Тайна замка Морунген

Глава 9 Таинственный незнакомец

То, что незнакомец прибыл из столицы, было ясно с первого взгляда. Передо мной стоял господин лет тридцати, приятной наружности, среднего роста. Одетый небогато, но с большим вкусом и не на последние гроши. Дорожный фрак сидел на нем без единой морщинки, сапоги блестели, а узел на галстуке поражал сложностью. Темные волосы были аккуратно причесаны и напомажены, синие глаза смотрели открыто и с любопытством. Однако в уголках губ и сдвинутых бровях незнакомца чувствовалось легкое напряжение.

— О, я в курсе, что это замок Морунген! — он вновь огляделся и повел плечами, как от озноба. — Я даже знаю, кто такой мастер Жакемар. Уйму лет потратил на изучение его биографии и наследия. Изумительно любопытный персонаж был старый мастер! Он мой кумир и моя навязчивая идея. Да я, можно сказать, бредил Жакемаром и его механическими загадками.

Трудно было понять, серьезно он говорит или шутит. Я склонялась ко второму, потому что на его губах появилась кривая ухмылка. Незнакомец продолжил:

— Вот поэтому я напросился ехать сюда, как только узнал, где наша контора будет проворачивать свое дельце. Вы, должно быть, Майя Вайс?

— Да кто вы такой?! И откуда меня знаете?

— Меня зовут Гаспар Тейфель, — странный гость неловко покрутил шляпу в руках. — Я служу в концерне — он на миг замялся, словно припоминая, а потом процитировал — «Северные королевские стальные дороги». Улаживаю разные щекотливые вопросы с партнерами, акционерами и владельцами земель, на которых протянутся нити наших рельсов. Вот, приехал сюда по приглашению барона фон Морунген обсудить разные темные делишки, — он лукаво подмигнул.

Я смотрела на него настороженно.

— А ваше имя я знаю, потому что у меня для вас письмо. От мастера Ульриха Кланца. Он немало помог мне в моих исследованиях. Я историк-любитель. Мастер Жакемар и его наследие — мой конек. Поэтому у меня нашлась двойная причина приехать сюда. Первая — служебная. Я привез для князя и наместника пачки бумаг. А вторая причина — мое неуемное любопытство.

— Давайте сюда письмо, — я протянула руку.

— Извольте.

Он порылся во внутреннем кармане фрака и достал конверт, надписанный хорошо знакомым мне почерком.

— Прошу, госпожа Вайс, проведите меня к барону. Меня задержали дела в Шваленберге, поэтому я припозднился. Приехал, еле нашел на конюшне живую душу — какого-то молодого наглеца. Парень посоветовал смело заходить в парадную дверь. Как понимаю, прибыли гости и все слуги заняты с ними? Хм, у вас тут будет весело! Повезло мне, что удалось попасть сюда в такое время.

Он болтал как по писаному, при этом его глаза смотрели на меня оценивающе и серьезно, а пальцы мяли поля шляпы.

— Идемте, провожу вас к барону или мажордому, — сухо сказала я.

Гаспар Тейфель вызвал у меня смешанные чувства. Мне понравилась его приятная внешность и располагающие манеры. В то же время его одержимость мастером Жакемаром вызывала неприятное удивление. Да и знакомство с Кланцем тоже как-то настораживало. Как и его слишком внимательный взгляд, как и легкая нервозность…

Ох и темная лошадка, этот Гаспар Тейфель… уж не сам ли знаменитый вор Горностай к нам пожаловал в этом новомодном сюртуке и шляпе?

Я критически посмотрела на Гаспара. Он истолковал мой взгляд верно.

— Вы не подумайте, я не псих и не преступник, — улыбнулся он, как мне показалось — искренне. — Барон меня ждет. Он старый солдат, умный и подозрительный, и не стал бы приглашать к себе кого попало, верно? Меня многие знают, что в столице, что в провинции. Надеюсь, письмо от мастера Кланца станет рекомендацией для вас. Я не прочь подружиться с вами, госпожа Вайс. Мне кажется, у нас есть общие интересы.

— Со всем уважением, это несколько самоуверенно с вашей стороны — говорить о дружбе после минуты знакомства, — ответила я невежливо. В моем теперешнем настроении я не жаждала заводить новых друзей, и уж тем более не стремилась флиртовать.

— Виноват, простите, — он покаянно развел руками и больше не делал попыток подобрать ко мне ключик.

Я отвела его на второй этаж и там передала мажордому. Господин Отмар увел запоздавшего гостя к барону, а я отправилась проведать госпожу Шварц. Шла через самые безлюдные переходы, чтобы не наткнуться ни на кого из гостей.

Письмо от мастера Кланца жгло карман. Тяжесть конверта намекала, что мастер не ограничился парой строк с приветами. Как ни велик был соблазн ознакомиться с содержимым, делать этого я пока не стала: помнила, как рассердился барон, когда узнал, что я столковалась со старым мастером за его спиной.

Госпожу Шварц я нашла за чтением молитвенника, одетой к выходу.

— Ну? Как мне доложили, развеселая компания уже тут? — спросила она, не поднимая глаз от книги.

— Да, гости прибыли. Им передали, что вам нездоровится и вы не можете приветствовать их, как подобает хозяйке.

Она нетерпеливо махнула ладонью.

— Выйти все равно придется. Я спущусь к обеду. Как они вам, Майя? Эти… девицы?

— Красивые, — я безразлично пожала плечами.

— Ну еще бы, — в ее голосе звучало отвращение, и это принесло мне некоторое удовлетворение. Не у меня одной затея с невестами вызывает недобрые чувства.

— Буду вас сопровождать. Я ведь теперь ваша компаньонка.

— Как хотите, — сухо ответила она, поднялась и накинула на плечи праздничную кружевную шаль.

«До чего странный прием, — размышляла я по пути. — Всем не по себе, все нервничают, все огорчены. Госпожа Шварц. Юные гостьи. Подозрительный визитер Гаспар Тейфель. Я… Полковник? Расстроен ли полковник?»

Увы, даже мой дар не мог мне этого подсказать.

Хозяин дома и новоприбывшие коротали время до обеда в малой гостиной. Эта комната была типичной для замка Морунген, но все же более уютной, чем остальные его помещения. Имелась в этом и моя заслуга. Уж я постаралась, чтобы горничные привели ее в божеский вид.

Здесь стояла старая, но крепкая мебель, благородное дерево оттеняли бархатные портьеры изумрудного цвета и кресла с обивкой в тон.

Стены украшала цветочная резьба с медными вставками. Но стоит приглядеться, и понимаешь, что у каменных роз вместо соцветий — черепа. Как только заметишь эту деталь, словно прозреваешь и видишь, что резчик исхитрился спрятать в узоре и многое другое. Например, безобразные рожицы кобольдов. Они открывались только с определенного угла, а иначе маскировались под листья.

Помнится, однажды я полдня провела, водя носом вдоль стены в поисках новых сюрпризов.

Именно этим и был занят генерал-дипломат Зебальд Вундерлих и его дочь. Когда мы появились в гостиной, они таращились куда-то под потолок и обменивались короткими репликами.

Голос у генерала был сиплый и неприятный, а его дочь выговаривала слова грубо, как торговка. Заметив спрятанный в орнамент медный череп, она поддела его указательным пальцем и дернула. Не получив результата, беззвучно чертыхнулась и огляделась с дерзким видом.

В гостиной было немало и других диковин, например, винный шкафчик с механическим замком-головоломкой, и зеркало на стене, которое отражало не стоящего перед ним, а полутемный дальний угол гостиной (госпожа Шварц как-то рассказала, что там порой появляется привидение, но увидеть его можно, если только смотреть в это самое зеркало).

Гости с любопытством изучали обстановку, перебрасывались негромкими репликами, как бывает в компании малознакомых людей.

Полковник, великолепный в своем парадном мундире, представил мать и назвал мое имя. Прозвучали принятые в таких случаях слова. Княгиня и ее муж затеяли светский разговор ни о чем. Госпожа Шварц держалась холодно, но немного оттаяла, когда к ней подошла вчерашняя монастырская воспитанница Бианка и передала приветы от настоятельницы.

Мать барона начала расспрашивать о том, что изменилось в монастыре за эти годы, Бианка неторопливо рассказывала, я изучала Бианку. Ростом и правильными, крупноватыми чертами лица она походила на северянку, была хорошо сложена, держалась скромно, но с большим достоинством.

Дорожное платье она сменила на другое, точно такого же монашеского покроя. Рукава длинные, шея закрыта до подбородка, волосы убраны под чепец. Четырехугольный амулет на ее груди оказался мощевиком — коробочкой, в которой принято носить кусочки мощей святых. Бианка часто касалась его длинными пальцами. Видя этот благочестивый жест, госпожа Шварц теплела к Бианке с каждой минутой.

Я внимательнее посмотрела на ее кисти и запястья — мне было привычно судить людей по их рукам и жестам. И решила, что Бианка — девушка с характером. Взволнована, но скрывает волнение изо всех сил.

Странно, что отец не велел ей одеться иначе, чтобы показать товар лицом. Видимо, понадеялся, что скромность и природная красота больше придутся по вкусу видавшему виды вояке.

Я тихо удалилась в угол (в тот самый, где водился призрак) и села на стул, как полагается скромной компаньонке, когда она не нужна своей госпоже. В этот миг меня прекрасно устраивала эта роль. Моя голова все еще была горячей, и мысли в ней метались мрачные. Я была как в лихорадке.

Все кругом казалось ненастоящим. Словно привиделся этот замок, и те недели, что я в нем провела. И сам Железный полковник. Вот открою сейчас глаза в спальне дома в Ольденбурге, и ужаснусь: приснится же такое…

Странность положения усиливалась тем, что я постоянно ловила на себе чужие взгляды. Попытка остаться незамеченной провалилась. Казалось, всех присутствующих крайне занимала моя особа!

Разговаривая с госпожой Шварц, Бианка фон Гесс поглядывала из-за ее плеча с тревожным интересом. Генерал-дипломат и его дочь уселись бок о бок на кушетку и уставились не меня пристально, не мигая.

Княгиня фон Шваленберг сверкала в мою сторону черными очами из-под прикрытых век. Мое присутствие ее не радовало. А ее мужа, напротив, забавляло: князь подмигнул мне игриво.

Медноволосая вдова Карина Кальбек и вовсе не скрывала своего интереса. Она сидела на кушетке, изящно поигрывая веером, и смотрела открыто и дружелюбно. От ее пламенных волос и огненного платья в комнате как будто делалось светлее, а от ее грудного голоса — теплее на душе. Обаянием Карину природа оделила щедро.

Я осторожно улыбнулась ей, показывая, что заметила ее внимание. Карина приветливо кивнула в ответ.

Загадочный Гаспар Тейфель держался особняком, он стоял возле этажерки с книгами и листал альбом. Однако время от времени и он поднимал глаза и пронзал меня многозначительным взором.

«Да что происходит? — думала я, совершенно сбитая с толку всеобщим вниманием. — У меня что, рога выросли? Или павлиний хвост? Или за моей спиной колышется то самое зеркальное привидение? Что они таращатся, как на диво дивное?»

И тут меня озарило: гостьи знали, кто я! Знали, что я делала для наместника до недавнего времени. Если они имели матримониальные планы в его отношении (конечно, имели, иначе зачем им было сюда являться), то мое присутствие их интригует. Как и состояние механизма в груди их возможного жениха.

Поди, им не терпится поговорить со мной… будут задавать те же самые глупые вопросы, что и дурочки Луция с Ритой: а что там у полковника в груди? Ой, правда, шестеренки, как в часах? И маятник есть? И все время тикает? И днем, и ночью? Ах он бедняжка!

Я возмущенно фыркнула в ответ на свои мысли.

… Или для их интереса есть иное объяснение?

Сам полковник стоял у окна и беседовал с отцом дважды вдовы Карины, советником Ройтлингером. Рука полковника лежала на спинке кушетки, на которой сидела Карина, совсем рядом с ее плечом… Карина прислушивалась к разговору с удовольствием, иногда вставляла реплики и обменивалась взглядами с Августом… кажется, их знакомство прошло успешно.

В гостиной появился мажордом и пригласил господ в зал с часами. Полковник шагнул к матери, собираясь предложить ей руку и проводить к обеду.

Он поднял голову, и секунду смотрел прямо на меня. Я ничего не прочитала в его серых глазах, и это так сильно задело меня, что мне вновь захотелось заплакать.

Я дождалась, когда все выйдут, и только тогда скользнула следом.

Попав в зал, гости опять принялись ахать и шептаться.

Все заняли места, которые умело назначила гостям княгиня. Мое место было на дальнем краю.

Загремели стулья, застучали ножи и вилки. Важный господин Отмар бровями и незаметными жестами указывал лакеям, что делать. Справлялись они неплохо, учитывая, что были набраны из местных. В столице они бы не блистали, но здесь, в глуши, привередничать не приходилось.

Гости больше занимались содержимым тарелок, чем разговорами. Особенно усердно работали вилками советник Ройтлингер, князь Рутард и генерал Вундерлих. Впрочем, генеральская дочь не отставала от мужчин. Аппетит у нее был отменный.

Княгиня усердно исполняла взятую на себя роль и занимала обедающих разговорами. Мало-помалу в зале стало шумно, эхо подхватывало фразы и носило их из угла в угол, добавляя шорохов. Советник Ройтлингер, умильно прищурив подслеповатые глазки, с азартом расспрашивал полковника об охоте в местных лесах.

Вскоре в беседу вступили и прочие. Карина и Роза оказались заядлыми охотницами. Генерал Вундерлих помалкивал, но энергично кивал, сверкая потной лысиной, и работал челюстями. Стоявшее перед ним блюдо с ломтями жареной баранины пустело с каждой минутой, лакей с бутылкой не отходил от его стула.

К еде я не притронулась. Мое раздражение росло, а от досады сделалось горько во рту.

Полковник оказался галантным собеседником. Он говорил неспешно, уверенно своим гулким голосом. Шутил — после его реплик порой раздавался русалочий женский смех и сочный хохоток князя.

А еще меня бесило то, как живо и мило вдовушка Карина интересовалась всем, что было важно для хозяина дома. Она расспрашивала его об истории замка, она умилялась Керберу, который спал под столом. Вспоминала давние кампании, в которых участвовал полковник (оказалось, что ее первый муж одно время служил под его началом).

И всем видом показывала, что беседа с хозяином дома ужасно ее увлекла.

В один короткий момент, когда полковник замолчал, слушая тираду советника, Карина чуть-чуть повернулась и наклонила голову. И я поняла, что она прислушивается к стуку механического сердца! Ее глаза расширились, щеки порозовели. Невозможно представить, что она думала в этот момент. Она была удивлена, но отвращения, кажется, не испытывала.

… В отличие от белокурой Бианки, которая сидела напротив и смотрела на полковника с неприкрытым ужасом. Когда он обращался к ней, она вздрагивала. Но все же и ей было любопытно. Она не отрывала от него глаз.

Увы, я слишком хорошо знала, что страх, смешанный с любопытством, может перерасти в иное чувство. Особенно если она узнает Августа ближе. Его матушку она, кажется, уже очаровала полностью и бесповоротно. Я никогда не была близка с госпожой Шварц, но в этот миг почувствовала себя дважды преданной.

— Госпожа Вайс, вы прочитали письмо от Кланца?

Гаспар Тейфель, мой сосед, решил заговорить со мной.

— Еще нет.

— Вы нелюбопытны.

— Сейчас моя голова занята другим. Прочту вечером, без спешки.

— Вижу, вы чем-то огорчены.

Я, наконец, посмотрела ему в лицо. И отметила, что Гаспар Тейфель не только элегантно одет, но и красив. Занятное сочетание синих глаз и темных волнистых волос. И брови у него густые, почти сросшиеся на переносице. Короткие бакенбарды подрезаны щегольски, уголком. Наверное, он дамский угодник, этот Гаспар Тейфель, историк-любитель, представитель железнодорожного концерна.

— Я не огорчена. Вам показалось. И это в общем-то не ваше дело. Вы довольно назойливы, — ответила я раздраженно.

— Нет, не показалось. Вы точно огорчены, иначе бы не грубили мне. Скажите, госпожа Вайс, каково вам живется в этом замке? Тут очень мрачно. Здесь интересно гостить, но жить постоянно… увольте. У барона, должно быть, железные нервы в придачу к железному сердцу.

— Вы рассказали ему, что близко знакомы с мастером Кланцем?

— Упомянул. Ему это, кажется, не понравилось. Но я вовсе не близкий знакомый Кланца. Он снабжал меня книгами о создателе замка.

— И все же, почему вас так интересует Жакемар?

— Ну, этот персонаж нынче в моде. Однако я не пустоголовый модник. Я тоже имею склонность к изобретательству. Не зря ведь работаю в компании, которая несет прогресс во все уголки королевства. А вы прямолинейны, госпожа Вайс. Задаете вопросы в лоб и не боитесь вызвать недовольство собеседника. Мне это нравится.

Я промолчала. Еще недавно я была совсем не такой. Слово боялась лишнее сказать. Пыталась всем угодить, быть обходительной. И что мне это дало? Ничего хорошего. Отец чуть не заставил пойти замуж за подлеца, а человек, которого я любила, неправильно понял мои чувства и поступил со мной не совсем честно. Может, новая Майя, которой надоели секреты и недомолвки, сможет выцарапать себе чуточку счастья?

Я глянула в сторону полковника и обнаружила, что он смотрит прямо на нас. Точнее, на Гаспара Тейфеля. И выражение лица у него при этом странное. Как будто озадаченное… как будто он силился что-то понять, и никак мог. А потом он посмотрел на меня — как мне показалось, озабоченно.

Вероятно, фантазия разыгралась. С чего бы ему заботиться? У него все хорошо. Вон с каким пылом обратилась к нему красавица Карина, и задала вопрос, и ждет его ответа, мило покусывая нижнюю губу…

Я не могла дождаться, когда смогу уйти к себе. Но сначала нужно было выполнить одно неприятное дело.

После обеда гости условились пойти на прогулку. Все начали подниматься, шумно переговариваться, выходить из-за стола. Я решительно двинулась к полковнику. Он заметил, что я приближаюсь, и остановился.

— Все в порядке, Майя? — спросил он. Теперь я совершенно точно видела в его глазах тревогу. И видела, что Карина Кальбек и Бианка фон Гесс задержались в дверях как бы невзначай.

— Да, — сказала я без улыбки. — Я сделана из прочного материала, не расклеюсь. Сердце у меня эластичное, как каучук. Его не так-то просто разбить. И не сломать, в отличие от вашего. Не беспокойтесь. Я не буду вам досаждать и не буду вешаться на шею. Обещала ведь.

Он покачал головой.

— Вы никогда не сможете мне досаждать, Майя. Я всегда рад вашей компании.

— Отлично, — мой голос был сух. — Значит, остаемся друзьями?

— Надеюсь на это.

— Вот, — я протянула ему письмо. — Это от мастера Кланца. Подумала, что вы захотите первым прочитать это письмо. Раз подозреваете Кланца в разном нехорошем.

Он посмотрел на конверт и мягко отвел мою руку, коснувшись запястья горячими пальцами. По моему телу пробежала невольная дрожь.

— Это лишнее, Майя. Я вам доверял и доверяю. Если захотите, потом расскажете, что написал вам старый черт…кхм, мастер Кланц.

— Хорошо.

Я спрятала конверт и повернулась, чтобы уйти.

— Вы не присоединитесь к нам на прогулке?

Не поворачиваясь, я помотала головой.

— Нет, ваша милость.

И ушла, чувствуя, что он смотрит мне вслед. Когда проходила мимо девушек, Карина Кальбек мило пожелала мне доброго вечера.

А Бианка фон Гесс коснулась моей руки и произнесла вполголоса:

— Жаль, что вы уже уходите, госпожа Вайс. Мне кажется, мы могли бы стать подругами.

Я остановилась на миг и вежливо ответила:

— К сожалению, у меня дела. Я должна остаться с госпожой Шварц, я же ее компаньонка. Да еще и экономка в придачу. Придется нам стать подругами попозже. Если получится.

Она не показала, что обиделась на резкость, лишь прищурила голубые глаза и вежливо улыбнулась.

У этой оступившейся послушницы определенно имелся характер. Нежная лилия на вид, а внутри — кремень. Из такой выйдет достойная супруга для человека с непростым норовом.