Тайная одержимость

Глава 31

В глаза били сотни неоновых огней – они мелькали, загорались, гасли. Внизу – вечернее оживление из мешанины лиц, тел, а может, машин – была ли принципиальная разница? Александр мало что различал, когда там, через дорогу, находилась она. Он чувствовал ее, обонял, на себе ловил тонкие вибрации, призывно исходящие от женского тела, необъяснимым образом покалывавшие кожу.

Он был прав, когда предполагал, что она прибежит сюда, к своему дружку. Вот только задержится здесь ненадолго. Он вернет ее обратно. Вернет домой. Вернет ее прямо сейчас.

В уме прогоняя ход своих дальнейших действий, Александр намеревался перемахнуть через парапет, когда чья-то рука потянула его назад.

– Убирайся! – взревел Александр и, оборачиваясь, замахнулся, готовый уничтожить любого, кто встанет у него на пути.

Субъект уклонился и, схватив Александра за шкирку, двигаясь при этом ловко и быстро, прижал к кирпичной стене – к постройке, выводящей на крышу невысокого общественного здания.

– Ты в своем уме! – рявкнул Кас, испепеляя яростным взглядом. – Или совсем мозги отшибло! Уже не в состоянии почувствовать догмар? – Александра хорошенько встряхнули.

Догмары… при чем здесь…

Упоминание злейших врагов привело Александра в некое подобие чувства и вернуло частичку разума.

– Догмары? – проскрежетал он сквозь зубы, не переставая тяжело дышать.

– Догмары! – гаркнул Кас, продолжая удерживать его на месте. – Помнишь таких?

Помнил. Наконец, до Александра дошел весь смысл сказанного Касом. Так же, как пришло осознание всей опасности сложившейся ситуации.

– Там Нелли, – произнес Александр, возвращая себе былое здравомыслие.

– Я знаю. – Кас малость смягчился.

– Надо вытащить ее оттуда. – Александр дернулся – нельзя было медлить ни минуты. Однако уйти ему не позволили: Кас ловко вернул его обратно, заставив потирать все ту же стену.

– И что ты собираешься делать? – скривил он губы в саркастичной усмешке. – Ворвешься и потребуешь, чтобы отдали девушку? И догмары, конечно же, ее сразу вернут! Они ведь тебя совсем не ждут!

Откинув голову на стену, Александр прикрыл глаза. Кас прав. Своими необдуманными действиями он только навредит Нелли.

– И что ты предлагаешь? – смиренно произнес Александр, открыв глаза и посмотрев на друга.

Кас некоторое время вглядывался в Александра, очевидно, определяя, вернулось ли к нему привычное хладнокровие, и, по всей видимости, удовлетворившись результатом, отпустил его и отошел назад. Что, в свою очередь, позволило Александру приметить молчаливых зрителей: слева от него, у края крыши, стояли Ролан с Океаном и усердно делали вид, что рассматривают далекий горизонт, небо, отсутствующие звезды…

– Надо проработать план, – между тем ответил Кас. – Для начала нужно отыскать дополнительные входы-выходы…

– Я знаю, где они. – Из ниоткуда на крыше появился Дей, чем изрядно удивил присутствующих.

– Что ты здесь делаешь? – нахмурился Ролан. – У тебя же дела.

– Гуляю, – бросил Дей в ответ, одаривая Ролана коротким взглядом. Дей приближался к Александру.

– Дополнительных выходов два: оба – со служебной половины.

– Я знаю, – бросил раздраженно Александр и, в конце концов, отлепился от красных кирпичей.

– Ах, прости нас, недогадливых, мы и забыли, что ты стал здесь постоянным клиентом. – Кас отвернулся и посмотрел на парней. – Так что делаем дальше…

***

Даже в самые сложные времена ей не было настолько страшно.

Ликерия перенесла многое: холодные комнаты, голодные недели, жестокость, людское равнодушие – казалось бы, чего хуже? Однако настолько коварной подножки, услужливо подставленной судьбой, при всей своей невезучести Ликерия ожидать не могла; к такому финалу не готовилась. Да и откуда ей знать, что в один из прекрасных и теперь уже не столь однообразных дней, окажется в плену? Такого в реальной жизни не происходило, только в книгах. А если даже происходило, то почему сейчас это должно было случиться именно с ней? Где та самая высшая справедливость? Почему под дулом смертоносного пистолета было суждено оказаться ей? Должно же и в ее жизни наступить долгожданное просветление. Так почему не сейчас? Не в этом году, месяце, на этой неделе?

Должно бы, но не наступило. Она стала пленницей, заложницей в баре, и ей было страшно. За себя, за Зойла, за Дмитрия. За других работников заведения, долженствующих находиться на кухне «Красной метки» неизвестно в каком состоянии. Теперь нити судьбы, не упускать которые она стремилась на протяжении всей своей недолгой жизни, оказались в чужих руках: с этих пор Ликерия зависела не от себя самой, а от прихоти психопатов-захватчиков, что ужасало более всего. Поскольку в болоте пугала не столько грязная жижа, сколько невозможность выбраться из нее самостоятельно.

Однако раскисать нельзя. Случись что непоправимое, кто о ней вспомнит? Она может рассчитывать только на себя. У Ликерии нет благородного Зойла, великодушно решающего ее проблемы, ей всего приходилось добиваться самой. О семье даже вспоминать не хотелось, а друзей она не заводила – ее замкнутость частенько усложняла ей жизнь. Поэтому, несмотря на страх и переживания, мешавшие перевести дыхание, она не позволяла себе паниковать. Напротив, Ликерия собралась, навострила уши и во все глаза наблюдала за происходящим в зале, дабы не упустить чего важного, что в дальнейшем могло помочь ей сохранить собственную жизнь.

А вот Анита повела себя безрассудно. Как можно быть настолько сумасбродной? У нее что, отсутствует чувство самосохранения? И где теперь она? Что с ней стало? Оставалось только надеяться, что с напарницей все в порядке.

Ликерия снова приникла взглядом к белой ткани блузы – Нелли сидела к ней спиной за одним из столиков в начале зала. Хрупкая, поникшая фигура в океане блестящего, янтарно-коричневого дерева. Нелли как и Ликерия находилась под бдительным оком одного из людей Блондина – так она решила называть главаря, захватившей их группировки, – и так же, как и Ликерию Нелли не стали сковывать в движениях – не связали, не надели наручники, хотя здесь и так не особо подвигаешься. А вот Зойлу, которого посадили на стул через ряд от Нелли, повезло меньше: на его руках красовались металлические кольца. Так же как у Дмитрия, сидевшего на полу у барной стойки. И если с Зойлом все было ясно, то сковывание путами Дмитрия, стоявший с ним рядом захватчик объяснил «чрезмерной агрессивностью и хамством». Странно, что в этом случае рот его не одарили кляпом.

А между тем, Ликерия вернулась взглядом к протеже Зойла… и встретилась с ней глазами. Нелли смотрела на нее с сожалением…

Ликерия отвернулась. Не знала почему. Может, злилась на нее, осуждала. Она сама не понимала своего теперешнего отношения к Нелли. Но все же…

Ликерия взглянула на Нелли, однако Нелли на нее уже не смотрела. Да, вышло грубо, но что она могла поделать…

Несмотря на то, что Ликерии не всегда удавалось услышать, о чем говорили в зале, главную мысль уловить смогла: дело было в Нелли. Захватчики искали ее. И не здесь искали, не в баре – в «Красной метке» они только поджидали, тогда как розыск организовали по всей стране. Ликерия была шокирована. Чем им не угодила Нелли, и почему от них скрывалась? Этого понять не удалось. Да и нужно ли понимать? Преследователь поймал преследуемого, охотник схватил свою дичь. Нелли нашли. В баре Зойла. И если Ликерия сделала правильные выводы, Зойл обо всем этом знал, был в курсе перипетий в жизни Нелли. Но все равно оставил ее у себя, поставив остальных работников бара под удар. Вот чем объяснялось их постоянное шушуканье, секреты, имевшие место быть между ними, их частые отлучки.

Только теперь страдали все.

Неказистый рослый захватчик – персональная охрана Ликерии, – стоявший рядом с ней даже сложно представить который час кряду, засуетился, затоптался на занимаемом квадратном метре. И не он один всполошился – преступники засуетились все: чаще подходили к окнам, через прорези горизонтальных жалюзи вглядывались в темноту улицы, раз за разом осматривали вспомогательные помещения бара, словно за прошедшую минуту, с их последнего визита, там могло что-то измениться.

Смутно, но Ликерия понимала причину столь резко возросшей активности – они ждали неких фэрус, а может, ферус. Не давеча как двадцать-тридцать минут назад Блондин заявил, что скоро к ним пожалуют «долгожданные гости» и предупредил, чтобы все были готовы к встрече.

Что за ферус? Ликерия даже не знала, как это произносится. Но если учесть, что именно ферус должны были «сожрать» Нелли, хорошего в них было мало. Однако, если отключить скептицизм и посмотреть на ситуацию с другой стороны – и сторона эта ей нравилась больше, – очевидно, что Блондину «гости» не нравились, потому возникала надежда, что ферус и были тем самым спасением, которого так ждала Ликерия, да и остальные заключенные тоже.

– Я хочу пить, – неосознанно пробормотала Ликерия, но ее услышали.

Страж остановился. Обернулся.

– А я хочу в теплую постельку. Может, поможем друг другу? – сказал в ответ, просверлив ее презрительным взглядом.

Ликерия примолкла. В воздухе явно витало напряжение. Неужели эти ферус настолько их беспокоили?

Они их боялись?

На глаза попал Блондин, купающийся в лучах сомнительной славы, хотя умело это скрывающий. Она не могла сказать, что мужчина напуган или трепещет от страха: черты лица расслаблены, в глазах равнодушие.

А пить все же хотелось, тогда как от ходьбы неприятного стражника у Ликерии кружилась голова. Ликерия старалась не привлекать к себе ненужного внимания – не следовало лишний раз напоминать о своем существовании психопатам. Однако она устала: тело закостенело, спина, прямая как башенный шпиль, затекла. В такой невыгодной позе она сидела с обеда: с тех самых пор, как пятеро мужчин, пришедших в бар поодиночке и в разное время, остались в заведении одни – как-то мягко и плавно из бара «вытекли» все посетители, а другие не появились.

Кости болели, душа переживала, вдобавок, несмотря на работу кондиционеров, ей стало душно. Она заерзала, стремясь размяться и сменить положение, как моментально, надавливая, на плечи упала мужская ладонь. «Сиди и не рыпайся», – говорили глаза, не одобрявшие ее своеволия. Вот ведь мерзкий. Теперь Ликерия даже пошевелиться не могла.

Сбоку от нее, на расстоянии нескольких метров, находилась полуоткрытая дверь, ведущая в смежные комнаты заведения. Ликерии не оставалось ничего иного как сидеть и смотреть на нее – возможно, увидит Аниту. Пускай она глупа и развязна, и на роль подруги никак не годилась, зла ей Ликерия не желала.

Аниту она не увидела, но внезапно ее сердце замерло: движение. Там за дверью происходило движение, в коридоре кто-то был, хотя быть там никого не могло: шайка преступников в полном составе находилась в главном зале.

Возможно, ей показалось…

Ликерия вгляделась в полумрак, и от неожиданности задержала дыхание. Прислонившись к стене и не ступая в треугольник света, проникающий из залитого светом зала, стоял человек. Точно человек, Ликерия не сомневалась: ни тень, обманчиво падающая на стену, ни швабра, материализовавшаяся из ниоткуда, а самый настоящий человек. Более того – мужчина: крупный, местами бугристый силуэт вырисовывался черным уплотнением. На точеную женскую фигуру не тянуло при всем богатстве фантазии.

Она посмотрела ему в лицо, но разглядеть что-либо не смогла – ни выражения, ни внешности. Ликерия рассеянно заморгала и поняла, что в каком-то странно-волнительном напряжении пялится в одну точку. И вот тогда зажглись два огонька. У него на лице. Два белых огонька. Его глаза блеснули странным светом! И Ликерия была уверена, что они смотрели прямо на нее.

Что за ерунда? Ликерия невольно опустила глаза. Она не могла такого видеть, ей показалось, ей что-то вкололи, у нее галлюцинации. Или же нет?

Ликерия снова посмотрела на дверь, но ничего уже не было – ни огоньков, ни человека. Только в следующее мгновение увиденное вылетело у нее из головы: двери бара распахнулись, и на пороге появился мужчина. Еще один. Высокий, видный, а в добавок еще и сердитый – выражение вот этого лица Ликерия рассмотреть могла.

– Рад, что ты нашел время присоединиться к нам, Александр! – с наигранным воодушевлением воскликнул Блондин.

Александр. Ликерия не знала никакого Александра, однако была уверена, что он и был тем самым гостем, к приходу которого готовились захватчики. Недружелюбный мужчина, что стоял в дверях, и был долгожданным ферус.

– Лисандр, – холодно изрек Александр, и сердце Нелли воспарило от счастья. Он пришел. Пришел! На радостях она едва не вскочила и не подбежала к нему.

– Ты все еще дышишь, – заметил Лисандр, словно Александр не знал, что все еще дышит. Сидя на столе напротив входа, в некотором углублении от входных дверей, догмар наблюдал за своим оппонентом.

– Я слышу в твоем голосе радость? – Пробегая взглядом по залу, Александр прошел вперед. На Нелли не посмотрел. Не увидел?

– Ты слышишь в нем интерес. Даже не представляешь, как мне скучно. Вас определенно не хватает. Кстати, где твоя команда? В которой из комнат прячется?

– А ты проверь. Еще раз. – Александр остановился у бара, в стороне от Лисандра и, облокотившись о стойку, стал безотрывно следить за догмаром.

К сожалению, Нелли не имела такой же возможности наблюдать за эмоциями Лисандра, поскольку сидела у него за спиной, пускай и на соседнем стороннем ряду. Единственное, что ей порой удавалось, расположившись за три столика от мужчины – выхватывать его полупрофиль, когда догмар в задумчивости склонял голову или же отводил взгляд в сторону, к закрытым жалюзи окнам. Но, несмотря на невезение с выбором ракурса (который сама она не выбирала), по слабо вздрогнувшей спине догмара, могла сказать, что сейчас он ухмыльнулся. И следующая его реплика, произнесенная елейным голосом, лишь подтвердила догадку Нелли.

– Зачем же такие сложности? Мне и так это известно. Только дело в том, Александр, что ты не будешь ничего предпринимать, пока у меня находится вот она. – Большим пальцем он указал на Нелли, не соизволив при этом хотя бы покоситься в ее сторону.

Нелли только больше занервничала: чувство, усилившееся многократно, когда Александр бросил на нее короткий, ничего не выражающий взгляд.

– Она мне не нужна.

Разочарование. Острое, болезненное разочарование затопило Нелли. Он не всерьез, он лжет, все игра.

– Тогда что ты здесь делаешь?

– Подрабатываю. Вышибалой. – Догмар удостоился многозначительного взгляда – «Не знал?».

– У тебя всегда был плоский юмор, Александр.

– Хорошо, скажу иначе: свожу с тобой счеты. Такой ответ тебя устроит?

Кажется, догмар улыбался.

– Расслабься, Александр, ты так напряжен. – Опустив стоящую рядом бутылку красного полусладкого в горизонтальное положение, Лисандр стал покатывать ее по столешнице. – Я тут недавно поинтересовался у Нелли, – догмар обернулся к ней – в первый раз за все то время, что разговаривал с Александром, – чем она заслужила твое расположение, такое пристальное к себе внимание. – Улыбнулся, а в глазах – вакуум. – Однако, как оказалось, Нелли не очень-то разговорчива. Поэтому тот же вопрос я адресую тебе. Скажи мне, пожалуйста, Александр, что в ней такого особенного? Почему вместо того, чтобы испечь из нее мясной хачапури, ты подарил ей жизнь?

Вместе с Лисандром Нелли уставилась на Александра. Что он скажет? Да какая разница, что он скажет. Главное – выбраться отсюда живой и спасти всех остальных. А что он там скажет…

Александр долгое время не отвечал, в мрачной задумчивости наблюдая за догмаром, тогда как Нелли, в ожидании ответа, разве что постукивать ногой не начала в такт тихой, мелодичной композиции, заигравшей из неизвестно кем включенного приемника.

– Боюсь, тебе не понять, Лисандр, – наконец проговорил Александр и, посмотрев в сторону, наткнулся на Дмитрия.

– Чего же мне не понять? Твоей похоти? – Догмар соскочил со стола и пальцами придержал бутылку, готовую повторить судьбу предшественницы. – Брось, Александр, я же вижу твое состояние: эти раздувшиеся ноздри, сжатые челюсти, учащенное дыхание. – Сделав несколько шагов навстречу оппоненту, догмар медленно проговорил. – Воз-буж-де-ние, которым таранит от тебя за километр. Какие же вы примитивные, – неприязненно скривил он губы. – Грязные похотливые животные. Даже сейчас ты не в состоянии контролировать свое либидо. – Александр медленно выпрямился. Если раньше он и был напряжен, то сейчас, от испытываемой тихой ярости, на нем разве что плащ не лопался: на шеи вздулись вены, на скулах заходили желваки. – Где же тайна? Где загадка? Я-то было подумал, что есть более веская причина держать ее при себе, может, кровь у нее антидогмарская или еще что полезное. А в действительности все настолько бесхитростно. Сдавливают штаны? – Под конец голос догмара звучал и вовсе разочарованно.

Более не сказав ни слова, Лисандр подал знак рукой. В тот же миг ошарашенную Нелли подняли со стула и повели к нему.

Нелли превратилась в саму инертность: ноги не шли, отказывались двигаться. Казалось, Нелли тащили, тогда как в действительности грубо толкали вперед, не выпуская заведенных за спину, но не сведенных вместе рук из жесткой хватки.

Она остановилась, точнее, ее остановили рядом с Лисандром, со светлого лица которого, контрастировавшего с оливковым Александра, она не спускала взгляда все те долгие секунды, что приближалась к мужчинам.

– Хорошенькая, не правда ли? – Догмар потянулся к ней, с явным намерением прикоснуться к лицу, однако в последний момент передумал: застыл, с занесенной у лица ладонью, и посмотрел на Александра, неожиданно ставшего к ним ближе. Догмар довольно улыбнулся, опустил руку. – Правда, не в моем вкусе… но хорошенькая.

– Отойди от нее, – угрожающе изрек Александр и, сверкая потемневшим взглядом, сделал шаг навстречу.

– Стой на месте. Я пущу пулю ей в лоб до того, как сумеешь вырвать ее из наших рук. Или не ей… Азарий! – воскликнул Лисандр, благоразумно не сводя с Александра глаз.

Нелли обернулась на звук приближающихся шагов: к ним шел догмар – невысокий, но плотный и подтянутый, в простой рубашке и брюках, позади которого вышагивал второй, чуть повыше, ведя закованного в наручники, сопротивляющегося Зойла!

Как же она себя ненавидела.

– Отпустите его, пожалуйста. – Глупо, но то было единственным, что могла делать Нелли в этот момент – просить.

– Молчи, Нелли! – Зойл бросил на нее бешеный взгляд, ни то призывающий не унижаться, ни то выражающий нынешнее недружественное к ней отношение.

Однако молчать Нелли не могла:

– Пожалуйста, прекратите, что вы задумали?

Лисандр ее игнорировал.

– Знаешь, в чем проблема, Александр? – с некоторой досадой вопрошал он, стояло Зойлу и двоим догмарам остановиться по левую от него сторону – Нелли стояла по правую. – Я не хочу тебя убивать. Как и других ferus. Не хочу вас лишаться. Пока не хочу. Мы так долго не виделись и уже расставаться… – Он усмехнулся. – Парадоксальная ситуация, ты не находишь? Выискиваю возможности напасть, покалечить без самого желания калечить. Но дело даже не в этом.

– Тогда в чем же? – теперь уже рычал Александр. Он шагнул вперед. Между ними – метра три. – Лишили других игрушек?

– Дело в том, – хладнокровно продолжал догмар, – что мне не чуждо любопытство. Далеко не чуждо. У меня заготовлено множество сюрпризов… при вручении которых мне хотелось бы стоять где-нибудь в стороне и любоваться вашей реакцией. Много же мне времени потребовалось, чтобы понять это.

– К чему ты ведешь? – Еще один шаг.

– Настраиваю тебя на новую встречу, поскольку решающего боя сегодня не состоится.

Александр выгнул бровь: «Да неужели».

– Именно так, но… – Он привлек Нелли к себе, вырвав из рук догмара, – это уже зависит от твоего везения…

И ее швырнули вперед – сильно, больно, неожиданно.

Все происходило как в замедленной съемке: она успела прочувствовать каждое свое неловкое движение. Ноги заплетались, Нелли стремительно теряла равновесие, и под конец полета, на короткий момент, прекратив и вовсе ощущать опору под ногами, она упала в крепкие объятия.

– А так как я хочу, чтобы вы оба страдали… – Лисандр ладонью указал на близстоящего догмара, в следующий миг который вынул из-за пояса нож и одним резким уверенным движением всадил его в грудь содрогнувшегося Зойла. Нелли пронзительно закричала, безуспешно дернулась к падающему мужчине. – Как говорится, до встречи…

А дальше случился апокалипсис, в котором Нелли принимала весьма посредственное участие. Дым, слезы, давление на ребра; нехватка воздуха, туманная видимость – она не понимала, что происходило, и не пыталась понять. Единственное, что она могла – думать о Зойле и только о нем.

Они не могли убить его, не могли… воткнули… Где он? Что с ним? Ей нужно было к нему – найти, помочь, увести…

– Отпусти! – Наконец-то, выбравшись из удушающего захвата Александра, все это время сдавливавшего ей кости, Нелли побрела к Зойлу.

Позади нее зарождались крики, грохот, звуки борьбы, впереди – мелькали люди, казалось, шла война. Нелли не интересовало происходящее. В мыслях ее – только Зойл, перед глазами, все более теряющими четкость видимости – только он, к нему она приближалась, едва переставляя ноги.

– Зойл! Зойл! Очнись! – свалившись рядом с ним на колени, Нелли надрывно зарыдала. – Зойл, пожалуйся, посмотри… посмотри же на меня… – Сомкнув в ладонях голову мужчины, судорожно сжимая, а то и поглаживая щеки, она вонзилась в него глазами, всем существом своим побуждая прийти в сознании. – Ну же, Зойл, посмотри на меня! Слышишь? Прости меня! – Нелли кашляла и задыхалась, давилась слезами и скрючивалась в спазмах боли, однако не могла оставить Зойла, бросить здесь умирать. – Зойл! Ну, давай же, давай!!! – Она затеребила его рубашку, наткнулась на кровоточащую рану у сердца, постаралась зажать… – Зойл…

– Ну-ну плакать…

В начале решила, что послышалось: настолько слабым оказался голос.

– Зойл… – В ней расцвела надежда. В нервных, беспорядочных порывах Нелли стала гладить его по лицу. – Все будет хорошо, Зойл, все будет хорошо. Я вытащу тебя отсюда, обязательно. Ты только держись…

– Не плачь, Нелли…

Она сильнее разрыдалась.

– Зойл! – простонала Нелли. – Прости меня, пожалуйста, это все я… я виновата…

С ощутимой тяжестью подняв руку, Зойл неуклюже коснулся ее лица.

– Не виновата, – выдохнул он.

– Зойл, не оставляй меня…

– Ты сильная… – почти шептал мужчина, ему не хватало воздуха, глаза закрывались. – Ты справишься…

– Нет! Нет, Зойл! Нет! – Вцепившись в его рубашку, Нелли до боли сжала кулаки. – Посмотри на меня! Открой глаза! Не смей! Не смей меня оставлять!

Однако Зойл ей больше не ответил. Неспешно соскользнув с ее плеча, рука безвольно опустилась на пол. Нелли зарыдала, Нелли выла и стонала, и все больше, и все сильнее, она захлебывалась в слезах…

Она не знала, сколько времени пролежала обессиленной и опустошенной на груди мужчины. На какой-то момент отключилась, возможно, и вовсе потеряла сознание. Но вдруг почувствовала, как ее трясли. И еще… и еще…

– Нелли! Нелли! – К ней взывали и грубо приводили в чувства, тогда как сама она пробуждаться не хотела. – Нелли, давай же, мы должны уходить! Ты слышишь меня? – Она приоткрыла глаза, пытаясь выхватить лик обращавшегося к ней из облака серого дыма.

Рядом с ней, на корточках, сидел Александр… или не Александр. Действие слезоточивого газа ослабевало, поэтому Нелли смогла рассмотреть его внимательнее.

Это был Александр, увеличившийся вдвое: ростом выше, огромный в плечах, с потемневшей, казалось, вздувшейся кожей, с проступающими под нею синими мерцающими прожилками. Лицо укрупнилось, кожа стянулась, черты стали резче, грубее.

Мерцание… «энергетически мощные тела». Статья «чокнутого ученого» оказалась верной. На голове же, подобно черным волосяным начесам, возвышались два переливающихся нитями бугра. Поднимаясь с висков, они обхватывали всю голову, чтобы, сойдясь где-то на затылке в один сплошной безжизненный «хвост», и, образовав крутой изгиб чуть ниже, опуститься до поясницы. И уже у самых суженных концов своих, загнуться подобно хвосту скорпиона.

А еще у него были клыки, белые и острые…

Страшен, даже безобразен.

Нелли заглянула в алые, играющие серебристыми бликами глаза, с вертикальными, как у хищника зрачками. В них читалось беспокойство. В них читалась неуверенность.

– Здесь опасно оставаться, – говорило создание малознакомым, гортанным голосом. – Ты должна пойти со мной.

Нелли протянула руку.

– Так это правда… – Она коснулась жесткой кожи лица.

Она и вправду потеряла способность удивляться. Но ведь это ненормально – видеть перед собой чудовище и не испытывать ничего, даже любопытства – слабого, пускай еще дремлющего, но постепенно пробуждающегося. Она давно понимала, что к чему, теперь получила наглядное тому подтверждение.

– Твою ж мать… – пробормотал Александр и, взяв в ладони ее лицо, притянул к себе, побуждая смотреть на него. – Едет полиция, я должен уходить, – убежденно проговорил Александр, глядя ей в глаза своими нечеловеческими. – Нелли, ты меня слышишь? Понимаешь, о чем речь? – брови свелись, взгляд потяжелел. – Но я вернусь за тобой. Ты меня слышишь? Вернусь за тобой! – Он встряхнул ее. – Они тебя не тронут, ты – жертва. Повтори это.

– Я не жертва, – как смогла, прохрипела Нелли. Это она убила Зойла, какая она жертва.

– Сейчас ты жертва! – разозлился Александр, глаза напротив потемнели. – Ты ни в чем не виновата! Повтори это! Скажи мне! – Он надавил ей на скулы.

Несмотря на боль, Нелли молчала. Как она могла такое произнести? Зойла нет, все из-за нее, это…

– Повторяй!! – крикнул он в бешенстве, чем напугал ее – Нелли расплакалась: от страха, от неожиданности, от невосполнимости потери.

– Я не виновата, – ели слышно выдавила Нелли и опустила голову, не в силах выносить пронзительный взгляд.

– Не виновата, милая. Молодец, – успокаивал ее взбудораженный Александр – его и самого неплохо бы успокоить. – Теперь сделаем так: ты ответишь на все их вопросы. Сейчас. Понимаешь меня? Сейчас. Они все равно будут тебя искать. – Какая разница, будут, не будут…

Словно прочтя ее мысли, Александр снова ее встряхнул, теперь за плечи.

– Нелли! Ты осознаешь, что происходит? Представляешь последствия?

Нелли кивнула – нет, не представляла. О каких последствиях он говорит? Человека нет…

– Александр! Пора валить! – послышалось откуда-то издали.

– Скажешь, что на вас напали, прямо здесь. Опишешь каждого запомнившегося ублюдка. Ты видела их впервые, не знаешь, что им было нужно, зачем приходили. Нелли, ты понимаешь, о чем я? Подними голову! – Нелли подняла – не было сил сопротивляться. – Скажи, что поняла!

– Александр, чего ты медлишь?!

И без того заметные черты лица обострились, взгляд стал жестче.

– Скажи, что поняла! – Он надавил ей на щеки, ближе к подбородку. – Говори!

– Да…

– Еще раз!

– Александр!

– Сейчас!!!

Схватив ее за волосы, Александр притянул Нелли к себе.

– Очнись уже и повтори то, что я сказал! – Только сейчас, завидев горящие яростью глаза в паре сантиметров от своего лица, Нелли немного протрезвела, и поняла, чего именно ждет от нее Александр, казалось, приобретавший человеческий вид: никаких рогов.

– Я поняла, – прохрипела Нелли, стараясь не опускать более глаз. – Я все скажу.

Александр отстранился, продолжая всматриваться в нее пугающим взглядом, а спустя мгновенье, порывисто и смело, поцеловал. Коснулся мокрых губ, впитывая их соль, чтобы под конец недолгого поцелуя укусить. Он ее укусил! Нелли ощутила привкус крови. И ей было больно! Но именно на это он и рассчитывал, потому что боль, как хороший удар, прояснил затуманенные мысли.

– Я вернусь за тобой. – Проведя большим пальцем по ране, Александр поднялся на ноги и быстро скрылся с глаз. Нелли осталась одна. Совершенно одна в окружении трупов, которых к приезду полиции не стало.