Темное зеркало

Глава 22

— Единственное, за что мы можем быть признательны этому мерзавцу, — недобро усмехнувшись, произнес Ник, обводя глазами сидящих за длинным столом коллег, — что он неумеха и даже такое, в общем, несложное дело, как взрыв дома, не сумел выполнить как следует. Вот, смотрите! — Ник ткнул пальцем в одну из фотографий, разложенных на столе. — Здесь отчетливо видно, что две шашки динамита не взорвались.

— А может, он просто настолько ленив, что решил ограничиться верандой дома мисс Найт? — высказал предположение Фред, доставая из кармана очередную зубочистку. — И насколько я понимаю, он к тому же глуп. Куда проще и надежнее было бы установить взрывчатку и снабдить ее часовым механизмом. Нет, здесь явно действовал придурок.

— Ничего себе придурок! Разрушил всю веранду! — покачала головой Стефани.

— Да, судя по почерку, этот парень не связан ни с одной профессиональной террористической группой, — заметил Рэй. — Они таких неумех на серьезные задания не посылают.

Ник кивнул и обратился к Стефани:

— Посмотри, пожалуйста, в своих материалах: взрыв в больнице Флориды, в совершении которого подозревали нашего преподобного Тэггерти, был осуществлен таким же способом?

Стефани раскрыла свой блокнот, полистала его, отыскала нужные страницы и сказала:

— Тот взрыв в больнице тоже был совершен с помощью динамита, но с использованием часового механизма. Две шашки взорвались, одна осталась.

— Я думаю, эти сравнения нам ничего не дадут, — пробормотал Фред, покусывая зубочистку. — Следует исходить из другого: человек, взорвавший веранду мисс Найт, не связан ни с какой организацией и действует сам по себе.

— Ник, а как себя чувствует мисс Найт? — участливо спросил Рэй.

— К счастью, с ней все в порядке. Она, разумеется, очень напугана, но держится мужественно. И в доме уже начались восстановительные работы.

— Разве мисс Найт собирается продолжать там жить? — удивилась Стефани.

— Да, ока не намерена уезжать оттуда, — кивнул Ник.

— Но это же опасно!

— Мисс Найт полагает, что второй раз этот негодяй не станет взрывать ее дом.

— Если она намерена продолжать там жить, то нам надо обеспечить ей полную безопасность, — сказал Фред. — Установить круглосуточную охрану или… — Он с усмешкой взглянул на Ника: — Думаю, о безопасности мисс Найт лучше всего позаботишься ты, сержант. Если бы я возглавлял оперативную группу, то непременно поручил бы это дело тебе.

— Спасибо за оказанное доверие, — сухо отозвался Ник. — Сделаю все, что в моих силах. Кстати, Фред, в течение сегодняшнего дня я должен получить ордер на обыск в доме преподобного Тэггерти и прошу тебя пойти со мной. Очень рассчитываю, что мы отыщем там доказательства его причастности к взрыву веранды: медную проволоку, коричневую бумагу, в которую были завернуты динамитные шашки… ну и все остальное. — Он обвел глазами присутствующих и с надеждой добавил: — Если нам сегодня удастся добыть доказательства, уличающие Тэггерти во взрыве веранды, то он будет немедленно арестован, а мы с вами, друзья, сможем наконец вздохнуть спокойно и вернуться к нормальной жизни: питаться по-человечески, спать по восемь часов в день, принимать душ… В общем, вы меня понимаете.

Когда совещание закончилось и Фред с Рэем ушли, к Нику подошла Стефани.

— Знаешь, Ник, даже если преподобный Тэггерти окажется человеком, взорвавшим веранду Элизабет Найт, то совсем не обязательно, что он — тот самый маньяк, который совершил серию убийств.

— Думаешь, Тэггерти и Зеркальный убийца — два разных человека? — мрачно спросил Ник.

Эта мысль, весьма неприятная и тревожная, тоже, разумеется, приходила ему в голову, но Ник настойчиво гнал ее от себя, во всяком случае до проведения обыска в доме Тэггерти. Ведь если преподобный — не Зеркальный убийца, то это означает, что расследование серии убийств затягивается, преступник остается на свободе и следует ожидать новых жертв…

— Я не могу утверждать это наверняка, но предчувствие у меня есть, — ответила Стефани.

— Очень надеюсь, что на сей раз предчувствие обманет тебя, — проговорил О'Коннор, выходя из кабинета.

Вернувшись в свой кабинет, Ник застал там Питера Макдональда. Выглядел его приятель неважно: лицо было землисто-серым, глаза — воспаленными, красными, кончик носа — малинового цвета. Питер то и дело прикладывал к носу один из своих белоснежных платков с монограммой.

— Я думал, ты тоже придешь на заседание, — небрежно бросил на ходу Ник, проходя к своему столу. Он сел и начал с преувеличенным вниманием перебирать лежащие на столе бумаги.

— Я заболел, разве ты не видишь? — раздраженно произнес Питер. — Подхватил какую-то инфекцию или вирус.

— Ты хочешь сказать, что простудился? — усмехнувшись, уточнил Ник.

— Вот именно. — Питер снова приложил платок к носу. — Ник, ты мог бы дать мне посмотреть фотографии с места взрыва дома?

— Берн, если хочешь. — Ник пожал плечами. — Будешь смотреть их дома?

— Да, если можно.

— Только очень тебя прошу: не чихай на них и не кашляй.

Он протянул Питеру стопку фотографий, тот молча взял и, не поблагодарив, направился к двери.

— Эй, старина! — окликнул его Ник. — Подожди.

Питер остановился и обернулся.

— Что?

Ник на мгновение замялся, а потом, собравшись с духом, задал Питеру вопрос, который давно его волновал:

— У тебя действительно простуда?

— О'Коннор, почему ты задаешь мне такие странные вопросы? — сухо осведомился он.

— Да потому, что твоя так называемая простуда длится всю осень и зиму! Не слишком ли она затянулась?

— На что ты намекаешь? — В глазах Питера мелькнул испуг, и это окончательно подтвердило худшие подозрения Ника.

— На то, что ты пристрастился к наркотикам, — вздохнул Ник. — И это очень печально, старина.

— О'Коннор, ты несешь полную чушь, — надменно возразил Питер. — И как только подобная глупость могла прийти тебе в голову? Говорю же тебе: у меня простуда. Вирус. Инфекция.

— Смотри, Пит, будь осторожен, — сочувственно глядя на своего друга детства, промолвил Ник. — Ты знаешь, во что превращаются люди, нюхающие кокаин. Одумайся, остановись, если, конечно, дело не зашло слишком далеко.

Питер смерил его возмущенным взглядом, отвернулся и вышел из кабинета, хлопнув дверью. После его ухода Ник долго неподвижно сидел, уставившись в одну точку, и с грустью думал о Макдональде. Питер, друг его детства, детектив, одержимый желанием сделать удачную карьеру… А ведь Ник давно подозревал, что с Питером что-то неладно! Постоянная бледность, красный нос, слезящиеся глаза, вспышки чересчур активной деятельности, быстро сменяющиеся вялостью, апатией, откровенным бездействием. Раздражительность, непомерное самомнение…

Что же толкнуло Питера Макдональда на этот опасный путь? Ведь он, полицейский с многолетним стажем, по роду своей работы часто сталкивался с наркоманами, совершавшими ради порции наркотика кровавые преступления, видел на улицах города бездомных бродяг, потерявших человеческий облик, читал газеты, смотрел телевизор… Что ж, каждый сам выбирает свой путь. И Питера Макдональда ожидает в дальнейшем весьма печальная участь.

Ник тяжело вздохнул, поднялся из-за стола, взял кожаную куртку, достал из кармана ключи и направился к двери. День только начинался, и впереди его ждало множество важных дел и сложных проблем.

Элизабет сидела в гостиной за столом напротив Кассандры, пила кофе капуччино и думала о том, как замечательно, что у нее есть такая настоящая, верная подруга. Позвонив Элизабет и узнав о взрыве, Касс немедленно примчалась в Нью-Йорк, чтобы успокоить ее и быть рядом. Правда, Касс уверяла Элизабет, что приходит к ней в дом только затем, чтобы выпить кофе…

— Касс, не надо было тебе прерывать рождественские каникулы и приезжать ко мне, — смущенно промолвила Элизабет, делая несколько глотков горячего кофе. — Ведь праздники еще не закончились.

— Ерунда! — улыбнулась Кассандра. — Во-первых, за эти дни я уже устала от общения с многочисленными и шумными техасскими родственниками, а во-вторых, ведь не каждый же день бросают взрывные устройства в дом, где живет моя любимая подруга!

— Да, — нахмурившись, кивнула Элизабет, — все могло окончиться значительно хуже. Знаешь, что сказал мне главный детектив, который приехал осматривать дом после взрыва? Что если бы этот мерзавец более тщательно и профессионально подготовил взрыв, то от нас осталась бы, как цинично выразился полицейский, горстка серой пыли.

— От нас? — Кассандра с любопытством взглянула на Элизабет. — Ты сказала «от нас»? Кого ты имела в виду?

Элизабет мысленно обругала себя за неосторожно оброненное слово.

— Кого? — сделав удивленный вид, произнесла она. — Нас с Кэти.

— Ах, вас с Кэти… — лукаво промолвила Касс, и в ее глазах блеснули озорные огоньки. — Лиз, признайся: ты провела ночь со своим красавчиком полицейским?

— Ничего подобного! — притворно возмутилась Элизабет. — Мы с Кэти были вдвоем!

— Жаль, что твоя кошка не умеет разговаривать, а то она рассказала бы мне много интересного!

— Касс, мы были вдвоем, — настойчиво повторила Элизабет.

— Лиз, не обманывай меня! — заявила Кассандра. — Этот детектив был у тебя сегодня ночью. Я догадалась об этом в первую же минуту, как увидела тебя.

— И какие же ты во мне заметила перемены?

— Ты, несмотря на произошедший взрыв, неплохо выглядишь. Спокойная, уравновешенная, я бы даже сказала — довольная жизнью. Лиз, расскажи мне все подробности! Вы занимались с Ником любовью?

— Да, — призналась Элизабет.

— Наконец-то! — громко воскликнула Кассандра. — Наконец-то ты решилась! Поздравляю!

— А как ты думаешь, когда Ник распутает дела об убийствах и схватит преступника, ваш роман продолжится?

— Очень на это надеюсь. Но не будем загадывать заранее.

Касс допила кофе.

— Мне пора уходить, Лиз. Хочешь поехать ко мне и пожить у меня немного?

— Нет, спасибо, я останусь дома.

— А ты не боишься жить здесь после всего случившегося?

— Ник сказал, что около дома будет круглосуточно дежурить полицейский, и я надеюсь, что сам Ник останется у меня ночевать. И к тому же я не собираюсь показывать мерзавцу, который бросил в мой дом взрывное устройство, что я его боюсь. Не хватало еще, чтобы он выжил меня из собственного дома!

Касс направилась к двери, но вдруг остановилась и воскликнула:

— Лиз, совсем забыла тебе сказать: я тебе кое-что принесла! Одну вещицу… Даю тебе ее взаймы, на время, потому что она не моя.

— О чем ты говоришь? — удивилась Элизабет. — Какая вещица?

Кассандра с загадочным видом открыла сумочку, достала оттуда… пистолет и протянула Элизабет:

— Вот, дорогая, бери. Он может тебе пригодиться.

Элизабет в изумлении посмотрела на маленький изящный старинный пистолет с инкрустированной перламутром рукояткой, потом нерешительно протянула руку и взяла его.

— Касс… — растерялась она. — Откуда у тебя оружие?

— Позаимствовала из кабинета Броди. Ты же знаешь, у него богатейшая коллекция оружия.

— Из кабинета Броди? — ахнула Элизабет. — Касс, немедленно унеси пистолет обратно, пока Броди не обнаружил его исчезновение!

— У него таких полно, — беспечно махнула рукой Кассандра. — Он ничего не заметит. Кстати, я принесла и патроны. Вот, держи. — Она достала из сумочки коробку с патронами и вручила Элизабет. — Это старинный двухзарядный пистолет. И тебе необходимо потренироваться стрелять из него, прежде чем…

— Касс, ты с ума сошла! У меня никогда не было оружия, и я даже не знаю, как с ним обращаться!

— Вот я и говорю тебе: потренируйся, — усмехнулась Кассандра.

Элизабет снова взглянула на пистолет, лежащий у нее на ладони… Каждую неделю она с экрана телевизора обращалась к зрителям с одним и тем же вопросом: смогут ли они в случае крайней необходимости, в целях самозащиты отнять жизнь у другого существа? Теперь, похоже, наступают времена, когда этот вопрос встал и перед ней. Решится ли она воспользоваться пистолетом, нажать курок и…

«Я сделаю это!» — подумала Элизабет, вспомнив откровенное заявление детектива, что если бы преступник действовал более умело, то от дома и его обитателей осталась бы горстка серой пыли. От нее, Ника, Кэти, Геркулеса…

Элизабет крепко сжала в руке маленький пистолет и почувствовала себя сильной, уверенной и защищенной.

— Ну, начнешь тренировки? — спросила Касс.

— Обязательно.

Ник остановил джип перед выложенной в форме елочки кирпичной дорожкой, ведущей к роскошному, в старинном стиле особняку, удивленно оглядел его и достал из кармана листок бумаги с адресом. Все верно, они с Фредом ничего не напутали: Торнбери-драйв, 35.

— Ничего себе! — изумленно качая головой, воскликнул Фред, рассматривая огромный особняк с высокими белыми колоннами и изящными балконами из мягкой кованой стали. — Вот это да! Кто бы мог подумать, что служители Господа так роскошно живут! Слушай, сержант, может, и нам еще не поздно сменить профессию и заняться проповеднической деятельностью? Тебе никаких сигналов или голосов свыше не поступало?

— Пока нет, — усмехнулся Ник.

Они поднялись по ступеням просторной открытой веранды, на которой стояли столик и кресла, тоже из мягкой кованой стали, подошли к нарядным, с витражными стеклами двойным дверям, и Ник, взявшись за медный молоточек, прикрепленный к стене, несколько раз постучал.

— Такие вот, с позволения сказать, служители Господа, бросают тень на остальных своих коллег, живущих скромно, как и положено священникам, — заметил Фред. — Помню, в детстве родители меня водили в маленькую баптистскую церковь, расположенную неподалеку от нашего дома. Так наш проповедник жил очень скромно и готов был поделиться последним долларом с нуждающимися. А этот Тэггерти…

— Если во время обыска мы найдем доказательства его причастности к взрыву дома, то его ждет заслуженная кара и из этого роскошного особняка он переселится в тюремные стены!

— Хочется надеяться, что так и будет. Аминь.

Двойные стеклянные двери распахнулись, и на пороге появилась горничная в черном платье и белоснежном переднике.

— Что вам угодно, джентльмены? — с любезной улыбкой осведомилась она.

Ник достал свое удостоверение и протянул горничной.

— Я — детектив Николас О'Коннор, а это — детектив Фред Халли. Мы хотели бы поговорить с преподобным Тэггерти.

— Преподобного Тэггерти сейчас нет дома, — сообщила горничная, — но он должен скоро вернуться. Может, вы пока побеседуете с его сыном? — Она сделала приглашающий жест, и Ник с Фредом вошли в просторный холл. — Я сейчас его позову. — Горничная, сделав легкий поклон, удалилась.

В холле появился Кристофер Тэггерти, и Ник, глядя на его бледное, изможденное лицо, худую угловатую фигуру, подумал, что сын абсолютно не похож на отца — высокого, хорошо сложенного, с холеным румяным лицом и пышной серебристо-седой шевелюрой. Судя по всему, Кристофер не унаследовал ни отцовского красноречия, ни умения убеждать людей и вести их за собой.

«Ничего, зато он унаследует дорогой отцовский особняк и роскошный «бентли», припаркованный у дома», — решил Ник.

— Добрый день, детективы, — робко улыбнулся Кристофер. — Вы пришли повидаться с моим отцом?

— Совершенно верно, — ответил Ник.

— Могу я узнать о причине вашего визита?

— Мы пришли поговорить с мистером Тэггерти по поводу преступлений, совершенных по сценариям шоу «Темное зеркало», — заявил Ник.

Кристофер растерялся.

— Да, ужасные преступления. — Он покачал головой. — Уверен, отец с радостью помог бы вам, если бы был сейчас дома. Вы не могли бы немного его подождать? Он скоро вернется.

Ник достал из кармана ордер на обыск и протянул его Кристоферу.

— Откровенно говоря, мы пришли не для беседы с вашим отцом. Мы намерены провести в вашем доме обыск, а потом уж, если понадобится, задать несколько вопросов вашему отцу.

Кристофер с изумлением глянул на протянутый ему документ, и в его глазах мелькнул испуг.

— Ордер на обыск? — растерянно произнес он. — Вы… пришли обыскивать наш дом? Но с какой целью? Надеюсь, вы не думаете, что мой отец имеет отношение к этим преступлениям?

— Мы проверяем все версии, — уклончиво ответил Ник.

— Но эта ваша версия ошибочна, — быстро заговорил Кристофер, отступая в глубь холла. — Мой отец, уверяю вас, никогда в жизни не обидел ни одного человека — наоборот, он всегда помогает людям, делает для них все возможное. Мой отец — в высшей степени порядочный и достойный человек!

— Мы пока не утверждаем обратного, — вставил Фред.

— Ну… пожалуйста, проходите, хотя я уверен, что это какое-то недоразумение.

— Чем быстрее мы в этом убедимся, тем лучше, — ответил Ник.

— Если вы ищете что-то конкретное, то, может быть, я помогу вам? — предложил Кристофер. — Скажите, и я…

— Нет, благодарю вас, мистер Тэггерти, — твердо ответил Ник. — Мы сами справимся со своей работой. И найдем то, что нас интересует.

Ник и Фред спустились по старым каменным ступеням в подвал, толкнули дверь, и она со скрипом отворилась. Контраст с богатым убранством дома поразил их. Старый, запущенный, грязный подвал, тускло освещенный двумя маленькими закопченными лампочками; всюду горы рухляди, пол покрыт толстым слоем пыли. Вдоль некрашеных стен стояла старая мебель в средиземноморском стиле. Рядом теснились большой стол для игры в пинг-понг и маленький столик для карточных игр, два старых шкафа. Всюду стояли сложенные друг на друга коробки.

— Да, веселенькое местечко, — покачал головой Фред. — Здесь, наверное, и привидения водятся.

— Ты боишься привидений? — усмехнулся Ник, внимательно осматривая лежащие на полу скатанные в рулоны старые ковры.

— Не то чтобы боюсь, но встретиться с ними мне не хотелось бы. А в шкафах могут храниться скелеты!

— Думаешь, наш преподобный хранит скелеты в шкафах? — Ник подошел к ним и распахнул дверцы. — Успокойся, кроме старой рухляди, здесь ничего нет.

— Ник, а ты уверен, что взрыв организовал именно Тэггерти? — с сомнением спросил Фред.

— Уверен и очень надеюсь, что нам удастся отыскать в подвале веские доказательства его причастности к взрыву! — Ник остановился около дальней стены подвала. — Фред, смотри, здесь еще дверь! — взволнованно воскликнул он. — Иди сюда, посвети фонарем!

Фред быстро шагнул к маленькой, едва заметной двери и направил на нее луч фонаря. Затем толкнул дверь, и она легко отворилась. Они вошли и увидели, что маленькая комнатка, размером чуть больше платяного шкафа, представляет собой мастерскую. У стены стоял верстак, заваленный инструментами и обрывками веревок, на грязном, в пятнах и пыли полу тоже валялись инструменты, обрывки бумаг, проволоки.

— Ого, наш преподобный, оказывается, любит не только молоть языком, но и работать руками! — усмехнулся Фред, внимательно осматривая верстак. — Или это его сынок увлекается?

— А может, и тот и другой. Только странно, почему мастерская в таком запущенном виде? Ладно, давай займемся делом, Фред. — Ник достал из кармана фотокопию полицейского отчета о взрыве дома. — Значит, так: что мы ищем? Мы ищем плоскогубцы с характерной зазубриной на внутренней стороне одного из зажимов.

— Плоскогубцы… — Фред, склонившись над верстаком, внимательно осмотрел наваленные на него в беспорядке предметы. — Итак, имеется молоток для вытаскивания гвоздей, несколько отверток, кусачки, медная проволока…

— Медная проволока? Это хорошо, просто замечательно!

— Подожди радоваться раньше времени, — заметил Фред. — Так, дальше… паяльник, ремешок от наручных часов.

— Один ремешок? Без часов?

— Да, черный, кожаный. Выглядит совсем новым.

— Фред, я уверен, наш обыск даст блестящие результаты, — потирая руки, проговорил Ник. — Мы выведем этого преподобного на чистую воду! Вот если бы нам еще найти…

Он прервал себя на полуслове, вынул из кармана тонкие резиновые перчатки, похожие на хирургические, надел и принялся внимательно осматривать грязный пол, заваленный хламом.

— Фред, посвети фонариком! — попросил он. — Вот сюда, в этот угол!

Тонкий луч света упал на пыльный пол. Ник поднял с пола плоскогубцы и, взглянув на Фреда, торжествующе улыбнулся.

— Уверен, это те самые плоскогубцы, которые мы искали! Вот, смотри: на внутренней стороне зажимов характерная зазубрина! Теперь нашему преподобному не отвертеться!

Как Ник любил такие вот минуты, когда после долгих и порой безрезультатных поисков находил неопровержимые доказательства причастности к совершению преступления того или иного подозреваемого!

— Да уж, теперь мы прижмем к ногтю этого Тэггерти, — улыбнулся Фред, осматривая плоскогубцы. — Никуда он не денется, чертов подрывник!

Послышались тихие шаги, скрипнула дверь, и на пороге мастерской появился Кристофер. Лицо его было мертвенно-бледным, под глазами залегли темные тени. Увидев в руках Ника, обтянутых резиновыми перчатками, плоскогубцы, он замер, несколько мгновений недоуменно смотрел на них, а потом, запинаясь, спросил:

— Что вы все-таки искали, детективы?

— То, что искали, мы уже нашли, — усмехнулся Фред.

Кристофер перевел взгляд на Ника.

— Нельзя ли хотя бы узнать, с чем связан обыск?

— Со взрывом дома Элизабет Найт, — сухо промолвил Ник, внимательно наблюдая за реакцией Кристофера. — Сегодня утром в ее дом была брошена бомба.

— Что? — отшатнувшись, словно его ударили, вскричал сын Тэггерти. — Взорван ее дом? Не может быть… — И, закрыв лицо руками, неожиданно забормотал: — Это я виноват, я… Это моя вина… О Господи… — Он отнял руки от лица. — Она ранена… убита?

— Нет, к счастью, жива, — ответил Ник.

Кристофер на мгновение закрыл глаза и беззвучно прошептал несколько слов, похожих на молитву.

— Почему вы заявили, что виноваты во взрыве дома мисс Найт? — не давая ему опомниться, быстро спросил Ник. — Это вы бросили в него взрывное устройство?

— Нет.

— В чем же тогда ваша вина?

— Я виноват в том, что знал, как отец негодует по поводу показа по телевидению шоу «Темное зеркало», — с отчаянием в голосе произнес Кристофер. — Ведь каждый день отец собирал людей, устраивал митинги, протестовал против насилия, пропагандируемого в передаче. Он пытался добиться ее закрытия, говорил, что страшно переживает из-за совершенных неизвестным маньяком убийств… Я тоже ходил с ним на митинги, тоже протестовал, но… я даже и предположить не мог, что отец изберет такой путь борьбы с шоу. Да, это я виноват в том, что случилось. Мне следовало бы догадаться, что отец пойдет на крайние меры… А что касается мисс Найт, то она необыкновенная женщина, очень талантливая… Я с глубоким уважением отношусь к ней, хотя тоже не одобряю ее передачу. Господи, если бы я знал…

Ник молча слушал страстный монолог Кристофера и думал о том, что в его служебной практике подобное случалось часто. Люди, шокированные неожиданно открывшимися драматическими обстоятельствами, начинали выплескивать все, что накопилось у них на душе. Поддавшись эмоциональному порыву, они забывали о том, что своими признаниями ставят под удар своих близких.

Ник давно уже научился безошибочно распознавать, правду говорят допрашиваемые им люди или их так называемые откровения — умелая ложь. В данном случае сомнений у него не возникало. Кристофер Тэггерти говорил чистую правду.

— Вы мне верите? — словно угадав мысли детектива, робко спросил тот.

— Да, я вам верю. — Ник шагнул к Кристоферу и похлопал его по плечу. — Я вам верю.

— Спасибо. — С надеждой взглянув на Ника, тот горячо, сбивчиво заговорил: — Знаете, мой отец… он хороший человек. Он порядочный, умный, очень добрый. Он всегда готов помочь ближнему, посочувствовать, дать верный совет. Он так переживал из-за этих убийств, так хотел, чтобы запретили показ шоу и не гибли бы больше люди… И то, что отец совершил… Это, конечно, ужасно, но он был искренен в своих заблуждениях!

Ник недобро усмехнулся и покачал головой.

— Подобные оправдательные речи на меня не действуют, молодой человек. Ваш отец совершил тяжкое преступление и ответит за него по всей строгости закона.