В серебряных каплях дождя

15

Она так и не собралась с духом, чтобы рассказать матери про Джека. Эллис продолжала думать, что это ребенок Стэнли. А Линда продолжала думать о том, как бы ей тайком сделать аборт. Она начиталась в Интернете всяких ужасов о неполноценных детях, которые рождаются от кровных родственников. И то, что пока у нее все нормально, утешало слабо. А вдруг патология выявится на поздних сроках? К сожалению, это более чем вероятно. Зачем же ждать? Зачем продлевать свои мучения?

Поэтому сегодня она пошла в клинику, чтобы взять направление на аборт.

— Мы же не в Средневековье живем, никто не осудит мать, которая рожает ребенка без мужа, — уговаривал врач. — Ваш малыш прекрасно развивается. А сможете ли вы родить после аборта, большой вопрос.

— Мне необходимо прервать беременность. — Едва сдерживая слезы, Линда твердо стояла на своем. — Есть веская причина, поверьте.

Видимо, убитый вид Линды произвел на доктора впечатление. Он покачал головой, но направление все же выписан.

— Надеюсь, вы передумаете, — заметил он, прощаясь.

Линда поспешно вышла. Во дворе она присела на скамейку. Тоскливо, так безнадежно тоскливо. В который уж раз на разных скамейках мира ей приходится обдумывать, что делать дальше. К сожалению, на этот раз нет выбора. Нужно только найти в себе силы смириться с неизбежным. Это случится завтра.

Она встала и уныло побрела по направлению к дому. Проходя мимо детской площадки, остановилась на мгновение: малыши возились в песочнице, карабкались по разноцветным лесенкам, скатывались с горок. Рядом были их мамы, многие из которых, наверное, даже и не осознавали, как они счастливы!

Линда шла по скверику, который находился неподалеку от дома Эллис, когда услышала слабое поскуливание. Осмотрелась. Под кустиком у декоративного фонтанчика она заметила шевеление какого-то темного комочка. Подошла поближе.

— Какой же ты хорошенький! — невольно вырвалось у нее. — А почему ты один здесь?

Линда наклонилась и взяла на руки этот пищащий комочек, который оказался пушистым щенком пока еще непонятной породы.

— Маленький… голодный, наверное. Ничего, сейчас по дороге зайдем в аптеку и купим бутылочку, а потом я напою тебя теплым молоком.

Линда слышала, что щенкам дают молоко, а чем еще их можно кормить, не знала. Но это узнать несложно. Она прижала к себе маленькое беззащитное существо, почувствовала его тепло и невольно подумала, что в ней тоже живет малыш… Ее малыш. На убийство которого она взяла сегодня разрешение.

— Кто это появился в нашем доме? — Эллис присела на корточки и погладила маленького. — Линда, откуда он взялся?

— Сидел один в сквере и скулил. Я не смогла пройти мимо.

— Симпатичный. Похож на ньюфаундленда. Знаешь, — оживилась Эллис, — мне подруга на днях сказала, что это очень здорово, когда ребенок и щенок растут вместе. Я как раз думала о том, чтобы завести какую-нибудь животинку, когда малыш родится. Хотя, может, это и хорошо, что щенок подрастет немного к тому времени.

— Да, — согласилась Линда, — наверное.

Знала бы мама, что эти разговоры для нее — словно раскаленный нож в сердце. Но она обо всем расскажет ей потом, когда дело будет сделано, зачем расстраивать раньше времени?

— А как мы его назовем? — продолжила тему Эллис.

— Кого? — испугалась Линда.

— Щенка.

— Может… Пушистик?

— Не-ет, — возразила Эллис. — Вырастет большим и грозным, смешно будет. Надо какое-нибудь звучное имя.

В этот момент зазвонил телефон.

— Эллис Марлоу. Кто… кто это? — переспросила Эллис, побледнев, и присела на кушетку. — Да, здесь…

Собеседник что-то ей говорил, она слушала молча. Но, похоже, не потому, что нечего было сказать, а потому, что была потрясена.

Лишь по окончании разговора, вернее монолога, вымолвила:

— Хорошо.

Она еще долго держала трубку в руке, застыв в одной позе, и не замечала удивленного взгляда дочери. Наконец опомнилась, поставила телефон на базу.

— Это был твой отец.

— Что?! — воскликнула Линда. — Как он нашел тебя?

Не отвечая на вопрос, Эллис продолжила:

— Завтра он будет здесь.

Линда лишь покачала головой. Совершенно некстати был его приезд, да еще именно завтра. С другой стороны, может, проще будет объясняться с мамой? Отец расскажет ей сам, в чем дело.

Остаток дня Эллис посвятила уборке дома и двора. Линда помогала ей. Похоже, Эллис решила переплюнуть саму миссис Кочер. Та несколько раз удивленно поглядывала в их сторону, поражаясь такому рвению к чистоте в отдельно взятый день. Но Эллис лишь весело подмигивала ей.

Сквозь жалюзи в комнату проник луч солнечного света. Он заставил Линду открыть глаза. Снова наступило утро. Может быть, утро самого важного в ее жизни дня.

Эллис работала сегодня до четырех, а Линда должна явиться в клинику в полдень. Отец приедет после обеда, так что встретятся они без нее. Девушка спустила ноги с постели и тут же почувствовала, как в них уткнулось что-то теплое и мягкое.

— Пушистик! — вспомнила она. Пока ему так и не придумали другую кличку, так что пусть побудет Пушистиком.

Она выпустила его во двор, а сама тем временем подогрела в микроволновке молоко. Щенок сбегал по своим делам и тут же вернулся.

— Ты что так быстро? — спросила Линда. — Гулять не хочешь? Или проголодался? Ну иди ко мне.

Она устроилась в гостиной на кушетке, подняла маленького себе на колени и стала его поить. Насытившись, он беспорядочно стал тыкаться мокрым носом в ее руки.

— Я знаю, я знаю… — шептала Линда сквозь слезы, поглаживая пушистый комочек. — Ты меня осуждаешь. Но у меня нет другого выхода, понимаешь?

Она подняла щенка на уровень своей груди. И ей показалось, что и в его глазах она увидела слезы.

Кабинет, где Линде предстояло оставить частичку себя, сверкал стерильной белизной. Белый халат медсестры, белая каталка с белыми простынями, белые полотенца, белые стены и жалюзи на окнах… От этого было почему-то не по себе. А может, не только от этого. С самого утра ее душу заполнила щемящая тоска. И эта тоска останется с ней навсегда, до последнего ее часа, до последнего вздоха — это Линда точно знала. Потому что она никогда не простит себя. А значит, жить ей с вечной болью.

Процесс подготовки к операции затянулся. Потому что сначала она никак не могла найти полученное вчера направление. Она точно помнила, что положила его в карман пальто, но странным образом его там не оказалось. Обнаружила это она только в клинике, хотя помнила, как перед выходом из дома вытаскивала из кармана эту бумажку и положила ее обратно. Пока дублировали документ, врача срочно вызвали к больной, у которой началось кровотечение. И Линде пришлось ждать в общей сложности часа полтора. Но вот теперь, кажется, скоро… Она уже переоделась и полностью готова. Сейчас она ляжет на каталку, ей сделают укол — и, когда проснется, все будет позади.

Линда легла и следила глазами за медсестрой, которая стояла у стола с медицинскими инструментами и препаратами справа от двери. Вот она вскрывает ампулу. Вот набирает раствор. Вот поднимает шприц кверху иголкой, слегка нажимает на поршень и идет к ней, будто в замедленной съемке. Линда закрыла глаза.

Вдруг раздался какой-то шум, и она, почувствовав только, как что-то царапнуло ее по руке, открыла глаза. Перед ней, тяжело дыша, стоял Джек. Или это уже видения, вызванные действием наркоза? Линда ущипнула себя и поняла, что это не сон. Она посмотрела на внутренний сгиб локтя, увидела царапину и несколько капелек крови, а шприц вместе с раствором валялся на полу. Ясно: Джек помешал сестре вколоть ей анестезию. Все это произошло в считаные секунды.

Она села, прикрываясь полами халата, а медсестра испуганно попятилась к двери видимо, решила, что это бандитское нападение. Еще бы: разъяренный вид Джека испугал бы кого угодно. Тут в дверном проеме появился Рэймонд, а за ним и Эллис.

— Что здесь происходит? — дрожащим голосом спросила медсестра.

— Не волнуйтесь, — успокоила ее Эллис. — Произошло недоразумение. Эта девушка не будет делать аборт.

Тем временем Джек поднял Линду на руки и вынес в коридор, попутно целуя ей лицо и шею — везде, где мог дотянуться. Она отворачивалась, уклонялась, упершись руками в его плечи.

— Что ты делаешь, Джек? Нельзя.

Но он не обращал на это никакого внимания, повторяя:

— Какая же ты глупенькая… Какая же ты у меня глупенькая…

Он принес ее к дивану в холле и аккуратно усадил, не обращая ни малейшего внимания на остальных посетителей. Потом присел на корточки и обхватил руками ее колени, целуя их:

— Глупенькая, моя глупенькая девочка… мы с тобой вовсе не брат и сестра… прости, прости меня за все. Я люблю тебя.

— Нет? Нет?! Это правда?! — переспросила Линда, перестав трепыхаться, и замерла в ожидании ответа.

— Конечно. — Джек положил голову ей на колени и еще крепче обнял их. — Я никому тебя не отдам. Я никому вас не отдам.

Эллис выглядела очень оживленной. Она не знала, чем угостить и куда усадить гостей. Приехав домой из больницы, она и мужчины, дополняя друг друга, рассказали Линде, что произошло.

С работы Эллис отпросилась пораньше, чтобы успеть подготовиться к встрече бывшего мужа. Удивилась, что дочери дома нет. Зато Пушистик настойчиво тыркался носом то в ее ноги, то в какой-то листок бумаги на полу. Эллис подняла его, развернула и оторопела. Это было направление на аборт. На сегодняшнее число. Она заметалась по дому, пытаясь то дозвониться Линде на мобильный, то по городскому номеру, указанному в бумаге. Почему дочь делает это, думать было некогда, надо было спасать ее. Так никуда и не дозвонившись, Эллис выскочила на улицу, забыв запереть дверь, и бросилась к гаражу — как назло, машину уже поставила внутрь. Выезжая за ворота, заметила, что у дома остановилось такси. Из него вышел Роджер, вернее, теперь Рэймонд, она сразу узнала его, но для долгих приветствий не было времени.

— Быстрее, пересаживайся в мой автомобиль. Роджер, она поехала делать аборт! — крикнула Эллис, высунув голову из окна.

— Как… аборт? — Из такси появился молодой мужчина.

— Эллис, моя первая жена. Джек — сын моей второй жены, — наспех представил их друг другу Роджер.

По дороге он вкратце обрисовал Эллис ситуацию.

— Все теперь понятно, — резюмировала Эллис. — А я-то думаю, что она все мечется, переживает, никак не успокоится.

— Если она уже сделала это, я никогда себя не прощу, — сказал Джек.

— Это моя вина, — добавил Роджер.

— Хватит покаяний! — Похоже, только у Эллис осталась способность рассуждать здраво. — Мы приехали. Джек, в направлении был указан кабинет сто восемнадцать. Нужно торопиться.

Вот так и получилось, что все они оказались там, где Линда меньше всего ожидала их увидеть.

К ней подошел Пушистик, снова тычась носом в тапки.

— Ты мой хороший. — Линда не удержалась и опять взяла его на руки, прижимаясь щекой к теплому комочку. — Как же тебя назвать?

Джек забрал щенка, заметив:

— Тебе нельзя поднимать тяжести.

Она лишь снисходительно улыбнулась в ответ.

— А назовем мы его… — Джек на несколько секунд задумался, потом хитро прищурился. — Стэнли!

Линда с укором посмотрела на него.

— Джек!

— Шутка. Слишком оскорбительно для такого благородного животного. Лучше мы назовем его… Гордон.

— Это мне нравится больше, — согласилась Линда и прижалась щекой к плечу любимого, не смея поверить, что они снова вместе.

В воздухе витала любовь. По крайне мере, ее флюиды явственно исходили от трех человек из четырех, находившихся в этом доме. Хотя и от четвертого они тоже исходили, но по отношению к дочери больше, чем к кому бы то ни было.

Линда посмотрела на Эллис, которая украдкой то и дело бросала сияющие взгляды на Рэймонда. Джек, заметив это, понимающе улыбнулся.

— Линда, — обратился он к невесте, — мне кажется, ты устала. Будущей маме нужно больше отдыхать. Давай я провожу тебя.

— Хорошо, — не стала она спорить.

Ей и самой хотелось побыть с Джеком наедине. Они пожелали родителям спокойной ночи и ушли в комнату Линды. Она села на кровать и протянула руки к любимому.

— Иди ко мне. Я соскучилась.

Утром, едва открыв глаза, она повернула голову. Нет, это не сон. Родной, любимый, желанный мужчина… Рядом. Разве смогла бы она жить без него? Как хорошо, что больше не нужно думать об этом. Линда вдруг вспомнила, как в детстве, лежа в этой самой комнате, мечтала о смерти Джека и Молли. Какое счастье, что Бог не исполняет безумных желаний! Спасибо тебе, Господи!

Линда подняла руку и, любуясь голубой капелькой сверкающего бриллианта, повернула кисть в одну сторону, потом в другую. Со словами: «Возражения не принимаются», — Джек надел кольцо ей на палец еще в клинике. Вчера от избытка впечатлений голова у Линды пошла кругом. Только сейчас она осознала, поняла, почувствовала, что жизнь снова обрела смысл. И Линда мысленно поблагодарила судьбу, в которую раньше никогда не верила, за то, что она подарила ей Джека.

На кухне уже хозяйничала Эллис — сегодня она взяла выходной. В джинсах (стройная и подтянутая, она вполне могла себе это позволить) и ярко-голубой кофточке в цвет глаз Эллис казалась почти девочкой. Со вчерашнего дня она будто помолодела еще лет на десять. И причину Линда, разумеется, знала.

Пахло ванилью и корицей. Мама любила и умела готовить — в этом Линда тоже была похожа на нее.

— На завтрак будут вкусные булочки, — с удовольствием резюмировала Линда.

— Надеюсь, что вкусные. Помнишь, папа любил их? Хотя ты, наверное, не помнишь. — Эллис сунула противень в электрическую духовку и сообщила с ноткой сожаления: — Он уже сегодня улетает обратно.

— Ты простила его?

Эллис грустно улыбнулась.

— Мне уже не двадцать, к сожалению. И я давно избавилась от юношеского максимализма. Он не виноват, что не любил меня.

Линда подошла к матери и обняла ее. Ей казалось, что сейчас они поменялись ролями и она, умудренная опытом женщина, может давать ей советы.

— Мам, но, может быть, теперь, когда он один… Может, есть шанс?

Эллис покачала головой.

— Я не стану навязываться. От максимализма я, конечно, избавилась, но чувство собственного достоинства у меня еще осталось.

Под крылом самолета блеснула полоска воды. Лайнер заходил на посадку в сиднейском аэропорту. Линда, прижавшись лбом к иллюминатору, с высоты птичьего полета смотрела на голубовато-зеленый город, один из красивейших в мире. Он раскинулся на берегах огромного залива, глубоко вдающегося в материк и имеющего разветвленную структуру маленьких заливчиков. Где-то там, рядом с одним из таких заливчиков, живет ее отец.

Она вспомнила, как шесть с половиной лет назад такой же лайнер точно так же заходил на посадку. Сколько всего случилось за это время! Тогда она была молодой и одинокой студенткой, одержимой навязчивой идеей. Сегодня она взрослее, счастливее и… намного богаче: у нее есть Джек, есть сестра, есть верная подруга, есть родители, есть Пушистик, вернее Гордон, который сидит сейчас в специальной клетке в специальном отсеке. И у нее есть самый важный человечек в ее жизни — ребенок. Пока еще она не знает, кто именно, дочь или сын, но это не имеет никакого значения.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — в сотый раз спросил Джек.

— Очень хорошо, — в сотый раз ответила Линда.

Как ни странно, это правда. Ни тошнота, ни заложенные уши на этот раз ее не беспокоили. С тех пор как приехал Джек, она вообще забыла о недомоганиях. В ее душе без устали звенели колокольчики.

— Линда! — бросилась к ней Кэтрин, едва они с Джеком вышли из дверей аэропорта. — Безумно рада тебя видеть. Как долетели?

— Все замечательно, — улыбалась Линда, обнимая подругу.

— Ну вот, я же говорила, что все будет хорошо. Помнишь? Ты помнишь? — теребила Кэтрин Линду.

Майкл протянул орхидеи в замысловатой упаковке — над оформлением букета явно поработала дизайнерская мысль Кэтрин.

— Держи, будущая мама и великий конспиратор. Ведь мы с Джеком практически под пытками вынудили твою подругу признаться, куда ты подевалась.

— Спасибо за цветы. — Линда вдохнула их аромат.

— Сейчас мы все едем к Рэймонду, — объявила Кэтрин, наконец отпустив Линду. — Нас там уже ждут.

Проезжая по знаменитому сиднейскому мосту, соединяющему берега залива, Линда в очередной раз поразилась потрясающему виду, который открывался оттуда. С одной стороны — неповторимая красота Голубых Гор, с другой — уходящий вдаль бескрайний океан. А вокруг — город, от ультрасовременного центра с небоскребами до мелькающих черепичными крышами окраин. Странное чувство овладело ею — чувство, что она приехала домой. А впрочем, что же тут странного? Ведь ее дом теперь всегда будет там, где есть Джек.

У ворот, разговаривая по мобильному телефону, прохаживалась Молли. Линда увидела ее и невольно улыбнулась — сестра! Было непривычно воспринимать Молли в новом качестве, но привыкнуть к этому будет, пожалуй, несложно.

Молли увидела подъехавшее такси и быстро закончила разговор. Пока мужчины вытаскивали чемоданы, она обняла Линду.

— Здравствуй, моя хорошая.

— Здравствуй, Молли. — От избытка чувств Линда чуть не расплакалась.

Сестра аккуратно погладила ее живот.

— Как там мой племянник? Или племянница? Хорошо перенес дорогу?

Линда кивнула:

— На удивление хорошо, спасибо.

— Вот и замечательно. Ну пойдем в дом, папа ждет.

Во время обеда звучали шутки, непринужденный смех — было по-домашнему хорошо и уютно, только… Только Линда поймала себя на мысли, что ей не хватает мамы.

Когда все уже сидели в гостиной в ожидании десерта — на этот раз гостей Рэймонда обслуживали два приглашенных официанта, — сам он ненадолго отлучился в кабинет и вышел оттуда с папкой в руках.

— Прошу минуту внимания!

Разговоры умолкли. Джек, обнимающий Линду, посильнее притянул ее к себе и шепнул:

— Сюрприз.

Рэймонд встал у окна так, чтобы видеть всех присутствующих.

— Сегодня здесь собрались близкие люди, — начал он. — Как вы знаете, у нашей семьи девяносто процентов акций «ДМЛ фармкорпорейшен», все они в моих руках. Кстати, сегодня я могу раскрыть секрет названия первой части нашей компании. До сих пор об этом знали только я и Луиза. ДМЛ — это первые буквы имен наших детей, порядок расположения — согласно возрасту. — Он улыбнулся и продолжил: — Но… я решил окончательно отойти от дел. Тем более что фактически бизнесом давно уже управляет Джек. Поэтому, думаю, будет справедливо, если сорок процентов акций я передам сыну, и по двадцать пять — дочерям. Плюс к этому у Молли есть фитнес-центр, а у Линды теперь есть свое дизайнерское агентство полного цикла. — Он подошел к ней и вручил ей папку. — Здесь все документы, тебе остается только вписать название.

Линда взяла папку, руки предательски подрагивали. Джек успокаивающе поглаживал ее плечо.

— Бери-бери, владей.

Для Молли эта новость, похоже, не была неожиданной. Улыбаясь, она подошла к сестре и поцеловала ее.

— Поздравляю!

— Но… — растерялась Линда, — откуда ты узнал, что я…

— А за это поблагодари подругу. — Рэймонд кивнул в сторону Кэтрин. — Считай это свадебным подарком.