Тайная любовь

8

Гретне казалось, что в последующие несколько недель не прошло ни одного дня, чтобы она не посещала какие-то приемы или не собиралась туда. Все говорили, что лондонский сезон 1786 года — один из самых ослепительных и необычных по развлечениям из всех, которые когда-либо видели. Гретна готова была поверить в это.

Ритмы, в которых она жила, не давали ей времени подумать о себе. Однако иногда девушка чувствовала глухую боль в сердце, которую никак не могла успокоить.

Гретна ловила себя на мысли, что ищет знакомое лицо среди разноцветной ослепительной толпы на лестнице в Карлтон-Хаусе или в гостиной на воскресном вечере во французском посольстве. Сердце ее замирало и, казалось, переворачивалось в груди, но это была очередная ошибка. Перед ней оказывалось не суровое гордое лицо маркиза, а в глазах, смотрящих на нее, не было ни досады, ни проницательности, а только восхищение.

— Я счастлива, я никогда не была так счастлива, — говорила Гретна Марии, пытаясь саму себя убедить, что это правда.

Она обнаружила, что ей трудно говорить с сэром Гарри Кэррингтоном о Стейде, не показывая свой интерес к нему. Сэр Гарри теперь был на ее стороне и редкий вечер не обедал с ними на Сент-Джеймс-сквер или не сопровождал на прием.

— Я пригласила вашего молодого человека, особенно потому что он сам просил меня сделать это, — улыбнулась герцогиня Ратлендская, когда рассказывала Гретне, как сэр Гарри собирался пригласить ее на ужин.

А красавица герцогиня Девонширская, поцеловавшая мясника для получения голоса в пользу мистера Фокса, о чем до сих пор ходили легенды, спрашивала:

— Когда мы пойдем на вашу свадьбу, малышка? Я уже мысленно представляю себе это очаровательное зрелище.

Гретна с трудом сдерживалась, чтобы не покраснеть, и ничего не говорила, но не могла не замечать того, что сэр Гарри влюблен в нее и не скрывает своих чувств. Он нравился ей, нравился так сильно, что она даже представляла, как принимает его предложение руки и сердца, которое, она не сомневалась, он сделает ей в первый же подходящий момент. Потом Гретна вспоминала о любви, связывавшей ее родителей, и понимала: то, что она чувствует к сэру Гарри, всего лишь бледная копия страсти, которая даже в смерти соединила ее мать с отцом.

— Гарри, с вами так приятно разговаривать, — сказала она ему однажды вечером, когда они вместе танцевали на маскараде у миссис Шеридан, — что я понимаю, как сильно мне недостает брата, которого у меня никогда не было.

— Проклятие! — воскликнул Гарри Кэррингтон. — Я не хочу быть вашим братом, Гретна!

— Но мне вы как брат, — ответила Гретна.

— Я люблю вас, и вы знаете это, — пылко возразил он.

Она покачала головой, хорошо понимая, как прекрасно выглядит с напудренными волосами и розами в них. На ней был наряд из красно-розового атласа, украшенного розовым газом — материалом, который только неделю назад перевезли через Ла-Манш.

— Вы становитесь кокеткой, — предупредил ее сэр Гарри. — Если не будете осторожной, дамы сочтут это за флирт, тогда с вами будет покончено, моя девочка.

— Почему это должно шокировать их? — удивилась Гретна. — В этой комнате множество людей, которые только и делают, что флиртуют.

— Но вы должны быть особенно осторожны, чтобы не заработать плохую репутацию, — произнес сэр Гарри и сжал губы, словно и так сболтнул лишнее.

Ему не нужно было говорить больше ничего. Гретна хорошо поняла, что он имел в виду. Она больше всех других девушек своего возраста должна остерегаться, потому что живет в одном доме с Марией Фитцгерберт.

В ту ночь Гретна, пытаясь забыть маркиза, получила напоминание о нем, которого меньше всего ожидала. Она шла по коридору в бальную комнату под руку с сэром Гарри, когда навстречу им вышла грузная старая дама. Она была не очень высокая, но какая-то огромная, и шла, опираясь на трость из слоновой кости, сверкая своими великолепными драгоценностями. Ослепляющая тиара и ожерелье на шее притянули к себе все внимание Гретны, она почти забыла о приличиях и не могла оторвать от них взгляд, когда пожилая дама вдруг резко остановилась.

— Гарри Кэррингтон! — воскликнула она свистящим голосом. — Не может быть! Вы — вылитый отец в ваши годы.

— В самом деле я — Гарри Кэррингтон, к вашим услугам, мадам, — вежливо поклонился молодой человек.

— Убеждена в этом. И такой же герой, как ваш отец, смею предположить?

— Конечно, нет, мадам! Я не могу даже пытаться допрыгнуть до его уровня, — рассмеялся сэр Гарри.

— Да, думаю, не можете, — согласилась вдова. — Современное поколение — мелкие рыбешки, которые не могут сравниться со своими родителями. Кто это прекрасная девочка, которую вы ведете на ужин?

Она указала тростью на присевшую в реверансе Гретну.

— Могу ли я представить вам, мадам, мисс Гретну Хайден? — торопливо произнес сэр Гарри. — Вдовствующая маркиза Стейд.

Маркиза с любопытством взглянула на Гретну.

— Значит, это ты та крошка, которая отвергла мое приглашение, — сказала она.

Гретна покраснела. Она не ожидала, что бабушка Стейда окажется такой огромной и величественной. Однако теперь Гретна заметила некую привлекательность в прямой осанке и горделивом повороте головы.

— Так любезно с вашей стороны пригласить меня, мадам, — сказала девушка. — К сожалению, я уже приняла приглашение остаться с моим другом госпожой Фитцгерберт.

— Я так и подумала, — ответила вдова, и Гретна поняла, что ей все известно о том, кто она, и дама просто хочет поговорить с ней из вежливости.

— Тем не менее я хочу поблагодарить вас, мадам, за вашу доброту, — немного задыхаясь, продолжила девушка.

— Вы такая же, как ваша мать, — ответила маркиза. — Всегда выбираете свой путь. Ну, должна заметить, моему внуку не повредит, если кто-то хоть раз пойдет против его воли. Слишком избалованные, спесивые, вот каковы сегодня джентльмены, да, сэр Гарри?

— Да, мадам, конечно, — поспешил согласиться сэр Гарри. Потом быстро добавил: — Но не Джулиан. Он всегда думает о других, насколько я знаю.

— Только пока они не перечат ему, — фыркнула вдова. — Но верность — неплохая штука. Это хорошо с вашей стороны, Гарри Кэррингтон, защищать своего друга. Так поступал и ваш отец.

Она говорила с Гарри, но смотрела на Гретну. Потом, когда они прошли дальше, Гретна поняла, что выдержала проверку, устроенную ей почтенной особой.

— Ух! Не думал, что наткнемся на нее, — выпалил по-мальчишески сэр Гарри, словно только что выдержал экзамен.

— Она такая пугающая, — заметила Гретна.

— Пугающая! Я лучше попаду на поле боя, чем проведу час с этой старой дамой. Джулиан оставил ее в Стейд-Холле и заставил меня с Харриэт навещать ее и обедать там. Мы всегда придумывали предлоги, чтобы избежать этого, но он настаивал!

Гретна хорошо представляла, каким настойчивым мог быть маркиз.

— Могу сказать вам, это были очень тяжелые обеды, — продолжал сэр Гарри. — Но вместе с тем у старой дамы есть чувство юмора. Истории, которые она всегда рассказывает о моем отце в юности, приводят его в ярость, едва он слышит о них.

— Она была кокеткой? — спросила Гретна.

— Кокеткой! — повторил сэр Гарри. — Она была царственной особой. Имела особый вес, к ней все прислушивались. Она всегда ругает Джулиана за его напыщенность и высокомерие. Маркиза всегда сбивала с него спесь. И должен заметить, была единственным человеком, которому это удавалось.

— Значит, маркиз так страшен? — спросила Гретна.

— Иногда он — сам дьявол! — подтвердил сэр Гарри. — Вы знаете, что он мой друг, и я во многом восхищаюсь им. Но когда он зол, то так же мил, как и его бабушка, и об этом мне не хочется даже думать.

Гретна почувствовала, что дрожит. Сможет ли маркиз простить ее? Гретне очень захотелось поговорить с маркизой, но она понимала, что это невозможно.

В ту ночь, когда они приехали домой с приема, Мария обняла Гретну за плечи и сказала:

— Ты выглядишь усталой, дорогая. Может, мы слишком загулялись?

— Нет! — ответила Гретна. — Просто было довольно жарко, и, думаю, мне сегодня не удалось насладиться балом, потому что у меня были другие дела.

— Ты пресыщаешься, — вымолвила Мария и, когда Гретна попыталась возразить, сказала: — Это правда, которая касается нас всех. Мы можем иметь все, что захотим, слишком много красивых вещей. Я получаю удовольствие от приемов, на которые хожу, но как я скучаю по тишине своего дома, когда мы можем просто посидеть и поговорить, и даже послушать музыку.

Она говорила печально, и Гретна знала, что Мария думает о вечере, когда она может побыть дома, поболтать, посмеяться, но не с ней, а с принцем наедине.

— Почему вы не организуете такой вечер? — спросила Гретна. — Разве его королевскому высочеству иногда не хочется побыть в тишине?

— Нет! Принц молод и ненасытен, когда дело касается развлечений. Он наслаждается каждой минутой, но не из-за самих приемов, а из-за людей, которых там встречает. Думаю, это правда, Гретна, что ему нравится компания блестящих мужчин и общество красивых женщин.

Мария улыбнулась, говоря это, но Гретна хорошо понимала, что за этой улыбкой прячется грусть. Должно быть, это тяжело, подумала она, любить кого-то так сильно, как Мария любит принца, и так мало быть с ним наедине.

Поднявшись в комнату, Гретна размышляла о Марии и принце.

«Правда ли, что они женаты?» — спрашивала себя Гретна, сидя на кровати, потом вспоминала голос маркиза и его слова: «Думаю, мадам, вы восхитительно подходите к жизни, которую выбрали». Она никогда не слышала большей ярости в его голосе и никогда бы не поверила, что мужчина может смотреть на нее с таким презрением. Но разве могла она поступить по-другому? Возможно, если бы Гретна попыталась объяснить ему, казалось ей сейчас, рассказать, какая Мария замечательная и какое хорошее влияние она оказывает на принца, Стейд бы стал понимать ее и, может, не спешил бы так осуждать.

Более того, Гретна была в обществе принца все последние недели и хорошо понимала, насколько он особенный и восхитительный молодой человек. Без сомнения, среди его друзей есть всякие личности, которые слишком много пили и играли, болтали о непристойностях. Но также были и близкие друзья, мужчины с достойной репутацией, имевшие вес в государстве, чьи способности и характер не вызывали вопросов.

Гретна познакомилась с Чарльзом Фоксом и была очарована его умом. Она слышала его спор с Ричардом Бринсли Шериданом за обедом, и ей хотелось записать каждое произнесенное ими слово, чтобы иметь возможность снова и снова перечитывать их и учиться тому, как слово превращается в оружие в руках тех, кто умеет им пользоваться. Но красавец мистер Шеридан с его остроумием и темпераментом ни в коей мере не затмевал мистера Эдварда Берка, оратора и политика, или графа Грея, который метко шутил, чтобы развлечь принца, больше обычного расстроенного своим отцом и теми, кто обитал в Букингемском дворце.

Могли ли все эти очаровательные люди притворяться, принимая Марию Фитцгерберт? Такое невозможно было даже предположить. Мария сказала, что Гретна должна верить ей, и она готова была делать это всем сердцем.

Утром следующего дня приехал Гарри Кэррингтон, чтобы отвезти ее кататься в парк. Гретна в новом плаще из голубого атласа и маленькой соломенной шляпке с голубыми лентами сбежала вниз по лестнице, вскрикнув от радости при виде лошадей, на которых он приехал.

— Какие чудесные, — воскликнула она, — никогда не видела более красивых лошадей.

— Вы их уже видели раньше, — вставил сэр Гарри.

— Да? — удивилась Гретна.

— Да, — подтвердил молодой человек. — Вы не помните гнедых, которыми управлял Джулиан, когда мы впервые встретились? Это одна из причин, по которой я хотел купить их у него.

Гретна затаила дыхание. Теперь она вспомнила первый момент, когда выглянула из окна перевернутого экипажа и увидела желто-черную карету и мужчину, который держал под уздцы лошадей.

— Джулиан ненавидит расставаться с лошадьми, — продолжал сэр Гарри. — Но я умолял его об этом. Сказал, что у меня особая причина, что они нужны мне, потому что он управлял ими, когда я впервые увидел вас. Тогда он согласился продать их мне, и не так дорого, как мог бы.

— Вы рассказали ему об этом? — спросила Гретна.

— Конечно. Я ездил в Стейд-Холл в прошлую субботу. Вы помните, я не смог приехать на прием в Камберленд-Хаус.

— А что делает маркиз? — не унималась Гретна.

— Это же и я спросил у него, — ответил сэр Гарри, помогая ей сесть в фаэтон и беря поводья уверенным жестом искусного наездника, с которым не стыдно появиться в парке.

— И что он ответил? — продолжала Гретна.

— Сказал, что устал от общества. Вы когда-нибудь слышали подобное? Я говорю ему: возвращайтесь в Лондон. Мы не можем позволить вам скучать здесь. Зачем вы вернулись туда, где нет ничего, кроме деревенских помещиков в тяжелых ботинках, озабоченных мыслями, уродилась ли репа? С тех пор как вы уехали с Сент-Джеймс-сквер, появились по крайней мере две новые модели шейных платков.

— И что ответил маркиз?

— Он посмеялся надо мной. Сказал, что слишком стар для подобных глупостей. Я думаю, он все еще грустит по прекрасной Элоизе.

— А кто эта Элоиза? — прошептала Гретна.

Она не хотела признаваться даже себе, что этот вопрос терзает ее уже долгое время. Сэр Гарри смутился.

— Не стоит говорить вам о таких вещах, — отрезал он. — Давайте поболтаем о чем-нибудь другом.

— Нет, — настаивала Гретна. — Вы не можете перескакивать на другую тему. Это невежливо. Кто она?

— Ну, если не я расскажу вам, думаю, это сделает кто-то другой, — ответил сэр Гарри. — Вы не слышали о госпоже Элоизе Дженкинс?

— Актриса! — воскликнула Гретна. — Мы сегодня вечером собирались посмотреть на нее в театре «Друри-Лейн».

— После того как вы увидите ее, я расскажу вам историю, — пообещал сэр Гарри.

— Нет, расскажите сейчас! — потребовала Гретна. — Это сделает мой визит более… интересным.

Сэр Гарри упирался, но наконец рассказал. Джулиан влюбился в госпожу Элоизу Дженкинс, когда она только-только появилась в Лондоне. В то время среди привлекательных молодых людей, особенно из окружения принца, было модно влюбляться в актрис. Принц сам ухаживал за госпожой Пердитой Робинсон. И все клялись даме сердца в вечной и страстной любви.

— Говоря правду, думаю, Джулиан только наполовину верил любовным клятвам, — сказал сэр Гарри. — Но он был убежден, что Элоиза обожает его. Она убеждала всех, кто попадался ей на пути, что все ее сердце принадлежит ему. Ходили слухи, что она даже принца отвергла, просто потому что Джулиан попросил ее об этом. Когда они полюбили друг друга, ему пришлось уехать за границу.

— Почему?

— Он был вовлечен в громкий скандал, — поведал Гарри. — Никто точно не знает правду о том, что случилось. Но шептали, что принца вызвали на дуэль, а Джулиан принял вызов.

— Очень похоже на него, — вырвалось у Гретны.

— Он — игрок! — согласился сэр Гарри. — И всегда горой стоял за принца. Никто не осмелился ни слова сказать против его королевского высочества в присутствии Джулиана. В любом случае это факт, что он вступился за принца и убил выскочку на дуэли.

— Убил! — воскликнула Гретна.

— Да! И судя по всему, нет необходимости оплакивать его смерть. Убитый был чужаком, отступником, если осмелился вызвать на дуэль принца.

— А что случилось потом?

— Джулиан пробыл за границей, пока все не уладилось. Говорили, что принц был чрезвычайно благодарен ему и сделал все, чтобы загладить дело. Но, конечно, родственники убитого подняли шумиху.

— Что не удивляет, — заметила Гретна.

Сэр Гарри пожал плечами.

— Сейчас все забыто, и если вы спросите мое мнение, то, думаю, Джулиан мог вернуться раньше, чем он это сделал. Может, сам не хотел.

— А что с госпожой Дженкинс? — спросила девушка.

— А, с ней! Она просто бросила Джулиана, как делают большинство дам этой профессии, когда что-то идет не так.

— Вы имеете в виду, что она не поехала с ним?

— Она не только отказалась сделать это, но нашла другого покровителя через неделю после его отъезда, — подтвердил сэр Гарри.

— Как мерзко! — воскликнула Гретна.

— Ну, дело в том, что Джулиана уязвило ее поведение. Она сказала несколько неприятных вещей о нем, один из друзей поднял по этому поводу грандиозный скандал. Но ее это не волновало. Богатый господин обеспечил ее всем, чего она хотела.

— Лучше, чем это сделал маркиз? — спросила Гретна.

— Намного лучше, ведь Джулиан никогда не удовлетворял всех ее претензий. Поэтому мы думаем, что он не был так влюблен, как все предполагали. Что касается меня, полагаю, эта обида причинила много боли его сердцу, если оно есть у Джулиана, в чем я сильно сомневаюсь.

— Почему вы так говорите? — удивилась Гретна.

— Он циник, разве нет? Только в субботу сказал мне, что любовь — глупость, в которую верят только молодые ослы и пьяницы.

— Он правда так сказал? — спросила она, чувствуя боль в сердце.

— О, он сказал это с презрением в голосе и с улыбкой на губах. Я говорил ему, что никогда не видел такого зануду. Но он позволил мне купить лошадей, которых я хотел.

Они молчали всю дорогу до Гайд-парка, потом Гретна тихим голосом спросила:

— Он не… упоминал… обо мне?

— Сейчас подумаю, не помню, чтоб он делал это, — радостно ответил Гарри. — Ну, это говорит о том, что вы не являетесь слишком плохой, чтобы попасть в его черную книгу. Потому что если он о ком-то отзывается, то только плохо. Так бывало раньше.

Это было слабое утешение, но Гретна попыталась настроить себя на лучшее. Они дважды объехали парк, их обогнала карета леди Клэрмонт, которая считалась близкой подругой Марии Антуанетты и герцога Орлеанского, потом к ним подъехал другой экипаж.

— И что вы делаете с лошадьми Стейда, Гарри? — спросил приторно-сладкий голос.

Гретна быстро обернулась и положила свою руку на руку сэра Гарри.

— Давайте поедем дальше, — шепотом попросила она, но он не услышал.

— Я только недавно купил их, — гордо ответил Гарри.

Лорд Роксхолл, ударив свою пару хлыстом, одобрительно заметил:

— Они стоят каждого пенни, что вы заплатили за них, сколько бы это ни было.

— Я тоже так думаю, — согласился сэр Гарри.

— Красивые лошади для красивой дамы, да, Гарри? — спросил лорд Роксхолл, устремляя свой тяжелый взгляд на Гретну. Ей хотелось убежать, спрятаться, но гордость заставила ее вскинуть голову и открыто посмотреть ему в лицо.

— Вы не представите меня? — поинтересовался лорд Роксхолл все в той же манере, глядя на нее так, что она чувствовала себя нагой под его пытливым взглядом.

— Конечно, — ответил сэр Гарри. — Я думал, вы знаете друг друга. Гретна, позвольте вам представить лорда Роксхолла — мисс Гретна Хайден.

— Милорд!

Гретна приветственно наклонила голову. В ответ лорд снял шляпу, несколько секунд изучая ее взглядом, прежде чем сказать:

— Думаю, мы действительно встречались раньше, мисс Хайден.

— Боюсь, вы ошибаетесь, милорд. Я недавно в Лондоне, и если бы мы встречались с вами на одном из приемов, где я была со своим другом госпожой Фитцгерберт, то запомнила бы.

— Значит, это вы остановились у госпожи Фитцгерберт, — произнес лорд Роксхолл. — Я слышал, что у нее на Сент-Джеймс-сквер живет одна из ее подруг детства.

Гретна понимала, что до этого момента он понятия не имел, где она остановилась, хотя и узнал ее в фаэтоне сэра Гарри. Она ничего не сказала, лишь наклонила голову, а лорд спросил:

— Могу ли я навестить вас?

— Мы очень заняты, милорд. — Она повернулась к сэру Гарри. — Позвольте нам проехать. Мы задерживаем движение.

Это была отговорка, и Роксхолл понял это. Он отъехал в сторону, давая им возможность проехать, и Гретна заметила, что он смотрит ей вслед, но не со злостью, а насмешливо.

— Сбили с него спесь, да? — спросил сэр Гарри, когда они отъехали достаточно далеко.

— Он плохой, злой человек, — пробормотала Гретна. — Пообещайте никогда не оставлять меня с ним наедине.

— Обещаю вам это, — сказал сэр Гарри. — И позабочусь, чтобы никогда не оставлять вас одну ни в чьей компании, если это поможет. Но что вы знаете о нем?

— Достаточно, чтобы понять, что он безнравственный человек, — ответила девушка. — Не давите на меня, Гарри, ибо я не намерена рассказывать вам, что мне известно о лорде Роксхолле. Но он не нравится мне и, более того, пугает меня.

Минуту она раздумывала, рассказать ли ему о том, что Роксхолл заключил пари на Марию, потом решила, что это прозвучит неправдоподобно. Кроме того, он тогда выпил и мог забыть об этом на следующее утро. Было совершенно очевидно, что Роксхолл бессилен причинить вред Марии или оклеветать ее, пока она под защитой принца Уэльского и его друзей. В то же время Гретна не стала бы недооценивать лорда. Это серьезный враг, и она была уверена, он никогда не простит ей то, что она выставила его дураком перед маркизом.

Он долго изучал ее, прежде чем заговорить с сэром Гарри. Роксхолл действительно мог видеть ее в другой обстановке, хотя она так не думала. В его глазах читалось удивление, когда Гретна сказала, у кого остановилась.

— О, обещайте не подпускать его ко мне, — воскликнула она снова, и сэр Гарри с испугом посмотрел на нее.

— Вы на самом деле боитесь этого человека, да? — спросил он. — Мне никогда не нравился лорд Роксхолл. У него отвратительная репутация. Но он не осмелится сделать что-либо вам. Кроме того, вам стоит только сказать принцу, если он станет надоедать…

— Да, я могу так сделать, почему нет? — согласилась Гретна, но как-то неуверенно.

Она неожиданно подумала о маркизе, и к ней вернулись болезненные воспоминания о том, как он спас ее. Если бы только он был сейчас здесь, подумала Гретна и почувствовала, как скучает по нему, несмотря на все свои попытки убедить себя, что не любит его.