Вдохновение любви

10

— Папа, привет. Это снова я, Дейзи.

— Девочка моя, когда же ты наконец вернешься? Мы с твоей мамой так переживаем… Она вообще все время плачет и требует, чтобы я силой приволок тебя домой. Джина не подает виду, но тоже нервничает. Ты ведь ее знаешь. Она сама самостоятельность.

Дейзи улыбнулась, вспомнив веснушчатую мордашку младшей сестры и горделиво вздернутый подбородок.

— Со мной все в порядке. Я в полном восторге от Парижа…

— Это я уже слышал, милая. — Роберт Экрейд помялся, прежде чем задать следующий вопрос: — Так что же все-таки произошло перед твоим внезапным отъездом?

— Папа, я не могу сейчас тебе рассказать.

— Не телефонный разговор? — усмехнулся Роберт, вспомнив свою любимую отговорку.

— Да. Скоро я вернусь, и вы все узнаете первыми.

— Дейзи, вы встретились с Алексом?

— Нет. А он отправился за мной в Париж? — Вопрос был глупым, но Дейзи решила лишний раз удостовериться в собственной правоте.

— Конечно. Сразу же, как только Джина рассказала о твоем…

— …Бегстве, — пришла на помощь отцу Дейзи, почувствовав, как ему тяжело произнести это слово. — Папа, ты презираешь меня?

— Дочка, что ты такое говоришь?! — возмутился Роберт. — Ты ведь знаешь, что я всегда буду на твоей стороне. Что бы ни произошло, уверен, ты поступила правильно.

— А мама? — робко спросила Дейзи, зная непреклонный характер матери. К тому же миссис Экрейд приняла Алекса как родного сына, которого так и не подарила ей природа.

— Твоя мама… злится, что не узнала обо всем первая. Она очень расстроена.

Дейзи вздохнула.

— Она не простит меня.

— Ерунда. Как только ты вернешься, она так обрадуется, что забудет обо всех обидах.

— Ох, папа, не забудет. Алекс настроит ее против меня. Не удивлюсь, если она предпочтет, чтобы он переселился в наш дом и занял мою комнату.

Роберт усмехнулся, представив себе картину «великого переселения народов».

— Ты сказала, что так и не видела Алекса… Странно.

— Скажем так: я сделала все возможное, чтобы этого не произошло. Я была не готова к разговору с ним.

— Была? Означает ли это, что сейчас ты уже подготовилась?

— Д-да-а, — неуверенно ответила Дейзи. — Пожалуй, настал момент истины. Оттягивать дальше не имеет смысла.

— Дейзи, неужели нет никакой надежды на ваше примирение? Твоя мама так мечтает об этом.

— Это невозможно. Алекс сильно обидел меня.

— Что же этот тип все-таки сделал?! — не сдержался Роберт. — Только скажи, Дейзи, и он тут же ответит за все! Это я тебе обещаю.

— Папа, успокойся. Я и сама справлюсь.

— Уверена?

— Уверена. — К тому же у меня теперь есть Филипп, подумала Дейзи. Он поможет мне, если понадобится. По крайней мере я неодинока в этом мире. — А как у вас дела? Как Джина, как ты?

— У нас все спокойно. Никаких особых новостей вроде как нет… Ну разве что… я все-таки решился выдвинуть свою кандидатуру на пост губернатора штата, — будничным тоном, словно о решении приобрести новую шляпу, сообщил Роберт.

— Что?!! — воскликнула Дейзи так громко, что ее наверняка услышали в соседних номерах отеля. — И ты до сих пор молчал?!

— Милая, я же еще не победил.

— Это такой важный шаг в твоей жизни, а ты не поделился со мной, — с укором сказала Дейзи.

— Ну, во-первых, дорогая, я беру пример с тебя. А во-вторых, предстоит еще много работы. Напряженной и ответственной. Теперь я на виду. Нельзя допустить ни единой ошибки. Оступись — и враги заклюют. В предвыборной гонке можно либо прославиться, либо безвозвратно запятнать свое честное имя.

— Папа, ты ничем не рискуешь. Все знают, что ты человек безукоризненной честности. В твоей биографии вряд ли сыщется хоть один грешок.

— Кто знает, дорогая. Вымысел иногда так похож на правду… Политические противники пойдут на все.

— С каких это пор ты начал трястись перед борьбой? Я тебя не узнаю, — подтрунила над ним Дейзи. — Не ты ли великий Роберт Экрейд? Уверена, что ты победишь. А я скоро вернусь и помогу тебе всем, что будет в моих силах. Вряд ли от меня будет большая помощь… помимо моральной, конечно.

— Дейзи, для меня самое важное — поддержка близких. Скорее возвращайся. Мы все по тебе соскучились.

— Я тоже соскучилась по дому. — К глазам подкатили слезы, и Дейзи поспешила распрощаться, чтобы не выдать своего волнения. — Счастливо, папочка. Я еще позвоню.

— До свидания. Будь умницей. Не позволяй никому обижать себя.

Дейзи положила телефонную трубку и расплакалась. Как же тяжело… трудно быть одной в чужой стране, без близких людей. К тому же приближалось неизбежное — встреча с Алексом. Наверняка он станет кричать на нее, обвинять во всех смертных грехах, в том, что она опозорила его, унизила в глаза общества… Или же, напротив, станет уговаривать опомниться, вернуться к нему, забыть обо всем.

Какую бы тактику ни избрал Алекс, Дейзи уже приняла решение: она к нему не вернется. Теперь у нее появился человек, которому она доверяет и которого любит. Да, возможно, мама обвинит ее в поспешности, безрассудности… Дейзи и сама осознавала, что ее любовь к Филиппу слишком поспешна. Однако она ничего не могла с собой поделать. Видимо, судьба так распорядилась, чтобы они встретились именно в этот момент. Дейзи была решительна, смела, но и ей требовалась поддержка. Филипп Лабардини оказался именно тем человеком, который был необходим ей, чтобы справиться с навалившимися на нее неприятностями.

Зазвонил телефон, прервав размышления Дейзи. Она подняла трубку, ожидая услышать голос Филиппа. Однако обладатель сочного баса, представившийся служащим отеля, попросил Дейзи спуститься вниз, где ее ожидает посетитель.

У Дейзи сомнений не было — Алекс нашел ее. Случилось то, что должно было произойти рано или поздно. Что ж…

Она быстро накинула на плечи пиджак и вышла из номера, даже не взглянув на себя в зеркало. У нее не было ни малейшего желания прихорашиваться для Алекса. Пусть видит ее такой, какая она есть. Растрепанная, но спокойная и уверенная в себе.

Дейзи спустились по узкой винтовой лестнице и осмотрелась. В холле никого не было. Диваны, стоявшие напротив стойки портье, были пусты. Может быть, произошла какая-то ошибка? — попыталась успокоить себе Дейзи. Однако в то же самое мгновение ее руки коснулся… Алекс Стэнтон собственной персоной. В первую секунду Дейзи едва не лишилась чувств. То ли от неожиданности, то ли он страха перед разговором.

— Привет, дорогая Дейзи. — Алекс улыбнулся и как ни в чем не бывало чмокнул ее в щеку.

— Привет.

— Ты что-то не очень любезна со своим женихом, — язвительно заметил он.

— У меня есть на то основания, — холодно ответила Дейзи, взяв себя в руки и решив дать Алексу отпор с первых же фраз.

— Да? Интересно узнать какие?

— Алекс, не прикидывайся дурачком! Ты лучше меня знаешь свою биографию.

Он пожал плечами.

— Не припоминаю в ней ничего предосудительного.

— Что?!

Глаза Дейзи округлились. Вот лживый мерзавец! Решил все отрицать. Однако ему не удастся запудрить ей мозги, как раньше. Теперь она видит его насквозь.

— Дейзи, может быть, ты пригласишь меня в свои апартаменты? Зачем потчевать зевак скандалами?

— Ты прав.

Дейзи неохотно пошла наверх. Алекс последовал за ней.

— Ты выбрала самый отвратительный отель из всех, что мне пришлось обойти за эти дни. В этом клоповнике я стал бы тебя искать в самую последнюю очередь.

— Я на это и рассчитывала, — огрызнулась Дейзи, почувствовав что-то вроде оскорбления за выбранное ею место.

Конечно, «Ривьера» не входила в число роскошных мраморно-хрустальных дворцов, но она создавала ощущение домашнего покоя и уюта, которых там не хватает путешественникам в чужом городе.

— Проходи.

Дейзи открыла дверь своего номера и пропустила Алекса вперед. Затем вошла сама и осторожно затворила дверь, удостоверившись, что в коридоре никого нет. Не хватало еще потом опускать при встрече с другими постояльцами глаза. Разговор с Алексом обещал быть бурным и долгим.

— Каких небылиц тебе наплели обо мне? — спросил напрямик Алекс.

— Хочешь знать, что нужно отрицать? — съязвила Дейзи, сев на край кровати с видом уверенной в себе женщины.

— И все же?

— Я всего лишь узнала о четырех невестах, оставленных тобой у алтаря.

Алекс расплылся в широченной улыбке, обнажив отбеленные крепкие зубы.

— Ты поверила в эту чушь? Дейзи, милая, это же абсурдно.

— Абсурдно то, что я любила тебя. Ты так окрутил меня за три месяца, что я готова была отдать за тебя жизнь.

— Милая. — Алекс сделал шаг к ней, но Дейзи одарила его таким испепеляющим взглядом, что Алекс счел более благоразумным остаться на месте. — Неужели ты веришь сплетням? У меня много врагов, вот они и клевещут. Надо же, какая подлость! Наговорить моей невесте кучу гадостей! Это они — заметь, я не спрашиваю их имен — надоумили тебя уехать накануне свадьбы? Сама бы ты вряд ли так поступила со мной.

— Представь себе, меня никто не подстрекал. Я сама приняла решение отказаться от свадьбы.

Алекс едва сдержал смех. Надо же, дурочка Дейзи пытается вести себя как взрослая! «Сама, решение…» Тьфу, противно слышать ее феминистские высказывания.

— Дейзи, я хочу, чтобы ты одумалась и вернулась ко мне. Мы сыграем свадьбу через пару недель. Конечно, не такую пышную, как планировали раньше.

— Алекс, ты шутишь? Ты разве не слышал, что я тебе сказала до этого? Я не желаю иметь с тобой ничего общего. Не же-ла-ю, — повторила она по слогам.

— А я, представь себе, очень даже желаю. Иметь с тобой общий дом, а с твоим папочкой — общий бизнес.

Дейзи едва не упала с кровати от подобной наглости. Алекс даже и не пытается замаскировать свои корыстные планы! Наконец-то он снял маску благородного рыцаря и явил ей свое истинное лицо. Однако Дейзи даже смотреть было противно на его мерзкую физиономию, искаженную злостью и стяжательством.

— Думаешь, что после этого заявления я к тебе вернусь? Я еще готова была простить тебе прошлые ошибки… — Дейзи помедлила и уточнила: — Простить, но не полюбить вновь. Терпеть рядом с собой человека, который думает только о деньгах и славе, я не намерена.

— О, Дейзи, не строй из себя святую невинность! Ты ничем не лучше меня.

— Алекс, наш разговор окончен, — резко сказала она, предвидя, что разговор сейчас зайдет о Филиппе.

Откуда Алекс мог узнать о нем? Впрочем, такой хитрец и проныра, как Стэнтон, мог разнюхать все. У него был поистине собачий нюх.

— А по-моему, он только начался. — Он самодовольно ухмыльнулся. — У меня есть для тебя один сюрприз. Боюсь, не очень приятный.

Дейзи промолчала.

— Ты ведь сгораешь от любопытства. Можешь не стараться сделать вид, что тебе безразлично, что за сюрприз я тебе приготовил. Я знаю тебя как свои пять пальцев, дорогая. Сейчас ты пытаешься изобразить величайшую обиду, которую я якобы нанес тебе. Однако это я должен сейчас требовать от тебя объяснений и корчить из себя оскорбленную добродетель. Это ведь не я шлялся по улицам в обнимку с какой-то девицей. Слышишь, Дейзи, не я. — Он пристально взглянул на нее, буквально пригвоздив к кровати.

— Да как ты смеешь?! Я не позволю тебе говорить обо мне в подобном тоне!

— Да? И что же ты сделаешь? Заткнешь мне рот полотенцем? Предпочитаю поцелуй.

— Ты… ты самый отвратительный тип, которого я встречала в своей жизни. Поражаюсь, как я могла не замечать этого раньше.

— Вообще раньше ты считала меня самым лучшим, благородным, добрым, красивым и сильным мужчиной в мире. Я ничего не забыл? Верь после этого женщинам. Непостоянство — вот вам имя, — высокопарно закончил Алекс, артистично схватившись за сердце.

— Перестань ломать комедию. Алекс, зачем нам окончательно портить отношения? Мы могли бы сохранить нейтралитет. Просто не замечать друг друга, ограничившись приветствиями при встрече в общественных местах. Так нет же, ты хочешь, чтобы я возненавидела тебя. Зачем?

— Дейзи, ты снова ничего не поняла. Я вовсе не собираюсь становиться твоим врагом.

— Да? Однако именно так и будет, если ты сейчас же не покинешь мою комнату.

— Я собираюсь стать твоим мужем. Причем в самом скором времени.

— Неудачная шутка. Алекс, что стало с твоим чувством юмора?

— Я вовсе не шутил. Ты выйдешь за меня.

— Черта с два.

— Дейзи, не принимай поспешных решений. Ты ведь еще не все знаешь, — предупредил он вкрадчиво.

— Что касается твоей персоны, то я знаю достаточно, чтобы вызвать сюда полицию.

— Портье видел, что ты сама пригласила меня подняться к тебе. К тому же мы довольно мило встретились.

Дейзи вспомнила его улыбку и приветственный поцелуй. Черт, Алекс хитрее, чем она подозревала.

— Выкладывай все, что хотел, и проваливай. У меня уже начала болеть голова, — грубо сказала Дейзи, дав понять, что не намерена с ним любезничать ни при каких обстоятельствах.

— Ого, как мы заговорили! И чему вас только учили в пансионе благородных девиц, мисс Экрейд? Неужели в таком уважаемом семействе не принято придерживаться элементарных правил приличия?

— Заткнись! — не сдержалась Дейзи.

Алекс присвистнул, явно довольный полученным результатом своих издевок и провокаций.

— Ладно, приступим к самому главному номеру представления. Внимание: появление кролика из шляпы.

Дейзи презрительно хмыкнула. До чего же Алекс смешон и низок в роли нарушителя ее спокойствия!

Алекс порылся в своей борсетке и через секунду извлек из нее белый почтовый конверт.

— Прощальное письмо? — Дейзи усмехнулась, даже не подумав протянуть руку. — В лучших традициях сентиментальных романов. Не забыл побрызгать на него водой? Строки, окропленные слезами, всегда действуют на адресата сильнее.

— Взгляни. — Алекс бросил конверт на кровать рядом с Дейзи.

Она неохотно взяла конверт, словно боялась подцепить какую-нибудь заразу вроде грибка.

— Открывай же скорее. Сгораю от нетерпения увидеть твою реакцию, — поторопил ее Алекс.

Дейзи высыпала из конверта пачку фотографий.

— Что это? Решил перепрофилироваться в фотокорреспондента?

Она опустила глаза и охнула от удивления. На всех снимках были изображены она и Филипп во время вчерашней прогулки по Сите. Фотографии, разложенные в хронологическом порядке, напоминали своеобразное досье. Вот они с Филиппом смеются, обнимаются, вот держатся за руки, вот целуются, снова целуются, смотрят друг другу в глаза. Дейзи перебирала их, не находя слов, способных отразить ее впечатление.

— Можешь оставить их себе на память. Я сделаю еще, — сказал Алекс. — Нравятся?

— Как ты посмел?

Он пожал плечами.

— Я всего лишь гулял по Парижу и фотографировал все подряд. Париж — ведь настоящий музей под открытым небом. Такие ценные экспонаты могут попасть в объектив фотокамеры. Настоящая удача! Вы с этим типом очень фотогеничны. Вот здесь, взгляни: словно позируете перед камерой.

— Алекс, зачем тебе эти снимки? Если ты хотел подловить меня на измене, то спешу тебя уверить: между нами ничего не было. Мы всего лишь гуляли по городу.

— Избавь меня от интимных подробностей ваших отношений. Мне плевать, было что-то или нет. Эти фотографии не нуждаются в комментариях. Все понятно без слов. Богатая наследница Экрейдов сбежала со свадьбы, чтобы соединиться с французом сомнительного происхождения. Отличная тема для газет, не находишь?

— Ты мне угрожаешь опубликовать эти снимки, — наконец догадалась, к чему он клонит, Дейзи.

— Мне не нравится слово «угрожаешь». «Предупреждаешь» звучит несколько мягче.

— Подонок! — Дейзи швырнула в него фотографии.

— О, какая экспрессия!

— Ты не сделаешь этого!

— Ну почему же?

— Это… недостойно.

Дейзи самой стало смешно. Алекс и достойный поступок — эти понятия несовместимы. За свою карьеру он опубликовал сотни подобных снимков, возможно разрушивших чью-то жизнь до основания. Она тогда верила ему, верила, что Алекс осуществил справедливое возмездие, открыл людям глаза на политика, банкира или актера.

— Что ты хочешь от меня? Денег? У меня их нет.

— Дейзи, как же ты приземленно мыслишь. Деньги — это так пошло.

— Тогда что тебе надо?

— Я уже десять раз сказал, что мне нужна только ты. Я ведь люблю тебя, Дейзи.

— Ха! Расскажи эти басни кому-нибудь другому. Может быть, им поверит моя мама или Джина, но не я!

Неожиданно Алекс бухнулся перед ней на колени.

— Дейзи, стань, пожалуйста, моей женой.

Она вскинула брови, испугавшись, не сошел ли Алекс с ума. Даже в первый раз, когда он делал ей предложение, сцена была менее театральной. Алекс ограничился тем, что пригласил ее в самый шикарный ресторан Бостона и презентовал кольцо с бриллиантом.

Однако Алекс тут же снова вскочил на ноги и расхохотался.

— Так тебе понравилось больше? Если желаешь, на публике я повторю эту сцену, а ты ответишь согласием. Получится довольно эффектно. Только представь — наши снимки на первых полосах всех бостонских газет.

— Алекс, я не люблю тебя. Более того, ты мне неприятен, — устало повторила Дейзи.

Разговор оказался еще труднее, чем она предполагала. Алекс буквально опустошил ее, лишил жизненной энергии, сил к сопротивлению.

— Дейзи, любовь устарела. Браки заключаются и по другим причинам.

— Да, по каким же? Ради богатства?

— Ну это не самый плохой вариант. Заметь, о деньгах все время говоришь ты. Простые парни вроде меня гораздо меньше пекутся о прибыли, нежели вы, миллионеры, которым и так уже некуда девать деньги.

— Алекс, скажи прямо, что ты намерен делать с этими фотографиями?

— Боже, Дейзи, что за официальный тон! Мы, в конце концов, обсуждаем не поставки нефти из стран Персидского залива! Эти фотографии будут похоронены вместе со всеми нелицеприятными фактами наших с тобой биографий сразу же, как только мы заключим наш союз перед людьми и Богом.

— В противном случае?..

Алекс вздохнул.

— Не хочется даже думать о том, сколько неприятностей будет у уважаемого мной мистера Экрейда после опубликования этих злосчастных снимков. Ты, наверное, не в курсе последних бостонских событий. Твой любимый папочка решил попробовать себя в качестве политика. Похвальная смелость. На самом деле он не знает, во что ввязывается. Грязь, компромат, происки врагов, постоянный контроль… В общем, служение интересам нации дорого обходится.

Дейзи закрыла глаза. Господи, какой же Алекс негодяй. Пришел шантажировать ее фотоснимками. Конечно, в них самих не было ничего предосудительного, но стоит к ним добавить комментарии и измышления нечистоплотных журналистов желтой прессы, как эти снимки похоронят политическую карьеру ее отца в зародыше.

Отец так радовался, столько планов строил относительно своего будущего в качестве губернатора… У него было столько проектов… Он может просто не перенести потрясения. Его сердце и так напоминало о себе чаще, чем хотелось бы. Роберт Экрейд был уже немолод и слишком восприимчив к жизненным потрясениям. Зачастую он не подавал виду, но Дейзи видела, как сильно он переживает.

Когда Дейзи очнулась, то заметила, что Алекс внимательно смотрит на нее, словно пытается прочитать ее мысли. Впрочем, это не составляло особого труда. Он знал, как можно повлиять на нее. Отлично усвоил, какие рычаги воздействия стоит использовать.

— Что мне делать? — едва слышно пробормотала Дейзи.

— Завтра утром мы летим в Бостон. Оцени мою заботу.

— Какую еще заботу? — зло спросила Дейзи.

— Я даю тебе время на сборы и на выяснение отношений с твоим дружком.

Дейзи окаменела. Что она скажет Филиппу? Как объяснит свой внезапный отъезд? Боже, он решит, что она обманывала его, говоря о любви! Подумает, что она всего лишь играла с ним, развлекалась, мстила Алексу.

Что ж, она не станет его разубеждать. Скажет, что действительно не смогла забыть и разлюбить Алекса… что их роман был ошибкой. Дейзи ухмыльнулась.

— Какое благородство!

— Может быть, поцелуешь меня на прощание?

— Пошел к черту.

— Ты расстроена, милая. Я понимаю. Все так неожиданно… Ты рассчитывала, что уже сегодня отпразднуешь со своим любовником победу над несчастным Стэнтоном. Видишь, как иногда непредсказуема бывает судьба. Никогда не знаешь, что ожидает тебя за следующим поворотом.

— Избавь меня от своих псевдофилософских рассуждений.

Голова раскалывалась. Дейзи потерла виски, однако, пока Алекс рядом, об избавлении от боли можно и не мечтать.

— Алекс, пожалуйста, оставь меня одну. Я устала. У меня страшно болит голова.

— Хорошо, — неожиданно быстро согласился он. — Я заеду за тобой завтра утром. Самолет в полдень. Не проспи. Проведи с толком сегодняшний вечер. — Алекс ухмыльнулся. — Лично я собираюсь в Мулен-Руж. Погуляю по злачным местечкам Парижа. Ты ведь разрешаешь мне, милая?

Дейзи не ответила.

— Буду пользоваться последними минутами свободы. Говорят, там можно подцепить отличную девочку.

Дейзи посмотрела на него. Глаза сверкнули ненавистью и омерзением, однако Алекс, похоже, именно этого и ждал.

— Раз ты не в настроении, дорогая… Счастливо оставаться. — Он махнул рукой и направился к двери.

Дейзи опустила голову на колени и расплакалась. Слава Богу, Алекс не стал над ней издеваться и ушел. Не хватало еще проявлять слабость перед ним. Ее слез не увидит никто. Даже Филипп. Будет лучше, если он возненавидит ее, выбросит из своих мыслей раз и навсегда. Так, по крайней мере, она не сделает его несчастным на всю жизнь. Она согласна страдать одна. Вдали от любимого мужчины.