уздечка.

— Подснежник, — ахнула радостно Безымянная.

— Она умная и надежная. Верьте ее чутью.

После этих слов Гултак, насупленный наместник и воины уехали, а путешественники стали собираться в дорогу.

— Херидан, — окликнул мечника Ард. — Вот твой кинжал.

Наемник приблизился, поглядел на протянутый клинок.

— Оставь себе. Ты достоин хорошей стали. Я был не прав, считая тебя ребенком. Больше никогда не назову тебя мальчиком, — проходя мимо расплывшегося от удовольствия Ландмира, хлопнул его по плечу. — Ты хорошо воспитал сына.

Они готовы были тронуться в дорогу, когда произошла непредвиденная задержка. Девушка не подпускала Парда к телеге, в которой сидел Ард.

— Я сама буду охранять мужа.

Здоровяк не сдержался и поднял ее на смех. Его гоготание поддержали и другие наемники.

— Ты себя от старого наместника защитить не могла. Оставь мужское дело мужчинам, — Вальд махнул рукой.

Щеки девушки вспыхнули от обиды.

— То другой случай, там не больно возразишь… А драться на ножах я умею не хуже любого из вас. Доказать?

— Перца вам в рот, — незаметно вынырнул из-за повозки Херидан. — Что опять за задержка?

— У нас тут воительница объявилась, — хохотнул лучник.

— Вальд, — отдернул его Ард, — будь добр — перестань смеяться над моей будущей женой.

Наемник сразу замолчал, что даже несколько удивило мальчика.

— Я умею драться на ножах и сама буду защищать мужа, — повторила Безымянная, уперев руки в бока.

Херидан задумчиво глянул на нее, потом на небо.

— Ладно. Много времени это не займет. Вальд! Давай, отвечай за свои слова.

Тот улыбнулся, скинул меховую телогрейку. В ладони, как по волшебству, появился нож.

— Проведем бой по обычаю моих сородичей, — Херидан снял перчатки. — Двадцать хлопков. С последним — бой остановится. Не искалечьте друг друга.

Ард обеспокоенно заерзал. Зря Безымянная ввязалась в поединок с воином. Не поранили бы.

Вальд заметил его тревогу, подмигнул, перебросив оружие из руки в руку:

— Не волнуйся, молодой хозяин, обещаю, что твою красотку даже не поцарапаю.

Девушка спокойно встала напротив. Сжалась, словно приготовилась к броску. В ладони крепко сидел кремневый нож с широким лезвием и длинной рукоятью.

Бровь Херидана взмыла вверх в удивлении и одобрении. Стояла девушка как заправский воин. И первую атаку начала четким, резким, заученным ударом. Лучник легко парировал, но было заметно, что девушка удивила и его.

Они закружились, нападая друг на друга. То плавно, то стремительно. Хлопки задавали ритм бою. Сталь и кремень дважды сталкивались в воздухе, вышибая искры.

Но Вальд был выше, сильнее и опытнее противницы.

Безымянная сделала неудачный, читаемый выпад. Мужчина перехватил ее руку, сбил толчком с ритма. Разоружил. Приставил лезвие к горлу.

— Ну… воительница… как тебе в схватке с настоящим бойцом? — Он тяжело дышал, пот градом катился по лицу.

Херидан перестал хлопать. Надел перчатки. Поправил ножны на поясе. Сообщил холодно:

— Твое хозяйство, настоящий боец, под угрозой.

Лучник побледнел.

Безымянная приставил к паху противника стелет из кости. Ард готов был поклясться, что мгновение назад у девчонки его не было!

— Ард, — бросил Херидан, — я передумал.

— В смысле?

— Хочу взять эту тощую в жены. Отдашь?

— Еще чего!

Они въехали в пролом между скалами. Было тепло и влажно, воздух казался вязким, ветер почти не чувствовался, все замерло, удивляя неподвижностью и спокойствием.

Поскольку повозку с телегой решили оставить — дальше передвигались пешком. Только Ард покачивался на Подснежнике — свинке, подаренной вождем. Животное ступало мягко, бережно неся всадника. Мальчик понял, за что роднари так ценят их.

Минув пролом, путники оказались в удивительном месте. По-над землей стелился пар. Он полз по крутым скалистым стенам к небу, оседая, застывал сверкающей коркой на базальте. Из-за этого пики гор напоминали дымчатый хрусталь. В Чаше, вместо подходящего для такой красоты вина, разлилось большое озеро. Его очертания с трудом угадывались сквозь пелену, виднелась лишь ледовая окантовка берега. Ни травы, ни деревьев вокруг. Осока да камыш.

— Не удивительно, что это место обросло байками, — усмехнулся Ландмир, утерев ладонью пот со лба.

— В племени его сторонятся, — тихо сказала Безымянная.

— Неразумно, — покачал головой Херидан. — Здесь есть глина и камыш — можно подлатать лачуги или обновить стены города.

— Еще тут много тайн, — покосившись на девчонку, произнесла Айла. — Чую кожей. И смертным не следует совать в них нос.

— А мы не станем ничего никуда совать, — Ландмир подошел и потрепал Арда по волосам. — Просто попробуем сделать то, ради чего забрались в такую даль.

Грохнуло. Затряслась земля. Где-то за озером, из бурлящей почвы с ревом вырвался грязевой столб. Взметнувшись, обрушился на землю с чавкающим звуком. Легкий ветерок донес до путников запах тухлых яиц.

— Лица лучше замотать мокрыми тряпицами, — посоветовал Херидан. — В горах подобные источники зачастую приносят из-под земли воздух мира мертвых. Он смертельно опасен. Я видел отару овец, забредших в долину грязевых фонтанов и передохших там меньше чем за час…

К совету прислушались.

Путешественники остановились неподалеку от берега. Огляделись, но пар стал гуще и скрывал любые мелочи, — люди превратились в слепцов.

— Пард, — негромко сказал Ландмир, — останешься с сыном. Глаз с него не спускай!

Остальные разделились на тройки и разбрелись кто куда, разыскивая что-нибудь необычное и надеясь, что чутье степнячки поможет отыскать источник силы. Безымянная увязалась за Айлой.

Охранник уселся на вросший в землю валун. Снял толстый кожух и шапку, дубинку положил поперек коленей.

— Не похоже, что здесь опасно, — пропыхтел он. — Душно только.

— Верно, — кивнул Ард. — Помоги плащ снять, а то сварюсь…

Здоровяк задремал. Мальчишка, оставшись без собеседника, стал припоминать отрывки из любимейших историй. Ни в одной из них, включая странствия Слепого Мельда, герой не дожидался исхода приключений, сидя на заднице. Да и жен своих, как правило, они встречали поближе к финалу, вдоволь насытившись опасностями, набив карманы золотом и выйдя из десятка-другого передряг.

— Что ж, надо признать, на легендарного героя я, определенно, не смахиваю, — грустно улыбнулся Ард.

Покосившись на бесшумно шевелящего во сне губами Парда, намотал поводья на кулак.

«Отец будет в ярости! — Но все-таки пустил свинью вдоль ледовой кромки. — Я должен сделать хоть что-то сам!»

Подснежник ступала осторожно, водила рылом из стороны в сторону, шумно втягивала воздух.

Где-то вдали бурлила грязь, выстреливая в небо горячими фонтанами и паром. От воды тянуло стужей, но лед был только возле берега да еще кисточки редких камышей покрывал иней.

Ард быстро продрог и пожалел, что снял плащ. Но поворачивать назад не собирался. Да и не мог — Подснежник перестала слушать понукания, и вполне целенаправленно трусила куда-то вдоль берега. Юноше ничего не оставалось, кроме как послушно трястись в мягком седле, поглядывая по сторонам, в поисках… непонятно чего.

Внезапно свинья замерла. На берегу возвышались два столба, оставшихся от некогда высокой арки. Булыжники, из которых они были сложены, покрывала изморозь.

Свинья побежала к столбам. Натянутый повод и попытка развернуть животное ни к чему не привела. Подснежник не слушалась. Влетела в воду, подняла тучу брызг. Всадник еле удержался в седле — спасли крепежные ремни и веревки. Изумление пересилило страх, когда он увидел, как хрюшка шествует по озеру. Лишь потом, присмотревшись, понял, что та скачет по затонувшему мосту.

Вода достигала колен, переливалась за голенища сапог. Арда раскачивало из стороны в стороны. Вдруг Подснежник споткнулась и рухнула на мост, чуть в лепешку не размазав правую ногу седока. Чувствуй он хоть немного свои нижние конечности — взвыл бы от боли…

Животное замолотило копытами, силясь встать, но юноша в промокшей одежде прижимал ее к осклизлым булыжникам. На губах от воды чувствовалась соль, в коленке хрустнули кости. Он ощутил-таки тупую боль. Правой рукой уцепился за крепежные ремни и судорожно принялся расстегивать. Разобравшись с ними, взялся за веревку, оплетавшую ноги. Здесь справиться оказалось сложнее — мокрая пенька не поддавалась. Ард сам не помнил, как выпутался.

Сбросив ношу, испуганная свинья, заверещав, куда-то умчалась, оставив всадника бултыхаться в воде.

Напитавшаяся влагой одежда прижимала Арда к камням. Пальцы быстро занемели, стали непослушными. В ужасе, юноша уцепился за булыжники, которыми был вымощен мост, приподнял голову. Работая локтями — пополз. Сколько времени все это длилось — он не знал. Подробности стерлись из памяти, став лишь ветхими воспоминаниями, навсегда похороненными где-то в голове.

Срывая ногти и трясясь от холода, он двигался вперед. Мост казался нескончаемым.

Ард остановился, когда заметил какую-то тень на воде. Перед ним возвышалась, обросшая панцирем изо льда и соли, башня. Вернее — обломок, торчавший посередине озера. Флигели, некогда примостившиеся по бокам строения, скрывались под водой, больше напоминая нагромождение белых валунов. Из трещин и проломов в кладке башни сочился пар.

Было тихо.

Мальчик облизнул пересохшие губы. Во рту уже пекло от соли, язык распух. Почувствовав неясное возбуждение, Ард двинулся к остову, хотя холод уже проник в каждую косточку.

Протиснуться в ближайший пролом калека не сумел, но заметил, что камни вокруг дыры покрыты сеткой трещин — влага сделал свое дело. Тогда Ард попытался расширить проход и аккуратно выломал несколько кусков размером с кулак. Осторожно скользнул в образовавшуюся прореху.

Внутри башня была завалена битыми кирпичами, остатками обвалившихся перекрытий и всякого рода утварью, непонятно как сохранившейся в подобных условиях. Обивка слезла с поломанных стульев, лак пошел трещинами на столешницах, но древесина оставалась крепкой, как и сотни лет назад. Даже сундук в углу, несмотря на то, что все железные детали проржавели, выглядел надежным.

Когда-то нижняя часть башни представляла собой, судя по всему, обширный и меблированный зал. Здесь нашлось место и камину, и винтовой лестнице, и даже чему-то вроде фонтана у одной из стен — там сохранился мраморный парапет. Пол, выложенный цветной плиткой, ныне скрывался под маслянистой, застоялой водой, от которой противно пахло. Изнутри стены покрывал мох и желтая, противная на вид лоза.

— Чья это башня? — Арду невольно вспомнились слова степнячки. Стоит ли совать нос в древние тайны? Кто знает, что скрывают руины… но мальчик все для себя решил быстро. Где тайны — там и приключения. Впервые за долгое время его вялотекущая, блеклая жизнь становится по-настоящему интересной. И кем он будет, если струсит, отринет возможность окунуться в настоящую легенду?

Всего-то и нужно — добраться до сундука и открыть крышку. А где еще хранить самое важное, бесценное и таинственное? Если приглядеться, станет ясно, что когда-то в стене находилась ниша, но время вскрыло тайник.

К нему Ард и направился первым делом.

Двигаться стало легче. Открылось второе дыхание, как говорили воины в книгах. Мешали только обломки мебели и кирпичей, валявшиеся на пути. Но близость цели придавала сил. Наконец пальцы коснулись крышки сундука, пробежались по окованным углам. Вот оно, его исцеление, ради которого проделан такой длинный путь.

Замок давно превратился в ржавую загогулину, чьи дужки переломились, стоило лишь приложить немного усилий. Крышка приподнялась неохотно, со скрипом. Арда охватило разочарование. Внутри было пусто. Лишь на дне лежал небольшой сверток. Не теряя надежды, мальчик выудил его, трепетно развернул. Это оказалась простая, покрытая плесенью тряпка. Ард зло откинул ее в сторону и огляделся. Больше ничего интересного в башне не наблюдалось. Не будет же крыться его выздоровление в выцветшем гобелене? А рыться в битых камнях не хватит сил…

Всхлипнув, мальчик привалился плечом к стене. Неужели все напрасно? И он зря забрался в проклятую развалюху? Нет, нет, и еще раз нет! Это не простое место. Оно не может быть обычной сторожевой башней!

Под проломленным столом, поверх которого громоздился каменный блок, валялась всякая мелочевка. Позеленевшие монеты, разбухшие от влаги шкатулки, глиняные черепки и пара погнутых подсвечников. А еще — песочные часы. Они-то и привлекли внимание.

Мальчик аккуратно подцепил серебряную цепочку, на которой висели часы, и поднял их.

Мутноватое зеленое стекло. Красный, весь в узорных насечках каркас из меди. Внутри — мерцающие гранулы. Словно песчинки золота или обращенного в пыль света.

Сглотнув, Ард надел часы на шею. Ничего не произошло.

Вернулся холод. Навалился с яростью, заставив калеку дрожать. Промокшая одежда снова показалась неподъемно тяжелой, руки пронзала боль — ободранные пальцы кровоточили, запястья распухли.

Сжав зубы, Ард повалился на бок. Прямо в тухлую воду. Сильно захотелось спать. «Закрыть глаза, и отдаться на волю сна…» Калека сразу прогнал эти мысли. Приподнялся на локтях, пополз к пролому в стене. Только теперь стал осознавать, что, скорее всего, не доберется до берега. Сил почти не осталось.

— Буду кричать. Здесь тихо, Айла должна услышать. Она чуткая как кошка…

Протиснулся в лаз.

Судорога пронзила тело. Ард, взвыв, вскинулся, угодил локтем в один из блоков в проломе. Сочно затрещал камень, и часть кладки обрушилась на парня, придавив его к земле. Юноша закашлялся. Проклятая пыль набилась в рот, нос, волосы, резала глаза, противно скрипела на зубах. Калека окунул голову в воду, избавляясь от ее запаха и вкуса.

Боль в икрах, бедрах и пояснице ворвалась в сознание. Тело словно раздирали на куски раскаленными щипцами. Юноша заорал. До слез, до сорванного горла. Эхо заметалось надо озером.

— Ард! — взволнованный голос не дал ухнуть в бездну беспамятства. — Ард, держись!

По скрытой под водой дороге, вздымая тучи брызг, к нему мчалась Безымянная.