Связанные

Глава 1

Сумей он умереть, то лучше места для прыжка не придумаешь.

Зандер стоял на краю утеса, завороженный широким каньоном внизу. Под его сапогами хрустел тонкий слой вчерашнего снега. Мужчина переступил, опускаясь всем весом на камни, и задумался: «А что если?..»

Температура опустилась ниже минус десяти, воющий ветер морозил лицо, лишая кожу остатков чувствительности. Будучи аргонавтом и происходя из класса хранителей – потомков величайших героев Древней Греции, – он был сильнее обычных людей. Сильнее арголейцев и недавно обнаруженной расы полукровок, которых сейчас защищал. Даже своих товарищей по оружию.

Проклятие, переохлаждение его не убьет. Обморожение способно причинить лишь легкое неудобство. Дерьмо, он может получить пулю в грудь, и его чертово сердце продолжит биться. Но падение – он взглянул в распахнутую бездну метров шестисот глубиной, на дне которой текла река насыщенного зеленого цвета, укрытая слоем жидкого тумана – способно довершить дело. Слабый голос в его голове прошептал: «Давай, действуй!»

Зандер не был глупцом. Он провел с людьми больше времени, чем любой другой хранитель из его мира, и знал, что этот прыжок пройдет гораздо хуже, чем в крутой рекламе фирмы «Найк». И все же... это было невероятно соблазнительно. К тому же, существовала возможность, что при падении он ударится уязвимым участком тела и мгновенно умрет, навсегда покончив со своим бессмертием.

Собрат Зандера по оружию, Титус, подошел и вгляделся в ущелье, прежде чем воин успел принять решение.

– Ужасная смерть. Но ты прав. Это тебя не убьет. А я сегодня не в настроении собирать тебя по кусочкам и лечить.

Зандер посмотрел на младшего аргонавта – юнца, который, видите ли, может упасть и умереть... Везучий ублюдок.

– Прекрати читать мои мысли. Ты знаешь, это меня с ума сводит.

Титус ухмыльнулся. Потянулся и утер ладонью рот. В затухающем вечернем свете метки, которые носили все аргонавты, заметно выделялись на светлой коже его рук. Улыбка воина вышла кривоватой, но Титус никогда и не улыбался по-настоящему.

– Ты уже абсолютно безумен, старик. Думаешь, мне доставляет удовольствие знать, что происходит в твоих повернутых мозгах? Позволь сказать тебе кое-что: твои мысли меня вовсе не интересуют. – Он взмахнул своими большими руками. – Ты сам их транслируешь на всю катушку. Поверь, я пытаюсь не слушать.

Зандер нахмурился сильнее и отступил от обрыва, жалея, что не прыгнул прежде, чем Титус начал брюзжать, и раздраженный осознанием, что это маленькое свободное падение не прикончит его, как ему того хотелось. Его и так не радужное настроение становилось все хуже прямо пропорционально времени, потраченному на безуспешные поиски демонов.

Целую неделю они с Титусом патрулировали горы, разыскивая заблудившихся, но пока никого не обнаружили. Зандер не хотел возвращаться в Арголею, не хотел ни отправляться в колонию, ни искать полукровок, которые прятались в лесах. Он жаждал жестокой и опасной битвы, и эта неутоленная потребность делала его угрюмее Аида. Если в ближайшее время Зандер не вступит в схватку, может произойти что-то плохое. Всем не поздоровится.

– Пойдем, – сказал Титус, отступая назад и потирая руки, чтобы согреться. – Там никого нет. А если бы внизу было поселение, мы бы его разглядели. Двинемся на север к горе Худ и поищем там.

Вопреки своему желанию, Зандер кивнул. Ближайшая колония скрывалась в национальном парке Вилламетт[1] к югу от них, и живущие поблизости люди не подозревали о ее существовании. Аргонавты считали, что в мире живут другие полукровки, то есть мизосы, ведущие свой род от людей и аргонавтов и скрывающиеся от охотящихся на них демонов. Благодаря главе колонии, Нику, в котором, помимо смешанных кровей было что-то еще более загадочное, теперь аргонавты знали о трех других колониях, разбросанных по всему свету. Одна находилась в Африке, другая – в морозной пустыне северной России, а третья – в джунглях Южной Америки.

Когда воины двинулись к тропе, которая вела обратно в лес, Титус с усмешкой выпалил:

– Эй, могло быть и хуже. Ты ж не тянешь проклятую лямку в Сибири, как Церек и Финей.

Упоминание двух других собратьев по оружию не улучшило настроение Зандера.

– По крайней мере я был бы далеко от тебя и твоего копания в моей голове.

Титус усмехнулся.

– Тебе нужно изменить точку зрения, Зет. Бессмертие? Это дар. Да я бы отдал левую руку за эту силу вместо чтения мы...

Зандер повернулся к напарнику так быстро, что тот резко вдохнул.

– Это не дар! Не дар, а хреновое проклятие.

Аргонавт взглянул на жилистую руку Зандера, сжавшую его куртку. По лицу Титуса предупреждением скользнула темная тень. Он не любил, когда к нему прикасались. Никто, даже собрат по оружию.

– Отойди. Сейчас же.

Взгляды Зандера и Титуса встретились. Оба стража были примерно одной комплекции: чуть выше двух метров и около ста десяти килограммов сплошных мускулов. Но на этом сходство заканчивалось. Кучерявые темные волосы Титуса были стянуты на затылке кожаной лентой. Кристаллы льда покрыли его тонкие усы и эспаньолку. Конечно, в глазах случайного прохожего он выглядел человеком, но на самом деле таковым не был. Карие глаза сверкали знанием и опасностью – убойное сочетание для любого, кто вставал ему поперек дороги.

Зандер медленно убрал руку, но не отступил. В схватке он одолеет вспыльчивого Титуса. Он, как никто другой, вынесет побои и выживет. Но его можно ранить, а исцеление займет некоторое время. Как бы ему сегодня не хотелось, чтобы его сбили с ног или пустили кровь, Титус для этого не подходил. Зандер желал, чтобы напарник это понял. Особенно, если придется топтать эту проклятую землю Аид знает сколько вместе со смертным ублюдком. Зандер стиснул зубы.

– Титус, видеть, как умирают все дорогие тебе люди – это не дар. Я служил еще с твоим отцом. Я служил с отцами всех аргонавтов. Я был рядом, когда царем был Юрандрос, а Леонидаса еще не было и в помине. А теперь царь Леонидас умирает от старости, а я так же силен и здоров, как всегда.

Гнев Зандера, похороненный глубоко в душе, вырвался на свободу за секунду.

– Возможно, сейчас ты не хочешь умирать, хранитель, но когда-нибудь придет и твое время. Однажды ты будешь готов отправиться на Острова блаженных или куда уходят души, когда твои дни сочтены. А я нет. Нет, я по-прежнему застряну здесь. Буду заниматься той же фигней, что последние восемьсот двадцать девять лет. Придется смотреть, как вы все умрете, и хотеть до жути, Аид побери, почить вместе с вами.

Зандер направился в лес, чтобы не сделать того, о чем, он знал, позже пожалеет. Он сознавал, что ноет словно слабак, охваченный приступом жалости к себе. И сходил с ума от всего этого. Его бесила необходимость высоко держать голову и вести себя так, словно он в восторге от своей судьбы. Когда-то давно Зандер думал, как Титус. Верил, что еще не нашел свою ахиллесову пяту, подобно отцу, деду и другим мужчинам его рода, и это дар. Но то время прошло, когда он понял, что обречен застрять здесь навечно и лишиться всего, что имеет для него значение. До того, как осознал, что проклятие Геры действует. Десять лет назад.

– Зандер, подожди.

Он проигнорировал Титуса и упрямо шел, склонив голову, чтобы защититься от ветра. Гнев и отвращение к себе подогревали кровь аргонавта. Да, его настроение вполне подходило для хорошего мордобоя. И если он быстро не сбежит от Титуса, то может забыть, что тот – его друг, а не враг.

Арголеец зашел в лес метров на тридцать, прежде чем холод пробрал его до костей. И замер на месте, резко подняв голову. Справа впереди брели между деревьями шесть демонов, очевидно, обходя свой участок. Разыскивали полукровок, чтобы их уничтожить.

Медленная улыбка расползлась по лицу Зандера – впервые за много дней. Все шестеро ростом свыше двух метров, с рогами и клыками, кошачьими мордами, собачьими ушами и человеческими телами. Настоящие жуткие уродливые твари, типа отморозков, которых можно встретить в темном переулке в плохом районе. От них ничего, кроме неприятностей, не дождешься. Улыбка Зандера стала еще шире.

– Вас-то я и ищу. Придурки, выйдете и сыграете со мной или будете стоять там и тупо пялиться, как эта стерва, ваша хозяйка Аталанта? Знаете, это у вас хорошо получается. На самом деле, я вижу семейное сходство. Эй, ты, впереди. – Он указал на самого уродливого демона, с клыков которого капала какая-то дрянь. – На кого ты похож? На ее брата? Нет, я знаю. – Он щелкнул пальцами. – На ее сына.

Демон, явно самый главный, посмотрел на Зандера и прорычал:

– Аргонавт. – Затем втянул воздух и добавил: – Двое.

Остальные пять демонов расположились подковой, окружая Зандера, затем присели, готовясь нанести удар.

И да, из ушей предводителя валил пар. Жутко горячий. Это будет славное дельце. Шестеро против одного. Возможно, арголейцу так надерут зад, что пиши пропало. И в процессе он сможет забрать с собой нескольких демонов.

Титус появился за спиной Зандера как раз в ту минуту, когда тот достал из ножен, спрятанных на спине, паразоний – древний греческий клинок, какие носили все аргонавты.

– О, Аид. Тебя хлебом не корми, а дай только разозлить их, да?

– Как пить дать!

Титус вытащил собственный клинок.

– Ладно, умник. Каких ты выбираешь?

– Всех.

– Зандер...

– Постой в сторонке, пока ты мне не понадобишься, – прорычал тот. – Я не могу умереть, помнишь? А ты не бессмертен.

Он вступил в рукопашную, игнорируя протест Титуса и зная, что напарник послушается. Даст ему фору хотя бы на несколько минут.

Остается надеяться, что его, Зандера, наконец прикончат.

– Ну же, ублюдки. Покажите, на что вы способны.

Демоны с воем обнажили клыки и бросились в бой.

В этой семейной сцене Каллия участвовать уж точно не хотела.

– Это смешно. Изадора, откажись! – Кейси Симополус в раздражении повернулась к своей сводной сестре, будущей царице Арголеи.

Каллия с дальнего угла экстравагантной спальни искоса взглянула на Изадору. Принцесса стояла, склонив светловолосую голову и изучая что-то между своими бледно-розовыми туфлями. Ее руки были сцеплены за спиной, тонкое розовое платье практически поглотило хрупкую фигуру. Безупречное изображение покорности. Изадора даже не дрогнула с тех пор, как ее отец, умирающий царь Леонидас, выступил со своим жутким заявлением.

Такова их будущая царица. Беспомощная гинайка, которой предстоит править страной, командовать аргонавтами и вести их в опасное военное время. Аталанта скиталась среди людей, ища способ перебить полукровок и вторгнуться в Арголею, чтобы довершить свою месть за то, что ее не приняли в ряды аргонавтов. Им, как никогда, требовался решительный лидер.

Но, очевидно, это не Изадора. Каллия уже давно подозревала это. И не переставала думать, что, возможно, решение Леонидаса является наилучшим выходом.

– Изадора, ты не можешь позволить ему так с собой поступить, – громче сказала Кейси, подходя к сестре. – Это какое-то средневековье!

– Достаточно! – проскрипел царь, пытаясь усесться повыше на подушках своей гигантской кровати под балдахином.

Пренебрегая жужжанием в голове, которое длилось последние десять минут, Каллия разложила свои инструменты и наклонилась, чтобы помочь правителю передвинуться в кровати.

Царь нахмурился, раздраженный собственной немощью, но не противился Каллии. Сегодня его разум был ясен, и Леонидас пользовался этим, пока мог.

– Изадора выйдет замуж до ближайшего полнолуния. И точка!

Кейси судорожно сглотнула.

– Это неправильно, и ты это знаешь.

Царь повернулся к своей темноволосой дочери. Она никогда не станет царицей, просто потому что ее мать была человеком, хотя из Кейси получилась бы более сильная и мудрая правительница, и все об этом знали. Леонидас прищурился, чтобы прояснить зрение.

Каллия знала, что он видит лишь темные смутные силуэты.

– Союз Изадоры с хранителем, которого я выбрал, – гарантия того, что Совет не сможет оспорить ее власть. Ты уже лишила меня первого претендента, Акация. И не тебе решать, кого я выберу вместо него.

В комнате повисло тяжелое молчание. Каллия чувствовала его каждой косточкой. Она не понаслышке знала о деспотичных, властных отцах. И понимала, что когда они утверждают правила, гинайке остается лишь повиноваться. Про себя Каллия прокляла их патриархальное общество, которое давало женщинам возможность делать то, что они хотят, лишь под опекой мужчины.

Изадора по-прежнему не поднимала голову и не смотрела ни на отца, ни на сестру. И хотя Каллия с принцессой никогда не были близки, в глубине души Каллия переживала за нее. Но ей не хотелось ни признаться, ни искоренить свои чувства.

Готовясь покончить с семейной драмой, Каллия собрала оставшиеся вещи и закрыла сумку. Будучи личным лекарем царя, она подолгу оставалась здесь в последнее время, помогая Леонидасу, наблюдая за его болезнью на протяжении нескольких месяцев, но не испытывала ни малейшего удовольствия. Особенно сейчас, с такой мигренью. И каждый раз, приходя в замок, она рисковала встречей с аргонавтом. А этого рандеву целительница избегала любой ценой.

– Завтра утром я приду проведать вас.

Шишковатая ладонь царя взметнулась и обхватила руку Каллии, прежде чем та успела отойти. Даже в шестьсот восемьдесят четыре года и с телом наконец уступающим старости, Леонидас был еще сильнее многих.

– Мне нужно, чтобы ты осталась.

Каллию кольнуло беспокойство.

– В этом нет необходимости, ваше величество. А у меня накопилась работа в клинике, которой надо срочно заняться по возвращении.

– Через неделю наступит новолуние. После того, как я объявлю свое решение аргонавтам, ты должна выдать заключение, что мой избранник на пике физической формы. Мне нужно удостовериться, что он способен немедленно зачать наследника. Используй мой кабинет для осмотра.

Каллия быстро взглянула на Изадору, которая опустила голову еще ниже, если это возможно. Хорошенькое, должно быть, чувство, что в ней видят лишь племенную кобылу. Но великие боги. Сейчас у Каллии были более серьезные причины для беспокойства. Царь хотел, чтобы она провела физический осмотр. Избранного им аргонавта. Сегодня. Она могла представить тысячу других мук, которые предпочла бы этой.

– Ммм. Уверена, в другой раз...

– Это не просьба.

Царь отпустил ее руку и рявкнул:

– Алтея!

В комнату вбежала его сиделка с миской.

– Да, ваше величество.

– Приведи ко мне Деметрия. Он вместе со специальной стражей тренирует в Сторожке новичков. Я хочу, чтобы он с другими аргонавтами прибыл сюда в течение часа.

Глаза Алтеи расширились от того же беспокойства, которое внезапно пронзило грудь Каллии.

– Все, ваше величество?

Слабым движением руки он отмахнулся от вопроса.

– Иди. Сейчас же.

– Ммм, ваше величество, – начала Каллия, когда Алтея выбежала из комнаты. – Я действительно думаю...

– Изадора, – сказал царь, игнорируя настойчивые протесты целительницы, – проводи Каллию в мой кабинет и убедись, что у нее есть все необходимое для осмотра. Я хочу, чтобы вы обе вернулись, когда прибудут аргонавты.

Изадора не решилась спорить. Она тихо повернулась к двери, так что ее туфли и не шаркнули по каменному полу. Глядя вслед принцессе, Каллия удрученно вздохнула. Ей оставалось лишь пойти за Изой.

– Акация, – внимание царя переключилось на другую дочь. – Найди этого своего мужа. Пусть призовет своих хранителей, где бы они ни были. Не хочу слышать отговорок. Пусть явятся сюда. Все. Ясно?

Скрестив руки на груди, Кейси нахмурилась и подошла вплотную к кровати. Одетая в белую блузку без рукавов и черные накрахмаленные штаны, она, в отличие от Изадоры, не съежилась перед царем. И без колебаний поставила отца на место.

– О, не беспокойся, я найду Терона и в точности передам ему, что ты затеял.

Она склонилась к самой кровати.

– Это отразится на тебе. Ты же понимаешь, что это даром не пройдет?

Царь лишь хмыкнул, глядя перед собой.

– Не пройдет, – повторила Кейси и поцеловала отца в морщинистую щеку. – Запомни мои слова, папа. Изадора не станет сидеть и ждать, пока ты решаешь ее судьбу.

– Станет, – буркнул царь, – потому что она – не ты.

Кейси выпрямилась, и хотя было очевидно, что она рассержена тем, что происходит с ее сестрой, Каллия заметила симпатию полукровки к недавно обретенному отцу. Хотела бы Каллия испытывать то же к своему родителю.

– Ты прав, – сказала Кейси. – Она не я. Иза сильнее меня. Сильнее всех нас. Скоро ты сам в этом убедишься, как и все остальные.

Царь не ответил. Он промолчал, когда Кейси развернулась и скрылась за дверью. Промолчал, когда Каллия подхватила сумку и двинулась следом. Но уже у порога целительнице показалось, что она услышала слова старого андраса:

– Надеюсь, ты права. И ради всех нас, надеюсь, это заставит ее наконец доказать, что я ошибаюсь.