Свидание по контракту

Глава 20

Она смотрела на чистый холст, чувствуя, что сейчас у нее еще меньше шансов попасть в заветную зону, чем до того, как творческому процессу помешал своим появлением Гейб.

Теперь она могла думать лишь о том, что Гейб из-за нее подвергает опасности не только свою жизнь, но и жизнь деда. Митчелл и Гейб уже, должно быть, выехали в Портленд.

В гостиной зазвонил телефон. Лилиан поспешила взять трубку.

– Лилиан? Это Нелли. Я получила твое сообщение. Что случилось?

– Спасибо, что откликнулась. – Лилиан присела на подлокотник дивана. – У меня тут небольшая проблема. Помнишь того парня по имени Уитли Кемпбелл? Я еще просила тебя проверить, не числится ли за ним чего-нибудь криминального?

– Конечно. – Нелли сделала паузу. – Что-то произошло?

– Возможно. Пока не могу сказать ничего определенного. Но ты не могла бы проверить, выезжал ли он из города за последние несколько дней?

– Думаю, это будет нетрудно сделать. Но что происходит, Лилиан?

– Не могу точно сказать. – Лилиан ввела Нелли в курс происходящего.

– Я постараюсь все выяснить, – пообещала Нелли. – А ты пока будь осторожна, ладно? Эти ребята склонны усугублять ситуацию.

– Это как?

– Их действия могут стать более агрессивными. Сделай мне одолжение: запри все окна и двери и держи их запертыми, пока твой друг Мэдисон не вернется или пока я не дам тебе отбой. Я свяжусь с тобой, как только получу надежную информацию.

– Спасибо.

Закончив разговор, Лилиан положила трубку на базу и вернулась в мастерскую.

Пустой холст мог бы с тем же успехом находиться в параллельной вселенной, там, куда путь Лилиан на сегодня был явно заказан.

Красный компакт появился на подъезде к коттеджу как раз в тот момент, когда она собралась налить себе очередную чашку чаю. Четвертую за день. Лилиан подошла к окну и увидела, как из машины вышла Клер Дженсен. На ней были джинсы и синяя рубашка под курткой.

Ну вот. Еще одна помеха творческому процессу. Лилиан поставила чашку на стол и пошла открывать дверь.

– Привет. – Клер выглядела, мягко говоря, неважно. Похоже, она не спала несколько ночей. – Мне надо выговориться. Можно, я зайду к тебе на пару минут? Ты не против?

Ох уж эта пресловутая женская солидарность… Интересно, сколько сестринского участия необходимо регулярно оказывать своим знакомым женского пола, чтобы не прослыть черствой и бесчувственной?

– Конечно, заходи. – Лилиан придержала для Клер дверь. – Я приготовила чай. Хочешь?

– Не откажусь. Спасибо.

Клер зашла в дом, сбросила куртку и протянула Лилиан, чтобы та повесила ее в чулан.

– Пойдем на кухню.

– Думаю, ты знаешь, что Мэрилин меня уволила.

– Слышала.

– Жизнь на этом не кончается. – Клер сложила руки на столе и посмотрела в окно. – Менеджеров политических кампаний часто увольняют. Издержки профессии.

– Уверена, что ты найдешь себе другое место.

– Конечно. Что-нибудь да подвернется. Но меня беспокоит не это, а та сцена в ресторане. Весь город в курсе. Мне никогда еще не было так стыдно. И знаешь, что тут самое неприятное? В том, что произошло, мне некого винить, кроме себя самой.

Лилиан достала из буфета еще одну чашку.

– Пройдет несколько дней, и все забудется.

– Я до сих пор не понимаю, что заставило меня явиться тогда в ресторан и закатить эту сцену. Наверное, я так разозлилась, что не могла адекватно мыслить. Представляешь, Мэрилин обвинила меня в том, что я спала с Тревором!

Лилиан налила Клер чаю.

– Как я понимаю, у тебя с ним ничего не было?

– Ты что, смеешься? Мне импонировали политические взгляды Тревора, но дальше этого дело не шло. Я профессионал. Я не сплю со своими клиентами.

Лилиан поставила чашку перед подругой.

– Вероятно, это правильная тактика при твоей работе.

– Еще бы. – Клер подула на чай. – Кроме того, если верить слухам, Торнли нравится одеваться в женское нижнее белье и разгуливать на высоких каблуках. Не знаю, как к этому относишься ты, а меня такой тип сексуального поведения совсем не возбуждает.

– Пожалуй, нижнее белье и каблуки могут несколько ослабить желание. А что ты собираешься делать сейчас?

– Через пару дней уеду отсюда. Собираюсь в Сиэтл. Там у меня есть нужные знакомые. Но я к тебе пришла не за тем, чтобы жаловаться. Ну, разве только совсем чуть-чуть.

– Тогда зачем же ты здесь?

Клер поставила чашку на стол.

– Мэрилин всегда отличалась маниакальной подозрительностью. Я бы сказала, тут налицо все симптомы паранойи. Я старалась не обращать на это внимания и не переживать по пустякам. Такие качества вполне ожидаемы в проходном кандидате. Но после этих безумных обвинений насчет нас с Тревором я начала думать, что она уже перешла ту грань, за которой начинается болезнь. И если это так, то, мне кажется, тебе следует быть осмотрительной.

– Мне? При чем здесь я?

– Видишь ли, я заметила, что ваши с Гейбом Мэдисоном отношения стали предметом ее пристального интереса. Возможно, это потому, что сейчас она без пяти минут разведенная женщина. Свободная то есть. Хотя, думаю, дело не только в этом.

Зазвонил телефон. Помня о том, что ей должна позвонить Нелли, чтобы предоставить информацию об Уитли, Лилиан бросилась к трубке.

Она услышала приглушенный шум двигателя. Звонили из машины.

– Алло?

– Уитли уехал из города. – Гейб говорил ровным голосом, даже слишком ровным. – Он сообщил некоторым своим приятелям, что берет отпуск. Дома его нет. Никто не видел его вот уже несколько дней. Тебе твоя знакомая насчет него еще не звонила?

– Нет. – Лилиан вцепилась в трубку. – Ты где?

– Мы с Митчеллом едем назад, в Эклипс-Бей. Сейчас около четырех, значит, к семи мы должны приехать.

– Я приготовлю для вас ужин.

– Теперь, когда стало известно, что Уитли исчез из Портленда, тебе не стоит одной оставаться дома. Мы не знаем, где он сейчас и чем занимается.

– До семи со мной ничего не случится. Да и Клер Дженсен сейчас у меня, так что я не одна.

Послышался невнятный шум разговора. Гейб, судя по всему, переговаривался с Митчеллом.

– Митчелл хочет прислать к тебе Брайса, чтобы он побыл у тебя, пока мы не вернемся.

– В этом нет необходимости. – Лилиан посмотрела на часы. – Послушай, я в этом замкнутом пространстве уже с ума схожу. Мне надо съездить в город за продуктами. Как только Клер уйдет, я уеду из дома. Заеду за покупками, потом в больницу к Аризоне. Я все время буду среди людей. А как только приедешь в город, позвони мне в больницу, и я поеду домой. Там и встретимся. Вот так.

Гейб согласился не сразу.

– Ладно. Только не гуляй одна по пляжу, договорились?

– Мне казалось, ты не хочешь нагонять на меня страх.

– Я изменил свое мнение. Решил, что если тебя как следует напугать, ты будешь осмотрительнее.

– Не волнуйся. Бродить по пляжу в одиночестве я не собираюсь.

– Хорошо. До встречи.

Лилиан закончила разговор и положила трубку.

Клер вопросительно на нее посмотрела:

– Что-то случилось?

– По правде сказать, я и сама не знаю. За последнюю неделю со мной произошло несколько весьма неприятных событий. На днях кто-то взломал замок в коттедже, пока я была у Гейба в старом доме Бакли.

Клер нахмурилась и медленно опустила чашку.

– Что-нибудь украли?

– Нет. Шон считает, что это дело рук того же парня, что пытался проникнуть в дом к Аризоне Сноу.

– Об этом я слышала. Весь город об этом знает. Говорят, какой-то бродяга тут у нас похозяйничал.

– Да, так говорят. Но меня беспокоит то, что нечто подобное произошло с моей квартирой в Портленде. И там тоже ничего не украли. Гейб решил, что злоумышленником мог быть парень по имени Уитли.

– А кто такой этот Уитли?

– Бывший бойфренд одной из моих клиенток.

– Но с какой стати ему ломиться в твой дом здесь, в Эклипс-Бей, или в твою квартиру в Портленде?

– Предположительно – чтобы отомстить мне. Он считает меня виноватой в разрыве отношений между ним и его бывшей подругой.

– Потому что ты свела ее с другим?

– Да.

– Понятно. Думаешь, это сталкер?

– Не исключена такая вероятность. Знаешь, одна моя приятельница предупреждала меня, когда я открывала брачное агентство, что я сильно рискую, – чуть оступишься, и тебя засыплют судебными исками от обиженных клиентов или их близких друзей. Об этом я помнила, но к тому, что на меня начнется настоящая охота, я готова не была.

– Когда мы разрабатываем систему безопасности наших кандидатов, мы предусматриваем защиту от сталкеров. Сумасшедших нынче много. Но, должна признать, я никогда бы не подумала, что такое возможно в твоем бизнесе.

– В моем бывшем бизнесе.

Клер глубоко вздохнула.

– А я-то считала, что это у меня трудная работа.

– Жизнь свахи никогда не была скучной.

– Теперь понимаю. – Клер поднялась. – Ну что ж, по крайней мере у тебя есть заступник – Гейб Мэдисон. Могло быть и хуже.

– Это так.

– Мне пора. Вижу, что у тебя проблем не меньше моего и про ту сцену в ресторане ты успела забыть. Ну, ни пуха тебе. Только пообещай, что будешь по возможности осторожной.

– Обещаю соблюдать осторожность. – Лилиан тоже встала и проводила Клер в коридор. Она достала из чулана куртку Клер и протянула ей. – Но ты же хотела мне что-то сказать.

– Что? Ах да. – Клер накинула куртку. – Но теперь это кажется такой мелочью по сравнению с твоими проблемами.

– Насчет Мэрилин, – подсказала Лилиан.

– Ну да, насчет Мэрилин. Как я сказала тебе, мне кажется, что у нее паранойя. Если к этому прибавить то, что она женщина на редкость решительная и целеустремленная, привыкшая всегда получать то, что хочет, я думаю, что тебе с ней стоит быть поосторожнее. Ты попала в сферу ее интересов.

– Но почему я?

– Потому что у тебя есть то, чего она хочет.

– И что это?

– Гейб Мэдисон.

– Ну, черт возьми! – Митчелл смотрел, как Гейб жмет на кнопку прекращения вызова. – По-моему, у нас проблема!

– Возможно. Пока не знаю. Но мне очень не нравится, что этот Уитли исчез.

Митчелл какое-то время наблюдал за внуком. Он узнавал это выражение сосредоточенной решимости: такое же выражение лица было у Гейба, когда ему было лет двенадцать и он делал домашнее задание за кухонным столом. Кое-что в человеке никогда не меняется, подумал Митчелл. Гейб был, конечно, другим Мэдисоном. Но, по сути, он не сильно отличался от своих предков по мужской линии.

– Я не об Уитли, – сказал Митчелл. – С ним мы разберемся. Я имею в виду то, что происходит между тобой и Лилиан.

– О чем ты?

– Сдается мне, ты увяз по уши и с каждой минутой уходишь все глубже.

Гейб плавно вывел машину в поворот.

– Я все-таки не понимаю – ты о чем?

Митчелл массировал ноющее колено. Он пытался вспомнить, принимал ли противовоспалительное. День сегодня выдался довольно суетливым.

– Я тут на днях пообщался с Лилиан.

– Я об этом слышал. Не лезь не в свое дело, Митч. Мои отношения с Лилиан тебя не касаются. Ты не имеешь права вмешиваться.

– Я твой дед. Я тебя растил. И я имею право знать, что происходит.

Митчелл смотрел на дорогу. Теперь, когда город остался далеко позади, машин на шоссе было немного. Дневной свет быстро мерк. Белые линии разделительных полос заглатывала подступающая мгла.

Воспоминания о прежних днях нахлынули на Митчелла. Где бы он ни находился и чем бы ни занимался, они всегда возвращались к нему в это время суток. Они приходили тогда, когда надвигающаяся ночь заявляла о себе во весь голос, и этот голос уже нельзя было игнорировать. Из многолетнего опыта Митчелл знал, что как только переход от света к темноте завершится, видения исчезнут. И вернутся только через двадцать четыре часа. Когда Митчелл сидел дома, он отгонял призраков с помощью порции виски. Но сегодня ему нечем было их отогнать. Ну что ж, не в первый раз.

Фантомы поднимались откуда-то из черных адских глубин. Они приходили точно по расписанию и появлялись всегда на одном и том же фоне – сумрачные предзакатные джунгли, пропитанные запахом смерти и сводящим нутро страхом. Самым худшим во всем этом было то, что ночь приходила неизбежно и надежды на спасение не предвиделось вплоть до рассвета.

…В ту адскую ночь они с Салливаном были единым целым; они оба знали, что жизнь их зависит от умения держать этот панический страх под контролем. И оба понимали необходимость сохранять полную тишину и полную неподвижность. Бок о бок в неумолимой мгле они каким-то непостижимым образом поддерживали это мрачное знание друг в друге. Поддерживали без единого слова и без единого движения. Без слов и без движений умудрялись удерживать друг друга на грани, не давали скатиться за край, в ту бездну, где страх обрел бы над ними верх и навлек на них смерть.

На рассвете и он, и Салливан были все еще живы. Многим другим повезло куда меньше.

Митчелл спрашивал себя, испытывает ли Салливан вечерами нечто подобное. Ждет ли приближения неизбежной ночи с тем же чувством обреченности, как ждет он, Митчелл.

– Что именно ты сказал Лилиан? – спросил Гейб.

Митчелл смотрел вперед, в сгущающуюся мглу.

– Просто взял и сказал ей, что ты, похоже, влюбился в нее без памяти. А еще сказал, что не хочу, чтобы она разбила тебе сердце.

– Так прямо и сказал? Этими словами?

Митчелл попытался дословно припомнить тот разговор в саду.

– Что-то вроде этого.

– И Лилиан дала понять, что намеревается… э… разбить мое сердце? – спросил Гейб.

Что, черт возьми, было такого в этом времени суток? Переход от дня к ночи всегда тянулся целую вечность.

– В некотором смысле.

Гейб смотрел прямо перед собой на дорогу.

– Не похоже это на Лилиан. Что именно она сказала, Митч?

– Ну, она стала раздраженной, когда я сказал, что не хочу, чтобы тебе было больно. Говорила что-то насчет того, что это скорее ей стоит переживать из-за того, что ты хочешь разбить ей сердце. Еще сказала, что все в городе уверены, будто ты добиваешься ее лишь потому, что хочешь отхватить кусок «Харт инвестментс».

Гейб кивнул:

– Я понимаю, почему у нее сложилось такое впечатление. Многие ей в последнее время об этом говорят.

– Естественное предположение, учитывая обстоятельства.

– Вероятно.

– Я сказал ей, что это все чепуха, что ты Мэдисон, а Мэдисоны никогда не женились ради денег. Не такие мы прагматики.

– Верная мысль. – Гейб выдержал паузу. – И как же она отреагировала на это твое замечание?

– Она напомнила мне, что все считают тебя не таким, как остальные Мэдисоны. А я сказал ей, что ты, конечно же, отличаешься от других, но не настолько сильно.

– Что еще она сказала?

– Дай вспомнить. Кажется, она сказала, что «Мэдисон коммершл» – твоя страсть, а когда речь заходит о Мэдисонах и их страсти…

– Ничто не может встать у них на пути. Да, верно. Я слышал об этом. Что еще она говорила?

Переход к ночи наконец завершился. Призраки отступили. Митчелл медленно перевел дух.

– Заявила, что я не прав.

– В чем?

– В том, что я говорил о твоем отношении к «Мэдисон коммершл».

Гейб крепче сжал руль.

– Последний год ты постоянно твердишь мне, что я трачу слишком много времени, обихаживая компанию. Может, ты и прав.

Митчеллу пришлось дважды сглотнуть слюну, чтобы побороть желание сплюнуть.

– Проклятие, сынок! Ты создал компанию с нуля. Ты кровью потел, чтобы доказать кое-что всему этому проклятому миру.

– И что я доказал?

– Ты знаешь сам, что ты доказал. Ведь после того, как ты создал «Мэдисон коммершл», никто уже не может сказать, будто Мэдисонам на роду написано разрушать все, к чему они прикасаются.

– Ты считаешь это главным достижением?

– Да, черт возьми! – Митчелл уставился на дорогу. – Более важным, чем ты думаешь.

– С чего бы это?

– Да уже хотя бы потому, что, когда компания «Мэдисон коммершл» встала на ноги, всякие разговоры о том, что я исковеркал жизнь твоему отцу, а заодно и двум своим внукам, прекратились.

В машине повисла звенящая тишина.

– А что, люди действительно так говорили? Заявляли тебе в лицо?

– Кое-кто и в лицо. По большей части за моей спиной. А после того, как твой отец убил себя и вашу мать на том проклятом мотоцикле, оставив вас сиротами, все местные сошлись на том, что мне вас с Рейфом воспитать не под силу.

– Хм…

– Считалось, что я ничему хорошему не смогу вас научить, потому что брать с меня пример просто не годится. – Митчелл потер подбородок. – Сказать по правде, они были правы. Но что еще мне оставалось? Кому, как не мне, было браться за ваше воспитание, даже если эта работа была мне и не по силам?

– Ты мог просто уехать, исчезнуть из города. Оставить эту работу социальным службам.

– Дерьмо. Внуков не отдают на воспитание государству.

– Некоторые отдают.

– Мэдисоны так не поступают.

Гейб едва заметно улыбнулся:

– Понятно.

Митчелл внезапно ощутил в себе острую потребность объяснить все Гейбу так, чтобы тот понял. Но только нужные слова не шли на ум. Митчелл даже не знал, с чего начать. Он вообще был не слишком силен в словах. Но он должен был хотя бы попытаться высказаться.

– Я вот что хотел тебе втолковать, – начал Митчелл. – Ты ведь не дурак, чтобы тупо следовать моему дурному примеру. И Рейф тоже хоть и шалопай, но далеко не дурак. Я так и рассудил – ребята и сами разберутся, что хорошо, а что плохо. Так оно и вышло. Ты жил своим умом. Сам сделал из себя человека. И себя сделал, и компанию поднял. Создав «Мэдисон коммершл», ты снял с Мэдисонов проклятие. Теперь мы уже не обречены считать себя неудачниками.

– Нет, все не так, как ты говоришь.

– Какого черта? Что значит «все не так»? Ты вернул Мэдисонам честное имя и не смей об этом забывать.

– Не я снял проклятие, – сказал Гейб. – Это ты его снял.

– Я?

– Разве ты не понимаешь? Это ты изменился после смерти отца. И, изменившись сам, ты изменил будущее для Рейфа и для меня.