Тайна закрытого королевства

17

— Нафиг подвиги, валим! — заорала Слава, когда, выйдя из перехода, мы очутились в пекле.

Причем, как образно, так и вполне себе реально. Вокруг бушевало пламя, слышны были крики и проклятья, шел бой. В который мы, естественно, ввязались, не понятно зачем, но мы ввязались.

— Чувствую себя светлым, это они альтруизмом и самопожертвованием страдают, может это у меня от бабушки? — с надеждой спросил брат, отрубывая голову твари, что прыгнула на него сверху.

Он прав: любой темный на нашем месте, сначала проведет разведку и только потом ввяжется в бой, если это будет выгодно, ведь мы, темные, всегда ищем выгоду. А вот мы с братом все-таки неправильные, а Славе деваться некуда. Именно поэтому мы деремся посреди огня с тварями, которые выпрыгивают на нас, пытаясь пробиться к защитникам этой заставы, которая подверглась нападению.

— О, здоров, темные! — рядом с нами спрыгнул Родан и мгновенно отрубил твари голову огромным топором, че-то он сильно здоровый, — И как я тебе? — увидел, что смотрю на него, поиграл мышцами, похабно улыбнулся и даже подмигнул, смертник. Захотелось стукнуть в лоб, причем, даже не знаю кого, его или все же себя.

— Родан, вы что, решили повеселиться? — брат провел серию ударов и уклонений, чтобы, запрыгнув за спину очередного монстра, обезглавить его.

— Да эти часа два назад полезли из-под земли, наши сразу и не поняли, как такое возможно, а уже потом передали, что им нужна помощь. Вот мы с мужиками и примчались на помощь, — он был подозрительно доволен и улыбчив и что-то странно дерется, больше красуется.

— А прорыв единичный? — как-то очень напряженно спросил Алан, даже чуть приостановил бой. Удерживая противника на расстоянии.

Родан сразу не ответил, посмотрел недоуменно, мол, естественно, один, у нас по правилам один разрыв раз в неделю, что за шутки, кто будет нарушать правила. А потом как заорет:

— Сом, проверь связь, это единственный прорыв?

Мы со Славой дрались рядом, прикрывая спину друг друга, а ведь совсем недавно я бы ей свою спину не открыла. Клятва… Если бы не она, Слава бы давно ушла, наверное, стоит сказать ей, чтобы она ушла, если хочет, то были мысли в фоне.

— Еще три прорыва! — крик откуда-то слева и рядом со мной двое мужчин грязно выругались.

— Надо заканчивать здесь! — командует Алан и начинает ускоряться, тесня тварей, а мое зверье ему в этом активно помогает, ууу, монстры кровожадные. Хммм, причем, что одни, что вторые, блин, они и так все монстры. Так, мысли в сторону, все внимание на бой.

Бой длился по моим внутренним ощущениям еще минут двадцать, а после не осталось не одного живого монстра, мое зверье не в счет — они герои и помощники! Именно это я им и сказала, когда гладила, стараясь не содрогаться от вида кровавых пастей.

— Вас надо помыть, — заключила я, но времени не было, Алан строил новый переход.

— Я с вами, — сурово проговорил здоровяк, крепко сжимая топор, это правильно, а то, если он такую махину уронит, ногу точно отобьет.

— Точных координат нет, — брат злится, пытаясь выстроить переход четко к месту заставы, а не в близлежащее свободное, — пойдем по направлению, — решает он, а у меня звоночком зазвенела интуиция, плохой план.

Вот только думать времени не было, он открыл переход, и мы все рванули туда, ой зря…

— Что за? — приличных слов нет…

— Ну, блин, Алан! — это Слава возмущается, пытаясь что-то разглядеть в кромешной мгле, просто магия тут не действует, и энергию призвать не получается.

— Мда, как-то все не совсем так получилось… — тем временем шепчет брат, пытаясь осознать, куда мы угодили по его милости.

— Знаешь, братик, даже белки-летяги умеют планировать, но не ты! — рычу на него, просто это же надо было рвануть по направлению координат, не получив отклика, и как выход, мы в магической аномалии…

— Зажги огонек, — просит Слава, ёрзая рядом со мной.

Огонь зажег Родан, мы же, оказывается, стоим все впритык друг к другу, а над нашими головами Великан, а под ногами у меня Пушок. Так вот, огонь высветил наши лица и пространство вокруг, максимум сантиметров пятьдесят, но этого было достаточно, чтобы ужаснуться. Великан резко дунул на огонек, и мы опять в темноте.

— Верно мыслишь, товарищ, — срывающимся голосом шепчет брат и гулко сглатывает.

Просто вокруг нас морды разной степени страшности и глаза красные, пылающие явно гастрономическим интересом.

— Я привык встречать опасность лицом к лицу, — басит Родан, очень хочется шикнуть ему, чтобы он сам и валил эту опасность на себя отвлекать, но страшно рот открыть.

— Так ты тогда повернись, а то ты пока опасность задом встречаешь, а это явно не комильфо, — брат явно все это время пытается найти путь, чтобы отсюда свалить, вот только мы как были в зоне магической аномалии, так и остаемся здесь, — потоки не чувствуешь? — шепчет он мне, и я машу головой, потом до меня доходит, что он ничего не видит, поэтому шепотом отвечаю отрицательно.

— Ухнем, — рычит этот пришибленный, в этот раз не брат, а Родан — и разворачивается к монстрам, которые нас окружают.

Правда, мое зверье не дремлет и явно склонно мыслить, как мы, то бишь нефиг нарываться, еще успеется, поэтому Великан его резко разворачивает обратно еще и лапой придавливает. Все это я вижу, потому что вокруг разливается бледное освещение, и что-то это не к добру.

— Сейчас нас будут жрать, вон даже свет включили, чтобы лучше было видно с чего начать, — ворчит Слава, — так и знай, я тебе этого не прощу! — это она уже моему брату.

— Ой, если меня жрать начнут, я сам себе этого не прощу!

— Мамочки, — ой, а кто это так пискляво визжит, стоило подумать и пришлось захлопнуть рот, оказывается, это я так противно попискиваю.

— Нет, это дедушка! — пришел ответ, а дальше очень стремный смех, вот как во всех книгах, когда сумасшедшие злодеи хохочут. — Нет, Васька, ты погляди, как орут, прям загляденье, музыка для моих ушей. Сначала лезут, куда не просят, а потом орать начинают, что больные.

Орать я перестала и даже брата пнула в бок, чтобы тоже не усердствовал, на что он на меня шикнул, что я ему стресс мешаю сбрасывать и ломаю малину «дедушке».

— Дедушка, а эти ваши? — Слава, пока мы с братом пикировались, решила поговорить с нашим оппонентом, кивнула на толпившихся вокруг.

— Мои, и эти мои и те что ваши тоже мои. Да, дубина? — на это обращение мой Великан ворчит и голову вниз опускает, не поняла…

— Извините за нескромный вопрос, а вы планируете отдать им команду нас есть или все же есть шанс, что мы останемся целы и невредимы? — я прямо Славу зауважала, это же надо: как ее коробит, а речи вежливые ведет.

— Мои друзья человечиной не питаются, так что, милочка, не несите чушь, никто вас есть не собирался, — батюшки, прям оскорбленная невинность, — Вот попугать — это да. Васька, поднажми свет, а то глаза выколят, пока дойдут. А вы не стойте, топайте, — после слов «дедушки», зверье расступилось и по живому коридору нам предлагалось идти за дедком впереди, замыкал нашу процессию огромный гориллообразный монстр.

Что я могу сказать, идти вдоль цепочки монстров, которые на тебя не кидаются, но издеваются, еще то приятное ощущение. И пусть мне что угодно говорят, я вам точно скажу, они издевались. Резкие типа выпады, взмах лапой, чтобы почесать голову, клацанье зубами, рассматривание своих когтей и многое другое. Я к концу этого милого «коридора» думала: или поседею, или тик заработаю.

— Вы как хотите, но меня это спасенье мира задаром сильно напрягает, я хочу оплачиваемый больничный, и за вредность доплаты. У меня вот седая волосинка появилась, а я еще молода! — когда тебе шепотом кричат, это даже интересно.

— Э, как тебя, Славка, разобрало, но мысль правильная. Мы потом обязательно стребуем со всех на маленькие радости в большом номинале, — я вот даже ничего не сказала этим двоим, я вообще говорить не могла, у меня тут глаз дёргается и состояние почти нестояния.

— Ну все, болезные, мы пришли, — дед зашел в комнату, свернув из коридора, а пройдя через дверь, мы попали в жилое помещение, — а теперь четко и по существу: что вы забыли на моей территории! — из его голоса исчез сарказм и улыбка, сейчас мы смотрели не на «дедушку», а на пожилого мужчину. И пусть все так же он был не сильно высок, но коренастый, с седой головой, морщинистым лицом, но умными и совсем не блеклыми глазами. Теперь в нем ощущалась сила прожитых лет.