В поисках любви

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Ax, я так рада вас видеть! Не могу поверить, что вы здесь! — воскликнула Марина, высвободившись из объятий сэра Питера.

— Похоже, я приехал как раз вовремя, — ответил он. — Позвольте, я позабочусь, чтобы вам немедленно дали что-нибудь от головной боли.

За считанные секунды сэр Питер выдал консьержу тираду на безупречном французском языке, и тот протянул Марине две таблетки аспирина.

Девушка с благодарностью взяла их и стакан воды, возникший точно по волшебству.

— Желаете вернуться к себе или чувствуете силы рассказать мне, что случилось? — спросил сэр Питер.

— Если я посижу где-нибудь в тихом уголке, то уверена, что аспирин справится с моей головной болью.

Сэр Питер повел ее в тыльную часть отеля, где находилась небольшая комната отдыха.

— Присядьте, я закажу чай, — сказал он.

— Нет, все в порядке, я не хочу пить, спасибо.

Марина несколько секунд сидела в молчании, не решаясь взглянуть на сэра Питера, который терпеливо ждал в кресле напротив. Она вдруг почувствовала себя глупо, заставив его проделать такой долгий путь, и испугалась, что он рассердится, когда она сообщит ему причину.

Спустя некоторое время он заговорил:

— Расскажите, пожалуйста, что произошло? Признаться, я несколько сбит с толку.

— Я не рассказала вам всей истории, — начала Марина. — Причина, по которой мы с Элен приехали в Париж, заключается не в каком-нибудь праздном вояже за покупками или визите к друзьям. Дело в том, что папа женится во второй раз и его новая жена не хочет, чтобы я мешалась у нее под ногами. Папа отослал меня из дому, потому что ему не хотелось находиться со мной под одной крышей, а женитьба предоставила ему подходящий повод, позволяющий избавиться от меня навсегда.

— Но нельзя же избавиться от родной дочери, как от разбитой чашки! — воскликнул глубоко потрясенный сэр Питер. — Это ужасно, ужасно!

Впервые за долгое время рядом с Мариной оказался сочувствующий человек, и, будучи не в силах сдерживаться, она снова расплакалась.

Сэр Питер вынул свой носовой платок и протянул его девушке.

— Ах, простите ради Бога, — сказала Марина, давясь слезами, — все это просто невыносимо. Мало того, что я потеряла маму, теперь я чувствую, будто оплакиваю вместе с ней и папу. Я потеряла его, сэр Питер. Он был бы рад, если бы я исчезла с лица земли!

— Ну, ну, я не верю, что ваш отец может быть таким жестоким, — успокаивал он, поглаживая Марину по руке. — И называйте меня просто Питер. Мне кажется, он все еще настолько потрясен смертью вашей мамы, что просто не в себе. Кто эта женщина, на которой он женится?

— Леди Алиса Уинвуд. Я считала ее другом семьи, потому что она была так добра к папе и ко мне после маминой смерти. Она все время была в нашем доме — помогала, часами просиживала с папой, поддерживая его. По крайней мере, я так думала тогда. Теперь я знаю, что она хотела завлечь его в свои сети.

— С грустью должен признать, что такие женщины встречаются, — со вздохом сказал сэр Питер. — Меня самого обманула одна из них…

Он вдруг отвел взгляд и посмотрел куда-то вдаль. Марина вспомнила, что у сэра Питера за плечами расторгнутая помолвка, воспоминание о которой, очевидно, все еще доставляет ему боль.

Но потом он взял себя в руки и продолжил:

— Итак, вы вернулись в Париж и обнаружили, что Соланжей здесь нет?

— Да, совершенно верно. Моника упоминала, что ее семья каждое лето посещает Биарриц, и что они отправятся туда в ближайшее время, но я не ожидала, что они уедут так скоро.

Сэр Питер на миг задумался.

— Возможно, что-то заставило их поторопиться с отъездом?

— Если бы что-то случилось, Моника написала бы мне.

— Тогда это очень странно.

— Мой переезд был ужасным. Сначала отплытие парома задержали на ночь из-за шторма, а потом наш номер ограбили, и я потеряла все свои драгоценности. Осталось только то, что сейчас на мне.

Девушка указала на тонкую нитку черного янтаря на шее и такую же брошь, приколотую к платью.

— За последнее время вам пришлось пережить множество потерь, это не могло пройти для вас безболезненно.

«Какой он добрый, — думала Марина, продолжая делиться своими горестями. — Такой внимательный и понимающий. Не представляю, как он мог оказаться другом Альберта!»

— Значит, вы хотите отыскать Соланжей в Биаррице?

— Верно.

— Тогда я, разумеется, отправлюсь с вами.

Марина смолкла. Предложение было заманчивым, но девушка не была уверена, что его следует принимать.

Как будто прочитав ее мысли, сэр Питер поспешно добавил:

— Конечно, с Элен в качестве компаньонки путешествие в обществе джентльмена не будет расцениваться как нечто неподобающее.

— Да, — медленно проговорила Марина, — пожалуй, вы правы.

— Значит, вы позволите помочь вам? Я немного знаю Биарриц. Кроме того, у меня есть знакомые в винной промышленности, которые могут помочь нам отыскать ваших друзей. Полагаю, месье Соланж любит вино?

— Да.

— Тогда у него есть поставщик вина.

Все казалось простым, и Марина понимала, что помочь ей больше некому, но все-таки природная осторожность сдерживала ее.

— Позвольте мне еще немного подумать над вашим любезным предложением, — пролепетала она.

— Конечно, конечно, не торопитесь.

Марине было так легко в его обществе, что скоро она уже позабыла о своих несчастьях и головной боли. Они смеялись и болтали довольно долго, и только когда встревоженная Элен появилась в поисках Марины, та поняла, что не была в номере больше двух часов.

— Вот вы где, мисс! Я вернулась с прогулки и не могла вас найти. Я чуть с ума не сошла от волнения. О, сэр Питер, а вы что здесь делаете?

— Ваша госпожа послала мне сигнал девицы в беде, — ответил сэр Питер, смеясь.

— Элен, сэр Питер предложил сопровождать нас в Биарриц…

Элен бросила на Марину взгляд, говоривший, что она не считает подобное решение мудрым.

Закашлявшись, чтобы скрыть смущение, Марина принесла извинения и встала, чтобы уйти.

— Не окажете ли вы мне чести поужинать со мной сегодня вечером? — поинтересовался сэр Питер. — Если, конечно, у вас нет других планов.

— С большим удовольствием, благодарю, — согласилась Марина, пытаясь не обращать внимания на сердитое лицо Элен.

— Я снял комнату в этом отеле, так что буду неподалеку. А теперь, с вашего позволения, я зарегистрируюсь, пока не потерял номер.

— Пойдемте, мисс, — поторопила Элен тоном, по которому Марина поняла, что ее не одобряют.

— Значит, до восьми? — сказал сэр Питер. — Я встречу вас внизу возле стойки администратора.

Марина кивнула и покраснела до корней волос. Последний раз Элен разговаривала с ней так, когда она была еще маленькой.

Позднее, в своем номере, Элен принялась выговаривать Марине.

— Нельзя позволять сэру Питеру растрачивать свое время подобным образом. Кроме того, вы едва знакомы.

— Он джентльмен, Элен, и это все, что мне нужно знать, — ответила Марина, занимая оборонительную позицию.

— Но вы не знаете ничего о нем и его семье, — возразила Элен.

— Ты сейчас прямо как папа, — сказала Марина, сдерживая улыбку. — Он сказал бы в точности то же самое.

— Что же, мисс, кто-то ведь должен о вас заботиться.

— И я очень благодарна, Элен. Но я чувствую, что могу доверять сэру Питеру. Он за собственный счет приехал, чтобы помочь мне. Кроме того, я еще не сказала ему «да», и разве ты забыла, что мы не можем вернуться в Англию? Нам нужно найти Соланжей, и мы не сумеем этого сделать без посторонней помощи.

Элен дулась долго, и только, когда Марина намекнула, что хотела бы прогуляться с ней через улицу до магазина одежды, начала понемногу оттаивать.

— Я не могу ужинать с сэром Питером в траурном платье. Более того, я не намерена этого делать, — объявила девушка, когда они вошли в магазин.

— Мисс! — вскричала Элен, в ужасе обхватив лицо руками. — Что сказал бы ваш папа…

— Папы здесь нет, и потом, ему все равно. А вот мама точно не хотела бы, чтобы я надевала этот изношенный черный шелк на ужин с неженатым молодым джентльменом. Поэтому я решила, что сегодня вечером не стану носить траур.

Марине нравилось смотреть, как манекенщицы демонстрируют для нее платья; а Элен всеми силами старалась убедить госпожу заказать хотя бы бледно-лиловый или серый наряд.

— Мне больше нравится вон то, — сказала Марина, рассматривая эффектное шелковое платье кремового цвета, которое демонстрировала молодая девушка, очень похожая на нее цветом волос и лица.

— Мисс! Вы не можете… — запротестовала Элен.

— Могу и сделаю! — ответила Марина, заказывая платье.

Позднее, в отеле, Марина отослала отцу телеграмму с просьбой срочно выслать денег на счет в парижском банке. Когда девушка добралась, наконец, до своего номера, пора было готовиться к вечеру.

Элен гневно молчала, причесывая волосы Марины на французский манер, как учила Мари. Это была сложная прическа, и ее сооружение длилось целую вечность.

— Жаль, что вы потеряли свои жемчуга при ограблении, — вздохнула Элен. — Где же шелковая бледно-лиловая шаль, которую мы с собой привезли? Она единственная из ваших вещей подойдет к этому платью!

Элен принялась рыться в комоде, напевая что-то себе под нос, но вдруг ее пение прервалось радостным возгласом:

— Мисс! Смотрите!

Служанка держала между пальцев изысканную нитку жемчуга.

— Наверное, она каким-то образом запуталась в шали, когда вы надевали ее последний раз, и воры не смогли найти.

Марина восприняла это, как знак самих небес. Как будто мама давала ей знать, что одобряет ее действия.

— Ах, Элен! Неси ее сюда, скорее!

Элен застегнула нитку жемчуга на стройной шее Марины и отошла, чтобы полюбоваться девушкой.

— Вы чудесно выгладите, мисс! Нехорошо, конечно, что вы снимаете траур, но думаю, ваша дорогая матушка очень гордилась бы вами.

Марина рассмеялась от радости, разглядывая в зеркале свое отражение. Жемчуг выгодно оттенял цвет ее лица и был прекрасным дополнением к платью.

Девушка бросила взгляд на часы, стоящие на каминной полке, и увидела, что ей пора выходить. Через десять минут она должна была встретиться с сэром Питером внизу.

Посмотревшись в зеркало еще раз, Марина невольно провела рукой по жемчужинам.

«Мой счастливый талисман», — подумала она, выходя из комнаты с гордо поднятой головой.

Как только раскрылись двери лифта, сэр Питер рванулся к Марине с выражением восторга на лице.

— Экипаж ждет, — всего только и сказал он, но Марина без лишних слов поняла, что произвела на него глубокое впечатление.

— Где мы ужинаем? — спросила девушка, когда лошади повезли экипаж по бульвару.

— Один мой знакомый по бизнесу всем рекомендует этот ресторан, но только теперь я нашел человека, который заслуживает приглашения туда, — сказал он с обаятельной улыбкой.

Марина чувствовала рядом тепло тела своего спутника, и от этого у нее заметно кружилась голова. Девушка поймала себя на том, что ее тянет сесть еще ближе к сэру Питеру.

А если он возьмет ее за руку, пока лошади рысью несут их по Парижу? Марина следила за губами сэра Питера, когда тот говорил, в надежде, что он поцелует ее.

К моменту прибытия в ресторан у Марины возникло отчетливое чувство deja-vu. Разве не сидел в такой вот вечер рядом с ней в экипаже Саймон, разве не был прикован его взгляд к ней и только к ней? Разве она не верила, что он собирается по меньшей мере признаться ей в любви, а то и сделать предложение?

«Папа всегда говорил, что у меня слишком богатое воображение, — сказала себе девушка. — Не знаю, откуда берутся эти романтические мысли каждый раз, когда мужчина оказывает мне внимание, но это по-детски глупо с моей стороны».

— Что-то не так?

Мысли Марины неожиданно прервал встревоженный голос сэра Питера.

— Нет-нет, спасибо, все хорошо.

— У вас рассерженный вид, и я подумал, что это из-за тряски в экипаже. Должен признать, это была не самая гладкая дорога в моей жизни.

Марина смутилась.

«Ах, если бы только на моем лице не отражались мои сокровенные мысли! — отчитала она себя, пытаясь изобразить на лице улыбку. — Теперь он решит, что я раздражительна и невежлива».

— Честное слово, — повторила она, — со мной все в полном порядке.

Сэр Питер не стал настаивать. Он просто предложил ей руку, и они вошли в ресторан.

Если «Сен-Джордж» показался Марине великолепным, то «Ле Труа Коллинь» был еще роскошнее.

Девушку ослепило сияние множества бриллиантов на шеях и руках дам, и она обрадовалась своей победе над условностями и решению отказаться от невзрачной траурной одежды.

Пока их вели к столику, Марина поймала на себе немало одобрительных взглядов как мужчин, так и женщин, и это придало ей уверенности. Девушка также была горда тем, что у нее такой обаятельный спутник.

— Очень надеюсь, что вам понравится здесь, — сказал сэр Питер, как бы намекая на ее недавнюю нервозность.

Меню совершенно сбило Марину с толку: написано было исключительно по-французски, витиеватым почерком, от которого у нее закружилась голова. Почувствовав ее затруднение, сэр Питер предложил:

— Если хотите, я могу сделать заказ вместо вас, только скажите, что вы не любите.

— Спасибо. Мне не по вкусу телятина и свинина, а против других блюд я не возражаю.

— Тогда начнем с омаров, а затем отведаем говяжьего филе в красном вине, — объявил сэр Питер, захлопывая меню.

Он щелкнул пальцами, и появился официант. Марина с удовольствием наблюдала, как ее спутник заказывает еду на прекрасном французском языке. Сэр Питер не был развязным, он излучал силу и уверенность, и это нравилось девушке.

«Мы ели омаров с Саймоном», — с ностальгией подумала Марина. Она была порядком удивлена чувствам, которые пробудила в ней эта мысль.

К их столику поспешил сомелье, и сэр Питер заказал шампанское. Он повернулся к Марине, но улыбка застыла на его губах, когда он увидел подавленное выражение лица девушки.

— Что-то не так? — с тревогой спросил он. — Вам нехорошо?

Марина покраснела до корней волос и смутилась, что опять невольно выдала свое грустное настроение.

— Нет-нет…

— Но у вас такой печальный вид, — не сдавался сэр Питер. — Если вы расстроены тем, что я заказал, или вам не нравится ресторан, только скажите, и мы поедем в другое место.

— Признаться, меня немного ошеломила вся эта обстановка, — ответила Марина после некоторой паузы. — Будь я в Лондоне, приличия не позволили бы мне появиться в таком месте, и я по-прежнему носила бы траур.

— Конечно, я понимаю, — ответил он с видимым облегчением.

Марина собиралась добавить, что ей хотелось хорошо выглядеть для него, но засомневалась, стоит ли это делать. Она поразилась уже самой мысли об этом.

Подали омаров, и девушка позволила сэру Питеру раздробить клешни для нее. Блюдо было великолепным, Марина никогда еще так вкусно не ела.

Они немного поболтали о Париже, а потом сэр Питер затронул тему появления Марины во Франции.

— Я все еще не могу поверить, что отец отослал вас прочь.

— Если мама на небесах наблюдает за нами, она, наверное, тоже в ужасе, — ответила Марина, промокая губы салфеткой.

— Если бы вы совершили что-то страшное, еще можно было бы как-то понять, но я не могу представить вас непочтительной и непослушной дочерью.

— Спасибо. Я, как могла, заботилась о папе после маминой смерти, но он был в таком смятении и лишь отталкивал меня.

— Такова иногда реакция мужчин, и, сознаюсь, я тоже проложил дорожку к собственному несчастью, действуя подобным образом.

Марина положила вилку и испытующе на него посмотрела. Она молчала, ожидая, что он продолжит.

— Когда умер мой отец, я оттолкнул тех, кого любил. Как вы, возможно, слышали, я был помолвлен с одной молодой леди, и должен признать, что провинился, пренебрегая ею. Через шесть месяцев после смерти моего отца она разорвала помолвку и тут же вышла замуж за друга семьи.

Сэр Питер устремил взгляд в тарелку, и на его лице отразилась боль.

— Кое-кто с самого начала говорил, что она неподходящая партия для меня и я не первый, с кем она была помолвлена, но я не хотел верить, считал это сплетнями. В результате она показала свое истинное лицо.

Марину так тронула речь сэра Питера, что она в порыве сочувствия на миг накрыла его руку своей, затянутой в перчатку. Хотя самой девушке не разбивали сердца расторгнутой помолвкой, она сопереживала сэру Питеру. Разве не было разбито ее собственное сердце, когда умерла мама?

— Но довольно этих разговоров! — воскликнул сэр Питер, улыбнувшись Марине. — Я хотел, чтобы вы узнали правду от меня, прежде чем услышите сплетни злых языков. В Лондоне и Париже много тех, кто распространяет слухи, и я хотел, чтобы вы знали, как это было на самом деле.

— Спасибо, — ответила слегка опешившая Марина. Она не собиралась поверять сэру Питеру свои тайны, да и что ей было рассказывать? О глупом, почти детском увлечении Альбертом и вере, что за легковесной лестью Саймона кроется что-то большее?

Пауза в разговоре затянулась, и Марина попыталась придумать тему, которая была бы приятной для обоих, но сэр Питер перехватил инициативу.

— Марина, вы думали о том, чтобы позволить мне сопровождать вас в Биарриц?

Девушка почувствовала огромное облегчение и благодарность, что он не забыл о своем предложении. Тем не менее, она изобразила вежливое нежелание обсуждать этот вопрос сейчас.

— Я все еще размышляю над вашим любезным предложением, — тихо сказала она.

— Конечно, — ответил сэр Питер, но чувствовалось, что его слегка уязвил ответ Марины. — Но я просто не могу позволить вам ехать вдвоем со служанкой. Биарриц очень популярный курорт, там полно жуликов и бездельников, которые набросятся на вас с жалобами на свою несчастную судьбу и желанием, чтобы их утешили.

— Уверена, мы сумеем справиться сами, — сказала Марина, опуская взгляд.

— Что ж, нет нужды торопиться. Я могу навести справки среди знакомых. Кто-то должен поставлять вина в резиденцию Соланжей в Биаррице.

Сэр Питер поднял бокал шампанского.

— За вас, Марина, и успешные поиски Соланжей, какое бы решение вы ни приняли.

Марина в ответ подняла свой бокал и прикоснулась к бокалу сэра Питера. Все это время ее мысли вихрились неуправляемым водоворотом. Она не знала, какие чувства вызывает в ней перспектива увидеть Саймона вновь: возможно, ей будет неловко.

В полночь грянул оркестр, и Марина не смогла отказать, когда сэр Питер пригласил ее на танец. Он увлек ее в вихре вальса; у нее кружилась голова. Марина никогда не была счастливее, чем в тот момент, когда сэр Питер держал ее в своих сильных руках; ей не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался.

Они танцевали до тех пор, пока Марина не почувствовала, что больше не в силах сделать и шагу, и тогда сэр Питер заказал экипаж.

Когда он помогал девушке накинуть шаль, его пальцы слегка задели ее руку, и от этого прикосновения где-то внутри нее разлилось неведомое ранее тепло, взволновавшее все ее существо.

«Нельзя позволять себе увлекаться, — одернула себя девушка, когда сэр Питер усаживал ее в экипаж. — Я должна помнить, что такой вот вечер с Саймоном породил глупые надежды, и нельзя допускать, чтобы это повторилось».

Тем не менее, когда они сидели рядом в экипаже, Марине захотелось придвинуться ближе.

Ей стоило усилий расстаться с сэром Питером, когда они вернулись в отель. Он проводил ее до номера и вежливо пожелал доброй ночи.

Марина надеялась на поцелуй хотя бы в щеку, но сэр Питер только поклонился, поблагодарив ее за приятный вечер.

Девушка открыла дверь номера, в глубине души надеясь, что он вернется и обнимет ее, но, услышав звук его удаляющихся шагов, поняла, что этого не будет.

— Ой, мисс!

В темноте Марина наступила на ногу Элен. Служанка поджидала ее за дверью и не успела отскочить в сторону.

Элен зажгла масляную лампу и поднесла к лицу Марины.

— Судя по вашему виду, мисс, вечер прошел хорошо.

— Да, — вздохнула Марина, устало опускаясь в кресло и снимая вечерние туфли, — великолепно прошел!

— И?..

Марина озадаченно посмотрела на Элен.

— Что «и», Элен?

Служанка возвела глаза к небу и громко прищелкнула языком.

— Мисс, вы ведь не думаете, что я дожидалась вас до такого позднего часа, чтобы вы ничего мне не рассказали? Сэр Питер вас поцеловал?

— Элен! — воскликнула Марина укоризненно. — Он друг и ничего больше.

— Ну да, и вы вот так запросто снимаете траур ради мужчины, который для вас всего лишь друг?

Марина покраснела и порадовалась, что в комнате слишком мало света, чтобы Элен могла разглядеть ее лицо. Но от той ничего не ускользало, ибо она слишком хорошо знала свою госпожу.

— Нет, он меня не целовал, — призналась Марина, немного помолчав, — и я сознаюсь, что немного разочарована, что он даже не попытался чмокнуть меня в щеку.

— Что же, сэр Питер — джентльмен, мисс. Он не нахал и не француз.

Марина знала, что Элен намекает на Саймона, и ей это было неприятно.

«Да, он джентльмен, — подумала Марина, забираясь в постель. — Так почему в глубине души мне хочется, чтобы он не соблюдал со мной приличия столь ревностно?»

Потрясенная ходом собственных мыслей, девушка лежала без сна. Позволить ему отправиться с ними в Биарриц? Или искать собственный путь? Все эти и многие другие вопросы не давали ей заснуть почти до рассвета.