Ты - моя паранойя

25

Зак

- Страйк! – вопит Макс, сбив все кегли. – Мы вас сделаем, Уоллис, вот увидишь!

Наши одобрительно свистят, а вторая команда громко ржёт.

- Вот это мне сделай, - показательно сжав свой пах, кривится самодовольно Уоллис, за что получает фак от Макса.

Всё это проходит в форме подколов, но на самом деле ни я, ни Макс, ни большая часть футболистов не выносим этого мудака.

Ник Уоллис в нашей футбольной команде только потому что он пасынок тренера. И если тренер мужик что надо, то это бесталанное отродие в корне наоборот.

Мы, в принципе считаем, что в команду он его взял только из-за своей новой жены, потому что делать ему на поле нечего. Мало того, что игрок из него хреновый, так ещё и человек так себе.

- Ты придумал, что отчиму дарить на днюху будешь? – спрашивает Томпсон у Ника, пока я иду бросать шар.

Завожу руку назад, прицеливаюсь. Бросок.

Шар катится ровно по центру и с грохотом выбивает кегли.

Есть!

- Я? Это он пусть думает, что дарить мне! У меня днюха раньше, - фыркает он.

Подхожу к столу и беру стакан с пивом. Делаю несколько больших глотков.

- А мы что будем дарить? – Томпсон смотрит на меня.

- Мяч и именная форма отменяются. Слишком банально. Если мы скинемся на тридцатку долларов больше каждый, можно путёвку куда-то вручить. После игры у него месяц отпуска будет, найдёт время смотаться с женой.

- Как вариант, да, - поддерживает Макс. – Потому что футбольную хрень ему до нас дарили туеву кучу раз. А так отдохнёт. Он сейчас пиздец как вкладывается в игру. Хотяяя, его жена им может путевку куда угодно обемпечить.

- Ну то жена, а то мы. Разницу чувствуешь?

Рядом взрывается смехом команда «придурков», как мы их полюбовно называем.

- Ну что, Харт, ты и я? Один на один? – ухмыляется Уоллис, указывая головой на равный счёт на экране.

- Заранее готовься рыдать, Уоллис, - хмыкаю, допивая пиво до конца. – Макс, возьми мне ещё.

- Рыдать будешь ты, когда я стану капитаном, а ты будешь сидеть на лавке запасных.

Откровенно ржу, потому что Уоллис и капитанство? Да ну нахрен. Его пацаны сами по стенке размажут, как только он начнёт вы*ебываться. А он уже это делает. Как только начал играть, решил, что он царь и Бог и ему всё можно. Зажимает девчонок по углам, буллит пацанов. Если я вижу, я это пресекаю, потому что футболист – это не про власть, которой он сам себя наделил. Футболист это про спорт и лицо университета.

- На лавке будешь сидеть всегда ты, Ник, пора уже с этим смириться. От того, что тренер женился на твоей мамаше, ты нормальным игроком не стал!

И в доказательство я снова выбиваю страйк.

Мои пацаны свистят и хлопают меня по плечам, а я слежу как он с напряжённой рожей катит мяч, а тот съехав на пару сантиметров от центра сбивает девять кегель, оставляя одну стоять так и не покачнувшись.

Довольно усмехаюсь и развожу руками.

- Не умеешь не берись!

- Да пошёл ты! Ещё посмотрим кто кого.

После этой игры его команда уходит в отказ. Они остаются сидеть за столом что-то обсуждая, а мы играем ещё, теперь уже каждый сам за себя.

Энергии во мне дохрена. За несколько дней активного потребления алкоголя, организм привык и теперь пиво для него как фруктовый компот. Не вставляет. А хочется, чтобы вставило. Чуть позже заказываем текилу, и Макс вызванивает девчонок.

С их появлением становится шумно, и игра скатывается в нытье о сломанных ногтях и показушное выставление задниц во время бросков. Я откровенно рассматриваю их. Ну а почему нет, если сами предлагают? Но желания пристроиться хотя бы к какой-то нет. На нуле. Меня это бесит. Адски просто. Такое ощущение, что на мне порча или приворот млин, потому что другим хватает пары перепихов с девчонками, чтобы забыть бывших, а у меня от слова перепих отторжение происходит. Знаю, что это вавка в голове у меня, а не порча, но тошнит от них всех. И от Тары тоже. От неё в первую очередь, а на остальных уже отбивает рикошетом.

Посидев немного, выхожу на улицу, чтобы покурить. В пустую проверяю телефон. Тупо думать, что она позвонит или напишет, но я отчего-то надеюсь. Хочется, чтобы она соскучилась, ведь, не могли последние дни ничего не значить. Или могли? Все у неё друзья такие как я? Ни черта не соображаю по этому поводу.

Аааа, пара мыслей, а мне уже хочется орать и крушить всё вокруг.

Нервно затягиваюсь дымом и отхожу подальше от входа. Здесь народу полно.

- Завтра оторвемся, я вам отвечаю, - за поворотом различается голос Уоллиса и смешки его друзей.

Мне не интересно о чем они трут, но здесь удобное место и урна рядом. Выглядываю. Курят около машин.

- Ты точку локации скинь, потому что я не знаю этого места. Новое что-то? – спрашивает один из дружков.

- Это на окраине. «Иридиум». Закрытый клуб. И днюха будет закрытая. Я заказал девочек, много выпивки и закуси. Оторвемся по полной.

Хмыкаю. Вот, нормально отрываются пацаны. И мне надо также, как там сказал Макс? Что я в старика превратился. Сам на себе крест поставил из-за Тары.

- Ну круто, что за девочки?

- Танцовщицы. Я их в клубе видел, двигаются охуенно.

- Танцовщицы? Так мы танцы идём смотреть?

- Танцы - это прелюдия, придурок. Я слышал, что некоторые из них и частно танцуют. Главное, заплатить больше и на месте договориться. Остальных мы дожмем. Клуб закроют, я договорился. И эти розовые кошечки от нас никуда не сбегут. Ночь будет жаркой!

За всплеском похабного ржания я улавливаю как они садятся по машинам и отъезжают. Продолжаю курить, пытаясь понять, что меня зацепило. Мозгу требуется секунд тридцать, чтобы провести параллель от розовых кошек, до Тары.

Сощуриваюсь, пытаясь прикинуть каков процент того, что он говорил именно о её коллективе? Кошек по городу может быть много. Перед глазами логотип с розовой кошкой проскакивает, который я видел на двери зала, который арендует её группа.

Блядь… не моё дело это, конечно. Но зная Уоллиса он реально может многое. Денег у его мамаши дохрена, да и связей тоже.

Покрутив мобильный в ладони, решаю позвонить и уточнить. Так, на всякий случай.

Пока набираю номер, чувствую как пульс ускоряется. Не слышал её голоса несколько дней.

Не отвечает. Ещё раз втягиваю дым. Давай, Тара, не заставляй меня ехать к тебе. Я же придушу тебя, если увижу. Целее будешь, если ответишь.

- Алло, - раздаётся неуверенно примерно после шестого гудка.

- Привет, - отвечаю на выдохе.

Сизый дым облаком окутывает.

- Привет, - сдержанно, словно с оператором мобильной связи говорит, а не со мной.

Интересно, она в курсе, что её коллектив танцует приваты? Или в курсе и все равно пошла? Сама говорила, что многое танцевать согласна, лишь бы денег заработать.

От этой мысли чёрная злость по венам смолой растекается. Резку тушу сигарету о стену.

- Слышь, кошка, у тебя завтра выступление есть где-то?

- Есть. Нас на день рождения заказали.

- Кто?

- Я не помню. Кэтрин говорила, но я не обратила внимания. А что?

- А то, что заказал вас мой знакомый. И он планирует хорошо развлечься.

- Ну так понятно, у него же день рождения.

- Развлечься с вами, Тара. Я спрошу только один раз, а ты ответь максимально честно. Ты в курсе, что вы туда не танцевать идёте?

Молчание.

- В каком смысле?

- В прямом. Ты блядь хоть что-то знаешь о коллективе, в котором танцуешь или тебе плевать каким местом деньги зарабатывать?

Знаю, что меня несет, но моя злость на неё настолько сильная, что я сам её едва выдерживаю. Хочется сделать больно также, как она мне.

- Ты охренел, Зак? Ничего такого мой коллектив не делает, а ты совсем больной уже стал из-за своей ревности. Не видишь берегов и готов из меня шлюху сделать. Иди к черту и больше не звони мне! – последние слоги она выпаливает сорвавшимся голосом.

Так он у неё обычно звучит, когда она пытается слезы сдержать. Запихиваюсь телефон в карман, а сам руки на затылок кладу и свожу локти. Пульс в черепе долбит с такой силой, что ещё немного и проломит его.

Перед глазами бешеной мошкарой летают картинки того, как она будет завтра задницей перед Уоллисом крутить, а тот ей купюры в штаны совать.

Полный пиздец!