В его глазах (СИ)

Глава 40

Слабая надежда ещё билась в моей душе, когда я шла по коридору в сторону уборной. Надежда, что Станислав одумается, бросится за мной следом, извинится за свою грубость. Может, не сразу, но я бы простила его. Разумеется, ни о каких дальнейших отношениях речи идти уже не могло, но ведь лучше расстаться на более мирной ноте, хотя бы не врагами.

Однако все мои наивные фантазии мгновенно улетучились, как только московский промозглый ветер насквозь пробрал меня холодом, заморозил до самых костей. «Империал» высился за спиной, впереди лежала тёмная улица, а в душе клокотала жестокая боль.

Это конец. Я знала, что он когда-нибудь наступит. Знала даже приблизительное время, и наступило оно согласно ожиданиям. Но обернулось совсем не тем, чего я ждала. Мне казалось я буду немного скучать по клубу, его атмосфере, по людям, которые там работают, буду скучать по Адлеру… Однако не светлая тоска беспощадно разъедала мне сердце, а ненависть, обида, презрение к самой себе. И к Станиславу.

Он растоптал меня. Сравнял с землёй, смешал с грязью, искалечил, пусть не телесно, но ментально, уничтожил до основания. Он подарил мне минуты блаженства, но наградил пустотой и фатальной обречённостью.

Шагая по улицам, я едва понимала, куда и зачем иду. Старалась держаться курса к дому, однако никакой уверенности, что иду напрямик, не было. Скорее всего, я много раз сбивалась с маршрута. Но не это огорчало меня по-настоящему. Поистине страшно становилось от тотального непонимания, зачем я всё ещё живу, зачем дышу этим воздухом, зачем скитаюсь одна в ночи.

Можно было бы взять такси, но я сразу откинула эту идею. Дорого, да и куда мне спешить? Навстречу своему одиночеству? На какие-то беспечные мгновения я поверила, что теперь не одна, и тут же впаялась в стену, разлетелась на куски.

Приходила ли мне в голову мысль, что у Адлера может кто-то быть? Конечно, приходила. И я не раз обращала внимание на его левую руку, на безымянный палец. Он всегда оставался пуст — ни колец, ни перстней. Была ещё вероятность, что Стас просто не носил атрибутов семейной жизни, но я игнорировала такую возможность. А так и вышло. Мне назло. Мне в назидание. Чтобы не развешивала уши, чтобы не летела сломя голову на поводу у чувств.

А ведь я в самом деле испытывала к нему множество чувств — от щекочущего страха до бесконечного обожания. И сейчас к этому калейдоскопу добавились ещё и ненависть, омерзение, злость. Всё, что я знала о мужчинах, увы, оказалось совершенной правдой. Только в романтических книжках герои поступают благородно, смело, остаются честными и любящими, готовы сметать горы и доставать звёзды с неба. Мне досталось множество звёзд от Станислава — целый млечный путь в бриллиантах из оглушительного оргазма. Но после фантастического полёта к небесам случилось приземление, болезненное и неотвратимое. И в этом повинна лишь я одна.

Дойдя до подъезда, остановилась, села на перекошенную лавку. Во мне будто не осталось сил даже на то, чтобы подняться в квартиру. Уже понемногу светало, и скоро должен был прозвенеть будильник в телефоне — мою работу посудомойкой никто не отменял. Правильней было бы выспаться оставшиеся несколько часов и принять душ, чтобы смыть следы секса, а главное — запах Адлера, который буквально въелся мне в кожу. Но я знала, что не усну, не смогу.

Достала мобильник. Хотела написать Маринке, уточнить, во сколько она сегодня приезжает. И тут обнаружилось, что заряд на телефоне издох. Хотя бы ради зарядки нужно было собраться с силами и как-то доползти наверх.

Я поплелась на негнущихся ногах. Еле вспомнила, на котором этаже живу — настолько уже затуманился разум. Еле отыскала ключ, еле воткнула его в замочную скважину. Еле переступила порог.

И тотчас замерла.

Потому что при входе мне сразу бросились в глаза ботинки, оставленные у порога.

Мужские ботинки.