Тайная любовь

11

Гретне стало дурно. Одеяло, которым ее накрыли, было толстым и теплым. Она задыхалась, руки занемели, поскольку были связаны, и она не могла пошевелить ими. Девушка перестала бороться и тихо лежала в углу кареты, пытаясь справиться с удушьем и тошнотой.

Спустя какое-то время один из мужчин заговорил.

— Как думаешь, она жива? — спросил он.

— Может, ты слишком сильно ударил ее, — прозвучал ответ.

— Я? — Мужчина повысил голос. — Нас предупредили, и я не собирался прикладывать руку. Эта забава не для меня — разбираться с женщинами.

— Мы сделали, как нам сказали, — ответил другой. — Получим деньги за работу и за то, чтобы не болтать об этом.

Первый мужчина, который был сообразительнее, замолчал при этой фразе. Гретна почувствовала, что тошнота проходит, а мозг начинает работать. Значит, им заплатили. За что? Надо найти ответ на этот вопрос.

— А если она сдохнет? — неожиданно заметил дрожащим голосом первый. — Это убийство, Джо. Он не говорил про убийство, это его не обрадует.

— Эй, хватит запугивать себя, — сердито оборвал его Джо. — Он должен нам за работу. А с ней нам повезло, некоторые из них визжат как свиньи недорезанные.

— Он не любит этого, — дрожащим голосом произнес испуганный мужчина.

— Закрой рот, — прикрикнул Джо. — Если дело провалится, она знает достаточно, чтобы засадить тебя. Ее нельзя возвращать туда, откуда мы ее забрали.

— А куда ее повезут? — робко спросил второй мужчина.

— Если он и знал, то не сказал бы; а я не знаю, да мне и не надо. Попридержи язык, пока мы не доберемся до лодки.

Потом наступила тишина. Было слышно только цоканье копыт и скрип колес. Гретна лежала очень тихо. Она не хотела, чтобы Джо подумал, что она что-то слышала. Гретна слишком хорошо понимала, что они могут заставить ее замолчать навсегда.

Зачем они похитили ее? Наконец, вытеснив из мыслей страх и хаос, она начала осмысливать, что произошло. Они хотели схватить Марию и считали, что похитили ее, а не Гретну. Поняв это, девушка подумала, как была глупа, воображая, что кто-то мог заинтересоваться ею. Теперь все стало ясно. Слуга в королевской ливрее, довольно странный, как ей показалось. Требование принца и карета, ждущая снаружи. Глупо, что она хоть на минуту поверила, будто принц может прислать подобное письмо!

Если бы Мария не спала, она бы что-то заподозрила. Но что именно? Как она могла представить, будто кто-то может осмелиться на такую дерзость и похитить ее?

Однако, если бы Гретна решила не идти к принцу с объяснениями, если бы в доме оказалась писчая бумага — и много других «если и но», — Мария могла бы быть сейчас на ее месте.

Потом Гретна подумала о заказчике. Нет нужды спрашивать, кто это мог быть. Гретна знала ответ еще до того, как задала вопрос. Разве не она собственными ушами слышала, как лорд Роксхолл клялся в салоне в Карлтон-Хаусе, что избавится от Марии за три месяца? Оставалось только увидеть, как он намерен это сделать.

Гретна не хотела умирать. Она хотела жить. Невероятным усилием она заставила себя перестать бороться с одеялом, которым ее накрыли, и не пытаться выпрыгнуть из кареты. Гретна понимала, что это бесполезно. Джо ударит ее, если она попытается осуществить задуманное. Ей было душно и жарко, но теперь стало смертельно холодно, от страха ее бил озноб.

От сознания собственной беспомощности ее глаза наполнились слезами. Ей хотелось кричать, звать на помощь. Потом девушка зашептала молитву:

— Пожалуйста, Господи, не позволь им причинить мне вред. Пожалуйста, Господи, не дай им убить меня.

Молясь, Гретна поняла, что только Бог может спасти ее из положения, в которое она попала. Она уже дважды сталкивалась с лордом Роксхоллом, но тогда рядом был маркиз. Он появлялся в самый последний момент. Гретна хорошо осознавала опасность, которая ей угрожала. Лорд Роксхолл беспринципен и жесток, отвратителен не только своим масленым голосом или утонченным поведением денди.

«Я должна думать. Я должна придумать план. Нельзя сдаваться. Буду бороться!» — говорила себе Гретна, потом внезапная мысль о маркизе пронзила ее. Почему он не здесь? Почему она не может побежать к нему, как раньше? Он зол на нее, Гретна знала это. Однако в таких обстоятельствах, как эти, он бы спас ее, прижал к себе. Она была бы в безопасности в его руках, даже если бы ей угрожал сам дьявол. Ей хотелось, чтобы маркиз был здесь.

Потом она подумала, что, возможно, маркиз в театре и ждет, когда сможет отвезти Элоизу на ужин. И с новым приступом отчаяния Гретна поняла, что у нее нет надежды.

Должно быть, они ехали уже три четверти часа, и по непонятным звукам девушка предположила, что Джо заснул. Но другой мужчина бодрствовал. Она чувствовала его волнение, слышала, как он шевелит руками и ногами. Гретна представила, как он поворачивает голову, чтобы посмотреть при свете лампы на дорогу.

Потом внезапно она почувствовала, как ее грубо схватили за лодыжку. Гретна закричала и другой ногой лягнула похитителя по рукам. Ее отпустили.

— Она жива! — победно возвестил голос.

— Что случилось? — проснулся Джо.

— Она жива.

— Конечно, жива. Нам не приказывали прикончить ее, верно? Он хочет увидеть ее. Оставь ее, пока не доедем.

Карета покатилась вниз по склону, потом резко встала. Один из мужчин открыл окно. Холодный ветер прошелся по ногам Гретны.

— Там лодка, — заметил Джо. — Отнеси ее туда.

Она хотела бороться, но было слишком поздно. Грубые руки подняли ее, как ребенка, и понесли из кареты по острым камням. Ей казалось, что это причал. Тогда Гретна поняла, что ее утопят. Она пыталась кричать. Но звуки застревали в пересохшем горле. Ее бросили вниз, и Гретна осознала, что лежит на дне лодки. Она слышала движение воды, шум весел. Звон денег. Гретна предположила, что с Джо и его робким другим расплатились.

Кто-то прыгнул в лодку.

— Отчаливай, — приказал он.

Заскрежетала цепь по камням. Они поплыли. Двое мужчин гребли так усердно, что Гретна слышала их кряхтение и тяжелое дыхание. Тогда девушка поняла, что надежды нет. Она ничего не сможет сделать. Она обречена.

Гретна опять поймала себя на мысли о маркизе. Он никогда не узнает, что она умерла с любовью к нему.

Она попробовала молиться, чтобы смело посмотреть смерти в глаза.

— Господи… Господи, прими меня!

Гретна старалась произнести эти слова, заставить их слететь с губ. Потом внезапно вместо того, чтобы бросить в воду, ее водрузили на плечи мужчины, и, не успев удивиться, она поняла, что он поднимается куда-то вверх. Человек поднимался по лестнице, через секунду девушка поняла, что это трап корабля. Она слышала скрип бревен, плеск волн. Кто-то отдавал приказы. Потом Гретна поняла, что ее пронесли по палубе и спустили вниз на несколько ступенек. Ее посадили, сняли с головы одеяло, но, не успев открыть глаза, она услышала, как захлопнулась дверь.

Очень медленно, словно проснувшись в темноте от кошмара, Гретна пошевелила руками. Они были свободны. Так же медленно девушка открыла глаза. Она сидела на кушетке в каюте корабля. Низкий потолок, несколько подвешенных фонарей освещали стол, стулья, иллюминатор, закрытый бархатными шторами.

Это была роскошная каюта. Она никогда не представляла, что такие бывают на корабле. Дорогие ковры на полу, кровать застелена парчой, рядом атласные подушки. Гретна сняла капюшон и потерла глаза, чтобы убедиться, что это не сон. Потом сделала несколько глубоких вдохов, освобождая легкие после удушливого одеяла. Она жива! Она не умерла! От облегчения в ее голове почти прояснилось.

Гретна размышляла, куда ее везут. На минуту она хотела даже выйти на палубу, посмотреть, кто отдает приказы морякам. Она бы попросила их отказаться от выполнения приказов и отвезти ее назад. Гретна подбежала к двери и подергала ручку. Она прикладывала все усилия, но тщетно. Тогда девушка поняла, что ее заперли снаружи.

Она снова прошла по каюте и увидела свое отражение в зеркале. Гретна с трудом узнала себя — лицо с дикими глазами, спутанные волосы. Она замерла, потом лихорадочно стала приводить себя в порядок. Надо успокоиться и держать себя в руках, говорила себе Гретна. Рано или поздно кто-нибудь войдет сюда, возможно, капитан. Она поговорит с ним, расскажет, что это ошибка, и потребует вернуть ее в Брайтхелмстоун.

«Если это не капитан, я пошлю за ним, — подумала Гретна. — Я поговорю с ним очень спокойно. Расскажу, кто я, объясню, что произошла ошибка. Он послушает меня, только если я произведу на него впечатление. Я должна выглядеть не напуганным ребенком, а женщиной, которую возмутило оскорбительное поведение незнакомцев».

Удовлетворенная своим внешним видом, Гретна медленно прошла по каюте и села на кровать, расправив юбки и сцепив пальцы, пытаясь выглядеть расслабленной и спокойной.

С трудом успокоившись, она услышала, как в замке повернули ключ, поднялась щеколда. Гретна посмотрела вперед, высоко подняла подбородок, изобразила уверенный взгляд. Увидев вошедшего, она почувствовала, что силы оставляют ее, а слова застревают в горле.

В каюту вошел лорд Роксхолл в темном плаще, он гнусно усмехнулся, словно получал удовольствие от одной мысли о том, кто его ждет. Если Гретна удивилась и растерялась при виде его, то он крайне изумился.

— Мисс Гретна! — воскликнул он. — Каким ветром вас сюда занесло?

Его изумление дало Гретне время собраться. Она не ожидала, что Роксхолл окажется здесь лично, хотя знала, что похитили ее по его приказу.

— Я могу задать вам тот же вопрос, милорд. Как вы осмелились привезти меня сюда таким образом?

— Но… вы… вас не должно быть на яхте, — пробормотал лорд Роксхолл. — Они доставили вас?

— Да, милорд, — ответила Гретна, — вместо госпожи Фитцгерберт.

— Это ошибка, абсурд, — не верил Роксхолл. — Как вы оказались на ее месте?

— У меня не было выбора, — объяснила Гретна. — Когда ваши помощники набросили на меня одеяло и запихнули в карету, они решили, что я — госпожа Фитцгерберт, так как я собралась пойти к его королевскому высочеству и объяснить, что Мария спит и я не могу разбудить ее.

— Гром и молния! — выругался лорд. — Никто не мог ожидать подобного.

— Никто не ожидал, что вы, милорд, кого считают благородным джентльменом, осмелитесь вести себя подобным образом с кем-либо, особенно если этого кого-то любит его королевское высочество принц Уэльский.

— Это невозможно! Как я мог представить, что эти головорезы могут так перепутать мои инструкции? — Лорд Роксхолл зашагал взад-вперед по каюте.

— Ну, раз они поступили так, могу предположить, что вы остановите яхту и немедленно вернете меня в Брайтхелмстоун, — произнесла Гретна.

Лорд Роксхолл застыл и посмотрел на нее.

— Это невозможно! — воскликнул он.

Она содрогнулась от этих слов, но в ее глазах страх не отразился.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, — резко ответил он, — что у вас нет обратной дороги, моя девочка. Вы оказались здесь вместо госпожи Фитцгерберт, поэтому вам придется остаться. Как я могу вернуть вас и позволить болтать о случившемся? У меня нет желания потерять положение в обществе.

— Какое бы положение вы ни занимали, — возразила Гретна, — я обещаю вам, что все произошедшее останется между нами. Мне просто стыдно, что кто-то вашего положения мог так низко пасть, что решил выполнить слово, данное в пьяном состоянии.

Брови Роксхолла поползли вверх.

— Значит, вы знаете об этом, да?

— Я слышала, милорд, как вы говорили об этом в Карлтон-Хаусе.

— Слышали! Вы говорили кому-нибудь об этом?

— Нет, — быстро ответила Гретна. — Я не хотела бы опускаться так низко и связываться с подобными вещами.

Произнеся это, она увидела облегчение на его лице и поняла, что совершила ошибку. Но уже было слишком поздно.

— Значит, никто не знает, да? — сладко произнес он.

Гретна увидела, что к нему вернулась уверенность. Теперь он вел себя иначе, чем вначале.

— Возможно, — нежно произнес Роксхолл, — я не такой неудачник, как подумал. — Госпожи Фитцгерберт нет на борту, но зато здесь вы, маленькая Гретна, которая была так неласкова со мной до сих пор.

Гретна поднялась с кровати.

— Милорд, давайте прекратим эту словесную перепалку. Прикажите капитану немедленно повернуть к берегу. Даю вам слово чести, что никогда не скажу о том, что случилось этой ночью.

— А я не окажусь дураком, поверив вашему слову? — сказал Роксхолл. — Вы правда думаете, что я так легко откажусь от своей победы?

— Милорд, я приказываю вам сделать так, как я сказала, — с дрожью в голосе произнесла Гретна.

В ответ лорд Роксхолл распахнул свою темную накидку, под которой оказался бархатный плащ с расшитым воротником и украшенными сапфирами и бриллиантами пуговицами. Видимо, он пришел на яхту прямо с какого-то светского приема, возможно, из театра или с обеда. И все поклянутся, что видели его там. Гретна наблюдала за ним. Лорд снял свою накидку, потом повернулся к ней с улыбкой на чувственных губах.

— Мы отправимся вместе в небольшое путешествие, дорогая, — сказал он. — Давайте насладимся друг другом. Завтра или, может, послезавтра обнаружится, что мы оба исчезли. Что скажут люди? Что вы наконец уступили под моим натиском.

— Я никуда не поеду с вами, милорд, — закричала Гретна.

— У вас нет выбора, — нежно ответил он. — Вы пришли сюда без приглашения, но ничто, уверяю вас, не доставило бы мне большего удовольствия. — Все это время его глаза пожирали ее, изучали каждую деталь ее испуганного лица, вздымающуюся грудь.

— Вы не можете… думать об этом, милорд, — пробормотала Гретна. — Вы знаете, как я ненавижу и презираю вас. Я дала слово, что не раскрою ваше предательство. Не мучайте меня больше, давайте… вернемся.

— Я не мучаю вас, — ответил Роксхолл. — Я говорю вам, что мы будем делать. Медовый месяц, малышка Гретна! Медовый месяц, о котором вы никогда и не мечтали. Но нам не нужен священник, вам и мне. Официальные узы станут помехой, когда любовь перестанет нас интересовать и мы захотим избавиться друг от друга.

— Я не вышла бы… замуж за вас, даже если бы вы, стоя на коленях, просили меня об этом, — выпалила Гретна.

— А я не собираюсь жениться на вас, — ухмыльнулся он. — Но, как я уже говорил вам до этого, мне доставляет удовольствие видеть вас в ярости. Когда ваши глаза горят, вы красивее, чем обычно.

Он не прикоснулся к ней, но его уверенность и то, как он смотрел на нее, заставляли Гретну чувствовать себя так, словно его большие руки и толстые губы обследовали все ее тело. Она вскрикнула от ужаса, отвернулась от него, в панике оглядывая каюту.

— Я не могу… бежать от вас, милорд, — отчаянно произнесла девушка. — Я знаю это. Поэтому должна просить вас, если в вас есть хоть капля порядочности, отвезите меня назад. Я… прошу вас сделать это, будьте… милосердны.

Роксхолл рассмеялся.

— Значит, теперь вы просите меня, — заметил он. — Это в самом деле другой тон. Вы будете упрашивать меня еще сильнее, малышка Гретна, прежде чем я покончу с вами. Думаю, я получу огромное удовольствие от… нашего медового месяца.

— Вы не можете, не можете! — кричала Гретна. — Я прошу вас, милорд, послушайте меня. Вы не можете сделать такую вещь. Отпустите меня… и я буду благодарна вам всю оставшуюся жизнь.

— Я никогда не прощу себе свою слабость, зная, что победил, но даже не попробовал вкуса победы, — ответил Роксхолл.

— Пожалуйста! Пожалуйста! — взмолилась Гретна.

— Прекрасно, — мерзко захихикал Роксхолл. — Прекрасно. Как вы восхитительны, когда испуганы! У нас много времени для подобных представлений. Давайте выпьем немного вина. Красивые женщины и вино всегда должны быть рядом.

На столе лежал колокольчик. Он взял его и позвонил. Почти сразу же вошел слуга.

— Принесите графин вина, — приказал лорд.

Когда мужчина был уже у дверей, Гретна рванулась вперед.

— Подождите! — крикнула она. — Я…

Но дальше сказать не решилась. Почему-то она не могла заставить себя разыграть сцену перед слугой. И словно поняв ее замешательство, Роксхолл рассмеялся и сказал:

— Леди хотела попросить, чтобы ей принесли шампанское, и побыстрее.

Слуга вышел из каюты. Гретна закрыла лицо руками и опустилась на стул. Лорд Роксхолл наблюдал за ней с удовлетворенной улыбкой.

— Так отчаиваться совершенно не обязательно, моя дорогая Гретна, — медленно произнес он. — Мы хорошо проведем время, уверен в этом. Вы должны были достаточно видеть бомонд, чтобы понять, что молодые женщины такого рода, как вы, нуждаются в покровителе.

— Как вы смеете говорить мне подобные вещи! — крикнула Гретна, подняв голову. Ее голос дрожал от ярости. — Я не женщина такого рода. Вы знаете это очень хорошо. Моя мать сбежала с отцом, но мой дед был благородным человеком и отец имел достойное происхождение.

— А вы, дорогая моя, — возразил Роксхолл, — гостья самой известной женщины такого рода на всех Британских островах, госпожи Фитцгерберт, любовницы его королевского высочества принца Уэльского.

Гретна прикусила губу. Почти со сверхъестественным усилием она сдержалась, чтоб не открыть ему правду, чтоб не рассказать ему, что Мария вышла замуж за принца перед Богом и перед свидетелями.

— Видите, вам нечего сказать, — презрительно заметил Роксхолл. — Значит, ваши сомнения ни к чему, как и бесполезны ваши мольбы о сострадании. Давайте насладимся друг другом. Ах! Вот и вино.

В каюту вошел слуга с серебряным подносом, на котором стоял графин с красным вином, шампанское и хрустальные бокалы.

— Поставьте, — приказал Роксхолл. — Я сам разолью.

— Очень хорошо, милорд. Капитан просил засвидетельствовать его почтение и сказать, что таможенное судно запрашивает название нашей яхты и место назначения.

— Передайте, пусть идут к черту, — бросил лорд. — Эти таможенные катера вечно путаются под ногами.

— Да, милорд, — бесстрастно ответил слуга.

— Нет, я передумал, — остановил его уже у дверей Роксхолл, — скажите, пусть капитан просигналит, что мы направляемся во Францию. Этого они и ждут.

— Очень хорошо, милорд.

Слуга вышел из каюты. Лорд Роксхолл наполнил бокал шампанским и отнес Гретне.

— Выпейте, моя дорогая, — сказал он. — Возможно, оно согреет вам сердце и немного смягчит вас по отношению ко мне, ибо, уверяю вас, я очень ценю вашу красоту.

Гретна вскочила, выхватила бокал из рук Роксхолла и бросила на пол. Он разлетелся на тысячи осколков.

— Хватит этого фарса, — отрезала она. — Я сказала, что не останусь с вами, и сдержу слово. Поверните назад или высадите меня на берегу Франции. Если нет, клянусь, я выброшусь в море.

Минуту он смотрел на нее, легко смеясь, потом потянулся и обнял ее. Она сопротивлялась из всех сил. Медленно, но неумолимо Роксхолл прижимал ее к себе, все ближе и ближе, пока, хотя она отворачивалась и извивалась, его пальцы не повернули ее лицо к себе. Она содрогнулась от ужаса и отвращения, когда его горячие губы прижались к ее губам. Гретна опять почувствовала, что задыхается. Он крепко держал ее, целуя до тех пор, пока она не начала терять сознание. Роксхолл не отпускал ее, одной рукой прижимал к себе, а другой ласкал шею, голые плечи и развязывал шнуровку на платье, пока она не закричала, из последних сил отталкивая его. Услышав, как он разрывает ее платье, девушка наконец освободилась из его цепких рук.

Она побежала в другой конец каюты, спряталась за кровать и толкнула ее вперед, чтоб отгородиться от Роксхолла.

— Как непосредственна, как неопытна! — нежно проговорил лорд. — Какое удовольствие учить вас любви!

— Как вы можете… произносить это слово? — возмутилась Гретна. — Это не любовь. Это… похоть. Это самое мерзкое, животное… развратное, ужасное, о чем я когда-либо слышала.

Говоря это, она плакала от ярости и страха. Потом внезапно поняла, что ее сопротивление восхищает его.

— Дайте мне уйти! Дайте уйти! — взмолилась она. — Вы не можете… сделать это со мной! Не можете!

— Такая маленькая, беспомощная, неопытная, — сладко ворковал он и надвигался на нее.

Девушка стояла, дрожа, за кушеткой, потом заметалась вправо и влево, а он все приближался.

— Рано или поздно я поймаю тебя, — усмехнулся Роксхолл.

Она закричала, попыталась убежать. Но было слишком поздно! Он обошел кровать и опять заключил ее в свои цепкие объятия. Гретна снова попыталась сопротивляться, но он был слишком сильным.

Его рот прижался к ее губам, он толкал ее на кровать. Потом, упав на кушетку, девушка с ужасом представила, что он сделает с ней, сердце бешено застучало, отчаяние захлестнуло ее и, казалось, наполнило легкие водой, когда она услышала, как открылась дверь. Лорд Роксхолл отстранился, и она тяжело задышала. Гретна услышала, как он с досадой выругался. Она повернулась, чтобы бежать, инстинктивно подобрав руками изорванное платье, ибо в данный момент ее ничто, кроме спасения, не волновало.

Тут девушка наконец увидела вошедшего. Его широкие плечи заполнили весь дверной проем, голова упиралась в потолок. На лице застыло выражение ярости, какого она никогда раньше не видела. Злость исказила его лицо, превратив из человека в ангела-мстителя.

— Ты! — выдохнул Роксхолл.

— Да, я, — ответил маркиз.

Он очень медленно прошел по каюте и, прежде чем лорд Роксхолл успел что-либо сказать или сделать, маркиз ударил его по лицу сначала одной рукой, потом другой.

Роксхолл покачнулся и упал на пол.

— Как ты смеешь меня трогать! — прорычал он. — Если хочешь, чтобы я ответил тебе, я сделаю это.

— Вставай! — приказал маркиз. — Я получу ответ здесь и сейчас.

Роксхолл поднялся и потянулся к двери.

— Моряки! Капитан! Помогите… — завопил он.

Но его слова потонули в шуме. Маркиз бил его снова и снова, кровь хлынула из его носа, один глаз заплыл. Лорд пытался удержаться на ногах, но удар в подбородок сбил его с ног. Маркиз наклонился над ним. Теперь у него было лицо не ангела-мстителя, а дьявола, искривленное злобой и презрением, что сделало его почти неузнаваемым.

— Вставай, свинья! Я не закончил с тобой, — бросил он сквозь зубы; в глазах читалось желание убить негодяя.

Гретна взяла его за руку.

— Не убивайте его, — попросила она.

Маркиз посмотрел на нее. Ей показалось, что выражение его лица не изменилось.

— Не убивайте его, — снова произнесла Гретна. — Заберите меня… отсюда. Пожалуйста… заберите меня.

В ответ маркиз наклонился и схватил Роксхолла за лацканы его бархатного плаща. У того был жалкий вид. Маркиз минуту держал его, глядя на жалкое, окровавленное лицо с удовлетворением. Потом сказал:

— Послушай меня, Роксхолл. Убирайся и даже не смей возвращаться. Если вернешься, клянусь, все узнают о том, что случилось этой ночью! Никогда не смей возвращаться в Англию!

Он презрительно бросил его на пол.

— Возьмите вашу накидку, — резко сказал маркиз Гретне.

— Она… здесь, — пробормотала девушка, поднимая ее со стула.

Она накинула ее на себя, маркиз не сделал попытки помочь ей. Его лицо оставалось непроницаемым, каменным. Гретна хотела поблагодарить его, но не могла выдавить ни слова.

— Таможенное судно сбоку, — холодно бросил маркиз, и, посмотрев в его глаза, она поняла, что он не простил ее.