Все, что нужно мужчине

Глава 10

К концу рабочего дня нервное напряжение Кейт достигло предела. Еще во время обеденного перерыва она отважилась отправиться в водолечебницу, чтобы проконсультировать пациентов, и нечаянно услышала, как женщины обсуждали новый, весьма «откровенный» фильм с Таем Винтерсом в главной роли. Не дослушав их восторженных комментариев, она быстро приняла душ и вышла на улицу.

Она не переставала укорять себя за то, что начинает вести себя, как человек, который страдает навязчивой идеей, но никак не могла избавиться от ощущения, что везде только и говорят об этом фильме.

— Боже мой, можно подумать, что никогда прежде мужчина не снимался обнаженным, — раздраженно заметила она, вернувшись в свой рабочий кабинет.

— Очевидно, Тай Винтерс сумел придать мужской наготе особую привлекательность. — Позади Кейт стояла Марджи, сочувственно улыбаясь. — Вы уже говорили сегодня с мистером Харрисоном? — Она была единственной в их лечебнице, кто догадывался об истинных отношениях Кейт и Марка.

— А надо было? — Она замолчала, поняв, что ведет себя несдержанно. Даже если она и чувствовала себя скверно, то не хотела, чтобы кто-либо это заметил. — Извини, Марджи. У меня было тяжелое утро.

— Я все знаю. Не стоит переживать, Кейт. Все уладится само собой, и прежде, чем вы в этом разберетесь. Не сомневаюсь, что мистеру Харрисону сейчас тоже приходится нелегко. — Она направилась в свой небольшой кабинет, где на столе ее ждал ворох итоговых счетов за прошедший месяц.

— А ему-то с какой стати должно быть нелегко? Он, наверное, только рад, что теперь его чаще будут приглашать на всякие женские сборища, — мрачно пробурчала Кейт.

Она едва дождалась конца работы и немедленно отправилась домой, чтобы расслабиться под горячим душем и выпить бокал охлажденного вина, что было давно проверенным средством, успокаивающим нервы.

Однако, поднимаясь к себе в квартиру, она, к своему великому удивлению, увидела Марка, грустно подпиравшего стену возле ее двери.

— У тебя сегодня неважный вид — такой же, как и мое настроение, — приветствовал он ее, выпрямляясь и ожидая, пока она откроет дверь.

— День был просто ужасный, давно такого не припомню. — Она вошла в квартиру, бросила сумочку на кресло и направилась на кухню. — Хочешь чего-нибудь выпить?

— Виски, если у тебя найдется.

Кейт посмотрела на него, повернулась и исчезла на кухне. Он редко пил крепкие напитки.

— У тебя, наверное, неприятности.

Марк тяжело опустился на диванчик в гостиной и закинул руки за голову.

— Это мягко сказано. По моим грубым подсчетам, за этот уик-энд семьдесят пять процентов женского населения Лос-Анджелеса посмотрело новый фильм с нашим героем.

— В том числе и обе наши медсестры. — Она принесла бокалы в гостиную и вручила один из них Марку. — Они считают, что у меня была возможность осмотреть тебя с головы до пят. Думаю, их очень интересует, похож ли ты на старину Тая еще чем-то, кроме лица.

Марк шумно выдохнул:

— Сегодня я встречался с новым клиентом, на которого, между прочим, возлагал большие надежды. — Он мрачно всматривался в свой бокал. — Секретарши устроили настоящее столпотворение, когда я проходил по кабинетам. Дело кончилось тем, что мистер Картер, глава крупной компании, решил отказаться от моих услуг, поскольку мое появление в их офисе плохо влияет на дисциплину труда. Естественно, он постарался забыть о том, что девяносто процентов работы я выполняю дома. — В голосе Марка прозвучал гнев. Он поднял бокал и осушил его одним глотком.

Кейт присела на другой конец диванчика. Она чувствовала, что Марку необходимо выговориться, поэтому слушала молча, не перебивая, изредка потягивая свое вино.

— Люди неожиданно забывают, что я — совершенно другой человек, — продолжал Марк, с силой сжав в руке бокал. Кейт казалось, что он его вот-вот раздавит. — Черт возьми, у меня такое впечатление, будто мою собственную жизнь только что стерли, словно ее вообще не существует!

Кейт вскочила на ноги. Первый раз она видела его разгневанным.

— Вся эта шумиха вскоре уляжется, — попыталась она успокоить его, надеясь, что не ошибается.

Он хрипло рассмеялся:

— Сильвия Кранц, мой агент из «Дуал Фейсиз», звонила мне сегодня после обеда. Их контора все утро только и делала, что принимала заказы. Двойника Тая Винтерса приглашают на вечеринки, благотворительные собрания и другие слегка сомнительные мероприятия. Сильвия сказала, что количество заказов на меня удвоилось после выхода на экраны нового фильма. Все хотят меня видеть — то есть Тая, разумеется.

— Ты говорил, что как раз сейчас тебе пригодился бы дополнительный заработок, чтобы купить новый принтер, — напомнила ему Кейт.

— Я не собираюсь зарабатывать стриптизом, а с моей невезучестью я более чем уверен, что от меня этого-то и ждут, — резко сказал Марк, поднялся и пошел на кухню.

Кейт вспомнила, как однажды Марк показал ей шоу с раздеванием, предназначенное для одного-единственного зрителя, и почувствовала, что ей вовсе не хочется, чтобы это шоу увидел еще кто-нибудь, кроме нее.

Вернувшись в гостиную с полным бокалом, Марк сел и пристально посмотрел на Кейт. На его лице застыло выражение мрачной решимости.

— Я хочу увидеть то, о чем все говорят, Кейт, — сказал он более спокойно. — И я прошу тебя поехать со мной.

Глаза Кейт округлились.

— Марк, ты с ума сошел? Что, если тебя кто-нибудь увидит и примет за Тая? Тебя просто сомнут в толпе, которая сразу же соберется.

Он достал из кармана билеты.

— Надеюсь, с твоей помощью до этого не дойдет.

Более двух часов Кейт и Марк провели в темном зале кинотеатра, наблюдая за Таем Винтерсом в роли наемника. Действие фильма разворачивалось где-то в Юго-Восточной Азии, и Тай играл в привычной и единственно доступной ему манере — вместо языка используя тело.

Когда он раздевал симпатичную девушку-азиатку, Кейт, невольно сравнивая, подумала, что черты лица Марка отмечены внутренним благородством, которого полностью лишена поверхностная, пустая красота Тая. Теперь, видя перед собой сразу их обоих, она до конца поняла старую истину — красота обманчива. Смотреть на Тая, быть может, и было приятно, но пресса ничуть не преувеличивала, когда расписывала его любовные похождения и патологически неумеренное увлечение противоположным полом. Кейт с грустью подумала о том, что у Марка есть двойник с такой плохой репутацией. Ей было жаль Марка, но теперь она точно знала, что вовсе не Марк был двойником — двойником оказался Тай.

Марк сидел, низко опустившись на сиденье и крепко держа ее за руку. Прежде чем отправиться в кинотеатр, Кейт вымыла ему голову красящим шампунем, и его красивые волосы цвета красного дерева стали почти черными, изменив его обычный внешний вид.

Когда на экране пошла та самая скандально известная сцена, рука Марка до боли сдавила ее руку. Он негромко выругался, услышав, как по рядам пробежал возбужденный шепоток: зрители на все лады комментировали происходящее.

Кейт наклонилась к его уху:

— Никакого сравнения, дорогой. У тебя определенно есть то, чего ему не хватает, — стиль. Было бы справедливее, если бы он копал канавы. Он, конечно же, не актер.

Марк вознаградил ее нежным поцелуем и молчаливым обещанием более существенной награды, как только они останутся наедине.

Едва по экрану поплыли титры, Марк поднял Кейт с сиденья и быстро повел к выходу из зала.

— Эй, это же Тай Винтерс! — закричала какая-то девица, указывая на Марка. — Ну да, это же он!

Марк побледнел.

— Бежим. — Он дернул Кейт, чуть не вывихнув ей руку, и они заспешили к машине. К счастью, автомобиль Марка стоял недалеко, и они сумели отъехать до того, как подбежали их преследователи.

Они не произнесли ни слова, пока не очутились в квартире Кейт. Марк приготовил крепкую выпивку для них обоих и принес ее на диванчик в гостиную.

— Почему я не родился похожим на Мирона Дункана? — угрюмо пробормотал он.

— А кто такой Мирон Дункан?

— Вот именно. — Он обнял ее за плечи и привлек к себе.

— О, Марк, тебя это и в самом деле напугало и задело, да? — Она потерлась носом о его шею.

— Просто я не ожидал, что это может случиться. — Он вздохнул, поглаживая кончиками пальцев ее руку. — Я думал, что достаточно перекраситься, и никто меня не узнает. Да и ты не очень-то похожа на подружку знаменитости.

— Спасибо за комплимент, — сухо сказала она, пристально рассматривая свою совсем обычную ярко-желтую кофточку, потертые джинсы и кожаные туфли на низком каблуке. Кейт подумала, что сейчас она также не похожа и на преуспевающего и уважаемого члена общества дерматологов. Одежда Марка — брюки цвета хаки и бордовая тенниска — тоже показалась ей самой обыденной. Впрочем, поклонницы Тая Винтерса, очевидно, так не считали.

— Может, кинозвезды носят сейчас то же самое, что и остальные? — Она положила голову ему на плечо. — Марк, я умираю от голода. Пойду что-нибудь приготовлю, а?

— Хорошо, — равнодушно согласился Марк. В этом своем отрешенном состоянии он, казалось, готов был согласиться на что угодно.

Кейт вскочила на ноги, засуетилась.

— Прекрасно, я приготовлю два салата из шпината.

— Через мой труп.

— Я только хотела убедиться, что ты еще способен воспринимать действительность.

Марк снова прислонился к спинке дивана. С кухни, где хлопотала Кейт, доносились привычные домашние звуки.

Сегодня, когда он увидел Кейт, поднимавшуюся по лестнице, по ее измученному виду сразу понял, что ей уже известно о фильме. Этим утром он убедился в том, что весьма неприятные последствия этого скандального события ожидают и его. Визит в компанию «Картер Мануфактуринг» закончился тем, что Джон Картер, холодно и пристально оглядев его с головы до пят, сообщил, что ему не нравится, когда в разгар рабочего дня служебные помещения превращаются в эстрадные подмостки, а секретарши и клерки выступают в роли восхищенной публики на некоем шоу. Мистер Картер даже намекнул, что образ жизни двойников, вероятно, не слишком отличается. Марк сдержался, чтобы не высказать вслух все, что ему хотелось, и уехал, дабы, не дай Бог, не броситься с кулаками на владельца компании и таким образом вразумить этого ограниченного человека. А Марк так надеялся пригласить сегодня Кейт поужинать и отпраздновать новый контракт. Он также собирался просить ее переехать к нему и очень хотел предложить ей выйти за него замуж, но знал, что пока не следует с этим торопиться.

— Ужин готов, — объявила Кейт, появляясь в дверях кухни.

Марк совсем не чувствовал голода и с облегчением увидел, что она приготовила лишь легкий омлет с сыром и грибами и теплые домашние булочки. Когда Марк сел за стол, она налила кофе.

— Выглядит заманчиво, — сказал он.

— Ничего особенного, просто я подумала, что раз ни у тебя, ни у меня нет настроения, ничего существенного нам есть не захочется. — Она села справа от него.

Однако, попробовав омлет, Марк вдруг обнаружил, что у него появился аппетит, и быстро очистил свою тарелку. Кейт ела молча, понимая, что Марк в душе гораздо сильнее переживает события сегодняшнего дня, чем показывает это своим поведением.

Только помыв посуду, Марк вновь заговорил:

— Кейт, ты смоешь с моих волос эту гадость? — спросил он. А в его глазах она прочла еще несколько невысказанных вопросов. — Я понимаю, что все это — мое воображение, но мне кажется, будто мои волосы задыхаются от недостатка кислорода.

— Конечно, — спокойно согласилась она.

Ванная комната быстро наполнилась горячим паром от мощной струи воды из душа, но эти двое не замечали ничего, кроме друг друга.

Марк стоял, наклонив голову, под потоком теплой воды. Кейт вылила из флакона немного шампуня, растерла его между ладонями, намылила его волосы и начала тщательно массировать кожу головы. Коричневая вода ручьями потекла по его шее и груди. Кейт продолжала мыть его голову, пока вода не стала чистой.

— Вот чего мне не хватало весь вечер, — сказала Кейт, перебирая пальцами влажные пряди. — Они у тебя очень красивые, Марк. И ни у кого нет такого цвета волос.

Марк пристально посмотрел Кейт в глаза — его мокрые, прилизанные волосы блестели, ручейки воды сбегали по лицу. Он положил ей руки на шею, провел ими по плечам и груди. Затем, наклонив голову, взял в рот ее сосок. Горячая волна возбуждения пробежала по ее телу. Она погладила его грудь, а потом опустила руки ниже, лаская его так, как подсказывала ей интуиция, рожденная ее чувством к Марку. Он же с ненасытностью продолжал сжимать губами ее отвердевший сосок, и пламя разлилось по жилам Кейт. Он дотронулся пальцем до заветного места между ее ног, нежно погладил его, а затем опустился на колени и прильнул к нему губами. Тело Кейт содрогнулось в неистовом блаженстве.

— Марк! — простонала Кейт и сильно оперлась о его плечи, не в силах держаться на ногах. Она откинула голову назад, объятая страстным желанием закричать от любви к нему.

Он продолжал целовать ее, не позволяя ей вернуться на землю из мира наслаждения. Она впилась ногтями в его плечи, а он выпрямился и, приподнимая ее, широко раздвинул ей ноги. Губы накрыли ее рот в страстном исступленном поцелуе, в то время как его напряженный мужской орган проникал глубоко в ее лоно. Кейт застонала, прильнув к нему, и задвигалась, вторя толчкам его бедер. Когда он с неистовой силой вонзился в нее последний раз, она закричала от наслаждения, а потом бессильно уронила голову ему на плечо.

— О, Марк, — едва выдохнула она.

— Ты — единственная женщина, которой я дорожу, — признался он. — У меня такое чувство, что я никогда не знал женщин, пока не встретил тебя.

Он на руках вынес Кейт из ванной, поставил на пол и завернул в мягкое пушистое полотенце. Потом бережно, словно драгоценный и хрупкий сосуд, вытер ее. Закончив, он взял другое полотенце и подал его Кейт. Она так же тщательно и нежно вытерла его, а когда отложила мокрое полотенце, Марк поднял ее на руки, отнес в спальню и они снова занялись любовью, на этот раз неспешно и долго лаская друг друга, будто для этого у них была целая вечность.

— Если это фильм с Таем оказал на нас такое впечатление, то я сейчас же закажу копию на видеокассете, — сказала Кейт, сворачиваясь калачиком возле Марка.

— Дорогая, зачем тебе видеокассета? — Он положил руку ей на грудь и, дразня, поиграл с чувственным соском. — Все, что от тебя требуется, так это нажимать у меня кнопку обратной перемотки, и мы тут же все повторим. — Он нежно поцеловал ее в ушко. — Переезжай жить ко мне, Кейт.

Она повернула голову.

— Что?

Его предложение было столь же прекрасным, сколь и неожиданным.

— Я знаю, что у тебя хороший слух, поэтому не притворяйся глухой. — В наказание он шутливо потрепал мочку ее уха. — Док, я хочу, чтобы ты переехала ко мне. И прежде чем ты откажешься, позволь мне объяснить причины моего предложения.

— Хорошо, я тебя слушаю.

— Во-первых, ты перестанешь платить за свою квартиру, что даст тебе возможность побольше откладывать на твою собственную лечебницу. Во-вторых, мы сможем экономить на продуктах. В-третьих, у тебя будет больше места для работы и приятный вид из окна. В-четвертых, у тебя в доме будет сигнализация, и тебе не придется опасаться взломщиков. К тому же там, как тебе известно, вполне хватит места для твоего дивана и кресел, которые будут, кстати, неплохо смотреться в большой гостиной на первом этаже, и мы сможем сэкономить на мебели. И, что мне кажется немаловажным, я всегда буду у тебя под рукой.

— М-да, я прекрасно поняла, почему ты хочешь, чтобы я переехала к тебе… Ты присмотрел себе мою мебель, — обиженным голосом отозвалась Кейт, и в ее глазах заплясали смешинки, когда она толкнула его кулачком в плечо. — Держу пари, ты задумал прибрать к рукам и мою микроволновую печь.

Марк повернулся к ней и заключил ее в объятия.

— Это не совсем то, что я мечтаю прибрать к рукам, но поначалу сойдет. — Дурачась, он скорчил свирепую гримасу, а потом вдруг снова стал серьезным: — Давай будем жить вместе, Кейт, прошу тебя.

Она погладила его по щеке.

— Ты такой славный, Марк. И я очень сильно тебя люблю.

— Наконец ты призналась, что любишь меня! — Он крепко поцеловал ее, прижимая к своей груди. — Эх, дорогая, если бы ты знала, как долго я ждал, пока ты это скажешь. Я люблю тебя с первого дня нашего знакомства.

— Должно быть, мы наблюдаем у тебя признаки весьма распространенного недуга… Многие пациенты думают, что они влюблены в своего доктора, — с чопорным выражением лица ответила Кейт — при этом ее глаза лукаво искрились. — Тебе бы надо немного подождать и разобраться в своих чувствах.

— В своих чувствах я уверен. Я просто обязан быть в них уверен! Влюбиться в человека, который вонзает в тебя иглы, — разве это нормально? Сама скажи, мне, наверное, надо срочно обследоваться у психиатра?

— Вот телефон доктора Малькольма. Думаю, ему будет интересно обсудить с тобой проблему раздвоения личности.

— А может, он с большим удовольствием обсудит со мной проблемы моей сексуальной жизни? Ну, ты знаешь, Фрейд и моя непреодолимая страсть к лечащему врачу.

— Если станешь рассказывать о своей сексуальной жизни, моего имени не упоминай, — приказала Кейт, шутливо тыча его пальцем в бок.

— Тогда он подумает, что я немного того… со странностями, — доверительным тоном сообщил Марк, прижимаясь к Кейт. — Ты же знаешь, обычно понятие «сексуальная жизнь» подразумевает участие как минимум двоих. — Он насмешливо посмотрел на женщину, доверчиво прильнувшую к его груди. — Возвращаясь к моему изначальному вопросу… Ты переедешь ко мне?

Ей не хотелось сдаваться сразу.

— А если я не соглашусь?

— Тогда мне придется похитить тебя, спрятать в укромном местечке и так любить тебя, чтобы ты согласилась.

— Хм, обожаю твои необычные идеи, — сладким голоском пропела Кейт, обнимая его за шею. — Ну, что ж, в таком случае мне остается ответить «да».

— То есть я не должен тебя похищать?

— Нет.

— И прятать в укромном местечке?

— Думаю, нет.

— А как насчет любви? — Его лицо выражало надежду.

Кейт повернулась и заявила:

— На этот раз я буду любить тебя.

И она это сделала.

Переезд в дом Марка оказался делом не очень сложным. В течение месяца Кейт постепенно освобождала свою квартиру, и мебель из ее гостиной перекочевала в большую гостиную в доме Марка. В рабочем кабинете на третьем этаже он выделил ей место для письменного стола и небольшого шкафчика с бумагами. Он даже поклялся, что не будет отвлекать ее, когда она работает, и по сей день слово свое держал.

Первое время Кейт сомневалась, что сможет легко ужиться с другим человеком после многих лет одиночества. Но с Марком, пусть он даже забывал закрывать тюбик с зубной пастой и вставал по утрам позже ее, она чувствовала себя настолько хорошо, что лучшего и желать было нельзя.

Чего она не подозревала, так это того, что и для Марка ее присутствие оказалось желанным. Они были близки не только физически, но и по образу мыслей, и по духу. Кейт могла пребывать в полной отрешенности, работая над статьями, могла настаивать на том, чтобы оплачивать часть счетов — это с самого начала было предметом ожесточенных споров, пока не были выработаны некие общие правила, — он все равно чувствовал себя как никогда счастливым, засыпая рядом с ней.

Был еще один пункт соглашения, по которому Кейт проявила настойчивость. Она считала, что он должен теперь лечиться у Сэма. Марк понял ее и не возражал.

Они жили вместе уже почти месяц и сегодня, в воскресенье, наслаждались спокойным домашним отдыхом. В субботу они ездили в Лагуна-Бич, где обедали и ходили по магазинам. Кейт присмотрела картину, которую посчитала идеально подходящей для их гостиной, и сразу же купила ее. Марк улыбался, глядя, с какой легкостью Кейт входит в роль хозяйки дома.

В это утро они вместе готовили завтрак, затем Марк пошел мыть обе машины, Кейт и свою, а Кейт отправилась наверх поработать над статьей.

Она быстро привыкла к просторному углу комнаты, который стала называть своим кабинетом. Марк был более чем щедр, когда отгораживал ей место для работы, а прелестный, словно с открытки, морской пейзаж за окном служил идеальным источником вдохновения, когда работа вдруг заходила в тупик. В последнее время мысли Кейт занимал исключительно Марк, а научная работа почему-то не ладилась.

Он прекратил работать по ночам, предпочитая ложиться спать вместе с Кейт, и изменил свой распорядок дня таким образом, чтобы они как можно больше могли быть вместе. Самым же главным было то, что он стал для нее настоящим другом.

— Ох! — Марк вошел в кабинет и рухнул в кресло. — Слишком жарко, чтобы заниматься машинами. Одно утешение, что у нас не грузовики. — Он пригубил бутылку с пивом. — Твоя скромненькая машинка блестит и сияет. Но я все недоумеваю, почему у тебя «Корвет»? Ты скорее похожа на владелицу четырехдверной, солидной модели.

— Ну, и какую из них, по-твоему, я должна приобрести? — Она с симпатией подумала о своей небольшой красной спортивной машине.

— Врачи должны ездить на «Мерседесах», для солидности.

— Нет, в «Мерседесах» лучше всего смотрятся юристы. Врачам больше к лицу яркие спортивные автомобили.

— А бухгалтерам — «Линкольны», — подхватил он. — Как ты думаешь, какие машины водят рок-звезды?

— Они ничего не водят. У них есть водители.

Марк широко улыбнулся и протянул к ней руки:

— Иди ко мне, моя ласточка!

Кейт встала, подошла и села ему на колени. Синтетические спортивные трусы прилипли к его влажной коже, а обнаженная грудь блестела от пота.

— Думаю, ты мне больше понравишься, если сначала примешь душ.

— А ты составишь мне компанию? — с надеждой в голосе спросил он.

Она отрицательно покачала головой.

— О, нет, ты же прекрасно знаешь, что получается, когда мы принимаем душ вместе.

Его глаза озорно блеснули.

— Да, знаю.

— Поэтому я останусь здесь. А тебе надо помыться, — твердо сказала она.

Марк помог Кейт подняться на ноги.

— Док, у тебя здорово получается, когда ты хочешь омрачить человеку жизнь. Ладно, пойду и приму душ в гордом одиночестве, но ты пожалеешь, что упустила возможность получить побольше жизненно важных впечатлений. — Он встал и зашагал к лестнице.

На следующий день Кейт снова задумалась о своем отношении к Марку после беседы с одной из своих пациенток. Та поведала ей о том, как совсем недавно ее дети устроили для мамы с папой большой праздник по случаю юбилея родителей.

— Мы прожили с мужем тридцать лет, и это были прекрасные годы, доктор Брэдли, — гордо сказала женщина. — О, не думайте, что все всегда было безоблачно, и на нашу долю выпадали плохие дни, но хороших было в тысячу раз больше. Я счастлива, что мне удалось вскружить голову моему Гарольду до того, как это сделала бы другая женщина. Можете мне поверить, что многие из женщин только и мечтали о том, чтобы окрутить его.

Откровения миссис Митчел подействовали на Кейт сильнее, чем она готова была признаться самой себе. Марк был очень добрым, заботливым и щедрым мужчиной. Может быть, даже слишком щедрым. А каков был ее вклад в их совместную жизнь, помимо мебели в гостиной, ну и, разумеется, части доли в расходах по ведению хозяйства? Она только сейчас осознала, что доля Марка оказалась значительнее, и вот тогда сразу же возник еще один вопрос: а что, если другая — по-настоящему щедрая — женщина придет и украдет Марка у нее из-под носа? Кейт обхватила голову руками, стараясь унять внезапный нервный озноб. Нет, она такого не допустит! Она не может потерять Марка!

Кейт привыкла мгновенно принимать решения, поэтому твердым шагом немедленно направилась к регистрационной стойке.

— Шари, во сколько у меня сегодня последний пациент? — спросила она.

— В три. Прием в четыре отменен по просьбе пациента.

Кейт кивнула.

— Пожалуйста, никого не направляй ко мне после трех. Я хочу сегодня уйти пораньше.

По пути домой Кейт заглянула в продуктовый магазин, а потом остановилась возле цветочного киоска. Она знала, что Марка нет дома, — сегодня после обеда он выступал в роли Тая Винтерса в местном женском клубе.

— По-моему, им всем давно за пятьдесят, поэтому я чувствую себя в полной безопасности, — сказал он утром за завтраком. — Обещаю беречь свою репутацию как зеницу ока.

— Ха, беречь-то уж нечего, ты давным-давно ее потерял.

— Тогда я рад, что, несмотря на это, ты меня уважаешь.

Кейт заметила, что Марк стал принимать меньше заказов и соглашался только на тщательно обдуманные выступления. Она все еще задавалась вопросом, какие психологические последствия имела для него история с новым фильмом Тая Винтерса, учитывая то, что фильм по-прежнему собирал полные залы, а рассказами о последнем увлечении Тая пестрели страницы всех журналов.

Приехав домой, Кейт внесла покупки на кухню и принялась готовить говядину «веллингтон» и шоколадный торт. Затем она поместила цветы в вазу и отнесла букет на террасу, где стоял небольшой столик с прозрачной стеклянной столешницей. Она расставила на нем фарфоровую посуду и положила лучшие столовые приборы. Изящной работы подсвечники должны были придать ужину романтическое очарование. Покончив с сервировкой стола, она поспешила наверх, чтобы принять душ и надеть свой самый роскошный вечерний наряд.

Кейт высушила волосы, слегка завила их щипцами и сделала вечерний, более яркий, чем обычно, макияж. Она знала, что ей очень идет темно-бирюзовый ансамбль — шелковые брюки и сильно приталенная блузочка с широкими рукавами. Завершая туалет, она надушилась своими любимыми духами.

Посмотрев на отражение в зеркале, она осталась довольна своим внешним видом, но тут же подумала, что ей следует заранее найти нужные слова, чтобы начать разговор с Марком.

— Марк, не пора ли нам сделать еще один шаг в наших отношениях? — вслух произнесла Кейт, глядя в зеркало. — Нет, слишком банально, — вздохнула она. — Марк, неужели мы будем и дальше продолжать жить так, как сейчас? — Она шлепнула себя ладонью по лбу. — Это еще хуже! — Она снова бросила взгляд в зеркало. — Марк, пришло время подумать о нашем будущем. О Господи! Теперь я заговорила, как страховой агент! — Ей хотелось закричать от отчаяния. То, что она собиралась ему сообщить, было слишком серьезным, чтобы просто сказать, не подбирая ни слов, ни подходящего момента.

Кейт как раз спускалась вниз, на кухню, чтобы поставить торт в духовку, когда услышала стук входной двери.

— Привет, дорогая! — с порога крикнул Марк.

— Я на кухне.

Он вошел на кухню и остолбенел, увидев ее такую соблазнительно прекрасную.

— Я-а-а… — он не находил слов, ослепленный ее видом, — я точно знаю, что сегодня не мой день рождения и что твой еще только через два месяца, так неужели я забыл о чем-то очень важном? Приехала твоя или моя мать?

— Нет. Ты ни о чем не забыл, и никто к нам не приехал. — Она открыла дверь духовки и поставила туда тортовницу. — У тебя есть минут двадцать, чтобы переодеться. — Она оглядела его узкие джинсы и шелковую рубашку. — Я надеюсь сегодня поужинать с Марком Харрисоном. Присутствие Тая Винтерса — нежелательно.

— Отличная идея. — Он тотчас исчез за дверью.

Когда Марк спустился вниз, Кейт ставила на стол блюда с салатом, украшенные листиками зелени. Свечи уже горели, зажигая в бокалах с вином маленькие радуги. Заходящее за океаном солнце романтическим розовым светом озаряло террасу.

— Все так красиво, Кейт. — Он сел и взял голубую, под цвет скатерти, салфетку. — Но ты не сказала мне, что за событие мы отмечаем.

— Сегодня я рано ушла с работы, и мне захотелось приготовить что-нибудь повкуснее отбивных или жареного цыпленка, — уклончиво ответила она, занимая стул напротив него.

Глаза Марка еще больше округлились, когда он увидел говядину «веллингтон» с картофельным пюре, красиво уложенным по краям большого блюда. Зеленые бобы, приправленные миндалем и мелкими кусочками ветчины, живописно дополняли это произведение кулинарного искусства.

— Не знаю, чем я заслужил такой ужин, но уверен, что получу истинное наслаждение, — весело сказал он, подставляя свою тарелку, на которую Кейт стала накладывать большие порции всего по очереди.

— А мне казалось, что ты можешь наслаждаться только хот-догами, — шутливо заметила она, наблюдая за ним. Он ел с таким аппетитом, словно впервые за много дней увидел еду.

— Дорогая, ничто на свете не может доставить мне большего наслаждения, чем ты. Как хорошо, что ты заставила меня снять джинсы, — заявил Марк, принимаясь за второй кусок шоколадного торта. — Они бы точно не выдержали такого напряжения! Спасибо тебе за прекрасный ужин. — Он поднял бокал вина.

Вот он, подходящий момент, сказала себе Кейт. Самое время произнести подготовленную речь, которую после долгих мук и раздумий она все же сочинила.

— Марк, я думаю, нам пора пожениться! — неожиданно для себя выпалила Кейт, забыв напрочь все отрепетированные слова, и покраснела, как пион, так нелепо прозвучала эта фраза.

Марк привстал, изумленный таким внезапным и страстным порывом Кейт, и от неожиданности снова плюхнулся на стул.

— А что случилось? Я забеременел? — спросил он после минутной паузы, опираясь локтями о стол и внимательно смотря на Кейт.

На ее глаза навернулись слезы.

— Пожалуйста, Марк, это не шутка, — тихо проговорила она, смущаясь и краснея еще больше.

Он смотрел на нее с серьезным видом.

— Кейт, я не шутил, — сказал он. — А ты?

Она покачала головой с таким несчастным выражением лица, что сердце у Марка сжалось. Он взял ее руку и поднес к губам.

— Если ты поднимешься со мной наверх, я обязательно тебе отвечу, — пробормотал он, поднимаясь со стула и не выпуская ее руки из своей ладони. Затем, на секунду задержавшись, погасил свечи.

Кейт молча позволила ему увести себя в спальню.

Час спустя после того, как они испытали небывалое по силе наслаждение, Кейт внезапно разразилась слезами.

— Кейт, дорогая, что с тобой? — спросил Марк, обеспокоенный ее странным поведением.

— Я собиралась сказать тебе это совсем не так, как у меня получилось, — всхлипывала она, тесно прижимаясь к нему. — Такой позор! Я чувствую себя такой дурой. А мне так хотелось, чтобы все у нас всегда было хорошо.

— Дорогая, ты все сделала прекрасно и сказала правильно, — успокоил он ее. — Вообще-то мне никогда еще не предлагали жениться, но, признаюсь, я этого давно ждал, и эта мысль мне нравится. Между нами говоря, я тоже давно сочинил подходящие слова, но пока так и не решился произнести их вслух. Думаю, ты знаешь почему.

— Ну да, конечно, сумасшедшая женщина потрясла тебя своим предложением, и тебе пока трудно соображать, — сквозь слезы проговорила она.

— Я смотрю на это несколько иначе. В данный момент я думаю о наших внуках, которым расскажу историю о том, как их очаровательная бабушка когда-то сделала предложение их — скорее всего лысому — дедушке.

— Ты думаешь о внуках? — выдохнула Кейт и замолчала, потрясенная.

— Конечно. Но сначала у нас будут дети. Я понимаю, что существует некая биологическая очередность. — Он потрогал губами ее шею, победно улыбаясь: — Ты не представляешь, как я тебя люблю, док.

У Кейт глаза снова оказались на мокром месте. Но на этот раз это были слезы радости.

— Я тоже тебя очень люблю, Марк. — Она чуть не задушила его, крепко обняв за шею и целуя в губы.

— Моя мать будет тебя обожать, — без малейших колебаний заявил Марк, когда они наконец немного пришли в себя.

— Откуда ты знаешь?

— Все очень просто. К ее огромному удовлетворению, ты превратишь меня в степенного мужчину, отца семейства, а ее — в бабушку.