Тайна большой воды

ГЛАВА 17. История Олли и имя человека со шрамом

Ждать пришлось недолго, вернулся Олли с бутылкой рома в руках. Даже стакан не прихватил, выдернув пробку и отпил прямо из горла, а после тяжело опустился на стул. Мутно глянул на меня и отпил еще.

Я наблюдала за происходящим спокойно, заранее зная – история меня ждет темная. Олли выглядел как человек, переживший много боли, и кошмары не оставили его до сих пор. Он сам назвал себя всеобщим любимцем… и теперь я легко могла представить веселого улыбчивого парня, привыкшего быть душой компании. А сейчас я боялась, что этот парень признается в убийстве.

– А ты хороший слушатель, Таната. Вас этому специально обучают?

– Просто не хочу тебя торопить, Олли.

– Хм-м… а ты и твой напарник… вы работаете на короля? Я видел печать. Значит, Кроосами заинтересовался сам король?

– Почти. Советник Стрейт.

– Говорят, это даже хуже. Он и вправду так хорош, как о нем рассказывают?

– Я понимаю, что ты пытаешься сделать, Олли. Но продолжить все равно придется. А советник хорош и все истории о нем правда, даже не сомневайся. И он не любит, когда его обсуждают, так что прости, больше ничего не могу рассказать.

– Да, Таната. Я тоже все понимаю. Не поговорю с тобой – меня за шиворот выволочет отсюда твой друг-бугай, – он кивнул в сторону зала, подразумевая Воина. – И, готов поспорить, он сможет меня разговорить. Я прав? Он отвечает за грубую силу?

– Нет. И никто не станет вытягивать из тебя информацию насильно, ведь ты расскажешь все сам, а тебя выслушаю. И даже составлю компанию, – я выхватила из его рук бутылку и тоже приложилась к горлу. Если что-то и способно разрядить обстановку, так это мой жуткий кашель.

Олли моргнул и сник.

– Знаешь, а она тоже терпеть не могла ром. Ками…

Ками была девушкой Олли. Именно была, ведь Ками погибла.

Рассказ Олли получился сбивчивым и длинным. Чем больше он говорил, тем больше ненависти к Милане я видела. И не только к Милане, Олли и себя ненавидел. За прошлое знакомство, за дружбу, ведь с нее все началось.

Милана исчезла из жизни Олли, но ровно до того момента, как на весь Гезелькроос не прогремела радостная весть: владелец «Морского Змея» надумал жениться. Тогда и начался новый виток рассказа, Милана решила вернуться и возобновить былую дружбу. Началось все невинно, она зашла к Олли и поздравила его, даже в баре не задержалась надолго. Потом опять заглянула, уже с друзьями, тогда они провели в «Змее» весь вечер. И так до тех пор, пока визиты не стали чуть ли не ежедневными.

Олли не знал, как к этому относиться, но решил, что никакой дружбы ему в этот раз не нужно. Можно изредка поболтать, но не больше, да и общих тем у ребят попросту не осталось: Олли пришлось бросить учебу и заняться семейным делом, а Милана завела новых друзей.

И вот однажды она поймала Олли после работы.

– У меня есть особое предназначение, – сказала девушка. – Хочу, чтобы ты об этом знал.

Конечно, Олли от нее отмахнулся. И отмахивался бы и дальше, если бы Милана не объяснила, что это за предназначение: стать второй Юлианой Гезель. В конце концов, она же Кроос. Бред, который она надумала то ли от скуки, то ли интереса ради, причин для подобного самопожертвования у Миланы не было.

Но Олли все равно боялся, что она вляпается в историю, по его мнению, Милана была способна на что угодно. Они виделись все чаще и чаще, такого даже милая и добрая Ками не могла пропустить. Жизнь Олли пошла наперекосяк, мало ему Миланы, так еще и с невестой начались ссоры. Неизвестно, чем бы все это в итоге закончилось: возможно, Ками бы попросту ушла, что даже хорошо. Потому что Ками не ушла, а пропала. И уже тогда Олли знал, с невестой они больше не увидятся.

История Олли не раскрывала все тайны разом.

Но подвела к интересному вопросу.

– Ты думаешь, в пропаже Ками виновата Милана?

– Ты знаешь, что я думаю, – усмехнулся Олли и резко поднял взгляд. – Задай мне главный вопрос, Таната.

– Хорошо. Это ты убил семью Кроосов?

– Нет.

Не думаю, что он обманывал. Наверняка сказать я не могла, мой дар работал иначе, но Олли выглядел искренним в своем горе и злости на Милану. Но он так же и радовался, когда я сказала, что девушка жива. Радовался, когда я обманула его. Мог ли убийца так отреагировать? Мог, если действовал в состоянии шока, а потом долгое время его грызла совесть. Жестокая расправа, что неизвестный учинил над семьей Кроосов, только подтверждала неадекватность убийцы в момент совершения преступления. Возможно, все это как раз говорило о виновности Олли – убийство, муки совести, радость… но даже так я верила парню. Он не убивал семью Миланы.

– Тогда скажи мне, Олли: твоя невеста, Ками… она пропала первой? Или до нее были другие девушки? И… как скоро Ками нашли после пропади? Прости, но придется ответить.

Внутренняя боль Олли ударила по мне. Эмоции его обжигали так сильно, что хотелось убежать подальше, увернуться. Сделать что угодно, лишь бы не знать, что человек может испытывать такую боль, жить с ней каждый день.

Ответил он не сразу. Некоторое время мы просидели в тишине (относительной, мы все же в баре сидели), несколько раз за барную стойку заглядывали местные бородатые личности, но им хватало такта все понять и удалиться. К Олли и в самом деле было трудно обратиться с просьбой вроде: «Эй, плесни мне эля!», бармен сидел, схватив руками голову, больно хватаясь за собственные волосы. Глаза его краснели горем и отчаянием.

– Не скоро, – хрипло начал он. – Прошло много времени, Таната. Мы все потеряли надежду, ее отец спился от горя, бабушка умерла, младший брат уехал отсюда подальше, не в силах выносить траур… а я, я пытался жить. «Змей» меня в какой-то мере спас, я ходил сюда и отвлекался. Уволил обслугу, торчал здесь сутками напролет, лишь бы… лишь бы не думать. Не утонуть, как старина Матей. И это… какой это было ошибкой! – Олли зажмурился и всхлипнул. – Мы все сдались, понимаешь? А когда… когда…

– Когда ее нашли, вы поняли, что умерла она недавно? – тихо подсказала я, избавляя его от необходимости произносить это самому. Олли считал себя виноватым, и это понятно. Глупо, но понятно. Ведь все то время, что он пытался смириться, Ками была жива, ее где-то прятали. И морили голодом, ведь девушка, которую мы нашли на берегу, умерла именно так. Никакой магии, у нее просто не осталось сил, даже чтобы дышать.

– Ты уже знаешь.

– А другие девушки, Олли?

– Были и другие. Всегда были.

– Вот так просто? Девушки всегда умирали, их выносило на берег, и… это все, что ты скажешь?

Олли резко вскинулся:

– Что ты от меня хочешь, Таната? – его покрасневшие больные глаза сверкали от гнева. – Что хочешь услышать?

– Девушки…

– Пропадают. Прыгают со скал, тонут… мы живем возле моря. Здесь немало опасных подъемов, скользких спусков и острых камней. Случается всякое, и так было всегда. Еще вопросы? Или ты оставишь меня в покое? Я обещал тебе разговор, но не такой… достаточно с меня.

– Прости, но я еще не закончила, – жестко ответила я. – Ты связал смерть Ками с Миланой, но с гибелью остальных – нет? Почему?

– Я уже сказал! – Олли откинул голову и уставился в потолок: – Боги, я уже все рассказал, все! Может, хватит меня мучать? Я и сам все знаю, я виноват в ее смерти. Жить с этим… иногда не очень хочется.

– Еще один вопрос, и я уйду. Честно.

– Спрашивай.

– Я ищу одного парня. Он старше меня, так что скорее это не парень, а мужчина. Довольно высокий, но не очень крупный, на лице примечательный шрам – от губы до виска. Волосы темные, глаза – очень светлые. Он заходил сюда?

– Да. Адам.

Адам. Внутри что-то задрожало от одного его имени.

– Ты его знаешь? – сердце замерло в ожидании открытия. Я боялась спугнуть Олли, опасалась, что он передумает отвечать и выгонит меня вон, сегодня я разбередила немало ран, а это любому неприятно.

– Нет. Но слышал, как к нему обращались по имени.

– Он часто сюда заходит?

– Был несколько раз, – пожал плечами Олли, его порадовал уход от болезненной темы.

– Значит, он не из местных?

– Нет. Город у нас не настолько маленький, чтобы знать всех в лицо, но у твоего друга уж очень лицо примечательное, я бы его запомнил. Что я и сделал – впервые он заходил сюда в тот же день, что и ты. Помнишь, когда мы познакомились? Адам заглядывал еще днем, много раньше тебя.

– Спасибо.

Он не ответил, ждал, когда я уйду. А меня что-то держало.

«Жить с этим… иногда не очень хочется» – его слова ранили и меня, то, как он это говорил… но стоит ли лезть к парню с советами и поддержкой? С какой-то банальщиной, которую он уже слышал не раз и не два? Моей эмпатии хватило, чтобы понять: не стоит.

Еще раз поблагодарив Олли, я поспешила уйти.

Воин нагнал меня у начала набережной. Спасибо ему большое, молча. Просто шел рядом, время от времени разглядывая мой профиль, тяжело выдыхал, будто собираясь что-то сказать, но в последний момент принимал правильное решение и хранил тишину дальше.

Мне требовалось обсудить с кем-нибудь новую информацию, но какой толк от выпившего обиженного парня? Я так и видела, как от разговора о пропавших мы неуклонно скатимся к моей деревянности и неспособности видеть что-то, кроме трупов. Обойдемся без обсуждений.

Первое, что я планировала сделать завтра – заняться поисками человека со шрамом. От странных фраз и полунамеков он скатился до причинения вреда. Сегодня пострадал Рас. Правда, я до конца не уверена, что артефакт послал именно… Адам, кажется? Но кто, если не он? И это особенно страшно: кость я обнаружила на своей кровати, значит, он был рядом. Приходил в мою комнату, пока я спала. Разглядывал меня, а я ничего не почувствовала, даже не проснулась.

Может, это была Лидия? Могла она помочь ему? Не вопрос, женщина она с причудами. Можно с ней поговорить, да только прошлый опыт подсказывал, что толку не выйдет. Даже Алекс ее запугать не смог. К тому же… мне скорее хотелось, чтобы кость подложила Лидия. Лучше она, чем Адам, смотрящий на меня во сне.

Арастан сказал, что артефакт предназначался мне и только мне. Хорошо бы узнать, что он имел ввиду. Но было кое-что еще… перед подарком в виде древней кости, я получила еще один, в виде трупа незнакомки на берегу. Это было признание? Или Адам просто знал, что труп там появится? Если так, то откуда сведения? Он знает, кто убийца и что происходит с девушками в Гезелькроосе?

В любом случае, Адама нужно найти.

Как и выяснить личность найденной девушки.

А вот историю Олли придется рассказать остальным. Многое ли прояснил его рассказ? Кое-что. Многое ли скрыл от меня Олли? Думаю, он поделился далеко не всем. Понять его можно, все мы любим хранить свои секреты, особенно что-то постыдное и грязное. Но он так раздавлен смертью своей невесты, так зол… неужели Олли не хочет узнать причину гибели Ками?

И это его обвинение в сторону Миланы… оно странное. Допустим, девушка проявляла к нему интерес, даже допустим, что Милана – чокнутая, которая решила избавиться от соперницы. Но не заморить же ее голодом? И если Олли считал Милану причастной, почему он не вытряс из нее правду? И как привязать сюда остальных пропавших девушек?

«Девушки всегда умирали, случается всякое…» – сказал Олли, но был ли он честен в этом вопросе? Не уверена, я далеко не уверена. А если вспомнить, что Кроосов убили как раз через несколько дней после того, как нашли Ками…

– Скажи хотя бы, бармен опасен? – спросил Мартин, когда мы добрались до «Багровой Скалы».

– Нет. Олли о многом молчит, но ему можно верить, – уверенно ответила я.

– Я тоже так думаю.

ГЛАВА 18. Одаренный

– Таната? Ты что здесь делаешь?!

Удивление Раса можно понять, проснулся он в моей компании. Ночью я заглянула к нему перед сном и долго сидела в кресле рядом, прислушиваясь к его размеренному дыханию и спокойствию. Я боялась, парня начнут мучить кошмары, или что он не очнется вовсе – кто знает, что с ним сотворил артефакт? Я сидела рядом, пока незаметно не уснула, уткнувшись лбом в соседнюю с Расом подушку. Неудобнее позы нарочно не придумать, но хорошо хоть сама не прилегла рядом. У меня и так с Никой отношения напряженные.

– Я… – мне понадобилось время, чтобы проснуться. Радость от того, что Рас очнулся и смотрит на меня с недоумением, а не лежит, погрузившись в тревожный сон, затмила остальные чувства – я кинулась к парню на кровать и обняла его. – Ох, Рас! Ты проснулся! Как хорошо, что с тобой все в порядке! Мы не знали, как на тебя подействовал артефакт, я боялась, что ты не проснешься…

Рас несмело обнял меня в ответ.

– Я же вчера пришел в себя почти сразу. Сказал Воину, что артефакт лишил меня сил и мне нужно восстановиться, срочно. Он не рассказал?

– Главное, что ты в порядке.

Убью Воина позже. Почему он не сказал про Раса? Вредничал, надо думать.

– Ты бы слезла с парня, ему дышать тяжело. – В дверях появился Алекс с лукавой улыбкой на губах. – Рад, что с тобой все в порядке, Видящий.

– А уж я как этому рад!

– Прости, – я вернулась обратно на кресло и заметила, как Рас облегченно выдохнул. – И прости за вчерашнее.

– За что?

– Ну… ты знаешь. Сам сказал – кость предназначалась мне и только мне.

– Кстати, что это значило? – влез Алекс.

– Я так сказал? Не помню, все вчерашние события для меня как в тумане, – нахмурился Рас и потер лоб, будто заставляя себя что-нибудь вспомнить. – Нет, ничего.

Я погладила Раса по руке.

– Вот и хорошо. Иногда лучшее, что мы можем сделать – забыть.

– Может, ты и права.

Посидев с Расом еще немного, я вспомнила, как провела ночь: сидя и лицом в подушку. Надо бы привести себя в порядок, или как минимум переодеться. Пообещав парням, что скоро спущусь к завтраку, я ушла.

Но Алекс догнал меня в коридоре.

– Забыть – лучший выход? Ты это серьезно?

– А что тебе не нравится?

– Все. Это бред какой-то.

– Ты просто не знаешь, как ему вчера было больно. А я знаю и могу с уверенность сказать – хорошо, что он ничего не помнит. Другие такой привилегии лишены, к сожалению.

– Намекаешь на себя?

Мы притормозили возле моей комнаты, сегодня Алекс в гости не рвался.

– Не намекаю, – ответила я и, между прочим, не лукавила. – Никаких загадок, Алекс. А сейчас лучше растолкай Мартина – вчера он перебрал, не хватало еще, чтобы он спал до обеда. И пусть Лидия приготовит нам завтрак – у меня есть новости.

– Как пожелаете, Таната Альмар.

Хлопнув дверью перед его носом, я прошла к кровати и рухнула лицом в подушку. Нет, я определенно все еще зла на Алекса! Даже несмотря на все попытки понять его извращенную логику. Даже несмотря на то, что подозревала: «урок» касался далеко не только моей безопасности. Дело в нашем разговоре накануне, а что тогда я ляпнула? Верно, я неудачно пошутила про нас как парочку.

Ладно, надо взять себя в руки. У нас в коллективе и так не все гладко, не хватало еще одних разборок. Еще и Мартин может неладное почувствовать… нет, взять себя в руки – жизненная необходимость.

К завтраку я спустилась последней, меня опередил даже Мартин. Он сидел в углу, старательно изображая неописуемые страдания и головную боль. Но не впечатлил даже Лидию, та целиком и полностью сосредоточилась на Арастане – трясла над ним подозрительным подобием маракаса, шумя на всю столовую.

– Лидия, думаю, Арастана стоит оставить в покое.

Ответом мне стал подозрительный взгляд и сурово поджатые губы. Но в конце концов женщина убралась восвояси, пообещав вскоре вернуться с завтраком.

– По-моему, мы слишком многое ей позволяем, – заметила я, присаживаясь рядом с Расом.

– Кто-то сегодня не в духе? – хмыкнул Алекс.

– Не в этом дело. Просто меня беспокоит один вопрос: вчерашний артефакт, как он оказался в моей комнате? Да еще на кровати?

– Кто-то слишком крепко спит? – мрачно предположил Воин.

– У «Багровой Скалы» есть защита, чужак бы сюда не пробрался.

– Я бы пробрался.

– Но это ты, знаменитый Мартин Ароктийский… или человек со шрамом так же силен? Не ты ли недавно говорил, что знаешь всех сильных магов в лицо?

– Если беспокоишься, что уродливый маньяк пробрался в твою спальню под покровом ночи, можешь переехать ко мне, – заявил Воин совершенно серьезно.

– Меня беспокоит, что Лидия могла подбросить артефакт, – напомнила я, все еще цепляясь за этот вариант. Я не могла – не могла – не проснуться, заявись ко мне в спальню чужак. – Хотя второй вариант тревожит еще больше – кто такой этот Адам? Кем он может быть, если способен на такое?

– Адам? Вы успели познакомиться?

Пришлось объяснить, как я узнала его имя. Адам. Кто он вообще? Подозреваемый? Похоже на то. Какой-то странный, нелогичный, но все же подозреваемый.

Лидия принесла завтрак, а после я рассказала историю Олли, не забыв упомянуть, что бармен невиновен. Не рассказал все, но ему больно, это не делает его убийцей. Воин с этим согласился. Жуя бутерброд и шумно прихлебывая сок (это он специально, действовал на нервы), он заявил:

– Олли – нормальный парень, Кудрявая дело говорит.

Рас нахмурился:

– Сомнительно звучит… хотя я с ним даже не встречался, вам виднее.

– Считай, что тебе повезло, – с загадочной улыбочкой вступил в разговор Алекс. Я знала его достаточно, чтобы понять: сейчас нам придется напрягать мозги. – Поговори ты с Олли, тоже пел бы ему дифирамбы.

– Парень настолько хорош?

– Не в этом дело.

– Олли – хороший человек, который многое пережил, – нахмурилась я. – Вы понятия не имеете, как ему было плохо, как тяжело. Но он держится и…

– Повтори, что он хороший, – закатил глаза Алекс.

– Хороший.

– Нормальный, – подтвердил Воин. – Раньше я с ним по душам не болтал, но вчера мы перекинулись парой слов. Псих, ты чего на парня взъелся? Конечно, мы все понимаем, с головой у тебя не все хорошо, но парень-то тебе чем насолил? – Мартин ткнул недоеденным бутербродом в сторону Алекса, но сообразил, что находится слишком от него далеко. Подумав, запустил в парня яблоком.

Алекс ловко увернулся от летящего фрукта.

– Только утро – а уже так весело.

– Тебе одному, как обычно.

– Я вообще ничего не понимаю, – пожаловался Рас.

– Меньше надо было спать! – теперь яблоко полетело в Арастана.

– Мартин! – рявкнула я. – Оставь его в покое!

– Кудрявая, вот только не изображай из себя разъяренную мамашу! Психа ты защищать не кинулась, только хрустального Расика. Но знаешь, что? Если мы все сейчас примемся жалеть бедняжку, будет только хуже. А так он бысрее придет в себя и включится в процесс, вернется к Змеенике, и все будут счастливы. Кроме тебя, ты у нас обожаешь страдать и всех защищать… зачем-то.

– Предлагаю вернуться к бармену, – напомнил Алекс.

– Опять? Альмар и так допрашивает его так часто, что бедняга наверняка думает, что она на него запала. Мы с ним все уже выяснили, разве нет?

– Милана и ее делишки – куда интереснее, – согласилась я. – И Адам.

– Может, выслушаем Алекса? – робко вклинился Рас, за что получил еще один бросок яблоком.

– Мартин!

И яблоко полетело в меня.

– А что? – Воин поиграл бровями. – Никакого особого отношения.

– Замечательный бросок, – серьезно заявил Алекс. – А теперь давайте вспомним, как наш дорогой Ароктийский отзывался о бармене раньше – как минимум без большой любви. А еще, сам же Мартин сообщил, что раньше с Олли не разговаривал, если дело не касалось подачи выпивки и прочих услуг. Я прав?

– Ты – уныл!

– Я прав. Но вдруг такая перемена. Интересно, выходит. И другое дело Таната, она встретила Олли еще в вечер приезда. И тоже прониклась к нему доверием, даже с удовольствием разрешила присутствовать при допросе спасенной девушки. И легко его отпустила, заявив… как вы думаете, что? Олли такой…

– Хороший! – в унисон закончили мы.

– Это странно, – нахмурился Рас.

– Странно, – согласился даже Воин. – Когда ты все так рассказал… Кудрявой промыли мозги?

– Скорее вам обоим.

– Нет! Нет, нет! Я бы это заметил, Псих. Забыл, кто я?

– Олли не использовал магию.

– У него тоже есть дар, – заключила я, удивляясь, как могла пропустить что-то столь очевидное. – Олли такой же, как и мы все. Одаренный.

Мой вывод вызвал улыбку у Алекса и шок у остальных парней. Дальше больше – перебивая друг друга, мы начали строить теории и предположения: Олли терроризирует город, прикидываясь милейшим парнем? Более того, заставляя всех в это верить? Это он убил свою невесту? Это он отправил на тот свет остальных? Это он – морской монстр?

Порой мы перегибали палку, и я все равно не могла поверить в его вину. Но теперь все, что касается Олли, под вопросом. Потому что как рассчитывать на собственный разум, если многое бармен мне внушил? Теперь я вспомнила, как часто Олли трогал меня за руку, напоминал, что ему можно верить и что с ним я в безопасности. А на деле он последовал за мной в подворотню в тот вечер, когда столкнулась с Мартином. Олли интересовался мной, приглядывал.

С другой стороны, он провожал меня до дома. И вчера рассказал о себе, хотя мог этого не делать. Или не мог? Мы не знаем, как работает его дар, и что это вообще такое. Внушение, убеждение, или он просто «подправляет» впечатления? Но очевидно, у возможностей Олли есть границы.

С этим согласился и Алекс.

– Не будем увлекаться. Пока Олли – такой же подозреваемый, как и любой другой житель Гезелькрооса. Просто очень одаренный подозреваемый.

– Но семья Миланы погибла вскоре после того, как нашли его невесту…

– Если девушек погибло много, это ничего не доказывает.

– Ну не скажи, – уперся Воин.

Но Алекс спором не заинтересовался, предпочел сменить тему:

– Кстати, о девушках: пора поговорить со следователем. Пора старику тряхнуть стариной и заняться работой.

– Было бы, что вытрясти, – буркнул Воин.

– Отлично. Рас, ты сегодня как?

– С Лидией я не останусь, – не без ужаса ответил тот.

– Отлично. Тогда вы с Танатой прогуляетесь до «Багровой Скалы» и побеседуете с пожилой парой, которая нашла Кроосов. Вчера я узнал, что они вернулись, охраняют дом. В прошлый раз мы с Никой застали одного мужчину, а он отмалчивался. Может, его жена будет пообщительнее?

– А вы что будете делать? – поинтересовалась я, с недоумением глядя на пару Воин-Псих. Обычно они предпочитали держаться друг от друга подальше: Алекса раздражал нескончаемый словесный поток Мартина, а последнего Псих нервировал.

– За нами следователь и личность убитой.

– Надеешься на успех?

Алекс не ответил, хотя мой вопрос прекрасно слышал.

– Какой уж успех! – подхватил Воин. – Старик словно родственник Лидии, честное слово! Я был в шоке, когда он не мог вспомнить, кто я такой, но потом понял: пусть лучше не помнит, чем начинает причитать…

– Постарайтесь не довести старика до сердечного приступа, договорились?

– Постарайся не совать Видящему в руки опасные артефакты, договорились? – передразнил Воин.

Парни покинули дом первыми, мы с Расом предпочли одеться потеплее. На улице холодало с каждым новым днем, а небо серело все больше. Казалось, надвигается гроза, но ничего не происходило. В Гезелькроосе все спокойно: мрачно, сыро, темно и безнадежно.