Временный интерес (СИ)

Глава 40

Марина

— Ты знал, что основы гольфа заложили шотландские пастухи? — спрашиваю я Глеба, читая статью в телефоне. Мы покидаем загородный гольф-клуб и едем обратно в отель. — И почему же тогда он считается игрой аристократов?

— Для этого есть множество причин, — отстранённо отвечает Глеб. Мне кажется, встреча в клубе его расстроила, и он не расположен говорить со мной.

— Например? — не сдаюсь я.

— Загляни в википедию, — роняет он небрежно. — Если тебе станет легче, то да, в последнее время гольф становится доступнее.

— Мне сказали, сколько стоит членство в этом клубе. Цифра заоблачная.

— Кто же тебя впечатлил этими цифрами?

— Что ты имеешь в виду?

— Забудь… Клубы тоже бывают разного уровня, — произносит Глеб тихо и вновь смотрит в телефон. — У тебя есть шенген? — спрашивает он неожиданно.

— Нет…

— Надо сделать.

— Зачем? Отпуск же был недавно.

— У меня сын в Европе, мне надо с ним увидеться. Полетишь?

— Расскажи мне о сыне, — прошу с замиранием.

— Что, например?

— Хоть что-нибудь.

— Зачем тебе?.. Просто полетишь со мной, как сейчас, — говорит он равнодушно, а я тут же начинаю корить себя за попытки сблизиться. Каждый раз получаю оплеуху. Он закрыт от меня на семь замков.

— Вряд ли получится, — отвечаю поникшим голосом.

— Если ты переживаешь о работе, то я могу всё устроить, — говорит он спокойно.

— Глеб?

— Да?

— Давай договоримся: без согласования ты не будешь предпринимать никаких действий?

— Это сложно…

— Я серьёзно!

— Ты про машину? — спрашивает Глеб с улыбкой.

— Про работу.

Он застывает над телефоном на миг и, повернув голову в мою сторону, произносит:

— Хорошо.

Верится с трудом, зная его привычку решать дела самостоятельно. Вздохнув, решаю не думать о том, что меня огорчает и смотрю из окна на проносящиеся мимо пейзажи.

Мне было приятно провести время в гольф-клубе, и даже назойливое стремление внука Анатолия Геннадьевича обучить меня этой скучной, на мой взгляд, игре не помешало насладиться моментом. Вдыхать свежий аромат зелёной травы и просто смотреть в бескрайнюю даль. Я мало что запомнила из правил игры, но царящая там атмосфера была уникальной и умиротворяюще воздействовала на сознание. И вот я уже готова простить Глебу его недовольное лицо и холодную прямоту.

В номере мы проводим совсем немного времени, так как далее у нас по расписанию театр. Мы переодеваемся и отправляемся смотреть новомодную постановку. Спектакль оказывается пронзительно трогательным и драматичным. Он рассказывает о стремлении к самопознанию и постижению окружающей действительности.

Не знаю, то ли магия сцены, то ли сюжет спектакля, то ли что-то большее действует, но наше настроение меняется. В номере мы вместе принимаем ванну, утопающую в облаках воздушной пены. И это так романтично и нежно, и так не похоже на то, что было между нами ранее. Мерцание свечей рождает танцующие на глянцевых стенах тени, а экзотические ароматы дарят безмятежность и гармонию.

Я прижимаюсь к его груди, расслабляясь в объятиях сильных рук. Время застывает, позволяя нам насладиться близостью друг друга и тихо перебирать в памяти события прошедшего дня.

— Они просто хотели для себя лучшей жизни, — говорю я, вспоминая сюжет спектакля.

— Хотеть мало, — парирует Глеб.

— Их мечтам не суждено было сбыться, но… не об этом шла речь.

— О чём же?

— О способности мечтать, о том, как важно не утратить её среди суровой действительности. Мечтать, верить, надеяться… — объясняю я, взмахивая руками.

— И что это даст?

— Жизнь! Саму жизнь…

— Мечта всегда сталкивается с реальностью…

— В этом вся трагедия, — вздыхаю я печально.

— Надо было выбрать комедию, да? А то философских дебатов до утра не избежать, — говорит он с улыбкой, оставляя на щеке утешающий поцелуй.

— Нет, мне понравилось!

— Правда? — Глеб заглядывает мне в глаза.

— Да… Хотя, знаешь… я не согласна…

— С чем? — Его губы обжигают мою кожу за ухом, спускаясь к шее.

— … что у мечты нет ничего общего… с реальностью.

— Ты ещё слишком молода, Марин. — Его щетина щекочет мне шею, вызывая мурашки.

— Мечте все возрасты покорны, знаешь об этом? — смеюсь я, игриво уворачиваясь от его ласк.

— Я не мечтаю.

— Не верю.

— У меня есть цели, это гораздо продуктивнее.

— Ты просто удачно маскируешь своё…

— Что? — Глеб провокационно поднимает бровь.

— Своё бы-ти-е… — говорю, растягивая последнее слово по слогам.

— Что? Что за словесные выкрутасы, Марина⁈ Точно надо было на комедию идти. — Он, запрокидывая голову, хохочет.

— Не смей смеяться надо мной! — Я брызгаю в него водой и пеной, он лениво уклоняется.

— Да я не смеюсь, что ты… Прости!

Но он смеётся.

А потом несёт меня, укутанную в мягкое полотенце, на кровать. В этот момент я снова теряюсь в нём, забывая о внешнем мире с его противоречиями и недопониманием.

Но уже поздно вечером Глеб куда-то собирается и говорит, что я должна остаться в номере. Надевает брюки, застёгивает рубашку, щёлкает браслетом часов и пристально смотрит мне в глаза.

— Марин?

— Да…

— Там мероприятие… Оно немного отличается от сегодняшней встречи в гольф-клубе.

— Я поняла, — спешу заверить его, что нисколько не обижаюсь. И ведь правда понимаю, и верю ему, но где-то внутри всё равно шевелится неприятное чувство — он не хочет делиться со мной планами.

— Где я оставил телефон? — Он бегает глазами по комнате.

Мы принимаемся вместе перетряхивать подушки на диване, а потом я вспоминаю, что видела его в ванной комнате, и бегу туда.

— Вот. — Возвращаясь, протягиваю Глебу мобильный.

— Спасибо. — Он смотрит на экран, листая вкладки. — Если бы можно было, то пошли бы вместе, но там все будут без сопровождения…

Я хочу что-то сказать, но слова застревают в горле, и я стою перед ним, беспомощно раскрыв рот.

«Без сопровождения»… Это он сейчас про эскорт, что ли?

Он в очередной раз указывает мне на этот статус, оставляя лишь гадать, делает он это намеренно или слова срываются случайно.

Его пальцы замирают на экране. Он поднимает глаза, а затем и лицо, на котором застыла неловкая маска вины. Пытается обратить всё в шутку?

Но мне несмешно.

— Я хотел сказать: без пар…

— Я поняла. Иди, а то опоздаешь. — Развернувшись, ухожу в комнату.

Знаю, он не последует за мной. Зачем? У него важная встреча. А то, что сорвалось с его губ, — это из серии «неудачно выразился» и «сказал, не подумав», и я, конечно, не должна обижаться. Но мне неприятно, гадко на душе. И почему-то брезгливо к самой себе. Он относится ко мне несерьёзно, я для него временное увлечение, не более.

Решаю не ждать Глеба и лечь спать, ведь он не сказал, когда вернётся, а его расплывчатое «буду недолго» ни о чём не говорит.

Уснуть не успеваю, примерно через двадцать минут слышу звук открывающейся двери, торопливое шуршание одеждой в гостиной и обрывки телефонного разговора.

Сердце моментально ускоряет ритм, а необъяснимая тревога сжимает внутренности, предвещая недоброе. Накидываю халат и выхожу из спальни.

Глеб, взъерошенный и злой, стоит неподвижно и безмолвно, но и без слов понятно, что произошло что-то нехорошее. Его взгляд проходится по мне, выражая сожаление, а губы складываются в подобие улыбки.

— Марин, нам срочно нужно вылетать, собирайся, — выпаливает он, жадно допивая бутылку с минералкой.