ГЛАВА 11

Хоронили Сергея Ивановича Полянского в закрытом гробу.


Как Троян все успел организовать, одному Богу ведомо, но похороны Сергея Полянского назначили уже на следующий день, в среду. Светочка Гришина обзвонила всех сотрудников, в том числе тех, кто был в отпуске, но в пределах досягаемости, и сообщила, что хоронить будут в одиннадцать часов.

Народу было немного: сотрудники фирмы и еще с десяток человек, непонятно кем приходящиеся покойному, да несколько соседей по дому, в основном старушек. Пришел также Александр Андреевич Сироштан, выкроив часок из своего плотного графика.

Маргариту удивило то, что Вероника пришла не одна, а с женщиной средних лет, одетой во все черное. Как позже выяснилось, эта женщина была ее матерью.

Леонид Троян стоял над могилой друга в тупом оцепенении…

Светочка Гришина плакала на необъятной груди своего мужа, в прошлом тяжелоатлета…

Елизавета Аркадьевна то и дело шумно сморкалась в большой платок…

Кременецкий поминутно вытирал очки…

Валерия стояла молча и вызывала у Маргариты больше сочувствия, чем все остальные. Лицо Валерии застыло страдальческой маской.

Маргарита подошла к ней и взяла под руку. Валерия словно бы этого и не заметила…

Как только первые комья земли гулко ударились о крышку гроба, какая-то женщина, похожая на большую черную птицу, рыдая, бросилась к могиле. Ее еле успели задержать.

— Кто это? — чуть слышно спросил Сироштан.

— Понятия не имею, — призналась Маргарита.

— Одна из его… — сообщила Елизавета Аркадьевна. — То ли Маша, то ли Даша. Одно время мы думали, что они поженятся.

Валерия, услышав это, непроизвольно дернулась. Маргарита предостерегающе сжала ее руку.

— Это все в прошлом.

Валерия невидяще посмотрела на нее и одними губами прошептала:

— В прошлом…

Для поминок Леонид Троян заказал ресторан «Галактика», где Полянский обедал последний раз в жизни.


В четверг в издательство можно было не ходить. Троян разрешил всем, кто после траурной церемонии был не в состоянии работать, не появляться в офисе. Но Маргарита все же пошла. Ответственность — такая черта характера, которая не дает спокойно сидеть на месте, если нужно что-то сделать.

Первое, что увидела Маргарита в конторе, был большой портрет Сергея Полянского с перевязанным черным крепом уголком и четырьмя красными гвоздиками, стоявшими тут же на столике в вазе. Почему-то никому в голову не пришло сделать этого раньше, ведь Полянский погиб уже больше недели назад. Но лучше поздно, чем никогда…

Маргарита открыла свой кабинет, положила сумочку на диван и пошла ставить чайник. Наверное, сегодня на знаменитый кофе Леонида Полянского можно не рассчитывать.

Проходя по коридорам, она обнаружила, что народу в издательстве больше, чем можно было ожидать.

На месте был Кременецкий, пришла Светочка Гришина с распухшими от слез глазами, а в своем кабинете сидела Валерия Стрижак. Правда, толку от нее не было ровным счетом никакого. Валерия, бездумно уставившись в окно, даже не пыталась делать вид, что она занята какой-то работой.

Трояна видно не было.

Желтая гербера, которую Маргарита обнаружила во вторник у себя на столе, не увяла и все так же напоминала яркое ласковое солнышко.

— Лер, кофе хочешь? — спросила Маргарита главбуха.

— Что? — Валерия подняла на нее совершенно пустые и сухие глаза.

— Кофе. Леонида Ларионовича нет, я могу тебе сделать растворимый, — объяснила Маргарита, глядя в ее осунувшееся, серое лицо.

— Что?

— Лера, ты когда последний раз ела? — принялась тормошить Маргарита Валерию.

Стрижак лишь плечами пожала.

— Так, хорошо, — проговорила Маргарита, соображая, что делать. — Сейчас я тебе сделаю большую чашку кофе с сахаром, и у меня где-то есть печенье…

Она быстро ушла на кухню.

— Рита, ты к ней заходила? — испуганно спросила Светочка, крутившаяся тут же.

— Ей очень плохо, — озабоченно покачала головой Маргарита. — Валерию нужно хотя бы накормить. Хоть что-то в нее втолкать…

— Лени нет, а я не знаю, что делать, — торопливо заговорила Гришина. Светочка даже забыла в каждое предложение вставлять дурацкое слово «реально». — Я пришла без пятнадцати девять. Она так и сидела… Я специально пришла пораньше, чтоб, думаю, открыть. А то Леня будет — не будет, неизвестно, на нее я даже не думала. То есть думала, что она не придет. Надо же кому-то открыть… Я пришла, дверь нараспашку. Я испугалась, забежала. Смотрю, все нормально, все двери заперты, а у нее открыто. Я позвала, а она молчит и смотрит. И не отвечает!

— Значит… — задумалась Маргарита. — Она вполне могла прийти сюда после поминок…

— Ой! — Светочка схватилась за щеки. — Ой!

— Стоп, стоп, стоп, без паники. Только без паники! — Маргарита лихорадочно соображала. — У тебя есть телефон ее матери?

— Есть, — с готовностью кивнула Света.

— Сейчас я попытаюсь ее напоить кофе с печеньем, а ты звони матери. Пусть приезжает. Ее нужно срочно выводить из этого состояния, а кто, кроме мамы, сможет о ней позаботиться?

— Я щас! — Светочка метнулась к себе в комнату, радуясь тому, что кто-то взял на себя какую-то деятельность.

А Маргарита, подхватив одной рукой кружку, а другой пачку печенья, отправилась в бухгалтерию.

— Сейчас будем завтракать, — говорила она, только чтобы не молчать. — Тебе обязательно нужно поесть. Печенье очень вкусное, свежее, «Майская ночь» называется. Знаешь, его в советское время только у нас делали, так вот, всем нашим родственникам мы привозили «Майскую ночь», и лучшего подарка просто не было… Вот, съешь…

Валерия взяла печенье, повертела в пальцах, словно не понимая, что это такое.

— Ешь, ешь, тебе нужно… Сейчас, конечно, всяких печений навалом, и наших, и импортных, но мне кажется, что самое вкусное это. Правда, сын надо мной смеется, он говорит, что у меня ностальгия по детству. Ну и пусть смеется. Может, и вправду ностальгия… А теперь нужно запить. — Маргарита с радостью смотрела, как Валерия грызет темно-коричневый квадратик «Майской ночи». — Ты же любишь кофе?.. Сейчас поешь, приедет твоя мама, отвезет домой, уложит спать и укроет одеялом, как в детстве. Помнишь, как мама в детстве тебя укрывала одеялом и целовала на ночь?

Маргарита с замиранием сердца ждала ответа. А вдруг она промахнулась, и мама Валерии не укрывала ее на ночь и не целовала? Нет, не может быть! Такого просто не может быть. Все мамы целуют своих детей на ночь… И детство — самое светлое и безопасное время… воспоминание, которое остается с нами на всю жизнь.

— Ты опять меня спасаешь? — неожиданно, когда Маргарита уже и не надеялась ничего услышать, спросила Валерия.

— Нет, Лерочка, я тебя не спасаю, — улыбнулась Маргарита. — Я просто принесла тебе кофе и печенье, потому что тебе нужно поесть…

Под неустанную болтовню Маргариты Валерия съела два печенья и выпила полкружки кофе. Большего ее ослабленный переживаниями организм принять не смог.

Когда приехала мать Валерии, седая, очень красивая женщина, Маргарита с Василием Валентиновичем Кременецким помогли отвести Валерию вниз и усадить в машину.

На прощанье Валерия нашла своими глазами глаза Маргариты и еле слышно прошептала:

— Спасибо.

— Бред, просто бред какой-то! — выпалила Маргарита, едва отъехало такси. Она и сама не понимала, к чему именно относилась ее вспышка.

— Да-а, — протянул Кременецкий, протирая очки. — Так и умом тронуться недолго.

С отъездом Валерии Стрижак с плеч Маргариты свалился огромный камень и она с усердием накинулась на работу.

Троян появился лишь к середине дня, отослал Кременецкого по какому-то поручению и заперся в кабинете.

Маргарита сходила на обед в интернет-кафе, но, не догуляв положенного перерыва, вернулась в офис. На душе было неприятно. Она бы уже с удовольствием ни на какую презентацию завтра не пошла, но от Дианы так просто не отвязаться.

— Света! — крикнула Маргарита в открытую дверь своего кабинета. Сегодня можно себе позволить некоторые отступления от делового этикета: в офисе их только трое, и никому не помешаешь. А так не хочется вставать…

— А-а! — отозвалась секретарь.

— У тебя сигареты есть?

— Нет! У Лени есть! Сходить?

— Да нет, не надо, я сама… — Вставать все-таки пришлось.

— Леонид Ларионович, сигаретой не угостите? — спросила Маргарита через дверь.

Замок щелкнул, и без своих обычных упреков по поводу отчества Троян пригласил ее войти. От него слегка, несильно попахивало алкоголем.

— Ты как? — спросила Маргарита, вынимая из предложенной пачки сигарету.

— Нормально.

— Я уж, честно говоря, испугалась, что и ты в депрессию впал, как Лера, — пояснила свою мысль Маргарита.

— Да, мне Света рассказала, — бесцветно сказал Леонид. — Ты молодец.

— Ну, я пошла. Спасибо…

Она уже развернулась, она уже практически ушла, но Леонид в два шага догнал ее и обнял. Она так и осталась стоять лицом к двери…

— Ритка, если бы ты знала, как мне погано…

— Не знаю… но сочувствую, — произнесла Маргарита.

— Все будет хорошо, Рита. Все будет хорошо, моя королева, — лихорадочно бормотал Леонид, судорожно прижимая ее к себе. — Не хочу… больше… не хочу… ты меня понимаешь?..

По законам жанра, Маргарита должна была сейчас обернуться, обвить руками шею Леонида, поцеловать его, отдаться его рукам и проникновенно прошептать: «Да, милый, понимаю».

Но она этого не сделала. Она просто стояла… и все.

Наконец Троян ее отпустил и, прикурив сигарету, отошел к открытому окну.

— Извини, — после короткой паузы сказал он. — Я не должен был себе позволять…

— Ничего страшного, — как можно более официально произнесла Маргарита. — Все в порядке.

— Света! — Троян, не глядя, ткнул в кнопку селектора стоявшего у него на столе. — Света, иди домой. Никакой работы сегодня. И вы, Маргарита Борисовна, тоже идите домой.

— А вы?

— И я пойду домой, — не очень убедительно заявил Леонид.

— Я завтра отпрашивалась на полдня, — напомнила Маргарита.

— Да, я помню, — кивнул Троян. — Я дал вам весь день. До свидания, до понедельника.


Первым делом, придя домой, Маргарита отключила телефон и клятвенно пообещала себе не отвечать на звонки в дверь.

Что такое настроение?

Вроде бы все это знают, все без исключения. Но кто может толком, нормальными человеческими словами объяснить, что значит простое слово «настроение»? Состояние души? Но душа — это нечто эфемерное, легкое и неуловимое. Ее нельзя пощупать, нельзя увидеть, она просто есть! Впрочем, в нашей стране Коммунистическая партия Советского Союза больше полувека доказывала и настаивала, что такой субстанции, как «душа», не существует вовсе. Только от лозунгов, указаний и циркуляров свыше она не исчезла…

Впрочем, настроение вообще, в общечеловеческом, так сказать, масштабе, — это одно. А настроение женщины — это даже не другое, а первое, второе, третье… двадцать седьмое и сто тридцать первое, вместе взятые.

Почему так? Вроде бы даже ученые доказали, что у женщины значительно более выражено то полушарие, которое отвечает за эмоции, а не за рациональное мышление. Так что в мужской шутке о женской логике есть определенная (но только определенная!) доля правды. Прекрасная половина человечества живет чувствами и эмоциями, а не холодным математическим расчетом. Это и помогает женщинам выжить в этом суровом мире, и мешает. Все как всегда, не может быть вечных плюсов, есть и минусы…

Вот с этими плюсами, минусами, настроением и жизненной позицией решила разобраться Маргарита, пока не осознавая, что задала себе непосильную задачу.


Она ходила из угла в угол и все не могла понять, разложить по полочкам, что же с ней творится в последнее время. Нет, понятно, что с того самого разговора с мужем и душа у нее не на месте, и настроение скачет, как перепуганный заяц, за которым гонится волк. И все же…

Полянский, хоть и не пристало говорить плохо о покойниках, красавец мужчина, под два метра ростом, вызывал в ней лишь глухое раздражение. Как мужчина, а не как начальник, разумеется. Однако Маргарита и умом и сердцем понимала, что судьба с Сергеем Полянским поступила очень жестоко. Но все в руках Божьих…

Что же до Трояна…

По большому счету Леонид Троян ей нравился. (И пусть всего несколько дней назад не нравился, а сегодня — нравился!) Не такой яркий, как Полянский, не такой красивый и раскованный, но в общении гораздо приятней, без закидонов и кое-какое чувство такта имеет.

То, что он относится к ней по-особенному, очевидно, и даже смешно в этом сомневаться. Но как к нему относится она?! Оказывается, своя душа не меньшие потемки, чем чужая.

Маргарита понимала, что стоит ей сделать хоть один, пусть даже самый символический шаг в сторону Леонида, и между ними случится… как бы это назвать?.. близкие… интимные отношения… роман? Роман. Пусть будет роман. Такое респектабельное, чуточку старомодное слово. С другой стороны, роман, начавшийся с постели, наверное, называется как-то по-другому?..

Ой, да какая разница! Дело ведь не в терминах! Если черное назвать белым, белее оно не станет.

Так что же ей делать?!

Через час Маргарита без сил рухнула на диван. Оказывается, мыслительный процесс очень сильно отражается не только на мозгах, а еще и на ногах… особенно если ты уже намотала по комнате не один километр.

Не вставая, Маргарита дотянулась до книжного шкафа и достала томик Булгакова в мягкой обложке. «Мастер и Маргарита» всегда отвлекал ее от мрачных и просто докучливых мыслей. Она открыла книгу наугад и погрузилась в чтение.


— Ритка! Беляева! Ты что, с ума сошла! — взорвалась телефонная трубка голосом Дианы Романовой. — Где ты опять шлялась? Почему не отвечала?

— Выспаться хотела, вот телефон и отключила, — призналась Маргарита, отхлебывая кофе из чашки.

— Ты с ума сошла! Сейчас уже десять часов! Времени совсем нет!

— Диана, по-моему, это ты рехнулась, твоя презентация в пять часов вечера! Времени еще вагон и маленькая тележка, — удивилась Маргарита.

— Ты себя когда последний раз в зеркало видела? — не сдавалась Романова. — Мы с тобой сегодня должны быть самыми красивыми! Времени нет! Бери такси и приезжай!

— Куда? — опешила Маргарита.

— В салон «Диана»! А я разве не сказала?

— Нет, дорогая, это ты как-то выпустила из разговора, — ехидно подколола одноклассницу Маргарита.

— Правильно! — не смутилась Диана. — Ты же мне все уши прожужжала про своего начальника!

— Я?! — сдавленно пискнула Маргарита. В ее представлении это Романова ей все уши прожужжала.

— Ты! — безапелляционно заявила Диана.

— Кстати о начальнике, — оправилась от возмущения Маргарита. — Его только позавчера похоронили, может быть…

— И даже не думай! — заорала Романова так, что Маргарита чуть не оглохла. — Мертвые к мертвым, живые к живым! Тебе развеяться нужно! Или он был для тебя… не только начальником?

— Романова, у тебя с головой плохо.

— Нет! У меня с головой все нормально! Выезжай! Или за тобой охрану прислать?

— Какую еще охрану? — возмутилась Маргарита, представляя, как несколько бравых парней с бритыми затылками вытаскивают ее из квартиры и запихивают в черный (непременно черный) «Джип-Чероки».

— Ага! Испугалась! — победоносно засмеялась Диана. — Все! Жду! Чтобы через двадцать минут была на месте!

Интересоваться адресом салона «Диана» не было никакой нужды. Салон располагался на главной улице города, почти рядом с мэрией и пользовался огромной популярностью среди тех жителей города, которые могли себе его позволить.

Перед выходом Маргарита критически посмотрела на себя в зеркало.

— Да, прическа теряет форму… Авось не разорюсь, если один раз в этой «Диане» постригусь.

На всякий случай она положила в сумочку сто баксов из тех денег, которые подкидывала богатенькая сестрица Маришка, и поехала в салон.


Зеркала, мягкая уютная мебель, причудливые светильники, услужливая, элегантная администратор, живые цветы и ворсистый ковер на полу — все это было из той прошлой жизни, когда и Маргарита могла себе позволить посещать подобные заведения.

— Приветствуем вас в нашем салоне, — доброжелательно пропела администратор. — Чем можем помочь?

— Мне бы постричься, — смущенно призналась Маргарита, соображая, а хватит ли ей ста долларов, и злясь на Диану, которая вытащила ее в такое даже на вид дорогое место. А кстати, где она сама?

— У нас замечательные мастера, — расплылась в голливудской улыбке администратор и стала что-то говорить о призерах и дипломантах то ли международного, то ли российского конкурса «Золотые ножницы».

Маргарита ее не слушала, оглядываясь по сторонам в поисках Романовой. Ну, зачем она ее притащила в этот салон? Укладку Маргарита и сама бы себе сделала, дома… и с несравнимо меньшими затратами. А за хорошей укладкой и форму понять было бы сложно.

— Вы кого-то ищите? — прервала свой щебет администратор. В профессионально любезном голосе послышались легкие нотки недоумения.

— Простите, Диана Романова у вас… обслуживается? — все же уточнила Маргарита.

— Конечно, — словно поперхнулась администратор и осторожно спросила: — Извините, а вы не Маргарита Беляева?

Маргарита хотела поправить, мол, она не Беляева, а Галинская, но только кивнула. Этой милой девушке совершенно не интересны перипетии ее личной жизни.

— Что ж вы раньше не сказали? — мягко, без укора произнесла администратор. — Прошу следовать за мной.

Она проводила Маргариту в глубь салона и, гостеприимно открыв какую-то дверь, повторила:

— Прошу!

За дверью располагался косметический кабинет. На одной из изящных кушеток завернутое в махровую простыню лежало нечто. Над этим самым нечто трудилась миловидная девушка в коротеньком кокетливом халатике.

— Ритка! — как сирена взвыло нечто голосом Дианы Романовой. — Ну наконец-то!

— Диана Савельевна, пожалуйста, лежите спокойно, — попросила девушка в кокетливом халатике.

— Но разговаривать-то я, по крайней мере, могу? — грозно поинтересовалась Романова.

— Ну, вы же знаете, Диана Савельевна, что можете здесь все, — мягко и терпеливо проговорила девушка.

— То-то же!

— Я на минутку.

Маргарита проводила девушку взглядом и сказала:

— Как тебя здесь уважают. И Савельевной называют, и можно тебе все, что угодно. Небось, ты у них самый дорогой во всех смыслах клиент.

Диана захохотала.

— Самый-самый дорогой! Но не клиент! Я работодатель! Это мой салон!

— Так вот в чем дело! — ахнула Маргарита. — А я думала, что ты именно в этот салон ходишь, потому что он твой тезка. Приятно было бы Диане ходить в «Диану».

— А ты че стоишь? — наслаждаясь произведенным эффектом, спросила Романова. — Раздевайся!

— Как?

— Как в душе! — пророкотала Диана.

— Я что-то сегодня не настроена, — попыталась отговориться Маргарита. — Мне бы подровнять волосы…

Но куда там! Через пару минут Маргарита уже лежала на массажном столе, и здоровая тетка мяла ее так, что глаза лезли на лоб.

— Ой, ой, — постанывала и повизгивала Маргарита.

— Терпи, коза, а то мамой будешь! — хохотала Диана.

— Фу-у!.. В пер… первоисточнике… «терпи, казак… атаманом будешь!» — с трудом переводя дыхание, поправила ее Маргарита.

— А теперь — маски, пилинги и скрабы всякие! — величественно распорядилась Романова, и к Маргарите подскочили две девушки с баночками, флакончиками, кисточками и другим разнообразным инструментарием…


Пока над ними колдовали руки косметологов, одноклассницы болтали ни о чем и сразу обо всем. Но больше всего Маргариту заинтересовало появление в частной собственности Дианы Романовой этого прекрасного салона с одноименным названием.

— Это уже следствие!

— Следствие чего? — не поняла Маргарита.

— Рекламу РОДИДЕРО видела? — самодовольно ухмыльнулась Диана. Маска на ее лице пошла мелкими трещинками.

— Это которое «Зайди в РОДИДЕРО, и ты уже на пляжах Варадеро!»? — уточнила Маргарита. — Честно говоря, достало уже. Во всех городских газетах, на домах, а местное телевидение вообще включить нельзя, всюду это РОДИДЕРО — Варадеро лезет… Ой! — опомнилась Маргарита. — Это что тоже твоя фирма?

— Моя. Точнее, наша! — засмеялась Диана. — РО — Романова, ДИ — Диана, ДЕ — Денис, РО — Романов! Туристический бизнес!

— Обалдеть, — честно призналась Маргарита, без зависти подумав, что Диана и неизвестный ей пока Денис Романовы просто молодцы.

— Мы ведь с челноков начинали, — ударилась в воспоминания Диана.

Встретились и поженились они с Денисом в институте. Причем встретились при очень странных обстоятельствах. Диане не выдали зачетку. Конечно, она пошла разбираться в деканат, какой же студент без основного документа? Да еще в списках на поступление и в списках распределения по группам были указаны не те инициалы. В отчество вкралась ошибка. Вместо буквы «С», с которой начинается отчество Дианы, была поставлена буква «О». И фамилия почему-то заканчивалась не на «а», как в женском роде, а на «в» — в мужском.

После долгого разбирательства оказалось, что Дианы Савельевны Романовой в списках института вообще не наблюдалось. Был лишь Денис Олегович Романов. Когда же подняли экзаменационные работы Дениса Олеговича и Дианы Савельевны, оказалось, что их отметки настолько прочно переплетены между собой, что впору детектива вызывать.

Естественно, Диана возмутилась до глубины души. Она готовилась, она занималась с репетитором, она прекрасно сдала экзамены и уже почти месяц училась в институте, но не имела никаких прав и практически была «фантомом». А какой-то там Денис, занявший ее место и, возможно, воспользовавшийся ее баллами для поступления (не по своей вине, без злого умысла, но ей-то от этого не легче!), имел все, чего не имела она!

Ух и шороху она тогда навела и в деканате, и в ректорате! Вспомнить приятно!

В конце концов руководство института решило дело полюбовно. Так как разобраться, кто, как и на какую отметку сдал, не представлялось возможным, оставили обоих, и Диану, и Дениса. Но лишь до первой сессии. Кто не сдает сессию, тот вылетает, без права пересдачи.

— Как я его тогда ненавидела! Собственными руками была готова удушить! Чтоб хрипел и булькал! — фыркнула Диана.

Когда сессия была успешно сдана обоими, Денис пригласил Диану отметить это дело. Все еще внутренне клокоча от несправедливости, Диана согласилась.

— Морду хотела набить! Где-нибудь в темном уголке! Он ведь хоть и высокий, с меня ростом, но худенький такой был! Тщедушный! Я б ему раз вмазала, не встал бы!

— Ну ты даешь! — засмеялась Маргарита. — Вмазала?

— Нет, — с сожалением призналась Диана. — Он с цветами пришел, в кафе меня повел, что-то интересное стал рассказывать… А потом мы так упились! Представляешь! Он меня домой в общагу на себе приволок! Худенький, а сильный!

На четвертом курсе они поженились. А когда закончили институт, вовсю уже бушевала безработица. Диплом есть, а работы нет. Помыкавшись-потыкавшись, покатавшись в Турцию и Польшу, Романовы решили организовать собственное дело. Риск страшный! Денег нет! Поназанимав у всех, у кого только могли, Романовы зарегистрировали свое частное предприятие и взяли в аренду автобус. Сначала возили людей в Москву, конкурируя с «колбасными» поездами.

— Тогда же ничего, вообще ничего не было! Полки в магазинах пустые! — возмущалась Диана. — Что людям жрать?! А в Москве все было! Вот и ехали! Что ж делать-то?

Вскоре автобусный парк разросся до трех автобусов, и стали ездить не только в столицу за продуктами, но и в Польшу, а следом в Турцию.

— Как вспомню, так вздрогну! Дома не бывали! Мотались, сопровождали автобусы! Несколько раз нас грабили! Слава богу, никого не убили! Пришлось нанять охрану!

Ситуация в стране несколько стабилизировалась, и Романовы решили, что люди нуждаются в отдыхе. Они организовали несколько маршрутов по стране, потом пришла очередь ближайшего, а за ней и дальнего зарубежья.

— В общем, как-то все устаканилось! Всякое, конечно, бывало! Несколько раз чуть не разорились! Да вот недавно хоть! Я и подумать боюсь, что бы было, если бы наша группа в прошлом декабре в Таиланде была! Это цунами не только тысячи людей погубило, но и огромное количество турфирм! Ведь, по-хорошему, нужно клиентам компенсацию выплачивать, — ну там за испорченный отдых, моральный и материальный ущерб, и, не дай бог, за смерть, — а не всякая фирма такое одолеет! Мы бы, может, и выстояли, но потрепало бы… А у нас самая солидная фирма в городе! Репутация! Куча народу работает! А я заскучала! Думала, думала, вот два года назад салон себе придумала!

— Какая ты умница! — восхитилась Маргарита.

Болтать с Дианой Маргарите было очень интересно, — она никак не предполагала, что средняя, в общем-то, девочка, ее одноклассница, столького добьется в жизни, — но их разлучили работники салона, разведя на разные процедуры.


— Класс? — спросила Диана вконец разомлевшую Маргариту.

Они утопали в глубоких удобных креслах и потягивали вкусный травяной чай.

— Класс, — согласилась та, ни на секунду не задумываясь. Ее счастье стало совершенно полным, когда Диана с негодованием отвергла ее слабую попытку выяснить цену, в которую обойдутся все процедуры.

— Тебе что, деньги не нужны? — удивилась Маргарита.

— Я могу своей подруге подарок сделать? — хмыкнула Романова.

— Диан, ты только не обижайся… у тебя что, кроме меня, подруг нет?

— Ритка! А когда?! Это я сейчас белая женщина! А раньше — чернее черного негра! Пахала, как лошадь! Времени ни на что не было! Вообще! У нас с Романовым и детей-то нет поэтому!

— Тяжело, выходит, благополучие достается, — посочувствовала Маргарита.

— Ага! Но сейчас время свободное появилось! В фирме Денис заправляет! А я салоном тешусь! Вот хочу еще прикупить пару-тройку квартирок, примыкающих к салону, и сделать сауну с бассейном, — расслабленно сообщила Диана. — Талассотерапия! Вещь!

— Это что-то с водорослями связанное и с морем… кажется, — полуприкрыв глаза, кивнула Маргарита.

— Не спать! — рявкнула Романова.

— С тобой, пожалуй, уснешь, — фыркнула Маргарита.

— Ты что наденешь?

— А что посоветуешь? Вечернее платье? Или костюм?

— По фигу! — жизнерадостно отмахнулась Романова. — Можно подумать, там будет английская королева!

— По этикету вроде положено… — попыталась возразить Маргарита, но Диана ее перебила:

— Этикет-шмитикет! Не в Букингемском дворце, чай! Я вообще не понимаю, на кой перед этой пожилой теткой, королевой, всякие реверансы разводят?! Такая же баба, как и мы! Две руки, две ноги, одна голова! И на горшок так же ходит! Ну, родилась в семье, где все короли были! Это же не ее личная заслуга! Чего ж церемонии разводить! Я бы ни за что ей не кланялась!

— Положено.

— Кем положено?.. Ай, ладно! Надевай что хочешь, только ноги не закрывай! Я б за такие ноги, как у тебя… Щас нам прически навертят!

Прежде чем приступить к прическе, мастер долго рассматривала лицо Маргариты, изучала ее волосы, чуть ли не под микроскопом, и попросила рассказать, во что она будет одета.

— А лучше нарисуйте.

— Не сильна я в рисовании, — призналась Маргарита, но все же попыталась воспроизвести фасон любимого платья.

Мастер изучила рисунок, одобрительно кивнула и попросила уточнить цвет.

— Традиционно черный, — объяснила клиентка.

— Украшения?

— Думаю, не стоит, — задумчиво сказала Маргарита. — Лишнее это.

— У вас хороший вкус, Маргарита Борисовна, — согласилась парикмахер и принялась колдовать над ее волосами, предварительно дав указания маникюрше и визажисту.

Маргарита, чтобы не портить впечатление (процесс, как правило, куда неинтересней готовой «продукции»), закрыла глаза.


Результат превзошел все ее ожидания.

Из зеркала на Маргариту смотрела молодая, красивая и сексуальная женщина, у которой ни забот, ни хлопот, и никому в голову не пришло бы, глядя на эту женщину, что всего несколько месяцев назад ее бросил муж.

— Галка! Молодчина! — рявкнула Диана, обращаясь к мастеру, занимавшейся ее одноклассницей.

— Маргарита Борисовна — красивая женщина, я только подчеркнула ее индивидуальность, — улыбнулась парикмахер без тени смущения. Она и сама прекрасно понимала, что сотворила почти что произведение искусства.

— Все, Беляева! Все мужики твои! — заявила Диана, рассматривая Маргариту со всех сторон. — Ты чего платье не привезла? Мы б прямо отсюда и рванули!

— Указаний не было! — хитро прищурившись, ответила Маргарита.

— Позовите Мишу! Нельзя ж такой красоте в общественном транспорте ехать!

— Кто такой Миша?

— Мой шофер!


Маргарита снова смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Длинное черное платье, подарок Маришки, подчеркивало все изгибы тела, оттеняло его красоту, загадочно прикрывало высоким разрезом стройную ножку и ненавязчиво давало понять, что его обладательница — самая-самая.

— А я ведь и вправду очень даже ничего! — вслух восхитилась отражением Маргарита. На что отражение кокетливо глянуло из-под ресниц и чуточку фривольно повело бедрами. Пожалуй, эпитет «очень даже ничего» к данной картинке не подходил, так же как к рыбе зонтик. Маргарита набрала полную грудь воздуха, из-за чего легкая ткань на груди колыхнулась очень завлекательно, и призналась: — Красота, красота неописуемая. Конечно, косметологи-парикмахеры-визажисты-маникюрши — великое дело, но… в меня и впрямь можно влюбиться!

Впервые в ее страдающей душе привычная уже глыба льда потеснилась и дала место уверенности. Спокойной, твердой уверенности, что все еще будет хорошо, что жизнь наладится, — она уже налаживается! — что все еще будет…

— А знаешь, все еще будет.

Южный ветер еще подует.

И весну еще наколдует,

И память перелистает.

И встретиться нас заставит,

И встретиться нас заставит,

И меня еще на рассвете

Губы твои разбудят… —

напевала Маргарита, весело сбегая по ступенькам. Никакого лифта! Медленный лязгающий агрегат сегодня не для нее! Только ступеньки! И чтобы каблучки дробно и быстро стучали о бетон, и чтобы, как в детстве, подпрыгивать и смеяться! И легкое платье обвивает ноги, и затейливый локон в такт шагов подрагивает над ухом…

Маргарита выскочила на крыльцо, подошла к машине и двумя наманикюренными ноготками выбила на тонированном стекле незамысловатую мелодию.

Шофер Миша мгновенно выскочил, открыл перед пассажиркой дверь и на секунду замер в восхищении, так и не проронив ни слова.

«Наверное, ему по штату не положено разговаривать или пункта о разговоре нет в должностной инструкции!» — хихикнула про себя Маргарита.

А знаешь, все еще будет.

Южный ветер еще подует.

И весну еще наколдует…

Загрузка...