Тетрадь в косую линейку

Глава 2

***

Про моего кота надо рассказать поподробнее.

Кот появился у меня после того как исчез дракон. А дракон исчез после того, как я, проштудировав уйму психологической литературы, сообщила ему, что он плод моего воображения и больше мне не нужен, сама способна справиться со всеми возникающими проблемами.

«Ну извини, – сказал дракон, – раз я тебе больше не нужен, то я полетел». Взмахнул пару раз своими золотыми крыльями и был таков.

Сначала я порадовалась, вот, мол, какая я умная. Решила свою психологическую проблему на раз. А потом мне достаточно тоскливо стало. Стало не хватать дружеского участия, ведь ни с кем кроме дракона я не могла поговорить о том, что вижу. Если родная мать и самая близкая учительница посчитали меня больной, что ожидать от других? Внутренне я была убеждена, что изоляция в психиатрической лечебнице мне обеспечена, лишь только я открою рот. Возможно, мне стоило попытаться поговорить с отцом, но в детстве я боялась, а сейчас он уже умер, как и обе мои бабушки, а дедушки мои ещё до моего рождения умерли.

Кстати, как же я жалела, что со второй моей бабушкой Тасей, я начала общаться лишь после смерти папы, когда ей потребовался уход, но это было недолго, всего пара недель перед её смертью. До того я почти не общалась с ней, настроенная моей мамой на то, что она «не приняла меня и желала мне смерти». Да и сама бабушка к общению не стремилась, поскольку была по характеру «самодостаточной одиночкой». Лишь в самый последний момент я поняла, что она тоже была похожа на меня. И те её слова, о том, что я «не жилец», были не более чем попыткой подготовить мою маму к неизбежному и не дать привязаться ко мне, она видела, что я не хотела жить, и знала, что долго такие дети не живут. Я не откровенничала с бабушкой Тасей, но по её фразам поняла, что она тоже видит намного больше, чем обычные люди, жаль, что я не расспросила её об этом поподробнее. Не знаю почему, не спрашивайте. Мне казалось, она слаба и болеет, сейчас я её вылечу, а потом мы поговорим, чуть позже… но скорее всего, это отговорка, я элементарно боялась, боялась с ней об этом говорить. Этот страх хоть кому-то рассказать о том, что я не такая, как все, уже въелся у меня в подкорку… Умерла бабушка Тася на моих руках, и её благословение много значит для меня.

Кстати, именно её квартира, которую она мне завещала, стала первым шагом к моей. Я продала её квартиру и купила свою, взяв ипотеку.

Но это я отвлеклась. Ведь хотела про кота рассказать. Итак, поехала я в санаторий, два дня пути на поезде и вот вам, пожалуйста: чудесный воздух и сказочная природа. Я прекрасно отдохнула, а в последний день моего отдыха встретился мне дворник, который гнался за маленьким котёнком, а тот не нашёл ничего лучшего как запрыгнуть от страха перед метелкой на меня. Котёнка я подхватила на руки, дворнику пообещала, что унесу его с территории и никому никакого беспокойства он не причинит, что я понимаю, что грязным котятам не место на территории медицинского учреждения, и всё будет по правилам. И конечно же, по своему обыкновению соврала. Дворник мне возможно и не поверил, но спорить не стал, и я с котёнком удалилась в сторону ворот, а потом сделав крюк, прошла в свой номер, где для начала покормила бедолагу размоченным в воде печеньем, поскольку ничего другого у меня не было.

Вы можете возразить, что это еда не для котят, соглашусь, но когда ты не ел несколько дней, и от голода у тебя даже трясутся лапки, и бежал ты только потому, что понимал, удар метлой будет для тебя смертелен, тебе не до выбора. Поэтому котёнок ел размоченное в воде печенье и даже мурчал от удовольствия.

А потом я потащила его мыться и, отмыв корку грязи и пыли и смыв кучу блох, выяснила, что мой питомец, а я уже не сомневалась, что прыгнувший на меня котёнок именно мой, абсолютно чёрный, как его не отмывай.

В это время в номер постучали, и я поняла, что это горничная. Я забыла повесить на ручку двери просьбу не беспокоить. Припомнив про себя все нехорошие слова, что знала, я подошла к двери и прокричала, что моюсь и убираться у меня не надо. Та извинилась и ушла.

«Ничего, – подумала я, – сегодня как-нибудь перекантуемся, а завтра уже поезд, и у меня выкуплено на меня всё купе СВ (я плохо переношу тесное общение на маленьком пространстве с чужими людьми и стараюсь, по возможности, себя от него ограждать) и как-нибудь доберёмся мы с котёнком до дома».

Я высушила котёнка феном, он был жутко напуган, но не сопротивлялся, а потом запихнула его под куртку, и пошли мы в ближайший магазин за кошачьей едой, наполнителем и какой-нибудь коробкой, которую я намеревалась использовать в качестве лотка.

Рабочий в магазине мне попался добродушный и весёлый. Увидев выглядывающую из-под ворота куртки маленькую мордочку, он перебрал кучу коробок, нашёл мне подходящую и даже сам обрезал так, чтобы она походила на небольшой лоток. С едой и наполнителем проблем вообще не было, сейчас они в каждом магазине есть. Кроме еды котёнку я купила ещё еду себе, понимая, что не рискну оставить котёнка одного в номере, чтобы пойти на ужин, да и в поезде есть что-то надо.

В номере котёнок пользоваться импровизированным лотком в который я насыпала наполнитель отказался, вернее он не понимал, что я от него хочу и то ложился в коробке с наполнителем, куда я его запихивала, то выскакивал и, трясясь от желания опорожнить мочевой пузырь, скребся во входную дверь.

Я сдалась и, подхватив котёнка на руки, вышла с ним из корпуса во дворик. Уже стемнело и никого вокруг не было видно. По-воровски оглянувшись по сторонам, я вытащила из-за пазухи котёнка и поставила рядом с ближайшей клумбой. Он быстренько нырнул в глубину кустарников и растаял в темноте.

В голове мелькнула шальная мысль, что если не вернётся, то бегать за ним не буду, это его право выбрать свою судьбу – раз, и мне не мучиться с нелегальной перевозкой животного в вагоне СВ, где животных перевозить по определению нельзя – два.

Однако котёнок бодренько через пару минут выскочил из кустов и попросился ко мне на ручки. Я подхватила маленький пушистый комочек и почувствовала, что одна ножка мокрая, чуточку промахнулся малыш, может лист или ветка какая помешали, когда справлял нужду. Достала салфетку, вытерла, потом запихнула его за пазуху и оглянулась в поисках урны. В темноте не увидела ни одной и сунула использованную салфетку в карман.

Ночь прошла без приключений за исключением того, что спать отдельно мой малыш отказался и упрямо перебирался ко мне на кровать и прижимался ко мне. Сначала я упорно перекладывала на кресло, которое ему выделила, а потом, смирилась и сама прижав его к себе, крепко заснула.

Утром мой котик начал опять скакать у двери и царапать её, показывая, что ему надо срочно прогуляться. Мне было лень выходить, да и в поезде два дня не повыгуливаешь кота, поэтому я опять посадила его в коробку с наполнителем и начала всяким «пис-пис, мой маленький» объяснить ему, что хочу. Он сел в коробке и непонимающе уставился на меня, и тут до меня дошло, что в кармане у меня лежит то, что может мне помочь в объяснениях. Я метнулась к своей куртке, достала из кармана грязную салфетку и подпихнула в наполнитель. Котик внимательно обнюхал её, а потом присел рядом и сделал то, что я так ждала от него. Моему восторгу не было предела. Я рассказала котику, что он самый умный кот на свете и вообще можно сказать гениален. А он, покопав немного наполнитель, гордо вышел и, подойдя ко мне, начал тереться о ноги и мурчать, сообщая, что на его взгляд я тоже немного соображаю, хоть и явно тупила вначале, используя непонятную терминологию.

Остаток утра прошёл в сборах и ближе к полудню я, с котиком за пазухой, уселась в такси и отправилась на вокзал.

Перед посадкой я склонилась к котику и тихо сказала, что сейчас он должен сидеть тихо, как мышка, несмотря на то, что он кот, иначе нас не пустят и домой мы не попадём. Я не знаю, что он понял из моего монолога, но сжался в маленький комок и даже дышать стал тише. Мы подошли с носильщиком к вагону, проводница проверила мои документы, носильщик помог загрузить чемоданы в купе, и мы с котиком остались одни. Он несмело выглянул из-за пазухи словно спрашивая: «можно?»

«Подожди, – тихо сказала я, – вот отправимся, проводница ещё разочек зайдёт всё проверить, и потом выпущу тебя».

Он согласно мякнул и вновь свернулся за пазухой тёплым клубком.

Наконец поезд тронулся, через некоторое время зашла проводница, провела краткий ликбез по поводу где что, какие удобства и что мне как пассажиру положено, узнала, что я ничего не желаю, предложила купить лотерейный билет, я купила даже два, потому что это ей выгодно, а мне нужна была её лояльность в случае обнаружения котёнка, после чего она пожелала мне хорошего отдыха и ушла. А я тут же заперла купе и выпустила котёнка. Выставила лоток и мисочки с едой и водой. Первым делом малыш пошёл есть, вылизал всё и недовольно посмотрел на меня, ты, мол, жмотина, опять мало дала. «Нет, мой дорогой, – сказала я, – лишь через час. Ты долго голодал, поэтому едим маленькими порциями». Он грустно вздохнул и пошёл в лоток делать свои дела. Я их тут же в пакетик собрала, дабы запаха никакого не было, а в лоток наполнитель подсыпала и всё это хозяйство под полку задвинула, чтобы не видно было, если войдёт кто-то.

Котёночек мой за время нашей поездки обнаружен не был, и доехали мы без приключений.

***

Вот так дома у меня поселился Кот. Да просто Кот. Без всяких имён и кличек. Нет, я конечно, не только котом его называю, а ещё моей лапулечкой, моей радостью и чёрным солнышком. Но зовут его Кот. Хотя по документам он Лакки. Но я так его никогда не называю. Это в ветеринарной клинике, куда я пришла делать ему прививки и оформить документы, его так записали и внесли данные в его ветеринарный паспорт. Администратор девушка очень упрямая попалась. «Как так, Вашего кота Кот зовут? Таких кличек не бывает. Дома как хотите называть можете, а у нас отчётность». Вот я ей и сказала, что пусть запишет как Лакки. Я давно перестала спорить с упорствующими в своих правилах индивидуумами. Тратить на их переубеждение свою жизненную энергию – пустое занятие. Проще согласиться, а потом найти способ всё равно сделать по-своему.

Да, я приспособленка. Мне очень бы хотелось жить в мире, где мои устои близки всем, и мне не надо было бы врать и приспосабливаться, но я не там. Я здесь, и это надо принять как данность. И поскольку «борьба с ветряными мельницами» занятие неконструктивное, я выбрала иной вариант. Я стараюсь найти способ получить желаемое, не вступая ни с кем в открытую конфронтацию. Я редко спорю и что-то доказываю. Лишь изредка на работе, пользуясь своим авторитетом у руководства, могу возразить, обосновав выгоды альтернативного решения, однако упорствовать не стану. С подчинёнными ещё проще, моё мнение определяющее, выслушать аргументы могу, но последнее слово за мной. Сама себе я напоминаю воду, огибающую препятствия.

Кстати, мне очень помогло то, когда я перестала воспринимать окружающий мир как враждебный, и стала представлять его сложным и интересным антуражем для прохождения уровня, как в игре. Где у меня есть возможность минимизировать сложность для меня, я её минимизирую, а где нет, учусь обыгрывать эти сложности.

Вот, например, с квартирой. Чтобы минимизировать ненужное мне общение я выбрала квартиру на последнем этаже, выше технический этаж, причём у двух моих соседей по этажу вход в квартиры с другой стороны от общего холла перед лифтом. Чтобы вы понимали: от холла перед лифтами коридор расходится в две стороны, и моя квартира в тупике, за ещё одной дверью с дополнительным видеодомофоном. Изначально по плану там было предусмотрено две квартиры, но я объединила их, сделав большую четырехкомнатную квартиру с удобными подсобными помещениями по своему вкусу, потому что покупала квартиру на этапе строительства дома. Поэтому с соседями у меня контакт минимальный. Если только у лифтов столкнёмся и поздороваемся. А вот одна из консьержек в доме у нас попалась очень дотошная. С одной стороны это замечательно, что чужих она не пускает и всех гостей расспрашивает зачем и к кому они идут. Но вот жильцов расспрашивать, это на мой взгляд, перебор.

«Ой, Алина Викторовна, а откуда это Вы с чемоданами? А с переноской куда? Вы питомца завели? А что это Вы сегодня так поздно?»

Меня от вопросов тёти Кати, как она сама себя просит называть, потряхивает. Но я знаю, что она одинока, единственный сын умер от передозировки наркотиков, и это поддерживающее её развлечение: вот так общаться с жильцами нашего дома, чтобы хоть немного заполнить образовавшуюся в её жизни пустоту.

Поэтому я не одергиваю её, а корректно, с улыбкой отвечаю на вопросы, одновременно стараясь сама ничего не спрашивать и лишней информации не давать, а то тётя Катя быстро «присядет на уши и шею», делясь и своими проблемами, и проблемами жильцов всего дома.

«Здравствуйте, тетя Катя. В командировке была. Хорошо выгляжу? Я всегда хорошо выгляжу. Спасибо. Да, котик появился. Кому оставлять на время командировок буду? Ещё не думала. Возможно, Лика согласится. Вам можно оставить? Спасибо, учту. Почему так поздно домой возвращаюсь? Работы много. Время сейчас такое, работать на износ приходится. Спасибо».

Чтобы вы понимали, Лика это приходящая ко мне помощница по хозяйству. Немолодая женщина, достаточно старше меня, и с очень непростой судьбой. Полное её имя Анжелика Прохоровна, но из-за того что имя-отчество вызывает по меньшей мере улыбку, Лика предпочитает, чтобы называли её лишь сокращённым именем.

Когда я впервые увидела её, то очень удивилась, как вообще такая аура у человека быть может. Не видела я никогда до этого, чтобы вот такое перераспределение шло. Это трудно объяснить, но потоки у неё распределены были так, что в голову сразу пришло: похоже обречена она на «Сизифов труд». Я не ошиблась. Чем больше Лика мне рассказывали о себе, тем больше я в этом убеждалась. При этом она честная, работящая, очень ответственная, но вот толку от её усилий мало. Мать полупарализованная инвалид, муж алкоголик, взрослые уже сыновья эгоисты и тоже с бутылкой дружат, живут все в одной квартире, и у всех к ней лишь претензии и требование денег. И вырваться из этого круга она не может. Не может бросить мать, потому что она мать, хотя саму её мать в интернат сдала. Когда у её матери после развода с отцом Лики появилась новая семья и сын, Лика там оказалась «не ко двору». А вот когда на склоне лет инсульт случился, и сын, на которого была оформлена вся недвижимость, попросил «с вещами на выход», тут мама Лики о ней и вспомнила: «Доченька, спаси, помоги! Тебя лишь всю жизнь любила, ты одна моя надежда, ты не бросишь маму на улице умирать».

И «добрая душа» Лика забрала её в добрачную квартиру своего мужа, где жила с ним и своими двумя сыновьями. Муж и до того был любитель выпить и поскандалить, а тут совсем в разнос пошёл. Сыновья Лику тоже не поддержали, обвинив, что превратила их жизнь в ад, поскольку характер у их новоявленной бабушки оказался не сахарным: она инвалид, ей все должны, при этом пенсию она будет отправлять своему сыночку, а то ему тяжело. В этой ситуации Лика извиняется перед всеми, всех жалеет, всем пытается помочь, но выходит это у неё плохо.

После того как Лика стала у меня убираться и вести хозяйство, я попыталась немного изменить ситуацию, подталкивая её к мысли, что помощь не всегда идёт во благо. Что Вселенная не любит тех, кто мешает ей совершенствовать других индивидуумов, а Лика явно мешает. Но услышана не была, и очередной раз предпочла «умыть руки». Каждый сам кузнец своего счастья. Нравится ей чувствовать себя «Спасительницей», пусть развлекается и упрямо толкает камень в гору. Жаль только, что ещё четверых людей лишила перспектив. Но это и их выбор: пользоваться её помощью и закрыть себе возможность самосовершенствования.

Опять я что-то отвлеклась. Но это для того, чтобы вы лучше разобрались в ситуации.

А ситуация такая: Кот мой Лику выносит с трудом. Вот чувствуется это. С самой первой их встречи, как только её увидел: выгнулся весь и зашипел.

Я как смогла его отвлекла и попыталась перенастроить, но Кот остался при своём мнении, что Лика в квартире, в которой он сам только что появился, чужак. Он может согласиться её терпеть, но я должна знать, что это только ради меня.

То что пытается мне сообщить Кот, я понимаю без слов, по взгляду, позе и поведению. Короче, считываю его посыл я легко.

Лике я сразу сказала, что Кот теперь здесь хозяин, и если она попробует, например, в моё отсутствие его обидеть, то мне придётся отказаться от её услуг.

– Что Вы, Алина Викторовна, конечно ничем не обижу котёночка, – тут же запричитала Лика, – я ценю работу у Вас. Это же большая часть моего дохода. Мне без этого никак. Я ведь снова кредит взяла.

Слова о кредите я пропустила мимо ушей, хотя знаю, что в её положении это ещё большая западня. Однако это её дело, что брать и как потом выплачивать.

Лика тоже не решилась эту тему развивать, она меня побаивается. Я специально так сделала. Как только почувствовала, что и меня она готова сделать донором своей семейки, жёстко осадила, сообщив, что я не меценат и не благодетель. Я работодатель и только. Она хорошо выполняет свою работу, я плачу деньги. Исключительно по факту отработанного времени и по оговоренному заранее расписанию, никаких авансовых выплат и спонсорских подарков. Не устраивает её такой расклад, значит, расстаёмся. За неимением лучшего её он устроил, и я не оказалась втянута в клубок её проблем, и теперь она уже не пытается подстроить график работы у меня под нужды своих домочадцев.

Как только я поставила рамки, волшебным образом оказалось возможно и с мамой сходить к врачу в другое время, и за акционными продуктами съездить. И вообще, как выяснилось, когда работодатель суровая неразговорчивая мегера, работа почему-то выполняется лучше.

Да, Лика меня считает именно мегерой. Я вижу и чувствую это. Во-первых, потому что не сочувствую ей и её сложной ситуации (она же в неё по случайности попала, со всяким такая несправедливость может случиться, по её мнению), во-вторых, потому что любую её помощь мне, я обращаю в товарно-денежные отношения.

Вот нужно мне было, например, чтобы она вышла во внеурочное время, я не просила, а предлагала ей подработать по двойному тарифу, сообщая, что она вправе отказать, и я найду кого-то другого. Лике это явно не нравится, она с гораздо большим бы удовольствием вышла без всякой двойной оплаты, исключительно для того, чтобы сделать для меня «доброе дело» в надежде, что и я тоже «добрым делом» ей отплачу. Но такой расклад не устраивает меня категорически. Я слишком хорошо знаю Ликину ситуацию и не имею ни малейшего желания помогать ей «катить её камень».

Лика, кстати, приложила максимум усилий, чтобы подружиться с Котом. И вкусности какие-то пыталась ему приносить, и разговаривать, пылесосила она тоже лишь тогда, когда Кот сам (обычно после её просьбы и уговоров) выходил из комнаты.

Отдать должное Коту, он тоже долгое время не сделал ей ничего дурного. Не пытался поцарапать или укусить, напакостить тоже. Лишь смотрел недобро и отслеживал каждый шаг.

***

В один из дней мне с мобильного позвонила Лика и сказала, что мой кот напал на неё, сильно подрал, и ей пришлось закрыться от него в ванной комнате.

Я примчалась с работы быстрее ветра, потому что понимала, произошло что-то экстраординарное.

Когда я приехала, Кот сидел на тумбочке у самого входа ванную и недобро щурил глаза. По его виду поняла, что защищал он не себя, а моё добро и, облегченно вздохнув, постучала в дверь ванной:

– Лика, выходите. Я приехала.

Она тут же попыталась уйти, ссылаясь на срочные дела, и то, что ужасно опаздывает, разодранные руки и щеку обработала в ванной, на котика не обижается, наверное, виноват март. Котик, мол, ведь некастрированный у меня и хочет на улицу.

Она сбивчиво говорила, пытаясь выйти, а я смотрела на её ауру и не верила своим глазам. Потом схватила за руку и злобным шёпотом проговорила: «у меня камеры по всей квартире, так что лучше нам поговорить откровенно». Я опять врала, камер у меня не было, но как ещё заставить человека быть со мной откровенным?

Лика, нервно сжавшись, опустилась на стоящую в коридоре банкетку и разрыдалась.

Я отпустила её руку и более доброжелательно проговорила:

– Лика, я жду честного рассказа. Если сейчас честно всё расскажите, я посчитаю это смягчающим обстоятельством, свидетельствующим в Вашу пользу.

– Алиночка Викторовна, дорогая, вот Богом клянусь, я лишь временно, я бы потом всё вернула, призналась и вернула.

– А поконкретнее можно? Я не понимаю о чём речь. Я не отслеживаю Вас постоянно, камеры пишут картинку в архив. Я его ещё не видела.

– Я деньги взяла. Младший мой в долги влез. Убьют его, если денег сейчас не найду. Просить Вас боялась. Если бы Вы отказали, то это конец для меня, – перемешивая слова и рыдания проговорила она.

– Сколько взяли?

Лика назвала сумму примерно в две мои зарплаты. Значит, она вскрыла сейф и взяла оттуда. Причём взяла примерно лишь десятую часть. Я не пересчитываю деньги ежедневно и если бы не мой Кот долго бы не замечала пропажу. Изменение в ауре Лики, наверное бы заметила при встрече, но вряд ли бы связала это с собой. Скорее всего, подумала бы что это связано с её домашними проблемами.

– Как сейф вскрыли? – продолжила расспросы я.

– Я знала, что ключи от него во флаконе из-под крема. Давно ещё. Я же убираюсь на туалетном столике. Все кремы Вы меняете, а этот нет. Я вертеть его как-то начала, любопытно стало, что за срок годности у него, и случайно повернула так, что он не сверху раскрылся, а сбоку, и я ключи в поролоне увидела и поняла, что они от сейфа. Я до сегодняшнего дня и не трогала больше их, а вчера как сын сказал, что убьют его, поняла, что взять у Вас это единственная возможность. Но я бы потом отдала, вот честно отдала бы потом, – всхлипывая, запричитала она.

Я минут пять подумала, вспомнила, что буквально на днях мой знакомый говорил мне, что ищет покладистую сиделку с проживанием на шесть дней в неделю, и у меня родился план, после чего я жёстко сказала:

– Сейчас мы идём ко мне в кабинет, и Вы, Лика, пишете мне долговую расписку, причём на сумму вдвое большую. Я с Вас взыскивать её не стану, но лишь при условии, что Вы нанимаетесь круглосуточной сиделкой к указанному мною человеку на его условиях, а в свой единственный выходной убираетесь у меня. Считайте это отбыванием заключения за воровство. Возражения не принимаются, в случае возражений я вызываю полицию.

Лика поплакала ещё немного, а потом согласилась на предложенный мною вариант.

Когда она ушла, я, даже не переодеваясь, прошла в свою спальню и, упав на кровать, уткнулась в подушку. Внутри всё было сжато в комок и очень хотелось плакать, но слез не было. Я не знаю, почему мне было так плохо. Ведь закончилось всё более-менее благополучно, меня никто не обманул, я обо всём узнала и решила всё наилучшим для всех образом. Мне было не жаль денег. По итогу отдала я их сейчас сама. Так отчего так паршиво на душе? Ведь не от того, что Лика реже теперь будет приходить и не будет готовить. После её выходки я вряд ли приготовленную ею еду смогу есть хоть когда-нибудь, поскольку в еде для меня важна энергетика того, кто готовил. Так что?

Кот подлез под мою руку, прижался к груди, заурчал, и боль, сжавшая все мои внутренности, стала потихоньку распускать свои объятия.

Поразмышляв немного, я пришла к выводу, что во мне сейчас страдает маленькая девочка вновь столкнувшаяся с жестокостью реального мира. Да, я сумела защитить себя, но делать это мне не нравится. Не нравится бить обидчиков «камнем в лоб». Вот как, как могла Лика воспользоваться тем, что я ей так доверяю и не контролирую? Почему косяки её сына должна решать я? Потому что ей казалось, что отпор дать не могу? Она ведь не пошла, к примеру, магазин ювелирный грабить. Там камеры, поймают. А я простофиля без камер, как она думала. Интересно, есть хоть кто-то в этом мире, с кем мне не надо «нервно сжимать камень в руке», готовясь в любой момент дать отпор? Ведь наверняка такие люди есть, только меня Вселенная столкнула именно с Ликой, которой этот отпор потребовался.

Особенно обидно было то, что платила я Лике раза в полтора больше, чем принято за такую работу, именно за честность, за то, что обещала она мне, что никогда не подведёт и не подставит.

И вот получите: и ключ нашла, и сейф вскрыла, и деньги взяла… И ведь осознавала, осознавала, что творит! Вон какой пробой в ауре образовался, значит сама себя корила, но всё равно сделала…

Кот под грудью согласно заурчал громче, мол, а я сразу говорил, что ничего хорошего ждать от неё не следует.

– Ладно, – я потрепала его по холке, – сейчас я минимизировала с твоей помощью весь негатив. Она отдаст этот долг кредиторам сына, а потом будет изолирована от всей своей семейки. Возможно, это пойдёт на благо всем. Наши с тобой небольшие неудобства и денежные потери стоят того. Вдруг получится, а Кот?

Кот недоверчиво хмыкнул и вновь прижался ко мне, словно говоря: «Не сильно верится, но поживём, увидим».

***

После этого Лика стала приходить ко мне лишь раз в неделю только убираться. Мне этого хватало.

Её младшего сына забрали в армию, старший уехал работать вахтовым методом. Не имея поддержки дочери и опасаясь выпивающего зятя, мать Лики начала искать к нему подход и вести хозяйство. Даже свою пенсию на их совместный быт тратит, а не на сына. По телефону Лике она, конечно, мозг клюёт, но намного меньше. Муж стал пить вроде как реже, звонит ей и ждёт её отпуска, который мой знакомый Лике обещал через некоторое время.

Вот таким странным образом ситуация в Ликиной семье немного исправилась, а мы с ней начали пытаться заново выстроить отношения в новых реалиях. Она меня стала сильно бояться, считая расчетливой и жёсткой (расписка о долге её явно сильно напрягала), и при этом ей очень хотелось заслужить моё не то чтобы прощение, простила я её с самого начала, а хоть какое-то уважение и веру в её дальнейшую честность, наверное. Я прекрасно понимала, что на тот поступок её вынудили форс-мажорные обстоятельства, и по сути своей она действительно женщина честная, но сообщать ей свои мысли не торопилась. Меня больше устраивала ситуация, когда она доказывает свою честность, нежели, когда я буду вынуждена эту её честность постоянно контролировать.