Временный интерес (СИ)

Глава 57

Глеб

Я закрываю за Мариной дверцу и устраиваюсь в салоне. Настраиваю климат-контроль, чтобы стало прохладнее, и сверлю взглядом лобовое стекло. Марина, кажется, в лёгком шоке от того, что согласилась сесть в мою машину. Чувствую исходящее от неё беспокойство, моментально заполнившее пространство. Она сидит с прямой спиной и сжимает ремешки сумки. Скосив взгляд, замечаю мурашки на её коже.

— Не холодно? Сделать потеплее? — спрашиваю нарочито ровным тоном.

Так и хочется прижать её к себе, но ведь оттолкнёт, и разговора не получится.

— Да, немного, — отвечает тихо, но в голосе слышится собранность.

На меня не смотрит, я тоже стараюсь не смущать её лишний раз, хотя уже успел заметить всё, что меня интересует. Она что, так ходит по городу? На работу? Даже невыносимая жара не оправдывает эту длину шорт, непозволительную для прогулок в одиночестве.

— Как твои дела, Марина? — спрашиваю с напускной сдержанностью.

— Всё хорошо… — произносит отстранённо. Она похудела — это бросается в глаза. Переживает из-за увольнения? Что-то внутри подсказывает, что причина не только в этом.

Наши взгляды встречаются, и она тут же отводит глаза. Отвыкла от меня?

— Как на работе? — интересуюсь я, не в силах сдержать осуждающий взгляд, скользящий по её ногам.

— Хорошо… Зачем ты приехал? — спрашивает Марина резко, и я чувствую, что между нами растёт стена, но я и не рассчитывал на милую беседу о жизни.

— Давай где-нибудь посидим? — пытаюсь разрядить повисшую в воздухе напряжённость.

— Сегодня все более-менее приличные места заняты свадьбами…

— Вот как.

— Ага…

Постучав пальцами по ободу руля, я включаю радио — пусть хоть чужие голоса разрядят обстановку. Но они вещают о каком-то празднике, а перебирать станции в поисках хорошей музыки я не хочу. Выключаю и мы сова в тишине.

— Я приехал к тебе, Марин. Без тебя… всё не то. Как тебе такая причина?

В ответ — тишина. Она лишь пожимает плечами и сжимает губы, прикусывая нижнюю.

— Я понимаю, мы начали… неправильно. Я хочу всё исправить и начать заново. Я, правда, не силён в отношениях, но обещаю стараться. — Я буравлю её взглядом и тянусь к отстраняющейся руке. — Марин? Нам ведь было хорошо вместе…

— Только в постели, — говорит она, резко повернув ко мне голову. — Ты сам говорил…

— Это немаловажно.

— Но не главное!

— Давай попробуем.

— Я не хочу…

— Не верю, Марин… — Хочу обнять её, но мешает консоль.

— Не надо. Ты зря приехал. — Она отстраняется, шаря в поисках ручки двери. Дёргать бесполезно, но это тормозит меня — мне совсем не хочется её пугать.

— Подожди. — Я откидываюсь на спинку сиденья и решаю переключиться на более безопасную тему. — Почему ты уволилась?

Она замирает, убирает руку от дверцы, а я облегчённо выдыхаю.

— Это не моё, я же говорила…

— Я помню… Но ты слишком быстро решилась, нет?

— Не хочу понапрасну растрачивать себя и своё время на то, что не принесёт радости в конечном итоге, — произносит она ровно, но в каждом слове слышен подтекст.

— Тебе же там предложили повышение…

— Откуда ты знаешь? — вспыхивает она и смотрит с подозрением. — Ты приложил к этому руку?

— Нет, конечно. Мы же всё выяснили. Не веришь мне? — говорю я спокойно, хотя внутри уже бурлит негодование. Подробности я выяснил у Сергея, когда приехал к нему в офис и увидел на месте Марины девушку с похожим именем.

— Наверное, Сергей сам всё понял и решил поступить так, как обычно делает с «такими» девушками.

— С какими «такими», Марина? Я с «такими» девушками не общаюсь, — говорю и тут же спотыкаюсь на собственных словах, вспоминая Натали.

— Было бы логично так подумать, — вдруг произносит она, скрещивая руки на груди и отворачиваясь к окну.

— И тебя я к «таким» девушкам не отношу. Прости, что заставил усомниться.

— Мне не за что тебя прощать…

— Почему ты так говоришь? — Я не понимаю: неужели она в чём-то винит себя?

Не вовремя раздаётся звонок, бесцеремонно вклиниваясь в наш разговор.

— Да, мам, я уже на подходе, сейчас поднимусь, — отвечает Марина, и до меня доносится недовольный голос, наседающий из трубки. — Да… Я ненадолго… Хорошо, всё в порядке… Я уже всё…

Она сбрасывает вызов и поворачивается ко мне.

— Мне нужно идти, — произносит она мягко.

— Мы не договорили, Марин. Я позвоню. Пообещай, что достанешь мой номер из чёрного списка.

— Хорошо, — произносит она быстро и, хватаясь за ручку, почти с мольбой смотрит на меня. И я пользуюсь тем, что она спешит быть послушной дочерью, — приобнимаю её и легко целую в губы. Сносит крышу от того, сколько чувств плещется на дне её зелёных глаз, предвещая мне не один бой, а целую череду сражений.

Нажимаю кнопку, снимая блокировку с дверей. Она тут же выбегает, бросив торопливое «Пока». Провожаю взглядом её тонкий силуэт до дверей подъезда, даю себе время остыть и лишь потом трогаюсь с места.

Обратная дорога пролетает незаметно — то ли оптический обман, то ли жажда действий, разожжённая встречей с Мариной, ускоряет время. За окном проносятся пейзажи, залитые солнечным светом, и пляж у озера, где яблоку негде упасть. От радостной толпы на нём так и веет беззаботностью и счастьем выходного дня, но их ликование не находит отклика в сознании. Внутри — лишь сосредоточенность, тихий анализ и обработка новых данных. Мне есть о чём подумать.

Подъезжая к дому, принимаю вызов от того, чьи мольбы и оправдания я старательно игнорирую уже несколько дней. Но этап разоблачения закончен. Осталось лишь поставить финальную точку в этой затянувшейся истории. Скучно, противно, но необходимо.

Загоняю машину в гараж и смахиваю зелёную трубку на экране. Жду, когда заговорит мой некогда друг.

— Снизошёл… — выдыхает он устало, и я прекрасно понимаю, почему он так вымотан.

— Давай по делу, — обрываю я его, не желая тратить ни секунды драгоценного времени. Слишком много уже ушло в никуда.

— Что с моими фирмами?

— Нет у тебя их больше. Что ещё?

— Сука…

— Не трать зря маты, они тебе ещё пригодятся.

— Я отдал твоим все файлы. У меня ничего не осталось! — надрывно вопит он в трубку.

Да, формально это так. Но мы же все понимаем, что в случае с цифровыми носителями нет стопроцентной гарантии уничтожения информации. Поэтому я выбрал иной путь — забыть своё прошлое и сделать так, чтобы никому больше не захотелось повторять подобное. И, кажется, добился впечатляющих результатов. Сейчас у Андрея одна дорога — валить из города, иначе из желающих сделать из него отбивную выстроится целая очередь. Его теперь не то что несостоявшийся покровитель Вахрушев слушать не будет, даже домашний кот признавать перестанет. Но мне на это наплевать.

— Неужели не оставил себе парочку самых горячих видео? Я думал, ты пересматриваешь на досуге, — стебусь над ним, но парню явно не до смеха. И это хорошо.

— Мы же с тобой с универа…

— Да, — подтверждаю я угрюмо. Как присосался ко мне на первом курсе, выпросив помощь с лабораторной, так и не отлип. Живёт за мой счёт, паразит.

— Столько всего прошли, а ты… Да, блять, я просто крутился как мог. Тебе ущерб минимальный, — пищит он жалобно, а я начинаю уставать от этого нытья.

— Слушай сюда, дружище, — произношу я, не скрывая угрозы в голосе, — в поле моего зрения не попадайся, увижу хоть твою тень — сам себе яму рыть будешь, усёк?

Он усмехается, кажется, сплёвывает, но молчит.

— Я не слышу, Андрюх? Или ещё будешь своей секретной квартиркой расплачиваться за долги? — Из трубки доносятся бессильные ругательства, но уже приглушённые.

— Да понял я, понял! Уезжаю завтра… — Про себя думаю, что лучше бы сегодня, но хрен с ним. Про его отъезд мне тоже доложили.

— Удачи не желаю, — говорю ему и сбрасываю вызов.

Будто балласт скинул, который долгие годы висел у меня на шее. Не такой тяжёлый, чтобы тянуть ко дну, но достаточно увесистый, чтобы тормозить по жизни и заставлять довольствоваться жалкой её имитацией.

Времени жалко. Но винить некого, кроме себя. Это моя жизнь, и только мне решать, как и когда её менять.