Светлая помощница темного дракона

Глава 20

До Сетеры мы добрались довольно быстро. Спасибо очарованному мной Аарену, который сначала через тайный проход вывел нас за пределы города, а потом показал древний телепорт в одной из пещер поблизости. А я всего-то пожаловалась Абелю на усталость, спросив, можно ли хоть несколько часов отдохнуть в нормальном постоялом дворе и принять ванну. На что получила категорический отказ:

— Нельзя. Тебе ванну принять важнее или поймать злоумышленника.

Я отвела взгляд. Сейчас я чувствовала, что ванна для меня, кажется, была важнее.

— Моя прекрасная возлюбленная, а если мы сократим наш путь? Я знаю древний телепорт, — вмешался Аарен. — Вы не должны так сильно страдать.

Особенность древних телепортов в том, что ими можно пользоваться самостоятельно, без портальщиков, нужно лишь обладать достаточным уровнем магии. В нашей компании, состоящей из меня, Абеля, Шейна, Первого, Третьего и Аарена проще назвать того, кто не соответствовал критериям. В общем, все, кроме меня, легко могли активировать этот телепорт.

Но, несмотря на сокращение времени, ни о какой ванне речи не шло. Абель щелкнул пальцами — и на меня вылилась вода. И практически сразу же окружил теплый ветерок. А дальше, без каких-либо промедление, мы отправились в Сетеру.

— Забавно, — заметил Шейн. — Никогда бы не подумал, что здесь есть нечто подобное.

— Есть, — ответил Абель. — На территории Калидума скрытые телепорты существовали еще несколько веков назад.

— А как же демоны? — спросила я.

— Калидум не граничит с опасными территориями, риски минимальны, — ответил Абель, помогая мне спуститься в глубь пещеры.

Спасибо ему, иначе я бы точно расшиблась по пути. Впрочем, есть подозрения, что он хотел подразнить Аарена, а не мне помочь.

— Зато легко сможет отправить подмогу в любой из городов, — пробормотала я. — Очень удобно в случае эпидемий или же нападения разбойников.

Первый фыркнул, а Абель бессовестно рассмеялся.

— Эту сеть древних телепортов использовали, в основном, для подавления восстаний, — сказал Первый. — И довольно часто.

— Разве в Калидуме часто бывали восстания? — удивилась я. — За две сотни лет было лишь два.

— Мнимых восстаний, — сказал Абель. — Практически все короли Калидума были чрезвычайно мнительными, а потому, если кто-то из аристократов внезапно ярко выражал протест против чего-либо, то…

Абель не продолжал. Но легко догадаться: их подавляли. Возможно, попросту стирали с лица земли.

— Древние телепорты держались в полнейшей тайне, поэтому никто, кроме членов королевской семьи Калидума не мог о них знать, — сказал Первый.

— Но разве члены королевской семьи не могли рассказать?

— Вполне себе могли, — ответил Абель. — Только тогда и член королевской семьи умирал, и тот, кому сообщили. К счастью, лишь единожды. Если подобное проклятие действовало бесконечно, то ничем хорошим это бы не закончилось для меня. Ведь я не сам случайно узнал об этом телепорте, а мне рассказали.

Рассказали? Кто? Явно не Первый, потому что он был жив-здоров.

— А можно спросить, кто рассказал? — Я все-таки не удержалась.

— Нельзя, — ответил Абель.

Я чуть не ругнулась: явно же кто-то умер, когда сообщал о телепорте! Додумалась спрашивать, будь неладно это внезапно проснувшееся и неуместное любопытство.

— Спросите позже, — внезапно посоветовал Первый. — Телепорт уже активировался, нам пора.

Телепортировало нас в другую пещеру, что не удивительно: если наличие телепортов держали в тайне, то они никак не могли находиться на виду.

Как только я вышла из пещеры (не без помощи Абеля, надо сказать — и кто придумал такие высоченные ступеньки?!), то сразу же огляделась. И тихо вздохнула: никакой деревни поблизости не наблюдалось, сплошь равнина. Снова куда-то идти…

— Нам далеко до Сетеры? — спросила я.

Абель удивленно посмотрел на меня. И тут же понимающе улыбнулся:

— Мы уже в Сетере. Это все, что осталось от той деревушки.

Я оглядела равнину, где не было ни намека на дом или даже на дерево, и сглотнула.

— Пламя дракона стирает целые королевства, что уж говорить о какой-то деревушке? — сказал Абель, подходя ко мне ближе.

— Ты… — Продолжить не получилось.

Что здесь произошло? Почему Абель уничтожил всё? Вот так уничтожил, от самого начала и до конца, не оставив практически ничего!

— Я, я. Это сделал я, Флёр, — подсказал Абель. — Почему ты так удивлена?

— Почему? В чем причина?

— А должна быть? — Абель чуть склонился и прошептал мне на ухо: — Я же злодей, потенциально сумасшедший, так почему бы мне не уничтожить какую-то неугодную мне деревушку просто так?

— Ты не сумасшедший! — возмутилась я.

— Ну хоть на этом спасибо. Но насчет того, что я само зло во плоти, надеюсь, возражений нет?

— Есть.

— Правда? Серьезно? — Абель рассмеялся. — Мы должны поговорить об этом наедине. Первый…

— Я похожу по окрестностям, если повезет, увижу что-то полезное, — тут же кивнул мужчина.

— А я проверю территорию на наличие магических ловушек, — тут же сориентировался Третий.

— Я помогу, — пробормотал Шейн. — Мне только не хватало слушать выяснение отношение.

Отношений? Каких отношений?! Если не считать того, что Абель признался, что я ему нравлюсь, а он, в целом, нравился мне, потому что чрезвычайно трудно представить женщину, которую бы Абель оставил равнодушной, то никаких отношений между нами не было!

— Ну вот мы и наедине, — сказал Абель, когда все окружающие разбежались.

И даже Аарен отошел в сторону, словно чувствовал угрозу.

— И почему ты захотел поговорить наедине? — не выдержала я, поворачиваясь в сторону Абеля и смотря тому прямо в глаза.

— По многим причинам. Например, потому что хочу спросить понравившуюся мне девушку об отношении ко мне. О том, как ты меня воспринимаешь? Неужели воспринимаешь меня добряком или пацифистом? — Снисходительность, усмешка читались так явно, что мне было не по себе.

Но когда меня что-то интересовало, я была ничуть не менее упряма, чем один темный бессмертный дракон.

— Нет. Но и злодеем, уничтожающим все без разбора и без причины, не считаю.

— Правда? И зря.

— Почему ты уничтожил деревню?

— Потому что захотел.

Я едва не закатила глаза: к чему подобное упрямство?

— Ты мне не веришь? — спросил Абель. — Зря. Или ты влюбилась в меня? И теперь нафантазировала нечто непонятное, наделив меня несуществующими качествами?

Издевается? Определенно. Причем довольно зло и неприятно. Я поморщилась:

— Абель, мне не очень интересно играть в подобные игры, поэтому скажу прямо. Фантазии есть. Но не у меня. Мне интересно, зачем ты пытаешься представить себя хуже, чем ты есть на самом деле? Да, доброты в тебе не так много, но и зла меньше, чем ты пытаешься показать. И если ты пытаешься меня заставить поверить, что ты уничтожил эту деревню, — я окинула практически пусто пространство взглядом, — просто ради развлечения или прихоти, то я ни за что в это не поверю.

— Твое дело. Факты тебе скажут об обратном, Флёр.

Я вздохнула. Не зря Первый с Третьим сбежали.

— Ты вообще не думал о том, каким пытаешься выставить себя перед девушкой, которая тебе нравится? Разве тебе не выгоднее, чтобы я видела тебя исключительно с хорошей стороны?

— Зачем? — спросил Абель.

— Зачем что?

— Зачем мне пытаться казаться лучше, чем я есть?

— А зачем хуже? — передразнила я.

— Я пытаюсь казаться таким, какой я есть. — Абель пожал плечами. — Но если я буду казаться хуже, то так будет даже лучше.

— О, и почему же?

— Потому что если меня не могут принять в моем худшем варианте, то зачем мне вообще такая любовь? — усмехнулся Абель. — Я хочу, чтобы меня любили любым — даже самым ужасным и отвратительным. Если не получается, то и любовь мне такая не нужна.

— То есть, если твоя возлюбленная не будет любить тебя, когда ты без всякой причины убиваешь всех вокруг, то тебе ничего не нужно? Бессмыслица какая…

— А что имеет смысл?

— Доверие. Вера в человека. Ну, или в дракона, — исправилась я.

— Вера куда более бессмысленна. Сегодня человек верит, а завтра — нет. Да и «веру» так удобно использовать, Флёр. Например, для оправдания своей никчемности. Не помогла кому-то? Так это ты верила в него, знала, что он сам справится, — прошептал Абель. — В меня, знаешь, тоже верят. Верят, что я буду умирать и оживать, лишь бы защитить тех, кто умирает раз и навсегда, бла-бла. Но чего эта вера стоит?

— Я про другое! — возмутилась я.

Я про веру в личность Абеля, в то, что он не сотворит бессмысленного зла, что он не злодей, как о нем говорят, что он тот, кому я могу довериться!

— Мне, конечно, неловко прерывать выяснение любовных отношений, — начал Шейн, внезапно оказавшийся около нас, — но вы у мелкого спросили, когда его наставник-то придет? Нам бы стоило спрятаться, а не выставлять себя во всей красе. Флер, спросите, пожалуйста.

— Аарен, когда вы договорились встретиться с твоим наставником? Он скоро будет?

— Меньше, чем через половину часа, — ответил мальчишка. — Он уже послал сигнал, что приближается.

— Фиолетовый огонь в небе?

— Он самый, — подтвердил Аарен.

— И какой у нас план? — спросила я.

— Действовать по обстоятельствам, — ответил Абель.

— А можно подробнее? — спросила я.

Что-то я нервничала немного.

— Разберемся, когда наставничек явится, — ответил Абель.

— То есть, плана у нас нет? — Я посмотрела в лицо одному безалаберному темному дракону, который развел руками.

— Так веселее.

— Кому?

— Я бы хотел сказать, что исключительно мне, но и моим врагам, в принципе, тоже. Они всегда думают, что у них есть хоть какой-то шанс выбраться целыми и невредимыми, но, увы, увы, — закончил Абель.

— А твоим союзникам? — спросил Шейн. — Разве им не весело наблюдать за происходящим?

— Признаюсь, не всем. Вкусы ведь у всех совершенно разные. И даже если я считаю свой вкус самым идеальным, то это не значит, что я могу подобное отношение навязывать остальным. Мои союзники, кстати, чаще плачут, чем смеются, но к Первому и Третьему это не относится. Они более стойкие. А Третий, есть подозрение, вообще мои интересы в плане веселья разделяет. По крайней мере, он пару раз еле сдерживал улыбку.

— Это могло быть нервным, Абель. В норме твои развлечения мало кому нравятся.

— Первый, ты все осмотрел?

— Да. Будущее туманно, что неудивительно: там, где до сих пор есть отголоски драконьего пламени, завеса времени закрыта.

— Но? — Абель резко повернулся и пристально посмотрел на довольно напряженного Первого.

— Но кое-что из прошлого почему-то увидел. Письмо, которое в руках держала чрезвычайно красивая женщина. Длинные темные волосы, очень светлая кожа, но не болезненно бледная, а фарфоровая, словно светящаяся изнутри. Она читала письмо. Кто ей написал, я не понял, зато увидел, откуда оно пришло.

Красивая брюнетка со светлой кожей…

— Абель, та картина с красивой женщиной, которую ты выиграл не так давно, с тобой? Ты же клал его в межпространственный мешок…

— И забыл вынуть. Как удачно, — заметил Абель. — Кажется, чье-то благословение до сих пор меня выручает. Быстренько проверим.

Абель открыл карман на небольшой сумке, прикрепленной к поясу: магия разлилась в пространстве — и тут же перед нами возникла картина.

— Мама! — воскликнул Аарен.

— Это она, — тут же сказал Первый. — Я видел именно ее.

— Откуда письмо? — спросил Абель.

— Из Нербениума, — ответил Первый. — Там еще…

— Долго разглагольствуете, к нам гости приближаются, — заметил Шейн.

— Скажи ему, чтобы он поздоровался с учителем. — Абель кивнул в сторону Аарена, а сам в этот момент сплетал заклинание.

Снова темное сокрытие? Что ж, туман скрывал всех нас превосходно. Я успела дать инструкции Аарену прежде, чем тот самый наставник показался на территории бывшей деревни Сетера.

Первое, что бросилось в глаза — аномально высокий рост. Выше всех моих спутников, почти гигант. Либо какая-то высшая раса, либо смесок. Не дракон — те умели частично контролировать свой рост, не эльф — они хоть и высокие, но стройные. Тогда кто?

Аарен стоял неподалеку от нас, но, конечно же, скрыт туманом не был. Стоило ему завидеть наставника, как на лице появилась широкая улыбка. Внезапно у меня резко участился пульс, а дышать стало труднее. Неужели мое благословение, выданное против воли благословленного, начало разрушаться? И если это так, то и откат не за горами. Я чуть криво улыбнулась.

— Что случилось? Твой знакомый? — тихо спросил Абель.

— Нет. — Я мотнула головой. — С чего ты взял?

— Уж больно резко ты побледнела.

Я стиснула зубы: очень уж не хотелось признаваться Абелю, как я опростоволосилась. Думала, что раз случайное благословение, выданное Аарену, никак на меня не повлияло, то и второе, наложенное поверх, не навредит. Ошиблась. А это ведь оно чуть-чуть ослабло, если Аарен его сбросит полностью, то я навряд ли останусь в сознании.

Еще и Абель будет подтрунивать на тему бесполезных целителей…

— С госпожой Флёр что-то не так? — прошептал Первый.

Теперь в этом густом тумане на меня смотрели вообще все.

— Откат, — сквозь зубы процедила я. — Не полный, но ощущается.

— О, понятно. Тогда за тобой надо будет присмотреть. Первый?

— Хорошо, — ответил мужчина и встал ко мне поближе.

А это что-то новенькое: обычно Абель сам занимался, скажем так, вопросом моей безопасности. Поймав мой удивленный взгляд, Абель ухмыльнулся:

— У нас тут очень серьезный противник.

— Не то слово, — пробормотал Шейн. — Вот уж неожиданность так неожиданность.

Спросить, кто же он, не вышло: Аарен буквально бросился к наставнику, глядя на него сияющими глазами.

— Ты как? — спросил мужчина, внимательно разглядывая Аарена. — Не пострадал?

— Совсем нет, — ответил Аарен. — И я сделал все, о чем вы меня просили — я уничтожил все статуи. Скажите, мне снова придется этим заниматься?

— Не беспокойся. Ты будешь уничтожать статуи лишь в том объеме, чтобы не вызвать подозрения у твоего отца. Сейчас достаточно того, что ты сделал, тебе нужно будет на время затаиться. И пока совсем нельзя умирать, — мужчина говорил не слишком громко, если бы не магия Абеля, то я бы навряд ли поняла.

— Но проклятия…

— Вот, держи. — Мужчина передал Аарену светящийся круглый шар.

Какой сильный! Там концентрированная светлая магия, но совсем не атакующая. Такая легко подавит даже самое мощное проклятие. И откуда только взял?

Абель рядом со мной неприлично ругнулся:

— И сколько у него таких реликвий, что он без раздумий раздает их?

— Кто он? — не выдержала я.

— Птица высокого полета. Его величество Эзрион, действующий король Хореота. А еще он…

И замолчал.

Я была близка к самому опрометчивому поступку в своей жизни: я едва не ударила темного бессмертного дракона, официально признанного злодеем. Кажется, я настолько разозлилась, что даже про магический откат забыла!

Я понимаю, что подслушать разговор Аарена и его наставника, короля Хореота, важнее, но обрывать на таком моменте?!

— Что не так с королем Хореота? — спросила я Первого, который был ко мне ближе всех.

— Всё, — ответил Первый. — Он брат одного из бессмертных, того, который впал в спячку. А также один из тех правителей, которые установили световые барьеры, защищающие нас от демонов, он тот, благодаря кому наши земли еще не заполонили монстры и демоны. А И один из самых сильных существ на этой земле, кто может сравниться с Абелем по силе.

— Потому что он полубессмертный, — сказал Абель, повернувшись в нашу сторону.

— Это как? — не поняла я.

— Раса Ирнитов. Это по росту легко понять — они выше и сильнее обычных людей, не подвержены никаким болезням, если им оторвет руку или ногу, то конечно отрастет заново. Ах да, не стареют. Точнее, останавливают старение организма в период физического, магического и ментального пика.

— Тогда почему полубессмертные? — спросила я.

— Потому что их можно убить. Не с первого раза, некоторых — даже не со второго и третьего. Но бесконечно оживать они не будут. Впрочем, даже факт того, что Эзрион может умереть, не слишком обнадеживает.

— Почему? — не поняла я.

— Потому что за все время проживания он не потерял ни одной своей жизни. А будучи королем Хореота — королевством, на которое постоянно нападали соседи… И будучи в авангарде своих войск… Нас ждет чрезвычайно неприятный в бою противник, — пробормотал Абель. — Ну и не только в бою. На мировой арене его влияние велико, и если статуи гасли из-за него, мы в куда более отвратительной ситуации, чем я мог предположить.

— Но зачем оно это делает? И для чего подставляет тебя? — Я нахмурилась, глядя на Абеля, которого тьма окутывала все плотнее.

И не только его — и меня, и Первого с Третьим, и Шейна. Неужели такой маскировки недостаточно?

— Если бы кто-то знал, — процедил Первый. — Возможно, король Хореота сошел с ума.

— Эрниты не подвержены сумасшествию, — пробормотал Третий. — Да и знать необязательно, хватило бы догадок, который можно было проверить. А сейчас что делать?

— Стоять тихо и спокойно, мы не должны вступать с ним в бой, — сказал Абель. — Слишком много балласта, который будет обидно сейчас потерять.

— Как всегда добр и вежлив, — заметил Шейн. — Вот только один вопрос. А Аарен нас случайно не сдаст?

Все повернулись в мою сторону.

— Если благословение не сбросится, то он ничего не скажет. Это благословение на любовь, а значит, что Аарен будет действовать исходя из моих интересов и интуитивно выбирать тот вариант, который наиболее безопасен для объекта его любви, то есть, меня.

— Оно прекрасно. Но разве благословение не начало разрушаться?

— Начало, — ответила я.

И не просто начало, судя по тому, как кружилась голова, благословение долго не протянет!

Абель вздохнул и чуть усмехнулся:

— Ну до чего же все лекари хиленькие, а?

Подошел поближе, положил руку на лоб — и мой разум начал проясняться. Вот как можно… быть таким, а?! Говорить гадости, а самому делать то, на что у всех «добрых и благородных» господ не хватит ни сил, ни смелости? Зачем использовать свою внутреннюю энергию, чтобы помогать мне?

Хорош… «злодей». Использует свою внутреннюю магию, считай, душу, чтобы подлечить кого? Девушку, которая нравится? Девушку, чье существование в глазах бессмертного быстротечно и почти что незначительно?

— А теперь давайте все же послушаем содержательную беседу известнейшего короля и тайного бессмертного, — заметил Абель, который только что совершил нечто невероятное с таким видом, словно выпил стакан воды.

— Куда я должен пойти дальше, наставник? — спросил Аарен.

— А куда бы ты хотел? Я могу дать тебе карту. Будет неплохо, если ты отправишься в самый отдаленный уголок. Ты потратишь много времени на само путешествие туда, а после — на возвращение, что даст тебе некоторую передышку.

Хм, этот наставник действительно заботиться об Аарене? Или же притворяется? Он знает, кто настоящий отец Аарена или же тоже считает таковым Абеля. Как много вопросов. И как мало ответов! Если повезет, то получится хоть что-то узнать сейчас, а если нет…

Я буквально «остановила» поток мыслей. Я сейчас в таком состоянии, что сама, конечно, благословить не могу, но «чужое» благословение могу и вытянуть.

— Наставник, но вы же говорили, что после этого задания я смогу немного передохнуть? Совсем чуть-чуть?

— Да, говорил, Аарен, но обстоятельства складываются иначе. Только ты, больше никто другой не сможет притупить бдительность того существа, что навсегда утратило всю доброту и моральные принципы.

— Я… я понял… — пробормотал Аарен. — Тогда этот шар… Наставник, что такое? Что с вашим шаром?

— А что с ним не так? — спросил мужчина.

— Он как будто стал слабее.

— Дай-ка. — Наставник едва ли не вырвал шар из рук Аарена, поднял повыше и уставился на него.

Выражения лица я не видела, но чувствовала, что этот наставник заметил что-то нехорошее.

— Это из-за моего усиливающегося проклятия? — спросил Аарен.

— Нет, оно не могло так повлиять. На такое способен лишь светлый маг… Аарен, ты привел хвост?

— Я? Нет, как я мог!

— Не ври мне, — прошипел мужчина, мигом из добродушного учителя превращаясь в злого надзирателя.

— Это… это не хвост. Это… моя возлюбленная.

— Какая, к демонам, возлюбленная?! — зарычал мужчина. — Где ты ее нашёл?

— Сегодня, она… она… — Аарен нахмурился. — Странно, я не понимаю, кто она и откуда, почему я люблю ее…

— Приворот, — процедил сквозь зубы наставник. — Что ж, навряд ли это была местная ведьма, которой не хватало жениха, а потому она влюбила в себя первого встречного. И еще сопроводила его к месту нашей встречи. Где она?

— Я… не знаю.

Наставник вздохнул, закатил глаза:

— Не очень хорошо сложилось. Я не планировал делать все это так рано, но, видимо, ничего не поделаешь.

С этими словами мужчина достал кинжал и… ударил им Аарена прямо в грудь.