Тайна закрытого королевства

24

Когда Тимьян обещал, что будет интересно, пусть и не особо красиво или, точнее, непривычно красиво, он лукавил. Это было что-то невероятное, поистине ужасно прекрасное, завораживающее кровь. Мы прошли несколько коридоров, опустились глубже и вышли в огромном пещерном зале, откуда тянуло жаром.

— Мамочки, — непроизвольно пискнула я и сделала маленький шажок назад, сразу же уперлась в идущего за мной мужчину.

— Не бойся, — он сказал это где-то у меня над головой, потревожив волосы своим дыханием.

И если волосы на голове отреагировали как положено, то волоски на руках совсем уж не к месту, или это их мурашки потревожили, которые ровным строем помчались по всему телу в торжественный обход.

— Когда-то это был бальный зал нашего дворца и, если присмотришься, ты увидишь сохранившиеся остатки фресок, что некогда украшали его стены, — я как бы о другом думала, как бы половчее прибить мурашек, что так споро маршируют и уже на третий круг зашли, пришлось отвлечься от познания себя и посмотреть в ту сторону, куда указывает такой волнующий мужчина.

Присмотревшись, действительно увидела то, на что указывал мой спутник, потом поняла, что мы стоим на балконе, некогда опоясывающем этот огромный зал.

— Были времена, когда в этом зале танцевали сотни пар, влюблялись, договаривались о браке и рушили семьи, когда же трагедия обрушилась на наш народ, дворец стал эпицентром всего действия. Его погребли в гору, на это ушла вся магия, которой обладал наш король, последний король. Это место как рана, всегда кровоточит, всегда неспокойно.

Роль крови здесь играла лава, что струилась из пола, поднимаясь и застывая в причудливых формах, чтобы через какое-то время снова начать двигаться. По всем законам это было невозможно, ведь тогда получается, мы находимся внутри активного вулкана, но это ведь не так? Правда?

— Это вулкан? — голос у меня был как у комара, такой же писклявый, противный и надоедливый, надоел он в первую очередь мне самой, поэтому горло я прочистила.

— Не совсем, про этот феномен лучше расскажет магистр, я не совсем силен в этом направлении магии, — ух ты, мужчина признается, что он не идеален и не всезнающ, я посмотрела на него с интересом, он же, не замечая моего такого интереса, изучал открывшуюся нам картину, — если я правильно помню, в момент, когда король пытался сдержать наплыв тварей, он силу портала зациклил и вложил внутрь, надеясь, таким образом повернуть портал вспять или хотя бы закрыть его. Но реакция пошла неконтролируемая и портал не закрылся полностью, он как будто затянулся, а вся энергия ударила в точку, где находился сам эпицентр, затягивая дворец как в зыбучие пески. А дальше почему-то точка соприкасания миров переместилась, в этом скорее всего виновато движение миров, но остаточная энергия осталась. Она изменила все здесь, она странно действует на окружающие предметы, а то излучение что идет из мира, сцепленного с нашим, меняет людей этой земли, делая их похожими на тварей того мира.

— Или обитателей, — тихо проговорила, изучая цветок из лавы, что недалеко от нас распускался.

— Мы пытались контактировать, предполагая, что это могут быть оборотни, но эта теория не подтвердилась, когда нам удалось захватить одного из разумных представителей того мира. Они отдалённо похожи на нас внешне и их задача — это захват территории, в том мире слишком мало места и ресурсов, наш же мир полон как магической энергии, так и ресурса для питания и размножения, — я поперхнулась не заданным вопросом, мрачненько то как, — высчитав направление потока магии, ее аномальное блуждающее исчезновение и скорость вырождения нашего народа не только с физиологической точки зрения, но и с магической, стало понятно, что еще от силы четыре десятка лет и магии начнет не хватать, перестанут рождаться магически одаренные дети, потоки будут чахнуть, а после магия исчезнет из нашего мира. Тот мир пьет нас, а как только мы перестанем сопротивляться, удерживая заслон, то они смогут попасть сюда без проблем, а значит, наш мир будет повержен. Но это не объяснить ни темным, ни светлым, одни считают, что это их не коснется, другие называют слишком высокую плату за спасенье, стать рабами в родном мире или же рабами для пришедших. Какая разница? — он наконец посмотрел на меня, просто все это он рассказывал, изучая зал, а теперь глядя друг другу в глаза. Мне было не по себе.

— Что тебе ответить? Я ненавижу рабство в любых его проявлениях, что для меня, как для темной, неприемлемо склоняться перед кем-то, а как для светлой порабощать — также не выход. Что я бы не смогла жить рабой, лучше умереть свободной, даже в борьбе за эту свободу, чем так жить.

— Вот и мы решили все сделать своими силами. Наш народ сильный, когда-нибудь мы возродим наше королевство, пусть не для себя, для детей наших детей. Поэтому если вы захотите помешать, просто знайте, это невозможно, вас не пощадят, — очарование момента пропало, до этого мне казалось, что мы несемся, навстречу друг другу, оказалось, я несусь навстречу стене и припечатало меня в нее конкретно.

— Но как бы не было это прискорбно, я всегда думал, что личное ничто по сравнению с теми, за кого я несу ответственность. Сейчас же я сомневаюсь в первую очередь в себе, — он криво хмыкнул, я же продолжила стоять не шевелясь, еще решит прямо тут начать убирать неугодных, — я не позволю, чтобы ты пострадала, поэтому мне проще отправить тебя в безопасное место, но, видимо, меня наказали свыше, потому что, если я попытаюсь тебя отправить в это самое безопасное место, ты сделаешь все, что угодно лишь бы вернуться и отомстить. И мы вернулись к тому, с чего я начал разговор. Как мне спасти свой народ и не дать в этой войне погибнуть тебе? И при этом не оказаться с тобой по разные стороны этой бойни? — он коснулся моего лица пальцами, а я вздрогнула всем телом и почему-то сглотнула, — мое наваждение, с первой минуты, когда я увидел тебя лежащей на кровати, всю в ранах, умирающую. Уже тогда я знал, что спасу тебя, чтобы эта сумасшедшая не попросила, — как он о прабабке — то нелестно, мысль такая неуместная, что даже определение ей не дашь, — мне нечего тебе предложить, истинной аристократке, ты достойна всего самого наилучшего, а не пещеры вечных проблем, толпы оборотней и меня в роли мужа…

Вот пока он не договорился в своих признаниях до всяких глупостей, я поступила как настоящая женщина, не важно темная она или светлая. Маленький шаг к нему и мои губы накрыли его, не давая сказать словам, которые могут повиснуть между нами и разделить навсегда. Если честно, я не думала в этот момент, вот совершенно, и впервые не дала себе времени на анализ и структурирование данных, просто с головой нырнула в свои желания и ощущения.

Я хотела этого поцелуя давно, если честно признаться, с того момента, когда пришла в сознание, а этот невероятный мужчина переливал мне кровь и шептал, что я должна держаться. Когда он гладил меня по голове, пока мое тело избавлялось от яда, как укрывал и укачивал на руках. Я, пожалуй, никогда ему не признаюсь, что была в сознании и слышала все его признания мне. И мимолетные поцелуи в волосы и прощальный в губы. В этом всем было только одно, я не знала, как он выглядел, разум тогда в сознание пришел, а вот тело не повиновалось мне, и я не смогла открыть глаза, их я открыла, когда мы прощались. Но так и не поняла, какой он. Тот, который так трепетно и трогательно заботился, тот в кого я влюбилась, не видя.

Наверное, это истина — женщина влюбляется в отношение к себе. И сейчас, когда увидела его тут и пообщалась, поняла, что влюбилась не зря. Поэтому все разговоры про истинную аристократку, да где он ее видел? Девочка — сорванец, та, которая всегда играла с братом, дружила с обычными не аристократичными детьми, та, что выбрала призванием спасение животных, что для таких родовитых, как моя семья, просто преступление. Нет, наверное, я истинная внучка своей бабушки, которая не побоялась и пошла за зовом своего сердца, истинная дочь своей матери, которая, если решила, то ляжет костьми, но добьётся своего. А сейчас, как никогда, раньше я поняла, я хочу этого мужчину сейчас и навсегда. Так что он может говорить, что хочет, но я, как темная, свое не отдам, а как светлая, создам видимость того, что это он меня выбрал и он добился. В общем, как не крути, а любая женщина само коварство, и не важно, какая в ее жилах магическая энергия.

Много раз целовалась с Димитрием, и мне казалось, я никогда не смогу так трепетать и так таять, как от его первых поцелуев, что мне никогда больше ни один мужчина не вскружит голову, как не крути, первая юношеская любовь позади. Как не грустно было признаваться, но с Димитрием я не горела, там была щенячья нежность и воспетый романтизм, сейчас же я пылала. Мне казалось, я стою посреди этого странного парка цветов из лавы и сама становлюсь лавой, которая тает в руках этого невероятного мужчины. Который, к слову только миг дал почувствовать мне, что это моя инициатива и мое решение поцеловать его, а дальше нет, дальше он был тем, кто управляет всем.

— Я же не отпущу, Мика, просто не смогу, — шептал он в перерывах между поцелуями, обсыпая мое лицо поцелуями, очень хотелось буркнуть, что его никто и не просит, но я поступала мудрее, тянулась за следующей порцией поцелуев.

Не знаю, сколько времени мы так самозабвенно целовались, пытаясь напиться друг другом, но когда пауза появилась и он, прислонившись к моему лбу своим просто смотрел в глаза, решила таки определить и структурировать, что между нами произошло.

— Я помогу вскрыть купол и закрыть переход, даже если ты будешь против, я ради этого сюда пришла, и я не позволю Империи с помощью меня или моих близких попытаться нажиться на вашем горе, я тебе это обещаю.

— Моя маленькая и такая отважная, ваши правители слишком умны и хитры и что самое грустное, очень жестоки, в своих стремлениях они не заметят ни тебя, ни кого-то другого.

— Значит, меня так и не найдут, а подтвердят, что я погибла, — не дав договорить ему, просто сообщила идеальную версию развития событий.

— И ты будешь жить тут, без всех удобств? — он улыбался провокационно и я тоже хитро улыбнулась.

— Ну, ты же построишь нам маленький домик с душем и кухней? — я улыбалась, сдерживая какой-то иррационально счастливый смех.

— Обязательно построю тебе домик. Уверена, что не пожалеешь? Тут вокруг все с двумя ипостасями и соответственно общество специфическое.

— И ты? — задала вопрос, и даже дыхание задержала.

— Пусть это останется маленькой интригой, — он лучился, видимо, как и я счастьем, прыснула от смеха, ничего себе маленькая интрига, он же вон какой крупный, но расспрашивать не стала, какая разница.

— Я, конечно, не хочу вам мешать, хотя я с этим сюда и заявился, сестрица, ты же представляешь, как будут выглядеть мои племяшки, если их папа может периодически выть на луну, ну, или по другому развлекаться, — захотелось одного родственника… женить, чтоб людям не мешал!

— Они будут выглядеть счастливыми, — спокойно ответила, по-прежнему глядя в глаза своему мужчине, а вот то, что он, видимо, напрягся, ожидая совсем других моих слов, печально, но не критично, будем исправлять! И внушать, что я его уже люблю и не важно, если у него вырастет хвост.

— А, ну если счастливыми, то добро пожаловать в семью, с тещей ты уже знаком и уже почти любим, от бабки еще отхватишь, а я всегда протяну руку помощи, но, если сестра пожалуется, ты протянешь ноги.

— Да прабабушка будет в шоке, — я засмеялась, представляя всю абсурдность ситуации, вот это, я понимаю, генеалогическое дерево будет у будущих детей.

— Чур, говорить при мне, я все хочу увидеть лично и запечатлеть! — брат лучился оптимизмом и, по-моему, радовался, что сдаст меня с больной головы на здоровую.

— А как же ваш отец и его разрешение на брак? — Тимьян продолжал улыбаться, глядя только на меня, хотя вопрос задавал нам.

— Ой, да ему что, один минус к внукам так просто в гости не сходишь, хотя мы тут подшаманим и все будет нормально. А остальное, — дальше мы с братом сказали хором, — вам выбирать и вам жить!

— Раз мне не требуется разрешение твоих родителей, пусть это бы и не сыграло роли, — вот так поворот, — Микаэла, пойдешь ли ты по жизни со мной за руку, куда бы не свернула наша дорога? — ритуальные слова, которые я так ждала от одного мужчины, но слышу от другого, того, оказывается, кого люблю.

— Да! — я не кокетка и в такой момент пытаться играть чувствами или делать глупые паузы не собираюсь, наша дальнейшая жизнь, и правда, начнется с этого момента и пусть он будет яркий и твердый как алмаз, а не обычный дешевый камушек!

— Я сейчас разревусь, какой сентиментальный момент, мама обзавидуется, что я все это видел, а она нет. Хотя, — с этими словами мой дурашливый брат активировал амулет и передал все эмоции, что испытывает сам и какие испытываю я, нашим родным, а раз передавал осознано, то они увидят ту картину, что видит сейчас Алан.

Мы с Тимьяном, а позади нас цветы из лавы в темной пещере с элементами былого величия.

— Что-то мне кажется, мама все может понять не совсем так, как надо, все-таки задний фон подкачал, — брат трансляцию прекратил и насвистывая пошел прочь, напоследок бросив, — вы тут не задерживайтесь, там магистр речь толкнуть хочет.

— Мика, это какое-то сумасшествие, я думал, что никогда не встречу тебя, это так странно, вокруг разруха, будущее такое зыбкое, а я счастлив, здесь и сейчас, — он опять улыбнулся и потянулся за очередной порцией поцелуев, что-то мы увлеклись.

— Серьезно, там вас все ждут! — голос брата звучал из далека.

— Бесит! — честно призналась и отстранившись потянула своего жениха в сторону выхода, — А как быть с кольцом и моим недобитым женихом?

— Добью, — спокойно пообещал этот невероятный, и я сразу поверила, все-таки добьёт.

Он вел, крепко держа меня за руку, и я почему-то четко знала, что так будет всегда, спокойно, надежно и очень тепло.