Вечность спустя

7 Глава

Игорь уговаривал остаться "ещё хоть на чуть-чуть”, но получил в ответ твёрдое "нет". Андрей не был большим любителем шумных компаний малознакомых людей. потому без сожаления сел в машину и помчал обратно в город, радуясь, что сегодня позволил себе небольшой отдых.

Андрей всматривался в мир сквозь лобовое стекло, не в силах выбросить из головы ту, с которой так неожиданно свела судьба и которая так стремительно покинула его несколько часов назад, оставив после себя лишь шлейф цветочного аромата.

Сейчас, когда сознание прояснилось, он мог с уверенностью сказать — они уже встречались в этой жизни раньше. Не бывает ведь такого, чтобы чьи-то глаза могли казаться настолько знакомыми. Кто она? Откуда взялась на его голову и самое главное, почему не может перестать думать о ней.

«Яна. Яна», — настойчиво билось в сознании, и казалось, что почти вспомнил, ухватил шальную мысль за хвост, сложил пазл, но какое-то звено неизменно выпадало. Чувствовал себя идиотом. но ничего не мог с этим поделать. Память подводила — поставленные однажды блоки невозможно было так просто разрушить.

Однажды он запретил себе помнить. Лежал в больнице, глядя в белоснежный потрескавшийся потолок, и планомерно вырывал из сердца память, заменяя болезненной пустотой. Знал, что так будет только лучше, правильнее, но первое время на части разрывало, так хотелось вернуть всё, изменить. Но потерянное время никогда не возвращается — Андрей слишком хорошо знал об этом.

Когда-то, целую вечность назад, он позволил себе любить. Доверился, открыл сердце, но в итоге ничем хорошим это не закончилось. Вместо «долго и счастливо» случилась авария, и он остался один в океане боли и пустоты. И так было до вчерашнего вечера, пока на горизонте не появилась Яна.

Ударил рукой по рулю, вспыхивая как политый керосином костёр. Выматерился во всё горло, постепенно осознавая, кто такая Яна и почему глаза знакомыми показались. Она изменилась до неузнаваемости, стала совсем другой, но всё-таки он вспомнил... Чёрт, чёрт! Словно вспышка в сознании, взрыв, разнесший к чертям самоконтроль и психологическую защиту.

И вот теперь, когда отлично понимал, кто такая Яна, совершенно не понимал, что со всем этим делать.

Ехал медленно и напряженно вглядывался в пробегающие за окном виды, будто надеялся найти какие-то ответы в этой расписной яркости летнего утра, когда воздух так чист и прозрачен, что мир кажется нарисованным умелой рукой художника. Вдруг заметил крошечную машинку у самой обочины, а рядом — её. И сам не понял, что в ту сторону глянуть заставило, но скорость снизил, свернул, припарковался рядом, а Яна стояла, повернувшись спиной, высматривая что-то под ногами и курила. И эта сигарета в тонкой руке смотрелась почти органично и трепетала огненным кончиком, источая аромат спелой вишни.

На миг задумался, как теперь реагировать, когда вспомнил. И что сделать, чтобы снова забыть? Но тянуло к Яне неодолимо, даже сильнее, чем когда-то давно.

Наверное, есть вещи, которые невозможно изменить, даже если всеми сипами постараешься забыть. Его тяга к Яне — или Янине, как он раньше звал её — никуда не делась. Стоило им оказаться в одной плоскости координат, всё вернулось на круги своя, только слишком много разочарования и печали принесло это тогда. В этот раз эта больная любовь может и вовсе их уничтожить.

Подошёл бесшумно, подкрался, а она и не слышит, кажется, ничего. Лишь зябко поводит плечами, словно в воздухе витают отголоски зимы. Протянул руку, борясь с соблазном погладить по волосам, раскинувшимся по плечам блестящей на солнце рекой, но вместо этого просто дотронулся до плеча.

Яна встрепенулась, дёрнулась, готовая отразить внезапную атаку, а Андрей улыбнулся, чуть сощурившись. Понимал, что даже если стукнет, это будет забавно.

И, наверное, заслуженно.

— Ну, вот мы и снова встретились, — сказал, всё ещё улыбаясь, а Яна замерла с полуоткрытым ртом, будто глотая уже заготовленные слова.

— Ты... — не спросила, нет.

— Я. — подтвердил очевидное, а Яна перевела взгляд на тлеющую в руке сигарету и сделала новую затяжку.

Она не хотела, чтобы он видел, как сильно дрожат её руки, и сигарета казалась тем самым якорем, который сможет помочь удержаться над пропастью, стремительно разрастающейся у ног. Расширяясь, разлом всё явственнее манил нырнуть в свои глубины, рухнуть вниз. Только сможет ли выбраться потом? Загадка.

— Прости, я тороплюсь, — сказала, выбрасывая окурок, сминая его каблуком, а Андрей привалился к корпусу автомобиля, сложив руки на груди.

Он хотел спросить у неё, почему смолчал Игорь, почему она ничего ему не сказала.

Забыла? Не вспомнила? Бред, сейчас-то он понимал, что её напряжение, и боль во взгляде — это всё для него и о нём. Но почему упорно называла себя Яной, вместо привычной ему Янины? Почему ни разу даже не попыталась намекнуть, кто такая.

А он тоже хорош... почти сутки вспоминал. Но сейчас не знал, что со всем этим делать.

А Яна старательно отводила взгляд, чтобы снова не поддаться какому-то дьявольскому очарованию, исходящему от Андрея. Хватит, проходила уже, больше просто не выдержит.

— Очень торопишься?

— Безумно. Пропусти, в конце-то концов!

Не сдержалась, вспылила, даже глаза подняла, потому что вдруг поняла: она уже не та шестнадцатилетняя девочка, которая готова была на многое, лишь бы заслужить тёплый взгляд или улыбку. Нет уж! Зря она, что ли, столько лет лепила из себя сильную женщину?

— Когда скажешь, где мы могли видеться, тогда пропущу.

Андрей хотел, чтобы она призналась сама. Ему нужен был реванш, сатисфакция за ту боль, что она однажды уже причинила ему, бросив подыхать одного. И ведь тогда, после аварии, никого не ждал, только её — свою зеленоглазую Янину.

— Очевидно, что утром виделись, — сказала, даже усмехнулась и попыталась отодвинуть Андрея в сторону, чтобы спастись от него в салоне автомобиля.

— Не-ет, — протянул, удерживая за предплечье, — я не до такой степени идиот, чтобы не помнить, с кем по утрам просыпаюсь.

“Идиот, идиот! Именно такой ты и есть — мысленно вопила Яна, внешне оставаясь абсолютно спокойной.

— Ничем не могу помочь, я тебя впервые вчера увидела. Так что знать не знаю, что там тебе мерещится.

Наверное, получилось слишком зло, но Андрей, кажется, этого не заметил. Он стоял, вцепившись сильными пальцами в её руку, и смотрел сверху вниз чёрными, точно августовская ночь глазами. Яна и забыла, насколько они у него тёмные, а вот сейчас вспомнила и почти заплакала от собственной слабости. Ну, почему, почему она не может сопротивляться ему?

— Врешь же, — усмехнулся, но хватку ослабил. — И даже не краснеешь. Но ведь ты мне расскажешь всё, да?

Его слова звучали почти угрозой, но Яна давно перестала чего бы то ни было в этой жизни бояться. После того, что уже случилось с ней, разве можно чем-то напугать?

— Удачи в поисках истины, — сказала, а Андрей отступил в сторону, давая возможность забраться в салон.

Когда Яна уже почти спаслась, почти захлопнула дверцу, Андрей навис над ней, отрезая от мира, и она забыла, кто она и где находится. Да и важно ли это, когда он так близко, а дыхание такое тяжёлое, с хрипами?

— Может быть, сама скажешь, кто ты такая? — почти прошипел, а Яна резко развернулась в его сторону, обняла за шею и впилась в губы поцелуем.