Танцующая при луне

Глава 4

На следующее утро Элизабет не спешила выбраться из постели. Услышав, как дверь ее спальни открылась, она поглубже зарылась в подушку, от души надеясь, что этот нежданный визитер уберется восвояси.

— Я знаю, что ты не спишь. — Голос Джейн звучал слишком бодро для столь раннего утра. — Не пытайся убедить меня, что ты из тех неженок, которые полдня проводят в постели — вроде остальных моих родственников.

Элизабет даже не шевельнулась.

— Оставь меня, — пробормотала она из-под одеяла.

— Сегодня чудесный денек. Воздух такой чистый и свежий. Как только позавтракаешь, отправимся на прогулку. Я покажу тебе развалины старого аббатства.

— Нет! — Элизабет резко села в постели.

— Тебе не нравятся исторические развалины? — спросила Джейн, присаживаясь на краешек кровати.

— Ну почему же, нравятся. — Она провела рукой по спутанной копне волос. — Просто я… немного устала.

— Устала? — с удивлением переспросила Джейн. — Ты что, плохо спала?

Элизабет помедлила, глядя на нее с некоторым сомнением. Она с самого начала прониклась доверием к Джейн, и все же не следовало забывать об осторожности.

— Скажи, тебе когда-нибудь снятся сны?

— Всем снятся сны, разве нет? Я обычно забываю свои… что, может, и к лучшему.

— Этой ночью мне снились волки, — сказала Элизабет. — Я слышала их вой и видела из окна, как они рыскают по лесу.

— Думаю, это просто призраки, — спокойно заметила Джейн. — У нас тут нет волков.

— Не вижу в этом ничего смешного.

— Да я не шучу. Все знают, что в наших лесах водятся привидения. Даже Эдвард и Эдвина в это верят, хотя и сомнительно, чтобы они их видели. Тебе повезло: призраки обычно являются лишь не многим избранным.

— Повезло? — откликнулась Элизабет. — Пожалуй, я бы предпочла обойтись без такого везения.

— По крайней мере, тебе хватаю ума вернуться в постель и забыть об этом, — заметила Джейн. Неожиданно она прищурилась: — Или не хватило?

На полу у кровати лежал мокрый лист — явное доказательство того, что Элизабет оказалась не столь уж благоразумна.

— Не совсем, — призналась она.

— Только не говори, что ты выходила из дома этой ночью, — промолвила Джейн, явно шокированная подобной возможностью.

— Меня мучило любопытство, — сказала Элизабет, безуспешно пытаясь выглядеть практичной и рассудительной. — Ты бы на моем месте поступила так же.

— Ни за что, — возразила Джейн. — Я боюсь призраков.

— Я же не знала, что это призраки, — произнесла Элизабет умоляющим тоном. — Я думала, это настоящие волки. Ты же сама говорила, что призраки — существа безвредные.

— Безвредные по сравнению с волками. Не нужно связываться со сверхъестественным. Габриэль наверняка сказал бы тебе то же самое.

— Он и сказал.

— Ты видела Габриэля? Посреди ночи? Святый Боже! — Джейн выглядела шокированной.

И тут же уточнила:

— Надеюсь, ты была прилично одета?

— Я была прилично прикрыта, — призналась Элизабет, стараясь не выглядеть при этом виноватой.

— Ни за что бы не подумала, что ты окажешься такой доверчивой.

— Ни за что бы не подумала, что мне следует опасаться кузена, — парировала Элизабет.

— Он вовсе не… — Джейн оборвала себя на полуслове.

— Он — что? Не такой уж безобидный? Или не мой двоюродный брат?

— С Габриэлем ни в чем нельзя быть уверенным наверняка, — вздохнула Джейн.

— Похоже, это верно в отношении всего Хернвуда. — Лиззи подтянула колени к подбородку.

— Поверь мне, Элизабет, тебе лучше держаться подальше от леса. Подальше от Габриэля, призраков и всех этих древних историй.

— Я и так изо всех сил стараюсь избавиться от своих причуд, — призналась Лиззи, приглаживая непослушные волосы.

— Что ж, желаю удачи, — сказала Джейн. — Хернвудский лес способен ввести в искушение даже самую практичную и рассудительную особу. Сама я благоразумно держусь от него в стороне. Будет лучше, если ты последуешь моему примеру. Давай устроим сегодня верховую прогулку: поносимся в свое удовольствие по полям, подальше от леса. И, если повезет, ты ни разу больше не встретишься с моим братом.

На лице Элизабет не отразилось никаких эмоций. Что ж, так и правда будет лучше для всех.

— Он разве не приходит в дом?

— Никогда. Он редко покидает лес. Габриэль — отшельник, и ему нравится вести такую жизнь. Будь умницей и держись от него подальше.

— Я и не собираюсь искать его общества, — заметила Элизабет. — Это была случайная встреча…

— Как сказал бы сам Габриэль, в этом мире не бывает случайностей, и тут я склонна с ним согласиться. Будь осторожна, Элизабет. Он — опасный человек.

— Он мне об этом уже сказал. — Лиззи откинула покрывала и выбралась из постели. Комната успела выстыть за ночь, но никому, похоже, не было до этого дела.

— Веди себя осмотрительней. В лесу может случиться всякое. — Джейн встала, поправляя смятую юбку. — Ладно, я возьму тебя на прогулку, и ты сама увидишь, насколько луга и холмы интереснее леса.

Элизабет на мгновение замерла с расческой в руке.

— Мне нравится лес, Джейн.

— Вот и зря. Ты должна быть благоразумной, а в лесу опасно. Никогда не знаешь, с чем там можно столкнуться.

— Чего еще мне следует бояться, кроме призраков и порочного Габриэля?

Джейн неодобрительно покачала головой:

— Даже если ты во что-то не веришь, еще не значит, что этого не существует. В наших лесах жили друиды и здесь же практиковали черную магию. Сама понимаешь, жертвоприношения и прочие ужасы.

Элизабет помедлила, придерживая рукой густую копну волос.

— Думаешь, твой брат занимается чем-то подобным?

— Его считают знатоком во всем, что связано с религией друидов, — с несчастным видом признала Джейн. — Люди едут сюда из Лондона, чтобы набраться от него знаний. Тоже мне, знаток! — фыркнула она с сестринским пренебрежением. — Уж мне-то хватает разума держаться подальше от этих лесов. Элизабет, ради собственного благополучия, последуй моему примеру. Поверь, там ты не найдешь ничего, кроме неприятностей.

Само собой, Лиззи не могла устоять перед столь горячей просьбой.

— С недавних пор я положила себе за правило не ввязываться в неприятности, — призналась она, заплетая волосы в косу и укладывая их на затылке. — Думаю, прогулка верхом — как раз то, что мне сейчас нужно.

И она была вознаграждена счастливой улыбкой Джейн.

Можно было не сомневаться, что улыбка эта в скором времени потускнеет — как только Джейн убедится, что всадница из Элизабет никудышная, да и лошадей она до смерти боится. Стоя на земле, она любила и понимала их — как, впрочем, и всех животных. Но стоило ей усесться верхом, и взаимопониманию приходил конец.

Однако поездка верхом — не повод для бесчестья. К тому же это позволит ей держаться в стороне от лесных соблазнов.

И подальше от чар Темного Рыцаря, обитающего в тени этих лесов.

Денек выдался ясный и прохладный. Надо сказать, что первую часть поездки Элизабет выдержала с завидным спокойствием. Мэриголд выглядела весьма миролюбивой кобылкой, однако Лиззи знала, что это лишь видимость. Она хорошо понимала животных. Стоило ей глянуть в их глаза, и она уже знала, о чем они думают. К несчастью, Мэриголд думала только о том, что не желает везти на себе незнакомку.

Впрочем, Лиззи не собиралась объяснять этого своей кузине — скорее всего, та сочла бы ее слова выдумкой. Сама Джейн полностью преобразилась: теперь это было изящное, величавое существо, составлявшее единое целое со своей лошадью. Исчезла неуклюжая девушка-переросток, уступив место уверенной в себе юной всаднице, сияющей красотой и грацией.

К сожалению, Лиззи не могла похвастаться подобной переменой. Стоя на земле или сидя верхом на лошади, она оставалась прежней, волосы ее оставались такими же огненно-рыжими, и никакое чудо не могло наделить ее хоть каплей величия.

Джейн была настроена на быструю езду. Элизабет отчаянно пыталась успеть за этим яростным галопом, изо всех сил цепляясь за поводья. Она едва ли не рыдала от облегчения, когда демоны неистовства, казалось, наконец-то покинули Джейн и та, замедлив скачку, обернулась к своей спутнице.

— Извини, — смущенно улыбнулась Джейн. — Мне так хотелось промчаться с ветерком! Но я совсем забыла, что тебе может быть не очень удобно на незнакомой лошади.

Элизабет не стала признаваться, что чувствует себя не вполне удобно на любой лошади. Кобыла под ней перешла на шаг, и сердце девушки тоже забилось ровнее.

— Такая славная лошадка, — слегка покривила она душой.

— Мэриголд? Да это старая, неповоротливая кобыла, разве что характер у нее спокойный. Ничего, мы подберем тебе скакуна получше, тогда ты без труда поспеешь за мной.

— Нет! — вырвалось у Элизабет так резко, что она закашлялась. — Мэриголд как раз по мне. Ничего, что она не слишком резвая.

— Габриэль считает, что я езжу на лошади как мужчина, — заметила Джейн. — Мне всегда хочется нестись во всю мочь. Что может быть лучше, чем скакать по полям и лугам, когда ветер свистит у тебя в ушах и развевает волосы?

Неподобающе рыжие волосы Элизабет были тщательно зачесаны назад, и последнее, чего бы ей хотелось, — чтобы они развевались на ветру. Однако ей удалось выжать из себя слабое подобие улыбки.

— Великолепно, — поддакнула она.

— А теперь мы могли бы… вот черт!

Из-за поворота дороги появился фаэтон, несущийся на бешеной скорости. Такой экипаж, да еще ярко-желтого цвета, можно было встретить скорее в Лондоне, чем на йоркширской дороге. Кучер продолжал невозмутимо гнать лошадей, и Элизабет решила посторониться, однако Мэриголд проявила неожиданное упрямство. Джейн, поспешно наклонившись, подхватила поводья и отвела лошадей на обочину, поросшую травой.

В следующее мгновение экипаж резко остановился, и дверца его распахнулась. Джейн тихонько чертыхнулась сквозь зубы.

— Ничего не попишешь, Элизабет, — пробормотала она. — Проявим каплю любезности по отношению к соседям… хотя бы и к таким гадюкам.

— Джейн, дорогая! Какая приятная встреча! — промурлыкала изящная темноволосая женщина удивительной красоты. Очаровательное личико ее выгодно оттенял яркий, переливчатый плащ. Сидевший рядом мужчина был, если такое возможно, еще красивее. Элизабет заметила вьющиеся белокурые локоны, точеный нос, нежную кожу. На лице красавца одетого в щегольской костюм, читалась смертельная скука.

— Неужели, леди Чилтон? — с саркастической ноткой в голосе протянула Джейн. — Разрешите представить вам мою кузину, мисс Элизабет Пенсхерст.

Догадайся леди Чилтон захватить с собой лорнет, она могла бы прикрыть им свой откровенно оценивающий взгляд. Ей потребовалось лишь мгновение, чтобы отнести Элизабет в категорию лиц, не представляющих для нее ни малейшего интереса.

— Душевно рада, мисс Пенсхерст, — промолвила она, с трудом подавляя зевок. — А это мой муж, лорд Чилтон.

Белокурый красавец вяло помахал Элизабет ручкой.

— Что же привело вас в Хернвуд, мисс Пенсхерст? Вы так и пышете здоровьем; должно быть, обожаете физические упражнения? Увы, это все, что способен предложить Йоркшир, если, конечно, вы не особо интересуетесь вопросами метафизики.

— Вопросами метафизики? — переспросила Элизабет, подавляя невольное желание применить парочку физических упражнений в отношении крохотной леди Чилтон. Было в голосе ее светлости нечто такое, отчего Лиззи мгновенно ощутила себя неуклюжей дылдой. Можно лишь догадываться, что должна была чувствовать в таких случаях долговязая Джейн.

— Лорд и леди — приверженцы древней религии друидов, — пояснила Джейн. — Они приехали в Хернвуд, чтобы проконсультироваться с моим братом по ряду вопросов.

— Габриэль — источник эрудиции и энергии, — откликнулся лорд Чилтон с некоторым энтузиазмом. — Просто счастье, что он живет в наше время.

Джейн в ответ насмешливо фыркнула:

— Прошу прощения, но я — его сестра, и он не производит на меня такого впечатления.

Леди Чилтон сморщила изящный носик.

— Нет пророка в своем отечестве, — нараспев произнесла она. — Благословен тот день, когда все встанут на путь истинный.

— Кажется, я забыла упомянуть, что отец Элизабет — священник, — жизнерадостно возвестила Джейн.

— Как интересно, — пренебрежительно хмыкнула леди Чилтон.

— Возможно, Габриэлю удастся обратить ее в свою веру, — невинным тоном добавила Джейн.

Элизабет открыла рот, собираясь возразить, но леди Чилтон опередила ее.

— Не говори глупостей, Джейн, — едва ли не прошипела она. — Что толку Габриэлю от… э-э…

— Добропорядочной кузины, — подсказала Элизабет. — Возможно, он решит использовать меня для ритуального жертвоприношения.

Она сказала это намеренно, чтобы шокировать Чилтонов, но тут же пожалела — ее отец пришел бы в ужас, услыхав из ее уст подобную дерзость.

Лорд Чилтон обратил на Лиззи свои бесцветные глаза.

— Возможно. — Он смотрел на нее, будто снимая мерку для савана или жертвенного алтаря.

— Что за чушь, Элизабет! — Джейн была явно шокирована ее потугами на юмор. — Габриэль не верит в человеческие жертвоприношения.

— Рада это слышать, — сухо заметила Лиззи.

— Он не верит, что друиды практиковали кровавые жертвоприношения, — поправилась Джейн. — Габриэль считает это выдумками римских историков.

— Так он, во всяком случае, говорит на людях, — пробормотал лорд Чилтон со снисходительной улыбкой. — Нам, приверженцам Пути, известна истина, и мы делаем все возможное, чтобы восстановить обычаи наших предков.

Элизабет промолчала. У нее не было желания вдаваться в спор относительно тайных, а возможно, и кровавых религиозных обрядов.

Зато Джейн не склонна была отмалчиваться.

— Если Габриэля и интересуют кровавые жертвы, то только в виде сочного филе.

— Друиды не питались своими жертвами, — мягко заметила леди Чилтон, глядя на Элизабет с явным отсутствием аппетита.

Краски весеннего дня словно бы померкли. Элизабет ощутила непонятное удушье, вызванное странным поведением Чилтонов и кровавой темой беседы. Мэриголд беспокойно задвигалась под ней, лишь усилив приступ внезапной тошноты. Интересно, как бы понравилось этой шикарной парочке, если бы Лиззи вдруг стошнило на них?

Она бросила умоляющий взгляд на Джейн, но та ничего не заметила. Элизабет казалось, будто ее загнали в ловушку.

— Джейн, милочка тебе следовало бы побывать на одном из наших вечеров. Думаю, это стало бы для тебя настоящим откровением, — почти что пропела леди Чилтон. — Твою кузину мы также будем рады видеть у себя. Вот только последовательнице такой ограниченной религии, как христианство, вряд ли придутся по душе наши поиски истины.

— Благодарю вас, но нет, — вежливо ответила Джейн.

— Твой брат уже не раз заглядывал к нам, дорогуша. Поверь, тебе нечего бояться, — продолжала настаивать леди Чилтон.

С Элизабет было довольно — и этого явного пренебрежения, и расфуфыренных Чилтонов, и собственнического тона, каким леди Чилтон говорила о Габриэле. Пора было принимать решительные меры, тем более что тошнота ее успела пройти. Однако все, что она могла сделать в подобной ситуации, — украдкой ущипнуть бедняжку Мэриголд.

Реакция лошади оказалась неожиданно бурной. Громко заржав, она встала на дыбы, так что Элизабет не оставалось ничего другого, как припасть к ее шее, флегматичная до того времени кобыла как молния рванула с места и устремилась к лесной чащобе.

Несколько секунд — и вот уже они помчались под пологом леса. Все силы Элизабет уходили на то, чтобы просто удержаться в седле, хотя она и сама не знала, что лучше: цепляться за обезумевшее животное или разжать руки и свалиться на землю. Что толку, что в случившемся ей некого винить, кроме себя? Ветер сорвал шляпку с ее головы, так что волосы свободно развевались за спиной. За свистом ветра не было слышно, скачет ли кто-нибудь за ней вдогонку. Наверняка Джейн сразу же устремилась вслед, но Мэриголд мчалась с какой-то сверхъестественной скоростью, так что лошадь и всадница, казалось, летели сквозь темно-зеленый туннель.

Но силы Мэриголд были не безграничны, и бешеная скорость стала понемногу спадать. Ветер уже не проносился с ревом мимо Элизабет, так что она рискнула выпрямиться в седле и начала вслушиваться, скачет ли кто-то следом. Однако до ушей ее доносилось лишь тяжелое дыхание лошади да шум ветра в вершинах деревьев.

Она наклонилась и легонько погладила шею Мэриголд, нашептывая той успокаивающие слова. Лошадь будто поняла всадницу, еще больше замедлила шаг и наконец вовсе остановилась на краю небольшой поляны.

— Вот и умница, — пробормотала Элизабет. — Ты моя хорошая девочка. Сейчас мы с тобой посмотрим, как бы нам вернуться назад…

Как оказалось, обрадовалась она слишком рано. Что-то напутаю и без того взвинченную кобылу, отчего она вновь взметнулась на дыбы. Элизабет, не удержавшись, полетела на землю. Лошадь отчаянно брыкалась, и девушка поспешила откатиться в сторону, лишь бы не попасть той под копыта.

Через мгновение Мэриголд умчалась прочь, с шумом продираясь сквозь лесную чащу. А Элизабет, измученная и ошеломленная; осталась лежать среди палой листвы.

Воцарившаяся тишина накрыла ее, подобно савану. Лошадь ускакала в неизвестном направлении, на Джейн также не было особой надежды. Лиззи осталась одна посреди незнакомого леса, не представляя себе, как ей теперь добраться до дома.

С трудом поднявшись на ноги, она отряхнула сухие листья со своего скромного коричневого платья. Во время падения оно порвалось в нескольких местах, так что сквозь прорехи проглядывала простая белая сорочка, отделанная по краям кружевом. Сама виновата, не стоило наряжаться в платье для верховой езды, которое было явно ей мало. С другой стороны, у нее появился хороший повод не садиться в седло до окончания своего визита к родственникам… если только какая-нибудь расторопная служанка не залатает дыры своей умелой рукой.

Элизабет наклонилась и рванула за один из лоскутов, разодрав перед платья самым неподобающим образом. Попробуйте-ка зашить, с вызовом подумала, она.

Отбросив назад непослушные волосы, Лиззи внимательно осмотрелась. Она находилась на краю маленькой рощицы, на пересечении трех путей, по одному из которых и примчалась сюда Мэриголд. Могучие деревья кольцом окружали небольшую поляну. Элизабет глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоиться, однако не ощутила ничего даже отдаленно похожего на покой.

Она растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь угадать, каким путем принесла ее сюда лошадь. И какой, в свою очередь, ведет к поместью Даремов. Могло случиться и так, что она уже давно покинула их владения.

Лиззи сделала пару шагов к центру поляны и тут же замерла, будто окаменела. Что-то было не так с этим местом. Лиззи чувствовала это нутром, знала с той определенностью, которую отец ее просто высмеял бы, а старуха Пег, без сомнения, одобрила Всем своим естеством ощущала она зло, исходившее от этого места. И Мэриголд, умная, смышленая лошадка, тоже почувствовала беду.

В следующее мгновение Лиззи увидела его. Она попыталась убедить себя, что это сущий пустяк. Всего лишь мертвый кролик, неподвижно застывший в лужице запекшейся крови. Зверек лежал на большом плоском камне, до странности напоминавшем стол. Или алтарь. Она быстро отогнала эту неприятную мысль.

Но с какой стати несчастное животное осталось гнить в лесу? Тут водилось немало хищников, которые с удовольствием поживились бы крольчатиной, однако тушка, судя по всему, пролежала здесь как минимум день. И в первую очередь кролика должен был съесть тот зверь, который его убил.

Не зверь, запоздало подумала Элизабет. Человек. Кролик был взрезан по всей мине каким-то острым инструментом, и кровь причудливым узором пролилась на камень.

Люди хотели есть не меньше, чем лесные животные. Кто мог позволить себе роскошь убить одну из божьих тварей, а затем бросить ее за ненадобностью? Ясное дело, не тот, кому приходилось думать о хлебе насущном.

Выходит, тот, кто зарезал и бросил убитого кролика, принадлежал к числу знати. Такой человек мог убивать безнаказанно, не опасаясь никаких неприятных последствий.

Элизабет заставила себя подойти ближе, с состраданием глядя на несчастного зверька. Ей хотелось дотронуться до него, чтобы как-то утешить, но было уже слишком поздно. Все место пропиталось энергией зла, и Элизабет запоздало подумала о том, не это ли испугало и без того измученную лошадь. Было что-то такое в этом несчастном тельце, что напрочь отпугивало от него других животных.

Она стала отступать к краю поляны, чувствуя странное облегчение по мере того, как увеличивалось пространство между ней и распростертым на камне кроликом. Но не может же она бросить его здесь просто так? Раз животные не желают съесть зверька, она должна его похоронить.

— Не сходи с ума, Лиззи, — произнесла она вслух нарочито рассудительным тоном. — Ты не можешь бегать по лесу, закапывая убитых кроликов. Подумай лучше о том, как поскорее добраться до дома.

Она решительно повернулась лицом к лесу, выискивая путь для отступления, и невольно поежилась. Все это только воображение, сказала она себе. Она никак не может ощущать у себя на спине взгляд мертвых кроличьих глаз.

С трудом закрепив на затылке волосы, Элизабет с демонстративной решимостью направилась в сторону среднего пути. Почему-то ей казалось, что сейчас очень валено выглядеть уверенной в себе. И не оглядываться.

Лиззи не знала, который сейчас час. Время словно бы замерло в этом темном, мрачном лесу. До ее слуха доносился лишь шум ветра в листве да редкие крики птиц. От этих звуков ей становилось чуточку легче, и она продолжала брести по лесной тропе, следуя глубоким отпечаткам лошадиных копыт.

Вскоре она вновь очутилась на развилке. Здравый смысл подсказывал ей свернуть направо, тогда как инстинкты подталкивали в сторону левой тропы. А ее верный ориентир, отпечатки копыт, полностью затерялись среди густого слоя палой листвы.

Становилось все холоднее, и Лиззи стянула края разорванного платья, стараясь унять дрожь. «Тебе не о чем беспокоиться, глупышка, — попыталась она подбодрить себя. — Ты в лесу, который привыкла считать своим настоящим домом. Ты в Йоркшире, а не в дебрях Шотландии. К тому же три человека видели, как тебя унесла лошадь. Люди будут искать тебя, прочесывая окрестности».

Мысль о том, как разряженный лорд Чилтон прочесывает в ее поисках окрестные заросли, показалась ей настолько забавной, что она невольно рассмеялась. Но Джейн-то точно будет искать ее, как и половина слуг из поместья Даремов. Ее отец умер бы со стыда, если б узнал, какой переполох она тут устроила. Да и сэр Ричард с леди Элинор вряд ли придут в восторг от случившегося, но Лиззи сейчас было все равно. Главное для нее — благополучно добраться до дома.

Проигнорировав голос разума и доверившись инстинктам, она свернула на левую тропу. Та дорожка, что уходила вправо, была куда шире и заметнее, тогда как трона, которую предпочла Лиззи, все время петляла. Однако девушка упрямо шагала вперед, не обращая внимания ни на тесные сапоги, ни на локоны, выбившиеся из небрежно собранного узла.

Элизабет потеряла всякое представление о времени. Быть может, она провела в лесу каких-то полчаса, а может — два или три. Под пологом леса царил неизменный полумрак, и она ощущала смутное беспокойство. Леса неизменно ассоциировались у нее с покоем и красотой, но в этом лесу таилось еще и зло.

Снова перед ней была развилка, и снова предстояло сделать выбор. Лиззи в нерешительности остановилась. Левая тропа так и не вывела ее к жилью. Пора, стало быть, прислушаться к здравому смыслу и свернуть направо. Однако инстинкты вновь воспротивились. Как и прежде, правая тропа казалась шире. К тому же по ней недавно проходили люди: Элизабет видела сломанные ветки и потревоженный чьими-то ногами ковер из палых листьев. А вдруг это те, кто поспешил к ней на выручку?

Она решительно свернула направо, преодолевая внутренний дискомфорт. В голове у нее вновь зазвучал голос старухи Пег. Будь осторожной, мисс Лиззи. Плохие дела творятся в той стороне. Держись подальше, милая. Держись подальше.

Но старая Пег давно умерла, а Лиззи успела утратить всякое представление о реальности. Она остановилась, вглядываясь во тьму, и на мгновение ей показалось, что между стволов промелькнуло что-то белое.

— Здесь есть кто-нибудь? — громко позвала она. — Мне нужна помощь!

Ответа не последовало. «Я снова свернула не туда, — подумала Лиззи. — Нужно возвращаться назад».

Иди назад, — шепнул ей на ухо голос старухи Пег.

«Не верю я в призраков», — не ранее как этим утром заявила она Джейн. Казалось, будто с тех пор прошла целая жизнь.

Что-то странное было теперь позади нее — нечто темное и невидимое. Лиззи обернулась, но глазам ее предстал один только лес. И путь, оказавшийся вдруг куда уже и извилистей. Но ей ничего не оставалось, как двигаться вперед.

Она споткнулась, и нога ее ступила на что-то мягкое и податливое. Поскользнувшись, Лиззи плашмя растянулась на теплом, неподвижном теле. Вокруг были кровь и запах смерти. Она открыла рот, собираясь закричать, когда увидела Габриэля Дарема. Тот стоял совершенно неподвижно, его красивые руки были запачканы кровью.