Все дороги ведут сюда

Глава 10

Мне не нужно было зеркало, чтобы знать, что я ужасно выгляжу, потому что на следующее утро я чувствовала себя именно так.

Моя шея болела от того, что я спала в машине во всех возможных позах вторую ночь подряд. Я была почти уверена, что, вероятно, проспала лишь два часа. Но это было лучше, чем ноль, если бы я осталась внутри.

Я все же заставила себя подождать, пока полностью не выглянет солнце, прежде чем выйти из машины и пойти внутрь.

И тут же остановилась, увидев лицо Амоса, смотрящее на меня из окна гостиной.

И я знала, что это не из-за моей невероятной красоты, потому что, к счастью, мне удалось укрыться одеялом так же, как я сделала это прошлой ночью, укрывшись с головы до пят, как будто это было дождевое пончо. Не говоря ни слова, я знала, что он недоумевает, какого черта я затеяла. Я никак не могла выглядеть так, как будто я пошла в магазин или пробежалась ранним утром, потому что я ходила на цыпочках, а мои туфли едва держались на пальцах ног.

— Доброе утро, Амос, — позвала я, пытаясь казаться веселой, хотя чувствовала себя так, будто меня переехали. Я знала, что он меня слышит, потому что они открыли форточки под большими главными окнами, чтобы в доме было прохладно.

— Доброе утро, — ответил он хриплым ото сна голосом. Держу пари, он, вероятно, еще не ложился спать. — Ты в порядке? — спросил Амос через секунду.

— Ага!

Да, он вообще мне не поверил.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила я, надеясь, что он не станет расспрашивать, какого черта я делала.

Он пожал плечами, все еще слишком пристально глядя на меня.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Я ответила так же, как он — я пожала плечами. Хотела ли я рассказать ему о летучей мыши? Да. Но… я была взрослой, а он ребенком, и мне не хотелось напоминать его отцу, что я сижу в квартире больше, чем нужно, поэтому я решила, что мне нужно уладить как можно больше дел самостоятельно, чтобы заставить это работать.

— Мне нужно одеться на работу, но хорошего дня сегодня, — прохрипела я.

Я никого не обманывала.

— Покаааа, — крикнула я, прежде чем поскакать по гравию.

— Пока, — растерянно ответил ребенок.

Я не могла винить его за подозрительность.

И я надеялась, что он не скажет своему отцу, потому что я не хотела, чтобы он передумал. Ну что ж.

И как будто я была травмирована, мое сердце начало биться быстрее, когда я открыла дверь и медленно поднялась по лестнице, включая весь свет и глядя на каждую стену и каждую секцию потолка, как будто чертова летучая мышь собиралась вылететь и атаковать мне. Мое сердце бешено колотилось, и я тоже не гордилась этим, но я знала, что должна придумать план; я просто не знала какой.

Часть меня ожидала увидеть моего заклятого врага, цепляющегося за что-то вверх ногами, но не было ни единого признака его присутствия.

О, чтоб меня, пожалуйста, не будь под кроватью, умоляла я, прежде чем встать на четвереньки и проверить там тоже. Я не думала об этом месте до сих пор.

Ничего.

И хотя я снова начала потеть и проклинала тот факт, что не намазалась дезодорантом перед сном, я проверила почти все, что только могла придумать, где мог спрятаться мой друг. Опять.

Под столом.

Под раковиной в ванной — потому что я была глупой и оставила дверь открытой, когда спасалась бегством.

Под каждым стулом.

В шкафу, хотя дверь была закрыта.

Но её нигде не было.

Из-за того, что я была параноиком, я снова посмотрела повсюду, пальцы дрожали, сердце бешено колотилось и все такое.

И все равно ничего.

Гадина.

...❃.•.•.

Несмотря на то, что я проспала всего два часа с прошлой ночи, я была начеку.

Я думала купить сетку, но в магазине все было распродано, и я проверила Walmart, но их там тоже не было, так что я схватила готовый пластиковый мешок для мусора.

Пробило десять часов, и все стало ясно.

Черт.

Даже Клара заметила, какой усталой я выглядела в это утро. Я была слишком смущена, чтобы сказать ей, почему я не спала. Мне пришлось справляться с этим самостоятельно.

Я даже не была уверена, когда потеряла сознание, но я это сделала, сидя прямо на матрасе с открытой тетрадью моей мамы, облокотившись на спинку кровати.

Что я действительно знала, так это то, что моя шея начала болеть в какой-то момент, а свет все еще горел, поэтому я проснулась.

И я снова заорала, потому что гад вернулся.

И летал хаотично, как пьяный; он мог быть шести футов шириной, терроризируя меня и дом, в котором я жила.

На самом деле это был не он. Этот знал, что делал — поднимал ажиотаж, — и только женщина могла быть настолько интуитивна и готова сражаться с кем-то ради всего святого.

Она спикировала вниз, и я закричала, слетела с кровати и побежала вниз по лестнице, снова закричав, и вылетела за чертову дверь.

Судьба распорядилась так, что луна была яркой и высоко в небе, освещая другую летучую мышь, летящую вокруг, казалось, прямо над моей головой, но на самом деле она была больше примерно в двадцати футах над землей.

И снова я закричала. На этот раз «Проклятье!» в верхней части моих легких.

Я оставила свои ключи! Наверх по лестнице! С ней! И мое одеяло! Ладно, Ора, ладно, подумай.

Я могу сделать это. Я могу…

Прямо из темноты раздался громкий голос:

— Что происходит?

Я как бы знала этот голос.

Это был Роудс, и судя по хрусту гравия, он приближался. Разозлённый, наверное. Я разбудила его.

Позже я снова разочаровалась в себе за то, что ткнула пальцем в сторону гаража и сказала:

— Летучая мышь!

Я не могла его видеть. Я не была уверена, скривился ли он, закатил глаза или что-то в этом роде, но я знала, что он все ближе и ближе. Но я могла слышать это в его голосе. Я могла слышать, как он закатывает глаза только по тому, как он выплюнул: «Что?» тем же голосом, что и в день моего появления.

— В комнате летучая мышь!

Наконец, я увидела силуэт его тела, остановившийся в паре футов от меня, и услышала его раздражение, когда он спросил:

— Что? Ты рычишь на летучую мышь?

Рычу на летучую мышь? Он должен был спросить об этом именно так? Так, будто ничего страшного?

Он что, издевался?

И как будто зная, что мы говорим о ней, летучая мышь спикировала обратно к фонарю, установленному над дверью гаража, а я натянула майку через голову и пригнулась, пытаясь сделать себя как можно меньше, чтобы она не смогла врезаться в меня.

Хорошо, больше похоже на то, что Роудс был крупнее, так что если бы кто-то из нас и стал мишенью, то это был бы он, так как у него больше массы.

Я была почти уверена, что услышала ворчание «Черт возьми», прежде чем он снова начал идти.

Оставив меня на произвол судьбы.

Либо это, либо у летучей мыши выросли гребаные ноги, она стала весить на пару сотен фунтов больше, и собиралась убить меня.

Я подождала секунду и выглянула, чтобы увидеть… ничего.

Летучей мыши не было. По крайней мере той, что была снаружи.

Или, скорее, он где-то сидел. Ждал, чтобы снова издеваться надо мной.

— Куда оно делось? — спросила я за доли секунды, прежде чем заметила то, что, как я была уверена, было движение босых ног по земле, как будто это дерьмо не было чертовски больно.

Куда он шел?

— Оно вернулось домой, в свою пещеру, — уходя пробормотал он, искренне недовольный.

Он оставлял меня здесь. Чтобы я позаботилась о своей жизни. Потому что это не имело для него большого значения.

Потом я вспомнила, что это была летучая мышь, и любой мог кричать. Не моя вина, что он был мутантом без страхов.

Хорошо. Мне нужно было успокоиться и собраться с мыслями. Думать.

Или двигаться. Движение — это хорошо.

Я встала, еще раз взглянула на небо, а затем заторопилась за Роудсом, который… направлялся к своему грузовику?

Черт возьми, я была любопытна.

— Здесь поблизости есть пещера?

— Нет.

Я нахмурилась, вспомнив, что я была без штанов, но потом решила, что мне все равно, и продолжила следовать за ним.

Он оглянулся через плечо, открывая дверь.

— Что ты делаешь?

— Ничего, — прохрипела я, но на самом деле все, о чем я могла думать — это то, что быть с кем-то безопасней, чем если я была бы одна.

Даже в такой темноте я могла сказать, что он скорчил гримасу.

— Что ты делаешь? — теперь спросила я.

Он, возможно, закатил глаза, но он стоял ко мне спиной, так что я никогда не узнаю наверняка.

— Иду к своему грузовику.

— Для чего?

— Чтобы взять сетку, чтобы мне не приходилось слышать, как ты кричишь во все горло, когда я пытаюсь немного поспать.

Мое сердце остановилось.

— Ты собираешься её вытащить?

— Ты будешь продолжать кричать, если я не стану ее вытаскивать? — спросил он через плечо, роясь на заднем сиденье. Секунду спустя он вышел, захлопнул дверь и пересек гравий, словно он не впивался ему в ноги, как стекло.

Я поморщилась, но сказала ему правду.

— Да.

Он открыл заднюю часть своего рабочего грузовика и начал возиться в багажнике.

— Ты ловил их раньше?

Затем последовала пауза:

— Ага.

— Серьезно?

Он хмыкнул. — Раз или два.

— Раз или два? Где? Здесь?

Роудс снова хмыкнул. — Они появляются время от времени.

Я почти потеряла сознание.

— Как часто?

— В основном летом и осенью.

Я не хотела ахать, но это случилось.

— Мыши — настоящая проблема в засушливый год.

Волосы у меня на затылке встали дыбом, и все мое тело напряглось, когда я смотрела, как он возится с кузовом своего грузовика, передвигая вещи, стоя там в пижамных штанах и белой майке.

— Ты тоже их боишься? — раздраженно спросил он. Он был зол.

Некоторые люди становились по-настоящему тихими, когда злились. Я начала понимать, что мистер Роудс не был одним из тех людей.

— Эм… да?

— Да?

— Как часто появляются эти?

— Весна. Лето. Осень.

Да, он был зол.

Слишком плохо для него, я всегда была готова поговорить. Я снова ахнула.

— Это засушливый год?

— Да.

Я больше никогда не засну.

Мне нужно было купить ловушки.

Но потом от мысли, что нужно собирать ловушки, мне захотелось блевать.

— Наконец-то, — пробормотал он себе под нос, вставая прямо, держа в одной руке сеть среднего размера, а в другой — что-то похожее на толстые перчатки, прежде чем захлопнуть багажник.

Я вздрогнула и увидела, как он направляется к двери гаража.

— Хочешь, я подожду здесь? Знаешь, чтобы я могла открыть тебе дверь?

Я была такой трусихой, и это смущало меня, но не настолько, чтобы смириться и сидеть в укрытие.

Я бы открыла, если бы он кричал.

Я просто надеялась, что он этого не сделает.

Его жесткое, сердитое тело шло прямо рядом с моим.

— Делай что хочешь.

Либо так, либо запереться в машине, пока он не закончит, но крика во всю глотку было бы достаточно. Он уже был раздражен необходимостью прийти и разобраться с этим. Разобраться со мной.

И да, это тоже было неловко. Мне нужно было собраться. Собраться с духом.

Заставить маму гордиться.

В течение дня я провела некоторое исследование того, как их выгнать, но еще не придумала, каков наилучший план действий. Я прекрасно понимала, что летучие мыши прекрасны по целому ряду причин. Я поняла, что они не пытались атаковать меня, даже когда пикировали. Я поняла, что летучие мыши боятся меня так же, как и я их. Но страх не был рациональным.

Я бросилась вперед, открыла дверь и оставила ее приоткрытой после того, как он вошел. Затем я присела и стала ждать. Я пробыла там минут пять, а то и тридцать, прежде чем услышала, как он спускается по лестнице.

Я приоткрыла дверь как раз в тот момент, когда он был в паре шагов от того, чтобы достичь пола. Он держал сетку в одной руке и быстро шел большими босыми ногами. Боже мой, какой у него был размер? Двенадцатый размер? Тринадцатый?

Отведя взгляд, я распахнула дверь как можно шире, подождала, пока он переступит порог, и захлопнула ее, чтобы Хозяйка Ночи не смогла вернуться и нанести мне еще один визит.

И я изо всех сил старалась быть тише, когда я встала позади Роудса. Он остановился у куста, что-то сделал с сеткой и отошел.

Я только мельком увидела летучую мышь, свисающую с ветки, прежде чем она взлетела; я издала такой писк, что собиралась надрать себе задницу потом. Роудс не стал ждать и смотреть, куда она делась, он просто двинулся к главному дому, не сказав больше ни слова.

Я карабкалась за ним, когда он забрасывал сеть в кузов своего грузовика, затем поднялся на террасу, когда я остановилась и посмотрела на небо, чтобы убедиться, что еще одна не упала из ниоткуда.

Он был у дверей своего дома, когда я закричала ему вслед:

— Спасибо! Ты мой герой! Я поставлю тебе десятизвездочный отзыв, если ты когда-нибудь захочешь!

Он ничего не сказал, закрыв за собой дверь, но это не значило, что он больше не был моим героем.

Я была должна ему. Я была должна ему по-крупному.