Сводные, (не) любимые

5 глава

Пока ехали, я почувствовала, как вибрирует мой телефон в рюкзаке.

Не сразу врубилась, что это за фигня такая, а потом до меня дошло! Я почему-то решила, что парни мне его так и не отдали и он погиб в аварии, а сама закинула в рюкзак и думать о нем забыла.

Даже выдохнула от облегчения.

Не придется новый покупать, да и связь с мамой осталась.

Не стала его вытаскивать при мужчинах, а то вдруг опять отберут, и вообще порадовалась, что он на вибрации стоит.

В машине играла музыка, Тимофей прибавил почти на максимум, когда мы тронулись, а спорить с ним Макар не стал, возможно поэтому никто из оборотней не услышал мой телефон.

А может, им просто было пофиг.

До ближайшего городка мы доехали за час. Видимо, тут был нотариус.

Я же встрепенулась, во все глаза смотрела на улицу и ждала, когда у меня появится шанс на побег.

Выскакивать из машины не стала, было бы слишком палевно, да и при скорости братьев неизвестно, вдруг бы они меня быстро догнали.

И когда мы наконец-то подъехали к конторе, я даже обрадовалась. Потому что она находилась на самой людной улице городка.

Мы вышли из машины. Парни, не глядя на меня, пошли к конторе нотариуса, а вот Макар какого-то хрена дожидался меня.

Я сделала вид, что мне надо срочно зашнуровать мои кроссовки, и, присев на корточки, махнула рукой мужчине, пробормотав:

— Не ждите меня, я быстро, только завяжу шнурки.

Макар кивнул и двинулся следом за братьями, которые уже давно вошли внутрь.

Вот уж кому было на меня плевать.

И стоило двери закрыться за спиной юриста, как я рванула в толпу. Увидев ближайшую рыжеволосую девушку, скопировала её внешность и продолжила свой побег, на ходу вытащила куртку с кепкой из рюкзака и немного переоделась.

В общем, бежала я долго, специально путая следы, забегая то в один двор, то в другой.

Пока окончательно не запыхалась и не упала на лавочку в одном из двориков.

Вытащила свой телефон, проверила карту города и, определившись, где автовокзал, встала и уже медленнее пошла в ту сторону.

Оставаться в этом городе мне было нельзя, надо было как можно скорее убраться из него. А то мало ли, вдруг юрист вздумает меня искать.

Доковыляла до автовокзала я где-то только через тридцать минут, ибо устала очень сильно и останавливалась через каждые пять — десять минут.

На автовокзале мне сказочно повезло. Мало того, что я успела купить себе дешёвые джинсы, которые тут же надела за ширмой, так еще и смогла без билета сесть в маршрутку, заплатив водителю прямо на руки. Ибо у него оставалось одно свободное место.

Стоило нам покинуть городок, как я выдохнула от облегчения и улыбнулась сама себе.

Всё будет хорошо.

Маршрутка ехала до Великого Новгорода.

Город большой. Там я смогу и работу себе какую-нибудь найти, и затеряться от любых врагов. А если не получится, то махну или в Питер, или в Москву.

По времени до Великого Новгорода ехать было целых пять часов. Маршрутчик пару раз даже останавливался, чтобы пассажиры могли несколько минут перекурить, или просто размяться, или купить себе что-то поесть.

К сожалению, кроме шоколадки и колы, ничего не продавалось на остановках, поэтому пришлось брать то, что есть. Я не особо сладкое люблю, но там орехи, и можно было хоть немного подкрепиться.

А то желудок уже к позвоночнику хотел прилипнуть.

Уже в маршрутке я достала телефон и увидела входящие звонки от мамы. Много входящих. А затем и сообщения. Она просила, чтобы я ей срочно перезвонила.

Я не стала это делать, разговаривать с ней мне не хотелось, и кратко отписалась, что у меня всё нормально. После этого просто вырубила телефон. Что-то не лежала у меня душа на разговоры с ней после всего случившегося.

Успокоюсь, потом созвонюсь.

В Великом Новгороде я оказалась уже в поздних сумерках.

Ночевать на вокзале было чревато последствиями, и не самыми хорошими, поэтому я нашла ближайший капсульный отель и остановилась там.

Удалось даже душ принять и нормально выспаться.

Хоть и слышимость там была пипец какая… но, видимо, я так сильно вымоталась за этот день, что мне было плевать и я смогла уснуть.

Во сне меня преследовали два здоровенных серых волка. Подозрительно сильно похожих на Тимофея с Никитой. Мы бегали по ночному лесу. Причем я прекрасно осознавала, что поймать они меня хотят не из гастрономических побуждений, а исключительно из сексуальных.

И да, тело меня предавало, потому что я и сама была не прочь пойматься, но в последний момент передумывала и продолжала убегать.

Очнулась в холодном поту, возбужденная и злая.

Съела последний купленный пирожок, немного успокоилась и вновь уснула уже без сновидений.

А на следующий день пошла искать себе работу и про жильё спрашивать.

К сожалению, с полами мне не везло. Но одна женщина в ЖЭКе посоветовала зайти на почту, им там курьер был нужен, и там меня уже взяли без разговоров. Правда, пришлось паспорт свой показывать и внешность почти настоящую, но, само собой, скорректированную еще и с интерната. Женщина-то я по паспорту была уже взрослая — тридцать пять лет. Вот такой себя и сделала. Потому что других документов у меня не было, а без паспорта на работу брать никто не желал.

Но я решила, что вряд ли меня кто-то будет разыскивать. Парни наверняка вздохнули спокойно, когда я свалила. Все же не буду претендовать на их рудник, из-за которого они на меня оба так сильно разозлились.

Комнату не сразу удалось найти. Пришлось еще в капсульном отеле несколько дней пожить.

В итоге мне сдала комнату одна бабуля (с почты). И я смогла более-менее спокойно выдохнуть.

Все же жить в отеле то еще удовольствие. Местные, что там ошивались, стали на меня уж слишком оценивающе посматривать. Знаю я эти взгляды. Видят, что одна женщина, приезжая, и уже размышляют о том, как бы использовать в своих целях. А судя по их внешности — все синие, в тюремных наколках с головы до ног, — это их использование мне совершенно не придется по душе.

Я еще несколько слов написала маме, чтобы не беспокоилась за меня. А то она всё это время мне названивала и пыталась со мной связаться, но я пока не хотела с ней разговаривать.

Просто морально не была готова.

Знала, что могу наговорить ей всяких гадостей из-за обиды, поэтому и отмалчивалась.

Согласна, немного детский поступок, но она тоже хороша. Если бы не держала меня в неведениие и нормально всё объяснила, то не было бы сейчас моей обиды и злости на неё.

Она мне писала сообщения, чтобы я ей срочно позвонила, много сообщений и звонков, но я не хотела.

Еще и днем сильно уставала. Пока набегаешься, пока все письма, уведомления и посылки разнесешь, к ночи сдохнуть хочется. Пришлось даже велосипед покупать — самый дешёвый с рук, по объявлению. А тут еще мама со своими звонками. И совсем уж мне не понравилось, когда еще какие-то три левых номера стали мне названивать.

Я после этого решила симку сменить. Купила себе новую. А старую убрала с глаз подальше.

Как успокоюсь, позвоню.

Может быть.

Время шло, я пахала как проклятая, не смотря по сторонам. А зря, стоило бы… Но я потеряла бдительность из-за усталости и раздражения.

Ночью мне снились чертовы волки, которые упорно меня преследовали, гоняя по ночному лесу. Я и хотела, и не хотела, чтобы они меня нашли.

Я вспоминала то, как Тимофей и Никита отреагировали на то, что я вдруг стану на одну треть владелицей состояния, принадлежащего им по праву, и понимала, что вновь хочу убежать. Не дать им себя найти. Спрятаться от их злых взглядов.

И бесилась из-за того, что испытываю иррациональное чувство обиды. Хотя не имею на это никакого права. Кто я такая для них? Да никто. Какая-то непонятная девка, наложившая лапу на их деньги. Они имели полное право на меня злиться. И смотреть так, как смотрели. И говорить то, что говорили про меня и про маму.

Но я всё равно продолжала обижаться. И во снах не давала им себя найти. Казалось, будто если я сделаю это, если позволю, если отдамся им во сне, то потом сама себя уважать перестану.

Потеряю себя как личность.

А я всё-таки считала себя личностью. И мне хотелось, чтобы меня уважали. Да не кто-то там, а именно эти двое тупых качков!

Зачем мне это? Я ума не приложу.

Всегда было плевать, как ко мне относятся окружающие. Я ведь была истинной эльфийкой. Гордой, непреступной красавицей. Дитя Великого Леса.

Но почему-то именно отношение Тимофея и Никиты меня задело до самой глубины души. О наличии которой я раньше и не подозревала.

Люди верят в души и их перерождения, а эльфы — нет. Мы, эльфы, живем слишком долго, чтобы понимать, что нам перерождение не светит. Об этом мне говорила мама. Боги поэтому отмерили нам такую длинную жизнь. А людям — короткую.

После смерти эльфы просто засыпают, навсегда уходя в забвение, их хоронят в корнях святых мэллорнов, чтобы они подпитывали их своей посмертной силой. И когда-нибудь энергия «спящих» уйдет на рождение других эльфов, а может, и не уйдет, а так и останется навсегда в мэллорнах. Только святые мэллорны это решают.

А значит, души у меня быть не могло, и как эти двое несносных качков умудрились её задеть — я совершенно не понимала.

И как бы я ни гнала от себя эти странные эмоции: обиду, злость и одновременное влечение, — они всё равно продолжали меня преследовать, как и волки по ночам.

Я просыпалась вся возбужденная, неудовлетворенная и злая, как тысяча чертей.

А потом весь день разносила уведомления, загоняя себя так, что даже порой пообедать забывала.

Я совершенно не понимала, что со мной творится.

И это злило меня еще сильнее.

Поэтому и работала без продыху, надеясь, что дурацкие сны прекратятся. И я перестану думать об этих двоих.

И всё бы ничего, но за первый месяц я получила сущие копейки, хотя обещали в два раза больше, когда я устраивалась на работу.

Я была слишком уставшая, ибо работала почти без выходных каждый день, да еще и толком не высыпалась из-за догоняшок по ночному лесу, поэтому и разозлилась, хотя позже поняла, что зря, надо было не так нахрапом лезть. А хотя бы посоветоваться с кем-то для начала.

В итоге разругалась в пух и прах с директрисой и написала заявление на увольнение. Она, радостная, подписала сразу же. И без отработки меня отпустила.

Это потом уже, сидя на кухне и попивая успокоительный сбор с моей домохозяйкой — Анной Петровной, узнала, что поторопилась. Она-то мне и пояснила, что надо было не увольняться, а настоять на том, чтобы нормальную зарплату выплатили.

Как оказалось, директор почты та еще зараза хитрая. И часто пытается обмануть служащих. Те, кто порассудительнее и постарше, уже привыкли и просто пишут заявления на имя главного бухгалтера, чтобы сделали перерасчет, и она вынуждена его делать, а потом по нему доплачивают недостающую сумму, а я, дурочка, сразу уволилась. И теперь ничего не докажу.

Можно, конечно, к юристу обратиться, но он с меня еще больше попросит сумму, а сам суд я смогу выиграть года через два, если повезет и юрист окажется чистоплотный, а не какой-нибудь мошенник очередной.

Короче, лоханулась я.

Повздыхав и поняв, что сама дура, я на следующий день отправилась искать новую работу.

На этот раз прошлась по почтовым отделениям. Но почему-то нигде меня не принимали на работу. Я сначала не поняла, в чем дело, ведь слышала же от служащих, что курьеры требуются, а затем в одном из них мне по секрету рассказали, что директриса в той почте, в которой я поработала, уже все отделения обзвонила и всем директорам (а они между собой общаются) про меня гадостей наговорила.

К вечеру я пришла злая и уставшая.

Благо моя квартирная хозяйка без дела не сидела и уже нашла для меня несколько вакансий. Тоже курьером, но уже в ресторане.

Поблагодарив участливую женщину, я отправилась спать. Ведь собеседование было назначено на завтра.

И вновь ночью я убегала от несносных оборотней.

Утром кое-как соскребла себя с постели, чувствуя себя развалиной.

На этот раз я уже не злилась, а грустила. Сердце сжималось от глухой тоски. И меня вводило это странное ощущение в ступор.

Почему? Почему я всё это чувствую?

Провела с мужчинами несколько часов. Да, они спасли меня, а потом и рады были, что я исчезла из их жизни, так почему они уже целый месяц мне снятся?

Что за напасть такая и хандра?

Никогда в жизни со мной такого не было.

А может быть, это всё из-за мамы? Я обиделась на неё, а моё подсознание такой вот необычный выверт мозга мне устроило?

А что, вполне может быть…

Типа мучает незавершенное дело и всё такое…

Надо просто позвонить ей, поговорить, и я наверняка успокоюсь.

Прохладный душ и кофе помогли немного взбодриться.

И достала свою старую симку, хотела уже вставить её в телефон и позвонить маме, как увидела входящий.

Недолго думая, ответила на него.

Оказалось, что мне позвонили и спросили, приду ли я через час на собеседование.

Я почему-то решила, что это звонят из того самого ресторана, по которому моя домохозяйка договорилась. Но Анна Петровна говорила мне про двенадцать дня. А время было всего лишь девять утра. Но мужик, что мне звонил, сказал ключевую фразу — «доставка еды из ресторана». И все мои сомнения мгновенно отпали.

Само собой, я согласилась, потому что работа для меня сейчас была важнее, а маме я могу и позже позвонить.

Мне сообщением скинули адрес, куда подъехать.

Я еще удивилась, что мне домохозяйка говорила о другом месте, но из-за того, что время уходило, я решила, что, может, это их офис.

Ведь Анна Петровна заикалась, что это сеть ресторанов.

И я отправилась на другой конец города, взяв с собой велосипед.

Ох, если бы я, дура, догадалась позвонить своей домохозяйке и уточнить адрес, то не вляпалась бы так…

Добралась до указанного места я в течение сорока минут и с опаской начала оглядываться.

Вокруг были какие-то склады и гаражи. И ни одной живой души.

До точки на карте мне оставалось доехать еще метров триста.

Но я всё же решила притормозить.

Интуиция завопила дурниной, что мне надо отсюда свалить куда подальше. Не нравилось мне это место от слова «совсем».

Подумала и поняла, что стоит всё же позвонить своей домохозяйке и уточнить нюансы.

Взяв телефон в руку, я уже хотела отправить ей вызов, но именно в этот момент мне позвонил мой наниматель.

— Да? — ответила я.

— Вы подъезжаете? — торопливым голосом спросил меня мужчина.

— Да, уже почти на месте.

— Просто хотел уточнить, а то тут желающие есть на ваше место, и если не поторопитесь, то мы возьмем другого человека.

— Нет-нет, я уже рядом, мне метров триста осталось, — затараторила я, испугавшись, что останусь без работы.

— Хорошо, ждем.

— Буду через пять минут, — ответила я, но мужик уже положил трубку.

Закинув телефон в рюкзак, я рванула на адрес.

Подъехав к нужному складу, и правда увидела офис компании «Фаст-Фуд от Шашлыковича».

Выглядела вывеска вполне прилично, да и сам офис тоже.

Поэтому, пристегнув своего старичка к ближайшим перилам, я открыла стеклянную дверь.

В светлой приемной сидела симпатичная ухоженная брюнетка лет тридцати на вид, одетая в брючный офисный костюм.

— Здравствуйте, вы на собеседование? — тут же спросила она у меня.

— Да, — кивнула я, окончательно успокаиваясь.

— Отлично, — продолжила улыбаться девушка профессиональной улыбкой, — менеджер по подбору персонала пока занят, вы присядьте, подождите его, он сейчас освободится и сразу вас позовет.

— Э-э-э, ну ладно, — нерешительно пробормотала я и присела на кожаный диван, немного удивляясь тому, что торопили, а теперь просят подождать.

— Хотите чего-нибудь попить? Чай, кофе, минералку? — поинтересовалась девушка.

Пить мне очень хотелось, особенно после такого кросса, поэтому я попросила минералку.

И она спустя пару минут принесла мне на подносе стаканчик с минеральной водой.

— Спасибо, — хмыкнула я, удивляясь такому сервису.

Еще ни разу ни на одном моём собеседовании не видела, чтобы так заботились о будущих сотрудниках. Но, в принципе, я и работала в своей жизни до звонка мамы не так много, разве что полы мыла, но это было несколько месяцев, и вот на почте еще.

Так что, может, это во всех частных компаниях так и я зря удивляюсь.

Выпила минералку и не сразу поняла, что что-то не так.

Почему-то сильно захотелось спать.

Я один раз зевнула, второй, а затем решила просто прикрыть глаза на пару мгновений и вырубилась.

Очнулась оттого, что все тело затекло.

Открыла глаза и не сразу врубилась, где я вообще нахожусь.

Но спустя минуту, осознала, что я в полнейшей жопе.

Это был багажник чьей-то машины.

Я была связана по рукам и ногам, во рту торчал кляп.

Сначала я запаниковала и решила, что меня нашли дроу, но затем поняла, что, скорее всего, нет. Дроу меня бы просто сразу убили, а эти связали и куда-то везут.

Моя иллюзия во сне не спала, так как я приучилась её держать всегда, так что это, скорее всего, что-то связанное с продажей людей.

От интернатовских я не раз слышала подобное и своих детей уберегала от такой участи, а сама, дура, попалась.

Очень сильно хотелось побиться головой обо что-нибудь железное, ведь это ж надо было так опрофаниться и нарушить целую кучу правил по безопасности в подобных случаях, которые сама же придумывала для своих детей в своё время.

А всё из-за чертовой усталости и неудовлетворенности. Ладно, что уж теперь. Сначала надо выбраться с минимальными потерями, а потом уже голову пеплом посыпать.

Я попыталась осмотреться по сторонам: к сожалению, моего рюкзака нигде не было.

Жаль было его… там же мои документы. Я ведь надеялась, что уже на работу устроюсь, и паспорт поэтому взяла.

Еще немного подергавшись, я поняла, что развязаться не смогу, и решила действовать тогда, когда приеду на место.

Но, откровенно говоря, было очень страшно.

В такое дерьмо я еще ни разу не попадала.

Ехала машина очень долго.

Сначала это явно была хорошая трасса, а потом проселочная дорога и позже какие-то колдобины.

Эти ямы мне совсем не нравились. Выбираться будет сложно.

Тряслись мы по колдобинам не меньше часа, по крайней мере, мне так показалось. Я старалась сосредоточиться на подсчете времени.

Когда мы наконец-то куда-то приехали, я прислушалась. С улицы раздавались мужские голоса.

— Ты с новенькой? — спросил кто-то с улицы.

— Ага, с ней самой. Открывай ворота!

— Открываю.

Машина опять тронулась, и мы заехали внутрь.

Моё состояние было близко к обморочному, но я старалась не думать о плохом.

Пока я жива, должна выбраться.

К тому же владею магией иллюзий. Взгляд отвести смогу и свалю. Главное, чтобы голову прямо сейчас не отрезали. А издевательства… смогу пережить. Ничего страшного.

Машина остановилась, и спустя пару минут открылся багажник. Я на всякий случай решила притвориться спящей.

— Дрыхнешь еще? — спросил мужик и потыкал меня по плечу.

— Да она спать еще должна, я большую дозу ей давал, — услышала я второй мужской голос, тот самый, что как раз мне звонил.

— Ну и на фига? — недовольно ответил первый. — Теперь тащить её…

— Чтобы проблем не было. А то помнишь, как прошлый раз? Или хочешь так же? Хозяин по голове не погладит.

— Ну да, ты прав, ладно. Давай тогда помогай.

— Да она мало весит, я один её таскал.

Меня начали вытаскивать из багажника, и я постаралась максимально расслабиться.

— И правда худющая, — сказал первый.

— Для швейного станка сойдет. Жрать будет меньше, — усмехнулся мой «наниматель».

И моя догадка оправдалась. Эти ребята собирают рабов.

Ну кто бы мог подумать, что я попадусь на такую хрень…

— Куда её? В общую? — спросил тот, кто меня тащил. — Или в отдельную сначала?

— Не, неси в общую. Там сейчас занято.

— Ну как скажешь.

Пока меня несли, я слышала чьи-то голоса и звуки тех самых машинок.

Ясно, походу, это что-то типа «потогонки».

Меня наконец-то внесли в комнату и плюхнули на кровать с панцирной сеткой, от которой пахло пылью.

— Принимай новенькую, Настюха. Объяснишь ей, что к чему, как очнется. Если будет бузить, зови.

— Будет сделано, Гришань! — услышала я заискивающий прокуренный женский голос в ответ. — Не боись. У меня не забузит. Я знаю, как с ними разговаривать. Будет работать как миленькая. Ей долго еще в отключке быть?

— Да примерно час еще. Может, больше.

— Хорошо, я тогда её через час проведаю, а пока пойду проверю, как там девки работают. А то вечно филонят, стоит отвернуться только.

— Веревки только ослабь, а то без рук, без ног — какая с неё потом работница?

— Лады, — ответила та самая Настюха.

И начала ослаблять мне веревки.

Хорошо, что я не сразу ощутила боль после того, как она меня освободила от веревок, только лишь тогда, когда за ними закрылась дверь.

В этот момент я уткнулась лицом в подушку и зашипела в неё. Точнее, даже заорала. Потому что боль была просто адская.

На глазах выступили слезы, и я кое-как начала пытаться растирать и разминать себе руки и ноги, а заодно снимать полностью веревки.

Когда у меня получилось это сделать, все же регенерация у меня работает лучше, чем у людей, я начала осматриваться вокруг.

Это была довольно приличная комната, где-то на пятьдесят двухъярусных заправленных кроватей. С решётками на окнах.

И совершенно пустая.

Рядом с кроватями стояли тумбочки, на них лежали личные вещи.

Встать с кровати не получалось. Я вообще не контролировала свои конечности, и казалось, что чем сильнее их растираю, тем мне больнее.

Слезы текли ручьем, но я понимала, что должна хотя бы куда-то в угол забиться, а затем накинуть на себя иллюзию невидимости.

Пока осматривалась, заметила пару камер под потолком.

Это было плохо, потому что если кто-то сейчас меня заметит и придет, то побег придется отложить на неопределенное время.

В конце концов плюнув, я сползла с кровати, больно ударившись боком о пол, и полезла под неё. И дальше, под следующую и следующую кровати, пока не добралась до угла и места, как мне показалось, слепой зоны камеры.

А затем воспользовалась своей магией иллюзий.

Теперь они меня не смогут увидеть.

Главное, не издавать звуков. Звуки я заглушать не умела.