В другой мир от проблем

Глава 11. За свитком и неприятностями

Розы — цветы, славящиеся приятным запахом и множеством колючек, второе волновало меня намного больше. Волновало на всех участках кожи, особенно на задней округлой поверхности, облаченной в обтягивающее платье, которой я и приземлилась в эти благоухающие заросли. Неужели нельзя под окнами посадить более миролюбивое растение? Лопухи, например, неплохо бы украсили этот вычурный особняк и мое приземление!

Я поднялась, но вылезать из кустов не спешила, и вовсе не потому, что вдруг воспылала любовью к этим прекрасным, чтобы их выкорчевали, цветам, по двору прохаживался один из личных стражников Леонарда. Я разумеется, могла бы и не прятаться, а объяснить, будто открыла окошко воздухом подышать, да и вывалилась ненароком. Как бы глупо это не звучало, стражник бы поверил гостье своего господина и с почестью проводил бы меня обратно к Леонаруду.

Но под воздействием свежего воздуха, наполненного запахом роз, чтоб им увянуть, мой интеллект прояснился, многие вещи встали на свои места. Моя цель — свиток, опасность — Леонард, задача — обогнуть опасность, достигнуть цель. А вовсе не наоборот!

Сначала необходимо спасти свою жизнь, а уже потом я вернусь к Леонарду. И мы более тесно продолжим знакомство.

Ожидая, пока двор очистится, я решила провести время с пользой и, схватившись за статую льва, точнее за его хвост, принялась выдергивать колючки из себя любимой. Уже на шестой штуке, особо впившейся и особо болючей, я поняла, что со статуей происходит что-то не то. Каменный лев разделился пополам, его задняя часть отъехала в сторону, под ней зиял черный проход. Стражник, так ничего не заметив, скрылся где-то в служебке.

Разумеется, я поступила так, как велели все мои годами выработанные инстинкты, скользнула в туннель. Ощупывая шершавые каменные стены, прошла несколько метров в абсолютной темноте и в предвкушении чего-нибудь необычного, что помогло бы мне в достижении цели и в избегании опасности. Ах, Леонард! Впереди мелькнул слабый свет, поздравляя себя с первым успехом, я выбралась из туннеля и оказалась во внутреннем дворе, о существовании которого даже не догадывалась.

Внутренний двор оказался совершенно нетривиальным, прямо-таки скажу, неправильным. Он был огромным, словно целая городская площадь. Свет шел от факелов, воткнутых в стены, что было совершенно аномально для данного мира с его техническими наворотами. На стенах проступали руны, вырисованные разными цветами. Распознать эти руны я не смогла.

Посреди двора было натыкано несколько непонятных построек, которые поражали своей древностью. Они были очень похожи на крошечные домики гномов, только заброшенные и обветшалые. Леонард, оказывается, был еще загадочней, чем представлялось вначале. Меня он постоянно расспрашивал, а вот о себе не выдал практически никакой информации.

Опасаясь попасться в какую-нибудь специфическую ловушку этого мира, я стала разглядывать, не прячутся ли среди факелов камеры. Вроде нет. Уже готовая обрадоваться, я почувствовала на себе пристальный взгляд.

Медленно повернувшись, я столкнулась с самым ненормальным существом этого мира. Перед моим носом парила в воздухе какая-то деформированная летучая мышь. Со шлемом на голове, блестящей броней на крыльях и чем-то черным на брюшке. Это чудище достаточно быстро устало меня рассматривать, пролетело несколько метров и сигануло в окошко ближайшей древней постройки посреди двора.

— Не найдем ее, к утру нас всех перебьют, — послышался чей-то взволнованный голос. — Надо все осмотреть.

— Сам знаю. Все наши в курсе.

Осознав, что и обладатель этого взволнованного голоса, и обладатели ушей, для которых этот голос предназначался, должны были появиться во дворе, я сочла за лучшее спрятаться. Следом за дефектной летучей мышкой я сиганула в окно древней постройки.

Достаточно часто влезая не в свои дела и не в свои дома, я отлично понимала, что будет происходить дальше.

Я оказалась в темном помещении, внизу было что-то напоминающее каменный колодец, никакой лестницы не оказалось, поэтому мне пришлось спускаться, цепляясь за выступы в стене. Куда делась летучая мышь, я даже не задумывалась, может это неказистое создание, напротив предпочло прицепиться к потолку и вздремнуть там.

— Не могла же она попасть в подвалы ордена! — послышался голос откуда-то из окошечка, через которое я так удачно ретировалась.

— Не могла. Но Леонард хочет быть уверенным.

— Еще раз осмотрим двор и займемся домом.

А вот это они правильно придумали, главное, что у них не возникло желание влезть туда, где я, цепляясь ногтями и шпильками, сползала на непонятную глубину. Одета я была, прямо-таки скажу, не по случаю, но что поделать не всегда удается подготовиться к предстоящим авантюрам, зачастую они внезапно сваливаются на мою многострадальную и хорошо уложенную прическу. Главное — опыт, талант и хорошо тренированное тело.

Ай, я поцарапала ногу, но продолжила спуск.

Эта самая постройка, в которую я так опрометчиво влезла, большей своей частью находилась где-то под землей, как глубоко, мне и предстояло узнать. Учитывая, что вокруг была темнота, стремящаяся к своему абсолютному максимуму, то легко можно представить себе то счастье, которое я испытала, добравшись до пола, и нащупав в стене дверь.

Дверь удалось открыть при помощи первой же отмычки из моей сумочки, эти отмычки я приобрела еще за пару дней до того, как проститься с Флошкой, готовилась к прощанию. И честно скажу, когти Флошки намного надежней. Рекомендую, если что.

В новом помещении, я была вынуждена прикрыть глаза, от стен шел мерцающий свет. Лишь немного привыкнув к нему, обнаружила, что нахожусь в подземной пещере, своды которой сплошь увешаны светящимися коконами разных размеров и цветов.

Возле каждого из них висело что-то невероятно напоминающее телевизор, хотя, сразу и не разберешься во всем этом обилии техники этакого техногенного мира.

На этих непонятных штуковинах мерцали какие-то непонятные циферки и постоянно повторялись буквы Р Д Н К, в общем все невнятно, необъяснимо и совершенно ненужно. Тогда я еще не была знакома с генетикой, и особенно с генетической магией, в которой практиковался Леонард, впрочем, и сейчас я мало что про нее знаю.

Я тыкнула пальцем в ближайший кокон, висевший на уровне моих глаз, он оказался твердым и теплым. Пожалуй, это все, что мне удалось узнать. В общем, к этим штуковинам я достаточно быстро потеряла интерес.

А дальше я шла, шла и шла, по бесконечным лабиринтам, заполненным светящимися коконами. Просто какое-то дупло, арендованное бабочками-переростками. В общей сложности я преодолела не менее десятка залов, и четырех лестниц, вырубленных в каменной толще земли, прежде чем обнаружила трещину в стене, за которой виднелся кусочек нормального зала.

Трещина была глубокая и узкая, через нее можно было протиснуться, чтобы вылезти в зал. И я втиснулась в эту стену.

А вот зал был похож на обычный деловой зал техногенного мира. Ну, может, более темный и мрачный, да и заполненный какими-то магическими предметами, которые обычно в этом мире не жалуют.

— Здравствуй, брат! — раздался голос из зала. — Здравствуйте, остальные братья.

Я, уже втиснувшись в эту трещину, несколько замедлила свое продвижение. Попадать на какое-то ночное сборище родственников мне не хотелось. Пришлось мне замереть в этой трещине.

— Здравствуй, брат, — послышалось ответное приветствие, и голос явно принадлежал Леонарду. — Садись, брат.

Такой поворот событий меня изрядно озадачил, ведь совсем недавно он говорил, что по ночам предпочитает женское общество. Знала же, Леонарду верить нельзя, стоило мне в окошко вывалиться, так он сразу к братьям слинял.

— Садись, брат, — прозвучал еще десяток голосов.

Я рискнула подобраться поближе, и выглянуть из своей трещины в зал. Мне удалось разглядеть множество всего интересного. И да, этот зал сильно отличался от обычных деловых залов, как мне показалось сначала. Там на стенах крепились факелы, между которыми были понавешены… я не знаю, что там было понавешено, вроде каких-то мониторов с постоянно меняющимся изображением. То там вспыхивали огненные руны, то появлялись песочные часы с медленно сыплющимися песчинками, то отразился знак — два кружочка, перечеркнутые двумя линиями.

За огромным каменным столом сидели двенадцать человек, во главе на самом высоком кресле расположился Леонард, переодетый в черную мантию, которая, кстати, ему очень даже шла, придавала благородства и таинственности. И глаза его сияли ярче и волосы лучше лежали и… стоп, вообще-то он там сидел не один, было еще несколько человек в мантиях. Все это молчаливое сообщество чего-то ожидало, они сидели, склонив головы.

На столе стоял всякий магический хлам: чаши, колбы, черные свечи, хрустальные шары, карты, прям как у ведьмы. Правда, это было перемешано с какими-то технически навороченными штуковинами. Особенно меня поразило, как лихо светящиеся проводки опутали хрустальный шар и бурлящий котелок, с плавающими в нем механическими жучками, они так забавно били лапками, что я решила непременно украсть себе таких. Но, к сожалению, я так и не поняла, для чего они нужны.

— Здравствуй, брат, — в зал вошел еще один их названный родственничек, первые его слова были обращены к Леонарду. — Здравствуйте, братья, — добавил он остальным, сидевшим за столом.

Вновьвошедший наклонил голову, отодвинул волосы и показал всем знак на своей шее, точно такой же, как и мелькающий на подвижной картине — два кружочка, перечеркнутые двумя линиями.

— Садись, брат! — изрек Леонард.

Говорила же, что во всех тайных обществах глупые приветствия, будто-то бы не признали они его без этих рисунков на шее. Но гораздо больше меня интересовало другое, Леонард в бордовой гостиной искал на моей шее такой же знак, или же думал, что я принадлежу к другому сообществу. Впрочем, ответ на этот вопрос я так и не получила.

И вот песочные часы, проступившие на мониторах, высыпали свои последние песчинки и отразились цифры 00:00.

Леонард величественно поднялся, его мантия тихо шуршала от каждого движения.

— Братья, ни тьма и ни свет, ни добро и ни зло! — Его голос был таким завораживающим, что значение слов терялось где-то, не доходя до сознания. Да впрочем, и зачем оно это значение, будто я никогда раньше не подслушивала, что говорят на тайных собраниях, везде одно и то же. О том, насколько они велики и умны, как сильно заслуживают лучшей участи, чем теперешняя. И что они обязательно добьются для себя чего-то особенного, а для этого надо укрепить союз и скинуться на что-то-там, главное, обязательно надо выложить несколько монет.

Примерно так, проходят все тайные встречи, но или еще изредка бывает, что кто-то начинает хвастаться каким-то своим приобретением, а остальные молча завидовать, а вслух восхищаться.

— Собранные здесь тайные знания, не покинут эти стены. Тайный совет ордена Занозы никогда не предаст свою веру, — закончил свою речь Леонард.

— Заносцы будут верны ордену! — ответили остальные.

Да, название их ордена прямо скажу, не очень. Наверняка основатели отличались извращенным воображением, и даже представляли, где именно находится их символическая заноза. А может они даже какие-нибудь лозунги и гимны придумали. Все ордена так делают.

— Много сотен лет орден Занозы защищает наш мир, и еще много сотен лет будет защищать его, — продолжил Леонард. — Когда-то наши предки стали хранителями тайных знаний, и мы с честью продолжим их дело. Даже ценой собственных жизней.

Хоть точно такие же слова, мне удавалось подслушать и в своем мире на тайных сходках, но прекрасный голос Леонарда делал все сказанное каким-то особо таинственным и величественным.

— Заносцы будут верны ордену! — сказали остальные. — Даже ценой собственных жизней.

Я позволила себе тихонько усмехнуться. Во многих клятвах были подобные фразы, но вот жертвовать собственными жизнями обычно приходилось кому-то из самых низших служителей. Верховные правители в случае необходимости лишь направляли своих адептов на эти самые жертвование.

— Каждый раз, когда над миром нависнет угроза, мы встанем на его защиту, — сказал Леонард.

Не спорю, из-за того, что мой взгляд сам по себе упорно переводился на Леонарда, я не сразу поняла, что остальные собравшиеся за столом, принялись совершать какие-то странные движения. Один пытался совместить хрустальный шар с какой-то штуковиной, похожей на телефон, для чего он опрыскивал эту конструкцию чем-то синим и жег черные свечи.

Я уже говорила, что не особо разбираюсь в магии и в технике, поэтому и в происходящем я тоже не разобралась, но оно выглядело весьма забавно.

— Две великие цели мы должны обсудить сегодня, братья, — Леонард заговорил какими-то утяжеленными предложениями, что увы, было неизменно для таких сборищ. — Цель первая — беда, нависшая над всеми нами. Знайте, все наши опасения подтвердились. Угроза ходит по нашему миру.

— Не может быть, брат! — выкрикнули трое наиболее ретивых заносца.

Остальные предпочли промолчать, чтобы в их молчании можно было уловить мудрость. Тоже старый, но работающий прием.

— Вот этот свиток! — Леонард кинул на стол мой свиток. В смысле, пока еще он не был моим, но непременно должен был им стать. — Все вы помните, что как только руны с поразительной точностью проступят на свитке, а луна на небе обретет зеленый окрас, появится некто, способный разрушить наш мир. Сегодня вечером, руны были видны, видны так, словно их только что начертали.

— Древнее предсказание, брат! — вскричала та же ретивая троица заносцев.

— Потом руны вновь поблекли. Но взошедшая луна так и оставалась зеленой! — вспомнил один из заносцев.

Все остальные дружно ахнули.

Я вздохнула свободней, кому бы из нас с Леонардом не угрожала опасность, она отступила — древнегоблинский никогда не подводит. А вот на цвет взошедшей луны я, признаться, не обратила внимания, да и он меня мало волновал, древнее предсказание этого мира, казалось абсолютной глупостью.

Любой уважающий себя маг за свою жизнь создает не менее десятка предсказаний о конце света, таким образом, пытаясь увековечить собственное имя. А потом чуть луна позеленеет, или трава покраснеет или теленок двухголовый родится, так этого мага тут же и вспоминают, говорил, дескать, вот предсказывал же.

Один мудрый оборотень в моем мире успел за свою недолгую жизнь создать около тысячи подобных предсказаний. Его достаточно быстро охотники на оборотней выследили, а вот этого он, к сожалению, не предсказал. Прошли столетия, из всех его предсказаний сбылось только одно, но он вошел в историю как великий провидец. Предсказание было о том, что предстоит великая разруха, а когда рухнула одна из старых башен в нашем городе, все и восхитились.

В общем, не очень-то я разным предсказаниям доверяю.

— Брат, — сказал какой-то тощий занозец с длинным носом. — У этого древнего предсказания есть и другой перевод. Тот, кто разрушит наш мир, появится при багровой луне. А зеленая луна означает лишь прочтение свитка.

— Получается, — закричал еще один из уважаемых собравшихся. — Что свиток скоро будет прочитан. Это же благая весть!

Его размышления мне очень даже понравились, разумеется, если свиток попадет ко мне в руки, то он очень быстро будет прочитан. Затягивать я точно не стану.

Но вот заносцы не спешили радоваться, услышав такое разумное объяснение, они ждали, что же скажет их предводитель. Как и многим подчиненным, им не хватало собственной решимости, непременно нужно было указания от главного.

Леонард величественно склонил голову, пару секунд промолчал и провозгласил:

— Вы должны задуматься над моими словами, и к завтрашнему дню найти объяснение происходящему, — ох и нагнал тумана Леонард. Я толком не поняла над какими словами следовало задуматься собравшимся, а они так и не решились спросить. К счастью, это не было моей проблемой.

— А теперь продолжим! У нашей встречи есть еще одна цель. Цель более приземленная.

Леонард красиво поднял руку, в которой был зажат пульт. Часть дальней стены отъехала в сторону, открылась небольшая ниша, из нее щурясь на свет факелов, вышел человек. Это был слуга, которого я застала в приступе истерики при своем первом посещении особняка. Судя по его несчастному виду и колодкам на ногах, он так и не смог закрыть глаза на все происходящее. Пытался что-то изменить в доме своего господина — глупец.

— Когда ты поступал ко мне на службу, то клялся в верности, — сурово сказал Леонард. Впрочем, суровость ему тоже очень шла: сведенные брови, морщинка на лбу, складка возле губ. Ах!

Слуга опустил голову.

— Я доверял тебе, но вместо верности столкнулся с предательством.

— Нет! — слуга резко поднял голову. — Я никогда бы не посмел предать вас.

— Посмел! Ты проник в запретную часть дома. Что ты хотел узнать?

— Ничего. Я ничего не хотел и не хочу.

— Лжешь!

— Нет, я говорю правду. Я вовсе ничего не хотел узнавать, я случайно по ошибке открыл не ту дверь, и сразу закрыл ее. И не видел я там никаких оборотней, сотворенных при помощи магии, — пробормотал слуга. Оправдывался он глупо, за то время пока он просидел в этой каменной нише, можно было придумать и более хорошее оправдание. Но, профессионалов мало! Я, когда парочку раз все же была на допросах, таких басен дознавателям нарассказывала, что те потом лишь при свете факелов засыпали.

— Подними руку и поклянись, что ты никому не расскажешь то, что случайно тебе померещилось в моем доме, — приказал Леонард. — Поклянись, что будешь и дальше служить мне верой и правдой.

Естественно, что слуга поднял дрожащую кисть и принялся что-то бормотать про свою честность, верность и коварные случайности, которые совершенно запутали его.

— Хорошо! — Леонард кивнул сидящему по левую руку от него, и тот выстрелил в слугу из… не знаю, что это было за оружие, похожее на длинную палку. В общем, выстрелил и все тут.

Слуга с воплями повалился на колени, а я признала, что система допроса в этом мире мало чем отличается от нашей. Но, странным образом, никаких ран на теле слуги не проступило. Я так и не догадалась чем и зачем был произведен этот выстрел.

— Ты в моем доме совершил предательство, а сейчас дал лживую клятву. Неужели ты думаешь, что я поверю тебе, — сказал Леонард. — И лишь то, что дальше произойдет с тобой, поможет тебе искупить твою вину.

— Нет, — всхлипнул слуга. — Не надо, отпустите меня.

А это было достаточно глупо с его стороны, впрочем, попадаться вообще достаточно глупо. В его теперешнем положении лучше всего было соглашаться, кивать, улыбаться, и искать возможность сбежать. Поверьте моему опыту, такая возможность есть всегда.

— Братья, вы знаете, что делать, — сказал Леонард. — И пусть не дрогнет ваша рука, и свершится неизбежное.

Двое мужчин поднялись из-за стола, встали с двух сторон от всхлипывающего слуги, который тут же стал всхлипывать с удвоенной громкостью.

— Проведем полный обряд? — спросил один из заносцев.

— Предполагаю, что частичный, все же его вина, не так велика, — медленно проговорил Леонард.

— Вообще невелика, — тут же завопил слуга. — Давайте обойдемся без обряда. Я не люблю никакие обряды.

К его словам, само собой, никто не прислушался.

— Братья, ступайте за мной! — приказал Леонард и торжественно поднялся. — В зал наказаний.

— В зал наказаний, — поддержали его остальные, кроме самого провинившегося, тот продолжал всхлипывать.

Леонард направился к стене. Стоило ему подойти вплотную, как стена раздвинулась, образуя темный коридор. Леонард направился дальше, шелест его мантии скрылся во тьме.

Следом за ним ступили и братья вместе с провинившимся слугой. Все вместе, никто не остался сидеть. Я даже дыхание затаила, боясь спугнуть их четкие движения. Леонард увел своих братьев заносцев, открывая мне путь к столу, а, следовательно, к свитку.

Я осталась одна. Повременила минуту, прислушиваясь, и когда убедилась, что все ушли, выбралась из укрытия. Понимая, что другого шанса не представится, я метнулась к столу и подхватила свиток.

Да, руны, так отчетливо видимые вечером, теперь едва проступали. Неведомая мне опасность миновала, или, правильней будет сказать, значительно уменьшилась.

Я поспешила обратно. Какие-то там лабиринты с коконами меня больше не смущали, в них я уже прекрасно ориентировалась, и миновала в несколько раз быстрей. Главное, свиток был у меня в руках, обратный путь известен. Я спешила покинуть этот дом, так сильно спешила, что неслась, не обращая внимания на окружающее пространство.

Я не слышала воплей, доносившихся из зала наказания, не встретила по пути ни слуг, ни личных стражников Леонарда. Достаточно легко выбралась из статуи льва и перепрыгнула через забор.

Да, понимаю, что количество ошибок, совершенных мной за этот день превысило допустимую норму, об этом я узнала уже утром. Оправданием может служить лишь то, что я слишком много времени провела в обществе Леонарда, а он действует на меня слишком губительно.

В ту ночь, глядя на позеленевшую луну, я ликовала, а утро началось с плохих новостей!