Волшебница для короля

Глава 25

— Раз-два-три, — считал Этен. — Раз-два-три. Отлично, теперь поворот через левое плечо, — говоря это, он показал, как надо, я едва успела повторить, — и снова лицом ко мне. Дальше — разворот в левую диагональ, — он повернулся боком, двигаясь скользящими приставными шагами, и я, путаясь в сторонах, повторила за ним, — немного сближаемся а затем — в правую, отдаляемся. Носок тяни, не забывай. Здорово! Меняемся местами по часовой стрелке. Ой! — мы столкнулись нос к носу. — Надо было… по часовой. — сказал Этен.

Мы стояли вплотную, я запыхалась, а дыхание Этена, кажется, даже не сбилось. Зрачки его расширились, сливаясь с темной радужкой, полные губы приоткрылись. Внезапно я поняла, что мы почти одного роста, разница от силы в десятке сантиметров. А вот его величество выше меня почти на полголовы. Почему я об этом подумала? Нельзя, прочь, прочь такие мысли... Мелодия каскарды продолжала звучать из угла комнаты, где стояло пианино, и больше тишину ничто не нарушало.

— Ты должна быть осторожнее, — проговорил Этен. Ладони его все еще лежали на моих плечах после того, как он удержал меня от падения. Я высвободилась и отошла на несколько шагов.

— Нам нужен перерыв, — глядя на меня, решил Этен. — Вы не против прерваться? — обратился он к пианисту.

Когда мы осталось одни, я с облегчением сбросила неудобные туфли для танцев и забралась с ногами в кресло.

— Вот только не говори ничего, — предупредила я Этена, который наверняка собирался прочитать мне лекцию о том, как следует вести себя леди. Ну уж хватит. Не сейчас. Не сегодня. Сегодня и так тяжелый день. Индивидуальное занятие с королем — это всегда нелегко. Хорошо, если бы их вообще не было, но моего мнения никто не спрашивал.

С тех пор, как я согласилась вместе с понтифом Серго обучить волшебству королевскую стражу в обмен на монеты его величества, прошло несколько недель. Я и сама не могла в это поверить, но результаты были. Например, у Дерена, который оказался одарен воздушной магией, уже получалось прицельно сдувать стоящие в десяти шагах от него пустые бутыли — все, или только одну из ряда, или только некоторые.

Рик, как и я оказавшийся огневиком, уже мог контролировать силу выброса пламени, хотя в самом начале, когда только нащупал в себе канал силы, едва не спалил дворец дотла. Впрочем, это оказалось мне только на руку: теперь мы с полного одобрения его величества занимались в саду, правда, в самом глухом и отдаленном уголке, где не могли никого угробить и ничего повредить.

Жизнь могла бы быть прекрасной и замечательной. Если бы не одно маленькое “но”, из-за которого мне нужно домой как можно скорее.

— Ты о чем-то задумалась, — проговорил Этен, а затем, к моему огромному удивлению, сел прямо на пол, прислонившись к моему креслу спиной и игнорируя еще одно, стоящее рядом. — Что? — обернувшись, он одарил меня сияющей улыбкой, будто проходил пробы на съемку в рекламе зубной пасты. — Я же тоже человек.

— Вот уж никогда бы не подумала, — я ухмыльнулась. — Ты же никогда не устаешь, бегаешь, как заведенный, от одного конца замка в другой, командуешь королевскими служанками, приходишь на все занятия стражников, вдобавок еще учишь меня танцевать и правильно подавать руку для поцелуя. Признавайся, у тебя есть брат-близнец, который делает за тебя половину работы?

— Леди Мария! — Этен развернулся ко мне, стоя на коленях, и приложил руку к груди. — Вы что, сейчас меня похвалили?

Я рассмеялась, запрокинув голову. Присутствие Этена расслабляло, как солнечная летняя погода. С ним и с такими, как он, — с теми, кто одарен магией земли, — было больше всего проблем. Во-первых, она сложнее всего пробуждалась и поддавалась контролю. Во-вторых, король ясно дал понять, что ему нужна армия, а о том, чтобы обучить крестьян помогать урожаю расти, можно будет подумать позже. Какой толк на поле боя от воина, который может вырастить цветок за секунду? А на большее пока силенок не хватает. Но потом мы узнали кое-что, что перевернуло все с ног на голову.

Понтиф Серго откопал в библиотеке еще более древний фолиант, чем до этого. Тогда-то и выяснилось, что магия земной стихии имеет обратную сторону. Проявляется она редко, один случай к миллиону, и обычно означает, что прямая магия волшебнику мало доступна. Обратная сторона магии земли — эмпатия и эмоциональная магия. Но тот, кто хорошо владеет эмпатической магией, вряд ли когда-нибудь сможет выкорчевать из земли дуб или поднять лес в атаку.

С одной стороны, это значит, что такие люди смогут воздействовать на солдат врага со временем, пугать или насылать морок, с другой — я, кажется, поняла, почему рядом с Этеном мне спокойно. Ставлю на то, дело в магии, которой тот пользуется непроизвольно, ведь понтиф Серго пока не нашел ничего о том, как этой стороной магии пользоваться. А помочь ничем не могла, показав на своем примере.

— Мне не сложно обучать тебя, — тихо сказал Этен, так и не дождавшись ответа. Он сел, по-турецки скрестив ноги, и посмотрел на меня снизу вверх. — Я рад, что его величество поручил это мне. Быть рядом с тобой… — Этен дернул головой, обрывая себя на середине фразы.

Щекам стало жарко, и я отвернулась.

— Так… — сказала я, чтобы немного разрядить обстановку. — Что там по поводу брата-близнеца?

— Ты серьезно? — Этен выгнул бровь.

— Конечно, нет! Хотя... Я же ничего о тебе не знаю. У тебя есть братья? Родители?

— У меня есть… — Этен замялся, опустил ресницы, но произнес очень твердо: — У меня есть брат. Если это можно так назвать, — немного неуверенно добавил он.

— Если это можно так назвать? — заинтересованно подалась я вперед. — Что это значит?

Этен пожал плечами.

— Это… достаточно сложно объяснить.

Я вздохнула. О том, как тяжело бывает с братьями и сестрами, я знала только понаслышке. Все-таки я единственный ребенок в семье, как и моя мама, как и ее мама. У нас вообще традиция, уже много поколений: у женщины рождается только один ребенок, девочка, а отец вскоре растворяется в тумане. Это могло бы выглядеть странным, если бы не было до скучного обыденным.

— А родители?

— Мама умерла, когда я был ребенком, так что меня растили тетушки. У меня есть отец, если ты об этом.

— Вы с ним видитесь?

— Чаще, чем хотелось бы, — невесело рассмеялся Этен, а затем посмотрел на меня. — И вообще, это я собирался тебя допрашивать!

Этен стянул со стоящего рядом кресла подушку и запустил ею в меня. Взвизгнув, я увернулась, и атаковала его второй подушкой. Некоторое время мы в шутку боролись, а затем Этен поднял руки:

— Все-все, сдаюсь. А если серьезно, Мария, — он снова сел на пол, устраиваясь поудобнее. — Как тебе в Аренции?

— Что ты имеешь в виду?

Пожав плечами, Этен обвел рукой комнату.

— Все это. Твоя жизнь, занятия со стражниками. Король Илар.

Так, не краснеть, не краснеть! Миссия — не краснеть! Миссия провалена. Щекам стало жарко, и я пожала плечами, подражая легкомысленному движению Этена.

— Рада, что мои уроки дают свои плоды.

— Ты очень скромничаешь, говоря так. — Этен отвернулся и щелкнул пальцами. Одна из роз, стоящих в вазе, раскрыла лепестки шире и, я уверена, проросла. — Я и подумать не мог, что такое возможно, — обернулся Этен ко мне. — Я имею в виду — это именно то, чего я хотел. И это получилось не случайно, я сделал это намеренно — благодаря тебе.

Он коснулся моей руки, лежащей на подлокотнике, я попыталась освободиться, но Этен только сильнее сжал пальцы.

— Поверить не могу в то, что ты все-таки согласилась помочь. Несмотря на свою неприязнь к его величеству. К тому, что ты далеко от дома, что все вокруг тебе чужое. Ты правда на нашей стороне, Мария, это невероятно. Скажи мне, это так? Ты правда хочешь нам помочь? Я никогда не встречал таких, как ты.

— Я...

Я упустила момент, когда Этен оказался близко ко мне настолько, что я почувствовала тепло его тела сквозь слои одежды. Сердце заколотилось, в животе запорхали уже знакомые бабочки, которых я чувствовала раньше, только тогда причиной был поцелуй короля, а сейчас — близость Этена. Все не так. Все неправильно.

— Этен… — Я попыталась отстраниться, но смогла только вжаться в спинку кресла. — Я… Это твоя магия, — пролепетала я из последних сил. — Твоя магия воздействует на меня.

Грифон бы тут все потоптал! Скорее бы понтиф Серго смог расшифровать старые записи и помог Этену взять его дар под контроль. Потому что воздействие, которое тот явно не может контролировать, как сейчас, — это оружие массового поражения. Мысли путались, я не могла собраться и сформулить то, что хотела сказать.

— А вдруг это не магия? — шепнул Этен. Почему его губы почти касаются моих? И почему я не против?! — Я что-то чувствую к тебе. А ты? Я хочу быть рядом с тобой. Хочу узнать тебя до конца, понять, о чем ты думаешь и чего хочешь, твои самые сокровенные желания и намерения. А ты? Чего хочешь ты?

— Я…

Я смотрела на полные, четко очерченные губы Этена и думала, что хочу его поцеловать. Почему нет? Мне хотелось узнать, буду ли я чувствовать то же самое, что чувствовала, когда меня поцеловал его величество в первый и последний раз.

Губы Этена оказались нежными и мягкими. Бережными, и наверняка мне должно было бы быть приятно. Но почему-то не было. Мне было… безразлично. Похожие эмоции бывают, когда смотришь на витрину, украшенную муляжами пирожных. Должно выглядеть аппетитно, но почему-то отталкивает.

Внутри все кричало — от тревоги, от страха, от чего-то непонятного. Где-то за креслом раздался тихий шорох, писк, и я оторвалась от губ Этена, мгновенно придя в себя.

— Этен…

Дверь хлопнула и тихий ледяной голос произнес:

— Хорошо проводите время?