В объятиях шторма

Глава 23

В следующий раз Лера проснулась, когда просторную, светлую комнату, похожую на дорогую палату или гостиничный номер, заливали яркие лучи полуденного солнца.

Горло в этот раз болело чуть меньше, но дышать и глотать по-прежнему получалось с трудом.

Она сонно осмотрелась и дернулась, когда ручка двери со щелчком опустилась вниз.

— Привет. — шёпотом сказала она. Говорить нормально пока не получалось.

— Привет. — Андрей внимательно посмотрел на нее, но так и застыл в дверях. Глубоко-зеленые изумруды с тревогой забегали по ее лицу.

— Что произошло вчера?

— Ты не помнишь?

— Нет. — качнула головой.

— Что последнее ты помнишь?

Лера нахмурилась, пытаясь восстановить цепочку вчерашних событий.

— Мы сидели за столом. Янка рассказывала что-то…Мы смеялись. Потом Инна предложила покурить.

— Мхм…

— Что с твоими руками?

— А…это… Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

— Не знаю. — пожала плечами. — Странно.

— Влад напал на тебя. — мрачно произнес Андрей.

— Да? — Лера подтянула к себе колени и облизала сухие губы.

— Стас успел его оттащить его до того…как…как…

— До того как, что?

— Лер, он почти задушил тебя…ещё бы чуть-чуть…и…это я виноват!

— Не говори ерунды.

— Нет. Я чувствовал, что что-то не так. Вас с Владом долго не было. Я хотел пойти проверить, но Саныч отговорил меня…

— Саныч значит. — горько хмыкнула Лера.

— Он не мог знать, что Быстров слетит с катушек. Просто хотел помочь ему.

— Защищаешь его?

— Нет.

— Это он его позвал?

— Да.

— Понятно.

— Лер, я…

— Где я? В больнице?

— Да. Тамара Владимировна — подруга Инны. В общем, это её больница. Инна договорилась с ней, чтобы мы привезли тебя сюда. Нам очень повезло, что Тамара Владимировна работала в новогоднюю ночь.

— Да уж…

— Мне надо позвать ее. Она сказала, что ей надо осмотреть тебя, как только ты проснешься.

— Даже не поцелуешь меня?

— Лер, я.

— Андрей, что происходит? — теряя терпение, прохрипела Лера, впиваясь в него взглядом.

— Извини, я лучше и правда позову Тамару Владимировну.

Андрей по прежнему не прикасался к ней, но все время оставался рядом. Тенью следовал за ней на каждую процедуру и осмотр.

Оно и неудивительно. Когда Лера взглянула на себя в зеркало — в испуге ахнула.

Перед ней предстало отвратительно-тревожное зрелище.

Сосуды в глазах полопались. Белки, обычно чистые и светлые, стали устрашающе ярко-красными. Кровь, проникшая в ткани, походила и напоминала что-то демоническое. Зрачки были расширенными, из-за чего радужка потеряла привычную яркость, погружаясь во мрак.

Теперь стало понятно, почему так полыхали и горели глаза каждый раз, когда Лера моргала.

Она посмотрела на себя со смесью страха и отвращения.

Красотка….М-да…

Понятно почему Андрей так странно себя ведет.

Лера взглянула на свое отражение еще раз, растерла холодными пальцами щеки и пригладила растрепанные волосы.

— Чучело. — показала отражению в зеркале язык.

Спустя три невероятно долгих дня полных разнообразных медицинских манипуляций и тестов Богатыреву наконец-то отпустили домой.

Тамара Владимировна осталась безумно довольна такой исполнительной и послушной пациенткой, как и её щедрым мужчиной.

Единственное, что смутило Лериного врача — анализы крови. Тамара Владимировна настояла, чтобы через неделю Лера ещё раз приехала к ней на осмотр.

Её самочувствие значительно улучшилось, а отёк практически сошёл. Чего не скажешь о черно-фиолетовых синяках на ее нежной коже, которые местами начали зеленеть.

Было приятно, что друзья всячески пытались ей помочь и поддержать в трудную для неё минуту.

Михеевы упаковали оставшиеся вещи из ее квартиры. Яна же пообещала заняться ее продажей.

Лере хотелось как можно скорее продать эту злосчастную квартиру. Причем она абсолютно точно не чувствовала при этом ни малейшего угрызения совести. Единственное почему она будет скучать, так это по своему шикарному парковочному месту. Но в данную минуту это мало её волновало. Будет лучше, если она разорвёт все связи с Быстровым, каждую проклятую нить, чтобы только глаза её больше не видели бывшего мужа.

Лере пришлось долго уговаривать Михеевых улететь по путевке в отпуск, которую Стас подарил Инне на новый год. Друзья упирались, но Лера твердо стояла на своем и в конце убедила их, что за ней есть кому присматривать.

Яна взяла всю нагрузку связанную с работой на себя.

Несмотря на свое состояние, Лера все же позвонила родителям и бабушке на юг, чтобы поздравить их с Новым годом. На вопросы о её странном голосе — соврала. Сказала, что простыла из-за недавней непогоды. Мама ожидаемо её пожурила, а после принялась давать массу советов по лечению больного горла.

Лера не умолчала о разводе с Владом, но приятно удивилась, когда родители радостно выдохнули со словами: «Наконец-то! Мы слишком долго этого ждали!».

Она клятвенно пообещала прилететь к ним в конце января. На этом они распрощались.

— Привет, моя хорошая. — ласково поздоровалась Мелких по телефону с подругой.

— Привет-привет! — к своему удивлению, несмотря на всю трагичность ситуации, Лера испытывала эмоциональный подъём. Ей даже дышалось легче. Как будто кто-то освободил её от тугого ошейника. Запахи, вкусы, цвета, звуки — всё казалось на порядок ярче, громче. Словно невидимые цепи на ней рассыпались, оставив на ней несколько постепенно исчезавших отметин.

Единственное, что не давало покоя — странное поведение Шума.

Андрей пресекал любые попытки к физическому сближению. Не было ни поцелуев, ни объятий. Даже во сне он держался от Леры на расстоянии.

— Умоляю, скажи, что тебе лучше и ты хочешь творить! Я эгоистка, знаю, но мне безумно тебя не хватает. — взмолилась Янка.

— Что-то произошло?

— Опять приходил этот хмырь твой. — хмыкнула странно.

— Эээ…Адам Тагирович?

— Угу, он.

— Что он хотел?

— Этого он не сказал. Но купил одну из твоих картин.

— Какую?

- “Маску дьявола”.

Лерка неумело присвистнула, ощущая лёгкий дискомфорт в горле.

Корнеев выбрал самую дорогую из её картин в галерее.

— Представляешь, он еще хотел прихватить моего «Чёрного ангела». - бурно возмущалась подруга.

— Покусился на святое. Гад.

— Урод! Я ему пятнадцать минут объясняла, что “Черный ангел” не продается.

— А он что?

— Прикинь, он сказал, что готов купить все картины, если я продам “ангела”. А я сказала, что если у него проблемы со слухом, то у меня есть контакт отличного ЛОР врача.

Лера тихонько рассмеялась в трубку, отмечая, что Янка потихоньку стала напоминать прежнюю себя.

— Узнаю твой скорпионский нрав, подруга. И?

— Ничего… — буркнула в ответ. — Он рассмеялся и сказал, что мы ещё встретимся. А я ему ответила, что если мы ещё раз встретимся, то ему и контакт хорошего стоматолога понадобится.

Богатырева уже не сдерживая себя хрипло смеялась в трубку.

— Контакт нашей Инки ему дай, она быстро этому орлу все на место поставит. Ладно, Янчик, дай мне ещё пару дней, и я буду готова прийти на помощь, как Чип и Дейл.

— Хорошо, выздоравливай. И расслабь там нашего Шумова, а то он напоминает медленно тикающую бомбу.

Лера не успела послать её "на все имеющиеся", потому что в телефонной трубке послышались короткие гудки.

— Может ещё пару дней отдохнешь? — обеспокоенно спросил Шумов, усаживаясь на край дивана.

Его странное поведение уже сидело у Леры в печенке.

— Нет. — решительно мотнула головой.

Шумов обеспокоенно на нее посмотрел и отвел взгляд.

— Андрей, что происходит? — Лера по-кошачьи перебралась ближе и внаглую уселась к нему на колени.

Тело Шумова вмиг напряглось под ней.

Дурной знак.

Лера буквально горела без его рук, губ и члена. Терзала себя страшными догадками и медленно закипала.

Кажется, пора брать инициативу в свои руки.

Тонкая рука прошлась по дорожке тёмных волос на его животе и тут же скользнула к резинке его домашних шорт.

Но неожиданно Андрей перехватил ее руку.

Богатыревой стало совсем не до шуток.

— Это лишнее. — мягко сказал Андрей, оставляя на ее пальцах невесомые поцелуи.

— Ты больше не хочешь меня? Я тебе отвратительна? Это из-за глаз или синяков?

— Глупышка. — по-доброму сказал он и покачал головой.

— Что тогда?

— Дело не в тебе, Тучка…

— Как раз во мне, судя по твоей реакции.

— Это не так.

— Докажи. Поцелуй меня.

— Не могу…

Лера разъяренно подскочила с его колен и рванула в сторону ванной, сдерживая колючие слезы.

— Болван… — обреченно покачал головой Шумов.