Связанные

Глава 12

Каллия резко толкнула Зандера в плечо, но с тем же успехом могла бы попытаться сдвинуть дом.

– Я не принимаю противозачаточные, так как последние десять лет проходила процесс очищения.

Почувствовав, как суженый застыл, Каллия похолодела.

Ее сердце колотилось настолько громко, что эту бешеную какофонию наверняка слышал и Зандер. Аргонавт смотрел прямо в глаза Каллии, пока та с надеждой ждала его ответа. Ждала, что он признает тот факт, что она не была ни с кем после него. Или возьмет на себя ответственность за причину, вынудившую ее «очиститься». Но Зандер сверлил ее пристальным и ледяным взглядом, будто не поверил.

Между ними повисло молчание. Казалось, прошла вечность. Вода вдруг стала холодной и какой-то грязной.

Наконец Зандер пожал плечами. И когда он опустил голову и стал покусывать мочку ее уха, сердечко Каллии снова заколотилось.

На этот раз от боли.

– Я все еще хочу поиметь тебя. – Аргонавт сжал руками ее бедра и снова притянул к набухшей плоти. – Если забеременеешь, то всегда сможешь избавиться от плода, как в прошлый раз.

Каллия вытаращила глаза от потрясения.

– Что ты сказал?!

– Что слышала. И мы оба знаем, что уж тебе, как никому, прекрасно известно, что делать, – жестоко ответил Зандер и потянулся вниз, чтобы поставить свой член в нужное положение. – И хватит болтовни, Каллия, давай трахнемся, ведь мы оба этого хотим.

Каллия едва не окосела от ярости, но, когда его рука опустилась под воду, действовала не колеблясь: подняла ногу, уперлась ступней в твердокаменный живот и толкнула что есть силы.

– Ты, сукин сын! Как ты смеешь?!

Потеряв равновесие, аргонавт рухнул в воду и теперь взирал на нее с возмущением и раздражением.

– Какого хрена?

Каллию всю трясло, когда она натягивала майку и продевала руки в бретельки, затем гинайка выпрыгнула с голым задом из воды. Только на этот раз ее трепет не имел никакого отношения к возбуждению, а был вызван презрением и пробирающим до мозга костей гневом, которого она еще никогда не испытывала. Даже после того, как Зандер ее бросил.

– Вот те раз! – пробормотал аргонавт в воде, пока она искала свое белье. – И тебе приспичило разозлиться именно сейчас? Неужели не могла подождать каких-то десять минут, пока мы не закончим?

– Катись в Тартар! – Красная пелена заволокла ее глаза, и тут Каллия заметила трусики в метре от себя на мокрых камнях. Натянув их, арголейка вернулась к спальному мешку, который Титус развернул для Зандера прежде, чем ушел, и надела штаны.

Следовало позволить ему умереть, не стоило поддаваться на уговоры Титуса и приходить сюда…

Зандер выбрался из воды и оказался за ее спиной прежде, чем она увидела его. Сильной рукой он ухватил ее за плечо, а затем развернул к себе лицом.

– Ты, эгоистичная дрянь! Не смей смотреть на меня свысока!

– Отпусти меня! – Каллия положила обе руки ему на грудь и резко толкнула. Только ее план не сработал: Зандер напоминал гранитную статую и не сдвинулся ни на йоту. – Как ты смеешь говорить мне такое?

– Как смею я? – зло передразнил Зандер. – Говорить правду? – Он отпустил ее руку, словно обжегшись, и покачал головой. Все возбуждение пропало, а точеное лицо скривилось от отвращения. – Я мог бы назвать вещи своими именами, но не стал.

– Потому что хотел поиметь меня, – бросила она в ответ. – А не потому, что заботился обо мне.

– Мне уже давно наплевать, ты все для этого сделала! – Зандер окинул ее тело обжигающим взглядом, как будто у него было на это право. Будто Каллия ему принадлежала. Ее охватило желание прикрыться, но она справилась с порывом. – Но я поумнел. Ты – последняя женщина, с которой я когда-либо захочу переспать. Не знаю, о чем я только думал!

Каллия стиснула зубы, увидев презрение в его глазах. По ее коже пробежал холодок, словно она сделала что-то не так.

– И кто же я? – спросила арголейка, с вызовом задирая подбородок.

Зандер угрожающе прищурился и выпалил:

– Убийца!

Целительница открыла рот от изумления и лишь прошептала:

– Как ты меня назвал?

– Я просил тебя только об одном, – прорычал аргонавт, словно не слышал ее. – Всего лишь об одном, Аид побери: подождать несколько дней, чтобы я смог разобраться с Тероном. Но ты не могла даже этого для меня сделать, да? Ты убежала к папочке и сделала так, как он хотел. Ты избавилась от моего ребенка, как будто он ничего не значил!

И тут что-то прояснилось в ее сознании. Каллия разглядывала темную пещеру, пытаясь сопоставить то, что случилось почти одиннадцать лет назад, с тем, что говорил Зандер.

– Ты считаешь… думаешь, что я сделала аборт?

– Я знаю, что сделала!

Ее гнев угас, потому что десять лет боли и смятения наконец обрели смысл.

– Зандер, я не… могла... – Каллия замотала головой. – Я бы никогда…

– Только не лги мне, – выдавил он. – Я приходил в человеческую больницу.

Каллия медленно подняла на него взгляд. Только аргонавт, стоящий перед ней, был не тем разгоряченным и сексуально озабоченным любовником – с которым она погрузилась в водоем. И даже не раненым и избитым пациентом, которого она спасла от паралича. Этот Зандер был воином, готовым пойти в атаку.

Угрозой. Убийцей. Способным, если захочет, разорвать ее на кусочки голыми руками.

Она с трудом сглотнула и сделала шаг к нему, пытаясь успокоить его ярость. Он как-то предупреждал, что в нем скрывается безудержное бешенство, которое затрагивало всех потомков Ахилла. Его проклятие, с которым Зандер всегда боролся, не позволяя ярости себя контролировать. Но Каллия никогда не видела всю силу этого бешенства. До сегодняшнего дня.

– Ты приходил туда? – прошептала она.

– О да, приходил.

– Тогда тебе известно…

– Я видел твою карту, разговаривал с медсестрой. К тому времени вас с отцом и след простыл. Вы спрятались, чтобы скрыть свое злодеяние. Неужели ты думала, что я не узнаю? В документах все было написано черным по белому. – Зандер понизил голос: – Но тебе даже не хватило порядочности сказать мне. Ты просто сбежала под покровом ночи, как настоящая убийца.

– Зандер. – Каллия глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, потому что хоть одному из них надо сохранять рассудок. – Никуда я не убегала. После того, как ты ушел, чтобы позаботиться о «делах», у меня развилось осложнение. Я истекала кровью. Мне казалось, у меня выкидыш. Я не могла обратиться к арголейскому целителю потому, что тогда бы они узнали о… нас.

– Лгунья, – прошептал он.

– Я говорю правду. Я испугалась. Отец нашел меня, отвел в человеческий мир, чтобы мне оказали помощь. Я не избавлялась от нашего ребенка, Зандер, я пыталась его спасти.

– Лгунья!

– Ты должен мне поверить. – Каллия запаниковала, подойдя ближе. Она никогда еще не видела такого угрожающего взгляда. Тем более у Зандера. – Я бы никогда не причинила вреда нашему ребенку. Я любила наше дитя. Когда он родился… ты не знаешь, через что я ради него прошла.

– Лгунья! – снова закричал Зандер. – Я сыт по горло твоими сказками на целую вечность!

– Я бы не солгала тебе о таком …

Зандер схватил и крепко сжал ее руки.

– Я сказал «довольно»!

Всю жизнь Каллия была целительницей. Даже ребенком она сознавала, что особенная. Способности других арголейцев приносили пользу лишь им, тогда как сама она помогала другим. Но когда Зандер схватил гинайку, заставив несчастную оттолкнуть его ладонями в грудь, она могла только одним способом защитить себя от того, кто явно ненавидел ее всеми фибрами души.

Энергия влилась в ладони Каллии, будто та черпала ее из невидимого источника. Не задумываясь, арголейка направила эту силу прямо на угрозу перед собой. Мощный поток вылетел из ее тела. Целительница мысленно толкнула его так сильно, как могла, даже не сознавая, что делает.

Зандер вытаращил глаза, захрипел и упал на землю у ног Каллии, а затем стал ловить ртом воздух, будто легкие перестали работать.

Руки арголейки запульсировали от чистой энергии, которая бежала по ней, и Каллия отступила назад в шоке и ужасе от содеянного.

Остатки ярости, которую она прежде не испытывала, покинули ее тело, оставив за собой тошноту и головокружение. Зрение затуманилось, в глазах потемнело, но Каллия лишь встряхнула головой, чтобы прояснить сознание. Еще ни разу до этого момента она не причиняла никому боли. Даже не подозревала, что способна на такое.

От всплеска адреналина у нее перехватило дыхание. Каллия отступала, пока не врезалась в каменную стену пещеры.

– Каллия… – Зандер попытался подняться на четвереньки, но не мог из-за дрожи в конечностях. Он со стуком рухнул на землю.

«Проклятая Гера. Что я наделала? – Ее охватила паника. – Нужно уйти, убраться! Здесь невозможно дышать!»

Каллия развернулась и отчаянно стала искать свой плащ. Увидев его в нескольких метрах от себя, она спотыкаясь бросилась к верхней одежде и ботинкам, которые Титус убедил ее надеть перед тем, как привел сюда.

– Каллия, – снова прохрипел Зандер. – Подожди, я не…

Она бросилась наутек. Полы ее тяжелого плаща хлопали на ветру. Каллия выскочила из пещеры на свежий воздух.

Арголейка неслась не разбирая пути, слезы обжигали глаза. Она всхлипывала от давно похороненных эмоций, но не останавливалась. Ее подгоняла потребность уйти как можно дальше. У нее горели легкие, а мышцы ног стали протестующе ныть, но она не замедляла ход.

Наконец, когда боль стала невыносимой, Каллия остановилась и остановилась отдышаться.

Она слышала лишь тишину, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Адреналин все еще циркулировал в ее теле, но паника, к счастью, улеглась. Постепенно успокаиваясь, Каллия стала осматриваться, поворачиваясь кругом.

Вокруг один лес, но непонятно, как далеко она ушла от пещеры. Было темно, но лунный свет проникал сквозь высокие сосны над ней и освещал покрытые инеем ветки, заснеженную землю и густой подлесок. Ветер дул ей в лицо, а по спине побежали мурашки. Вспотевшая от бега Каллия вдруг почувствовала озноб. Она поплотнее завернулась в плащ и отругала себя за глупость.

Где-то наверху закричала сова. Справа от нее зашуршали сухие листья и треснули ветки. С колотящимся сердцем Каллия развернулась, понимая всю опасность ситуации.

Она заблудилась. Сердце забилось с нечеловеческой скоростью, пока Каллия пыталась выяснять, с какой стороны пришла, но все вокруг казалось абсолютно одинаковым.

«Проклятье!»

Страх грозил вылиться в отчаяние. Ветер выл в деревьях, грозно напоминая, что она одна. Каллия снова задрожала и крепче завернулась в плащ. Каждый треск ветки и кустика, каждая тень, двигающаяся по лесной земле от деревьев, все больше нервировали ее.

«Успокойся, подумай. Все это в твоем воображении».

Логика взяла верх. Именно эта часть характера не раз ее спасала. Ладно, нельзя же стоять тут столбом бесконечно долго. Надо переждать до утра, когда будет светло. Тогда можно увидеть, куда идти. Титус упомянул мост и ущелье. Если удастся найти их завтра, то по следу она дойдет до поселения полукровок. А тем временем стоит найти место переждать, где-нибудь подальше от сил природы и хищников.

Она поежилась, зная, что не стоило позволять эмоциям брать над собой верх. Нужно было остаться в той пещере, даже если бы пришлось терпеть общество Зандера. Проклятие, и у кого теперь нет мозгов?

Составив план и чувствуя себя немного лучше, Каллия пробиралась по лесу, пытаясь выяснить, куда податься. Темнота была такой непроницаемой, что совершенно невозможно что-то увидеть, кроме стволов деревьев, которые напоминали зеркальные серые отражения друг друга.

Она медленно повернулась, осматриваясь, затем взглянула влево и застыла.

Разве такое… возможно? Неужели?.. Ей показалось, что она увидела оранжевую вспышку. Похожую на пламя или… лагерный костер.

Костер? Здесь?

Вот опять! Каллия присмотрелась. Неужели это сияние – свет из окна хижины?

В любом случае, она почувствовала всплеск адреналина. Ведь хижина с костром означает, что поблизости есть люди или полукровки, точно не демоны, потому что тем для выживания не нужны удобства. И поэтому Каллия с облегчением вздохнула. Она точно не одна. И, слава Зевсу, готова встретиться с людьми, а не с демонами, в любое время дня и ночи.

Целительница медленно и неуверенно брела к свету – огонек мерцал вдалеке между деревьями. Каллия уверяла себя, что, хотя прошедший час был настоящим адом, кое-что хорошее случилось: теперь с Зандером покончено навсегда.

Он явно дал понять, что чувствует к ней: ему наплевать. Большего знать не нужно.

Ни за что на свете она его не простит.

В доме стояла мертвая тишина, когда Макс вылез из огромной пуховой постели, которую ему отвели в западном крыле поместья, и беззвучно ступил на деревянный пол.

Он почти ожидал, что сейчас кто-то прибежит с дубиной и побьет его, но ничего не случилось. Макс осторожно открыл тяжелую створку. От ночной прохлады по спине побежали мурашки, но дверь распахнулась совершенно беззвучно. На мгновение мальчик представил, что какой-то неведомый бог наконец на его стороне, а затем отбросил эту мысль. Никто никогда его не поддерживал. Лишь он сам заботился о себе.

Макс тихонько выскользнул из комнаты. Темноту прорезал лишь слабый лунный свет из окна в конце коридора. А так как ему впервые дали пижаму – голубую фланелевую пижаму в клеточку, ‒ то он не чувствовал особого холода. И знал, что может привыкнуть к такой жизни: теплая кровать, чистая одежда и еды до отвала. Но он был достаточно умен, чтобы понять: подобное долго не продлится. Аталанта всего лишь старается взять его на крючок. Только непонятно, для чего, но это точно ничем хорошим не кончится, по крайней мере, для него, Макса.

Мальчик не заметил ни малейшего движения рядом с собой. Когда он завернул за угол и поднялся по большой лестнице к комнате Аталанты, то не слышал ни звука. Его сердце стучало четко и размеренно, но вовсе не от страха ‒ Макс почувствовал прилив адреналина и испытывал радостное волнение от сознания, что вскоре все изменится.

Словно призрак скользя по деревянному полу, он достиг верхнего этажа. Балкон выходил на парадную лестницу и четыре нижних этажа. Две тяжелые двери впереди вели в покои Аталанты. Она отвела себе целый этаж.

Аталанта никогда не запиралась. С какой стати? Никто не осмеливался сюда подниматься. Чувствуя, как на виске бьется жилка от предвкушения, Макс медленно повернул дверную ручку.

Не раздалось ни скрипа, ни стона, ни даже порыва воздуха, когда он толкнул дверь внутрь. Неужели ему наконец улыбнулась удача?

Он проскользнул в спальню Аталанты. Чердак находился этажом выше, так что Макс лучше всех знал расположение покоев своей так называемой матери. Он привык к распорядку ее жизни за последние несколько недель. К приглушенным звукам ее голоса, к шуму воды в ванной, к легкому теплу, исходящему от ламп и отопления в доме.

Он стоял на пороге и смотрел, едва дыша, чтобы Аталанта его не услышала. Полубогиня подземного мира по-настоящему никогда не спала. Конечно, ей нужен был отдых, но не в таком количестве. С тех пор, как они оказались в мире людей, она спала все больше и больше, подтверждая то, что он и так уже понял: они одинаковые. Но как смертная может владеть божественными способностями?

Макс смотрел, как медленно поднимается и опускается ее грудь. Он сосредоточился на цепочке вокруг ее шеи. Мальчик задержал дыхание и стал ждать, почувствует ли Аталанта его присутствие. А когда она и глазом не моргнула, сделал шаг вперед.

– Хорошенько подумай, прежде чем действовать, юный Максимус.

Макс повернул голову к хрупкой женщине, молча стоящей в тени рядом с ним. Он разинул рот при ее появлении, чувствуя охватывающую грудь панику.

Эта старушка дала ему стеклышко. Он узнал бы ее где угодно. Сегодня она казалась призраком, иллюзией. Ее одежды были такими же тонкими, как и переливающаяся кожа. Но лицо не изменилось. Все в морщинах от старости, волосы белы как снег, а глаза… такие же проницательные и сосредоточенные, как при первой их встрече.

– Да, – тихо ответила она. – Я та самая. И это тебя не касается.

Макс знал, что только он видит и слышит ее, но все равно было странно слышать ее голос в тишине комнаты. Он мельком взглянул на Аталанту, опасаясь, что ее божественные силы почувствуют присутствие старушки, но хозяйка комнаты так и не проснулась.

Его снова охватило волнение.

«Это меня не касается? Нет, это не ее дело. И плевать на ее бесполезное стекло».

Макс проигнорировал старушку, подойдя к краю постели Аталанты. Кулон лежал прямо на декольте спящей мучительницы. Ее голова склонилась в бок, а рука лежала у лица. Другой рукой она обнимала себя за живот. С каждым шагом уверенность Макса возрастала.

– Максимус…

Он протянул руку.

– Максимус, нет!

Он схватил кулон. Жар прошел по руке при первом прикосновении, и Макс втянул воздух, не ожидая, что металл будет горячим. Аталанта дернулась, и мальчик, не отпуская диск, посмотрел ей в лицо. Впервые страх перед последствиями стал очень реальным.

Казалось, прошла целая вечность. Кожу покрыла испарина, но он не смел пошевелиться. Веки Аталанты затрепетали, но так и не поднялись. С тихим хмыканьем она повернула голову на другой бок и снова ритмично засопела.

И Макс почувствовал, как в этот момент забилось его сердце.

Не тратя больше ни минуты, он склонился и внимательно осмотрел замочек.

– Ты понятия не имеешь, с чем играешь, – сказала старушка, появившись рядом с ним. Ее голос дрожал, будто она пыталась сдержать эмоции.

Снова проигнорировав ее, Макс другой рукой нажал на тяжелый замочек. Тот открылся с тихим щелчком. Убедившись, что Аталанта и не думает просыпаться, он высвободил один конец цепочки с ее шеи и осторожно потянул.

Аталанта всхрапнула и передвинула голову; тогда цепочка соскользнула, и у Макса в руках оказался диск.

– Максимус, это не простая безделушка. Ей вообще нельзя было попадать к Аталанте, но в твоих руках этой вещи уж точно не место.

Вогнутый диск в его руке излучал энергию. Она скользила по его пальцам, в руки, ноги, в грудь, пока не запульсировала во всех мышцах его тела. Ощущение могущества накатило на мальчика, который чувствовал, будто стал выше в три раза, хотя физически не изменился.

Супер!

Улыбка скользнула по его лицу. Обойдя пожилую женщину, Макс прошел через гостиную Аталанты к выходу.

– Максимус. – Старушка снова появилась рядом с ним, как будто пролетела по воздуху. Макс не удостоил ее взглядом, видя лишь кулон. Но краем глаза впервые осознал, что незнакомка не выше него. – Еще не поздно. Ты успеешь вернуть его. Никто не узнает о том, что здесь случилось.

– Почему вы не боитесь, что эта штука у нее? – прошептал Макс, не отрывая глаз от четырех пустых отверстий, в которые надо было, по-видимому, добавить какие-то камни. Он повертел диск в своих руках.

Каждое отверстие слегка отличалось: одно было круглым, другое – овальным, третье – в виде ромба, а последнее – в форме треугольника.

– Потому что она не может управлять этой силой.

– А я могу.

Старушка не ответила, и по ее молчанию Макс понял, что его догадка верна. Да, вот чего боялась Аталанта. И он не зря пришел сюда и забрал эту вещицу. Он улыбнулся шире, сжимая пальцами гладкие края.

– Максимус…

– Что это такое? – спросил он, наконец подняв глаза. Во взгляде старушки сквозил сильный страх. Интересно. Она ведь древнее создание с возможностями богини, а боится его – никому не нужного десятилетнего мальчишку.

Незваная гостья заговорила тише:

– Не в тех руках эта сфера принесет лишь смерть и разрушение.

Он улыбнулся еще шире.

– Замечательно.

– Максимус…

Как можно тише Макс бросился вниз по лестнице к себе в комнату, сорвал пижаму и натянул свою одежду и сапоги. С сожалением мальчик посмотрел на теплую мягкую постель, но постарался противиться искушению. Спрятав пустой диск под рубашкой, физически ощущая исходящую от него энергию, Макс схватил пальто.

Старушка стояла на пороге в его комнату, но в этот раз смотрела на него не со страхом, а с грустью.

– Она станет охотиться на тебя, – тихо сказала женщина.

– Это лучше, чем остаться здесь. Может мы больше и не в Тартаре, но все равно этот дом – ад. И вы это знаете.

Она медленно покачала головой, грустно глядя на него:

– Ты так похож на отца.

Его спину закололо.

– На кретина?

Она изумленно вскинула брови, и что-то вроде веселья промелькнуло на ее лице. После всего, что с ним сделали, ему совершенно наплевать, шокировал ли он изящную старушку своей грубостью.

– Я хотела сказать…

Ах да, он не собирался ничего обсуждать.

– Перестаньте. Мы оба знаем, что у меня нет отца.

Старушка вздохнула:

– Нет, есть. И что бы ты сейчас ни думал, надежда остается.

При ее словах ненависть к жестокой Аталанте, сующей нос не в свое дело старухе и родителям, которые бросили его гнить в этой проклятой дыре, прошла по нему и сконцентрировалась в груди, там, где лежал кулон. И ярость, которую он всегда пытался сдерживать, вышла наружу.

– Надежды нет. Есть только это! – Макс сжал рукой кулон под рубашкой. – И теперь эта вещь принадлежит мне.

Макс прошел мимо нее в коридор, как будто кулон его вел, давая силу и смелость, которых он раньше не испытывал. Разве это не офигенно?

– Не забывай о своей человечности, Максимус, – крикнула ему вслед старушка.

Он едва не рассмеялся, добежав до первого этажа и найдя черный ход, который использовал, когда не хотел, чтобы его заметили слуги. Человечность ничем ему не помогла. И уж точно не спасет и сейчас. Ему она не нужна. И ничто и никто ему не нужен.

Рассчитывать можно только на себя.

Танатос стоял в центре хлипкой хибарки высоко в Каскадных горах и раздраженно смотрел на двух демонов-воинов: Тупого и еще Тупее.

– Объясните, почему аргонавт ушел от вас живым?

Демоны переглянулись.

– Мы… – Тот, что слева, посмотрел на Танатоса. – Когда второй аргонавт пришел на помощь первому, мы отступили. Знали, что нам надо передать вам сообщение о смерти остальных.

Танатос стиснул зубы. Поэтому аргонавты еще живы. Потому, что армия Аталанты состоит из безмозглых трусов. Только поэтому эти дураки задержались в полях Асфоделя перед тем, как отправиться на вечные муки в Тартар. Потому что слишком глупы, чтобы жить. И царица винит его за то, что аргонавты все время одерживают над демонами верх?

Архидемон положил руку на рукоять меча.

– А первый аргонавт был ранен? Вы сказали, что он убил шестерых. Вряд ли он остался невредим.

– Ну… – ответил демон. Тупой посмотрел на своего приятеля, а затем вниз, где кровь двух охотников лилась на грязные доски пола. В их сияющих зеленых глазах был виден голод. – Он все еще сражался.

– Мы хотели убедиться, что вы не попадете в ловушку, – заметил второй демон. Эти придурки переглянулись и кивнули, словно только что спасли свои шкуры.

– Благодарю, вы оба показали, на что способны.

Танатос сжал меч.

Оба демона по глупости посмотрели друг на друга и улыбнулись, показывая грязные зубы. И Танатос решил, что с них достаточно передышки. Он взмахнул мечом и одним ударом снес обе головы.

Отрубленные головы, а за ними дергающиеся тела с мерзким хлопком рухнули на человеческих охотников, которыми эти придурки планировали полакомиться чуть ранее.

С отвращением архидемон сунул меч назад в ножны и осмотрелся в ужасной хижине.

Все шло совсем не по плану. Мало того, что Аталанта над душой стоит, так теперь и от отряда никого не осталось. Придется самому охотиться за аргонавтами. Или же дать стрекоча из этого леса и всю оставшуюся жизнь провести в бегах.

Варианты проносились в его голове. Сможет ли он выжить в одиночку? Аталанта станет за ним охотиться. Но он, Танатос, умнее среднестатистического демона. Так было и есть. И к тому же у него теперь возможности архидемона. По крайней мере пока повелительница не поймала его и не убила.

Если бы только найти способ сорвать этот хренов диск с ее шеи…

Резкий стук в дверь хижины привлек его внимание. А затем раздался тихий женский голос:

– Здесь есть кто-нибудь? Извините, что помешала, но я видела свет. Эй?

Танатос глубоко вздохнул и принюхался. Да, точно женщина. Арголейка. И… особенная. А вот это уже интересно…

– Эй? Здесь есть кто-нибудь? – Она снова постучала.

Как же представительница королевской семьи забрела в эти леса? И пока он размышлял над этим, то придумал способ выбраться из вырытой самому себе ямы. И для успеха не нужна ни Аталанта, ни ее кулон.

Без раздумий он распахнул дверь. Глаза арголейки расширились от шока. Она открыла рот, но не издала ни звука. Как только незнакомка собралась убежать, демон легко схватил ее за руку и остановил.

Наконец из груди жертвы вырвался крик, звоном отдавшись в его ушах. Демон еще злее улыбнулся и легко затащил ее в хижину.

– Официально мы не знакомы, принцесса. Я – архидемон. И теперь я твой худший ночной кошмар во плоти.