Танец для Феникса

Глава 5

Женщины! За свою жизнь Видар повидал их просто невероятное множество. И в какой-то момент понял, что все они одинаковые. Разве что чуть отличается цвет волос и фигура. А характер можно определить уже с первых фраз и с первых взглядов.

Это наводило скуку.

Алистара всколыхнула в нем когда-то те чувства, что почти угасли от прожитых лет, разбила равнодушие. С ней Видар вновь ощутил вкус жизни и страсти. Но потом ее не стало.

Тогда и он попытался уйти следом, но в итоге возродился. И опять все сначала. Только теперь внутри осталась горечь выжженной земли. Сотни лет прошло, прежде чем он снова погрузился в равнодушие.

Видар сидел на вершине Эвереста. Яркий гигантский Феникс, похожий на факел.

Воспоминания — вещь, которую он не слишком любил. Но сейчас все равно думал о том, что ощутил двадцать лет назад.

Магия Нии вызывала в нем чувство, сродни тому, когда перехватывает дыхание. Сверкающий удар, от которого кругом голова. Смесь сладости и чего-то терпкого.

А потом, спустя двадцать лет, он встретился с девочкой лицом к лицу. И понял: ее надо забирать, срочно. Она его спасение.

От того, что ожидалось впереди.

Крылья с шумом раскрылись, из горла вырвался пронзительный клекот. Жениться на малышке? Да без проблем. Прошли времена, когда брак казался чем-то ужасным и связывающим волю. Это просто союз, который может быть приятным или же мучительным. Все зависит от двоих.

Свадьбу необходимо сыграть быстрее по двум причинам. Чтобы исключить возможность появления у Нии пары, и чтобы хоть как-то примирить Дорана с тем, что дочь пришлось отдать.

Несмотря ни на что, Видар дорожил дружбой с Королем Теней.

Ну а женитьба… зато так удобнее будет держать молодую жену под боком и развивать в ней дар.

Я все продумала. Томас неделю назад переехал из общежития в небольшую съемную квартиру неподалеку от общежития. Вроде бы его родители решили, что любимому сыну так будет комфортнее. Я подозревала, что они так пытались оградить его от веселья и пьянок, что царили в общежитиях. Все же гордость мамы, надежда папы и все такое.

Все же какая разница, а? Меня запихнули в общежитие, чтобы я прочувствовала жизнь смертных, а Томаса всячески старались от нее оградить.

В своей комнате я сначала долго стояла под душем, потом намазалась кремом, изготовленном при Дворе Теней. Невероятно нежна текстура и такой же аромат кружил голову даже мне. И каплю духов, тоже сделанных фейри. А еще длинное платье желтого цвета, на тонких бретельках.

Волосы расчесала и оставила свободно лежать на плечах и спине. Вот так. Взглянув в зеркало, выдохнула. Фейри, красивая и изящная.

Томас не сможет мне отказать. Я же видела, каким взглядом он смотрит на меня порой, когда мы пересекались в университете. Я фейри, в конце концов, смертные не могут не желать нас.

Один раз. Всего один раз, но зато с любимым.

Руки тряслись, как и мысли. Вела я себя явно не как волшебное создание, а как влюбленная школьница, идущая впервые на свидание. Кое-как запихнув в сумку кошелек, выпадающий из рук, вызвала такси и выдохнула. Нет, не отступлюсь.

Томас должен был сегодня быть дома. Я знала, подслушала его разговор с друзьями. Те тащили его на озеро, погонять на водяных лыжах, а он отказывался. Мол, впереди два зачета, надо подготовиться. Так что все выходные просидит дома с ноутбуком.

А если его даже там нет, я проникну в квартиру и дождусь там.

Уже потом, оглядываясь на свои действия, я просто била себя ладонью по лбу. Видимо, тогда мой мозг работал по принципу «отупею и отомщу».

В какой-то прострации доехала до дома Томаса. Всего две остановки от университета, в окружении аккуратно подстриженных деревьев, в тихом дворе с кучей аттракционов для детей. В таких районах любили селиться семьи с детишками или пожилые пары. Студент и молодожены все чаще выбирали высотки, в которых было все: от бассейнов до кинотеатров. Ну это если позволяли финансы.

Адрес я знала. Я все о нем знала. Расплатилась с таксистом и, понимая, что голова горит, как в огне, направилась к подъезду. Стеклянная дверь, робот-консьерж, уточнивший, к кому я иду и подтвердивший, что Томас дома. Я знала, что к тому времени, как поднимусь на третий этаж, Томасу уже доложат о гостях.

Он меня ждал. На светлой лестничной площадке. Одетый в светлые джинсы, пытаясь пригладить торчавшие во все стороны темные волосы. Худощавый, но такой… милый. Да, именно милый.

— Привет, — я поняла, что голос чуть охрип.

— Ния? — в голосе Томаса слышалось бесконечное удивление и даже легкое замешательство. Только вот радости я не почувствовала.

— Сюрприз, да?

— Эээ… да, — пробормотал парень, почему-то переминаясь с ноги на ногу, — такой… удачный сюрприз.

— Правда? Я хотела поговорить.

— Ну… у тебя же есть мой номер телефона.

— Сюрприз! — напомнила я, продолжая улыбаться, — так что, поговорим? Я не сильно отвлеку тебя от зачетов?

— От зачетов — нет, — пробормотал Томас.

Что-то не так. Он не выглядел радостным, хотя должен бы.

— Томас…

Женский голос заставил меня чуть дернуться. Из квартиры парня выглянула девушка. Смертная. Светлые волосы, зеленые глаза и милая фигурка, завернутая в одеяло. А еще я уловила от нее запах секса.

— Ох!

Она так старательно изображала удивление и смущение, что я едва не расхохоталась. Специально ведь выглянула, чтобы показать — территория оккупирована.

А мне… а мне было никак. Внутри все замерло и почему-то казалось, что смотрю ужасно пошлый фильм. Пошлый и розово-сопливый.

— Ната, подожди меня в комнате, — попросил Томас.

— Нет, нет, — пробормотала я, отступая, — зря я не предупредила… да.

Черт, что несу? У них же просто секс, да? Мы все занимаемся им. У фейри так это вообще, как воды попить.

Тогда почему внутри становится все хуже и больнее?

— Ния, погоди!

Томас попытался взять меня за руку, но я отдернула ее, как ужаленная.

— Ния… это моя девушка Наташа. Мы встречаемся, да. Но… — он провел рукой по волосам, — понимаешь… ты можешь остаться.

— В смысле? — почти выкрикнула я.

— Ты мне нравишься. А Ната обожает все, что связано с фейри. Потому… ну может… это было бы…

А вот теперь боль впилась в сердце длинной иглой. Даже дышать стало больно. Все, что смогла, это развернуться и кинуться вниз по лестнице, придерживая подол платья. Кажется, Томас еще пару раз окликнул меня. Не уверена, так как просто не хотела ничего слышать.

Вот так, подальше от дома.

Любить оказалось больно.

Дальше я все запомнила урывками. Вроде сидела на берегу реки и рыдала, пока не подплыли русалки. Некоторые предпочли переселиться на Землю, заняться охраной водных ресурсов. Так что я потом рыдала вместе с ними, к радости тех, кто проходил мимо. Нас даже на телефон засняли. Вот она — слава!

Потом я брела по улицам.

Вспышка, и я уже сижу в парке, где-то среди деревьев. И, отмахиваясь от бабочек и пикси, глотаю вино из бутылки.

Опять вспышка, и я с тремя бутылками в обнимку бреду куда-то по дорожке. Какие-то удивленные лица вокруг, вопросы. Я оставляю бутылки и удираю, так как вижу вдалеке полицию.

Вспышка, и удивленное лицо девушки передо мной. Вокруг зеркала, пахнет парикмахерской.

Вспышка, и глаза в глаза на меня смотрит Видар. Золотая радужка, в которой переливается сила и мудрость. Все равно дурак!

Последнее, что помню, я показываю ему язык и просто валюсь на руки.

— Очень не хочется тебя будить, — мерзкий голос врывался в мое несчастное сознание, — но через три часа у нас важное событие.

Ладно, голос был не мерзкий, а вполне себе приятный. Но сейчас я бы даже переливчатое сексуальное пение ганконера послала бы к чертям. Нет, голова не болела. К счастью, фейри не испытывают похмелья. Алкоголь приносит сильное, но недолгое опьянение, а затем растворяется без вреда для организма. Правда, чтобы опьянеть, надо выпить раза в три больше смертного. Ну да я вчера старалась. Перед мысленным взором пронеслись чехардой пустые бутылки. И я опять простонала, желая провалиться от стыда. Ведь рыдала же! Рыдала! И одна, и в обнимку с русалками, и с бутылками.

Я теперь звезда Интернета. Когда еще пьяную фейри увидишь бредущую по парку, в компании вина и трагедии разбитого сердца.

Кстати… я, не открывая глаз, прислушалась к себе. Хм, сердце вело себя пристойно. Не болело, не страдало. Осталось поганенькое чувство: смесь жалости и обиды. Обиды на себя, дуру, на Томаса. На идиотизм ситуации, в которой я вчера оказалась. Пришла, принцесса фейри, блин! Девственности решила лишиться! Назло маме отморожу уши, так, кажется, говорят?

Странно, но вся моя «великая любовь» просто испарилась после всего, что увидела и услышала вчера.

Бездушная и мерзкая фейри, которая напилась.

— Эй!

Ох, я же не одна. Пришлось приоткрыть один глаза и пару раз моргнуть, прежде чем цветные полосы превратились в спальню при Дворе Теней и Видара. Причем последний развалился на постели, рядом со мной, одетый в наряд огненных цветов.

— Пьянь проснулась, — прокомментировал он весело, — ты чего творишь, невеста? Девичник принято отмечать с подругами, а не одной. И желательно за неделю до свадьбы. Была б ты смертной, я бы выразил опасение, что так и девственность в пьяном угаре потерять можно.

— Нет! — вдруг всхлипнула я, понимая, что в итоге так и не выполнила миссию.

— Что «нет»? — приподнял брови Феникс.

Интересно, волосы у него просто как огонь, а брови черные.

— Не лишилась! — жалобно провыла в ответ. — Ну что за день то такой?!

Видар поперхнулся и как-то замер.

— В смысле?!

Я не обращала внимание на него. У меня было занятие поважнее: усевшись на постели, обнаружила, что полностью раздета. Ладно, после вчерашнего недосекса прикрываться глупо. Меня больше беспокоили обрывочные воспоминания, связанные с какой-то парикмахерской. Могу поклясться, что прежде там не бывала.

— Эй, Ния…

— Подожди! — рявкнула, продолжая трогать волосы и впадая во все большее подозрения.

Видар, к моему удивлению, послушно замолчал, но при этом вдруг весьма ехидно заухмылялся. Ну не древний Феникс, а пацан! Хотя ему же сейчас двадцать лет. Ну если считать от очередного возрождения.

Я вихрем слетела с постели и подбежала к зеркалу. Огромное, в каменной тяжелой раме, оно послушно показало мне отражение.

— …! …! …!

Причем ругаться то оставалось только на себя.

Мои волосы, тяжелые и гладкие, сейчас оказались остриженными до плеч и выкрашенными в ярко-голубой цвет. Но этом мелочи! Оказывается, мне нарастили ресницы, а еще блестки! Я напоминала панду, у которой под глазами просто море блесток. Как и на щеках, и на веках.

— Что это?!

— О, прости, — раздался сдавленный голос Видара, — ты ограничилась цветом волос, но я решил завершить образ.

Смысл фразы пусть и не сразу, но дошел до меня в полной мере.

— Ты?! — выдохнула, разворачиваясь к Видару.

Тот расхохотался, уже не пытаясь сдерживаться. Вот реально так упал на спину и принялся хохотать. В то время как у меня в глазах все потемнело от злости.

На мне были не просто блестки, а косметика фейри. Точнее косметика от фейри для людей. Ее отличие в том, что держится она почти сутки и смыть ее просто невозможно. Никак. Только сильными заклинаниями, после которых кожа могла гореть до трех суток и даже иногда облезать.

— Ты же сказал, что свадьба через три часа?! — продолжала я, стараясь отодрать блестки, но в итоге добилась того, что кожа на лице стала болеть.

Идиот!

— Да. И тебе не придется бояться за макияж.

— Ты идиот? — вдруг тихо поинтересовалась у Видара. — Унизить решил?

— Нет, — мотнул Феникс огненной головой. — просто показать, что поступила ты крайне необдуманно. Тебе пересказать, что ты мне в пьяном угаре наговорила?

Я? Последнее, что помнила — это как валюсь на руки Видару. А дальше — темнота. Но, судя по взгляду мужчины, там явно что-то еще успело произойти.

— Ну, леди пранкерша, — ласково воззвал Феникс, — над собой шутки не понимаем, а над другими подшутить не прочь? Хорошо так видео сделаны, кстати. Я оценил, оценил. Особенно последнее, на остановке. И где ты вампиром прикидывалась. Натурально так сыграла.

— Ты неадекватный так шутить перед свадьбой!

— Так и ты вроде не особо жаждала ее устраивать. Какая разница, в чем пойдешь? На будущее, если напиваешься, то зашивай себе рот.

Видар уже не возлежал с видом земного гепарда, а сидел, чуть наклонившись в сторону меня.

— Не стоит, дорогая, в присутствии жениха вспоминать о первой любви. И громко сообщать, какой он козел и что не согласился с тобой переспать. Я понимаю, что горячие чувства нас не связывают, но слышать такое было, мягко говоря, неприятно.

— Я тебе сразу сказала, что мое сердце занято.

— Не сердце, — вздохнул Видар, — а другое место, дорогуша. Сделать тебе расклад с высоты моего опыта? Ты решила на свою голову проявить благородство и отказалась от возможности пару месяцев побыть девушкой смертного. Возможно, тут роль сыграло твое воспитание. Точнее, я даже почти уверен в этом. Нормальный фейри над тобой посмеялся бы. Подумаешь, разбить сердце смертному! Но ты получалась… странной. И сама себя загнала в ловушку. В курсе, что если добровольно отказаться от добычи, то она станет казаться еще желаннее?

— Обломись, — буркнула злобно, — Томас больше не моя добыча. Он предложил мне групповуху. Якобы, его девушка обожает все, связанное с фейри.

Вот сказала это и поняла окончательно: Томас для меня превратился лишь в воспоминание с привкусом горечи. Тем более в свете последних событий разбитое сердце, да и разбитое ли, казалось мелочью.

У меня однокурсницу убили, брат стал Спящей Красавицей, а впереди свадьба с одним из древнейших существ. И неважно, что выглядит он как студент-раздолбай.

И бесит меня. Потому что я не могу понять, на кой сдалась ему. Все эти доводы, что не хочет лишиться дружбы моего отца и так далее… ну не верю!

И муж мне не нужен! Тем более такой. Но ради Алистера. Если это шанс вернуть ему здоровье…

— То есть, невеста в блестках тебя не смущает?

— Зато все увидят какая ты яркая.

Видар одним гибким движением встал на ноги, а я заметно напряглась. Но Феникс не собирался покушаться на мою зону комфорта. Он всего лишь пошел к выходу из спальни, бросив через плечо:

— Надеюсь, невеста не подкачает и явиться во всей красе! И при этом не посрамит Двор Теней.

Вот в точку попал. Мысль явиться в прозрачных брюках и драной футболке — писк земной моды — угасла на подлете. За такое мне папа голову оторвет. Причем, не факт, что в переносном смысле.

— Нуала, — проговорила я задумчиво и тут же просияла.

Ну, конечно! Палочка моя, выручалочка! Блестки она, скорее всего, не снимет, но вот придать им нормальный вид сможет.

Я заметалась по спальне, потом заорала:

— Эй, кто-нибудь!

Ну да, одна из теней возникла передо мной и замерла.

— Позови Нуалу, — попросила я, надеясь, что послушает. Увы, тени порой проявляли наглость. Беспрекословно слушались они только отца.

Тень помедлила пару секунд, но затем исчезла. Ну и хорошо. В таком виде я не хотела показываться никому из стражи или слуг. Понятно, что ничего не скажут при мне, но потом новость разнесут по всему Двору.

Снова глянула на себя в зеркало и застонала. Да уж, видок такой, что проще вниз головой с башни кинуться. Измазанная блестками панда. Красивая панда, но с блестками. Но красивая. Черт!

— Тролльи яйца! — возглас Нуалы заставил меня лишь вздохнуть.

А главный стилист Двора продолжала, уже бегая вокруг меня и осторожно прикасаясь пальцами то к лицу, то к волосам. Такие легкие и едва ощутимые прикосновения.

— Ния, девочка моя, у меня один вопрос: ты это делала в здравом уме?

— Сама то как думаешь?

Нуала глубоко вздохнула и провела рукой по моим волосам, проговорила успокаивающе:

— Знаешь, перед свадьбой нервничают все невесты… я правда удивилась, когда ты не обратилась ко мне…

— Я не хотела выглядеть нарядной! — простонала, продолжая глядеть на свое отражение и бегающего вокруг стилиста.

— Ну у тебя получилось. Так, а теперь что изменилось?

— А теперь, — я хищно прищурилась и призналась, — хочу не ударить в грязь лицом.

Нуала хмыкнула и ответила:

— Знаешь, деточка, у меня принцип: не лезть в чужие отношения и разборки. Он мне помогал выживать у Неблагих, да и здесь пригодился. Хотя Двор Теней самый демократичный и терпимый. Но сейчас меня прямо-таки подзуживает нарушить свой принцип. Это рыжий птиц тебя разукрасил?

— Как ты точно его описала, — криво улыбнулась я.

Точно! Птиц и рыжий.

— Ясно. — Нуала хлопнула в ладоши и пропела что-то на древнем языке, который я поленилась выучить.

И тотчас же вокруг меня поднялась суматоха. Куча ее крылатых помощниц, непонятно откуда взявшиеся инструменты и роскошное кресло, которое мигом подстроилось под меня.

— Два с половиной часа в запасе, — пропела Нуала, перебирая кисточки и водя одной рукой в воздухе. От пальцев тянулся едва заметный сверкающий след.

— Девочки, — обратилась она к помощницам, — нам надо управиться за полтора часа. Ния, личико прятать не вариант, да?

Я мотнула головой: нет, именно этого Видар ждет от меня.

Нуала довольно заурчала, прямо как большая кошка. В зеркале я видела, как ее отражение щурило чуть раскосые глаза, в то время как восемь тонких рук ни минуты не оставались без движения.

— Ох, принцесса, это вызов моему мастерству!

Она приподняла прядь моих волос и практически промурлыкала:

— А я обожаю подобные вызовы!

Только я успела расслабиться, как подлетела одна из помощниц, чьи стрекозиные крылья едва заметно поблескивали.

— Напитки, принцесса?

— Сок, — кивнула я, — что-нибудь освежающее и не очень сладкое. На твой вкус.

Ярко-голубые глаза чуть расширились, словно их обладательница испугалась такой ответственности. Но в следующее мгновение девушка исчезла, чтобы вернуться с высоким зеленоватым бокалом. В нем плескалась прозрачная жидкость с цитрусовым запахом.

— Спасибо!

Девочка угадала и принесла вполне приятный сок из местных фруктов, что росли в Садах. Потягивая холодную бодрящую жидкость, я мысленно накапливала терпение и силы.

А заодно гнала прочь совершенно лишнее чувство страха. Это оно заставляло холодеть кончики пальцев и затылок. Оно нашептывало трусливо бежать подальше.

Это был страх стать женой Феникса. Стать той, на кого он будет иметь право.

И остаться с ним наедине.