Триллер на колесах

Воскресенье. Дорога домой, день второй.

Из Кандалакшы Антон, Анжелика и Олег выехали довольно рано, около восьми утра. Настроение первых двух радостным назвать было сложно. Сначала Анжелика умудрилась сломать зуб о какой-то особо прочный фисташковый орешек. Потом Антон обнаружил, что из гидроусилителя вытекла почти вся жидкость, а значит, придется каждые сто-двести километров останавливаться и заливать ее заново. Плюс запланированная «юбилейная ночь любви» как-то не удалась. Отчасти повинны были в этом усталость после затянувшегося допоздна ремонта, отчасти – администраторша гостиницы. Уж откуда достали это ископаемое, было непонятно, но крови она вчера им попортила изрядно.

– Либо три одноместных, либо один трехместный! – безапелляционно заявила она, изучив документы ребят.

– Но позвольте, у вас же написано, что есть свободные двухместные номера! – озадачился Антон.

– А то я не знаю, чем вы там заниматься будете! – тут же парировала пергидрольная тетка.

– Но все-таки, может, дадите нам один двухместный и один одноместный – для дамы, – попытался схитрить Антон, но старую перечницу было не провести.

– Либо как я сказала, либо ночуйте, где хотите! У нас гостиница частная, и не вам тут порядки устанавливать!

Если бы от усталости так не слипались глаза, Анжелика нашла бы, что ответить этой поборнице семейного кодекса. А в итоге пришлось забыть про гордость и согласиться на предложенные условия. Правда, от отдельных номеров тут же отказались, вызвав у администраторши новую бурю негодования, но тут уже она была вынуждена пойти на попятный. Сама же ведь сказала, что либо три одноместных, либо один трехместный. Они сделали свой выбор. И что, мадам теперь откажется от своих слов?! Нет? Вот и славно. А теперь ключи от номера на базу!

Выехав на мурманскую трассу, Анжелика попросила Антона:

– Слушай, а давай больше нигде на ночевки не останавливаться!

– Ты имеешь в виду, доехать до Москвы за одни сутки?

– Ну да, по километражу это вполне реально получается. Правда, тяжеловато придется, но… Впрочем, тебе решать. Ты же за рулем!

– А что тут решать? Доставай витамины и газировку. Будешь меня взбадривать. Да, учти: если попрошу песни петь – пой, а то радио вот-вот снова ловить перестанет!

– Могу хоть сейчас начать! Вот, к примеру:

«На всех мужчин мне глубоко плевать.

Я холодна, как льдина в Антарктиде,

И никогда им, гадам, не узнать,

Как хороша я в неодетом виде!..» – вывела Анжелика нарочито густым контральто.

– Э, нет, так не пойдет! – покачал головой Антон. – Так я точно от смеха в кювет уйду.

– Хорошо, могу печальную! Вот как раз – отличный образчик народного творчества:

«Вода в реке холодная,

За шторой ночка темная,

Муму в реке утоплена,

А я такая томная…»

Антон лишь застонал, слушая хулиганские рулады Анжелики. Что такое поломанная машина, или необходимость провести за рулем без сна целые сутки, когда рядом с тобой любимая женщина!..

Анна пришла в себя. Судя по запаху спирта и каких-то лекарств, она в больнице. Кажется все вышло, как надо! Ура! Самое главное – она жива и практически невредима, чего уж точно нельзя сказать об Игоре.

Скосив глаза, она осмотрела палату. Небольшая, на двух-трех пациентов от силы, хотя кроме нее здесь сейчас никого нет. Ну вот, почти что номер «люкс». Никто тебя не потревожит и с расспросами дурацкими лезть не будет. Красотища-то какая!

Ужасно зачесалась правая ладонь. Эх, надо бы поточнее вспомнить: это здороваться или к деньгам? Кажется, к деньгам. И, судя по тому, какой сильный зуд, к очень большим деньгам.

Анна едва не замурлыкала, представив, какой куш отойдет ей в самом ближайшем будущем. Но тут же одернула себя: рано радоваться! Сначала надо точно узнать, что с Игорем. Хотя, если разбираться, выжить он не мог. Обрыв крутой, скорость под сто сорок была, плюс, вернее минус, ремни безопасности…

Анна вспомнила, как успела ударить по замку, как мгновенно разошлись в стороны ремни на груди Игоря. Единственное, о чем она жалела, так это о том, что не успела посмотреть в его глаза в тот момент. Интересно, он хоть успел понять, что все-таки проиграл? Что не он, а она вышла победительницей из этого затянувшегося недельного поединка не на жизнь, а на смерть?

Дверь в палату тихо скрипнула, пропустив внутрь… Ольгу! Анна успела отметить, что сестра прекрасно выглядит и совсем не похожа на женщину с последней стадией рака, но не успела удивиться этому факту, как Ольга обратилась к ней:

– Ну что, дорогуша, как успехи?

– Ольга, о чем ты? И как ты здесь оказалась?

– Ну, если я тебе скажу, что сюда меня доставил мой водитель – это, видимо, не тот ответ, которого ты ждешь. Ты же наверняка хочешь спросить меня не как , а почему так быстро я сюда добралась? Что ж, скажу просто: я ждала этого звонка.

– Ничего не понимаю, – растерялась Анна. – О чем ты говоришь, Оля? Какой звонок?

– Звонок из больницы о том, что вы оба в реанимации.

– Так Игорь…

– Жив, хотя и здорово покалечен. Смотрю, тебя это известие нисколько не радует? Хотя да, ты же наверняка старалась, чтобы парень гарантированно отошел в мир иной. Ан нет, промашка вышла!

– Оля, да что ты такое несешь! – испуганно прошептала Анна. – Как ты могла подумать…

– Вот только не надо передо мной комедию ломать, – скривилась Ольга. – Вы с Игорем и так оборзели до крайности. Устроили у меня под боком «шведскую семью» и рады по уши. Думаете, я глухая, слепая и ни о чем не догадываюсь, так? Да вам от меня кроме денег и не нужно ничего!

– Оля, это не так! Совсем не так! – залепетала Анна, с ужасом понимая, что выигранная ею партия оборачивается кошмаром.

– Вы с Игорем даже не считали нужным скрывать свою связь, – продолжала Ольга, не обращая никакого внимания на слабые попытки возражения со стороны Анны. – Вы занимались этим на своих покатушках, вы занимались этим в нашей квартире. Вы обнаглели до того, что обсуждали с вашими знакомыми, как хорошо иметь такого спонсора, как я! Спонсора! Не жену, не сестру – спонсора!

– Оля, тебя ввели в заблуждение! Я все могу объяснить…

– Анюта, я верю своим глазам и своим чувствам. И если я вижу, как моя сестра в неглиже драпает из нашей семейной спальни, а от мужа пахнет чужой женщиной, надо быть полной идиоткой, чтобы не сложить два и два и не понять, что самые близкие тебе люди водят тебя за нос. Правда, некоторое время я все же сомневалась. Я не могла поверить, что можно дойти до такого цинизма. Должно же быть в жизни хоть что-то святое!

– Олечка, милая, ты ошиблась! Олечка!..

– Ошиблась, говоришь? – Ольга смерила лежавшую перед ней Анну таким взглядом, что той мгновенно захотелось зарыться лицом в подушку. – Дорогуша, вот уже полгода как я очень пристально за вами наблюдаю. Не лично, естественно, а опосредованно. Ты же знаешь, мои сотрудники преданы мне и готовы без лишних вопросов выполнять любые мои поручения. Даже личного характера.

– Что ты имеешь в виду?

– Все это время за вами следили. В итоге у меня накоплен приличный фото– и видеоархив, не оставляющий никаких сомнений в том, какого рода отношения связывают вас.

– Видео? – опешила Анна.

– Да, несколько кассет с домашней порнушкой. Ты с Игорем на спине, ты с Игорем по-собачьи. Вполне можно нести на рынок и продавать любителям «клубнички». Качество, конечно, не люкс, да и съемка с одной точки, но все прекрасно видно и слышно.

– Но как?..

– Скрытая видеокамера в спальне. Мой сотрудник из внутренней службы безопасности любезно установил ее там еще три месяца назад.

Анна промолчала. Ей отчего-то перестало хватать воздуха, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Ольга все знала! Знала и молчала! Но почему?

Словно услышав ее невысказанный вопрос, Ольга продолжила:

– Продолжать дальше обманывать саму себя смысла не имело. Вы смеялись мне в лицо и даже не собирались хоть что-то менять в этой жизни. Вы ни в чем не раскаивались. И даже виновными себя не считали. Тогда я решила примерно наказать вас. Наказать так, чтобы вы навсегда запомнили, какова расплата за предательство. Я строила планы мести, один страшнее другого. Я представляла, как вы корчитесь в страшных муках и умоляете меня о прощении. А потом одним прекрасным утром я проснулась и поняла, как поступлю. Вы сами себя накажете, своими же руками. И хотя бы эта грязь меня не коснется, останется на вашей совести.

– Так, значит, ты… – медленно стала доходить до Анны суть Ольгиного плана.

– Я примерно две недели жаловалась вам на плохое самочувствие. А потом, якобы после визита к врачу, объявила вам о том, что умираю от рака. Кстати, заметь – ни один из вас не расстроился из-за этого факта. А я очень внимательно следила за вашими лицами, уж поверь мне на слово. Вы на пару с Игорем выразили мне фальшивые соболезнования и принялись прикидывать, надолго ли меня хватит. Игорь то и дело теребил меня, чтобы я передала ему свою фирму. Ты за его спиной требовала перевести квартиру на тебя. А я выжидала, пока вы дойдете до той точки, когда жадность затмит вам глаза. Когда сочла, что этот момент уже наступил, я с каждым из вас наедине обсудила условия своего завещания. При этом между делом упомянув, что если один из наследников отправится на тот свет раньше меня, все отойдет второму. И вы проглотили эту приманку, даже не поморщившись. Конечно, оставалась небольшая вероятность того, что вы договоритесь между собой, что поделите наследство поровну, но жадность вас все-таки сгубила. И знаешь, я была бы удивлена, если бы все произошло по-другому. Я хорошо изучила и его, и тебя, поэтому знала, что за мои деньги вы друг другу глотку перегрызете, но делиться ни с кем не станете.

– Нет…

– Знаешь, иногда очень паскудно оказаться правой. Сейчас как раз такой случай, – Ольга присела на свободную койку. – Не сказать, чтобы я сильно расстроилась из-за того, что вы с собой натворили. Но на душе все равно пакостно. Кстати, я была уверена, что вы сделаете все возможное, чтобы убийство было замаскировано под несчастный случай. Только вот одного я не понимаю: хоть один из вас задумывался о том, как он будет жить после? Когда на его руках будет кровь любовника? Когда он перед Богом убийцей окажется? А, можно и не спрашивать. По твоим глазам вижу, что нет, конечно же.

– Это ты! Ты убийца! – выкрикнула Анна, но голос ее прозвучал сдавленно и сипло.

Брови Ольги метнулись вверх.

– Отчего же?

– Ты – провокатор! Если бы не ты, с нами ничего этого не случилось! Как же я тебя ненавижу! Ненавижу!

– О, наконец-то сестренка заговорила честно, – ухмыльнулась Ольга. – Собака, которая кусает руку того, кто ее гладит и кормит. Помнишь наш последний совместный ужин? Мне огромных сил стоило сдержаться и не захохотать в голос, когда вы с постными мордами «обрадовали» меня тем, что оформили на меня свои страховки. А сейчас я еще сильнее смеюсь, потому что страховки понадобятся вам самим. И еще ой как понадобятся! Пенсии по инвалидности в нашей стране даже на лекарства не хватает. Так что придется вам как-то самим теперь себя обслуживать и на свои потребности зарабатывать.

– Хочешь сказать, что оставишь своего ненаглядного Игорька без содержания? – попыталась съехидничать Анна. – А как же совместное ведение хозяйства супругами?

– А он мне уже не супруг!

– Как это? Ты лжешь! Не может быть!

– Очень даже может. В нашей стране оформить развод легче простого. Брачный контракт мы не составляли, детей завести не успели. Всего-то дел: прийти вместе в загс, заполнить заявление, а через месяц получить очередной штамп в паспорте.

– Никогда не поверю, что Игорь развелся с тобой!

– Дорогуша, ты не поняла: это не он со мной, это я с ним развелась. Причем даже не за месяц, а за день. Но это так, детали.

– Но… ты же сказала «прийти вместе в загс», – растерялась Анна.

– А мы и пришли вместе. Только не с Игорем, а с моим водителем. Он превосходно сыграл роль надоевшего супруга.

– Но… как же паспорт! Твой водитель нисколько на Игоря не похож!

– Главное то, что паспорт Игоря у меня был с собой. Дурашка сам отдал его мне. Видимо, считал, что документ мне понадобился для того, чтобы перевести на него акции компании. Наивный. А то, что водитель не похож на Игоря… Ты что, всерьез полагаешь, что это кому-нибудь важно? Особенно если тебе за срочность приплачено сверху в размере двух месячных окладов. Развели и не пискнули. Так что Игорек вот уже две с половиной недели как в пролете.

– Ты хоть соображаешь, что творишь? – простонала Анна. – А если Игорь подаст в суд на раздел совместно нажитого имущества?

– Да хоть три раза! – хмыкнула Ольга. – Во-первых, затрахается доказывать, что мое имущество – это наше совместно нажитое. Мой адвокат быстро ему политику партии разъяснит. Во-вторых, у него остается машина – ну, если, конечно, там есть, что собирать, и половина квартиры. В-третьих, позволь мне тебя заверить, в ближайшее время ему будет явно не до суда. Я узнавала у лечащего врача, у Игорька поврежден позвоночник, задет спинной мозг. В общем, ходить с парализованными ногами он вряд ли когда-либо сможет.

– Подожди… Как это – половина квартиры? – спросила Анна, начисто проигнорировав известие о том, что Игоря парализовало. – Ему же не более трети положено! А как же я?

– Ему половина, и тебе половина. Все очень просто. На этой неделе я уезжаю за границу и вести свой бизнес буду оттуда. А вы вдвоем остаетесь здесь, в России.

– Смотрю, ты все рассчитала и предусмотрела. Интересно, а если бы ничего не случилось? Если бы не было этой аварии, как бы тогда себя повела? Локти грызла бы из-за того, что мы не купились на твою подставу?

– Да нет, отчего же, – вздохнула Ольга. – Просто по возвращении объявила бы вам, что знаю про ваши отношения. Что не намерена больше это терпеть, в связи с чем развелась с Игорем и уезжаю, оставляя вам квартиру и все, что в ней есть.

– Сука! – с бессильной злобой выплюнула Анна.

– Да хоть горшком назови, мне уже фиолетово. Ваши проблемы, дорогуша, меня отныне нисколько не волнуют. Хоть передеритесь, как пауки в банке, во мне уже ничто не дрогнет. Перегорело, знаешь ли. Да и Игорьку сиделка понадобится, вот заодно и обслужишь своего любовника. Уж не знаю, правда, как ты за этим паралитиком судно одной рукой таскать будешь, но уж как-нибудь наловчишься, я думаю…

Анна почувствовала, как покрывается от ужаса липкой испариной. Правая ладонь зачесалась еще немилосерднее. Анна выдернула ее из-под простыни… и зашлась в крике. Вместо кисти она увидела аккуратно забинтованную культю.

Ольга вздохнула и вышла. Вместо нее в палате появилась медсестра, неодобрительно покачала головой при виде бьющейся в истерике Анны и отправилась за успокоительным.

– Ты хоть понимаешь, что натворила, идиотка? – Аркаша в упор смотрел на жену.

– Я хотела как лучше! Я все делала правильно, слышишь, ты?

– Ага, только не скажешь ли, почему это мы детей гулять не выпускаем?! Скажи спасибо, что у меня есть к кому за помощью обратиться! Сегодня вечером поедем разбираться с твоими продавцами, глаза б мои их не видели! – Аркаша смачно сплюнул под ноги. Сейчас он мог позволить себе и не такие вольности.

Теща, которую со всевозможными предосторожностями встретили в аэропорту, не знала, что именно происходит, но, услышав, что внукам грозит опасность, зятю ни в чем не возражала и под ногами не путалась. Судя по всему, она прекрасно поняла, из-за кого семья попала в такую неприятную ситуацию, поэтому боялась сказать что-либо поперек Аркадию. Кроме как на него, ей надеяться было не на кого. Единственный мужчина в семье. Человек, от которого зависит будущее ее драгоценных Любоньки и Витеньки. Чего бы ни натворила ее непутевая дочь, она узнает это позже. Поэтому теща безвылазно сидела в детской и в разборки между дочерью и ее мужем не встревала, что, безусловно, было на руку Аркаше.

– Ты мне вот что объясни. Ну, то что ты вместо своего паспорт Тороповой подсунула, это я еще где-то как-то могу понять. Противно, конечно, но хотя бы объяснимо. Я всегда знал, что ты при малейшей возможности свою вину на другого спихнуть постараешься. А вот с какой стати ты Антона с Анжеликой поссорить-то решила, а?

Лена насупившись, молчала.

– Я, кажется, к тебе обращаюсь? – чуть повысил голос Аркаша.

Безрезультатно. Лена только крепче сжала губы, давая понять, что не собирается отвечать на этот вопрос.

– Вот что, подруга, – подвел черту Аркаша. – Из этой истории я тебя вытащу. Но не потому, что ты мне все еще дорога, или я переживаю из-за твоих долгов. Не обольщайся на этот счет. Если бы не дети, я с чистым сердцем оставил бы тебя разбираться с той кашей, какую ты заварила. И видит Бог, ты заслужила это за все свои трюкачества. Но учти: как только все будет позади, а случится это, я полагаю, достаточно скоро, я с тобой разведусь. И сделаю все возможное, чтобы забрать себе Любу и Витю. Такая женщина, как ты, не может быть им хорошей матерью. Я должен оградить их от твоего влияния, пока не поздно…

Аркаша не успел закончить свою речь, как краем глаза заметил метнувшуюся к нему со спины тень. На полном автомате он качнулся в сторону, повернулся – и успел увидеть, как Лена замахивается на него невесть откуда взявшимся в ее руках ножом. Аркаша с силой отбил ее руку, слегка порезавшись об острие, и скрутил Лену. Та билась в его руках, визжала, рычала, закатывала глаза и пыталась укусить. На ее губах выступила пена, как у бешеного пса или эпилептика.

– Зинаида Васильевна! – крикнул Аркаша. – Вызывайте «скорую». А лучше сразу психиатрическую. По-моему, это уже их клиент…