Тест на измену

Глава 22. Точка невозврата

Муж сначала дергается как от удара током, затем вскидывает на меня изумленное лицо. Несколько секунд глядит в недоумении, явно не зная, что сказать.

— Арина?? — спрашивает так, будто увидел привидение.

— Да, а ты кого ждал?

Рома хлопает удивленными глазами. Открывает рот что-то сказать, но быстро захлопывает его.

— Я могу сесть? Здесь же не занято? — указываю на стул напротив него.

Молчит. Тогда я опускаюсь без разрешения.

— Эээм, — выдаёт нечленораздельное мычание и замолкает. — А что ты тут делаешь? — спрашивает через пару мгновений тишины.

— А ты что тут делаешь?

— У меня встреча… — неуверенно отвечает.

— С кем?

Молчит. Смотрит на меня и молчит. Интересно, о чем думает? Боится, что сейчас в кафе зайдёт Вера и направится прямо к нему, а тут я? Быстро сочиняет, как объяснить мне появление незнакомой девушки?

— Нам, наверное, пора поговорить о наших отношениях, как думаешь? — предлагаю, так и не дождавшись от Ромы ответа на вопрос, с кем у него встреча.

Рома по-прежнему молчит. Очевидно, в его голове запущен важный мыслительный процесс. Давно я не видела супруга таким растерянным. А может, не давно, а вообще никогда.

Муж слегка прищуривает глаза. Вглядывается в меня, как будто не видел десять лет. А затем его лицо словно озаряется. Догадался.

— Вера — это я, — озвучиваю то, что у него в голове.

Ну вот и точка невозврата. Наша жизнь разделилась на ДО и ПОСЛЕ. Назад дороги нет.

Рома выглядит так, будто его поймали с поличным на краже. В какой-то степени так оно и есть. Откашливается в кулак, ёрзает на стуле, растерянно проводит ладонью по волосам на затылке.

— Ладно, ты не узнал мои ноги и мою грудь. Но как ты мог не узнать наш диван?? Ты же его покупал!

Жадно глотает ртом воздух. Откидывается спиной на стул, как будто больше не может держать равновесие, чтобы сидеть ровно.

— Как ты узнала? — наконец-то произносит хоть что-то по существу. — И… зачем?

«Зачем», наверное, относится к нашей переписке. Зачем переписывалась с ним под видом другой девушки.

Мой запал немного выдохся. Я бойко начала, а теперь медленно раскисаю. Чувствую, как начинают слезиться глаза. Нет, только не это. Я не хочу портить разговор слезами. Нам нужно поговорить конструктивно.

— Коллега с работы обнаружила тебя на сайте знакомств и рассказала мне. Представляешь, какой униженной я себя чувствовала?

Слова вырываются с горечью и обидой. Да, именно так я себя чувствовала и чувствую до сих пор. Униженной. Оскорбленной.

Рома обреченно вздыхает. На его лице непроходимая тоска.

— Я тебе не изменял.

— Я должна обрадоваться этому? — хмыкаю.

— Единственной девушкой, которая меня там зацепила, оказалась ты.

— Мне от этого не легче.

Снова возникает пауза. Рома избегает смотреть мне в глаза. Он то ли грустный, то ли все еще растерянный.

— В чем дело, Ром? — задаю наболевшее.

— А ты считаешь, что у нас все хорошо? — отвечает вопросом на вопрос.

— А что у нас плохо?

— Мы не общаемся, мы не проводим вместе досуг, у нас нет детей. Каждый раз, когда твои родители упоминают твоего бывшего, ты с сожалением вздыхаешь. Ты хранишь свадебное платье для свадьбы с ним. Ты произносишь во сне его имя.

— Что?? — громко перебиваю. — Я не произношу во сне его имя!

— Ты говоришь во сне его имя, — настаивает. — К слову, мое имя ты во сне ни разу не произнесла.

Я в шоке. Да, у меня бывает такое, что я разговариваю во сне. У меня это с детства. Я, как правило, не помню, что я там болтаю. Я даже не помню, что мне снится.

Боже мой, неужели я и правда произношу во сне имя Паши? Зачем я это делаю?

— Ром, твоя ревность к нему глупа и бессмысленна. Выбирая между ним и тобой, я выбрала тебя.

— И жалеешь об этом.

— Нет! — восклицаю. — Я ни разу не пожалела.

— Прямо уж ни разу? — внимательно сканирует мое лицо.

Замолкаю. «Ни разу» — это я, конечно, преувеличила. Бывало такое, что жалела, да. В периоды ссор, обид или вот как сейчас — когда Рома зарегистрировался на сайте знакомств. Не так чтобы посыпала пеплом голову и восклицала: «Ну зачем я бросила Пашу!?», а просто могла с сожалением подумать, что с Пашей было бы иначе, лучше.

Впрочем, на самом деле это неизвестно. Может, с Пашей бы мы давно развелись. Риторические вопросы.

— У тебя тоже были девушки до меня. Ты мне не девственником достался, — огрызаюсь.

— Я не собирался ни на ком из них жениться.

— И что? У тебя были отношения до меня.

— Я ни одну из тех девушек не вспоминаю.

— Зато ты пошел искать новую на сайт знакомств! — рявкаю, рискуя привлечь внимание окружающих посетителей кафе. — И как секс без обязательств связан с тем, что мы отдалились друг от друга и у нас нет детей?

— Конкретно с этим никак. Но глупо отрицать, что мы в тупике, Арин.

— Почему ты не поговорил со мной об этом?

— Я много раз пытался. Ты или не слышала, или обижалась, что я тобой якобы недоволен.

Пожалуй, такое действительно было. Рома начинал меня критиковать, а я обижалась и спрашивала, почему он не разведётся, раз я такая херовая.

— Ты поливал меня грязью.

— Я не поливал тебя грязью, я пытался обсудить наши проблемы, озвучивая, что меня не устраивает. Но ты не приемлешь никакой критики.

— И все же я не понимаю, как поиск секса без обязательств на стороне вывел бы нас из тупика.

— Возможно, я бы переключился с наших проблем на что-то другое и так бы сильно не переживал. В общем-то, так оно и вышло. Вера отвлекла меня от наших проблем.

— Какая досада, что Верой оказалась я, — хмыкаю с горечью.

— Нет. Это ведь доказывает, что между нами можно все наладить, если… — замолкает. Не договаривает.

— Если я стану Верой? — догадываюсь.

— Если в жизни мы начнём разговаривать друг с другом так же, как и по переписке.

— В жизни мои шутки никогда не казались тебе смешными.

Рома снова обреченно вздыхает. Поднимает вверх руку, чтобы подозвать официанта. Заказывает кофе.

— Я ничего не хочу, — говорю парню с подносом.

Официант удаляется, и мы снова погружаемся в молчание. Даже поговорить нормально не можем, вдруг понимаю. Какая-то безнадега и безысходность.

— Арин, — произносит примирительным голосом и накрывает своей ладонью мою. — Я не изменял тебе. Как ты знаешь, я не хотел тебе изменять даже с Верой. Вначале да, у меня было такое желание, но потом оно прошло. Ты сама говорила в переписке: «Мало ли что и о ком мы думаем». Да, мало ли какие мысли у меня были. Я же этого не сделал.

— В какой момент между нами все сломалось?

На этом вопросе в горле начинает першить, а глаза против моей воли наливаются слезами. Я не убираю свою ладонь из-под Роминой. А когда он ее сильнее сжимает, шмыгаю носом. Поспешно вытираю глаза. Я не должна портить долгожданный разговор рыданиями.

— Наверное, когда ты категорично заявила, что не хочешь детей и у нас их никогда не будет. Ты же тогда выкрикнула: «Или принимай меня без детей, или разводись со мной». Я принял тебя без детей, но после этого что-то изменилось между нами в худшую сторону. Ну и чуть что — ты сразу кричишь: «Разводись!». Разве это конструктивно, Арин?

— Нет, не конструктивно, — разглядываю салфетку на столе. — А что касается детей, то… я просто не могу, Ром. Не могу, понимаешь? — вскидываю на него взгляд. — Мой организм неспособен выносить ребенка. А снова и снова терять малыша… Я не могу это переживать каждый раз.

— Миллионы пар сталкиваются с выкидышами, но не перестают пытаться.

Отрицательно качаю головой.

— Нет, Ром. Даже не проси.

Ответ мне — медленный тяжёлый выдох. Обреченный такой, пессимистичный. Рома как будто хочет выразить им всю безнадежность нашей тупиковой ситуации.

Мы больше не говорим. Роме приносят кофе, он медленно его пьет, глядя куда-то сквозь меня. Я рассматриваю свой маникюр, посетителей за соседними столиками, персонал кафе. Все такие веселые, жизнерадостные. От этого наше с мужем угнетенное состояние ощущается еще острее.

Такое чувство, что из нашего тупика нет выхода. Беспроглядная тьма. Нет света в конце тоннеля. И как дальше быть? Как дальше жить? Разводиться? Я не хочу. Но и жить дальше, как раньше, уже не получится. У нас есть непримиримые точки: ребенок и Паша. Я не могу заставить себя еще раз забеременеть. И я не могу заставить себя не думать о Паше. Особенно теперь, когда он мой начальник. Кстати, Рома так этого и не знает. И чем дольше я молчу, тем хуже будет потом, когда супругу откроется правда. А ведь рано или поздно все тайное становится явным.

— Я не хочу с тобой разводиться, Арин, — прерывает очень долгую паузу. — Я тебя люблю.

— Я тоже не хочу разводиться и тоже тебя люблю. Но в то же время я не знаю, как нам быть дальше.

— И я не знаю. Начать сначала? Думаешь, у нас бы получилось?

— Не знаю.

Снова замолкаем. Рома опять накрывает своей ладонью мою, сжимает ее, переплетает наши пальцы. С грустью гляжу на наши руки и произношу вслух немыслимое. То, что и в страшном сне себе представить не могла:

— Давай сделаем паузу в отношениях, Ром?